Не такая, не такой

Ашира Хаан, 2022

Современный любовно-эротический роман, где прекрасно всё: главный герой – мужчина мечты миллионов женщин, а Соня, главная героиня, – классическая Золушка, которой выпала честь стать возлюбленной принца. Только вот беда – в представлении Сони принц должен выглядеть иначе. Пусть сама она пухлая и мягкая, ее мечта – мужчина-эльф, тонкий, звонкий, неземной… Поэтому ну никак не отвечает Соня на ухаживания миллионера. Подруги изумлены, мама перешла на сторону настойчивого ухажёра и советует Соне присмотреться к нему внимательнее. Можно ли приказать сердцу – или надо подождать, когда тебе будут приказывать собственные чувства?

Юл: Спасателем быть легко

Телефон, кажется, раскалился и грозился взорваться с минуты на минуту. Или просто гарнитура нагрелась от нашей с Владом бесконечной, ходящей по кругу беседы. Кажется, несколько лет назад какая-то модель смартфона взрывалась прямо у человека в руках. Даже покосился на свой, но все равно не вспомнил модель.

Да и дымился он больше фигурально.

— Пап, вот когда страной в ручном режиме управляют и раздают приказы проследить за лечением какого-нибудь больного мальчика, так ты бесишься. А сам хочешь меня заставить все аптеки лично обходить? Может, мне еще курьером наняться?

— Ты государство с бизнесом не путай. Это разные вещи. Если тебе все равно, что продавать — памперсы или секс-услуги, херовый из тебя руководитель.

— Вот именно, руководитель! А не продавец!

— В бизнесе ты и есть главный продавец, — стиснул зубы, выруливая на шоссе на мигающий желтый.

Черт дернул выбраться из своих глухих лесов. Если бы не тусовка у Матвея, так бы и просидел до весны у себя в берлоге. В Москве зимой жизни нет. Пробки, каша под ногами, все обозленные и с авитаминозом. Жить в Москве можно только летом, когда все разлетаются, разъезжаются и пустые улицы, особенно по выходным, вызывают ностальгию по временам, когда автомобиль был роскошью, а не куском личного пространства в мертвом трафике Садового.

— Поэтому, Влад, твоя задача — именно ручной контроль. Заехать на производство, просмотреть отчеты по всей цепочке, начиная с охранника. По каждому этапу пройтись, посмотреть, где что виснет, потом проследить за выкладкой. Да, в простых городских аптеках. Так создаются работающие концерны. Создаются, а не получаются в наследство.

— Ну извини, папуля, что ты мне не дал шанса самому все создать, приходится учиться от твоей мудрости! — Влад уже бесился страшно, разве что не шипел.

— Я тебе дал шанс научиться при моей жизни. Оставил на тебя все дела — зачем?

— Чтобы я говорил: «Да, папа!» и шел проверять то, что ты сказал?

— Именно!

Подрезал наглый «гелик» и услышал бибиканье в широкую спину. Только такие и осмеливаются тявкать. Остальные, когда видят «Хаммер» на дороге, заранее убираются. Хорошая машина для военных действий в городе. Так-то я бы лучше «КамАЗ» водил: у носорога плохое зрение, но это уже не его проблема. Но почему-то серьезные люди «КамАЗы» в качестве представительских машин не понимают.

— А я думал, что должен учиться самостоятельности! — Влад совсем перешел на шипение, змееуст наш одомашненный, посмотрите на него.

Свернул к обочине, нырнул в карман и почти не запер водительское у соседа. Но только потому, что там стоял кроха-смарт, в который я, наверное, и не помещусь. Подхватил с панели телефон, вынул гарнитуру — у меня от них уши болят. И чуть не выронил все на хрен, когда попытался перепрыгнуть через ледяную инсталляцию из накиданного дворниками снега, низкой железной ограды и урны.

— Пока твоя самостоятельность почему-то касается исключительно выбора цвета новой тачки и тяжелых решений — три или четыре выходных брать на этой неделе! — а плевать на все, я тоже не железный, а ему не пятнадцать, чтобы щадить его подростковую психику.

Здесь, на первом этаже дома, был просто джек-пот: сразу три аптеки подряд, дверь в дверь. Решил для начала зайти в дорогую сетевую. Пусть порадуют.

— Это мама тебе… — начал Влад.

— Влад, тебе тридцать лет. Еще раз услышу в таком контексте слово «мама» — и отправишься к ней осваивать азы управления химчистками. Причем мама с тобой возиться так, как я, не будет. Она тебя сразу на приемку поставит, потом руками химикаты засыпать, потом гладить научишься, а под конец улыбаться недовольным клиентам так, чтоб морда трескалась!

И вырубил телефон, заходя внутрь.

Впрочем, в этой аптеке и правда все было в порядке. Мы с этой сетью дружили, наша реклама висела на всех поверхностях, наша продукция лежала в первых рядах, и даже ручка с блокнотом в окошке были с нашим логотипом. Как вошел, так развернулся и вышел.

В соседнем мелком киоске продавалась только всякая ерунда типа пластырей и презервативов. Тут я только попросил, чтобы новые пастилки от кашля поставили на уровне глаз.

А вот в третьей аптеке, социальной, распухал скандал…

— У вас на сайте написано, что есть одна пачка! — В женском голосе были слезы и даже отчаяние. И что-то еще… Я сразу насторожился.

— Какая мне разница, что там на сайте? Я, что ли, твой сайт делаю? У нас нет! — А у аптекарши родные советские интонации «вас много, а я одна».

— Но на сайте написано!

— Да какая мне разница! Говорю же — нет!

— Ну посмотрите по базе хотя бы!

— Умные все стали… по базе им. Вот, пожалуйста, на Парковой в аптеке ваша пачка.

— Одна? — ахнула женщина у аптечной витрины, и тут я наконец понял, что меня сразу зацепило.

Знакомый голос

— Не было поставок. Вы бы заранее запасались, чтобы не бегать потом с выпученными глазами.

— Но это на другом конце города!

Я ее узнал. Это же та встрепанная птица с пирожными.

Соня?

Они меня даже не заметили.

— Значит, в базе ошибка, ничего поделать не могу. — Если бы аптекарша могла захлопнуть окошко с треском, она бы так и сделала, но увы.

— А мне что делать? Она же через час закроется! — пролепетала Соня, уже уходя — и поверженная, хлюпая носом и уткнувшись в телефон.

— Соня… — вмешался я, делая шаг вперед.

Она вздрогнула и отшатнулась. Давно на меня так не реагировали. Особенно женщины.

— Вы меня помните? Юлиан. На днях знакомились. Вы… — я не договорил.

— Я помню. Здравствуйте. — Соня растянула губы в напряженной улыбке и попыталась меня обойти. — Извините, мне надо спешить.

— В аптеку на Парковой? Давайте я вас подвезу? — На всякий случай улыбаться не стал, человек не так далеко ушел от зверя, который вид оскаленных клыков воспринимает только как агрессию, тем более в панике.

В ответ получил настороженный взгляд и явное намерение все-таки меня обогнуть, а потом сбежать без вежливых отмазок.

Вздохнул, решил соврать:

— У меня там все равно дела, а вам, смотрю, важно. Не бойтесь, вы же видели меня в естественной среде — человеческих жертв мы там не приносили и даже русский рэп не слушали, так что вам совершенно ничего не грозит.

Теперь она считает, что у меня тупое чувство юмора, зато так дергаться не будет.

Бросила взгляд на телефон, покусала губы. На лице такое отчаяние, будто я ей родину предлагаю продать за корзину печенья, а не совершаю банальный социальный акт взаимопомощи.

— Мужчина, а что вы хотели! — внезапно решила поучаствовать аптекарша. Непонятно только, она Соню от меня решила спасти или что?

— Хотел попросить жалобную книгу и телефон вышестоящей организации, но видите, спешу! — не оборачиваясь, бросил за спину, и вот это сработало, Соня слабо улыбнулась.

Не стал терять времени, открыл ей дверь и пропустил вперед… и мы тут же оказались перед знакомым сугробом. Хотел предложить подождать, пока я выеду с парковки, но она же сейчас сбежит, испуганная птица. Поэтому пришлось еще раз перепрыгивать, уже помня обо всем ледяном коварстве асфальта и протягивать ей руку:

— Ну же, смелее, я поддержу.

Но она все равно топталась на месте и то ли не решалась перепрыгнуть, то ли боялась взять меня за руку. Не выдержал — шагнул вперед, подхватил ее за талию и перенес через сугроб. Она испуганно пискнула, но я уже открывал дверь машины.

— Эта ваша? — И глаза такие огромные. С «КамАЗом» наверняка мои шансы повысились бы вдвое.

В машине не стал помогать ей с ремнем, она и так от каждого жеста в ее сторону дергалась. Просто подождал, пока она возилась, делая вид, что ищу музыку, но как только она справилась, все выключил. Не люблю шум в машине — отвлекает от мыслей и снижает внимание в сложных ситуациях.

Навигатор пробурчал, что доедем за сорок минут, если на МКАДе кто-нибудь об кого-нибудь не грохнется за это время. Ну и отлично.

Соня сидела, вцепившись в сумку, как будто я ее заманил, чтобы ограбить.

Неужели я такой страшный, а?

Решил разбавить напряженную тишину:

— Что за лекарство такое редкое?

— Экрустил. — Соня покосилась на меня и снова замолчала.

Хм… Вот сейчас бы не опозориться, а то Владу по ушам за незнание матчасти надавал, а сам…

— Это ведь дженерик? Оригинал эпталиум?

— Да, все верно.

— А чем он не подходит? В той аптеке он должен быть. Ценой?

— Вообще, да, он в два раза дороже, но сейчас и его бы купила… — Соня вздохнула. — Но маму от него тошнит.

— Так это не вам! — выдохнул с облегчением. Лекарство я знал, и лечили им от очень неприятных состояний. — Кстати, да, я слышал, многие жалуются на тошноту. В дженериках используется другой тип наполнителя, поэтому они могут переноситься легче…

— Вы врач? — спросила она с подозрением. Да что ж такое, что ни скажу — все не так!

— Нет, я… фармацевт.

В ответ я получил еще более недоверчивый взгляд и мысленно треснул себя по лбу. Фармацевт он! На «Хаммере». А вон на той красной «Ауди» впереди наверняка санитарка едет.

— В общем, я советую попробовать другой дженерик — артелин, он с тем же составом, и у нас никогда не бывает с ним перебоев! — бодро закончил я. Палиться, так с музыкой.

Но она не зацепилось за это «у нас». Просто достала телефон и записала название.

— Спасибо большое, — и снова ничего не спросила. Ни про «у нас», ни про фармацевта. Ей вообще не интересно? И не смотрит на меня, старательно вглядываясь в оттенки серого пейзажей МКАДа.

Как-то не привык, что женщины меня настолько демонстративно игнорируют.

У меня самого не получалось толком на нее посмотреть. Ехали шустро, почти не застревая, от дороги отвлекался редко, только и ловил, что проблеск взгляда, поворот головы и то, как она что-то набирала в телефоне.

Она вызывала у меня нездоровое какое-то умиление.

Следующий раунд неловкого молчания прервала уже Соня — я слишком увлекся размышлениями, почему она так от меня шарахается.

— Я даже не подозревала, какие просторные эти машины внутри. Как будто внутри они больше, чем снаружи.

— Ну я большой, так что и машина мне нужна большая.

— А мне больше нравятся такие маленькие машинки, — она показала на мелькнувшую в соседнем ряду «микру». — Уютные.

— Вы и сама маленькая, а я в такую не помещусь.

— Какая ж я маленькая, — почти весело хмыкнула Соня. — Я же толстая.

Алярм! Алярм! Женщина говорит, что она толстая — нельзя такого допускать!

— Конечно, маленькая! — отозвался убежденно. — Могу доказать.

Я протянул к ней раскрытую ладонь, и Соня автоматическим каким-то детским жестом поднесла свою лапку к моей руке. Таких лапок в моей могло поместиться штуки четыре.

Разница в размерах сразу бросалась в глаза.

А вот то, что у нее на щеках вспыхнул румянец — я совершенно точно знаю, о чем она подумала в свете разговоров про размеры!

Это любимый вопрос флиртующих со мной женщин.

Но эта молчит, держится, не задает.

Может, потому, что не флиртует со мной?

Соня еще раз нервно посмотрела на экран телефона. Я тоже покосился на время:

— Успеваем. Но если что — съездим в другую аптеку. Уверен, что это не единственная пачка на весь город.

— У вас же дела. Я сама, — твердо проговорила она.

Да что ж она сопротивляется любой помощи-то?

И почему меня это так задевает?