Архикватор – королевский палач

Ася Медовая (2018)

Когда попаданка без роялей попадает в магическую академию и влюбляется в Палача — жди беды! А беда не приходит одна, её сопровождает Королева. Неужели девушке без магии придется противостоять двум серьезным противникам?

Глава шестая

При звуке моего голоса декан вздрогнул и резко повернулся:

— Какого дьявола ты здесь делаешь? — прошипел он, отставляя бокалы с виски.

— Я искала вас, но не смогла подойти раньше, — начала неуверенным голосом.

Планы срывались: я по лицу декана видела, что всё происходит чертовски не вовремя, что кроме бегства меня сейчас ничто не спасет. А еще лицо декана снова изменилось — я с ужасом смотрела в злые черные глаза неприятного мужчины, настолько далёкого от образа восточного принца и больше приближенного к прожженному жизнью пирату. Неприятное чувство страха уже превратило мои мозги в вату, а ноги — в желе.

— Никто. Не смеет. Заходить. Ко мне. Без вызова.

Он не шелохнулся, но моё горло сдавила невидимая рука и вышвырнула из комнаты, ударив о противоположную стену. Двери захлопнулись перед носом. Как только меня выдворили, я сползла по стенке на пол и, судорожно хватая ртом воздух, ощупывала шею.

Такого приёма я не ожидала. Откуда во мне появилась уверенность, что я могу обратиться к Вейду за поддержкой в любой момент? Почему этот отвратительный мужчина так преобразился — и что я не знаю о нем такого, что знают и боятся остальные?

Чуть отдышавшись, отползла подальше, встала по стенке на ноги, поморщившись от неприятного болезненного ощущения в позвоночнике и, шатаясь, пошла прочь. Теперь второй ярус слева — для меня под строжайшим запретом!

Покидая коридор, я снова столкнулась с входящим. Точнее с входящей. Моложавая женщина чуть выше меня, с осиной талией и высокими бёдрами, затянутыми в кожаную защиту, с распущенной шнуровкой жилета, так что высокая грудь выдавалась вперед, через низкий вырез рубашки и распирала кожные покровы.

Вот это да, корсет явно уже придуман до меня! Пожалуй, я зря отказалась от пошива защиты.

Женщина чуть отстранилась, мельком скользнула по мне взглядом и прошла мимо.

Пить виски.

Теперь понятна злость декана на непрошенное вторжение, но не понятен выбор женщины — могла бы найти мужчину привлекательнее с её то данными.

* * *

Я уже спустилась вниз, когда справа у стены заметила взметнувшийся плащ проректора. Если декан не стал мне помогать, может проректор не откажет? Ведь кто‑то же отвечает за меня и моё пребывание здесь?

Уже достигнув нужной ниши, я поняла, что нахожусь на пороге аудитории, но не успела войти внутрь, как услышала голоса:

–…Кто на него может повлиять, помилуйте вас Королева‑мать, — увещевал кого‑то проректор.

— Он разносит в прах честь моего рода, я это так не оставлю, — бесновал второй мужчина.

В этот момент я уже решила уйти, дождаться проректора в вестибюле, или вообще поискать в другой день, но услышала Нейтаса:

— Отец, возможно, декан Вейд прав — я несколько вольно отнесся к своим обязанностям, девчонка решила вышибить себе мозги, размазать по булыжникам…

— Прекрати! — прервал его отец. — Не Вейду решать продолжать тебе службу или возвращаться на обучение.

— Но декан Вейд, к моему прискорбию, имеет полномочия выше декана Пиласса и в некоторых вопросах выше моих, — снова проговорил проректор.

— Он прилюдно унизил мой род! — негодовал отец Нейтаса. — Я не могу ему спустить такое неуважение.

— Он никого не уважает, — встрял Ловец. — Пока ты созерцал грязь под своим носом, он братался с Королем!

— Заткнись! — хором оборвали его отец и проректор.

— Господин Девар, я постараюсь не затягивать с возвращением вашего наследника на службу. Думаю, пара месяцев, никак не триместр. Со своей стороны, я постараюсь. Это вполне в моих силах.

— Да господин Кутир, постарайтесь ради нашего общего дела. И верните моего мальчишку на службу с триумфом! Пусть о нем услышат по всему континенту из уст Манджирины. Я смогу устроить вещание Коронного сплетника.

— Сама Манджирина? Здесь, у нас? — Проректор похоже несколько смутился.

— Да, утрём нос безродному Вейду…

— Тише, прошу вас!

— Проректор Кутир, вы дадите нам с сыном еще пару минут поговорить о делах семейных?

— Конечно‑конечно, я пойду к себе, у меня еще много дел. Всех благ вам!

— Благодарю, — ответил господин Девар, а я отошла подальше от двери и присела ниже, чтобы проректор меня не заметил.

Он покинул аудиторию, затворил за собой дверь и ушел, взметнув плащом. Я чуть выждала и пошла за ним, когда поравнявшись с прикрытой дверью комнаты, услышала хлёсткий удар и вскрик Нейтаса.

— Змееныш‑ш! Ты упустил шанс стать личным Ловцом Короля, — шипел от злости отец Нейтаса. — Двенадцать Ловцов на всё королевство — двенадцать! И свободное место при Короле. Ты. Упустил. Такой. Шанс! — Снова удар и глухой стон.

— Две недели, и ты должен взлететь, слышишь? Взлететь с триумфом, с оглушительной победой, только так ты утрешь нос Вейду и заслужишь моё прощ‑щ‑щение.

Послышались сильные печатающие шаги в мою сторону, я отпрыгнула и вжалась в стену. Дверь с грохотом отскочила, мужчина высокий и худой, не оглядываясь, ушел из коридора. Нейтас так и не показался.

Отлепившись от стены и поморщившись от боли, я заглянула в аудиторию. У дальней стены на полу сидел Нейтас, запрокинув голову вытирал окровавленный нос.

— У тебя есть платочек или салфетка? Лучше приложить и подержать, — тихо проговорила я, подходя и присаживаясь перед ним на колени.

— Уходи.

— Ну уж нет, — кровь из носа не переставала бежать, я вытащила подол новенькой рубашки и с треском оторвала край.

— Что ты делаешь? — просипел Ловец.

— Спасаю тебя от обескровливания.

Нейтас убрал руку, я приложила ткань к носу и оглядела его лицо: разбитый нос и вспухшая скула, в остальном вроде нормально.

— Кто такая Мандарина?

— Кто?

— Ой, тебе же неудобно отвечать, молчи. Кровь уже останавливается. Знаешь, мне тоже досталось — я думала найти Вейда, попросить сориентироваться на занятиях на первое время, а он меня вышвырнул за дверь и приложил к стенке. Очень больно и обидно.

— Зачем ты пошла к нему — я бы тебе помог…

Я отняла ткань и проверила нос:

— Еще немного посиди, потом надо будет смыть кровь, ты весь измазался.

Он хотел кивнуть, но я успела обхватить его подбородок и запрокинула голову:

— Посиди так еще чуть‑чуть. Значит, у тебя тоже неприятности из‑за Вейда?

Нейтас горько хохотнул:

— Ну да. Чёрт. Дёрнуло его перед всей Академией тряхнуть грязным бельём.

— И из‑за меня…

Он, не мигая, смотрел в мои глаза, и я заметила, какие они у него красивые, серо‑голубые, удивительно чистые и трогательные.

— Я сам виноват, что оттолкнул тебя. Знал, что кроме Вейда, никого в Академии в тот день не было, и поторопился, вывалил на тебя все события. Знал, что в случае оплошности никто меня не прикроет…

— Ох, не вини себя, а то сейчас расплачусь от жалости к себе, — я криво улыбнулась сквозь набегающие слёзы.

Нейтас поднес руку к моему лицу и аккуратно стёр пальцем предательски скатившуюся каплю.

— Я помогу тебе, как и должен был.

— А я помогу тебе, хотя две недели и Мандарина — это слишком жёсткие условия, — шмыгнула я носом и мы с ним рассмеялись.

* * *

Обнимая меня за плечи на террийский манер, мы дошли до обители.

— Заходи к себе и открой окно, я залезу снаружи, чтоб носом не светить.

— О`кей.

— Что?

— Ладно, — хихикнула я и толкнула в бок, он ойкнул и зажался, словно получил смертельный удар.

— Прости, прости, Нейтас, я не хотела, — подбежала к нему и попыталась заглянуть под руку. Как же я не подумала, что ему могло прилететь от отца не только по лицу.

Он тут же разогнулся, схватил меня в охапку и прижал тесно к себе:

— Никогда не бей меня, — прошептал в ухо парень.

— Ты притворялся? — ахнула я.

— И в лицо никогда не бей, — снова склонился он надо мной.

— Ладно‑ладно, пусти, — я упёрлась ему в грудь и оттолкнула. Он поддался и отпустил, но на губах играла странная улыбка. Знакомая многообещающая улыбка. И если бы не измазанное в крови лицо, я бы ни за что не открыла ему окно.

* * *

Он лежал в моей ванне и громко отвечал на мои вопросы, чтобы я услышала его из большой комнаты.

— То есть, Коронованный сплетник — это что‑то типа наших новостей по телеку?

— Детка, упрощай свои фразы, даже мне, высокообразованному специалисту, не всегда понятны твои слова! Ну что такое"телек"?

Я закатила глаза, но он этого не видел:

— Телек — упрощенное слово от телевидения, всё как ты просил.

— Серьезно? Тогда ни в коем случае не упрощай, мне дали слишком хорошее образование, без сокращений. Да, Манджирина — главная дама наших новостей. У нее целая агентура на всех трёх континентах, но тайная. Никто не знает, кого ждет разоблачение в следующем выпуске.

— Круто. Ман‑джа‑ри‑на.

— Манджирина.

— Хорошо.

— Детка, у меня к тебе еще одно важное поручение.

— Какое?

— Нельзя звать Вейда Вейдом.

— Это бред, — хохотнула я подходя к двери ванной и опираясь на косяк.

— Не бред, а разумная предусмотрительность. Всё что ты скажешь о нём — до него может дойти.

— Тоже тайная агентура?

— Не исключаю, — поморщился Нейтас. — Так что зови его либо с соответствующим обращением, либо…

— Никак? — предположила я.

— Да, лучше никак.

Раздался стук в дверь и я подпрыгнула от неожиданности.

— Сиди‑молчи, — велела я. Нейтас округлил глаза, но не произнес ни слова.

Я захлопнула дверь в ванную и открыла входную.

С ворохом одежды ко мне вошла портниха Элиза.

— Раздевайся на примерку, — распорядилась она, скинув платья на диван. Сама же развернулась и пошла по направлению к…

— Госпожа Элиза, стойте! — крикнула я. — Туда нельзя.

Я перекрыла ей дорогу и раскинула руки для солидности.

— Мне руки помыть — или тебя щупать прямо непомытыми?

— Сегодня можно щупать так.

Портниха нахмурилась:

— Откуда ты моё имя узнала?

— От кастелянши, а что? Это тайна?

— Не тайна, что ты. Но какая госпожа? Просто Элиза. Ладно, вставай на скамейку.

Я убедилась, что она отошла от двери ванной и поспешила за подставкой. Уже вытаскивая скамейку из спальни, увидела, как портниха выходит из злополучной ванной, потрясая в воздухе руками.

— Вставай, чего глядишь.

Я поставила скамейку на середину, сама недоверчиво пошла к закрытой двери:

— Сейчас…

Я заглянула и посмотрела на полную вспененной воды ванну — Ловца там не было. Вышла, закрыв дверь, и пока раздевалась для примерки, подумала, что Нейтас телепортировался.

* * *

— То, что хотела? — спросила портниха.

— Даже лучше, госпожа Элиза.

— Не льсти мне, подлиза, — расплылась она в улыбке, несколькими булавками прихватывая платье в талии.

— Никогда! А можно все же попросить сшить мне защиту? Мало ли…

Портниха кивнула, прибирая платья с дивана.

— Только, если возможно, с низким вырезом. Нарисовать?

Элиза насмешливо подняла бровь:

— Тебе защита нужна или силки?

Я хихикнула, а она метром шлёпнула мне по заду:

— Вот ехидна, словишь не того зверя — наплачешься еще.

С размаху плюхнувшись на диван, я натягивала опостылевшие кожаные штаны:

— Как вы узнали, что такое полотенце? — задала я мучавший меня вопрос. — Кастелянша не поняла, о чем я говорю…

— Зоя нечасто с террийцами общается, а я таких как ты много обшивала.

— И где они сейчас?

— Известно где — под покровителями, — невозмутимо ответила она. — Завтра в семь принесу тебе бельё да платье. До этого времени будь прибрана.

Портниха Элиза ушла, а я подскочила, услышав из ванной что‑то вроде ругательств.

— Нейтас? Ты тут?! — распахнула дверь и влетела внутрь.

— А где мне быть, чёрт возьми!

Он стал подниматься из лохани и я поспешно повернулась к нему спиной.

— Я думала, ты телепортировался к себе…

— Думала она, — буркнул Ловец. — Если бы ты действительно думала, то не разводила болтовню со служанкой.

Я увидела в зеркале, как он подпрыгивает на одной ноге, вытрясая воду из ушей.

— Так ты под водой сидел? — догадалась я, разглядывая сильные мышцы спины, бёдер и упругие ягодицы.

— Аха, — закончил он и повернулся лицом ко мне, я поспешно опустила глаза, как будто и не подглядывала.

— Ладно, ты сушись, не буду тебе мешать, — и выскользнула за дверь.

Сказать, что я не нуждаюсь в Нейтасе — ничего не сказать. Сидела в зале и размышляла, что будь я в своем институте, с защитой в лице моих родителей, то обязательно обратила внимание на этого парня с крепким задом. Бросила бы Руслана ради Нейтаса и во мне не шевельнулось ни одно щупальце совести.

Но при сложившихся обстоятельствах, когда Нейтас являлся моим единственным помощником и защитой — мутить с ним было неэтично. Я бы его откровенно использовала, а потом чувствовала себя виноватой. Или же мы в один прекрасный день поругались бы, и я осталась без единственного друга, одна в мире отторгающем террийцев.

— О чем задумалась? Могла бы чайник подогреть, — Нейтас, приятный, притягательный парень, стройный, гибкий, с утонченным лицом, полностью одетый, вышел как новенький, разве что распухшая скула свидетельствовала о недавних побоях.

— Серьезно? Я чай могу остужать, уж никак не греть, — фыркнула я.

— Можешь остудить? — застыл от удивления Ловец.

— Ну конечно, грей чай, сейчас покажу.

Нейтас щелкнул пальцами по направлению к железной конструкции в центре столика, на подносе занялся огонёк, и чайник просился подвесить его на крюк над огнём.

Вот оно что, почти микроволновка!

— Нравится? — смешливо подмигнул мне Нейтас.

— А то, — улыбнулась я в ответ и пихнула его локтем.

Мы сидели на диване, рядом, близко, я чувствовала приятное умиротворение, впервые, как попала сюда.

— Нейтас, что не так с деканом Вейдом?

— А что с ним не так? — тихо спросил он, что я почувствовала, декан — последняя тема, на которую Ловец хотел бы говорить.

— Не дуйся, он после тебя единственный мой знакомый. Хотя теперь я вряд ли могу рассчитывать на это знакомство.

— А, ну раз он после меня, то спрашивай, — оживился Нейтас и развернулся, положив мне голову на колени.

Помедлив минуту, решала как мягче спросить его то, что гложет меня весь вечер. Не придумав ничего умного, решила спросить напрямую:

— Когда я сегодня его увидела, то не узнала: старый, страшный, злой дядька; хотя в момент нашего знакомства мне казалось, что он самый красивый мужчина на свете. Он чем‑то болен?

— А, это… — Нейтас разве что не вздохнул с облегчением. — Чары. Он хотел, чтобы ты доверилась ему, вот и напустил чары. Они действуют как любовные, но иначе. Я, в общем, не знаток в тонкостях…

— Вейд напустил на меня любовные чары? — не поверила я.

— Не любовные, говорю же! Наверное, проще показать, чем объяснить. Смотри на меня.

Нейтас все также лежал на моих коленях, поднял палец, наставил на мой лоб и помахал перед лицом ладонью. Я моргнула и залюбовалась мальчишкой, с такой нежностью заглядывающего в мои глаза. Сердце сжалось от восхищения от линии его бровей, от тонкого носа с изящными ноздрями, от губ… которые хотелось… поцеловать…

Я склонилась над ним и коснулась своими губами. Нейтас порывисто выдохнул, обхватил рукой мой затылок и сильнее прижался губами. Я растворилась в поцелуе, в игре его смелого жаждущего языка, в ощущениях его пальцев, гладящих и перебирающих мои волосы.

Я застонала и перехватила инициативу, покрывая лёгкими поцелуями его веки, скулы, виски. Он бесподобно пах, голова кружилась и мне было мало: мало поцелуев, мало прикосновений. Я хотела большего…

— Ай‑йа! — завопил Нейтас и попытался вырваться, но я с силой схватила его за чудесные белокурые волосы, такие шелковистые, отливающие платиной и еще раз укусила за мочку уха.

— Стой‑стой! Ай! Прекрати, — он щелкнул пальцами и мне крайне не понравился звук, я сдавила его лицо сильнее, намереваясь добраться до сладких губ…

Еще щелчок перед носом и я поняла, что мальчишка не хочет отдаться мне полностью, он сопротивляется, он отвергает меня. Я зарычала и получила тычок в лоб.