Глубокая память (сборник)

Артур Сабиров, 2013

В сборник вошли две повести и рассказ. «Проект „Глубокая память“». XXII век. Группа юных биохимиков создаёт препарат, позволяющий проникать в глубины генетической памяти. Препарат успешно опробован на мышах, и двое учёных решаются провести эксперимент на себе. Но мозг человека – непостижимая тайна даже для корифеев науки. После введения препарата парни приходят в себя: один – своим прапрапрадедом, талантливым учёным своего времени, а другой – пьяницей и воришкой, умершим два века назад. И вернуть ребят назад практически невозможно… «Под лиловым небом Адониса». На колониальной планете Земной республики вспыхнуло восстание мутантов. Молодой учёный Андрей Буранов, обладающий незаурядными парапсихологическими способностями, прибывает на Адонис в миротворческих целях. В первый же день он замечает странности в поведении чиновников правительственного аппарата. Это вызывает вопрос: а кому на самом деле нужна эта война? В поисках ответа Андрей распутывает клубок лжи, мести и жестокости, сплетенный обиженным на весь мир психопатом. Рассказ «Читающая чувства» – трагическая история девочки, обладающей даром читать чувства других людей. Произведения Артура Сабирова объединяет высокий морально-этический уровень и искренняя вера в такие понятия как дружба, сострадание, взаимовыручка, самоотверженность.

Глава 4. Ефим Пальчиков

Парень испуганно заозирался по сторонам.

— Боже! Где я? Где я?! Что со мной случилось? — вдруг закричал он вне себя от страха.

От столь бурной реакции Сафиуллин и девушки потеряли дар речи.

Парень соскочил с кушетки и начал шарить по карманам Юриных брюк, совсем не смутившись незнакомой одежды.

— Деньги! Где мои деньги?! — завопил он, ничего не найдя, кроме шариковой ручки с непонятным логотипом. — Где мои деньги?!

— П…простите… а кто Вы? — первая нашлась Лена.

— Я? Ефимка, кто ж ещё-то?

— А фамилия?

— Пальчиков я, Пальчиков Ефим Пантелеймонович, — недоумённо ответил Ефим, а потом подозрительно сощурил глаза. — А тебе зачем?

Лена, не ответив, снова бросилась к компьютеру. Зря она это сделала: от её быстрых движений пугливый Ефим явно занервничал.

— Кто вы? Почему я здесь? Я же был в баре, — затараторил он, и его глаза принялись обшаривать лабораторию в поисках чего-то.

— Успокойтесь, пожалуйста, Ефим Пантелеймонович, — начала Наташа. — Вы, простите, из какого бара к нам прибыли?

— Ясень-пень, из какого! Из Ермолаевского! Будь он неладен. Опять что ли нажрался, да? Эх, что ж это за дела такие! Вечно нажираюсь! — жаловался он. — Опять в больницу свезли, да? И обчистили заодно? Что б им пусто было, скотам!

И к ужасу Наташи Ефим сплюнул на пол.

Подошла Лена и на вопросительные взгляды Сафиуллина и Наташи лишь отрицательно покачала головой.

— В базе данных есть сведения только о последних семи поколениях рода Янковских. И фамилии там самые разные, но никаких Пальчиковых я не видела. Он, судя по всему, века из девятнадцатого…

— Ну, спасибо вам огромное, дохтуры, — громко поблагодарил Ефим. — Я, пожалуй, пойду в бар: деньги свои заберу, если эти гады не смылись ещё! Дай вам Бог здоровья!

Ефим направился к двери, но Наташа, сделав несколько прыжков, достойных легкоатлета, опередила его и, расставив руки в стороны, загородила ему проход.

— Господин Пальчиков, мы не можем Вас отпустить. Вас ещё нужно… обследовать, — сказала она наобум.

Её тон и поза не могли не вызвать подозрений разве что у полного идиота. Ефим настороженно посмотрел на неё, а потом на Сафиуллина и Лену.

— Не надо меня обследовать, — медленно проговорил он. — Я… это… отлично себя чувствую… Да и заживает на мне всё… это… как на собаке…

— Но мы всё же Вас осмотрим. Для верности, — сказала Наташа, опуская руки и делая шаг к Ефиму.

Тот отшатнулся и, приглядевшись ко всем троим, вдруг воскликнул:

— А вы чё это… Дети что ли? Не дохтуры?

Лена удивлённо посмотрела на него.

— Вы только что заметили?

Лицо Наташи вдруг просияло пониманием, и она от переполнявших её чувств и мыслей хлопнула в ладони, от чего бедный Ефим снова отпрыгнул назад и чуть не упал.

— Он ведь только что из бара! — воскликнула Наташа.

— Ну, и что? — одновременно спросили Сафиуллин и Лена.

— Он же там пил!

Недоумённое молчание.

— Вы что, не понимаете? Этиловый спирт периодически действовал не его мозг. Липидные оболочки разрушались и восстанавливались, но именно в момент их разрушения Пальчиков ожил в Юре! Нейронная сетка Пальчикова повреждена, он пьян! — Наташа ликовала.

— То есть «Мемолин» заставил расти в мозге Юры заведомо повреждённые нейроны? — испуганно спросила Лена. — Это не может быть опасным для Юры?

— Думаю, нет, — сразу посерьёзнела Наташа. — Да и новая нейронная сетка, скорее всего, полностью восстановится через некоторое время. Есть, конечно, вероя…

В этот миг Ефим метнулся к двери прямо через Наташу. Сафиуллин среагировал моментально. Он одним прыжком настиг его, опрокинув на пол. Тот, падая, успел зацепить Наташу и пару приборов. Раздался громкий треск, закричала Наташа, их накрыло осколками стекла и чем-то ещё.

Сафиуллин лежал на Ефиме, стараясь удержать его, что было довольно сложно: Пальчиков отчаянно сопротивлялся, используя всю развитую мускулатуру Юры.

— Лена, биоморф! Скорее! — крикнула откуда-то слева Наташа.

— Уже! — ответила совсем рядом Лена и воткнула шприц в руку Ефима. Через несколько секунд он перестал брыкаться и, в конце концов, обмяк, потеряв сознание.

Сафиуллин тяжело поднялся.

— Ну, вы, детки, даёте! Мне в своё время такие эксперименты даже не снились!

— Но Вы же тоже занимались генетической памятью, — сказала Наташа, вытряхивая из волос осколки стекла.

— Занимался, — согласился он, — но пределом моих мечтаний были реалистичные галлюцинации, повествующие о жизни далёких предков, может быть, даже жителей Средневековья. Но об оживших мертвецах я даже и не думал!

— Мы тоже, — призналась Лена, испуганно глядя на Юру и заботливо стряхивая с него стекло и обломки разбитых приборов. — Ох, зачем я согласилась на этот эксперимент! Они же могут погибнуть!

— Мне кажется, они и без тебя нашли бы способ испытать препарат на себе, — успокаивала её Наташа, поглаживая подругу по плечу. — Бедный Юра! Поддался уговорам этого эгоиста! Лучше бы Ерёмин испробовал «Мемолин» только на себе! Не жалко!

Пренебрежительный тон, с которым она говорила о Роме, совсем не понравился Сафиуллину, но он промолчал: вдруг его потомок и вправду не самый лучший человек.

— Юра же сказал: Рома обладает парапсихологическими способностями, а он — нет. А Юра хотел проверить, как препарат действует на разных людях, — напомнила Лена, пытаясь поднять Юру с пола. — И не наговаривай на Рому! Юра сам предложил помощь!

— Постойте-ка! — сразу оживился Сафиуллин. — Роман обладает парапсихологическими способностями?

— Ну, да, — ответила Наташа, не понимая, почему он так удивляется этому.

— Значит, я тоже, правильно? — уточнил учёный.

— Скорее всего, — неуверенно произнесла Наташа.

— Ребята, извините, конечно, но, может быть, вы мне поможете? — прошипела Лена, силясь одна дотащить бесчувственное тело Юры до кушетки.

— Да, конечно. — Сафиуллин кинулся на помощь, и вместе они уложили Пальчикова на кушетку. Лена скрепя сердце принялась пристёгивать его ремнями, чтобы, очнувшись, он снова не попытался удрать.

— Интересно, почему он попытался сбежать? — спросила Наташа.

— А ты бы ему ещё под дулом пистолета обследоваться предложила! Он был бы счастлив остаться! — съязвила Лена, начав обрабатывать каким-то пахучим раствором царапины на лице Юры.

— Если такая умная, сама бы попробовала его остановить! — огрызнулась Наташа.

— Девушки, давайте лучше подумаем, как остановить рост нейронов, — предложил Сафиуллин, останавливая перепалку. — Я совсем не хочу убивать своего прапраправнука!

— А что тут думать! — воскликнула уже заведённая Наташа. — Нам придётся обратиться в Научный комитет…

— Нет! — перебила её Лена. — Рома и Юра хотели самостоятельно устранить недостатки «Мемолина». Мы не можем уклониться от плана, иначе у нас заберут проект, и Рома не сможет поступить на Биохимфак.

— Готова поспорить, они даже не предполагали, что дело будет касаться их жизней! — выпалила Наташа.

— Может быть, но я знаю, Юра бы очень расстроился, если бы мы даже не попытались всё исправить, — тихо сказала Лена, смотря в Юрино лицо. — Давай попробуем, Наташ. — Она повернулась к подруге. — Мы не глупее этих задавак из комитета, тем более у нас есть человек, который первый провёл серьёзные исследования в области генетической памяти. — Она посмотрела на Сафиуллина. — Вы же нам поможете?

— Разумеется! Всё, что в моих силах! — горячо ответил он.

— К тому же наша лаборатория самая лучшая в городе, — продолжала уговаривать Лена. — И я уверена, что ты сама не захочешь отдавать проект «Глубокая память» государству. Мы же так долго над ним работали! Это открытие должно быть подписано нашими именами!

Наташа нахмурилась: в ней шла ожесточённая борьба между законопослушной гражданкой и учёным-фетишистом.

— Ну, хорошо, — наконец, сдалась Наташа. — Сделаем всё сами. Лен, мне нужны копии всех анализов Сафиуллина и Пальчикова на диске: я поработаю дома. Вам всем советую тоже пойти по домам, уже довольно поздно… А как же быть с Пальчиковым?

— Я останусь с ним на эту ночь, — вызвалась Лена. — А потом установим дежурство. Я предупрежу своих родителей и родителей Юры.

— Хорошо…

— А может, лучше я останусь? — спросил Сафиуллин. — Я же даже не знаю, где мой дом… И Роминых родителей я не знаю…

— Нет, Вам необходимо вернуться домой, — возразила Наташа. — Рома не был дома два дня. Боюсь, даже у таких демократичных родителей, как у Ромы, может лопнуть терпение.

— Но как я там появлюсь? Я же даже не знаю имен его родителей!

— А зачем Вам называть своих родителей по именам? — резонно спросила Наташа. — Самое главное — поменьше говорите о личном и побольше о науке! Не жалейте умных слов! Мама Ромы — художница, а папа, кажется, связан с милицией, так что особо внимательно Вас слушать они не станут.

— Придите домой, скажите пару слов родителям о хорошей работе в лаборатории и ложитесь спать, — посоветовала Лена. — А завтра, чуть свет, мы заберём Вас в школу.

— Мне что, ещё и в школу надо будет ходить? — спросил Сафиуллин.

— Вам шестнадцать лет! — напомнила Наташа.

— Ладно-ладно. А как мне добраться до моего дома?

— Я отвезу Вас на своём птеромобиле, — тут же ответила Наташа. — Ромин придётся оставить здесь: Вы с ним не управитесь… И ещё… — Она замялась. — Будет довольно странно выглядеть, если мы с Леной будем обращаться к Роме на «Вы»… Так что, если Вы, конечно, не против…

— Конечно, давайте на «ты», — быстро ответил Сафиуллин. — Мне даже так лучше.

Наташа улыбнулась, и они, помахав на прощание Лене, вместе вышли из лаборатории.