Кротовая нора

Артур Мхитарян (2024)

Обычная поездка в такси превращается в нескончаемый калейдоскоп сложных загадок и непростых решений. Артём привык верить только в то, что видел сам. Но что делать, если тебя окружает непроницаемая мгла, знающая все твои потаённые страхи и сомнения?

Глава 2

Обычно, когда человек просыпается и видит вокруг непривычную обстановку, незнакомый интерьер, у него уходят доли секунды на то, чтобы вспомнить, как он сюда попал, и где, собственно говоря, находиться. Со мной всё было по-другому. Я ничего не видел. Абсолютно. Совсем. Было понятно лишь одно. Я лежу пластом на какой-то твёрдой поверхности.

Осознание сложности неприятной ситуации постепенно начало проникать в мозг: «Такси… Да. Я домой ехал… Шум в багажнике». Мысли путались. Мне вдруг стало не по себе. Чёрт, самое время заплакать… Я поднёс ладони к лицу и протёр глаза. Ого! Там было мокро. Когда это я успел всплакнуть? Да и слёзы, какие-то густые, липкие.

Кровь! Да это была кровь. Она сочилась прямо из моего лба, чуть повыше переносицы. Аккурат по центру. Всё встало на свои места. Я вспомнил всё до мельчайших деталей, включая последние мгновения перед падением. Но где я сейчас? Хотя здесь очень темно, на багажник всё равно мало похоже. Руками ощупав поверхность, на которой лежал, я пришёл к выводу, что это… А что это? Точно не земля. Очень ровная поверхность. Значит, покрытие искусственное. Асфальт? Нет, что-то более гладкое. Бетон? Нет, помягче. Странно. Не могу определить.

Спустя две минуты таких изысканий я понял, что надо потихоньку пробовать сесть. Надеюсь, ничего не сломано. Медленно, опираясь руками о… пусть будет, землю, я начал подниматься. Опасения оказались напрасны. Кости вроде бы целы. Хотя мне сложно судить, так как за всю свою недолгую жизнь никогда себе ничего не ломал. Наверное, сейчас, после того как я смог сесть, было бы резонно оглядеться по сторонам. Но, увы, здесь это было сделать сложновато. Остаётся надеяться, что через какое-то время мои глаза привыкнут к темноте, и получиться хоть что-то разглядеть. Сделал ртом глубокий вдох, выдохнул через нос. Повторил. Этой дыхательной гимнастике меня научила мама. Стало немного полегче.

— Ну что, очухался?

Я замер. Голос прозвучал прямо за моей спиной. Страх снова сковал тело. Кто это? Водитель? Не похоже. Голос вроде женский. Я медленно попытался заглянуть себе за спину, не поворачивая шеи. Но, увы, человек не обладает бинарным зрением как большинство насекомых.

— Да поворачивайся, не бойся. Всё равно ты меня, скорее всего, не увидишь.

Эти слова были произнесены настолько спокойно, буднично, и даже с каким-то налётом скуки, что я поверил в отсутствие угрозы, и потихоньку повернувшись всем корпусом в сторону, где, как мне казалось, сидела моя предполагаемая собеседница, спросил:

— А ты меня видишь?

— Ну, может, чуть лучше, чем ты меня.

Разглядеть в этой темноте ничего не получилось. Попытка увидеть хотя бы силуэт собеседницы не увенчалась успехом.

— Можешь не стараться, — усмехнулась моя соседка. — Я здесь намного дольше, чем ты, но вижу лишь слабые очертания твоей фигуры. Голова у тебя не сильно разбита, можешь не переживать. Хотя орал ты, конечно…хм.

Мне показалось, что она смеётся надо мной, и стало очень обидно.

— А ты бы не кричала, падая с такой высоты? — услышал я свой обиженный возглас.

— Ну, знаешь, я сюда тоже не через парадный вход попала, — в голосе девушки почувствовалась раздражение. — Но если тебе интересно, то нет! Я не кричала как маленький ребёнок, зовущий маму. Зато успела заехать этому негодяю каблуком по ноге.

— Маленький ребёнок? Это ты про меня? — обезоружено пролепетал я. Её напор слегка меня ошарашил.

— Нет, про кота моего, — уже более спокойно и даже чуть насмешливо произнесла моя сестра по несчастью. — Ладно, не сердись. Раз уж мы с тобой вдвоём оказались здесь, то ссориться нам точно не надо, — она сделала паузу, и, слегка откашлявшись, сказала. — Я Жанна.

— Приятно познакомиться.

— А мне нет, — девушка опять усмехнулась. — Тебя-то как зовут?

— Артём.

— Ну вот теперь и мне приятно с тобой познакомиться, Тёма.

— Если можно, Артём. — Я попытался сделать серьёзный голос. — Меня Тёмой в детстве только называли. Так что…

— Так что я тебя буду называть, как хочу, — прогремел властный голос Жанны. — Васька, например.

— Тёма так Тёма, — обиженно буркнул я.

— Ну, вот видишь, — дружелюбно усмехнувшись, выдала моя собеседница, — ты можешь быть душкой.

Она начинала меня бесить. Я оказался в очень экстремальной ситуации. Неизвестно где. Неизвестно кем похищенный. Да ещё и в компании какой-то девицы, которая через одно слово старается подтрунивать надо мной.

— Чего молчишь-то? Хм… Обиделся? — словно читая мои мысли, заботливо спросила Жанна. — Ладно тебе. Ар-тё-ё-ём!

«Зачем она произнесла имя, так выделяя каждую букву? Опять издевается?»

— Ох-х, — голос Жанны задрожал от негодования, — хватит дуться. Обещаю. Я больше не буду. Стану для тебя второй мамой, — её спич прервался негромким смешком. — Кстати, насчёт мамы. Я так понимаю, что ты младше меня. Сколько тебе лет, милый?

— Двадцать, — я постарался, чтобы мой голос звучал как можно взрослее, твёрже и без единой нотки раздражённости или обиды.

— Я примерно так и подумала.

Интересно, а сколько ей лет? Девушкам такие вопросы не задают, но наша ситуация не совсем как бы стандартная. Может спросить?

— Мне двадцать пять, — сказала Жанна, в очередной раз, словно уловив ход моих мыслей.

— Ты здесь давно? — задал я вопрос, ответ на который мог бы мне дать надежду, или, наоборот, задавить её в зародыше.

— Сейчас скажу, — девушка взяла паузу, — около десяти часов. Я попала сюда утром. Ты похоже вечером. Тоже сел в его странное такси?

— Ну да, — я был рад, что наш разговор, наконец, перетёк в другое русло, — я с работы ехал. Услышал шум в багажнике. Это ведро было. Там ведро у него висит.

Жанна молчала. Видимо, она его внимательно слушала меня и ждала дальнейшего рассказа.

— Он на заправке остановился, — продолжил я, — ушёл на кассу. Мне стало интересно, что же там за шум. Заглянул в багажник. А он сзади меня схватил за ноги и опрокинул сюда. Вот.

— Понятно, — голос попутчицы звучал немного отстранённо. Скорее всего, её голова была сейчас забита другими мыслями. — Знаешь. В принципе, у меня то же самое было. Правда, я на звук не повелась. Пофигу на него было. Мы на дороге остановились. Сказал, что поломка. Попросил дать из багажника ключи, пока он с чем-то там разбирается. Конечно, нужно было его послать куда подальше. Я же пассажир. Но что-то меня дёрнуло заглянуть в багажник. Ну, а дальше ты знаешь.

— А кто он? Зачем нас похитил? Куда везёт?

— Парень, полегче, — усмехнулась Жанна. — Не так быстро. Я не такая. Это всего лишь первое свидание.

Она вновь смеялась надо мной, но я не обиделся. Это был другой смех. Так смеётся мама над ребёнком, когда он по незнанию коверкает слова. И мне вдруг стало как-то легко на душе. И голова перестала болеть. Я почувствовал спокойствие. Почувствовал, что не одинок.

— Я не знаю ответа, ни на один из твоих вопросов, — снова заговорила Жанна. — Понятно лишь, что мы попали в очень странное место. У меня были предположения, что я при падении сильно ударилась головой и потеряла сознание. А потом уже меня перенесли сюда. Но твоё появление опровергло эту версию. В общем, бред какой-то происходит.

— Значит, ты здесь примерно десять часов? — спросил я голосом опытного дознавателя.

— Ну, если мой телефон не врёт, то да.

— Телефон! — радостно закричал я, — у меня же есть телефон.

Начал судорожно лазить по карманам.

— Он здесь не ловит, — прозвучал из темноты обречённый голос Жанны.

Но мне не хотелось верить её словам. Я вытащил смартфон из кармана джинсов. Разблокировал. И… и.

В верхнем правом углу, шкала уровня приёма сигнала показывала ноль. Как же так?

— Ты меня, наверное, вообще не слушаешь, милый, — без злобы в голосе сказала Жанна, — мой телефон тоже при мне. Я же по нему время смотрела. Хотя он, скорее всего, скоро сдохнет. Пять процентов осталось.

Нужно попытаться собраться с мыслями. Что же ещё можно придумать?

— Слушай, — начал я. — А как часто он открывает багажник?

— При мне один раз. Когда тебя сбросил.

— И всё?

— Да, всё.

— Как думаешь, а на какой он высоте, по отношению к поверхности пола, на котором мы сидим?

— Да не знаю я, — раздражённо ответила девушка, — метров пять — семь, наверное. Я находилась недостаточно близко, чтобы рассмотреть.

— Как это, — не понял я, — а где ты была?

— Да оглянись ты! — вдруг неожиданно резко вскрикнула Жанна. — Ты разве не понимаешь? Не понимаешь? Это место бесконечно! Я хотела уйти, найти другой выход, и просто пошла наугад в одну сторону. И я шла… минуту! Понимаешь? Минуту! И ничего! — её агрессивный тон стал более спокойным, а голос слегка задрожал. — Мне стало страшно. Понимаешь? Я ушла от того места, куда упала. А там был, возможно, единственный выход отсюда. Я испугалась, понимаешь? Я была одна…

Последние слова удалось разобрать с трудом. Я понял, что она плачет. Точнее, этого не было слышно, но я просто чувствовал. Мне стало нехорошо. В горле застрял гигантский комок. Как мне помочь ей?

Я медленно поддался вперёд, шаря по полу, надеясь найти её. Рука коснулась чего-то мягкого. Это был кроссовок. Она ойкнула от неожиданности, но потом сама потянулась ко мне. Её тело вздрагивало от рыданий. Я прижал Жанну к себе и крепко обнял.

— Мне так плохо было, Тёма, — продолжая всхлипывать, произнесла она. — Я думала, что навсегда тут осталась. Не знала, куда идти. Как обратно вернуться. А потом ты появился. Я сначала испугалась. Думала, что он заглядывает, хочет спуститься. А это был ты.

В конце трогательной исповеди я уже не слышал плача, но зато ясно уловил теплоту в интонации слов по отношению ко мне.

— Я побежала на свет, — Жанна говорила тихо и уже более спокойно, — боялась, что не успею. Хорошо фонарик на телефоне помог. Я тебя нашла. Не представляешь, как долго я ждала, когда ты очнёшься. Думала с ума сойду.

Я ничего не ответил. Слова были излишни. Я лишь покрепче обнял её и нежно поцеловал в лоб.