Терпеть не могу сливового варенья!

Артур Атакулов

Экспрессивной, непосредственной девушке, сопровождающей свою подругу на кастинг, неожиданно предлагают поехать в большой город и стать моделью.

В БОЛЬШОМ ГОРОДЕ

За окном огромные белые хлопья ровным слоем заново покрывали грязно-серые остатки зимнего снега. Будто это был первоапрельской шуткой природы, перед тем как весна окончательно вступит в свои права. Эта кружевная вакханалия, скорее всего, была временной. На небе между серыми клочьями туч, такими же, как прошлогодний снег, уже проглядывало лазурно-голубое небо.

В роскошном зале элитного ресторана в этот час было немного народу. Вальяжные полусонные официанты обслуживали лишь несколько столов. По залу струилась тихая ненавязчивая музыка.

За массивным столом у окна расположились двое. Крупный мужчина средних лет с зачесанными назад русыми волосами говорил по телефону, в то время как высокая, вызывающе красивая девушка рассматривала первоапрельский снегопад за окном. Она была одета изысканно. Хотя теперь на ней не было того змеиного наряда, в котором она в истерике покинула приемной дома Культуры в городе Н.

Майя, неожиданно получившая отказ при отборе кандидаток, из-за авантюры Рио, тут же выехала в Большой Город. Для нее этот отказ был самым сильным личным оскорблением в жизни. Ведь ее сразу заметили! Ее отобрали и пригласили прийти на следующий день. Она уже считала себя моделью, самой главной моделью этого Дома моды. Она ведь знает французский, мечтает работать в Париже! Но для того чтобы сделать карьеру в столице мировой моды, нужно начать в Большом Городе. После, по рекомендациям ли, или какими-то другими путями, можно будет перемещаться в сторону Парижа.

Приехав в Большой Город, она первым делом выяснила, что у Дома моды есть еще один хозяин — Семен Гетман. Но он не вмешивается в дела Авроры. Лишь участвует в распределении прибыли Дома, поскольку является одним из соучредителей. Когда-то он поверил Авроре и предоставил необходимую сумму денег для создания Дома моды ей, молодому и не по годам дальновидному модельеру. И не прогадал. Аврора его ни разу не подвела. Ее Дом моды с тех пор только процветает и развивается. Вот сейчас развивают новое направление. Заключили контракт со всемирно известной маркой (брендом?) по совместному развитию и подготовке кадров — моделей.

Но для Семена мода была все лишь одной из его кормушек. Основные деньги он зарабатывал на продаже автомашин и аренде недвижимости.

— Так, на чем мы остановились? — спросил он, закончив разговор по телефону.

— Это несправедливо, это просто непорядочно. Приняв меня на первом отборе из 80 претенденток, они пригласили меня на второй день. А пригласив, просто без объяснения причин мне отказали. Почему?

— Что же вы от меня хотите, забыл как вас звать?

— Майя, меня зовут Майя Яворская. Я хочу справедливости. Я знаю, что вы самый главный человек в Доме моды, — польстила она, зная, что это неправда. — Мне нужно хотя бы знать причину отказа. Почему я? Я с пятилетнего возраста занималась музыкой и танцами. Изучала языки, французский знаю в совершенстве. Почему какие-то девочки с улицы достойнее меня?

— Майя, модельный бизнес — это нелегкий труд. Вы все, молодые девушки, думаете, что как только станешь моделью, тут же будешь кататься на дорогих машинах, купаться в золоте и бриллиантах.

Он сделал паузу, чтобы рассмотреть ее реакцию на эти слова. Но лицо его собеседницы оставалось непроницаемым.

— Но это не так. У нас лишь единицы добиваются успеха. Остальные либо уезжают домой к себе в Урюпинск, либо… — он опять замолчал. — Либо пополняют ряды девиц, стоящих по обочине одного известного шоссе в Городе

— Я очень, очень упорная. И целеустремленная, — ответила Майя, слегка замешкавшись.

Повисла многозначительная тишина. Семен с легкой, едва уловимой насмешкой смотрел на нее, как бы говоря: ну что ты еще скажешь, девочка?

— Я готова на все, — наконец произнесла она твердо. Она принимает вызов.

Это прозвучало как свисток судьи на матче. Семен живо щелкнул официанту, чтобы принесли счет. Очередная сделка заключена.

Майя очень быстро смекнула, что этот Семен может ей послужить трамплином. Очень хорошим крепким, надежным трамплином для достижения ее целей. А искусству обольщения мужчин она была приучена. Сначала по кинофильмам, запрещенным в детском возрасте. Слегка повзрослев, начала заигрывать с мальчиками из своего и параллельных классов.

Вначале это выражалась только в том, чтобы нести ее портфель по дороге домой или сделать контрольную за нее. Но очень скоро она поняла, что всего лишь улыбкой или легким прикосновением может заставить практически любого мальчишку делать то, что ей нужно. Осознав свою власть, в старших классах она уже гуляла с парнями, окончившими школу. Школьная мелюзга ее больше не устраивала. Теперь она оттачивала свои навыки, полученные по эротическим кинофильмам. Гуляла она исключительно с теми, кто мог заплатить за ее развлечения, будь то ужин в кафе или прогулка на авотомобиле. Вокруг нее постоянно увивались двое-трое парней, зачастую не подозревавшие друг о друге.

Влюбляться она не влюблялась. Она привыкла смотреть на всех мужчин исключительно как на источник удовлетворения каких-то своих потребностей. Время от времени кто-то из них даже делал предложение выйти замуж. На это она отвечала, что она еще такая молодая, а жизнь такая непредсказуемая, «давай подождем какое-то время». А время тоже работало на нее. Майя все больше входила в пору цветения. Одновременно росли ее аппетиты, планы на жизнь. Ее теперь не устраивало выйти замуж за самого богатого мужчину в городке с такой тихой размеренной жизнью. Да и откуда здесь богачи? Даже самый богатый из них может осыпать ее бриллиантами, обеспечить круглогодичную красивую жизнь где-нибудь в Ницце? Не говоря уже о том, что все более и менее обеспеченные мужчины были уже женаты. Хотя для нее это никогда не было преградой. Может быть потому, что ее мама в свое время увела ее отца из семьи. Да и старшая сестра, уехавшая в Большой Город, жила на содержании женатого мужчины, имевшего законную супругу и детей.

На следующее утро из гостиничного номера раздался звонок Авроре. Семен без указания имен и подробностей сообщил, что у него есть «кандидатка в модели», которой нужно заниматься. Аврора пообещала рассмотреть эту «кандидатку» с условием, что та будет «пахать» наравне со всеми, без всяких поблажек.

— Ну разумеется, Аврора, я же никогда не вмешиваюсь в твои производственные дела, — добродушно ответил Семен.

Но он вмешивался. Время от времени он предлагал каких-нибудь своих протеже в Дом моды. Будь это какая-та избалованная дочь одного из приятелей по бизнесу Семена, возомнившая себя великой Клаудией Шиффер или какая-нибудь девица из казино, прицепившаяся к нему в поисках наживы. Но эти приходящие «кадры» от Семена Игнатовича надолго не задерживались. Убедившись, что почему-то богачи толпами не бегают за ними и почему-то с ними не заключили многомиллионные контракты, а нужно все время тренироваться, вырабатывая необходимые навыки, участвовать в утомительных фотосессиях, после которых никто не выбирает их фотографии, они сами уходили. Эти постоянные утомительные переезды, перелеты, проживание в гостиничных номерах по несколько девушек? Это все было совсем не то, на что они рассчитывали. И такие «кадры» быстренько смывались сами, как вода в унитазе. Иногда они исчезали, даже не предупредив о своем уходе. Аврора привыкла к таким явлениям, да и ее заграничные партнеры принимали это как одну из особенностей ведения бизнеса в стране.

Бывало так, что иногда Семен «западал» на кого-то из моделей, уже работавших в Доме моды. И в таких случаях Аврора не очень беспокоилась. Пойти на конфликт означало завязнуть в негативе, что могло привести к развалу бизнеса. Проще было скормить этому минотавру кого-нибудь, чтобы и дальше вести с ним дела. В конце концов, это был естественный отбор. Уходили те, у кого профессионализм был не на первом месте приоритетов. Те, кто по тем или иным причинам все равно бы не задержались надолго в модельном бизнесе, — случайные люди.

— Ну что, твое дело жизни я решил. Можешь и дальше проявлять свои упорство и целеустремленность, — сказал Семен, застегивая рубашку, сидя на широком гостиничном ложе.

— Почему так быстро, милый? Мы разве еще не можем остаться? — льнула к нему Майя, как змея обвивая руками его массивную шею.

— Ты можешь остаться, номер оплачен до вечера. А мне нужно ехать, у меня деловая встреча через два часа.

— Милый, я тебе обещаю, ты никогда не пожалеешь о том, что помог мне. Я тебе отплачу, — сказала Майя, завязывая галстук на его шее.

— Как у тебя ловко получается. И многим ты так завязывала? — сказал Семен, слегка отстранившись от нее.

— Ты что, я папе завязывала еще с пятого класса, — с легкой деланной обидой в голосе ответила Майя.

Кажется, его устроил такой ответ, он успокоился.

Проводив Семена, после того как у дверей они опять сплелись в поцелуе, Майя бросилась на кровать со смятыми простынями, мечтательно глядя в потолок. Потом, подтянув к себе телефон, стала набирать номер сестры. Разговаривая, она подошла к широкому единственному окну в номере.

Внизу расстилался исполинский Большой Город, где сбываются мечты. Серые каменные гряды домов высились друг за другом, будто соревнуясь, кто из них больше и великолепнее. Майю не пугало все это, она даже не допускала и мысли, что у нее что-то может не получиться. Это только начало! Она завоюет не только этот Большой Город, но и Париж!

По шумной набережной сновали шикарные машины, по широкой реке медленно проплывали прогулочные катера. Всю эту великолепную картину не портило даже низко свисающее серо-свинцовое апрельское небо. Жизнь была прекрасна.

***

Прибыв на огромный, гудящий как улей вокзал, мы с Полиной направились к ее дальней родственнице. Тетя Таня уже предупредила ее о нашем приезде, так что она сейчас, должно быть, с хлебом и солью поджидает нас. По мне бы хоть сегодня мы могли приступить к поиску небольшой квартирки на первое время. Кроме собственных сбережений, несмотря на мои протесты, мой папа отвалил мне еще энную сумму. Я на этот раз не стала особо сопротивляться, в Большом Городе всякое может быть, лишние деньги никогда не помешают. Но, скорее всего, Полине не совсем по карману будут расходы по аренде квартиры. А ее одну в чужом городе я оставить уже не могла.

— И кто она такая, эта Нина? — спросила я, когда мы, выгрузив из такси всю нашу поклажу, направились к подъезду.

— Нинель. Нинель Сергеевна. Она родственница папы моего брата Толика, второго мужа мамы. Была учительницей, но сейчас на пенсии. Мама сказала, что она сама давно предлагала, живет одна.

— Надеюсь, мы с ней найдем общий язык, — в раздумьях сказала я.

— Ты-то? Ты со всеми найдешь общий язык, он у тебя такой длинный,. — пыталась отшутиться Поля. Видимо, как и мне, ей тоже было не по себе. Чужой город, чужая квартира, чужие люди, а завтра еще чужая работа… Ну ничего. Наверное, вначале всем бывает так тяжело, потом все постепенно станет на свои места.

Нинель Сергеевна действительно оказалась очень приветливой, гостеприимной старушкой, зря мы волновались. Такая же, как ее серебристый карликовый пудель Антошка, радостно прыгавший вокруг нас. Они были удивительно похожи друг на друга, у хозяйки были густые волосы цвета «перец с солью». Она тоже разве только что не прыгала вокруг нас, как Антошка. Нам сразу отвела отдельную уютную комнату с широкой двуспальной кроватью.

Побросав свои вещи, вручив Нинель подарки из дома, мы уселись в небольшой ее кухоньке пить чай.

— А я думала, что ты пойдешь по стопам матери, станешь врачом, а ты вот как решила, — сказала Нинель, раскладывая варенье по розеточкам.

— Я крови боюсь, тетя Нина. Кем-кем, а врачом я точно не могу быть. Возможно, Толик, ваш крестник, будет им?

— Все может быть. Давно я не была у вас. В последний раз, когда я его видела, ему было всего два годика. До того как твоя мама развелась с его отцом, моим кузеном. А тебе тогда было пять лет. Как сейчас помню, сама маленькая, а все время держала за руку братца и опекала его.

— Попробуйте сейчас ему об этом сказать, ни за что не поверит. Мы же теперь такие большие и самостоятельные! — со смехом сказал Поля.

— А ведь я тогда хотела тебя забрать себе на воспитание. Но твоя мама так и не решилась.

— И была бы ты сейчас городской девицей. Вся такая деловая из себя! — подытожила я.

— Не могу никак представить себя в Большом Городе. Здесь все кажется чужим и огромным. Огромные толпы людей суетятся и бегут куда то, — задумчиво сказала Поля, помешивая чай в удивительно красивой, тонкой работы чашечке.

— Точно. Как в большом муравейнике, — подтвердила я.

— Ничего, привыкнете. Через неделю-другую перестанете замечать эту толпу, — сказала Нинель.

— Как это? Правда? Почему это? — не верилось Поле.

— Балда, потому что мы сами превратимся в часть этой толпы! — сказала я, скосив глаза.

Хотя ни мне, ни ей совершенно не хотелось превращаться в часть этой сумасбродной толпы. Ну держись, Большой Город, я не стану одним из твоих муравьев!

— Ой, девочки, как я рада что вы приехали. С вашим появлением в квартире стало светлее и просторнее. Даже Антошка так не носился давно, — сказала Нинель, когда мы убирали со стола и стали разбирать свои чемоданы.

Я скосила глаза на Полю. Да, трудновато будет ей объяснять, что мы в дальнейшем хотим сами снять квартиру и жить самостоятельно. Ну посмотрим, время покажет.

Нинель Сергеевна так и крутилась вокруг нас, пока не пришло время укладываться спать. Разве только не спела нам колыбельную перед сном, хотя я бы не удивилась, если бы такое произошло. Наверное, это очень тягостно, когда живешь в одиночестве, когда вокруг ни одной живой души, кроме собачки. Ее можно понять.

***

На следующий день, после завтрака мы решили приступить к генеральной уборке квартиры, несмотря на протесты хозяйки. Я засучив рукава протирала окна, в то время как Полина с Нинель доставали из ее старинного буфета всю антикварную посуду и протирали мягкой тряпочкой.

— Римма, дочка! Не высовывайся так, у меня сердце в пятки уходит! — беспокоилась Нинель.

— Не бойтесь, Нинель Сергеевна! Я очень цепкая, как обезьяна, не упаду. Вы не представляете, сколько раз в детстве я падала, когда с мальчишками по деревьям лазила. И практически каждый раз приземлялась на ноги, как кошка. Только один раз ушиблась, — тараторила я, синхронно протирая стекла с двух сторон так, что они звенели от чистоты и блеска.

— Я не представляю, как переживала тогда твоя мама, — сказала тетя Нина. Я промолчала, еще более остервенело протирая оконное стекло. Но как будто затылком почувствовала, как Полина сделала ей знак не продолжать эту тему.

— Тетя Нина, а что за это фотография у вас? — поспешно пыталась перевести разговор моя Поля.

— О, этой фотографии больше ста лет. Мои бабушка с дедушкой, с моим отцом и другими своими детьми. — начала охотно разъяснять хозяйка. — Это столовое серебро тоже мне досталось от родителей, я им теперь почти не пользуюсь. Разве только, когда приходят гости.

***

— У нее была какая-то невероятная любовная история, мне мама говорила, — сказала Поля, когда мы вечером вышли выгулять Антошку по скверику неподалеку от дома.

— Какая?

— Она всю жизнь любила только одного мужчину. Но он был женат. Когда она узнала об этом, не захотела разрушать семью. Но всю жизнь любила его, только его. Так и не вышла замуж.

— Не знаю, по-моему это глупо — посвящать всю свою жизнь человеку, который скрыл от тебя, что он был женат. Тебе не кажется? — спросила я.

— Нет, не так. Она сама влюбилась в него, когда он еще не знал об этом. Когда, собравшись духом, она открылась ему, он сказал, что счастливо женат.

— Поэтому она осталась всю жизнь одна? Невероятно! Разве такое бывает?

— Рио, ты так думаешь, потому что сама не влюблялась никогда так сильно. Ты еще ни разу не влюблялась. Любовь, она ведь обогащает человека невероятно, даже если она безответная. Особенно, если она не безответная, — затуманились глаза Полины.

— Возможно. Но посвящать свою жизнь человеку, который меня даже не знает, я бы не стала.

— Боже, Рио! Как для тебя все просто: это белое, а это черное. Или поди ко мне, или пошел вон. Ведь бывают ситуации, когда…

— Бы-ва-ют си-ту-ации! — пропела я, дразня Полю. — Да, такая уж я родилась.

***

— Так это вы по рекомендации Семена Макаровича? — спросила Аврора Майю, когда ее пригласили в Дом моды. Майя молча, но не без вызова кивнула. Потому что она была уверена, что Аврора ее узнала.

— Мне нравится ваше упорство. Вы многого добьетесь, если с таким же рвением будете учиться нашему ремеслу и упорно трудиться, — Аврора действительно узнала ее, но не стала углубляться в эту тему.

— Занятия у нас начнутся через два дня. Имейте в виду, у нас нет исключительных людей. У всех одинаковые права и условия работы. Не справляешься с работой, нарушаешь дисциплину — будь добра, освободи место для более достойных кандидатур. Вы свободны, — сказала Аврора, придвигая к себе принесенные бухгалтером бумаги.

Майя поняла: это не было актом устрашения. Ее еще Семен предупредил, что в дальнейшем все зависит от нее, он не будет вмешиваться в дела Авроры, даже если она решит ее прогнать. Очень уж он ценил свою партнершу по бизнесу и верил ее профессионализму.

— Уж я не я буду, если не вцеплюсь и не стану самой главной моделью здесь! — сказала она сестре, поджидающей ее в роскошном зеркальном холле Дома моды.

Сестра Майи Ольга давно жила в Большом Городе, где работала секретарем-делопроизводителем в крупной торговой фирме. Сестры не очень были похожи друг на друга. Ольга, разбитная шатенка с аппетитными пышными формами, была на целую голову ниже Майи. У нее не было грандиозных планов по завоеванию мира, но она тоже неплохо устроилась. Ее босс, он же отец ее двухлетнего сына, купил им просторную квартиру недалеко от места работы, где нашла сейчас временный приют и Майя.

— Она тебя узнала? — спросила Ольга, допивая свой кофе в кафе на первом этаже, куда сестры вошли, чтобы перевести дух.

— Как же, конечно, узнала! Но особо не удивилась, — сказала Майя.

— Возможно, этот твой Семен частенько ей подкидывает девушек, которые хотят стать манекенщицами. Видимо, привыкла, — правильно предположила Ольга.

— Хочешь сказать, у Семена много таких, как я? — с раздражением спросила Майя.

— Это говорю не я, а самая простая логика. Посуди сама, с чего бы ему быть одному, холостому мужчине, если вокруг крутится так много жаждущих славы и денег девушек?

— Он не холостяк, а разведенный. Может, это и так. Но, теперь у него буду только одна я. И никаких других жаждущих-алчущих!

— Ты что, Майка? Влюбилась? — удивилась сестра.

— Никто не говорит о любви. Просто он мой трамплин, —

Сестры весело расхохотались.

— И он им будет до тех пор, пока я не выжму из него все соки, — сказала Майя самонадеянно.

— Ой, сестричка, будь осторожна. Богатые, состоявшиеся мужчины далеко не дураки. Иначе они бы не были такими богатыми. Вот мой сделал ребенка, но не собирается разводиться со своей мымрой. Так и живет на два дома.

— А я и не собираюсь за него выходить замуж. Мне нужны только его деньги, чтобы раздобыть славу и известность. Потом пусть катится куда хочет.

— Но твой ведь купил вам со Славиком квартиру? Ты у него все еще работаешь, это же тоже много значит, — заметила Майя.

— Да, конечно. Но он уже такой старый, — чуть брезгливо сказала она.

— Ну ты же не собираешься его варить. Или собираешься? — со смехом спросила Майя.

— Когда его не станет, можешь найти себе молодого.

— Уже, — многозначительно сказала Ольга выезжая из парковки Дома моды.

— Что «уже»? — не поняла Майя.

— Нашла молодого. Но не очень богатого.

— Умничка, молодчина! Как говорила мама, всегда нужно иметь запасную взлетно-посадочную полосу.

— Да, но он, кажется, имеет серьезные намерения. Рвется познакомиться с моим ребенком.

— Ну познакомь их.

— Но Славик сейчас в таком возрасте, что может проболтаться своему отцу о дяде, который приходит к нам в гости. Поэтому мы встречаемся, исключительно когда он в садике.

— Да ладно. Я как-нибудь разберусь со своими мужчинами, — вздохнула Оля. — Ну что, приступаешь к карьере модели с понедельника?

— Да. Но первым делом разберусь с той тварью, из-за которой меня выставили. Она какая-то Кузнецова П., это все, что я знаю.

— Возможно, у этой «П.» такой же богатый и влиятельный ухажер, как у тебя, раз она сумела тебя выпихнуть в первом туре, — осторожно заметила Ольга.

— Все возможно, но я все равно ей отомщу за свое унижение, — заключила Майя.

***

Знаменитое здание Дома моды «Аврора» в неоготическом стиле я не могла не узнать благодаря тому, что Полина в последнее время все уши прожужжала о нем. Это было отдельно стоящее строение из нескольких этажей в престижном районе Большого Города. Здесь же располагались производственный цех, склад готовой продукции, демонстрационные, банкетные залы, канцелярия, а также учебные классы для начинающих моделей. Для меня было открытием, приятной неожиданностью, что основательница Дома моды Аврора Верховенская сама ездила по городам страны для отбора будущих моделей. Аврора при этом совсем не убеленная сединой хищница, а молодая, с хорошим, располагающим лицом женщина. Ее пример внушал оптимизм, что в Большом Городе возможно все. Если захочешь — добьешься всего.

Дом моды внутри был так же внушителен и великолепен, как и снаружи. Стеклянное панорамное устройство стен, глянцевые мраморные полы, сверкающие причудливые люстры, все это создавало впечатление, что здесь всегда царит атмосфера праздника, непрекращающегося вечного праздника.

Зарегистрировав нас в приемной, затянутая в деловой костюм девица на шпильках повела нас в большой зал, где в ожидании начала сидели те, кому посчастливилось пройти отбор.

— Что-то набралось слишком много кандидаток. Не может быть, чтобы всех их приняли, — озадаченно сказала я, когда мы уселись, выбрав место в середине.

— Думаешь, будет дальнейший отбор? — тревожно посмотрела на меня Полина.

— Все может быть, — как можно беззаботнее ответила я.

Пускай привыкает. Когда живешь в мегаполисе, где идет жесточайшая борьба за выживание, возможны любые повороты судьбы.

— Я слышала, нас разделят на четыре группы. Через полгода из оставшихся составят всего две группы, — заговорщицки сообщила нам сидящая рядом девушка, с которой мы тут же познакомились. Звали ее Любой.

— Ничего-ничего, девчушки, волков бояться — в лес не ходить, — подбодрила я теперь обеих.

Наконец в зеркальной стене открылась дверь и вошли они. Те, от кого теперь зависело наше будущее. Аврору я сразу узнала. С ней были тот жеманный юноша, который был в нашем городе, и еще несколько человек.

— Ба, прямо как в «Алисе в Зазеркалье», — шепнула я.

Люба, не привыкшая к моим шуточкам, прыснула со смеху. Тут же на нас все обернулись как по команде. Ну не учла я, что все сидящие здесь девицы затаили дыхание, как кролики в кустах, во время облавы гончими.

— Прекрати, Рио! Сейчас не время, — Поля толкнула меня локтем в бок. Я сделала невозмутимый, очень сосредоточенный вид.

Поздоровавшись, Аврора представила нам своих спутников. Им оказались модельеры Евгений и Георгий. И еще Мишель, то ли балетмейстер, то ли танцмейстер, короче, специалист, который учит движениям на сцене.

— Я рада всех вас видеть в нашем коллективе. Буду еще больше рада, если вы достигнете больших профессиональных успехов. Но, к сожалению, такого не случится, — Аврора обвела нас взглядом и продолжила. — Примерно через полгода останется лишь каждая четвертая из вас.

Наши кролики в зале нервно зашевелились.

— Говорила я тебе, что все таки будет и дальнейший отбор, — сказала я своим.

— Нет, дальнейшего отбора уже больше не будет. Кажется, тебя зовут Римма, из города Н.? — спросила Аврора, обращаясь ко мне.

Кажется, я шепнула громче чем хотела. Но, черт побери, мне было приятно, что она запомнила и отметила меня!

— Многие из вас уйдут сами, не выдержав условий обучения, режима и графика перелетов по ходу работы. Кто-то найдет более спокойную и благодарную работу, а кто решит выйти замуж, поставив точку в карьере. У нас нет конкуренции. Но я не допущу в нашем коллективе разных сплетен, интриг, скандалов и прочих бабских штучек. Уличенные в этом деле будут немедленно уволены без предупреждения. В нашем деле, как в спорте, достигают успеха лишь самые упорные, выносливые и целеустремленные личности.

Так, это был уже интересный поворот для меня.

— С завтрашнего утра начнутся занятия. Прослушаете краткий курс об историю моды, заниматься с хореографом, стилистами и другими нашими специалистами. Теперь Катя будет вызывать по очереди каждого из вас. Нам нужно перезнакомиться друг с другом.

— Бронкс Римма!

Так как моя фамилия была почти в начале списка, я встала и, как и все, кратко рассказала о себе и ответила на главный вопрос, почему я здесь оказалась.

— Люблю участвовать в живом и деятельном процессе, — сказала я уклончиво. Ну не могла же я с ходу сказать, что я здесь из-за своей подруги!

— Кузнецова Полина! — произнесла Катя, когда пришел черед Поли.

А вот Поля ответила хорошо. Душевно, искренне. Хотя, возможно, слишком откровенно. Но она не одна такая была откровенная.

— Я — Яворская Майя. Это дело всей моей жизни. Я всегда знала, что буду только моделью.

— Рио, это ведь она была тогда в приемной Дома культуры у нас. Помнишь? — спросила меня Поля.

— Да, припоминаю. Только сейчас на ней нет того змеиного наряда, — ответила я. — Пролезла таки, Хозяйка Медной Горы.

Проходя мимо нас, она, едва скользнув взглядом по мне, почему-то внимательно, в упор посмотрела на Полину.

— Такие особы пролезают всюду. Я видела, как ее привезли в какой-то шикарной черной машине, — тут же сообщила Вика, сидящая с другой стороны девушка.

— Интересно, каких усилий это ей стоило? — задумчиво произнесла Поля.

— Ах, оставь, об этом нам лучше не знать. О ее усилиях и способах, — сказала я брезгливо.

Получив свою одежду в гардеробе, мы вышли на улицу. Змея, выпорхнув мимо нас, села в поджидавшую ее действительно шикарную машину и укатила. Мы вчетвером, с нашими новыми подругами Любой и Викой, двинулись в сторону метро.

Большой Город жил своей жизнью каменных джунглей, казалось, независимо от природы и времени года. На улице стояло будто межсезонье. Это когда не холодно и не жарко. О том, что уже середина апреля, свидетельствовало лишь отсутствие снега на чисто убранных улицах, да и облегченные верхние одежды на прохожих. Никаких тебе просыпающихся после долгой зимы первых почек на ветках деревьев, никакой выглядывающей из-под растаявших снегов первой весенней травки, никаких щебечущих пташек по утрам, за окном. Каменные джунгли — они и есть каменные джунгли. Только этот постоянный монотонный гул потока машин, сверкающие витрины дорогих магазинов да пестрящие рекламные вывески на улицах.

— Римма, несмотря на все это, меня мучает совесть, — подавленно сказала Полина, когда мы, проводив Любашу с Викой, ехали в сторону нашей квартиры.

— Ты чего это? — я с удивлением посмотрела на нее.

— Я заставила тебя влезть в это дело. Ты же хотела совсем другое, хотела стать юристом.

— Прекрати, никто меня к ни чему не принуждал, я сама все решила, — уверенно сказала я. Но Поля все так же недоверчиво продолжала смотреть на меня.

— После сегодняшней речи Авроры я на это дело посмотрела совсем с другой стороны.

— Правда? С какой? — не верилось Полине.

— Сзади, сбоку, спереди и сверху! — пошутила я.

— Нет, правда? Ты в самом деле поменяла свое мнение?

— Конечно. Она привела параллели со спортом. Будем считать, что она бросила вызов лично мне. Теперь я должна выяснить, смогу ли я победить в этом деле? Ты же знаешь, люблю я принимать вызовы.

— Боже, как я рада! Мы будем вместе учиться и работать! — Поля крепко обняла меня.

***

— Де-е-евочки мои, наша главная задача — с помощью макияжа скрыть недостатки лица и подчеркнуть достоинства.

Стилист Женя, певуче растягивая слова, рисовал маркером на белой доске разные типажи лиц, в то время как другой, Жора, с помощью одного из парней устанавливал манекены для демонстрации одежды. Мы уже привыкли к жеманной речи и поведению Жени и Жоры. С первых занятий сразу стало понятно, что они оба высокие профессионалы своего дела. По-другому и быть не могло, иначе бы их не держали здесь. Также мы узнали что они оба с самого основания Дома моды были с Авророй.

К началу занятий к нам присоединились ребята, которых так же, как и нас, отбирали для профессии моделей. Но, видимо, это происходило как-то по другому, так как мы впервые их увидели только к началу занятий. Все они как на подбор были приблизительно одинаковые: высокий рост, не очень широкие плечи, но в целом пропорционально сложенные.

Учеба и подготовка в Доме моды оказались для меня удивительно интересными, против моего ожидания. Мы с Полей и нашими новыми подругами Любашей и Викой держались и всюду ходили вместе. Для меня будто открылась новая грань жизни. Раньше я понятия не имела, что такое индустрия моды. Оказалось, это целый мир со своим законами, где задействованы свои правила игры, система финансирования и прочие закономерности.

Конечно, это не было академическое обучение. Из-за ограничений по времени нам давали лишь необходимые в нашей профессии знания. Но при желании можно было их углубить самостоятельно. Благо вся информация есть в Сети в открытом доступе.

Также были интересны занятия в зеркальном зале с хореографом Мишелем Карром, приглашенным специалистом из-за границы. Наши новые подруги Любаша и Вика оказались открытыми, веселыми девушками. Мы уже успели побывать дома у Любаши. Они жили втроем в двухкомнатной квартире: мама, папа и Люба. Она была единственным ребенком в семье. Ее родители когда-то приехали молодыми в Город, учились в институте и сейчас работали в каком то НИИ.

Занятия шли своим чередом. Мы уже исписали большую часть красивых тетрадей, выданных нам на первом занятии.

Все было бы хорошо, если бы не одно «но»: Майя Яворская, наша землячка.

В одно утро мне пришлось пропустить первый урок пластики из-за установки брекетов на зубы. По мне они были вполне себе ничего, но наш стилист Женя настоял, чтобы я все таки их поставила. Когда я, сбросив плащ, устремилась в класс, занятие уже кончилось. Мне навстречу шла вся наша команда. Пропустив всех, я наконец увидела, как Полина шла в конце толпы, опираясь на плечо Любаши. Я поспешила к ним и взяла ее с другой стороны.

— Как это тебя угораздило? — спросила я.

— Да упала я, когда проходила дефиле, — сказала Полина, сморщившись от боли.

— Как ты могла упасть, ты что, пьяная, голова закружилась? У тебя же всегда была ровная походка, — не могла понять я.

— Кажется, подвернула ногу нечаянно.

— Это не так. Я была рядом и все видела, — вдруг вмешалась Люба.

— Ну-ка присядь сюда, отдохни, — скомандовала я, посадив хромую утку на сиденье в коридоре, — А ты, Люба, рассказывай, что там видела.

— Ей подставила ногу эта, которая с вами из одного города, Майя, кажется.

— Ты это точно видела?

— Да, точно я тебе говорю! Я что, слепая, что ли.

— А ты что, не смотрела куда шла? Не могла заметить эту змею? — тут же накинулась я на Полю.

— Рио, не кричи. Нет, не заметила. Я шла по подиуму, слушая команду Мишки, и вдруг споткнулась. И оказалась на полу. Чувствовала только сильную боль в лодыжке.

— И споткнулась ты об эту змею. Ничего, разберемся мы с ней, — заключила я.

Мы втроем дружно сделали вид, что не заметили эту подлость. Боль в лодыжке Поли прошла к концу занятий. Так что домой мы ее не тащили, как раненого бойца с поля битвы.

Эта змея не заставила себя долго ждать. Разобраться с ней представился случай на следующий день. Когда мы спускались по лестнице, она, проходя мимо, толкнула в плечо Полю так сильно, что у нее упала сумочка. Сама она не покатилась кубарем только благодаря тому, что вовремя ухватилась за никелированный лестничный поручень. На этот раз я все видела сама, поскольку шла позади нее с Викой.

— Смотри куда шла, корова! — бросила Поля, оправившись уже в коридоре.

Молодец, девочка, сказала я себе. Все-таки к чему-то она у меня научилась за время нашей дружбы. Я решила подождать и посмотреть, как дальше Полина справится. Должна же она когда-нибудь сама стоять на ногах, рассчитывать только на себя.

— Слушай меня, я всегда буду идти туда, куда хочу! Советую тебе не стоять у меня на пути! Уничтожу!

Майю наконец прорвало. В гневе она была безобразна. Ее и так выпученные глаза расширились еще больше, белобрысое лицо начало покрываться красными пятнами. Боже, кажется у нее еще начал дергаться левый глаз.

Когда Майя подошла вплотную к Полине, я поняла, что мне теперь пора вмешаться. Еще и не с таким справлялась. Подойдя к ней сзади, я взяла ее за ворот плаща, развернула на сто восемьдесят градусов и одним движением затолкала ее в помещение туалета. В этот момент мы стояли как раз рядом с женским туалетом. Для нее это было настолько неожиданно, что она даже не успела понять, что с ней произошло. Думаю, не только она, но и остальные мало что поняли. Все было сделано молниеносно.

— Закройте дверь! — сказала я Поле и Любе, когда они вошли за мной. Лишние уши и глаза нам сейчас ни к чему.

— Теперь слушай меня. Это ты вчера подставила ногу Полине, когда она упала? — тихим голосом спросила я ее. Она молча смотрела на меня.

— Ты, теперь я вижу, что это была ты. Предупреждаю тебя, если еще хоть раз подойдешь к ней ближе чем на два метра, я тебе устрою.

— Кто ты такая?! — она теперь пыталась вырваться из моих рук.

— Предупреждаю, я переломаю обе твои костлявые ноги. Будешь передвигаться только в инвалидной коляске и просить милостыню на улице у светофорах! — произнесла я, отчеканивая каждое слово.

Я смотрела ей в глаза до тех пор, пока в них не промелькнул страх. Значит, до нее дошло.

— А теперь пошла вон! — оттолкнула я ее.

— Я это так не оставлю! — прошипела она, уходя от нас.

Я открыла окно, чтобы успокоиться и подышать свежим воздухом.

— Рио, может ты слишком жестко с ней обошлась? Это может быть опасно, — подошла ко мне Поля.

— А что надо было делать? Ждать, пока она тебе свернет шею? — повернулась я к ней.

— Ничего, кто сеет ветер, тот пожнет бурю. Если она хочет войну, она ее получит, — заключила я.

***

На следующий день, когда после занятий мы всей гурьбой направлялись в мастерскую, к нам навстречу вышла Катя, ассистентка Авроры.

— Бронкс Римма! Тебя просит зайти в кабинет Аврора Александровна.

Головы всех дружно повернулись в мою сторону, кто-то посмотрел с тихим ужасом, а кто-топросто с равнодушием. Как правило, вызов в кабинет хозяйки Дома моды может означать что-то очень страшно плохое или очень хорошее. Ну не посплетничать же за чашкой чая меня позвала к себе сейчас сама Аврора.

Отдав свои вещи Поле, я поплелась за Катей как провинившийся Бобик за хозяином. А бояться мне было чего — из-за вчерашней истории.

— Римма, ты, кажется, имеешь неоконченное юридическое образование? — спросила Аврора, посадив меня напротив.

— Нет, я только собираюсь, то есть собиралась поступать на юридический факультет. Раньше работала у себя в городе помощником нотариуса, — у меня отлегло от сердца, все таки не из-за вчерашнего меня сюда вызвали…

— Ну, это уже кое-что. С договорами аренды ты знакома?

— Да, мы оформляли такие. После я сама их подавала на регистрацию, — кивнула я.

— Очень хорошо. Наш юрист сейчас в отпуске. Отключил и телефоны, и почту, не можем с ним связаться. У меня к тебе просьба, просмотри вот эти договора, — она вручила мне небольшую кипу бумаг. — Сверь с теми, которые у нас уже подписаны. Они должны быть одинаковыми. Катя тебе распечатает все нужные сведения. Если до завтра справишься, ты меня очень выручишь.

— Сделаю, — кратко ответила я, намереваясь выйти вон.

— Посиди еще, у меня один разговор к тебе. — Аврора, выйдя из — за своего стола, присела ко мне. — Что вчера произошло между тобой и Майей Яворской?

Я — человек непугливый, но сейчас, кажется, сердце упало в пятки…

— Аврора Александровна, мне пришлось заступиться за свою подругу. Эта Майя почему-то невзлюбила Полину.

— Что она сделала?

— Она подставила ногу ей на подиуме. Полина подвернула лодыжку и полдня не могла ступить на ногу.

— Ты это сама увидела?

— Нет, меня в тот момент не было рядом. Но видела наша подруга Люба Короткова.

Аврора продолжала молча смотреть на меня. Она сейчас была беспристрастна, но не страшна.

— А вчера я сама лично увидела, как Майя столкнула Полину на лестнице. Я не могла молча наблюдать, как она свернет шею моей подруге. Поэтому и заступилась.

— Хорошо, я проверю все это. Можешь идти, — сказала Аврора после недолгого раздумья. А я, набрав все нужные материалы в большую папку, отправилась в мастерскую по пошиву одежды.

— Ну что, рыженькая, всыпала тебе Аврора по первое число? — крикнул мне Петя, самый шумный, разбитной шалопай у нас в классе.

— А ты что, извращенец-мазохист, завидуешь, что ли? — тут же нашлась я.

— Ну правда, зачем тебя мамочка позвала? — не унимался он.

— Мальчик, это не твоего ума дело. У тебя мозгов не хватит, чтобы понять, — отрезала я и пошла легко, от бедра, как нас учил Мишка.

***

— Тетя Майя, вы теперь не будете у нас жить? — спросил черноволосый мальчуган, управляя пультом своей машинкой, которая катилась по блестящему паркету.

— Нет, милый. Я сейчас переезжаю. Но буду часто приходить к вам в гости, — машинально ответила Майя, усердно складывая свои вещи в дорожный чемодан на колесах.

— И мы с вами будем гулять по парку?

— Да, будете гулять. Славик, покатай свою машинку где-нибудь в коридоре, не мешай тете Майе собираться, — ответила за нее Ольга, заходя в комнату.

— Какая ты счастливая, Майка! Твой и машину тебе купил, и вот теперь в его квартиру переезжаешь.

— Ну пока еще рано хвастаться. Эту квартиру Семен всего лишь снял для меня. Да и машиной я управляю по доверенности.

— Ну все равно, он, наверное, не каждой своей любовнице делает такие подарки?

— Не каждой. Но и я ведь не каждая, я исключение.

— Надеюсь, он это понимает, — сказала Ольга, передавая ей тщательно сложенные узелки.

— А то! — не без чванства ответила Майя.

— Тебе все же нужно будет как-то укрепить свое положение. Мой Давид говорит, что этот Семен девушек меняет как перчатки. Минимум раз в полгода.

— Ну это у него было такое, до того как попал в мои лапы!

Самоуверенности и наглости ей было не занимать.

— Теперь одна из моих главных задач — выжить этих тварей из Дома моды. Я эту Рыжую так ненавижу, что хочу этого больше, чем выйти замуж за Семена! — сказала Майя яростно, сжав в кулаках свои туфли на шпильках.

Вдруг раздавшийся телефонный звонок прервал разговор.

— Да, Семочка! Я готова. Пусть твой Гена поднимается за моими вещами, — промурлыкала Майя в трубку.

***

Уже вечером, лежа с Семеном в спальне перед телевизором, где он увлеченно смотрел футбол, она решилась действовать.

— Скажи мне, милый, ты ведь самый главный в Доме моды?

— Не без этого. А что? — спросил Семен, не отрываясь от экрана.

— Да так, ничего, — Майя решила, что это слишком серьезный разговор, чтобы говорить за футболом, и вышла на кухню.

Когда она сидела на кухне за чашкой кофе в одиночестве, Семен вышел к ней в полуодетом виде. Начинающееся брюшко, несмотря на регулярные посещения спортзала, но в целом вполне подтянут.

— Что ты, пчелка Майя, хотела узнать о Доме моды? — спросил он, подтягиваясь к ней. — Налей мне тоже кофе.

— Ты ведь можешь сам принимать решение и прогнать кого-нибудь, если захочешь? — Майя, налив кофе, прильнула к нему.

— И кого нужно прогонять?

— Да есть там одна рыжая лесбиянка. Она недавно подставила мне ногу во время тренировок, потом грозилась столкнуть по лестнице и сломать шею.

— Лес-би-ян-к — — а?! — кажется Семен удивился больше, чем ожидала Майя. — А ну-ка, с этого места поподробнее!

— Ну что рассказывать? Помнишь, я тебе рассказывала, у нас городе во время отбора взяли вместо меня другую. Так это она пропихнула вместо меня свою подругу, любовницу, наверное. Милый, ты ведь можешь защитить свою девушку от этой страшной твари, она ведь может убить меня, — прошептала Майя, увлекая его к себе.

— Посмотрим. У нас завтра намечена встреча по обсуждению бюджета на следующий квартал, я с ней поговорю.

— С кем, с этой рыжей? — слегка забеспокоилась Майя.

— Да нет, с Авророй и Жаном.

Разумеется, Семену было приятно, что Майя считает его самым главным, кто принимает решения по всем вопросам. Поэтому не стал рассказывать, что право голоса у всех троих — Семена, Авроры и Жана — в равных долях. Когда Жана взяли в команду, чтобы привлечь, пришлось ему выделить одну треть акций фирмы.

Но Майе был невдомек, что теперь Семен не столько хотел прогнать эту рыжую, сколько узнать, кто она такая, эта рыжая. И по возможности завлечь ее в свою постель. Есть у многих избалованных мужчин такой пунктик — хоть раз в жизни переспать с настоящей лесбиянкой. У Семена точно был такой пунктик, оттого он так сильно удивился, услышав о появлении такой особы в Доме моды.

И так сложились звезды, что Семен увидел Рио на следующий же день. Когда все вопросы были обсуждены, в кабинет к Авроре вошла Рио, чтобы передать вчерашние документы.

— Вы что, взяли нового юриста вместо Максима? — удивился Семен.

— Ньет, эта няша новая модьель. Очень талантлива, — ответил Жан. Семен вопросительно посмотрел на Аврору.

— Максим сейчас в отпуске. Я попросила Римму посмотреть и поправить наши новые договора. Она у себя в городе Н. работала помощником юриста, — сказала Аврора, посматривая принесенные бумаги.

Семен явно не ожидал, что та пресловутая рыжая лесбиянка будет вполне себе привлекательной девушкой. Но обещание, данное Майе, вынудило его продолжить разговор.

— Насколько мне известно, эта рыжая недавно затеяла драку с Майей. Она даже грозилась свернуть ей шею. Я знаю, как ты строго относишься к таким вещам, ее нужно прогнать, пока всех тут у нас не рассорила, — сказал Семен после того, как Жан вышел по своим делам.

— Семен, хорошо, что ты начал этот разговор, я сама хотела тебе рассказать. На самом деле эта твоя протеже подставила ногу Полине, что она споткнулась и упала.

— Ты уверена?

— Да. Я разговаривала с Риммой на эту тему, она все рассказала как есть. После, на следующий день, твоя Майя пыталась столкнуть Полину, подругу Риммы, с лестницы, грозилась свернуть ей шею. Тогда Римме пришлось заступиться за подругу.

— Аврора, ты же разумный человек! Ты так и поверила словам этой девчонки?

— Нет, сначала не поверила. Я проверила. Попросила видеоматериалы, снятые во время занятий. Я тебе сейчас покажу доказательство, — несколькими щелчками компьютерной мышки она открыла нужную папку и развернула монитор к Семену. — На, сам посмотри съемки тех занятий в замедленном режиме.

На экране ясно было видно, как из-за быстро подставленной ноги Майи Полина, резко споткнувшись, упала на пол.

— Да, убедила. Я с ней поговорю, — Семен был раздражен.

— Но и эту рыжую все же нужно прогнать. Пока она всех у нас в коллективе не перессорила. Это, в конце концов, расходный материал, чего тут жалеть, — не сдавался Семен.

— Семен, ты ведь знаешь меня не первый год. Знаешь, как я отношусь к своим моделям. Они для меня не расходный материал. Они — члены моей команды. Представь себе футбольную команду, они все равноправные ее члены. У каждой из них своя роль.

— Но ведь… — пытался еще вставить Семен.

— Нет, так не пойдет. У этой девочки я вижу большой потенциал. Может быть, я из нее сделаю новую Линду Евангелисту. А тебе все-таки надо будет поговорить с Майей.

— О`кей, убедила. Если все-таки все модели перессорятся из-за этой рыжей, как куры в курятнике, помни, я тебя предупреждал.

Это был первый случай, когда Аврора отказала «минотавру» в жертве. По справедливости сказать, и Семен раньше никогда не вмешивался в кадровую политику Авроры и Жана.

— Семочка, ну как? Когда выставят этих тварей? Ты договорился? — у Майи, поджидающей его в машине, не хватало терпения все узнать как можно скорее.

Семен вместо ответа уставился на нее тяжелым, долгим взглядом.

— Ты что? Что-то произошло? — забеспокоилась Майя, как сорока, у которой обнаружили тайник с ворованными побрякушками.

— Девочка, — наконец сказал Семен, не отрывая от нее взгляда. — Никогда. Слышишь, никогда не пытайся манипулировать мной. Этого не удалось еще ни одной женщине на свете.

— Ты почему так говоришь? — Майя все еще не сдавалась. — Она ведь сама на меня напала со своими подружками.

— Сейчас мне Аврора показала видеосъемку ваших занятий, где четко было видно, кто кому подставил ногу.

— Я испугалась! Я ненавижу этих тварей! — Майя решила заплакать, так как не знала, как оправдаться.

Черная машина медленно выехала с парковки и влилась в общий поток машин, мчащихся по артериям Большого Города.