Не жизнь – ерунда

Артем Владимирович Мазниченко, 2021

Перспективная журналистка Аня получает от своего коллеги информацию о том, что в их регионе готовится агрессивная кампания по организации «цветной» революции, чтобы создать прецедент по выходу Сибирского федерального округа из состава РФ в суверенное государство. Она начинает поиски людей, готовых взять в разработку эту информацию с целью пресечения подобной деятельности, но сталкивается с серьезным сопротивлением властей и госорганов на местах. Тогда ей приходится обратиться за помощью к человеку, который в прошлом из-за серии ее публикаций оказался в заключении на пять лет. Однако, тот не горит желанием помогать. И тогда Аня предъявляет ему главный козырь – куратором «проекта» назначен его двоюродный брат.Содержит нецензурную брань.

Пролог

— Всем привет! Меня зовут Игорь, и это самый самый первый выпуск моего видеоблога.

Я хочу рассказать вам небольшую историю, которая произошла ровно сто лет назад.

В июле 1918 года, в городе Омске, была создана Сибирская республика, по территории своей превышающая европейскую часть Российской Империи — она простиралась от Урала до Тихого океана, включая в себя территории КВЖД и, тогда еще русский, Харбин.

К сожалению, это государство просуществовало всего около полугода. 3 ноября 1918 года Сибирская республика, а также все имевшиеся на востоке России областные, национальные и казачьи образования, объединились с только что созданным Временным Всероссийским правительством согласно декларации «О передаче верховной власти на территории Сибири Временному всероссийскому правительству. Сибирская республика была ликвидирована, а её органы власти были преобразованы в органы Временного Всероссийского правительства.

Причиной исчезновения Сибирской республики послужило вытеснение в условиях гражданской войны идеи сибирского сепаратизма общероссийскими политическими силами. От Сибирской республики остались только немногочисленные и маловлиятельные сторонники сибирской государственности, которые в течение 1919 года пытались возродить свою страну, но их попытки закончились полной неудачей.

Уже после окончания Гражданской войны, некоторые представители тех сил продолжали вести разговоры о сибирской автономии, однако такие разговоры приравнивались к 58-й статье, и авторы этих разговоров оказывались в лагерях.

После небольшого пограничного конфликта с Китайской народной республикой, апогеем которого стало столкновение на острове Даманском, идеи сибирской государственности начали снова витать в воздухе.

Немножко вернусь назад: доподлинно известно, что в 1941-м году Москву бы сдали Вермахту, если бы не подоспели сибирские дивизии, которые и погнали немцев назад. Ни для кого не секрет, что большая часть ученых, спортсменов, видных деятелей культуры — родом из Сибири. Вспомним Михайло Ломоносова.

За это нужно сказать спасибо нашим императорам-самодержцам, которые использовали нашу землю для, так сказать, файловой помойки из лучших и светлых умов своей страны.

Правда, без ложки дегтя в этой бочке меда не обошлось. Но и на том спасибо.

К чему я это все вам тут излагаю? Мне кажется, что в нынешнее время пора снова возродить эту идею собственной государственности, ведь, как показывает практика, центральная власть не просто не способна — она не хочет даже пытаться заботиться о своем народе, который живет за уральскими горами.

Хотя, как мне кажется, та же самая тенденция существует и с теми россиянами, которые живут за МКАДом.

Если вам близки эти идеи, вы поддерживаете мое стремление рассказывать людям правильные тезисы — подписывайтесь на мой канал, ставьте лайки, комментируйте. Я с радостью отвечу на любые ваши вопросы.

До скорого.

Глава 1

Несмотря на удачное расположение, офисное здание своим внутренним убранством похвастать не могло. Обшарпанные стены и немытые окна говорили о том, что владельцы данного строения не особо хотели вкладывать в ремонт деньги. Или пока не хотели. Тем не менее, среди начинающих и не очень бизнесменов, данный экспонат советского зодчества был популярен.

В нем находилось несколько десятков офисов различных компаний и небольших фирм, начиная с простых парикмахерских и мастерских по ремонту обуви, заканчивая центральными представительствами местных нефтеперерабатывающих предприятий и строительных организаций. Так же в этом здании, на третьем этаже находилась и редакция молодого независимого интернет-портала под звучным названием «Мы знаем», который освещал в сети жизнь замечательных людей города N.

По лестнице этого самого здания, разговаривая по телефону, поднималась молодая девушка, владелец и, по совместительству, главный редактор портала Анна Масинская. По ее резким шагам, которые отзывались громким эхом цокающих каблуков, и недовольному голосу, становилось понятно, что беседа, которую она вела по телефону, была не из самых приятных.

— А вот я даже не знаю, каким образом это все провернуть. Наверное, похожим на свечку, да, Олесечька? — Аня была явно раздражена. Она даже не заметила, как слегка зацепившись за перила, ее ярко синее платье печально скрипнуло в районе шва. — Этот материал нам надо выложить край завтра днем, иначе он протухнет и выйдет на телевизоре. Мы, вообще-то, отличаемся именно тем, что самыми первыми новости даем.

— Он нам комментарий давать не хочет, — жалобно проскулил голос в трубке. — В смысле, вообще не желает.

Анна остановилась. Ее этот разговор начинал утомлять. Итак, на улице жара, а ее автомобиль сломался в самый неподходящий момент, поэтому с заседания в администрации до офиса ей пришлось добираться на общественном транспорте, так еще и это юное дарование откровенно филонит. С таким подходом журналистами не становятся.

— Леся?! Да ты хоть омлет ему пообещай или сделай, но чтобы материал был у меня на мыле сегодня до шести часов! — гаркнула Анна в трубку, стукнув ладонью по перилам.

— Я замужем.

— А вот на хрена уже? Ладно. Все. — Анна уже не хотела продолжать этот диалог. — Фронт работы у тебя есть. Трудись. Детали меня не интересуют.

Масинская нажала на сброс и убрала телефон в сумку. Затем поправила волосы и продолжила свой путь по лестнице.

Этаж, на котором находилась редакция портала, требовал ремонта еще больше, нежели лестничная клетка здания. Подвесные потолки, которые смонтировали, наверное, в середине девяностых годов, покрылись ржавчиной и пылью, стены были выдержаны в лучших стилях советского авангарда: темно-зеленая краска вкупе со стеклянной крошкой. Завершал сей живописный вид ряд деревянных дверей брежневской эпохи, хотя среди них встречались и представители фабрик дружественного Китая. В общем, если говорить кратко — совдеп.

Анна подошла к двери своего офиса, на котором гордо висела более современная табличка с логотипом сайта, открыла ее и зашла внутрь.

Кабинет редакции располагался на солнечной стороне. В летний день становилось очень душно, поэтому первым делом девушка распахнула окна пошире, чтобы запустить в помещение свежий воздух. Пока кроме Анны в редакции никого не было. Штат сотрудников был не велик, большую часть материалов сайт набирал путем аутсорсинга, да и Масинской было так проще работать. Меньше головной боли с бюрократией трудового кодекса. А исходя из того, что портал жил за счет продаж рекламных площадей сайта, значит — доход являлся маловатым.

Аня щелкнула чайником, стоявшим на тумбе у стены, подошла к своему столу, устало бросив на него ключи от кабинета. Положив сумку на груду бумаг, она села на стул и открыла крышку ноутбука, который гордо расположился посередине стола, поблескивая алюминиевыми щечками своего корпуса на летнем солнце.

Первым делом, как настоящий деловой человек и редактор, Аня проверила входящую почту. Кроме спама — ничего нового. Никто из сотрудников ничего не прислал. А ведь время перевалило уже обеденную стрелку, а значит пора приступать к обновлению новостей сайта. Дедлайн. Масинская зашла на страницу портала и уставилась в монитор, всматриваясь в количество просмотров новостей.

Ане было около двадцати шести, большую часть своей трудовой деятельности она провела в средствах массовой информации. Правда, после школы, которую Масинская закончила не ахти как, ей пришлось поработать и продавцом в кондитерской лавке. Зарабатывала стартовый взнос на факультет филологии. Заочный, естественно. После первой сессии Ане подвернулась возможность устроиться внештатно в одну небольшую газету репортером. А потом дела у начинающей журналистки пошли в гору.

Надо сказать, что глупой девочкой Масонскую никогда нельзя было назвать. Аттестат зрелости, конечно, давал повод усомниться в этом, но и в школьных коридорах преподавательский состав недоумевал, почему такая смышленая девочка относится к своему образованию крайне безалаберно. Впрочем, в университете ничего не изменилось. Аня его даже не закончила. По ее же собственным словам, тратить время на теорию — это огромное расточительство. И вообще это все скучно.

Чайник звонко щелкнул выключателем. И этот щелчок вывел девушку из мимолетного оцепенения. Она встала, подошла к тумбе, достала кружку, насыпала в нее растворимый кофе и залила кипятком.

А секунду спустя сумка, до этого спокойно лежавшая на бумажной горе, начала издавать телефонные трели. Аня подошла к столу, достала телефон и с удивлением посмотрела на дисплей. Прежде всего, ее смутил номер. Который начинался с международного кода +1. Не +7, как мы привыкли, а именно +1. Что говорило о том, что до нее пытается дозвониться абонент из США. Аня нажала кнопку.

— Алло? Я слушаю.

— Анька, привет! — раздался в трубке смутно знакомый голос. — Это Ваня. Ваня Верещагин с ТРК. Помнишь?

— Ой! Ванька! Привет! — Аня была сильно удивлена. Приятно удивлена, надо сказать. — Ты как это?! Как ты мой новый номер узнал?!

— Секрет фирмы, — Верещагин на том конце провода засмеялся. — У тебя видеосвязь имеется? А то я тебя давно не видел, да и если честно, с другого континента звонить домой адски дорого.

— Ну, конечно, — кивнула Аня. — Сейчас фейстайм включу, через пару минут набирай. Мыло мое прежнее.

— По нему тебя искать?

— Да, его набирай. Жду.

Ваня отключился. Аня сразу включила программу видеосвязи, поставила кружку с кофе на стол и принялась ждать. А звонок не заставил себя долго ждать, слегка напугав мелодичным пиликаньем.

На дисплее появилось небольшое окошко, в котором появилось знакомое, хотя и сильно изменившееся лицо.

Кого-то он мне сейчас определенно напоминает, подумала Аня.

Верещагину было двадцать семь лет. Масинская не видела его уже четыре года, после того как он уехал покорять столичное телевидение. Как у него сложилась судьба в белокаменной — до сегодняшнего звонка девушка даже и не знала.

— Вот теперь я тебя вижу, — улыбнулся Ваня с экрана.

— И я тебя тоже вижу, — улыбнулась Аня, про себя отметив, что знакомый уже стал говорить с небольшим акцентом. — А я уже думала, что ты все, забыл своих коллег. Даже и не знала, что ты в Штатах.

— Да я и сам не подозревал, — сказал Ваня. — Я же на Первом работал, где-то через год мне с РТ предложение пришло, в лос-анджелеский отдел работать. Я долго думать не стал, да и деньги другие, страна другая. И на попе мне не сиделось никогда. А ты все там же?

— На постоянке уже нет, внештатно, — Аня пожала плечами, взглянув в окно. — У меня сейчас свой портал, вот я как раз сейчас в редакции. Дела идут. У нас-то тут этот сегмент не так развит, как, например, в Москве или, тем более, в штатах. Но я не жалуюсь.

— Молодец! Рад за тебя! — улыбнулся Ваня, многозначительно качнув головой. — Ты бы тоже сорвалась в столицу? Там такие, как ты, нужны. В этой деревне вообще все только на сибиряках держится. И на таджиках.

Аня и Ваня рассмеялись. И тут девушка вспомнила, на кого стал похож ее знакомый. Как ни странно, он превратился почти в двойника одного из известных американских перебежчиков Эдварда Сноудена. Сходство было просто фантастическим.

— Я вот, кстати говоря, по делу-то и звоню. Есть темка одна интересная. Если поднимешь ее — Москва тебе обеспечена. Мой голос точно будет за тебя, плюс там же наших много — поддержат, — Ваня ткнул в свою грудь пальцем. — Ну, что? Интересует?

— Так! Это уже интересно. Выкладывай, — Аня поближе пододвинулась к ноутбуку.

— Так прямо не могу, — коллега отрицательно качнул головой и покрутил головой по сторонам. — Во-первых, я тут не совсем один в офисе, во-вторых, яблоки, как и винду, наверняка слушают, так что прямо в лоб не смогу.

— Как все серьезно! — Аня усмехнулась. — Что-то, мой дорогой друг, это не совсем на вас не похоже. Или вам в Соединенных Штатах Америки запихали кляп в одно месте?

— Это юсовцы, — вздохнул Ваня. — У них тут, ты представляешь, вообще тотальный контроль за всем. Еще на нас батон крошат! Я по началу вообще попутал конкретно!

— Не особо удивил, — согласилась Аня. — У меня подружка в Иллинойсе живет — понарасказывала. Каждый первый — стукач.

— Не Анжела часом? — Ваня слегка склонил голову в вопросительном жесте.

— Она! Как догадался? — Аня уставилась на собеседника.

— Так мы виделись пару дней назад, — ответил Верещагин. — Я в командировке был в Вегасе, пересеклись в MGM, она-то мне твои цифры и дала.

— От сучка! Хоть бы написала, что тебя видела! — воскликнула Масинская, взмахнув руками.

— Ну, это вы сами разберетесь потом, — посмеялся Ваня. — Короче говоря, я тебе несколько писем отправлю в течении этого дня. Не удивляйся, они с разных адресов будут. Но все от меня. И еще пояснительное письмо. Потому что многие доки на инглише, а юсовский инглиш — это еще тот гемор.

— Присылай. Полюбопытствую, — кивнула Аня, взяв в руки блокнот и сделав в нем пометку.

— Ты цифры мои запиши, я, в принципе, в любое время могу ответить. Или по фейстайму. Но если не отвечаю — то я работаю.

— Заметано!

— Все! Я отключаюсь, у меня эфир через девять минут, — без энтузиазма сказал Ваня, поглядывая на часы.

— Давай, давай! — Аня помахала в камеру рукой. — Созвонимся еще! Была рада тебя видеть!

— Взаимно! Бай! — видеосвязь отключилась.

Аня откинулась на спинку кресла, продолжая глядеть в монитор ноутбука. Затем взяла чашку с кофе в руки и сделала небольшой глоток. В этот момент по подоконнику застучали крупные капли дождя. Девушка обернулась на звук, посмотрела в окно, затем снова обернулась к ноутбуку.

— Вот Гелька сучка-то! — с сожалением произнесла Аня, покачав головой, как бы укоряя свою подругу. А Ванька-то ничего так изменился.

Она сделала еще один глоток кофе, затем поставила кофе на стол, пододвинула блокнот и взяла в руки авторучку.

— Сама дура, — в никуда почти прошептала Масинская, склоняясь над блокнотом. — Никто тебе, дуре, не виноват. Сама хвостом вертанула, вот теперь и не выдрючивайся.

Масинская сделала несколько записей, но, спустя несколько секунд, бросила ручку на стол и повернулась к окну и уставилась в него, подперев голову рукой. А за окном дождь набирал силу, затягивая небосвод тяжелыми свинцовыми тучами. На душе у Ани заскребли кошки. Она не могла уловить причину этой тревоги. Не из-за дождя, и не из-за звонка Верещагина, к которому, чего скрывать, она питала определенную симпатию. Это было что-то еле уловимое, но отчетливо пульсирующее.

Отмахнувшись от своего шестого чувства, Аня снова засела за работу. Ведь жизнь не останавливалась, и работу своего сайта ей необходимо продолжать. Открыв новый документ в текстовой программе, Масинская застрочила пальцами по клавиатуре, набирая текст к очередной статье.

Глава 2

Бывший обкомовский гаражный кооператив находился совсем рядом с управлением внутренних дел. И несмотря на такое соседство, в прошлом, за контроль над этой землей разворачивались нешуточные баталии. Удобное расположение, централизованное отопление и большое количество машиномест сулили владельцам баснословные барыши. Правда, в итоге гаражный кооператив перешел, так сказать, в муниципальную собственность: владельцем земли, на которой располагался данный объект, стал один влиятельный чиновник областного значения, на корню обрубивший любые притязания теневых структур на свою собственность. Обрубил эффектно и доходчиво. Несколько нераскрытых заказных убийств и красивый фейерверк от подорвавшегося на противотанковой мине автомобиля БМВ. Люди поняли. Кстати, чиновника звали Александр Рамильевич Хантомаров. Личность, которую, как кольца Сатурн, окутывало огромное количество слухов и легенд.

По улице кооператива шел молодой мужчина. Он был одет в коричневую кожаную куртку, синие джинсы и беговые кроссовки. Шел он уверенно, внимательно глядя по сторонам. На вид ему было лет 35, светлые волосы были подстрижены на армейский манер. Во рту дымилась сигарета, пепел от которой мужчина стряхивал ловким движением челюсти. Руки его находились в карманах вышеописанной куртки.

Через некоторое время он оказался перед воротами одного из гаражей. Осмотревшись, мужчина несколько раз пнул носком кроссовка в стальные ворота и отошел на пару шагов назад.

Большие ворота, окрашенные синей краской, заскрипели и дернулись вперед. Затем одна из створок отворилась и на улицу выглянул высокий человек, примерно одного возраста с тем, кто специфически постучался в ворота. Осмотревшись по сторонам, мужчина, не выходя на улицу, кивком пригласил стучавшегося войти. Гость, тоже оглядевшись юркнул в помещение. Дверь закрылась.

Хозяина гаража звали Радион Сулимович Каримов, руководитель департамента администрации города N по связям с общественностью. Его гостя — Александр Юрьевич Фомин, оперуполномоченный капитан отдела Федеральной службы безопасности по городу N.

Биография Саши Фомина была самой классической для его рода деятельности. Школа, университет. Затем служба в рядах Российской армии, в ГРУ. Женился. Начал работать в местном отделе Федеральной Службы Безопасности оперативником. Оценивается коллегами и руководством только положительно. Это, с одной стороны. С другой — город не такой большой, как кажется. Все друг друга знают. А определенные товарищи еще и делятся информацией. Иногда по дружбе, а иногда и за гонорары, выраженные в условных единицах. Александр был из последних.

Фомин прошел вглубь гаража и сел в потрепанное кресло, которое стояло около старого верстака. Каримов проследовал за ним, подошел к тому же верстаку и щелкнул выключателем электрического чайника.

— Тебе чай или кофе? — спросил Каримов, в миру больше известный под экзотическим прозвищем Раджа.

Фомин отрицательно покачал головой.

— А я, пожалуй, кофейка бахну, — сказал Раджа и потянулся за стаканом.

— Давай. — безразлично отмахнулся Фомин.

Раджа насыпал в стакан дешевого растворимого кофе, бросил туда пару кусков сахара из коробки, стоявшей рядом, и залил все кипятком. Данный напиток никак не вязался с внешностью Каримова, равно как и с тем, во что он был одет и где находился. Для обычного, пусть и «обкомовского» гаража, Раджа был одет достаточно презентабельно. Шелковая рубашка темно синего цвета, дорогие брюки, еще более дорогие туфли. А на вешалке, которая притаилась в глубине гаража, угадывалось длинное кашемировое пальто. Если бы Каримов решил провести в этом помещении время именно так, как его нужно проводить в подобных местах, то гардероб нужно было бы менять на новый.

Вообще стоит сказать несколько слов о Радионе Сулимовиче. Ему было, как и собеседнику, 35 лет, пять из которых он трудился в администрации города. Начинал с простого специалиста, но, благодаря своим качествам и навыкам, быстро начал взбираться по карьерной лестнице. Имел два высших образования, но работал не по специальности. Хотя это небольшие факты из официальной биографии. Его настоящую биографию никто, кроме близких друзей и Александра Фомина, не знал. А она очень сильно разнилась с тем светлым образом, какой рисовала пресс-служба администрации и резюме Родиона Сулимовича.

Свое прозвище Раджа получил от своих друзей, которые, как и он сам, были родом из одного далекого древнего татарского города. Так сказать, прозвали в честь одного из тамошних криминальных авторитетов, который, в свое время, смог смело назвать древний город своим. А может быть еще и за то, что очень любил одеваться во всё самое изысканное и дорогое. Нынешний внешний вид тому подтверждение.

Раджа, как и его товарищи, были людьми новой формации. Они росли тогда, когда страна переживала лихие девяностые, что не могло не наложить своего отпечатка на подрастающее поколение. Однако Раджу и его товарищей отличало от тех гангстеров то, что они начали заниматься своими темными делами в более спокойные нулевые, работали относительно законными методами, и их структура напоминала не бригады постсоветского пространства, коих насмотрелись начинающие коммерсанты новой России и зрители государственных телекомпаний, а максимально приближалась по своему поведению и структуре к японской якудза. В чем это заключалось? Все знали, кто они, но придраться к организации со стороны закона было практически невозможно. Лишь однажды это сообщество привлекло к себе внимание правоохранительных органов, но это внимание было очень быстро переключено на проблемы более насущные.

— Чего нового слышно? — Александр наблюдал за действиями хозяина гаража.

Раджа, размешивая кофе с иронией посмотрел на собеседника, затем усмехнулся, отпил обжигающего напитка и поставил стакан на стол.

— Саня, ты такой смешной. Будто сам ничего не знаешь?

— Смотря что я должен знать, — пожал плечами Фомин. — Кое-чего знать не могу. Например, куда делись бюджетные 124 миллиона на ремонт котлов в пятой котельной. Вот, представь себе, не знаю и все тут.

— Я боюсь, что ты этого и не узнаешь, — спокойно произнес Раджа, разглядывая стены своего гаража. — Эта инфа намеренно мимо вашего подразделения пошла. Чтобы вы бузеть не начали. А деньги уже освоены. Туда, куда надо освоены.

— Ты хочешь сказать, что кто-то из нашей верхушки в доле был? — Александр пока тоже не проявлял эмоций. Хотя, глядя на этого самодовольного чиновника, хотелось дать волю чувствам.

Раджа усмехнулся. Сашка так забавно строит из себя чекиста, подумал он. Жаль, что никто из пацанов этого не видел. Вместе бы посмеялись. Хотя чеховская пауза уже подзатянулась.

— У твоей супруги на этой неделе день рождения, я правильно помню? — поинтересовался Каримов.

— Да, — утвердительно кивнул Фомин. — А ты это к чему?

— Открытку поздравительную отправлю от своего комитета, — съязвил Раджа. — Уточнил просто. Кстати. Не удивляйся, что тесть твой ей новенького «Лексуса» подгонит. В подарок.

— Ну все понятно, — теперь была очередь смеяться у Александра. Он понял все сразу. — Я еще думал, чего он на эти совещания с губером и мэром мотается постоянно. Значит, свою долю отгрызал.

— Да не только он. — Раджа снова сделал глоток дешевого кофе. Глотнул и поморщился. — Твой тесть, извини, конечно, всего лишь маленькая пукалка, которой дают совсем небольшой кусочек. Чтоб не тявкала. Ты извини, может быть тебя, конечно, это задевает. Но это правда, старик. Я думаю, ты, итак, все прекрасно понимаешь.

— Мне все равно. — Александр слегка поморщился. — Я прекрасно знаю, что это за черт… Ладно… Проехали. Сделать с этим ни я, ни мой отдел ничего не смогут.

Раджа, слушая этот монолог, утвердительно качал головой и пил кофе. Затем взглянул на старые настенные часы, которые тоскливо прислонились к кирпичной кладке. Фомин покопался в карманах куртки, извлек на свет пачку сигарет, достал одну и начал проминать ее пальцами. Желание задать один вопрос было крайне велико, но Александр сомневался, стоит ли. Хотя ответ он уже знал.

— Там Саныч да, в теме? — спросил он.

Раджа сделал еще несколько глотков, немного помолчал, оценивая вопрос и раздумывая ответ. Затем снова повернулся к своему гостю.

— Саныч там основной, — промолвил Каримов, смотря на Александра. Его доля с этой разводки — восемьдесят процентов. Прикинь, какие это бабки!..

— И все всё знают — усмехнулся Фомин. Информация подтвердилась.

Александр поднялся с кресла, подкрутил сигарету и с шумом выдохнул сизый дым. Затем сделал еще одну затяжку и снова выдохнул, только этот раз уже через ноздри.

Саныча, а точнее Евгения Александровича Хантомарова, Фомин лично не знал. Видел несколько раз, да его дело конторское читал. Очень интересный персонаж. Чиновник регионального значения. Достойный сын своего отца. Который, как раз, и был владельцем гаражного кооператива, в котором проходила данная встреча.

Саныч являлся центровым персонажем той организации, в которую входил Раджа. Если многие сынки своих родителей становятся продолжателями дел предков, то тут Саныч переплюнул всех. Надо признать, что Евгений Александрович с нуля создал свою организацию, абсолютно не пользуясь поддержкой влиятельного отца. Хотя, не без помощи последнего, вошел во власть, но, как и в случае с Раджой, начал с самого низа, если можно так выразиться. Депутат молодежного парламента, затем депутат городской Думы, курировал комитет по градостроительству, далее — депутатский мандат областного Законодательного Собрания. Потом и Государственная Дума. А совсем скоро, по оперативной информации, Хантомаров планировал войти в Совет Федерации. Очень и очень неплохо для тридцатисемилетнего политика.

— Да… Нехило он всех нагнул за эти пять лет. Даже смотрящие себе такого не позволяли, — заметил Фомин, намекая собеседнику на некоторые события прошлого, которые серьезно отразились на организации Саныча, и могли сильно расшатать его позиции в области.

— Ну ты жопу с пальцем-то не сравнивай, — пожал плечами Раджа, ставя полупустой стакан на верстак, и никак не отреагировав на намек Фомина. — Все смотрящие из бандюков да жуликов были. Они с властью и не работали никогда. Относительно, конечно. А Саныч всегда метил выше. Вот и поднялся. Потому что, несмотря на все его махинации, с башкой дружит и работает очень и очень грамотно. Тут комар носа не подточит. Бандиты на такое не способны.

— Почему? — Александр посмотрел на Каримова.

— Жадность. Элементарная жадность многих и сгубила. И ощущение собственной безнаказанности.

— А вы что — не бандюки были тогда? — едко поинтересовался Фомин.

— Нет. — Раджа отрицательно качнул головой, глядя на Александра. — Мы решали вопросы, связанные с деятельностью депутата по третьему одномандатному округу.

Глава 3

Паша Золотарев, закрыв глаза, сидел на заднем пассажирском сидении представительной иномарки. Машина на большой скорости неслась по столичным проспектам, лавируя между другими автомобилями. Но Золотареву не было никакого дела до опасного вождения его шофера. Главное было успеть на совещание, которого он так долго ждал.

Павлу было тридцать три года, более пяти лет он жил и работал в столице. Работа была не пыльной, но достаточно прибыльной, хотя он, Золотарев, если можно так выразиться, продавал воздух. То есть был ведущим консультантом агентства по инновациям в сфере развития технологий и связей с общественностью при Совете Федерации. Другими словами, никто понятия не имел, чем занимается это агентство, в том числе и его сотрудники. Но, не все.

Автомобиль припарковался у небольшого трехэтажного офисного здания дореволюционной постройки. Золотарев, прихватив свой кожаный дипломат, вышел из машины и направился ко входу. Миновав охранников, он быстро поднялся по лестнице на третий этаж, и оказался в просторном холле, где, помимо великолепного интерьера, находилась и большая трехметровая дверь, которая вела либо в кабинет, либо в конференц-зал. Этого Павел еще не знал. Неподалеку от двери расположился большой стол, за которым, уставившись в экран ноутбука, сидела миловидная девушка в белой блузе. Юбка у нее по любому черная, решил про себя Паша.

Девушка подняла голову, затем встала и направилась к прибывшему.

— Добрый день. Все уже собрались ждут только вас. Сейчас сообщу о том, что вы прибыли, господин Золотарев.

— Да, конечно, — Паша кивнул в ответ, отметил про себя, что юбка у девушки-секретаря и правда черная, затем принялся изучать интерьер. Секретарша скрылась за трехметровой дверью.

Золотарев любил старину. Все эти старые усадьбы, лепнину, высокие потолки. В плане архитектуры тот же Питер был ему намного ближе, но там он бывал редко, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть в столице. Но, как назло, старинных зданий, тем более их внутренних убранств, становилось все меньше и меньше, что немного угнетало Павла. Как говориться, чего он не видел в небоскребах? Стекло, бетон, сталь и гипсокартон. Почти во всех современных городах в разных частях света одно и то же. Разница только в людях, языках и цвете кожи. Хотя Москва быстро стирает и эту грань.

Размышления Павла прервал звук открывающейся двери.

— Павел Евгеньевич, проходите, — девушка вернулась. Паша улыбнулся в ответ и вошел в открытую дверь.

— Прошу прощения, господа, за ожидание. — Золотарев сразу постарался взять инициативу в свои руки. — Я надеюсь вы смогли изучить весь тот пакет документов и предписаний, которые были подготовлены нашим агентством?

В кабинете находилось трое мужчин. Им всем было явно за пятьдесят, а может быть и за шестьдесят. Все они были одеты в строгие костюмы, как показалось Паше, одного фасона, вот только цвета ткани различались. Двое сидело в мягких креслах, около небольшого журнального столика, на котором стояла початая бутылка ирландского «Джемесона» и три стакана, которые были уже полупусты. Третий мужчина стоял у окна, скрестив ноги и пристально смотрел на Золотарева.

— Добрый день, господин Золотарев, — произнес стоящий у окна мужчина. — Да, ознакомились. Однако, у меня и моих партнеров возник ряд вопросов, уточняющих развитие вашего плана.

— Я готов ответить абсолютно на любые вопросы, — улыбнулся Павел, прекрасно понимая, что ему стоит готовиться к допросу с пристрастием.

Он подошел к столу, поставил на него дипломат. Открыв его, достал две папки для документов. Отодвинул стоящее рядом мягкое кресло и сел в него.

— Вы не возражаете? — спросил присутствующих Павел.

Мужчины слегка улыбнулись, кивнули в знак согласия и потянулись за своими стаканами.

— Не желаете? — спросил один из них, указывая на виски.

— Нет, спасибо, — ответил Павел. — Я при исполнении.

— Ну, хорошо, тогда приступим. — Мужчина, стоявший у окна, присоединился к собравшимся. — Мы ознакомились с вашим проектом, Павел. Вы не против, если я и мои партнеры будем вас так называть?

— Не против, — Павел кивнул в ответ. — Так будет намного проще поддерживать диалог.

— Вопросы, конечно же, есть, — продолжил мужчина. — Но, в целом, ваша идея кажется нам интересной и перспективной.

— Рад слышать, — улыбнулся Павел.

— Однако, — продолжил говоривший, — Я так понимаю, что проект подразумевает долгосрочные инвестиции. Это не год, не два, а много-много больше.

— Вы совершенно правы, господин Кретов, — кивнул головой Золотарев. — Но позволю себе заметить, что ваши инвестиции, а также инвестиции ваших партнеров начнут давать свои дивиденды спустя уже шесть месяцев после запуска проекта. Одних только госконтрактов вы будете получать две трети от общей суммы заявок.

— Это при условии, что политический курс не поменяет своего направления, — произнес один из сидящих за столом мужчин.

— Курс не поменяется, даже если место лоцмана займет другой человек. — Павел обернулся к своему собеседнику. — Мы проходили это в двухтысячном году. Изменились только действующие лица, произошла некоторая рокировка, но курс остался без изменений.

— Разделяй и властвуй, — усмехнулся Кретов, глядя на сидящего коллегу. — Вы, Виктор Федорович, совсем забыли историю Российского государства.

— Если честно, Аркадий Васильевич, — улыбнулся Виктор Федорович, — То я не особо ее и знал. Разве что школьную программу, но и сейчас не сказать, чтобы помню. Но мне все-таки хочется уточнить у Павла Евгеньевича тот момент, если нынешняя вертикаль власти поменяется? А мы знаем, что сейчас в Москве не спокойно. Есть индивидуумы, которые хотят взволновать народ. Оппозиция. Левые фракции. Есть же какой-то процент того, что эти люди смогут сделать то, что хотят.

— Господа! — наконец прервал молчание третий мужчина. — На самом деле, я полностью согласен и с господином Золотаревым и с господином Кретовым. Вы оба правы. Кстати, насчет оппозиции. Мне отец рассказывал, что в тот период, когда он работал замминистра авиационной промышленности еще при Горбачеве, в ЦК назрел вопрос о демократизации советских граждан. При однопартийной системе это было просто не реально. Отец рассказывал, что тогда на самом верху было принято решение о создании нескольких дополнительных партий, не коммунистического толка. Не все, правда, смогли долго просуществовать, но одна жива до сих пор.

— Позвольте полюбопытствовать, Антон Серафимович, — Кретов с интересом смотрел на говорившего. — Вы не о лидере коммунистов сейчас говорите? Если да, то это очевидно.

— Нет. Отец рассказывал, что на одном из собраний, ему представляли будущего руководителя партии либерал-демократов.

— Я так и знал, что вы упомянете именно этого политика! — воскликнул Кретов.

— Это я к чему, — продолжил Антон Серафимович. — Я полностью разделяю мнение молодого специалиста. Настоящее инакомыслие невозможно. Есть только искусственно созданное, для управления массами. Как бы не смешно бы это не было, но об этом писал и Ленин, и еще один талантливый, как бы его сейчас назвали, пиарщик. Доктор Геббельс. Не стоит забывать и Даллеса. Все создается целенаправленно. Так что смены курса ждать не приходится. А если и найдется такой Прометей, думаю, ему быстро и доходчиво объяснят. Опять же — примеров предостаточно.

— Вы убедительны, — сказал Виктор Федорович.

— Спасибо, — кивнул в ответ Антон Серафимович.

— Павел, — Кретов подошел поближе к гостю. — Насколько быстро начнется реализовываться разработанная вами программа?

— А думаю, при самых пессимистичных прогнозах — не раньше, чем через полтора месяца, — сказал Золотарев.

— Вы так уверены?

— Думаю, да. У нас был предварительный мониторинг настроений, общественного мнения. Все данные отражены в проекте, на странице… — Золотарев полистал папку, — На странице семьдесят восемь.

— Стартовый капитал?

— Имеется. — Золотарев кивнул. — Несколько заинтересованных лиц уже подключились к нашей программе. Их инвестиционные портфели составляют порядка полутора миллионов долларов США каждый.

— Не густо, — заметил Виктор Федорович. — Сколько вложилось?

— Это всего один процент от суммы договора, — сказал Павел. — Проект долгосрочный. Сразу вливать колоссальные суммы просто непрофессионально с точки зрения экономиста. Да и рискованно, потому что информация может просочиться в прессу, что создаст совершенно не нужную нам шумиху. Что касаемо количества людей, подключившихся к программе, прошу прощения, но это относится к разряду коммерческой тайны.

— Интересно. Однако, от нас вы просите не менее тридцати процентов первого взноса, — усмехнулся Кретов.

— Это так. — подтвердил Золотарев. — Но кому достанется самый большой и вкусный кусок? Вот в чем вопрос. Чем больше сумма инвестиций, тем больше шансов войти, так сказать, в совет директоров. А абы кто там не нужен.

Кретов посмотрел на своих партнеров, те, в свою очередь, посмотрели на него. На несколько мгновений воцарилась тишина. Паша тоже молчал, вглядываясь в лица своих собеседников, пытаясь прочитать в их мимике то, о чем они думают. Однако, ему это не удалось. Мужчины прекрасно владели своими лицевыми мышцами.

— Один наш общий знакомый, — прервал паузу Антон Серафимович, — очень высоко о вас отзывался, Павел. Он, в качестве вашей рекомендации, рассказал о небольшом, но немаловажном проекте, который вы для него сделали. Результатом он очень доволен до сих пор. Я думаю, что вы поняли, о ком идет речь.

— Конечно, — Паша кивнул. Хотя это воспоминание ему было крайне неприятно.

— Мы поступим вот каким образом. — продолжил Антон Серафимович, окинув взглядом своих коллег. — Для начала, мы хотим посмотреть на начало вашей кампании. С учетом тех инвестиций, которые уже поступили. То есть, пока мы не будем принимать участие в этом финансово. Если в течение одного квартала… Думаю, коллеги, квартала будет достаточно?

Кретов и Виктор Федорович утвердительно покивали головами.

— Если в течение этого первого квартала работы мы увидим положительную динамику, можете не сомневаться — мы сразу же войдем в это дело. И те тридцать процентов стартового взноса, о котором вы просите, сразу же поступят на все счета. Вы согласны с таким решением вопроса?

Павел задумался. Конечно, в его задачу входило, чтобы эти три господина сегодня же поставили все необходимые подписи, чтобы обезопасить финансовую сторону вопроса. А ведь я думал, что тут рулит Кретов, подумал Золотарев. Оказывается, это совсем не так. С другой стороны, это и не удивительно. Он коммерсант, а не политик, пусть и с прицелом на административное кресло. А вот остальные… Особенно Антон Серафимович. До боли похож на моего старого знакомого. Потомственный политик.

А ведь работа уже началась. И, в принципе, их позиция очевидна. Как и то, что за один квартал положительная динамика будет даже не десять-двадцать процентов, а все двести. Общественное мнение поменять не так уж и сложно, особенно в таких регионах, которые считаются дотационными. С низким уровнем жизни. С маргинальным обществом. Им ведь надо хлеба и зрелищ. А сознание поменять в такой период очень просто. В девяносто девятом году мнение целой страны поменяли за три месяца. А тут всего несколько регионов. Прорвемся.

— Я согласен. — Павел встал с кресла. — Ваши условия более чем приемлемы. Я так же понимаю все ваши риски. Поэтому мы готовы пойти на такой шаг.

— Я рад, что мы поняли друг друга. — Антон Серафимович тоже поднялся с кресла. За ним последовали и остальные. Он застегнул пиджак, подошел к Павлу и протянул ему руку. — Это было очень приятное знакомство. Очень надеюсь на сотрудничество с вами в этом вопросе, и, надеюсь, в дальнейших делах.

— Благодарю, — Павел пожал протянутую руку, затем пожал и другую пару протянутых ладоней. — Не смею больше вас отвлекать.

— Скажите, Павел, — Виктор Федорович взял со столика стакан. — Когда планируется начало реализации проекта?

— Первый этап начнется в течение пары недель. Это независимо от любых форс-мажорных обстоятельств.

— Они подразумеваются?

— Конечно, — Паша пожал плечами. — Было бы неразумно не учитывать все обстоятельства. Даже вероятные природные катаклизмы. Опять же, это все достаточно точно изложено в документах.

— Понимаю, — Виктор Федорович поджал губы. — Тогда у меня больше к вам нет никаких вопросов.

— Аналогично, — добавил Кретов.

— Тогда не смеем вас больше задерживать, Павел, — подытожил Антон Серафимович.

— Да, конечно, — Паша подхватил свой дипломат и направился к выходу.

Как только он вышел, и дверь закрылась, Антон Серафимович повернулся к своим товарищам.

— Ну, что, мужики, скажете?

Мужчины молчали. Виктор Федорович вертел в пальцах стакан с виски, Кретов смотрел на дверь.

— Анатолич, — Антон Серафимович посмотрел на Кретова. — Ну ты чего думаешь?

Кретов повернулся к спрашивающему мужчине, затем молча подошел к столику, поднял бокал и сделал один большой глоток.

— Не знаю, Антон. Я давно не в том возрасте, чтобы верить в сказки. Идея хороша, даже очень… Сомнения есть. Не получилось бы так же, как с нашим юристом.

— Тут другое дело, — возразил Виктор Федорович, поставил свой стакан на стол. — Юрист делает совершенно другое дело. А эти ребята предлагают нам проект, при котором то же государство будет вынуждено субсидировать именно наши наработки, заключать контракты на поставки, исследования. Финансирование вашей, Антон Серафимович, военной компании. Мне кажется, если внимательно взвесить все за и против, в перспективе мы останемся в большой прибыли. Которая будет все расти и расти. Если я правильно понимаю, эти молодые люди предлагают нам аналог Вьетнама в американском понимании. Для бизнеса, я имею ввиду.

— Хочу напомнить, Виктор Федорович, — Кретов улыбнулся. — Война во Въетнаме очень сильно стагнировала экономику США.

— Общую экономику, что привело к отказу от золотого стандарта для доллара. — парировал Виктор Федорович. — Но, если взглянуть на список страховых компаний, компаний, занимающихся поставкой вооружения? Таких как Локхид. Боинг. Кольт. Бушмастер. Вы же не станете отрицать очевидного?

— Виктор Федорович прав, — Алексей Серафимович поддержал говорившего. — В данной перспективе — динамика окажется положительной при любом исходе.

— Меня еще смущает идея сепаратизма. Случись какая оказия, и нас может ожидать участь тех товарищей, о которых вы прекрасно помните, — Кретов пожал плечами. — Нашему президенту может не понравиться то, что происходит без его ведома. И без его доли.

— Анатоличь, ты же прекрасно понимаешь, что без его ведома и муха пернуть не может. Я более чем уверен, что наш внутренний валовый продукт уже прекрасно осведомлен по проекте, о его первых инвесторах, и даже о том, что мы сейчас сидим в этом офисе и рассуждаем об этом, — рассмеялся Алексей Серафимович. Партнеры дружно поддержали его раскатистым гоготом.

Мужчина подошел к столику, взял в руки бутылку «Джемесона» и разлил содержимое по трем стаканам. Поставив уже пустую бутылку на стол, он раздал стаканы своим коллегам.

— Предлагаю вот что: мы действительно посмотрим, как пойдут дела у наших молодых гениев. Затем, если все будет хорошо, войдем в долю. А потом, как добропорядочные граждане и патриоты своей страны, просигнализируем.

Раздался звон чокающихся стаканов.

Глава 4

Квартира деловой одинокой девушки — это всегда кот в мешке. Либо все чисто, аккуратно и пахнет цветами, либо же полный раздрай. Жилье Ани Масинской относилось именно ко второму типу. Можно было сказать, что она — человек занятой, вся загружена работой и заниматься собственным бытом ей просто некогда, но это было бы неправдой. Аня любила порядок, но в делах. В бытовом плане ей было абсолютно начхать на то, что постель не заправлена, в раковине горы грязной посуды, а предметы одежды попадаются лежащими в коридоре. То есть — начхать совсем и бесповоротно.

Масинская сидела в удобном кресле времен Леонида Ильича Брежнева и активно перебирала пальцами по клавиатуре. Рядом примостился небольшой журнальный столик, на котором стояла большая кружка с чаем, несколько записных книжек, блокнот и планшет известной марки, на котором, создавая атмосферный шум, воспроизводились различные ролики с Ютуба. Девушка, периодически, не отрывая взгляда от экрана монитора, брала кружку, делала несколько глотков и ставила последнюю назад. Точно так же она доставала то блокнот, то записную книжку, но уже взгляд ее перемещался на исписанные страницы, но потом все повторялось вновь. А Ютуб продолжал транслировать, воспроизводя последующие ролики автоматически.

— Мы продолжаем. Прошлое видео просмотрело более полумиллиона человек, что говорит о том, что я не одинок в своих мыслях. Поэтому продолжаем.

Аня продолжала набирать текст. В какой-то момент мысль, которую она излагала с помощью текстового редактора, исчезла. Девушка замерла. Потом снова потянулась за кружкой, переведя свой взгляд на экран планшета. А он продолжал вещать:

— На сегодняшний день территория Сибирского федерального округа является дотационной. И это при всех тех богатствах, которые у нас с вами есть. То есть, при наличии таких гигантских предприятий, крупнейших месторождений полезных ископаемых, возобновляемых источников энергии и, наконец, человеческих ресурсов, Сибирь — дотационный регион. А ведь мы кормим всех тех полупокеров, которые за Уралом! Москву с их педофилами и прочими Педо и мигрантами. Питер с его завышенным эго северной и культурной столицы. Не забывайте, кстати, уважаемые зрители, что в Питере можно только пить. Бухать то есть. И при этом — мы дотационные. Смешно? Мне — нисколько. То, что есть у нас просто обязано принадлежать нам.

Аня присмотрелась. На экране планшета, на бело-зеленом фоне, находился молодой парень, худощав на вид, с очень странной прической. Отдаленно напоминающей ирокез панков. Вообще Аня отметила специфический вид молодого человека. Помимо вышеописанных деталей, девушка отметила клетчатую рубашку с коротким рукавом, большое количество татуировок, тоннели в ушах и, вроде бы, пирсинг.

— Михайло Васильевич Ломоносов как-то сказал, что Россия Сибирью прирастать будет. Тогда это было очень актуально: империя росла, развивалась. А сейчас, как мне кажется, нашей Сибири пора послать к такой-то матери великий рынок под названием «Москва», поставить вдоль границы нынешнего СФО высоченную бетонную стену и зажить счастливо.

Аня с недоумением смотрела на дисплей планшета. В какой-то момент ей показалось, что с этими тезисами она сталкивалась совершенно недавно.

Девушка пошарила глазами по комнате в поисках своей сумки. Затем поставила ролик на паузу, сняла ноутбук с колен и положила его рядом на столик. Затем встала и вышла в коридор. Вернулась она уже с сумкой, из которой торчала небольшая пластиковая папка, в которой находились бумаги, присланные ей Ваней и распечатанные ею же в редакции.

Аня достала папку, кинула сумку в противоположную сторону и снова уселась в свое кресло. Достав несколько листов, она потянулась к планшету и сняла паузу с воспроизведения видео.

— Вы только представьте себе: Красноярский край, Новосибирская область, Кузбасс, Республика Алтай, Дальний Восток, Хабаровский край, Приморье, Камчатка — это все наши территории, которые, для начала огромны и богаты, а во-вторых — вымирают благодаря центральной власти.

Масинская прожала глазами несколько страниц, затем снова перевела свой взгляд на видеоролик.

— Наша цель — возродить то, что погубили большевики и Красная армия — Сибирскую республику, — продолжал ведущий.

— Так это не байда? — удивленно произнесла Аня. — Это и правда реально?

Она снова осмотрела некоторые бумаги, затем еще раз на дисплей планшета. Количество просмотров было свыше ста тысяч, более половины из этого числа оставили свои лайки. Аня перешла на страницу канала и посмотрела сколько людей подписалось. Несмотря на то, что было всего три ролика, количество подписчиков все равно впечатляло — чуть больше пятидесяти тысяч человек.

Автора канала звали Игорь. Об этом прямо было сказано в аннотации. Аня решила просмотреть все ролики, чтобы понять — ошиблась она в своем выводе или нет. На все это у нее ушло не больше десяти минут, заодно она бегло ознакомилась с комментариями, которые, по старой доброй русской традиции, не отличались умом и сообразительностью. Однако, Масинская теперь была твердо уверена в своей правоте — именно подобные тезисы она читала в присланных Ваней материалах. Там четко было ясно, что медийное пространство русскоязычного Ютуба будет наводнено подобными видеороликами.

— А энтузиазма им не отнять, — ухмыльнулась Аня. — Как и этому дебилу. Хотя, стопудово, канал накручен. За три ролика столько юзеров и просмотров? Да ну!

Журналистка понимала, о чем говорила. Ведь она владела собственным порталом, а значит, не понаслышке знала о способах раскрутки того или иного ресурса в Интернете. Но все же, надо было начинать работу по присланным материалам. А тут еще и этот Ютуб-канал впору попался. С чего бы начать? Наверное, с того, чтобы получить как можно больше информации об этом канале и этом мальчике по имени Игорь. Аня нажала на кнопку «Подписаться».

***

Раджа вылез из салона большого «универсала», захлопнул дверь и с наслаждением потянулся. Он заехал в свою автомастерскую, которая уже очень давно принадлежала ему, перейдя в собственность после того, как один из коммерсантов несколько лет назад на форуме Союза промышленников и предпринимателей осмелился покритиковать некоторых чиновников. Некоторые чиновники критики не поняли. И без лишних разговоров отжали весь бизнес нерадивого предпринимателя.

Каримов огляделся. Надо бы ремонт сделать, а то стены до сих пор в этой ужасной синей краске от предыдущих хозяев. Хотя… На бизнес не влияет, деньги приносит, расходы на приемлемом уровне. Можно, конечно, вместе с ремонтом, начать расширение, благо площадь позволяет.

Его размышления прервал молодой парень, который вышел из бытовки, вытирая руки грязным полотенцем, пропитанным машинным маслом. Его звали Саша, он был тут вроде управляющего, который, заодно, занимался ремонтом и мытьем автомашин.

— Здравствуй, Раджа! — поприветствовал он прибывшего владельца. — Такой серьезный человек и на такой несерьезной машине!

— А чего плохо-то? — удивился Каримов. — Нормальный пепелац. Посуди сам: большая, вместительная, мощная. На шашлыки удобно ездить.

Саша хмыкнул, обошел автомобиль со всех сторон, открыл все двери и багажник и нырнул внурть.

— Ну-ну. Химчистку после шашлыков сделать, — спросил он, вылезая из салона.

— Угу, — Раджа кивнул в ответ. — И в порядок все потроха привести.

— Понятно. Даже не спрашиваю, откуда ты эту ванну достал, — Саша принялся доставать из салона резиновые коврики.

— Где достал, там уже нет, — ответил Раджа, проходя в бытовку, и стукнувшись головой о дверной ригель.

Нет, ремонт точно надо сделать, — подумал он, потирая ушибленный лоб. Потолки низкие, а вот в бытовке надо бы пол выровнять, усадку дал, так и стены трещинами пойдут.

В этот момент у Каримова зазвонил телефон. Он достал аппарат из внутреннего кармана пиджака и только собирался нажать на кнопку ответа, как в этот момент Саша включил пылесос. Раджа тихо выругался, закрыл дверь в помещение и ответил на звонок.

— Каримов слушает.

— Радион Сулимович, это Анна Масинская вас беспокоит. Удобно говорить?

— Неожиданный звонок, Ань, — Раджа удивленно вытянул лицо. — Откуда у тебя этот номер?

— Я же журналист. Очень надо было найти.

— Допустим. Чем обязан?

— Есть повод встретиться. Это не телефонный разговор.

— Опять компромат на старших товарищей собираешь? — Каримов взял со стола стакан, осмотрел его со всех сторон и поставил его назад. — Если так, то я не в теме.

— Нет, совсем наоборот. У меня есть кое-какая информация, которой нужны правильные руки и правильный путь.

Каримов слегка улыбнулся, затем переложил телефон в другую руку и потянулся к дверцам небольшого навесного шкафчика, который висел прямо над столом.

— Заинтриговала прямо… Хорошо… Когда ты хочешь встретиться?

— Если честно, то чем скорее — тем лучше.

Раджа достал из шкафчика банку кофе и коробку рафинада, поставил их на стол.

— Понятно, — процедил он сквозь зубы, насыпая в стакан кофе. — Так, смотри. Через час у меня аппаратное совещание. Оно продлится… где-то часа полтора. Подъезжай ко мне в отдел к этому времени. Я Наташу предупрежу о твоем визите.

— Дело такое, Радион Сулимович — хотелось бы на нейтральной территории.

— О как?! — удивился Каримов, кладя пару кусков рафинада в стакан. — Твои предложения? Интим не предлагать. Хотя…

— Может быть в сквере на Разина?

— Нет, — Раджа отрицательно мотнул головой. — Там шумно. Давай так. Ты сейчас где?

— В редакции.

— Вот после совещания я к тебе в редакцию и заеду. Хоть посмотрю, что у тебя там за редакция такая. Кофе-то найдешь?

— Конечно. А почему именно у меня? Вы адрес знаете?

— Потому что мне по пути. И скрывать от прессы слуге народа нечего, — улыбнулся Каримов, ища глазами чайник, желательно с чистой водой. — А адрес на твоем сайте посмотрю, он же там вреде как есть. Ладно. Жди.

Нажав на сброс, Раджа убрал телефон в карман, открыл дверь в мастерскую.

— Саня!

— Чё? — сквозь шум пылесоса прорезался голос.

— А где чайник?

— На столе стоит, ты чего, не видишь?

— Да как-то не особо, — Каримов покачал головой, изучая все, что стояло на столе.

— Ща! — звук пылесоса смолк. Саша, вытирая руки об штаны, зашел в бытовку, подошел к столу и пододвинул на центр столешницы маленький электрический чайник, в который, даже по самым скромным подсчетом могло поместиться только полтора стакана воды. Раджа с недоумением посмотрел на это чудо техники, затем на Сашу.

— А че такой маленький?!

Глава 5

— Нет, ну ты прикинь только — буквально за несколько дней с первого видео собралось 15 000 подписчиков. У меня их не так уж и много, три ролика всего, но у каждого просмотров за миллион, — Игорь Бородин ерзал в своем кресле, глядя на собеседника. Он с воодушевлением рассказывал о своем видеоблоге, который развивал идею независимости Сибири.

Бородину было около двадцати шести лет, после окончания университета, молодой специалист поработал и грузчиком, и газосварщиком, теперь же активно занимался фрилансом, параллельно с этим осваивая профессию видеоблогера.

Надо сказать, что и выглядел Игорь подобающе. Руки были покрыты разноцветными татуировками, пирсинг, тоннели в ушах. Обычный вид современного молодого человека, живущего в свое удовольствие и знающего в этом толк.

Сейчас, находясь в своей квартире, Игорь разговаривал со своим давним знакомым по имени Витя (Витяй, Винт), который уже продолжительное время работал на одном из местных телеканалов. А значит, мог сильно помочь советом для улучшения продукта, который изготавливал Игорь

— Может ты накруткой занимаешься? Как так, с такого короткого промежутка столько фолловеров? — поинтересовался Витя, рассматривая обои в комнате Бородина.

— Хэштеги прописывал грамотно. Плюс контент интересный, на злобу дня, так сказать, — пожал плечами Игорь.

— И чего? Все сам? Я тут леопардового ковра или зеленки ну вот никак не наблюдаю. Да и места у тебя в комнате маловато, — Витя был очень скептично настроен по поводу идей Игоря. Честно говоря, он в принципе не рассматривал старого знакомого в качестве видеоблогера, а тут такая тема. Это уже не блогинг, а настоящая журналистская работа, к которой, положа руку на сердце, Игорь никак не подходил. Начиная, хотя бы, с вида. Витя был из тех людей, которые крайне консервативны в своих взглядах, в том числе и по поводу внешнего вида, татуировок и прочих атрибутов современной молодежи. А господа, которые часто общаются с журналистами в этом городе, вообще не воспринимают таких индивидуумов за людей. Сказывалось недавнее прошлое.

— Да нет. Матвей помогает со съемкой и монтажом, — сказал Игорь, встав с кресла. — Тут я вообще не шарю.

— Наш Матвей?

— Ага.

— Так… Суть я понял. Чего ты от меня хочешь? — Витя посмотрел на Игоря снизу вверх.

— У тебя же есть знакомые, которые могут дать интервью по теме на камеру? — Бородин посмотрел на своего собеседника с неподдельным интересом.

— Допустим, — кивнул Витя.

— Поможешь? Канал развивать надо. Сам понимаешь — у меня таких связей нет, а сделать хочется интересно.

— Ты не думал о том, что потом тобой ФСБ может заинтересоваться? — Витя слегка прищурился, пытаясь прочитать ответ в глазах Игоря. — Это же попахивает государственной изменой, терроризмом и агитационной деятельностью. И полностью попадает под уголовный кодекс.

— Да я думал об этом. Ну и чего они сделают? Пальчиком погрозят? И все? Ерунда-то какая. Ты знаешь, мне кажется, что больше половины этих самых местных фээсбэшников сами об этом задумываются. А мы тут не в Москве на Болотной площади.

— Я ведь не спорю — тема и правда интересная, — продолжил рассуждать Витяй. — Не все, правда, на такое согласятся. Сейчас за посты в соцсетях сажать начали, а ты тут такой кипишь сепаратистский разводишь. Многие точно приссут. А потом настучат. Сейчас это крайне модно…

— Да мне плевать. Вот честно! — воскликнул Игорь. — Барин не приедет и не рассудит. Не захотят? Найдем тех, кто захочет и не побоится. Таких тоже хватает. Надо самим все делать. Сибиряки — это сила, а силу ковать надо.

Витя посмотрел на Игоря. Да, парень явно решил конкретно идти к своей цели, хотя все это может обернуться большими проблемами. Его, Витяя, в том числе. Нет, народ, активно смотрящий Ютуб, найдет в роликах Игоря то, что ему необходимо, скорее всего, друг даже станет сенсацией номер один на какое-то время. Но и органы смотрят. И активно мониторят все настроения. Это их работа. И как только запахнет жареным — приказ будет отдан незамедлительно. Но… А ведь эту ситуацию можно превратить в хороший информационный повод.

— Ладно, — согласился Витя. — Я поищу людей, подходящих тебе, координаты дам. Сам с ними общайся. А вот меня не впутывай. Мне эти все проблемы с властями не нужны. Не хочу. Да и у меня тут, вроде, как семья намечается. Лишний головняк точно не нужен.

— Договорились, — улыбнулся Игорь и ребята пожали друг другу руки.

***

Раджа тяжело поднимался по ступеням офисного здания, где находилась редакция интернет-портала, принадлежащего Масинской. Подъем на третий этаж по невысоким ступеням давался Радиону Сулимовичу крайне тяжело, несмотря на его достаточно молодой возраст. Сказывался паек госслужащего. Каримов внимательно смотрел себе под ноги, тяжело дыша. Достигнув нужного этажа, он остановился и отдышался.

— Отрастил себе жопу, на третий этаж подняться не могу.

Раджа прошел в коридор и начал изучать вывески на дверях, в поисках нужной таблички с названием сайта. Ему пришлось полностью обойти весь этаж, пока он не заметил невзрачную деревянную дверь с вожделенной вывеской.

Каримов хмыкнул и, осмотревшись, без стука толкнул дверь и зашел внутрь.

В редакции было светло, несмотря на надвигающиеся сумерки. Стояло несколько столов с компьютерами, за одним из которых, расположенного у большого окна, сидела Аня Масинская и что-то сосредоточено печатала на своем ноутбуке. Когда дверь открылась, девушка подняла голову.

— А ты хорошо замаскировалась, насилу отыскал! — воскликнул Каримов, осматриваясь и закрывая за собой дверь.

— Пока нет ни времени, ни денег на нормальную вывеску, — пожала плечами Аня, закрывая крышку ноутбука. — Здравствуйте, Радион Сулимович.

— Привет, привет. — Раджа подошел к столу девушки, пододвинул к нему стул, который стоял неподалеку и тяжело плюхнулся на него. — Давай ближе к делу, у меня очень мало времени.

— Да, конечно.

Аня достала из сумки папку с распечатанными документами и протянула их Радже.

— Этой информацией со мной поделился коллега, который сейчас в Штатах работает на местном телеканале.

— Очень интересно, — протянул Каримов, беря в руки папку. — А откуда это у тебя знакомые в Америке?

— Он наш бывший, — сказала Масинская. — Просто работать туда позвали. Канал-то русский.

— Ах, да. — Раджа кивнул в знак согласия. — Есть там такое чудо. Вопросов нет… Хотя…

Он резко перелистнул несколько листков и задержал свое внимание на одном из них. Внимательно изучив текст, который там был напечатан, Каримов поднял глаза и пристально посмотрел на Аню.

— Ты знаешь, о чем тут речь?

— Да, я все прочитала. — Аня кивнула в ответ, сначала посмотрев на собеседника, потом перевела взгляд на папку, которая была в руках Раджи. — Что не поняла — перевела и доосмыслила.

— Тут даже первые две бумажки дают понять, что речь идет о цветной революции! — воскликнул Каримов. Он еще раз посмотрел на бумаги, на одной из страниц которой была изображена схема одежды и поведения уличного демонстранта, до боли похожая на такие же схемы, которые использовались в агитации при беспорядках в Египте и в Украине. Каримов продолжил изучать бумаги.

— Если вы до конца все прочитаете, то поймете, что дела там посерьезнее любой цветной революции, — подытожила Аня.

Раджа присвистнул и продолжил просматривать документы. Он внимательно осматривал лист за листом, по нескольку раз переворачивая каждый из них. Аня сидела тихо, почти без движения, лишь изредка поглядывая то на свой телефон, то в окно. Начиналось смеркаться.

— Может кофе?

Раджа отрицательно мотнул головой. Через несколько секунд он поменялся в лице, резко изогнув левую бровь. Но чтения не прекратил. На одной из страниц он снова удивленно вытянул лицо. Затем посмотрел на Аню.

— Тебе точно эти бумаги друг в Штатах дал? Это не наводка? Не разводка?

— Точно. Могу дать его номер телефона для подтверждения моих слов, — Масинская потянулась к своему смартфону.

— Забавно… — Раджа слегка улыбнулся. — Совпадение? Вполне возможно… Ты все внимательно читала?

— Конечно.

— Ничего знакомым не показалось?

— Нет. А должно было?

Раджа пододвинул стул поближе к столу Ани и положил на него папку.

— Тут есть одно интересное имя — Пол Голдер. Ни о чем не говорит?

— Помимо моего коллеги и подруги, я оттуда, кроме актеров, никого не знаю. А разве должно говорить? Мне это имя совершенно не знакомо. — Аня с недоумением смотрела на Каримова.

— Должно. Я, конечно, надеюсь на совпадение, но, скорее всего, я как всегда прав. Почему должно? Потому что ты знаешь этого человека. Причем лично.

— Да откуда мне его знать? — Аня слегка отпрянула в сторону, а Раджа в это время, пододвинулся к ее столу еще чуть ближе.

— Пять лет назад был тут хлопчик один веселенький, — начал он полушепотом. И прошареный как дядя Фима с Малой Арнаутской.

Аня напряглась. Стало понятно, что она прекрасно помнит то, что происходило в те события, о которых начал рассказывать Раджа.

— Так вот этот мальчишка решил своим товарищам по опасному бизнесу каку сделать. Большую каку… Непонятно из-за чего, но тем не менее. И слил он конфиденциальную информацию об одном депутате областного Законодательного Собрания одной глупенькой девочке, которая работала в задрипаной газетенке.

В этот момент Аня вжалась в свое кресло. Если бы она могла поседеть в мгновение ока, то это бы и произошло. Потому что этой глупенькой девочкой, которая работала в местечковой задрипаной газетенке, была она.

— Депутат оказался человеком умным и вежливым. — Раджа продолжил уже более тихим голосом с легкой хрипотой. — Сумел решить все дела полюбовно со нужными людьми, но кто-то же должен был ответить за такой порожняк? С девочки-то чего взять? Глупая она. Девочка же. Какой с бабы спрос-то? А вот парнишку сразу найти не удалось. Уехал мальчик. Резво так. Аж пятки сверкали. До свиданья сказать забыл. А знаешь, Анют, что потом было?

Аня отрицательно слегка качнула головой, стараясь не только не шевелиться, но и даже не моргать.

— А Саныч потом был вынужден сдать мусорам Арчика. Помнишь такого? А он был братом этому уроду, который тебе инфу сливал. Кто-то же должен был отвечать. С кого-то же надо было спросить. А брат за брата лямку тянет, не так ли?

— Ну я же не знала… — промямлила Аня.

— А тебе и не надо было! — перебил ее Раджа, откинувшись на стуле. Он пригладил волосы на голове, облизнул пересохшие губы и продолжил. — Чего с тебя взять-то?.. Кроме анализов?.. А вообще легко отделалась. Вот только Арчику от этого не легче. Он пятерку корячит. Пятерку! Не за себя! За себя бы в разы больше было, но не так обидно.

— Мне жаль… — Аня уже не смотрела на своего собеседника, а изучала поверхность своего стола.

— А мне-то как жаль. — Раджа улыбнулся. — Но сейчас не суть, уже много лет прошло. Так, о чем это я? А! Помнишь, как братика-то звали?

— Я уже поняла… Паша Золотарев. Нокс. Только не поняла, почему Пол Голдер. — Аня снова посмотрела на Каримова.

— Умница! — расплылся в еще большей улыбке Раджа. — Паша! Паша Золотарев. А я сейчас и это объясню. Мальчик в первопрестольную сквозанул. Потом, наверное, по липовой ксиве, в Штаты. В университет, представляешь?! Там-то достать его проблематично, но доки его мы пробили. С фантазией, как и с головой, у него всегда проблемы были. Поэтому этот крендель просто перевел свои имя и фамилию на инглиш. Меня, конечно, в этом деле больше всего штатовский университет убивает.

Каримов замолчал, смотря на Масинскую, ожидая ее реакции. Девушка тоже некоторое время сидела молча, переодически поглядывая в разные стороны, стараясь не пересекаться с Раджой взглядом. Наконец, вздохнув, она прервала свое молчание.

— А делать-то что мне со всеми бумагами? Я думала в органы идти с этим…

— И села бы надолго, — снова перебил Каримов. — Правильно сделала, что мне позвонила. Никому из этих бюджетогрызов ничего не надо. Это лишняя работа. А тебя, как, грубо говоря, единственного свидетеля, устранили бы. Не физически, разумеется. Есть много рычагов влияния.

Раджа задумался. Да, рассудил он, информация бомбическая, но есть какие-то нестыковки. Во-первых то, что все эти документы американского происхождения. Во-вторых — логическая цепочка с большими дырами. И третье. Наличие такого покемона, как Пашка Нокс. Тут надо все разузнать поточнее и самому, используя служебное положение. Что-то тут не все так просто, как кажется на первый взгляд.

— Мы сделаем вот как, — сказал Раджа.

— Как? — Аня встрепенулась.

— Сидишь на попе ровно, — начал Каримов, похлопывая ладонью по своему колену в такт словам. — Об этом никому не говоришь. Как работала над своим сайтом, так и работай. Я кое-что пробью, разузнаю, что и как. И потом тебе позвоню с дальнейшими инструкциями.

— Хорошо, — кивнула Аня. — Я поняла.

— Вот и славненько! — воскликнул Каримов. — Повзрослела. Только рот на замке. Дела тут очень серьезные. Если проболтаешься — уши есть везде. И мы тебя потом долго искать будем. И вряд ли найдем. Да и не факт, что вообще будем.

Аня молча кивнула. Раджа аккуратно пододвинул к ней документы, затем встал и направился к двери. Затем медленно, почти театрально, обернулся и поднес указательный палец к своим губам.

— Тсссс.

Масинская кивнула в ответ.

Глава 6

На следующее утро после встречи Масинской и Раджи, в пятидесяти километрах от города, распахнулись большие тяжелые ворота одного исправительного учреждения. На улицу вышел мужчина, сжимая в руках небольшую черную сумку. Он был одет в синие джинсы, черную водолазку, поверх которой было накинуто черное драповое полупальто. Голову прикрывала такая же черная драповая кепка.

Мужчина осмотрелся, затем сделал глубокий вздох и медленно пошел по грунтовой дороге по направлению, известному только ему.

Он миновал небольшой населенный пункт, пройдя мимо старых деревянных домов барачного типа. Прошел автомобильный мост, перекинутый через небольшую реку, воды которой стремительно несли вниз по течению запах черемухи и застоялой воды. Затем вышел к железнодорожному переезду, где, дожидаясь подъема шлагбаума, стояло несколько автомобилей.

Через пару минут, разрезав воздух пронзительным свистком, по железной дороге пролетела пригородная электричка. Спустя несколько секунд, красно-белые стрелы шлагбаума поднялись вверх, пропуская автомобили и мужчину, который, так же, как и все, покорно ждал своей минуты.

Впереди виднелся силуэт покосившейся автобусной остановки. Мужчина пересек автодорогу, по которой сновали большие грузовики, и подошел к ржавому строению, бывшему, видимо очень давно, местом сбора жителей поселка для следования на работу путем проезда в муниципальном транспорте.

Он бросил свою сумку на пыльную обшарпанную скамейку, из кармана пальто достал пачку сигарет, вытащил одну и сунул ее в рот. Прикурил, глубоко затянувшись.

Буквально через пару секунд мимо остановки проехала на невысокой скорости темная иномарка. Мужчина проводил ее взглядом и отметил, что машина начала тормозить. Затем, мигнув белым цветом габаритов, дала задний ход и остановилась напротив него. Стекло пассажирской двери плавно скользнуло вниз.

За рулем сидел парень, приблизительно тридцати лет.

— Здорово, земляк! — весело произнес водитель. — Тут автобусы больше не ходят. Будешь стоять до второго пришествия. Может подвезти? Куда надо-то?

— Спасибо, не надо, — улыбнулся мужчина, выдыхая табачный дым в сторону. — Давно на свежем воздухе не гулял. Перекурить остановился… А мне тут до станции не далеко, да и электричка скоро. Но за предложение спасибо.

— Ну хозяин — барин. Бывай. — Стекло так же плавно скользнуло вверх, автомобиль плавно тронулся с места. Мужчина снова проводил его взглядом. Затем подхватил свою сумку и двинулся в направлении железнодорожной станции.

Спустя пару часов мужчина уже открывал ключами дверь своей квартиры. Пройдя внутрь, он, первым делом, скинул сумку на пыльный пол. Не раздеваясь, заглянул в одну из комнат. Пусто. Долго осматривал пространство, не решаясь зайти внутрь. Потом, не разуваясь, прошел на кухню. Было понятно, что в этой квартире не ступала нога человека явно больше одного года.

Мужчина устало сел на небольшой стул рядом с узким столиком и несколько секунд отрешённо смотрел на стену. Затем снял кепку, положил ее на стол. Осмотрел глазами кухню, обнаружил на разделочном столе электрический чайник. Встал, подошел к нему, открыл крышку, чтобы увидеть, что там внутри. Может быть туда и воду-то уже нельзя наливать. На удивление, там не было ничего сверхъестественного. Мужчина подошел к раковине, открыл кран с холодной водой, заполнил ею колбу чайника, после чего, крутануб барашком смесителя в обратную сторону, вернул прибор на его законное место и щелкнул кнопкой включения. Загорелась лампочка. Мужчина удивленно хмыкнул, скорее всего, ожидая того, что чайник либо не работает, либо света нет.

Он вновь сел на стул и достал сигареты. Поискал глазами пепельницу и, не найдя ее, снова встал и взял с подоконника одинокую маленькую банку из-под майонеза. Налил в нее немного воды. Закурил.

Чайник начал потихоньку шуметь, сигарета тлела в руке мужчины, он отрешённо смотрел в окно, на котором, несмотря на пластиковый стеклопакет, весела, словно насмехаясь, металлическая решетка.

Мужчину звали Игорь Витальевич Орчибинов, одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года рождения. Сегодня утром он проснулся на нарах, а сейчас, в обед уже, неожиданно для себя, находился в своей старой квартире, в которой, кроме него никого не было. Очень давно не было. Игорь знал об этом. Еще три с половиной года назад, когда он отсидел полгода, пришло письмо от адвоката его жены Натальи, в котором тот объявлял ему о том, что жена подала на развод, по окончании которого женщина переедет в другой город на постоянное место жительства.

Орчибинов, имевший в определенных кругах прозвище «Арчи», с пониманием отнесся к известию, хотя и испытывал боль и разочарование. С другой стороны, та история, из-за которой ему пришлось оказаться на зоне, дала неплохой рикошет и по Наташе. А она не была к этому готова. Потому что Игорь никогда не посвящал ее в свою жизнь, стараясь защитить от его мира, хотя она, наверняка, догадывалась о том, кем является ее муж. Он ошибся. Этот мир всегда найдет способ.

Игорь прикурил новую сигарету от бычка предыдущей. Чайник щелкнул выключателем. Сделав затяжку, Арчи встал, подошел к мойке, открыл дверцы шкафа, висевшего над ней, и извлек оттуда одинокую кружку. Сполоснув ее под струей воды, он налил в нее кипятка и снова сел на стул.

Перед глазами проплывали эпизоды его четырехлетнего заключения. Игорь пытался понять, почему его выпустили раньше срока на целый год. И почему никто из друзей не приехал, по старой доброй традиции, встречать. Может быть кум ошибся? Или его холуи в делопроизводстве? Арчи не верил в такие случайности. Жизнь научила его тому, что никогда, ни при каких обстоятельствах, не случается таких ситуаций. Они всегда рукотворны.

Игорь снова вспомнил тот день, когда он узнал, что скоро ему придется сесть.

Офис Арчи находился в центре города, в самом новом деловом центре, который был построен на его и Саныча деньги. Рабочий день уже заканчивался, Игорь выходил из своего кабинета, как раз в этот момент в коридоре появился Раджа.

— Здорово, Арчик. Поговорить надо. — Он протянул руку.

— О! Раджик, привет, — мужчины обменялись рукопожатиями. — Как раз вовремя меня поймал. Че такое?

— Слушай, по поводу братишки твоего. — Каримов почти вплотную подошел к Игорю. Было видно, что он волнуется.

Арчи все прекрасно понимал. Пашка Нокс очень сильно всем испортил жизнь, каким-то образом выложив всю информацию об их организации местной девчонке-журналистке. Как же ее звали? Польская такая фамилия. С медициной связана.

— Я хер его знает, где он, — сморщился как от зубной боли Арчи. — Найду — сам придушу урода.

— Да уже знаем, куда он сдриснул, — махнул рукой Раджа. — Он сегодня из Москвы на чартере в США улетел.

— Хера себе! — удивился Арчи. — Как так? Он чего, там в доле с кем-то был, что ли? Значит, как Саныч говорил, там точно Вавилов у руля был.

— Ну, тут, думаю, ему точно помогли заинтересованные люди. Може и Вавилов, может еще кто-то из стариков. Он же явно не по собственной дурости нас всех сдал, — развел руками Раджа.

— Может и так. Хотя там в башке тараканов немерено.

— Саныч сейчас это говно нормально так разгребает, — продолжил Раджа, — Но он тут одну постанову вынес, которую тебе придется делать, чтобы все засухарилось.

— О чем речь?

Раджа на долю секунды замялся, затем поправил волосы двумя руками, как бы снимая внутренний стресс и выпалил:

— Короче говоря, тебе придется в зону уйти.

— В смысле? — не понял Арчи. Эта новость его просто ошарашила. С какой радости-то он?

— В прямом. — Раджа положил руку на плечо своего друга. — Братан, ты же понимаешь, что Жека сейчас конкретно прикурил из-за твоего братца, он просто так не сможет вырулить. Тут еще Дух свою тему откусить хочет, Вавилов, как ты заметил, активизировался. Сам понимаешь. Отвечать кому-то надо. А Нокс — твой брат…

— Двоюродный, — процедил сквозь зубы Арчи.

— Да похер, — отмахнулся Раджа. — Тут-то дело в том, что кто-то должен лямку потянуть.

— А я-то почему за этого дебила должен эту самую лямку тянуть? — резонно возмутился Арчи. Садиться, причем за чужое, совсем не входило в его планы.

— Потому что он твой брат. И неважно, какая вода на киселе.

— Допустим. — Арчи вопросительно посмотрел на собеседника, переминаясь с ноги на ногу. — А чего Женька сам не позвонил? Почему тебя прислал?

— А ты как думаешь? — Раджа, поджав уголок правой губы и наклонив голову, посмотрел на Игоря.

— Понятно. Такой засвет ему еще проблем подкинет.

— Саныч сказал, что это будет рокировка, — продолжил Раджа. — Много тебе не дадут. Вопрос решится с кем надо. Встретят как полагается. За свою долю не беспокойся, все будет идти исправно, плюс сверху по выходу еще будет за труды. Ты его знаешь, это его слово.

Арчи стоял и молча слушал. Да, такого он, конечно же не ожидал. И соскочить никак не получится, в противном случае вопрос решался очень быстро, в течение двадцати четырех часов. И Наташка, жена, могла попасть под эту раздачу. А ей такой участи Арчи никак не желал.

— Я так понимаю, что выбора у меня нет?

— Нет, — отрицательно покачал головой Раджа, глядя прямо на товарища.

Арчи улыбнулся. Приплыли. Интересно, как это все будет выглядеть со стороны. Прийти в отдел и написать заяву о «в натуре чисто сердечном признании» своей вины? Опять же. В чем? Какую тему там навязать? Менты же не лохи, их просто так не разведешь. А если шестой отдел работает, так вообще труба.

Тут Арчику в голову пришла идея. В духе классических девяностых, о их начале. С маски-шоу, задержанием где-нибудь на людях, в красивом месте, с визгами и разбитой посудой. Чтобы было что вспомнить и рассказать. Ну и покуражиться напоследок.

— Ну что ж, — продолжая улыбаться, промолвил Арчи. — Тогда сделайте это красиво.

***

Секция женского фитнеса располагалась на втором этаже одного из самых модных спортивных центров. Зал был закрыт по периметру большими зеркалами, в которых этим утром отражались девушки в обтягивающих лосинах, выполняющие различные упражнения под указания миловидной девушки-инструктора. Аккомпанементом в сием действии служила ритмичная танцевальная музыка, сотрясая зал раскатистой басовой партией в купе с мощной ударной ритм-секцией.

Через некоторое время девушка-инструктор по имени Юля, несколько раз хлопнула в ладоши, завершая занятие.

— Девочки! Молодцы! Сегодняшнее занятие было очень увлекательным. Жду вас всех на следующей неделе. Индивидуальные занятия по расписанию.

Девушки остановились, немножко поаплодировали, благодаря таким образом своего инструктора, стали собираться и идти к выходу.

Юля подошла к музыкальному центру, который стоял, продолжая играть, на полу спортзала, и выключила его. Рядом с магнитолой, на скамейке лежало пара полотенец. Юля взяла их, одно накинула на плечи, вторым обтерла свое лицо. Затем двинулась к небольшому столику, который скромно стоял в углу спортзала.

Девушке было слегка за двадцать пять, она была невысокого роста, ее вид позволял делать вывод, что достаточное количество времени Юля проводит в тренажерном зале. Светлые волосы собраны в пучок, который был связан обычной резинкой для волос. Максимум цены за спортивный костюм, минимум косметики на лице.

На столике стоял светлый рюкзак. Юля достала из одного из карманов мобильный телефон и стала набирать номер, продолжая вытирать лицо полотенцем.

— Алле, папа. Я на сегодня закончила. Ты просил позвонить, как все… Наверное, буду еще полчаса здесь… Душ и все такое. Я же не пойду на улицу потная, невкусно пахнущая и без нарисованных глаз? Как на меня люди-то смотреть будут? — улыбаясь, говорила девушка в трубку, но затем тон ее голоса сменился на грустный, а по лицу пробежала печаль. — А он на меня не смотрит… Да не хочу я об этом говорить… Папа, я не маленькая, сама разберусь… Вот если потребуется — я тебе скажу. А потом ты разберешься… Ладно, все. Я тебя жду… На крыльце буду. Пока.

Нажав на сброс, Юля убрала телефонную трубку назад в рюкзак, подхватила его на плечо и вышла из зала.

***

Большой современный авиалайнер аккуратно коснулся асфальтированной полосы, оставив на поверхности толстые борозды свежей резины и маленькие клубы сизого дыма. Начав торможение, огромная машина аккуратно выехала на специальную полосу, чтобы максимально близко доставить своих пассажиров к зданию терминала.

Спустя минут двадцать после посадки лайнера, из центральных дверей здания вышел Паша Золотарев, одетый в строгий деловой костюм. На его переносице приютились небольшие стильные очки в тонкой оправе, правая рука сжимала небольшой дипломат, левая же держала у уха мобильный телефон.

Золотарев разговаривал и, не замедляя шаг, смотрел по сторонам, как будто высматривая глазами кого-то. Спустя несколько секунд к нему подъехал белый седан, из которого, не спеша, вышел высокий молодой парень, так же одетый в деловой костюм, и открыл перед Золотаревым дверь пассажирского места на заднем сидении.

Паша, продолжая телефонный диалог, передал ему дипломат, забрался в салон авто и сам закрыл за собой дверь. Молодой человек обошел машину и сел с другой стороны. Седан тронулся с места.

Золотарев, окончив разговор, молча смотрел в окно. За ним проносится город, который он не видел, кажется, пять лет. Время пролетело очень быстро. Многое случилось, Паша много где побывал. В том числе и за рубежом.

— Мы вам забронировали люкс с видом на набережную. Наверное, хотите отдохнуть после долгого перелета? — сидящий рядом парень наконец подал голос. Его звали Анатолий, он был одним из штатных сотрудников низшего звена агентства, в котором трудился Паша. Анатолий был молод, ему было всего двадцать три года. Наверное, из-за этого, чтобы прибавить себе лет, он отрастил бороду как у морских пиратов времен Моргана. Смотрелось потешно. Золотарев не мог этого не отметить.

— Люкс? — Паша, не поворачиваясь к соседу, продолжал наблюдать за проносящимся городом. — Это вы зря. Надо было что-то попроще. Что не привлекает внимания. Оно нам ни к чему… Нет. Отдохну позже. Сегодня надо сделать одно важное дело, от которого зависит многое.

Золотарев повернулся к Анатолию, достал из кармана пиджака маленький листочек и передал его бородатому юноше.

— Позвони по этому номеру. Представься ассистентом. И скажи, что Павел Евгеньевич хотел бы встретиться с господином Солдатовым. В девятнадцать нуль-нуль на плотине, — Паша намеренно акцентировал внимание на минутах.

— Что делать, если будет отказ? — спросил Анатолий.

— Ну тогда скажи, что Нокс на разговор зовет. Это точно поймут.

— Хорошо, сделаю.

Золотарёв снова повернулся к окну. А за ним был все тот же городской пейзаж. Паша погрузился в свои мысли, а позади слышался бубнешь Толика, договаривающего о встрече.

— Павел Евгеньевич. Договорился. Но сказали, что будут в шесть.

— Значит, в шесть, — Паша кивнул, снова не поворачиваясь. — Сейчас, тогда, в отель.

— Хорошо. — Анатолий наклонился к водителю. — Вася, поехали в гостиницу.

Через несколько часов, чуть раньше назначенного времени, Золотарев стоял у ограждения верхнего бьефа плотины ГЭС и смотрел в сторону водохранилища. Волны искусственного моря разбивались о бетонную стену, кричали бешеные чайки. Паша взглянул на часы.

— Я никогда не опаздываю, Ноксик, — раздался позади знакомый хриплый голос. — Особенно, когда сам время назначил.

Павел обернулся. Позади него стоял мужчина лет пятидесяти с небольшим. Одет он был не броско: простые брюки в сочетании с удобными туфлями, темно-синий джемпер. Его фамилия была Солдатов, однако в других кругах он стал известен совсем под другим прозвищем — Витя Дух. Солдатов стоял напротив Паши, скрестив руки на груди и щурясь от солнечного света. Золотарев осмотрелся, понимая, что его собеседник не мог явиться на встречу один. Не тот уровень и не та встреча. Но увидел только черный «гелик», на котором, видимо, Дух и приехал. Да, годы прошли, а привычки остались. А почему не на шестисотом? А не смог бы при всем желании. Машинку эту еще в 99-м взорвали, только зря. Вити в ней не было.

— Не озирайся — не увидишь. — Дух усмехнулся. — Ребята смышленые, их срисуешь только тогда, когда глупость очередную совершить соберешься.

— И тебе здравствуй. — Паша улыбнулся и протянул руку.

— Ну, рук пожимать не будем. — Витя презрительно посмотрел на протянутую Ноксом руку. — Таким, как ты руки не жмут.

— Почему это? — поинтересовался Золотарев, поправляя очки.

— Сам знаешь. Чего на разговор позвал?

— Не просто так. Дело к тебе есть.

— Я твои дела все знаю, — парировал Солдатов. — Только услышь вот что: со мной, как с Санычем не получится…

— Саныч сам виноват, — перебил его Паша. — Повел себя как сука, вот и получил, что заслужил.

— А мне не интересно, — сказал Дух, подходя ближе к Золотареву. — Я тебе сказал. Дальше сам думай. О чем разговаривать будем?

— Ты до сих пор бритых дебилов подкармливаешь? — Нокс прекрасно знал, что его собеседник держит под крылом несколько бригад скинхедов, выпуская их размяться на гастарбайтерах, если те не платят партийных взносов или начинают филонить на, принадлежащих Духу, рынках.

— Может быть, — Солдатов искоса посмотрел на Пашу. — А может быть и нет. Тебе зачем?

— Работенка для них будет. Серьезная. И деньги за нее серьезные. Твоя доля тоже уважительная. Хотя…, — Золотарев почесал подбородок. — Я так думаю, что если через тебя все пойдет, если договоримся, конечно, то мне лучше тебе заплатить, а дальше сам думай, по справедливости.

— Как все серьезно! — усмехнулся Витя. — И какие цифры озвучиваются?

— Полкилограмма европейских ценностей.

— Неплохие цифры для таких раздолбаев, — Витя присвистнул. — Это разово или как?

— Или как.

Витя призадумался. От такого человека, как Нокс, можно было ожидать любой подлянки. Да и с башкой он явно не дружит. Дух к Санычу особо теплых чувств не испытывал, но даже он понимал, что кидануть такого человека было верхом наглости, глупости и безрассудности. Хотя вид живого Нокса в деловом костюме и очках на носу приводил старого разбойника в некоторое недоумение. Значит, как-то соскочил с темы. Ну а раз соскочил и козыряет филатурой, надо делать гешефт, даже просто для подстаховки. Мало ли что.

— Тогда, если ты хочешь, по справедливости, накинь сверху еще полкило.

— А не дофига ли? — удивился такой наглости Паша. Полмиллиона евро — очень весомая сумма для гопников-националистов. И для Солдатова тоже.

— А мне в тебе уверенности нет, — сказал Дух. — Цифры сильные называешь, а есть ли они у тебя? И зачем все это — мне тоже непонятно. Нет же конкретной темы, зачем и почему. Как и появление тут твое. Рискованое… Может тебя закопают сегодня же вечером. А мне тогда что? Время, потраченное зря. А мое время дорого стоит.

— Я готов первый пятидесятипроцентный транш перевести хоть сегодня, — ответил Золотарев. — Вопрос в том, чтобы твои гитлерюгенды готовы были встать под ружье по первому требованию.

— Словей-то каких нахватался! — воскликнул Солдатов. — Будет день — будет пища. Помнишь, как говорил товарищ Бендер? «Вечером деньги — утром стулья». Или как-то так.

— Так на чем сошлись? — поинтересовался Паша.

Дух несколько секунд помолчал, разглядывая Золотарева. Затем, шмыгнув носом (на гребне плотины сквозит сильно), медленно повернулся к водохранилищу:

— Твоему холую, который сегодня звонил, перезвонят и сообщат номер счета. Утром хочу видеть то, что ты пообещал.

— А не кинешь? — Павел искоса взглянул на своего собеседника.

— Но я же не ты, — Дух медленно повернулся к Золотареву лицом. — Считай, что мы договорились. Бабки упадут — я сам тебя найду. Детали допилим.

— Хорошо, — кивнул Нокс. — И мне бы очень хотелось напомнить о том, что ребята должны начать работать по первой необходимости.

Павел тоже повернулся в сторону водохранилища. Солдатов посмотрел на него, слегка усмехнулся и начал спускаться по асфальтированной дорожке в направлении своего автомобиля. Но пару шагов остановился и снова повернулся к Золотареву.

— Кстати, Нокс, — сказал он. — Я за нашу встречу помолчу. Пока. Будь спокоен. Если встретишь своих бывших однополчан — на меня батон не кроши. Но! Если до утра денег не будет — о моем обещании можешь забыть.

— Я тебя услышал, — не оборачиваясь, ответил Павел.

Глава 7

— Да чего ты от меня хочешь? Чтобы я находился около твоей юбки каждые пять минут? Жирно не будет? У меня работа, свои интересы! — Саша Фомин уже почти срывался на крик, пытаясь развязать шнурки на своих ботинках. Он буквально несколько минут назад вернулся домой со службы, а его благоверная, прямо с порога, решила повыяснять отношения. Видимо, на своих занятиях фитнесом она совершенно не устала.

— Вот и женился бы на своей работе! — фыркнула Сашина жена Юля. — У тебя для меня даже пяти минут нет, чтобы поговорить…

Она стояла в дверном проеме, который вел на кухню, скрестив руки на груди. Александр был прав. Девушка тоже недавно вернулась домой с занятий, потому что еще не переоделась в домашнюю одежду, а находилась в своем тренировочном костюме.

— Я устал. Наговорился! — Фомин, наконец, развязал шнурки. — И о чем с тобой вообще разговаривать? О шейпингах?

— Да хотя бы спросить, как у меня день прошел, — взмахнула руками Юля.

— Да я, блин, и так знаю, как он у тебя прошел! — воскликнул Саша, резко выпрямившись и уставившись на супругу.

— Удиви, — девушка язвительно посмотрела на мужа.

— Зал, кафешка, магазин, мама, кафешка, салон, магазин, кафешка, подруги, магазин, — перечислял Александр, загибая пальца на ладони правой руки. — И так по накатанной!

— Да с чего ты взял?! — воскликнула Юля.

— А чо? Не так?

— Нет, не так. — Девушка, взяв со стола кружку с горячим чаем, направилась в комнату, аккуратно обогнув своего избранника, стараясь не задеть. Все ее тело показывало отвращение при нахождении рядом с этим человеком.

Александр проводил супругу взглядом, затем снял свою куртку и убрал ее в гардероб. Юля, в это время, проследовала в спальню, подошла к нише, которая раньше была лоджией и, держа чашку около губ, стала смотреть в окно. На лице отражалась глубокая печаль.

Фомин засунул ноги в свои тапочки и двинулся за женой в спальню.

— Да ладно! Ну, удиви.

— Я с папой ездила после занятий, — сказала Юля, продолжая глядеть в окно.

— Куда? — поинтересовался Саша.

Девушка обернулась и с презрительной улыбкой посмотрела на мужа. То, что она сейчас скажет, наверняка, выведет его из себя. Юля подождала еще несколько секунд, разглядывая Александра, а тот вопросительно смотрел на нее.

— В магазин, — наконец выдала Юля.

— Ты чего меня — дрочишь что ли?! — взорвался Фомин, стукнув кулаком по двери, ведущей в комнату. От удара легкая дверь с силой ударила по стене, которая была сделана из гипсокартона, оставив на последней глубокий след от ручки.

— Ты сам себе можешь, — усмехнулась Юля. — У меня день рождения скоро, если что, утырок!

Саша выдохнул. Только держи себя в руках, говорил он про себя, не кипятись.

— Я его уже обвел черным маркером, — Фомин развернулся, собираясь выйти из комнаты.

— Он еще, сука, издевается, — Юля усмехнулась, оглядев потолок.

— Че хочу — то и делаю! И все! — Александр повернулся к жене, повышая голос почти на крик. — Отвали от меня! Итак, проблем хватает, ты тут еще со своими «поговорить»… Поговорила?!!

Александр развернулся и, хлопнув дверью, быстрым шагом направился на балкон, открыл дверь и вышел наружу. Закрыв за собой дверь, достал из кармана пачку сигарет. Прикурил. Молча втягивал дым, смотря по сторонам и пытаясь хоть как-то успокоиться. Откровенно говоря, получалось плохо.

Жена его раздражала. Раздражала до боли в животе. При других обстоятельствах, Саша давно подал бы на развод, благо детей нет и не предвидится, но мужчина прекрасно знал ее отца, который, в свою очередь, был его непосредственным руководителем в органах. Это крайне затрудняло положение. Такие персонажи, как Апраксин, могли сломать жизнь, вывернуть ее наизнанку, съесть, переварить, потом испражниться ею и выбросить на помойку. А, зная характер своего тестя, Фомин прекрасно понимал, что именно так и будет. Юлька была единственной и обожаемой дочкой старого полковника.

Через несколько секунд балконная дверь открылась и появилась Юлина рука с телефоном Александра, который издавал переливающиеся звуки.

— На!

Александр взял в руки телефон и посмотрел на номер звонящего. И сразу же поморщился, словно от зубной боли. Не взять нельзя.

— Да.

— Ну и что на этот раз, а, Сань? — голос Апраксина на том проводе был спокоен, даже без тени удивления и беспокойства.

— Без комментариев. — Саша сделал затяжку.

— Это не ответ. Объясни.

— Настучала уже? — хмыкнул Фомин, выбрасывая окурок вниз на улицу и доставая следующую сигарету.

— Не настучала, а поделилась проблемой.

— Знаете, Анатолий Александрович, мы сами решим наши проблемы, вы уж извините меня за прямоту, — твердо сказал Саша, подкуриваясь. — И мы не работе. А раздувать из мухи слона мне не хотелось бы. Сами знаете, сколько всего навалилось, а тут еще эти истерики слушать.

— Раз женился — терпи, — голос полковника тоже был строг. — Но дочь обижать не надо.

— Не понял? А кто ее обижал? — изумился Александр.

— Это на будущее, — ответил Апраксин. — Ты пойми правильно. Я свою девочку знаю — она не подарок. Тут и наша с матерью вина есть. Но ты же мужик. Офицер. А значит должен терпеть. Я бы очень не хотел, чтобы ваши постоянные ссоры сломали такую чудесную пару. Грустно будет.

— Я ей валерианки куплю. И пустырника с Ново-Пасситом, — съязвил Фомин, делая очередную затяжку.

— Ерничать не надо. Может ты где-то что-то сказал грубое?

— Обменялись любезностями.

Голос в трубке немного помолчал, обдумывая ситуацию, затем вздохнул и продолжил:

— Так, дети. Миритесь. У Юльки скоро день рождения. И у тебя, кстати, тоже. Не надо портить праздники. Я все сказал. Кстати, завтра с утра ко мне в кабинет. Дело есть. Ну давай. Мирись.

Раздались короткие гудки.

Саша убрал трубку в карман, затем сплюнул на улицу, сделал пару глубоких затяжек и щелкнул окурком далеко на улицу. После чего, отряхнув руки, зашел в квартиру.

***

Кабинет полковника районного отделения Федеральной Службы Безопасности Анатолия Александровича Апраксина располагался на третьем этаже высокого правительственного здания постройки семидесятых годов. Нельзя сказать, что помещение было ультрасовременным, но определенный лоск был. Ремонт был свежим, буквально полугодичной давности, но без изысков, скорее всего с легкой тенью ностальгии по советскому декору.

Полковник Апраксин стоял у окна, сжимая в руках большую кружку с чаем и задумчиво смотрел окно. Над холмами, которые пролегали за зеркальной гладью водохранилища, поднимался солнечный диск, озаряя сосны на сопках розовым цветом.

В дверь постучали. Полковник даже ухом не повел, так как ждал гостя.

В кабинет заглянул Фомин, немного помятый, но подтянутый.

— Разрешите войти, товарищ полковник? — спросил он.

— Да, Саш, заходи. — Апраксин обернулся на голос, слегка улыбнулся и отошел от окна. — Присаживайся

Фомин зашел в кабинет, закрыл за собой дверь и проследовал к столу, который стоял в центре комнаты. Отодвинул стул, сел.

Апраксин поставил кружку с чаем на подоконник, затем тоже направился к столу.

— Помирились? — спросил он, садясь за свой рабочий стол.

— Ну так, более-менее. — Саша махнул рукой.

— Понятно. — Полковник кивнул в ответ, взял со стола папку, плотно заполненную бумагами. Открыв первую страницу, Апраксин пробежал глазами первые строчки.

— Игорь Витальевич Орчибинов. 1982 года рождения. Осужден по 159-й и 163-й статьям УК РФ. Отбывал пятилетний срок наказания в колонии общего режима. Освободился на год раньше пару дней назад. С зоны пришел документ. Сейчас проживает по прежнему адресу. На, держи.

Полковник протянул папку с делом Александру. Тот взял ее в руки, пролистал несколько страниц. Затем удивленно посмотрел на начальника.

— Не совсем понял, Анатолий Александрович. А мы-то тут причем? Это же уголовка.

— А ты забыл, кто этот человек? — с тем же удивлением спросил Апраксин.

— Да помню, конечно. Мы еще с ребятами удивлялись, почему по таким статьям так мало дали.

— Наверняка у него еще и нары у форточки были, — усмехнулся Анатолий Александрович. — Такие люди просто так на кичу не залетают.

— Это понятно, — согласился Фомин. — А нам-то он какого сдался?

— Поступило указание сверху взять объект в разработку, — сказал полковник. — Он же входил в ближайшее окружение Саныча, а нам этого субъекта спендикрючить очень даже надо. И еще один момент. Его чудесное освобождение раньше срока. Это не удо. Я звонил начальнику колонии, мы знакомы. Тот прозрачно намекнул, что это было указание из Москвы.

— Саныч, насколько нам известно, сейчас в Москве, — кивнул Александр.

— Нет, это не так, — отрицательно качнул головой Апраксин. — Он в области.

— Очень интересно. Агентура косякнула. — Фомин почесал щеку. — Но тут, как мне кажется, не срастется. Я не думаю, что, после всех событий, Орчибинов назад к Санычу пойдет. Тот же его на зону и определил.

— Не пойдет, — согласился полковник. — В деле есть протокол допроса, где Арчи дает показания по этому поводу. На этом и надо сыграть.

— Сомнительно как-то. По крайней мере если буром в лоб переть. Может быть пока ноги за ним пустить, а в квартире ушки повтыкать? — Фомин посмотрел на Апраксина.

Полковник призадумался. Не слишком ли много чести для такого персонажа? Обычный бригадир, пусть и считался правой рукой Хантомарова. Хотя, надо было знать прошлое этого человека. Арчи на многое способен. И, если он будет в чем-то уверен, то пойдет до конца. И сто процентов доведет дело до логического завершения. И велика вероятность того, что прольется немало крови. А еще Апраксин прекрасно знал, как и коллеги из Следственного комитета и прокуратуры, что Орчибинова слили только для того, чтобы не мешался Санычу. У них назревал конфликт, там был не только интерес в сфере влияния, сколько во взаимоотношениях. Нокс был совершенно ни при чем. И, если бы Хантомаров не избавился от Арчи в ближайшее время, мог произойти серьезный раскол. Как же удачно двоюродный братец подвернулся?!

— Если есть сотовый — номер пробивайте и слушайте, — сказал Апраксин. — Пока так. Все очень серьезно.

— Неужели Саныч кому-то наверху дорогу перешел? — с улыбкой высказался Фомин.

— Перешел не перешел, а у нас приказ. И его надо выполнять. — Полковник откинулся в кресле. — Нам главное, чтобы разборок не было. Ладно, иди работай.

Фомин кивнул, встал из-за стола и направился к двери.

— Кстати, Саш, — окликнул его Анатолий Александрович. — В выходные мать в гости зовет. Быть обязательно и непременно.

— Конечно будем, — Саша кивнул в ответ и вышел из кабинета.

Апраксин кивнул, встав из-за стола, снова подошел к окну. Взяв кружку остывшего чая, сделал аккуратный глоток и задумался.

Полковник тоже не особо понимал, для чего центровые перевалили на них это дело. Уголовка совершенно не подходит для службы безопасности. Хотя, когда три года назад арестовывали местного депутата и авторитетного бизнесмена Крутикова, при его задержании работали именно спецы из ФСБ. Но там были интересы в выводе активов за рубеж, продажа интеллектуальной собственности странам Евросоюза, черного леса и земли. Проще говоря, Крутиков полез на вотчину спецслужб. Арчи же прикрыли за вымогательство и мошенничество. Кем, в принципе, он и был. И его бригада. Это понятно, что такие граждане выполняли всю грязную работу за Хантомарова, тот был мозгом всей их организации, но к этому чиновничьему сынку было не прикопаться. С другой стороны, Апраксин, начав разрабатывать бригаду Саныча, мог как лишиться определенных дивидендов, так и приумножить их. Эта мысль согрела полковника намного сильнее, чем остывший чай. Он слега улыбнулся.

В этот момент раздался телефонный звонок со внутреннего телефона. Апраксин отошел от окна и подошел к столу.

— Да, Вероника, — сказал он, нажав на кнопку громкой связи.

— Анатолий Александрович, вам звонок от частного лица, — сказал приятный женский голос.

— Кто звонит? — поинтересовался полковник.

— Не представились. Говорят, что это конфиденциальный разговор.

— Ладно. — Апраксин сел в свое кресло. — Соединяй.

Он снял трубку и приложил ее к уху.

— Анатолий Александрович? — раздалось в трубке. Голос был мужской, уверенный и, как показалось Апраксину, даже нагловатый.

— Кто говорит? — поинтересовался полковник.

— Мы знакомы заочно, но хотелось бы закрепить наше знакомство официальной встречей. Мое имя Павел. Золотарёв Павел. Вам это имя о чем-то говорит?

— О чем-то говорит, — кивнул Апраксин. — Когда вы хотите встретиться?

— Пока не могу обозначить четкое время, но готов приехать к вам в отдел, как только появится свободная минутка.

— Даже так? — удивился Апраксин. — А вы смелый человек.

— Мне нечего бояться, — ответил Золотарев на том конце провода. — Я вам еще перезвоню и уточню время. Договорились?

— Договорились, — сказал полковник.

— Тогда до связи, — в трубке зазвучали короткие гудки.

— До связи, — недоуменно ответил Апраксин, глядя на телефонную трубку.

Вот это поворот! Такого полковник точно не ожидал. События начинали развиваться очень быстро. Так что же происходит? И почему ничего не понятно?

***

Саша, после разговора с Апраксиным, сразу направился в свой кабинет. Там еще никого не было. Оперативник открыл сейф, который стоят у его рабочего стола, положил туда папку с делом Орчибинова и закрыл тяжелую дверь на ключ. Затем, выйдя в коридор, направился к лестнице, которая вела в вестибюль. Навстречу ему шел невысокий парень лет двадцати пяти на вид, коллега, которого звали Вадим. По мнению Саши — абсолютный раздолбай.

— Ты чего, выходной себе устроил? — поинтересовался Вадим.

— Да за сигаретами, — на ходу бросил Фомин. — Пачку дома оставил, блин.

— Бывает, — понимающе кивнул Вадим, продолжая шагать к их кабинету. — Давай быстрее. Планироваться опоздаешь.

— Ага.

Александр вышел из здания и достал из кармана верхней одежды телефон. Этот аппарат отличался от его обычного мобильника. Не смартфон, а обычная кнопочная «звонилка», без дополнительных наворотов в виде GPS или ГЛОНАСС. Фомин дошел до небольшого магазинчика, располагавшегося неподалеку в здании сталинского типа, и скрылся в нем. Спустя некоторое время вышел, держа в одной руке телефон у уха, во второй пачку сигарет.

— Алло. Привет. Не разбудил? — Саша прижал телефон к плечу и пытался открыть сигаретную пачку.

— Нет, я давно не сплю. — Голос на том конце провода принадлежал женщине и был сух по отношению к звонящему.

— Это хорошо. У меня тут кое-какая информация нарисовалась по твоим корефанам. Ты не в курсе, что у вас там затевается, может проблемы какие?

— Я как-бы не в курсе. Да и кто бы что сказал?

— Ну я не знаю, а вдруг. — Фомин смог, наконец, открыть пачку и извлечь из нее одну сигарету.

— А что за информация? — поинтересовался женский голос в трубке.

— Шефа твоего раком собираются поставить, — сказал Саша, прикуриваясь. — Наши комитетчики засуетились.

— Ну и?

— Я подумал, может ты знаешь чего? Я бы тебя прикрыл.

— Вот оно тебе надо? — вздохнул голос на том конце провода. — Я же тебе говорила столько раз, что сама разберусь со своей жизнью.

— Я же о тебе беспокоюсь, дура! — шёпотом воскликнул Александр. — Заметут же, не отмоешься потом.

— Тебе есть о ком беспокоиться, Саш. — Женский голос продолжал оставаться инертным. — И давай уже закроем эту тему раз и навсегда. Это — моя жизнь, а ты мне не старший брат. Лучше о своей супруге беспокойся, ей точно помощь требуется.

— Не надо так, — грустно сказал Фомин, останавливаясь на тротуаре.

— Надо. Если что узнаю — сама позвоню. Все. Работай, Штирлиц. У меня дела.

Короткие гудки. Александр, вздохнув, убрал телефон вглубь верхней одежды и направился назад в свой рабочий кабинет. Ожидался тяжелый день.

Глава 8

Нокс сидел в своем гостиничном номере и листал новостную ленту на планшете. Мониторинг особенно нравился Паше, он черпал из глобальной помойки под названием «интернет» очень много полезной для своего дела информации. Зачастую это были лишь, так называемые, газетные утки, но попадались и толковые идеи, которыми можно было воспользоваться.

Было раннее утро, поэтому Паша, приняв душ, не стал сразу одеваться в официальную одежду, а оставался в гостиничном халате, отдыхая перед большим количеством деловых встреч и листая страницы сайтов и социальных сетей, изучая все новости региона.

В дверь номера постучали. Золотарев, нехотя, отложил планшет в сторону и пошел открывать. На пороге стоял Анатолий, сжимая в руках пухлую папку. Нокс пропустил гостя внутрь и закрыл дверь.

— Павел Евгеньевич, вот список информационных агентств и редакций, которые вы просили. Я еще дополнил их несколькими каналами на Ютуб. Они могут быть вами интересны, — сказал Анатолий, протягивая ему папку.

— Видеоблогинг в России больше похож на обложку СпидИнфо. Много говору, а толку никакого. Особенно на периферии. Но в Москве работает.

— Да, и достаточно неплохо, — согласился Анатолий. — Девяносто процентов — откровенный шлак и сделан для малолеток, но есть и достойные представители. Кстати, я в список внес новый канал, но уже собравший достаточное количество зрителей.

— Достойный контент? — Золотарев прошел к креслу, в котором сидел до прихода гостя.

— Более чем. И я уверен, что вас заинтересует тот факт, что его создатель — местный парнишка. И он поднимает нужную нам тему.

— Ну-ка, ну-ка! — Золотарев пролистал несколько страниц, и зафиксировал свое внимание на том, о чем говорил Анатолий. — В электронном виде нет?

— Я не стал этого делать, — сказал Анатолий. — Так надежнее.

Золотарев уважительно качнул головой. Толик, в этот момент, достал свой смартфон и протянул его Ноксу.

— Вот, взгляните. Я специально вышел на его канал, чтобы вы смогли посмотреть хотя бы один ролик.

Золотарев нажал на воспроизведение. На дисплее смартфона появился странного вида парень на чёрно-бело-зеленом фоне:

— Всем привет. Меня зовут Игорь, и я продолжаю цикл роликов о нашей Великой Сибири.

А вы знали, что европейская часть России считает сибиряков недочеловеками? Как Гитлер считал славян недолюдьми. А вот представьте себе.

Мне довелось вычитать одно умозаключение известного советского историка Щапова, о сибирской народности, которое я хочу вам процитировать:

«Русско-сибирская народность значительно отличается от коренного великорусского типа и представляет особенный своеобразный тип, во многих отношениях уступающий великорусскому. В физическом отношении тип этот составляет как бы переход от славяно-русской народности к типу северных инородцев; в психическом — он воспринял в себя также некоторые особенности инородческих племен и утратил многие коренные свойства русской природы. Ум сибиряка по обширности и гибкости уступает коренному, русскому. Эгоизм и стремление к наживе развиты в нем более, чем у великорусов; поэтического чувства у него нет совершенно, его общественные и нравственные понятия большей частью узки, грубы и диковаты, — одним словом, это выродки коренного славяно-русского племени, значительно изменившиеся от неблагоприятных физико-географических и этнологических условий и представляющие относительно немного привлекательных и достойных уважения черт»

Мы с вами — выродки. Поздравляю! Прямо как у Стругацких в «Обитаемом острове». И никто из этих великих умов не понимает, что живет за счет нас, за счет наших ресурсов. То есть, выражаясь научным языком — паразитирует.

Сколько бы я раз не был в той же Москве, Питере, я всегда удивлялся, насколько снисходительно, а иногда даже и унизительно, начинали с тобой разговаривать люди, когда узнавали, что ты — сибиряк. Типа: «Мда, ну ладно, хрен с тобой, живи уж, чего там». Было неприятно. Вроде одна страна, а так относятся.

С другой стороны, посмотрите правде в глаза, надо бы этих сограждан пожалеть. В Москвабаде уже русских меньше, чем кавказцев или таджиков, нормальных мужиков в принципе не осталось, одни педики да гопота. Вырождается там русское население. На то это и европейская часть. В Евросоюзе та же самая ситуация.

Поэтому нам нужно держаться. И продолжать развиваться тем путем, по которому мы двигались на протяжении нескольких веков, чтобы гордо в переписи населения, в графе «национальность», ставить не «русский», а «сибиряк». Это будет намного честнее.

Сибирский регион используют только как сырьевую базу. И помойку для ядерного производства. При этом мы — дотационный регион. Наши отчисления в федеральный бюджет гигантские, мы отдаем наш лес, газ, нефть, металлы и другие полезные ископаемые на запад, на экспорт, а вместо нормальных денег видим лишь дулю с маслом. Не кажется ли вам, что надо изменить существующий порядок? Мне — хотелось бы.

Но об этом — в следующих выпусках. А пока вот вам пища для размышления.

Ваше мнение по поводу этого видео я жду в комментариях. Ответы будут. Стопроцентно.

Да скорого.

Золотарев с изумлением поднял глаза на помощника. Он не мог поверить ни своим глазам, ни своим ушам. Это же практически под копирку их программа, только разработанная не в столице, в их агентстве, а каким-то чудиком, скорее всего, у себя дома. Если это и совпадение, то весьма и весьма удачное. А самое главное — своевременное.

— А он точно не из наших людей? — спросил Паша у помощника.

— Насколько мне известно — нет, — ответил Анатолий. — Публицист-идеалист. В наших базах никак не засвечен. В финансируемые студенческие группы не входит. И, кажется, он уже давно не студент. Больше ничего не знаем. Пока.

Золотарев молча отдал смартфон Толику, затем на несколько секунд замер, продумывая все варианты.

— Так, Толян. Надо его брать… — промолвил наконец Нокс. — Надо его найти, поговорить, придумать легенду поубедительнее. Денег дать. Нормально денег дать… Если сразу не возьмет (он же, как ты говоришь, идеалист, то сразу не возьмет), то дожимать. Только аккуратно. Еще встречи назначать. Сливать инфу бесплатно. Чтобы убедить в том, что мы хорошие парни. А как возьмет деньги — начинать сливать ему уже ту инфу, которую хавают любители всякой херни в Интернете.

— Это не проблема. С какой суммы можно начинать предложение?

— Для начала с полтинника. Будет попу морщить — поднимай до сотки.

— Долларов или евро?

— Рублей, Толик, рублей, — усмехнулся Золотарев, глядя на Анатолия. — В нашей стране официальная валюта — российский рубль. Доллары его не только отпугнут, сколько настроят против… А этот самородок мне нужен. Возможно, он принесет намного больше пользы, чем эти всякие информагентства, тэвэшники и прочие халявщики. Молодежь не смотрит телевизор и не читает газет. Она сидит в социальных сетях и смотрит Ютуб.

— Я могу идти? — спросил Анатолий, глядя на часы.

— Иди работай, — кивнул Паша. — Кстати. Деньги перевели на счет нашего нового друга?

— Да, конечно. — Толик утвердительно кивнул. — Еще вчера, как и договаривались. Первый транш в размере двухсот пятидесяти тысяч долларов. Информация о получении уже имеется.

— Сам звонил? — поинтересовался Золотарев.

— Нет, конечно, — улыбнулся Анатолий. — Его помощники.

***

В это же время, когда происходили вышеописанные события, в вестибюле небольшой микрофинансовой организации, которая находилась в помещении переделанной квартиры, в вестибюле, за стойкой, сидела молодая девушка по имени Оля и увлеченно занималась интернет-серфингом в своем смартфоне. Оле недавно исполнилось двадцать три года, она являлась агентом по работе с клиентами в данной фирме. Так как было утро, заемщиков не было, девушка занималась своими делами. Переодевшись в свою униформу, которая включала в себя белую блузку и темно-серую юбку, Оля, нацепив бейдж со своим именем, подготовила все отчеты для руководства, заварила кофе в большой кофеварке, а теперь с интересом разглядывала свежие посты в Инстаграме.

В начале десятого в офис зашла молодая женщина в деловом костюме и направилась прямо к стойке. Оля подняла глаза и сразу же отложила телефон в сторону.

— Здравствуйте, Марина Александровна.

— Здравствуй, Оля. Отчет за вчерашний день готов, или в Инстаграме новые картинки появились?

— Готов. Девушка немного смутилась. — Он у вас на столе.

— Отлично. — Марина Александровна одобрительно кивнула, смерив Олю своими ярко-зелеными глазами, и прошла в свой кабинет, который находился в соседнем помещении офиса. Сняв верхнюю одежду, женщина подошла к своему рабочему столу, на котором, около клавиатуры компьютера, лежала небольшая картонная папка с документами. Марина Александровна взяла ее в руки, открыла, пролистнула несколько страниц.

Ей было тридцать два года и уже пару лет она руководила данной микрофинансовой фирмой, которая предоставляла краткосрочные денежные займы своим клиентам. Марина не была учредителем, хозяином этой конторы был странный субъект, которого в глаза никто не видел. Это юридически. Фактически же владельцем являлся Родион Сулимович Каримов, Раджа. Конечно же эта структура, как и многие другие, входили в структуру Евгения Александровича Хантомарова.

Марина Полозова имела очень давние отношения с этой организацией. Можно сказать, что все они, руководители этой структуры, играли в одной песочнице. Однако, если Саныч, Раджа, тот же Арчи и еще несколько персонажей, хоть как-то светились в медийном пространстве и в коридорах управлений внутренних дел, то о госпоже Полозовой практически ничего не знали. Хотя скелетов в ее шкафу было предостаточно.

Марину нельзя было назвать серой мышкой, скорее наоборот. Женщина производила впечатление мощного танка, в переносном смысле, естественно. Из-за своей энергичности и целеустремленности. Она была невысокого роста, плотной комплекции, в которой угадывалась как эмоциональная, так и физическая сила. Ее русые волосы не были длинными или короткими. Прическа всегда отличалась стилем и удобством. В одежде Полозова отдавала предпочтение деловому стилю, а именно брючным костюмам и крепкой обуви. Даже старые товарищи не могли припомнить Марину в платье или юбке, разве только в той самой песочнице, когда они и в школу-то не ходили. То же самое относилось и к ювелирным изделиям. Единственное украшение, которое Марина Александровна носила, было серебряное кольцо с блестящим камнем, которое украшало средний палец правой руки женщины.

— Оля, по вчерашнему просрочнику какая информация? — громко, чтобы услышала сотрудница, спросила Полозова.

— Также, как и вчера, — раздался голос из-за тонкой стенки. — Только он еще и все наши номера заблокировал.

— Понятно, — тихо произнесла Марина. — Значит, будем решать вопрос по-другому.

— Я подготовила запрос в коллекторское агентство, — сказала Оля, заходя в кабинет руководителя. — Осталось только вашу визу поставить.

— В МКМ? — Марина подняла глаза на вошедшую, отметив про себя пару расстегнутых пуговиц на белой блузке Ольги.

— Да.

— Наверное, нет, — Полозова отрицательно качнула головой. — Они медленные. А у нас этот месяц надо закрыть в прибыли на 130 процентов. Учредитель не в восторге будет, если этого не произойдет. Давай-ка его данные, я их передам другим ребятам. На случай экстренных событий.

Оля, ухмыльнувшись, развернулась и вышла из кабинета. Марина посмотрела ей вслед:

— И не надо злорадствовать. Мне это совсем не нравится. И пуговицы застегни.

Женщина снова заглянула в документы, параллельно выкладывая из своей сумки на стол пару сотовых телефонов. В этот же момент один из них начал издавать резкие пищащие звуки. Марина, оторвавшись от чтения, взглянула на номер звонящего и сморщилась как от зубной боли. Немного подождала, раздумывая, ответить или нет. И, наконец собравшись с мыслями, нажала на зеленую клавишу:

— Алло.

— Привет. Решил тебе позвонить, — голос в телефоне принадлежал никому иному как Саше Фомину. Марина встала из-за стола, подошла к двери в свой кабинет и закрыла ее.

— Зачем?

— Соскучился по твоему голосу.

— Я же русским языком тебе сказала — все, оставь меня в покое. Я не имею дел с женатыми мужчинами. — Марина изо всех сил старалась сохранить внешнее и внутреннее спокойствие.

— Ничего не могу с собой поделать. Ты сейчас у себя? — Саша не унимался.

— Какое это имеет значение?

— Заехать хочу.

— Саша, ты реально достал уже! — не удержалась Полозова, повышая голос. — Или предлагаешь мне пойти на радикальные меры? Напрямую поговорить с твоей женой? Чтобы отвадить? Ты же знаешь, что я это сделаю, если потребуется.

— Зачем ты так?

— Затем, Саша. Все. Давай. Пока. Мне работать надо.

Марина сбросила звонившего. Затем проследовала к своего столу, села за него и обхватила голову руками. Не сказать, что ее переполняли эмоции по поводу этого странного ухажера. Просто существовало несколько нюансов, о которых знала женщина. Один из них, в далеком прошлом бывший ее молодом человеком и грубо бросивший ее, только что звонил. Но было и еще кое-что, о чем знала только Марина Александровна…

— Достал.

В дверь кабинета тихонько постучали.

— Да? — Полозова подняла голову. Дверь открылась и на пороге появилась Ольга с листом бумаги в руках

— Вот данные на дяденьку, — протянула она распечатку Марине и аккуратно улыбнулась. — Опять тайный поклонник?

— Оль, вот почему мама с папой тебя Варей не назвали? — строго спросила Полозова, взяв из рук девушки листок и смотря той прямо в глаза.

— В смысле? — не поняла Ольга.

— Я бы тебя на базар послала, — произнесла Марина с улыбкой на лице, в которой читался весь перечень эмоций человека, в личную жизнь которого лезут без спроса.

Глава 9

Анатолий сидел за столиком в небольшом кафе. Он неспешно попивал чашку ароматного кофе, которое ему приготовила миловидная девушка-бариста, исполнявшая, заодно, и функции бармена. Толику понравился дизайн интерьера. Стены были разрисованы художниками в духе наскальной живописи первобытных людей, но, в сочетании с мебелью, барной стойкой и другими элементами декора, все настолько гармонировало, что создавалось ощущение домашнего уюта. Не в каждом кафе возникает такое чувство.

Несмотря на небольшой зал, помещение было полностью заполнено посетителями. Анатолий изредка смотрел на часы, ожидая появления человека, который назначил ему встречу именно в этом заведении. Это логично, подумал про себя Толик, исходя из внешнего вида, не удивительно, что он забил стрелку именно здесь.

В зале появился Игорь Бородин. Анатолий сразу же узнал его, потому что парень был в той же одежде, что и на последнем видео. Единственное, что добавилось, так это бейсболка и рюкзак за спиной. Легким движением руки Анатолий помахал вошедшему, показывая, что он находится за этим столиком. Игорь улыбнулся и направился к указанному столу, подошел, скинул рюкзак на стул и сел на свободное место.

— Здравствуйте, Игорь. — Мужчины обмениваются рукопожатием.

— Анатолий верно? — уточнил Бородин.

— Да, все верно. Давай на ты.

— Не вопрос. — Игорь кивнул, соглашаясь на такую форму беседы. — Ты меня прямо заинтриговал. Мы когда сначала на личке списались, я думал это все разводка или пранк какой-то. Даже когда ты мне позвонил, особо-то и не верил.

— А сейчас? — Толик с интересом смотрел на Бородина, потягивая кофе.

— Вроде сидим напротив друг друга. На прикол не похоже, — усмехнулся Игорь.

— Не прикол. Слушай, — протянул Анатолий. — А вот ты сам все придумал?

— Ты про блог? — спросил Игорь. — Ну да. В голову пришла идея. Видишь, как получилось. Я и не думал, что у такого количества народа мысли совпадают.

— Потому что правильные вещи говоришь, — уверенно сказал Толик, с улыбкой глядя блогеру прямо в глаза.

— Вот прямо-таки правильные? — с легкой тенью недоверия вздохнул молодой блогер. — А мне друзья говорят, что я занимаюсь антиконституционной деятельностью, и подрываю авторитет государства.

Анатолий хмыкнул. Затем сделал глоток кофе, посмотрел в окно и по сторонам. Затем снова перевел свой взгляд на парня, сидящего напротив. А с ним все будет еще проще, чем он, Толя, рассчитывал.

— Ты знаешь, я не могу судить твоих друзей, — медленно произнес он. — Во-первых, я их не знаю, а во-вторых, это их право так считать. Каждый человек имеет свое собственное мнение, и не важно, разделяют его окружающие или нет. Как ты считаешь?

— Верно, — кивнул головой Бородин.

— Делаешь сам все?

— Нет. Друзья помогают снимать и монтировать. Все один бы я не вывез.

— А тексты?

— Тут все сам, — не без гордости сказал Игорь. — В интернете ищу кое-что, некоторые моменты реально в библиотеке.

— В библиотеке? — удивился Анатолий. — Неожиданно. Сложно поди?

— Не без этого.

— Я вообще по какому вопросу хотел с тобой поговорить. Дело в том, что я и мои друзья совершенно недавно тоже захотели начать поднимать вопросы, которые ты затрагиваешь в своем блоге. И тут, совершенно случайно, я напарываюсь на твое видео. Сказать, что сильно удивился — значит, ничего не сказать.

— Забавно. — Игорь внимательно слушал своего собеседника.

— Не то слово, — подтвердил Толик. — В общем, я посмотрел все твои видеоролики, показал единомышленникам. Ты бы видел их удивление, а потом восторг. Дело в том, что мы сами хотели что-то подобное сделать, но тямы немножко не хватает в этом направлении.

— На этих словах мне немножко не по себе? Конкуренция?!

— Да нет, — отрицательно покачал головой Анатолий. — Мы вот что подумали. Смотри. У тебя есть блог. Ты делаешь ролики. А мы неплохие журналисты, которые любят копаться там, за что по рукам надавать могут. И возникло такое к тебе предложение — может быть нам скооперироваться? Объединить силы?

— В каком плане? — не понял Игорь.

— Ты не подумай! Сейчас объясню. Вот смотри. — Анатолий достал и сумки несколько листков, на которых бы напечатан большой объем текста, и протянул их Игорю. — Тут есть кое-какая интересная для тебя инфа. О коррупции в руководстве СФО, денежные махинации. Сколько чего и куда продается мимо бюджета. И кому все продается.

— Очень интересно. — Игорь пролистал бумаги. — А это стопроцентная информация?

— Абсолютно. Эти контракты легко проверяются при желании. Сайты госзакупок, информационные ресурсы, выписки. Все в общем доступе.

— И вы готовы отдать мне их просто так? — Игорь хоть и был новичком в таком деле, но простаком по жизни не являлся.

— Представь себе — да, — подтвердил Анатолий. — Вот это я и имел ввиду под словом скооперироваться. Просто посуди сам, нам совершенно ни к чему создавать свой канал с нуля, раскручивать его, тратить время, которые мы более плодотворно можем тратить на наши расследования. Согласись?

— Так-то оно так. — Бородин скептически покачал головой и огляделся по сторонам. — Но мне кажется это несколько странным. За просто так сливать какому-то интернетчику такой материал.

— Ну, во-первых, не какому-то. Тебя смотрят. Тебя слушают. Тебе верят. Рост количества подписчиков твоего канала, количество просмотром и лайков уже подтверждение моих слов. Значит, ты уже личность. Во-вторых, я только что объяснил причину. Да, за просто так. Это настоящая журналистика. Которая несет информацию в народ. Честную информацию. Как ты считаешь?

— Поддерживаю.

— Давай сделаем так. — Анатолий хлопнул себя по коленям. — Тексты забирай. Дарю. Делай с ними, реально, что хочешь. Если вдруг решишь, что наша совместная работа возможна… — Толик достал визитку из кармана своего пиджака и протянул ее Игорю. — … то вот мои контакты, я доступен для тебя в любое время. Если вдруг не отвечу, значит точно перезвоню сам. Если ты посчитаешь, что нам не надо работать вместе, тогда не звони. Я все пойму.

— Да-а-а, — протянул Бородин, рассматривая со всех сторон визитную карточку Анатолия, на которой, помимо имени, фамилии и телефона Анатолия, красовался логотип какого-то фонда. — Мне точно надо подумать.

— Подумай. Это правильно. Ладно, мне надо бежать. — Толик встал и протянул руку Игорю. Они снова обменялись рукопожатиями. — Вместе мы сила. До свидания.

— Ага. — Игорь улыбнулся в ответ. — До свидания. Рад был познакомиться.

— Это взаимно. — Анатолий подмигнул Игорю, затем развернулся и быстро покинул помещение кафе.

Бородин убрал визитку в свой карман, повернулся к столику и снова взял в руки бумаги, которые у него остались от собеседника. Начал читать. От информации, которая была напечатана на этих нескольких листочках, волосы захотели станцевать на голове Игоря брей-данс.

***

Ближе к обеду, в офисе микрофинансовой фирмы появился неопрятного вида мужчина со следами большой любви к крепким алкогольным напитком. Его вид был агрессивен, было понятно, что пришел он сюда выяснять отношения.

— Ваша задолженность составляет свыше пятидесяти тысяч рублей, — Ольга спокойно объясняла гостю суть возникшей проблемы. — Вы блокируете наши номера, сами создаете себе условия для передачи вашего дела в коллекторское бюро…

— Да срать я хотел на тебя, на твое бюро и на твой долг! — Мужчина разговаривал на повышенных тонах, отчего рука Оли сжимала в руках брелок от сигнализации, готовая нажать кнопку для вызова группы быстрого реагирования. — Вы вообще впариваете людям нормальным собачьи проценты. Я на это не подписывался.

— Подписывались, — спокойно парировала Ольга. — Ваша подпись стоит в договоре. В двух экземплярах.

— И чо?

— А ничего! Любое нарушение подписанных договоров, с вашей или с нашей стороны — это нарушение закона.

— Вот вы его и нарушаете, кидая простых граждан на лавэ!

— Это кто ж вас таким словеньям научил? — раздался голос Полозовой. — Здесь приличная организация, а не воровская малина.

— Еще какой цветник! — Мужчина повернулся на голос. — Ты вообще кто такая?

— Не ты, а вы. — Марина Александровна стояла у входа, оперевшись на дверной косяк и с интересом смотря на происходящее. — Я управляющий директор этой организации.

— Херово управляешь! — констатировал маргинал.

— Еще раз для особо одаренных: не ты, а вы. — Полозова подошла к стойке. — Это первое. Второе. Ваша просрочка длится больше двух недель, и вы только сейчас решили прийти с разборками? А где вы, уважаемый клиент, были все это время? По запаху перегара и несвежих носков — злоупотребляли спиртными напитками, я верно говорю?

— Не твое дело, — огрызнулся невежливый гость.

— Мое. — Марина отрицательно покачала головой в ответ на слова мужика. — Вы, уважаемый, взяли в долг МОИ деньги. Не отдали их в срок. Нарушили условия договора. И мы, согласно нашему уставу, вынуждены обратиться в коллекторское агентство, а потом и в судебные инстанции для взыскания своего долга. Оно вам надо? Лишние проблемы? Лишние нервы?

Мужчина понял, что его скандал не увенчается успехом. Честно говоря, было вообще непонятно, на что он рассчитывал, приходя сюда.

— Да пошла ты на хер! — гаркнул он Марине прямо в лицо, не находя больше никаких весомых аргументов. Затем повернулся в сторону Оли: — И ты тоже иди на хер, секелявка!

После этого он гордо развернулся и, пошатываясь, вышел из офиса, громко хлопнув дверью.

Оля сидела в недоумении, смотря этому субъекту вслед. Ее рука до сих пол держала брелок охраны. Такое на ее практике было впервые. Марина, невозмутимо, проследовала в свой кабинет и вернулась туда с папкой документов.

— Это же этот, да? — кивнула она на бумаги.

— Да.

— Ну, значит сам виноват, придурок. — Полозова пожала плечами. Она принялась набирать номер на своем телефоне, который все время был в ее руках. В это время Оля пыталась прийти в себя, передвигая офисные принадлежности на рабочем столе.

— Алло, — сказала Марина в трубку и начиная медленно двигаться то в сторону своего кабинета, то в сторону стойки клиент-менеджера. — Привет. Как дела?.. Есть дело. Тут один крендебобель денег вторчал… По договору, конечно. Отдавать не хочет. Сейчас приперся в офис, синий как изолента, пытался тут права качать… Девочку мне чуть до инфаркта не довел… Запахом, блин. Проветривать придется… Не смешно. У нас люди нормальные иногда приходят. Короче че: я тебе сейчас его адрес эсэмэской скину — надо делать. И жестко делать. Чтобы не хамил… Слушай, ну у человека, который имеет две почки, стыдно иметь долг в нашем агентстве. Все, жди инфу…

Марина нажала на сброс и оперлась на стойку и уставши посмотрела на Ольгу. Та на нее.

— А не чересчур? — в некоторой жалостью в голосе спросила девушка.

— Ничего личного. — Марина поправила буклеты, лежавшие на стойке. — У меня тоже есть должностная инструкция. А козла этого мне не жалко. Деньги-то он пробухал.

***

После обеда в здании администрации города N проходило крупное аппаратное совещание. В просторном светлом кабинете, за большим столом собрались чиновники разного рода деятельности и ответственности. Мэр города N что-то рассказывал, слушал доклады своих подчиненных.

В числе находящихся в кабинете был и Раджа, как руководитель отдела по связам с общественностью. Он внимательно слушал выступающих, делал пометки в ежедневнике. Изредка поглядывал на часы. В общем, вел себя как настоящий профессионал своего дела. Хотя, положа руку на сердце, он откровенно скучал, слушая всякую ересь чиновьечего аппарата. Каримов прекрасно знал положение дел в городе, где какие проблемы, как это можно исправить. Он понимал, что вся эта бюрократическая братия тоже владеет полной информацией, но никто даже палец о палец не ударит, чтобы изменить ситуацию в положительное направление вектора. Это печалило и забавило Родиона Сулимовича, но сделать с этим он не мог, ровным счетом, ничего. Да и работа в администрации научила тому, что, наверное, не надо пытаться. Раджа стал циником. Вообще, все это напоминало ему работу внутренних органов, с коей, по молодости, он был знаком не понаслышке. Опера бегают, разыскивают, устанавливают, задерживают. Это их работа. А прокурорские следаки дела закрывают. Потому что у них с каждым новым делом работы прибавляется. Замкнутый круг. Во внутренней политике ситуация очень похожая.

Когда нудное совещание закончилось, чиновники разбрелись по своим кабинетам, Раджу остановил председатель областной Думы Николай Викторович Казанцев. Человек, уважаемый в обществе, опытный политик, удачный бизнесмен и прекрасный семьянин, как говорилось в его анкете на сайте Думы. В реальной же жизни все эти данные имели две стороны медали. Политик, на самом деле, он был так себе. Принимать решения Николай Викторович мог только после совещания с теми людьми, которые посадили Казанцева в кресло председателя. Насчет удачливого бизнесмена можно было бы согласиться, если не знать того факта, что большую часть своих предприятий он отжал у менее удачных конкурентов. А управлял им не так хорошо, как надо было. Поэтому эти самые предприятия не жили, а выживали в условиях растущих аппетитов Казанцева. А это прямо вытекало в тезис о прекрасном семьянине. Второй брак, единственный сын замечен в связях с людьми нетрадиционной ориентации, так же есть две любовницы, которой, по проверенным данным, нет еще восемнадцати лет. Председатель Думы. Такой же, как везде.

Мужчины обменились рукопожатиями.

— Вы с совещания? — поинтересовался Николай Викторович у Каримова.

— Да. — ответил Раджа. — Интересного ничего не было. Дежурные фразы, дежурные отчеты, дежурные напутствия.

— Я так правильно понимаю, что вопросы, связанные с нашими интересами в области, не поднимались? — Казанцев вопросительно посмотрел на Родиона Сулимовича.

— Совещание было внутригородским. — Каримов пожал плечами. — Областные дела на нем не рассматривались.

— Мы с вашим шефом договорились, чтобы вопрос, связанный со строительством новой ветки федеральной автодороги, был внесен на рассмотрение мэру города. Не подскажете, когда мне и моим партнерам можно ожидать результатов? — слегка понизив голос, спросил председатель Думы.

— Мне кажется, Николай Викторович, что вы разговариваете не с тем человеком, — улыбнулся в ответ Раджа. — Я всего лишь возглавляю отдел по связям с общественностью, и никак не могу вносить подобных предложений. Это вне моей юрисдикции.

— А с кем мне тогда разговаривать? — не понял Казанцев.

— Я не могу знать. — Каримов пожал плечами. — Если вы решили этот вопрос с мэром…

— Да причем тут мэр? — Казанцев грубо перебил Раджу и подошел к тому почти вплотную. — Тебе про твоего шефа говорят. И мне крайне непонятно, какого хрена ты вообще тогда тут делаешь.

— Не понимаю, о чем вы, Николай Викторович, говорите, — Каримов продолжал вежливо улыбаться.

— Не строй из себя невинность. — Казанцев сделал серьезное лицо. — Все всё прекрасно понимают. Короче так. Делай. Или придется решать вопрос, и с тобой в том числе, на другом уровне.

— Вы мне что, угрожаете? — вежливо поинтересовался Каримов, с интересом глядя на господина председателя в предвкушении интересных событий.

— Да кому ты нужен! — Председатель устало махнул рукой и повернувшись к Радже спиной успел сделать только один шаг, как в этот момент Каримов резко схватил его за рукав и грубо повернул к себе. Приблизившись почти лицом к лицу, глядя прямо в глаза оппонента, Раджа, сквозь зубы тихо, прошипел:

— А теперь послушай сюда, Хопер Инвест. Ты — такая же попка попугайская, как и большая часть всех этих козлов, сидящих здесь. И нет никакой разницы, пердит твоя жопа в этом здании или через дорогу. Дышишь ты ровно тем же воздухом, что и все. Если ты еще раз, сявка, попробуешь вякнуть что-то в мой адрес, мне будет глубоко посрать, кто ты и с кем ты, фраер, работаешь. Я лично своими руками брюхо твое вспорю и кишки намотаю на твою же шею. Вот это можешь считать и угрозой, и предупреждением. Одуплил? Ты меня знаешь, я за базар всегда отвечаю.

Казанцев молча выдернул руку, отступил в сторону и поправил свой недешевый пиджак.

— Ты Родион Сулимович, совсем берегов не видишь.

— Я, как раз их хорошо вижу, — парировал Раджа. — Проверить хочешь?

— Ну я тебя услышал. — Казанцев сделал несколько шагов назад, смотря прямо на Раджу. Затем развернулся и быстрым шагом направился к холлу с лифтами. Раджа несколько секунд смотрел ему вслед, затем слегка усмехнулся и направился в свой кабинет, находящийся на этом же этаже. В этот же момент в кармане его пиджака завибрировал телефон.

***

Ане нравился город после обеда. Он был похож на муравейник, многие люди, придя в себя после утра, начинали жить более полноценной жизнью, заполняя все пространство своим присутствием. Если выдавалась свободная минутка, Масинская, не беря свой автомобиль, бродила по улицам, следя за жизнью горожан. Кстати, таким образом она еще и искала любой информационный повод, чтобы подготовить ту или иную статью для своего сайта.

Девушка остановилась у одного торгового центра, чтобы отыскать в своей сумочке зеркальце, что являлось большой проблемой. Не будем вдаваться в детали по поводу женских сумок. Поднялся ветерок, волосы растрепались, нужно было их поправить. Отыскав нужный предмет в бездонном нутре своего предмета гардероба, Аня достала его, и начала поправлять прическу. В отражении зеркала она увидела белый седан, но он не привлек ее внимания так, как человек, который выбрался из него. Масинская замерла. Она узнала в этом человеке Пашу Золотарева. Его лицо она точно никогда не забудет. Нокс, в свою очередь, был сильно занят телефонным разговором, чтобы смотреть по сторонам. Аня решила медленно пойти дальше, не привлекая ненужного ей внимания.

Какое-то шестое чувство заставила Павла обернуться в сторону автомобиля, из которого он вышел пару секунд назад. Глаза скользнули по корпусу машины, тротуару и остановились на знакомом женском силуэте. Павел слегка наклонил голову, чтобы рассмотреть девушку, в этот момент Аня зачем-то обернулась. Нокс удивленно поджал губы. Затем медленно подошел к машине и сел в салон.

— Вася, давай-ка аккуратно за этой девонькой прокатимся, — сказал он водителю.

Автомобиль заурчал двигателем и неторопливо устремился за Масинской. Аня, замечая, что автомобиль Золотарева движется за ней, ускорила шаг. Машина не отставала. Нокс молча следил взглядом за девушкой, будучи не до конца уверенным в том, что это именно тот человек, который ему показался сначала.

Аня, еще раз обернувшись, свернула под арку, ведущую во двор жилого дома, куда машина никак не смогла бы заехать, и начала подниматься по лестнице, ведущей к подъезду. Автомобиль остановился. Золотарев смотрел Масинской вслед и продолжал молчать. Он уже ни на минуту не сомневался в том, что эта девушка именно Аня Масинская, та журналистка, с которой ему посчастливилось поработать несколько лет назад. Однако эта встреча казалась мужчине странной.

— Надо же! — высказал свои мысли вслух Золотарев. — Я думал, ее тогда завалили! Вот непотопляемая Молли Браун, блин! Ладно, поехали назад, у нас дела остались.

Машина тронулась.

Аня выглянула из-за угла. Автомобиля она не увидела. Может быть показалось? Нет. Точно не показалось. Это действительно был Паша, иначе зачем она поехали за ней? Совпадение? Нет. Узнал? Определенно узнал. Теперь жди неприятностей. Аня прижалась спиной к кирпичной стене и вздохнула. Затем открыла свою сумку, в мгновение ока достала сотовый телефон и начала искать номер в последних контактах. Найдя его, нажала на вызов. Через пару гудков раздался голос Раджи.

— Да, Анна.

— Родион Сулимович. Я только что видела Нокса.

***

Обшарпанный подъезд старой хрущевки очень страстно желал ремонта. Особенно сильно об этом кричали стены, с которых осыпалась краска и штукатурка, где, помимо изображений и фраз суперэротического характера, многократно повторялась фраза «Покрась меня». Что ж, на такие капитальные ремонты ни у управляющей компании, ни у фонда капитального ремонта средств не находилось. Директор местной управляшки недавно купил себе новый «Лексус», а молодой жене купил новую шикарную грудь, поэтому ремонты на вверенной ему территории не входили в планы управленца еще очень и очень долго. А местный фонд капитального ремонта вообще походил на МММ, деньги собирались исправно, а руководителей данной организации сажали с завидной регулярностью за нежелание делиться.

По прокуренной и загаженной лестнице поднимался полупьяный представитель маргинального сообщества города N, который устроил себе сеанс психотерапии с помощью крепких алкогольных напитков после небольшого нервного потрясения днем в микрофинансовой конторе. Он тяжело шагал, было видно, что каждый шаг дается ему с большим трудом.

Добравшись до своей двери, мужчина попытался достать из кармана ключи от квартиры, не замечая как из-за угла к нему подошли два крепких молодых человека, одетых в удобные куртки-бомберы, светлые джинсы и желтые ботинки фирмы, название которой созвучно фамилии одного австралийского поп-певца и актера. Одного звали Вася, второго Иннокентий.

— Сергей Алексеевич Морозов? — спросил Василий мужчину. Тот, в свою очередь, обернулся. В этот же момент Иннокентий схватил Сергея Алексеевича ладонью за лицо последнего и с силой приложил затылком об бетонную стену. Морозов потерял сознание и обмяк.

— А он не помрет? — серьезно спросил Василий Иннокентия. В голосе почувствовалась нотка волнения.

— Я нежно, — добродушно ответил Кеша.

Мужчина начал приходить в себя. Видимо, не настолько он был пьян, чтобы погрузиться после удара в глубокий сон. Иннокентий присел рядом с Сергеем Алексеевичем на корточки и похлопал того по щеке.

— Очухался?! Кто дома?!

— Никого. — Морозов отрицательно покачал головой, пока ничего не понимая.

— Это хорошо. — Василий слегка улыбнулся и кивнул в сторону двери. — Давай домой зайдем, потолкуем.

Глава 10

Марина ожидала лифт, который она вызвала несколько секунд назад. За то время, пока кабина добиралась до места, госпожа Полозова несколько раз поправила волосы, осмотрела стены подъезда. Наконец, издав легкий писк, двери отворились, и Марина Александровна прошла внутрь просторного помещения, блистающего хромом и стеклом, в котором, помимо Полозовой уже находился Виктор Солдатов, он же Витя Дух, который так же, как и Марина, проживал в этом жилищном комплексе, в этом же доме.

— Доброе утро. — Дух широко улыбнулся, приветствуя Марину. Практически каждое утро они пересекались в этой кабине.

— Доброе, — ответила Полозова, улыбаясь в ответ. Надо сказать, что она не испытывала приятных эмоций от общения с этим господином, исходя из того, что прекрасно знала о Викторе Солдатове все, что можно и нельзя.

— На работу? — поинтересовался Виктор.

— Да, — ответила Марина, продолжая держать на лице легкую улыбку. — Хотя очень хочется остаться дома и хорошенько выспаться.

— Очень полезное желание.

Марина молча кивнул в ответ и задумчиво стала разглядывать пол кабины. Витя Дух в это время оценивающе окинул Марину взглядом, не упустил ни одной мелочи. Он знал, что она руководит какой-то финансовой конторой, но не знал, что странно, какой именно. Так же Вите было известно, на каком этаже проживает эта особа, в какой квартире. Но большего ему узнавать совершенно не хотелось. Наверное, мужчина не хотел портить впечатление о женщине, к которой испытывал определенную симпатию, иначе он никогда бы не подгадывал время, когда Полозова пойдет на работу. Все это отдавало ребячеством, но иногда надо совершать приятные глупости.

Когда лифт остановился, Марина и Дух вышли из подъезда и, попрощавшись, направились каждый к своему автомобилю. Когда женщина села в салон, у нее зазвонил телефон.

— Привет. — Полозова взяла трубку. — Да, могу… Так, у меня сегодня очень загруженный день. Может быть где-нибудь в обед? Хорошо, давай так. Там и встретимся.

Марина нажала на сброс, затем поставила телефон на специальную подставку, которая крепилась к «торпеде» автомобиля, достала ключи и вставила их в замок зажигания. Автомобиль тихонько заурчал, сразу же включилась автомагнитола, заполнив салон агрессивным немецким хип-хопом. Марина посмотрела по сторонам и начала аккуратно выруливать на проезжую часть.

Выехав из своего двора, она пересекла небольшой парк, который располагался сразу напротив жилого комплекса, остановилась на пешеходном переходе, пропуская высокого парня в черно-красной толстовке, сшитой на манер американских колледжей, затем двинулась дальше.

А тем самым парнем в толстовке был Игорь Бородин. В руках у него был телефон, который парень вращал в пальцах словно модный спиннер. Игорь дошел до середины парка, продолжая играться аппаратом, затем начинал набирать номер.

— Алло, Анатолий… Да, здравствуйте. — Игорь был немного смущен собственным звонком. — Я обдумал ваше предложение. Мне кажется, что у нас получится очень интересная тема… Я тоже так думаю. Да, те материалы, которые вы мне дали очень пригодились. Я на их основе сделал новый выпуск… Нет, еще не выложил. Файл рендерится, вот, погулять вышел… Обязательно посмотрите… Да, хорошо, буду ждать. До скорого.

Игорь нажал на сброс, выдохнул, и поискал глазами ларек с мороженным.

А на том конце провода Анатолий так же отключил телефон и убрал его в карман пиджака. Он находился в большом просторном офисном помещении, в котором, помимо Анатолия, присутствовал Золотарев, пара молодых людей и три девушки, которые держали в своих руках офисные папки, трепетно прижимая их к груди. Толик поймал себя на мысли, что с удовольствием, исходя из форм девушек, посмотрел бы на то, что под папками. И под тем, что под папками. Иногда у него плохо получалось формировать собственные мысли.

— Блогер работает с нами, — констатировал Анатолий.

— Хорошая новость, — процедил Павел, рассматривая потолок. — Толик, а тут потолки подвесные или как?

— Я не знаю, но судя по их виду, они именно подвесные, — сказал Анатолий, тоже задрав голову вверх.

Паша покачал головой, затем потер свой подбородок и посмотрел на присутствующих.

— Хреново. Если что, чекисты смогут микрофонов тут понатыкать полну жопу огурцов.

Пара ребят прыснули от смеха, девушки, смущенно улыбнулись.

— Можно решить проблему глушилками. — Анатолий строго посмотрел на смеявшихся.

— Они нам и телефоны глушить будут. — Золотарев отрицательно покачал головой.

— Есть такие, которые сотовую связь, тем более 4G, не глушат, но на электромагнитные импульсы жучков действуют.

— И где такие взять?

— Есть пара контактов в Китае.

— Через Али Экспресс? — поинтересовался Нокс, молодые люди, не участвующие в диалоге, снова начали хихикать.

— Нет, там просто есть у меня пара знакомых, могут аккуратно через границу перевезти столько, сколько нужно будет.

Одна из девушек, которую звали Ириной, наконец подошла мужчинам.

— Павел Евгеньевич, когда заезжать планируем? — спросила она. Золотарев обернулся на вопрос, немного подумал.

— Завтра, Ирочка, завтра. И надо будет пригласить наладчиков, чтобы интернет нам тут кинули, здесь его нет. Займись этим.

— Хорошо.

— Угу. Миша! — Нокс подозвал одного из ребят. Тот подошел, второй от него не отставал.

— Миш, завтра надо быть здесь к восьми утра. Помочь с разгрузкой мебели и техники. Девочки, сам понимаешь, не справятся, плюс у них и своих дел хватает. Кирилла тоже надо. Кирилл, ты слышал?

— Да! — ответил второй парень.

— Здорово! — хлопнул в ладоши Золотарев. — По всем вопросам к Толяну, я завтра тут появлюсь только после обеда, до этого времени у меня крайне важная встреча запланирована.

— Понятно, — в один голос сказали Миша и Кирилл.

— Как все расставим — сразу начинаем работать! А работы у нас очень и очень много. И вот еще что. — Паша кивнул в сторону. Там, у стены, стоял небольшой диван, но его внешний вид оставлял желал лучшего. Нокс подошел к нему поближе, слегка наклонился, принюхался и недовольно скривил лицо.

— Вот этот приют для бездомных клопов вынесите-ка прямо сейчас во двор. Чтобы воздух тут не портил. На него даже просто присесть стремно, не то, чтобы девчонку пригласить. — Девушки от этих слов томно заулыбались, пряча свои лица под папками с бумагами.

***

Саша Фомин сидел в кабинете отдела за своим столом, читал материалы дела, которые накануне передал ему Апраксин, и курил, сбрасывая пепел от сигареты в жестяную банку из-под растворимого кофе.

— Ты не поверишь, с кем я только что пересекся! — раздалось у него над ухом. Фомин так увлекся чтением, что не заметил, как в кабинет зашел его сослуживец Вадим. Оперативник выглядел очень воодушевленным, он сидел на краю своего стола, распахнув полы легкого пальто и сжимая в руках целлофановый пакет с какой-то выпечкой.

— Вадик, ты такой предсказуемый человек, что меня, в этом плане, удивить мало что может. Но говори. — Саша даже не поднял головы на вошедшего, продолжая рассматривать бумаги и курить.

— Я сейчас с выезда приехал, отметился в дежурке и дай, думаю, схожу возьму что-нить перекусить в наш чепок. Жрать-то хоца. — Начал рассказывать Вадим. — Захожу, значит, а там Ритка работает.

— Это кто? — Саша впервые взглянул на рассказчика, прервав чтение.

— Ты ее не знаешь, — махнул рукой коллега, продолжая увлеченно рассказывать. — В параллели с ней учились, у нее уже тогда такая попа шикарная была. И титюши. Сейчас вообще не изменилась!

— Знаковая встреча, — усмехнулся Фомин, стряхивая пепел в банку.

— Да не за это речь. Я, конечно, удивился, постояли, потроцкали о том, о сем, школу вспомнили.

— Я в каком месте-то должен не поверить?

— Да ты дослушай! — возмутился Вадим, на секунду прервавшись. — Ну так вот. Постояли, поговорили, она там хэндмэйные ватрушки продавать стала…

— Чего? — не понял Фомин, удивленно вскинув брови.

— Ну выпечку, сделанную собственными руками, — разъяснил напарник.

— Вот если ты эту фифу лапал, то я там эти ватрушки брать не буду. Я брезгую. — твердо сказал Александр, глядя со всей серьезностью на Вадима. — Я видел, как ты в носу ковырялся и козюлю об стол вытирал.

— Не было такого! — обиделся Вадик.

— Было. Козюлю показать? — Саша кивнул в сторону стола сослуживца и гоготнул. — Козюля и ныне там.

— Ладно, не суть. — Вадим снова махнул рукой на Сашу. — Так вот. Взял булочек с маком. Вот они, кстати.

Мужчина повертел целлофановый пакет с выпечкой в руках, затем положил его на стол и отодвинул чуть дальше, после чего пододвинулся на краю стола ближе к Фомину.

— По лестнице поднимаюсь, слышу, наш папик с кем-то разговаривает. Вежливо так, как с родным. Глядь — а он, прикинь, — тут Вадим перешел на шепот. — С Павлей Золотарем стоит и чуть ли не в десны долбится.

— Кто это? — Саша снова погрузился в чтение материалов и не расслышал имени.

— Ты что, забыл?! — удивился Вадим, во все глаза глядя на товарища. Вот это он сейчас выдал!

— Что-то типа, — буркнул себе под нос Фомин, даже не напрягая память.

— Да это же тот перец, который, помнишь, Санычу подляну устроил, когда того ОБЭП и прокуратура вертеть начали? Лет пять назад было, кажется.

Саша замер. Вот сейчас было, как говориться, внезапно.

— Погоди, погоди, — прервал он Вадика. — Это тогда Орчибинова закрыли?

— Ну да!

— А чего он тут делает?

— А я знаю? Но вот батяню он точно хорошо знает. И батяня его, как я понял, тоже, — резюмировал Вадим, со взглядом победителя скрестив руки на груди.

— Все очень интересно получается, — процедил Александр, глядя на бумаги с материалами дела, которые он только что изучал.

— А чего? — Вадим уставился на своего коллегу.

— Да вот как раз тестюшка на меня вчера дело Орчибинова скинул. — Саша кивнул на папку с документами. — Сижу, вот, изучаю.

— Так он же сидит! — уверенно сказал Вадик, глядя на Фомина. Александр встал из-за стола и направился к выходу кабинета. Затем развернулся и задумчиво посмотрел в окно.

— А вот и нет, — бросил он и вышел в коридор. Уже в коридоре, около лестницы, ведущей вниз в вестибюль, Саша достал мобильник и набрал номер.

— Здоров, старичок, это я. Передай Санычу, что Нокс в городе. Более того, он сейчас у нас в конторе с папой беседует.

***

Маленький уютный ресторанчик расположился в помещении бывшей столовой номер 105, в которой, в далекое советское время, были самые лучшие пельмени в городе. С того времени много воды утекло, помещение сменило большое количество хозяев, некоторые продавали, некоторые покупали, кто-то всплывал, кто-то оттаивал. В общем, за период становления капиталистической России, данные квадратные метры испытали на себе все виды бизнеса, пока, наконец, его не выкупила семейная пара и не открыла тут первый ресторан по типу зарубежных придорожных кафе. Время было уже спокойное, поэтому никаких проблем определенного характера у новых владельцев не возникало. Более того, спустя пару лет чета смогла запустить еще пару подобных заведений, которые так же нашли своих постоянных клиентов, что говорило об их удачной бизнес-модели.

Марина Александровна сидела за столом и потягивала латте из длинного стакана. Рядом стояла тарелка с овощным салатом и небольшая деревянная дощечка, на которой разместилось пара тостов с сыром и ветчиной.

Полозовой, как и большинству горожан, нравился этот ресторанчик. Всегда вкусно, все свежее, хорошее отношение к клиентам. А для постоянных куча фишек и бонусов. Еще это заведение очень подходило для неформальных деловых встреч, как, например, сегодня.

К столику Марины подошёл невысокий смуглый мужчина в темной кожаной куртке. Марина подняла глаза, молча кивнула, предлагая присесть за стол.

— Здравствуй, Турик, — поприветствовала она гостя, когда тот уселся.

— Здравствуй, Марьяша. — Голос Турика был с легким акцентом. — Ты с каждым днем все краше и краше. Ох и долго я буду завидовать мужчине, которому ты подаришь свое сердце!

— Спасибо, Турик. — Марину было сложно смутить, но тут ее щеки слегка порозовели. — Ты, как всегда, изыскан на комплименты. Мне приятно. Спасибо.

Турик, которого на самом деле звали Турам Шумбаев, улыбнулся во все тридцать два зуба и склонил голову в легком поклоне. Они знали друг друга лет двадцать, выросли вместе, хотя, на какой-то период жизнь развела Турама и Марину в разные стороны. Ну как в разные? Просто Шумбаев попался в начале нулевых на рэкете одного коммерсанта, который работал под крышей органов. Желание наказать наглеца, а также антитеррористические операции по всей стране в то время вкупе со специфическим именем отправили Турика на долгие восемь лет в места не столь отдаленные. По окончании срока, Турам вернулся домой, к своей братве и занялся привычным делом, но уже очень аккуратно. За те годы, что он провел за решеткой, в стране многое поменялось, и вести дела по-старому никак бы не получилось.

Снова Шумбаев встретился с Мариной при забавных обстоятельствах: он и пара его ребят пришли в офис микрофинансовой компании, который она возглавляла, с очередным терпилой, чтобы тот взял займ и отдал долг. Марина была у себя. Старые друзья встретились лицом к лицу, облобызались и на радостях фирма Полозовой заняла лоху денег под максимально возможный законом процент, а Марина и Турик вечером этого же дня прекрасно продолжили отмечать встречу вот в этом самом ресторанчике. С тех пор их отношения были не только дружескими, но и деловыми. Говорить о чем-то большем не приходилось, Турам относился к Полозовой как к младшей сестре, ведь, по большому счету, так оно и было. В свое время, когда они были еще совсем детьми, Турик не раз пускал Марьяшку, как он ее всегда называл, домой переночевать и покормить, когда девочка сбегала из дома. Тогда ей жилось не сладко, а родители Шумбаева хорошо к ней относилась. И жалели. Да, жизнь иногда преподносит сюрпризы.

— Сделали? — спросила Марина.

— Обижаешь! Конечно. Только я хотел бы уточнить. О какой сумме шла речь? — Турик вопросительно посмотрел на Полозову. Улыбаться не перестал.

— Наши пятьдесят три тысячи четыреста рублей. Но копейки можем опустить. Остальное и выше — твое.

— Тогда я не ошибся! — Если бы Шумбаев имел еще один рот, он бы и им улыбнулся. Мужчина извлек из кармана куртки пухлый конверт и положил его на стол. Марина аккуратно вытерла губы салфеткой, затем пододвинула сверток к себе, посмотрела.

— Все верно, — резюмировала она. — Не переусердствовали?

— Все как обычно, — пожал плечами мужчина. — Вежливо сделали, ребята разгрузили объект, все раскидали по точкам.

— Себе нормально досталось?

— Не переживай. Все хорошо. Было бы не так, неужели я стал бы от тебя скрывать такую информацию?

— Да нет, конечно, — улыбнулась Марина, но в эту же секунду от ее улыбки не осталось и следа. В зал ресторана зашли Александр и Юля Фомины. Саша был погружен в свои мысли, поэтому не сразу осмотрелся. Чего нельзя было сказать о его супруге. Юля моментально увидела Марину и Турика, надменно хмыкнула и повела своего мужа к свободному столику, который, как назло, хоть и был в противоположном конце зала, но располагался параллельно Полозовой и Шумбаеву, открывая полный обзор. Взяв меню, лежавшее на столике, в руки, Юля слегка толкнула Сашу.

— Тут твоя бывшая с каким-то чуркой трется.

— Какая бывшая? — не понял Фомин, недоуменно глядя на свою жену.

— Только не чеши мне! — сквозь зубы протянула Юлия, поглядывая в противоположную сторону.

Александр проследил за ее взглядом и, наконец, увидел Марину и мужчину, который показался ему знакомым. Он несколько секунд внимательно смотрел в их сторону.

— Ну и чего ты на нее уставился? — одернула Юля Сашу.

— Я не на нее смотрю. — сказал Фомин, переведя взгляд на супругу. — Чего мне на нее смотреть?

— А чего тогда пялишься туда? — не унималась «дражайшая» супруга. Саша вздохнул. Обед был уже испорчен, а аппетит испарился навсегда.

— Лицо этого зверька знакомо сильно, — только и смог выдавить из себя мужчина.

— Твой клиент? — Нет, ей не в фитнес-тренеры идти надо было. А по папиным стопам. Может в опера или в прокуратуру. Но жопу-то качать намного легче, чем преступников ловить.

— Возможно.

— А я тебе всегда говорила, что эта шалава со всякими урками и гопотой трется, — с победой в голосе сообщила Юля, чувствуя моральное удовлетворение. — А ты ее защищаешь.

На противоположной стороне Турик тоже обратил внимание на пристальные взоры в его и Маринину сторону. Он краем глаза оглядел Сашу и Юли, затем повернулся к Полозовой.

— Тебя эти кадры напрягли?

— Кадр. — Марина посмотрела прямо на Шумбаева с легкой улыбкой. — Это Сашка, мой бывший еще с тех времен. А рядом — его жена.

— Проблемы?

— Да нет, что ты! — Марина натянуто рассмеялась. — Все хорошо. Не бери в голову.

— Я тебя понял, — Турам улыбнулся в ответ. — Ты извини, мне идти надо, дела.

— Да, конечно, Турик, без проблем, — ответила Марина. — Если что, я еще позвоню.

— На связи, — Шумбаев приложил два пальца к уху, изображая телефон, затем встал и, задвинув стул, вышел из зала. Марина проводила его глазами, затем пересеклась со обжигающим взглядом Юли, которая продолжала пристально смотреть в сторону Полозовой. Этой энергией можно было бы обеспечить Москву светом на пару лет. Представьте себе: две кобры, которые смотрят друг на друга из засады и готовятся к решающему броску.

В какой-то момент Марина решилась на безрассудный, с ее точки зрения, поступок. Она, не сводя глаз с Юлии, достала из свертка внушительную пачку наличных, пальцем провела по купюрам, словно пересчитывая их. Затем, с томной улыбкой, положила их в свою сумку и, оставив на столе несколько сотен рублей, встала из-за стола и направилась к выходу. Пройдя мимо четы Фоминых, Марина не удержалась и презрительно скользнула взглядом по этой семейной паре, многозначительно хмыкнув.

К сожалению, а может быть и к счастью, она не видела с каким выражением лица Юля смотрела ей вслед.

Глава 11

Раджа сидел в своем кабинете. Два телефонных звонка с информацией о Ноксе заставили Родиона Сулимовича повременить с основными делами, а лучше потратить это время с пользой. По большому счету, Каримов обязан был позвонить Хантомарову и поделиться информацией о месте пребывании Паши Золотарева, но, во-первых, Саныч сейчас ежедневно находился на сессии Законодательного Собрания, во-вторых, его личная разведка, наверняка, уже в курсе, а значит в этом нет смысла. Пока никаких указаний не поступало. У Раджи засосало под ложечкой. Пора бы перекусить. Да и время обеденное. Каримов стал собираться.

Уже за рулем своего автомобиля, Раджа подумал о том, что неплохо было бы в тему подключить и своего карманного фээсбэшика Сашу Фомина. А почему бы и нет? У него есть доступ к другим ресурсам, грех этим не воспользоваться. Да и информация всегда под рукой будет, успеем среагировать, рассудил Каримов.

Раджа притормозил на светофоре. Рассматривая прохожих, и продолжая развивать мысль о подключении спецслужб, Каримов вдруг заметил знакомое лицо, которое не видел четыре года. Показалось, подумал Родион Сулимович в какой-то момент, отведя взгляд в сторону, но потом направив взор в то же место. Нет! Не показалось. Лицо то же, только стрижка другая. Почти под ноль. Но этого никак не может быть! Еще же год!

Раджа не ошибся. На противоположной стороне, по тротуару шел Арчи, сжимая в руках пакет, наполовину наполненный продуктами из ближайшего дискаунтера. Каримов дождался зеленого сигнала светофора и, как только он загорелся, рванул вперед, до ближайшего разрешенного разворота. Затем двинулся назад, по противоположной полосе, нагнал Арчи и медленно, чтобы еще раз убедиться в своей правоте, рассмотрел мужчину. И убедился. Раджа проехал чуть вперед и свернул в небольшой карман для парковки. Вышел из автомобиля и направился навстречу старому другу.

Конец ознакомительного фрагмента.