Машина желаний (сценарий). Вариант 2

Аркадий и Борис Стругацкие

Несколько лет назад нам выпала честь участвовать в создании фильма «Сталкер». Режиссер Андрей Арсеньевич Тарковский первоначально взял за его основу четвертую главу нашей повести «Пикник на обочине». Однако в процессе работы (около трех лет) мы пришли к представлению о картине, ничего общего с повестью не имеющей. И в окончательном варианте нашего сценария остались от повести лишь слова термины «сталкер» и «Зона» да мистическое место, где исполняются желания. Фильм вышел на экраны и у нас, и за рубежом. О нем много и разнообразно говорят, но сходятся в одном: он чрезвычайно сложен и многозначен. Кроме того, никто не сомневается, что это работа высшего международного класса. И да не будут приняты эти слова за самохвальство! Главная заслуга в создании фильма «Сталкер» принадлежит А.Тарковскому, мы же были только его подмастерьями. А сейчас читателю предлагается один из первых вариантов сценария, в котором будущий «Сталкер» едва проглядывается. Нам любезно предложили опубликовать его, полагая, видимо, что картина, будь она снята по нему, тоже имела бы право на существование. А. Стругацкий

Застава

Машина останавливается на проселке. Вокруг смутно виднеются мокрые кусты. Проводник бесшумно выходит из машины и идет туда, где в конце проселка влажно поблескивает асфальт ученный тоже выходит, догоняет его и идет рядом.

— Зачем вы взяли этого интеллектуала? — говорит он.

— Ничего, — отзывается проводник. — Он протрезвеет. Я вам обещаю. — И, помолчав, добавляет: — А потом, его деньги ведь ничуть не хуже ваших…

Ученый быстро взглядывает на него, но не говорит больше ни слова. Они останавливаются на перекрестке и из-за кустов смотрят на заставу в сотне метрах впереди по шоссе. В маленьком домике горит одинокое окошко. Рядом в мертвом свете мощного прожектора чернеют два мотоцикла с колясками и бронированная патрульная машина. Вправо и влево от шоссе уходят через холмы стены с колючей проволокой и вышками, оснащенными пулеметами. Ворота в Зону распахнуты настежь.

— Патруль, — говорит проводник.

— Они все спят, — шепчет ученый. — Разогнаться как следует и проскочить на полной скорости… Они и мигнуть не успеют.

— Стратег, — говорит проводник. — Быстрота и натиск…

Он смотрит вниз, на здание заставы, на которое медленно наползает серый клочковатый туман. Через несколько минут он проглатывает и здание заставы, и ворота, и стену. В серой мути, как утонувший фонарь, маячит тусклое пятно света.

— Вот так-то лучше, — говорит проводник.

Они быстро возвращаются к машине.

Писатель, заснувший на заднем сиденье, вскидывается.

— А? — зычно произносит он. — Приехали?

Проводник поворачивается и, взяв его пятерней за физиономию, с силой отталкивает назад. Писатель ошеломленно таращит глаза, затем говорит шепотом:

— Понял… понял… молчу…

Машина трогается, на малых оборотах выползает на шоссе, сворачивает и тихо, в полном соответствии со знаками, ограничивающими скорость, светящимися на обочине, катится мимо заставы. Когда она входит в луч прожектора, клубящийся в тумане, на черном мокром кузове ее видны надписи на трех языках: «ООН. Институт внеземных культур».

Неожиданно сзади раздается пулеметная очередь. В тумане вспыхивает фиолетовый прожектор охраны.

Машина на бешеной скорости несется во тьме по мокрому проселку. Проводник с потухшим окурком в углу рта — за рулем. В отсветах фар поблескивают очки его соседа справа. Писатель, весь подавшись вперед, держится обеими руками за спинки передних сидений и напряженно смотрит на дорогу. Он уже заметно протрезвел.

Проводник сбрасывает газ, и машина с потушенными фарами осторожно сползает с проселка, вваливается в кювет, вылезает из него и, пофыркивая двигателем, вламывается в кусты. Потом двигатель затихает, гаснут подфарники и голос проводника произносит во тьме:

— Быстрее. Ползком за мной. Головы не поднимать, мешок держи вот так, слева. Не бойтесь, они нас не видят. Если кого зацепит, — не орать, не метаться: увидят — убьют. Ползи назад, выбирайся на шоссе. Утром подберут. Все ясно?

— Я бы хлебнул… — тихонько говорит Писатель.

— Уймись, запойный… пошли.