По обе стороны смерти

Аристарх Барвихин, 2021

Сборник увлекательных детективных рассказов о работе американской полиции. Энергичное повествование каждого рассказа с неожиданной концовкой держит читателя в напряжении до самого последнего слова, а небольшой объем позволяет затратить на чтение совсем небольшое время, например при короткой поездке в транспорте. Сборник будет интересен всем любителям детективного жанра.

Страшный бородач

— Я не верю! Я вам не верю! — закричала в лицо лейтенанту полиции Ларри Стиксу женщина, сжимая в руке скомканный и мокрый от слез платок.

— Простите, миссис Фобс, но это правда. Поверьте, мне очень трудно вам это говорить, но ваш муж погиб, — сказал Стикс, а про себя подумал: «Сколько раз приходилось говорить подобное, но все равно не могу привыкнуть».

Лейтенант прибыл в дом четы Фобс для того, чтобы сообщить Агнессе Фобс о трагической смерти ее мужа Джозефа несколькими часами ранее.

Это произошло в полдень на въезде в заповедник Зеленое Озеро. Неизвестный в белом «форде» двумя выстрелами убил Джозефа Фобса на глазах нескольких свидетелей и скрылся.

Поэтому сейчас Стикс сидел напротив заплаканной женщины и задавал необходимые и неприятные вопросы вдове убитого.

— Извините, что приходится вас об этом спрашивать, — сказал лейтенант после того, как женщина немного пришла в себя, — но вы кого-нибудь подозреваете?

Надежды на это не было никакой, но вопрос надо было задать для очистки совести. Хотя сам Стикс не был уверен в том, что ответ будет утвердительный. Его многолетняя практика говорила, что такие подозрения даже если и бывали высказаны, практически никогда не подтверждались.

— Да, сэр, — вдруг неожиданно для лейтенанта вымолвила Агнесса Фобс, все еще не придя в себя от потрясения. — Я почти уверена, что знаю убийцу моего дорогого Джо. И вы должны его схватить немедленно.

— Кто же это? — спросил лейтенант вслух, а про себя подумал, что ничто не бывает так далеко от истины, как заявления отчаявшейся и потрясенной женщины.

— Тот самый человек, который был у него вчера вечером.

В голосе Агнессы Фобс звучала такая твердость и уверенность, что Стикс насторожился и посмотрел на вдову уже без того внутреннего безразличного участия, которое свойственно полицейским в ситуации, когда они вынуждены опрашивать родных без какой-либо надежды на получения толковой информации.

— Вы знаете этого человека? — спросил Стикс, а про себя подумал, что утвердительный ответ Агнессы был бы совершенной фантастикой.

— Нет, я видела этого типа в первый раз.

«Фу, — подумал Стикс облегченно, — это было бы слишком. Слишком просто», — поправил он себя, а вслух спросил:

— Тогда почему вы считаете, что именно он повинен в смерти вашего мужа?

— Я все слышала.

— Что же вы слышали, миссис?

— Я слышала, как этот страшный, ужасный человек угрожал Джозефу.

— Вы присутствовали при их разговоре?

— Почти.

— Что значит почти?

— Дверь в кабинет мужа была приоткрыта, а разговор был громкий. Его можно было услышать за милю.

— Понятно, понятно.

— Вы думаете, я имею привычку прижиматься ухом к замочной скважине?

— О нет, что вы! — произнес Стикс, но в голосе не было искренности.

— Я уверена, что вы думаете наоборот. Но мне все равно. Конечно, наша полиция лучше разбирается в жизни людей, чем они сами. Вам ведь легче всего считать всех лгунами, негодяями и преступниками.

— О чем они говорили? — спросил Стикс, не дав иронии Агнессы Фобс развиться до степени сарказма.

— Этот тип сказал: «Я требую вашего приезда. Завтра последний срок. Выход у вас один. И вы знаете его не хуже меня. Но если вы не приедете до полудня, то вам придется горько пожалеть о том, что вы не встретились со мной. Это ваш единственный шанс остаться в живых».

— Что ответил ваш муж?

— Он молчал.

— Что же было дальше?

— Дальше? Ничего особенного. Этот тип ушел.

— Это становится интересным. А вы случайно не видели этого человека?

— Случайно видела, — ответила Агнесса Фобс, нажимая на слово «случайно».

— И вы могли бы его опознать?

— Несомненно. Хотя я и видела его только мельком, но у меня хорошая зрительная память.

— Опишите его, пожалуйста.

— Среднего роста брюнет, атлетически сложенный, с мускулистыми руками.

— Как он был одет?

— В дорогой костюм серого цвета.

— А лицо? Вы запомнили его лицо? Какие-нибудь особые приметы: шрам, родинка?

— Никаких шрамов и родинок у него не было. Широкое неприятное лицо типичного мафиози. В черных очках. Нос у него крупный, мясистый и еще такая лохматая черная борода, как у злодеев в детских сказках. Я никогда не забуду того свирепого выражения на его лице, которое сразу бросилось мне в глаза. По всему было видно, что он опасный человек.

— Вы не спрашивали вашего мужа, что произошло?

— Поначалу я не решилась побеспокоить мужа, но когда он вышел через несколько минут из кабинета, на нем лица не было. Тогда я спросила его, что случилось.

— Что же он вам ответил?

— Что-то пробурчал в ответ и ушел. Вернулся он далеко за полночь. И был очень пьян. А раньше он в рот не брал спиртного. После всего того, что я вам рассказала, вы продолжаете считать, что мои показания ничего не значат, а этот разговор всего лишь выдумка взбалмошной истерички?

— Что было потом?

— Утром я увидела, что Джозеф куда-то собирается. Я спросила его, куда это он. У него в этот день должен был быть выходной.

— И он снова ничего вам не сказал.

— Почему же? Он ответил, что должен уехать по делам на Зеленое Озеро. Это заповедник.

— Я знаю. А во сколько ваш муж уехал из дома?

— Где-то в половине одиннадцатого. С этого времени я больше его не видела. Бедный мой Джозеф, его все-таки убил этот негодяй! — воскликнула Агнесса Фобс и разрыдалась.

* * *

— Что удалось узнать по этому делу, ребята? — спросил лейтенант Стикс, когда вечером все сотрудники собрались в его кабинете.

— Мы установили следующее, — доложил сержант Розуотер. — Соседи Фобсов подтвердили, что вчера вечером из их дома выходил человек, внешность которого в точности совпала с описанием миссис Фобс. Он сел в белый «Форд» и уехал.

— Что удалось узнать еще?

— Как вы уже сами знаете, сэр, смерть Джозефа Фобса наступила сегодня в полдень неподалеку от заповедника Зеленое Озеро. Его убил двумя выстрелами в голову человек, сидевший в белом «Форде». По описанию свидетелей, а их было восемь человек, внешность стрелявшего совпадает с внешностью вчерашнего посетителя Фобсов. Трое человек даже видели номер машины убийцы. А один из них записал его. Двое поехали за ним вдогонку.

— Вот как?

— Да. У одного было с собой ружье. Он ехал поохотиться. А второй когда-то служил охранником. Парни не из трусливых. Но все они были не в машинах, когда тот стал стрелять. Въезд в заповедник в это время дня закрыт. Так что многие просто гуляли. Знаете, пока это они очнулись, пока добежали до своих машин, пока завелись…

— Значит, они так и не догнали его?

— Не догнали, сэр. Преступнику удалось скрыться. Они поздно спохватились.

— Фоторобот составили?

— Да, сэр. Вот он.

На Стикса с портрета смотрел бородач в темных очках довольно свирепого вида. У него было широкое лицо, на котором выделялся крупный нос.

— Он есть в картотеке? — спросил лейтенант.

— Кандидатов набралось полным-полно. Бородища такая, что закрывает половину лица. Так что идентифицировать будет трудно. Если вообще возможно. Эксперты не дают никакой гарантии.

— Каким оружием пользовался убийца?

— Магнумом 44.

— Обычная штука для такого дела. А у Фобса были враги?

— Нет особенно. Но вот со своим компаньоном по бизнесу Сэмом Блэйбоу он давно не ладил.

— Тот носит бороду?

— Да. Но у него борода светлая и узкая. А у убийцы черная и очень широкая.

— Кто еще мог получить выгоду от смерти Фобса?

— Во-первых, сама вдова. Три миллиона долларов плюс доля в деле. Во-вторых, подружка убитого Изабелла Фицуотер. Она требовала развода с женой, но он не соглашался. Последнее время они часто ссорились.

— Месть рассвирепевшей любовницы?

— Почему бы ей не отомстить ему?

— Пожалуй. Обиженная женщина на многое способна.

— К тому же следует прибавить, что в этом деле ей мог бы помочь ее брат Кларк. Парень агрессивный и весьма решительный. У него с сестрой всегда были хорошие отношения. Он недавно вышел из тюрьмы.

— Из-за чего сидел?

— Из-за нее.

— То есть?

— Ударил ножом одного ее воздыхателя, когда тот стал чересчур нахально ее домогаться. Братец мог просто отомстить за сестренку. Фобс же не хотел разводиться с женой.

— Значит, этот самый Кларк вполне подходит на роль пылкого защитника?

— У этих типов руки часто опережают голову.

— Кто еще может быть замешан в этом деле?

— У вдовы есть друг детства. Они расстались еще до ее замужества. Но несколько месяцев назад снова встретились. Говорят, их роман имеет продолжение.

— Что за тип?

— Некто Филип Нортон. Бывший актер. Сейчас он без работы. Снимает квартиру в центре города.

— Понятно. Богатая вдова. Сытая и беспечная жизнь человека с приличным годовым доходом. У кого из них есть алиби?

— У нас было мало времени, сэр. Завтра будем знать точнее.

— И срочно найдите машину, в которой был убийца. Тем более, что у нас есть ее номер.

К полудню следующего дня было установлено, что у всех мужчин, на которых могло пасть подозрение, было твердое алиби.

— Надо бы поговорить с подружкой убитого, — сказал лейтенант Стикс, — «Ищите женщину». Французы всегда знали толк в таких делах.

* * *

Вечером этого же дня в кабинете Ларри Стикса сидела Изабелла Фицуотер. Это была молодая стройная женщина, независимая и с острым взглядом.

— Мисс Фицуотер, — сказал лейтенант Стикс, — мне бы хотелось узнать побольше о жизни Джозефа Фобса.

— А что вы хотите о ней узнать? Джозефа ведь больше нет. Нет и его жизни. Так что вопрос этот уже закрыт. Можно мне закурить?

— Конечно. Если это только не марихуана.

— А что, тогда вы меня сразу же посадите на электрический стул?

— Скажите мне, мисс Фицуотер…

— Зовите меня Изабелла, а еще лучше Белл. Или это слишком вульгарно для такого учреждения, как ваше?

— Если бы Джозеф был жив, это что-нибудь изменило? — спросил Стикс, никак не реагируя на колкости собеседницы.

— Вы еще спрашиваете, что бы это изменило! Да всё! Он ушел бы от своей мегеры и зажил бы как человек. Вы не знали ее. А я знала. Хотя в таком деле кто поверит бывшей любовнице?

— Я поверю, если вы будете со мной откровенны.

— А какой же мне смысл вам лгать?

— У вас давно близкие отношения?

— Сегодня было бы ровно три года. Но вчерашний день не дал свершиться этому празднику. Знаете, бедняга Джозеф так мучился со своей благоверной, что даже бесчувственная мраморная статуя пожалела бы его.

— Вы настаивали на его разводе с женой?

— Да он сам хотел этого больше меня. И не думайте, что я его к этому принуждала. Просто ему не хватало решимости. В бизнесе это просто герой, а с ней он был маленьким ребенком, которого лишают сладкого за разбитую чашку.

— Вы утверждаете, что у четы Фобсов были семейные проблемы?

— Проблемы? Да их вообще ничего не соединяло. Ничего, кроме его денег. Если бы он был беден, Агнесса сама бы первая подала на развод. Удивляюсь, как это Джозеф вообще женился на ней. Ведь он был уже состоятельным человеком до того, как они встретились. А у этой стервы не было ни гроша. Она ловко обвила его, ничего не скажешь.

— У Джозефа были враги?

— Он сам.

— А еще?

— Среди людей больших врагов у него не было.

— А не среди людей?

— Один. И очень страшный.

— Кто же?

— Не кто, а что.

— Что?

— Вот именно. Год назад у него обнаружили рак легкого.

— Вы это точно знаете?

— Я? — Агнесса засмеялась неприятным злым смехом. — Да как же мне не знать-то?

— Ему предлагали лечение?

— Много раз.

— И что же он?

— Все откладывал. Дооткладывался.

— Кто-нибудь кроме вас знал о его болезни? Жена, например? Или друзья?

— У него не было близких друзей. Единственным его другом была я.

— Как вы думаете, жена знала о его болезни?

— Уверена, что нет. Он никому не говорил об этом. А жене тем более. Да и зачем? Это бы ее только обрадовало. Одна я знала, что он болен. И все время говорила ему, что необходимо на что-то решиться. Поверите ли, я устала говорить ему об этом каждый день.

— Вы часто ругались с ним?

— Только по этому поводу. Теперь я проклинаю себя за то, что портила ему этим жизнь. Дура! Она и так оказалась короче, чем я предполагала.

И Изабелла заплакала. Странно было видеть эту волевую женщину плачущей. Когда она успокоилась, лейтенант Стикс спросил:

— Скажите, среди его знакомых был человек с черной бородой?

— Доктор Эдвин Грей, хирург.

— Вы его видели сами?

— Да как же мне его не видеть, когда я сама их и познакомила. Доктор Грей делал операцию моей матери. Слава Богу, она жива и здорова до сих пор.

— А когда произошло это знакомство?

— Месяцев пять назад. Доктор Грей сразу же предложил операцию, но Джозеф никак не мог решиться, никак. У этого доктора страшноватая наружность, но человек он просто чудесный. Стоит с ним поговорить десять минут, как ты забываешь о его внешности.

— Доктор Грей сам хотел оперировать мистера Фобса?

— Да. Но он намеревался подготовить Джозефа психологически. Ведь тому предстояла очень сложная операция. А без хорошего контакта между врачом и пациентом всё могло быть гораздо сложнее. Так говорил доктор Грей. А у меня нет причины сомневаться в его словах.

— У доктора Грея есть машина?

— Я видела две. Он хорошо зарабатывает. С его руками и головой это не удивительно.

— Что это за машины?

— Черный «Мерседес» и белый «Форд».

— У него крупный мясистый нос и он любит носить темные очки?

— А откуда вы знаете? Уж не думаете ли вы, что доктор Грей убил Джозефа?

— Я не могу вам рассказать всего.

— А вот я могу! Все это глупости, лейтенант, глупости. Уж поверьте мне. Доктор слишком умный и порядочный человек для такой мерзости.

— Иногда преступления совершают не только дураки и подонки. К тому же у него могли быть свои мотивы.

— Какие? Зачем доктору нужно было убивать Джозефа?

— Причин может быть много.

— Например?

— Страховка, вражда, какие-нибудь темные дела.

— Какие темные дела?

Стикс ничего не ответил и достал из стола фоторобот подозреваемого.

— Скажите, мисс Фицуотер, этот фоторобот похож на доктора Грея?

— Допустим. Но ведь это только словесный портрет.

— Вы хорошо осведомлены о нашей работе.

— Брат рассказывал. В кино видела. Детективы читаю. Еще вопросы есть?

— Нет. Вы можете быть свободны.

Когда Изабелла Фицуотер ушла, лейтенант Стикс позвал одного из сотрудников и попросил выяснить местонахождение доктора Эдвина Грея.

— Его нет в городе, — ответил тот.

— А где же он?

— В клинике сказали, что он взял отпуск и уехал. Никто не знает куда. Кстати, сэр, цвет его машины и номер в точности совпадает с теми, которые указали свидетели преступления.

— Тогда немедленно разыщите его! Он не должен от нас уйти.

* * *

Однако прошел один день, за ним второй и третий. А доктор Эдвин Грей так и не был найден. Он как в воду канул. Дело остановилось, время потянулось бесконечно.

— Сэр, у Грея есть брат в соседнем штате, — сообщил лейтенанту сержант Розуотер на пятый день после того, как доктор исчез.

— Сомневаюсь, что нам это поможет. Но на всякий случай пошли кого-нибудь проверить, не знает ли брат, куда это делся доктор. Но если они дружны, то даже в том случае, если братец в курсе, то ничего нам не скажет. Так что дело дохлое. Но приходится дергать и за эту нитку, хотя она и тоньше волоса.

Вечером этого же дня лейтенанту сообщили, что на стоянке отеля вблизи того места, где жил брат доктора, найден белый «Форд» с номерами, соответствующими тем, что указали свидетели. Но брат доктора умер три дня назад. Эдвин Грей был на похоронах, но после них сразу же уехал, даже не заглянув в отель, чтобы расплатиться и забрать машину.

— Опять он улизнул! — воскликнул в сердцах лейтенант. — Он опережает нас. Надо отдать ему должное, он человек неглупый.

* * *

Прошло еще три дня, но доктор все еще не был задержан. По словам хозяина отеля, он уехал в неизвестном направлении на попутной машине, оставив свою припаркованной на стоянке.

— Черт возьми! — раздосадовано воскликнул Стикс, узнав об этом. — Если он покинет страну, то найти его будет еще труднее. Надо срочно подключить ФБР. Иначе мы упустим его.

Но тут в его кабинет вбежал сержант Розуотер и еще в дверях выпалил:

— Сэр! Привели Грея. Он сидит в соседней комнате.

— Ну и ну. Что ж, все оказалось куда проще, чем я предполагал. Где его задержали?

— Его никто не задерживал.

— Но ты сказал, что его привели.

— Да, он не мог найти наш отдел сам и попросил дежурного его сопровождать.

— Идемте поговорим с этим таинственным бородачом. Интересно, что он нам расскажет.

Это был человек среднего роста, коренастый, с большими мускулистыми руками. Его черная борода сразу же бросилась в глаза Стиксу. На лице доктора выделялся крупный мясистый нос.

— Что вы можете рассказать нам обо всем этом? — спросил его Ларри Стикс.

— А что вы хотите от меня услышать, лейтенант?

— Правду, доктор. Только правду. Учтите, вам предъявлено официальное обвинение в убийстве Джозефа Форбса. И поверьте, оснований для этого более чем достаточно.

— Есть вещи, которые я не могу сообщить даже полиции.

— Мистер Грей, учтите, я не из тех, кто хватается за любого подозреваемого и делает из него козла отпущения в угоду начальству. Но улики против вас настолько серьезные, что мне придется задать вам множество вопросов.

— Главный из них?

— Пока не главный, но первый в списке. Почему после убийства Джозефа Фобса вы поспешили скрыться?

— Вы рассуждаете по принципу «post hoc ergo propter hoc». Что означает «После этого значит по причине этого».

— Для данного случая этот принцип не подходит?

— Не подходит, лейтенант. Я уехал в такой спешке только потому, что мой брат был при смерти.

— Почему вы оставили машину в отеле и поехали на попутной?

— Вы и это знаете?

— И не только это. Так как же?

— Брат жил в таком глухом месте, что я поломал бы машину, добираясь туда. Поэтому я попросил парня из тех мест меня подбросить. К тому же не бесплатно. Не вижу здесь никакого преступления. А вы видите?

— Вы так и не вернулись в отель. Почему?

— К тому времени, как я приехал, брат уже умер. Когда я пришел в себя после похорон, то позвонил в отель, попросил перегнать машину по своему адресу и туда же прислать счет.

— Допустим. А почему тогда вы появились здесь у нас?

— Я был уверен, что смогу вам помочь.

— Помочь в чем?

— Не тратить силы на мой арест и доставку меня сюда в принудительном порядке. Поэтому я пришел к вам сам.

— Ну и отлично. Суд учтет вашу явку с повинной.

— Вы что-то путаете, лейтенант. Это не явка с повинной. Я просто зашел поговорить.

— Вот это здорово! Джозеф Фобс мертв. Его убил человек в точности похожий на вас и в вашем автомобиле. А вы хотите просто поговорить. О чем же?

— Если бы нам с вами не о чем было поговорить, я бы не примчался сюда прямо из аэропорта.

— К чему же такая спешка, если вы не считаете себя виновным? Или вам известно что-то такое, чего не знаем мы?

— Я обо всем этом знаю не больше вашего.

— Сомневаюсь.

— А я уверен.

— Тогда почему вы так поспешно решили нас навестить?

— Я узнал подробности из газет и понял, что меня будут подозревать в первую очередь.

— И вы не ошиблись. Вам не кажется, что все обстоятельства этого дела дают нам такое право?

— Наличие в машине, похожей на мою, человека, похожего на меня, не может быть серьезным основанием для того, чтобы посадить меня на электрический стул.

— Допустим. Но тут есть одна маленькая деталь, которая меняет дело. Номер вашей машины в точности совпадает с тем, что видели свидетели. Или у них были галлюцинации?

Доктор Грей молча потер руками глаза и глубоко задумался.

* * *

— Ну что скажете на это, мистер Грей? — спросил лейтенант Стикс, когда молчаливая пауза слишком затянулась. Эдвин Грей очнулся от своих мыслей, откинулся на спинке стула, посмотрел на лейтенанта, пожал плечами и произнес несколько растерянным голосом:

— Мне нечего вам на это сказать.

— Может быть, вашу машину украли?

— Нет, ее никто не крал.

— Тогда как вы все это можете объяснить?

— Пока никак.

— Вы не находите, что все эти обстоятельства достаточно веское основание, чтобы быть с нами более откровенным?

— Я совершенно не имею к этому делу никакого отношения.

— Но чем вы можете доказать, что не замешаны в смерти Джозефа Фобса?

— Это ваша обязанность доказывать мою виновность.

— Хорошо. Тогда как вы объясните, что вас видели накануне убийства в доме Фобса, где вы угрожали ему?

— Угрожал?

— Да, это слышала жена убитого Агнесса Фобс.

— Она ошибается, я никогда не угрожал Джозефу.

— Прекрасно. Может быть, вы и в доме у него не были?

— Почему же, был. За день до его убийства.

— Да, именно так и было. Вас видела его жена и трое соседей Фобсов. Потом вас видели, когда вы стреляли в него. И все эти люди лгут или ошибаются?

— В известном смысле.

— Что вы хотите этим сказать?

— А вы никогда не думали о том, какое воздействие на показание свидетелей оказывает внешность подозреваемого?

— Не понял.

— Мои черные очки вкупе с бородой часто пугают людей. Я это знаю по собственному опыту.

— Я не имел возможности это проверить.

— А я имел. Друзья даже советуют мне сбрить бороду. Но я слишком привык к ней. И даже сшил себе мешочек, который надеваю на нее во время операции. Этим я защищаю операционное поле. Вы не находите это важным для следствия?

— Какое же отношение имеет этот ваш мешочек для бороды к убийству Фобса?

— Самое непосредственное.

— А именно?

— В то время, когда убивали несчастного Джозефа, я оперировал. В тот день у меня была внеплановая операция. Поэтому я не успел предупредить его о том, что наша встреча откладывается минимум часа на три. Но он так и не приехал.

— Да, он застрял перед воротами в заповедник.

— Да, я совсем забыл предупредить охрану, чтобы его пропустили.

— А как вы очутились в заповеднике? Если я не ошибаюсь, там вообще нет частных владений.

— Вы совершенно правы. Я лечу сотрудников заповедника и его посетителей, если с ними что-то случается. Поэтому мне разрешили жить на его территории. Иногда.

— Но у вас отличный дом в пригороде.

— В заповеднике изумительно красиво, к тому же чистейший воздух. Только поэтому я согласился там работать. Сказать по правде, работы было совсем немного. Да и город мне порядком надоел. Жить в нем слишком опасно для здоровья.

— А для бедняги Джозефа заповедник Зеленое Озеро оказался куда опаснее города. Одни устремляются в заповедник, чтобы продлить свою жизнь, другие — чтобы укоротить ее. Воистину неисповедимы пути Господа.

— Вы установили точное время убийства?

— Двенадцать десять.

— Вот видите! Я не мог убить Джозефа!

— Вы хотите сказать, что у вас есть алиби?

— Именно, именно. В одиннадцать тридцать я уже встал к операционному столу. И, разумеется, никуда не отлучался из операционной, даже в туалет. Операция, кстати сказать, длилась четыре часа с минутами.

— Кто может это подтвердить?

— Моя собственноручная запись в истории болезни перед началом операции и после нее.

— Ее можно сделать заранее.

— Я писал у себя в кабинете, где было еще двое моих сотрудников.

— Вы вполне могли сговориться.

— А персонал операционной? Двенадцать человек находятся в сговоре? Учтите, не все они мои друзья. Как видите, я не мог одновременно оперировать и стрелять в несчастного Фобса. Раздвоение личности бывает только в головах психически больных людей.

— Хорошо, мы тщательно проверим ваши слова, мистер Грей.

Проверка показала, что доктор говорил правду.

* * *

Через несколько дней лейтенанта Стикса, выходящего из дверей полицейского управления, кто-то окликнул. Это был доктор Грей.

— А я к вам, лейтенант.

— У вас ко мне какое-то дело? — несколько удивился Стикс.

— Я хочу сказать, что не в обиде на вас и ваших людей.

— Разве мы давали для этого повод? А что бы вы делали на нашем месте?

— Наверное, то же самое.

— Но я вижу, вы хотите мне что-то сказать.

— У меня есть некоторые соображения по этому делу.

— Я готов их выслушать. Может быть, зайдем ко мне в кабинет?

— Я бы предпочел заглянуть в какой-нибудь бар.

Они долго сидели в пустом баре, молча потягивая пиво. Наконец затянувшееся молчание прервал доктор Грей:

— Знаете, лейтенант, всё это время, пока мы не виделись после нашей первой встречи, я очень много думал над этим происшествием. И сегодня утром меня осенило.

— Вы нашли разгадку этой головоломки?

— Да.

— И в чем же она?

— В моей внешности.

— Она довольно примечательная, но какое отношение она имеет к убийству?

— Самое непосредственное.

— Поясните.

— Вы были совершенно правы, когда сказали, что моя внешность примечательная. Настолько примечательная, что даже из-за нее бросил педиатрию.

— Детишки пугались?

— Еще как. Особенно при первом знакомстве. Вот я и переключился на взрослых. Скажите мне честно, лейтенант, вы зашли в тупик с этим делом?

— Как официальное лицо я не могу вам всего рассказать.

— А как неофициальное?

— Что вы хотите узнать от меня?

— Продвинулись ли вы в этом деле или нет?

— Мне бы не хотелось ронять свое лицо.

— А моему лицу уже ничего не страшно. Ему уже и так падать некуда. Если не секрет, сколько у вас на подозрении человек?

— Секрет. Но рискну выдать его. Без вас осталось пятеро.

— Сколько среди них мужчин?

— Трое. И у всех тоже есть железное алиби. В этом-то все и дело.

— Остается двое подозреваемых.

— Но это женщины. Подруга убитого и его жена.

— Вы проверяли их алиби тоже?

— На всякий случай. У подруги убитого есть свидетели того, как она стриглась в парикмахерской в то самое время, как неизвестный стрелял в Фобса.

— Насколько я понял, осталась его жена. Она тоже входит в круг подозреваемых?

— Да, но у нее нет бороды. Бородатые женщины бывают только в цирке, хотя я сомневаюсь, что даже там они подлинные. Где гарантия, что их бороды не накладные?

Конец ознакомительного фрагмента.