Детективное агентство «Чёрный лебедь»

Арина Ланская, 2023

Цикл лёгких детективных рассказов, главные герои которого – частные сыщики Никита Чернов и Матвей Лебедев. Они как Глеб Жеглов и Володя Шарапов. Ну, почти. Хотя, нет… Эти ребята совсем другие. Детективное агентство «Черный лебедь» к вашим услугам.

Отец и сын

«Дорогой читатель! Тебе может показаться, что этот рассказ никак не связан с частными детективами, упомянутыми в аннотации. Но это не так! Рассказ — начало одной из основных сюжетных линий в сборнике. Приятного чтения!»

Кирилл вышел из универа уставший и измотанный. Сейчас надо успеть на автобус, затем метро и снова автобус, а потом ещё пятнадцать минут пешком и он дома. Он тяжело вздохнул — виски слегка поламывало, и трястись в душном автобусе совершенно не хотелось — и поплелся на остановку. Проходя мимо парковки, он заметил черный тонированный Мерседес. Машина была роскошная."Странно, первый раз его вижу", — подумал Кирилл, — "Может, кто-то из преподавателей завел себе новые «колеса»?"Он уже сворачивал на пешеходную дорожку, когда за спиной хлопнула дверца автомобиля. Кирилл машинально обернулся. Выйдя из машины, незнакомец расплылся в широкой приветственной улыбке. Это было, по меньшей мере, странно: Кирилл прекрасно знал, как выглядит. Нет, конечно, не полным оборванцем и лузером, но все-таки… Куртка потерлась по рукавам, ботинки вышли из моды года два назад… И зачем этому ухоженному типу — то ли бизнесмену, то ли бандиту, обращать на него, Кирилла, какое-то особенное внимание? Мама не переставала повторять ему: «обеспеченный человек со связями вряд ли поймет простого честного рабочего, за эти границы лучше не соваться». Кирилл оглянулся: вокруг никого. Все уже разошлись. Значит, эта улыбка предназначалась все-таки ему?

— Постой, — окликнул его владелец Мерседеса, видимо сообразивший, что парень не собирается задерживаться.

Кирилл притормозил и вопросительно посмотрел на незнакомца: уложенные черные волосы с проседью, отглаженный дорогой костюм и начищенные до зеркального блеска туфли. Что-то знакомое было в чертах его лица, но Кирилл не мог вспомнить, где его видел.

Незнакомец сделал пару шагов, продолжая улыбаться Кириллу странно теплой улыбкой:

— Здравствуй, сынок, — сказал он.

Кирилл сразу же вспомнил старый альбом, где было лишь две фотографии с маминой свадьбы. Это был его родной отец, которого он никогда не видел."Как в сериале… — Пронеслось в голове у Кирилла. — Как в какой-то семейной драме!.. Но, с другой стороны… Я же всегда знал, что где-то у меня есть отец, что он жив, и даже, наверное, знает обо мне".

— Пап, — выдавил из себя Кирилл. Хоть ему было жутко неловко, он всегда мечтал сказать это слово, — зачем ты приехал? — он всегда мечтал пообщаться с отцом, но не думал, что это произойдет так неожиданно.

— Я приехал тебя повидать, ну и по делам. Ты так похож на свою маму! — радостно начал отец.

И действительно, Кирилл был очень похож на маму: те же светлые волосы, те же тонкие губы и голубые глаза.

Внешне с отцом его роднил только чуть вздёрнутый нос.

— Хочешь, поедем в какой-нибудь ресторан, поболтаем? — предложил отец.

Он говорил оживленно, с энтузиазмом, только чуть-чуть переигрывая, и Кирилл подумал, что ему, наверное, тоже трудно вот так запросто общаться с ним, своим сыном, которого он никогда не видел.

— Извини пап, я очень устал… Может, лучше подвезёшь меня до дома?

Кирилл был рад встретить отца, но решил, что лучше пока притормозить, обдумать всё и поговорить об этом с мамой.

— Без проблем! — подмигнул отец.

Кирилл улыбнулся. Это была искренняя улыбка, ведь он действительно был рад встрече. Лет пять назад он пытался найти контакты отца, чтобы поговорить и понять, почему тот ушёл, но безуспешно. Тогда Кирилл бросил это дело и решил, что отец сможет сам найти его, если захочет. Так и произошло.

Домой Кирилл вернулся хоть и уставшим, но счастливым.

— Привет, мам! — с порога крикнул он.

— Привет, сынок! Как дела на учёбе? — донеслось из кухни.

Судя по звуку работающего телевизора и запаху еды, мама готовила ужин.

— Ты не поверишь, кто меня сегодня до дома подбросил! — крикнул Кирилл из ванной.

Дождавшись, пока Кирилл покажется в дверях кухни, мама поинтересовалась:

— Ну, и кто же?

— Отец.

— Что?!

От удивления мама даже выронила из рук половник, и он громко звякнул, упав на кафельный пол. С её лица сразу же пропала улыбка. Она молча подняла половник и бросила его в раковину. Кирилл уже сто раз пожалел о том, что рассказал. Он вовсе не хотел расстраивать маму.

— Этот… Этот… — новость всколыхнула старые чувства: горечь, злость и обиду, подняла их, как муть со дна пруда. Мама схватила полотенце и начала с силой сжимать его в руках, на её лице выступил румянец, — Что он здесь забыл?! Жил бы и дальше в своей Европе! Что ему нужно?!

— Не знаю. Он много не успел рассказать. Сказал, что вернулся по делам. Потом сказал, что очень рад меня видеть и сожалеет, что сбежал тогда, — как можно мягче и спокойнее рассказал Кирилл.

— Сбежал? Да он предлагал мне денег на аборт! Он хотел, чтобы я убила тебя!

— Тише-тише, мам. Может он испугался? Он ведь был молодым.

Кирилл попытался оправдать отца, как делал всю свою жизнь. Он пытался понять и простить, хотя и понимал, что решение отца больше всего похоже на предательство, а предателей не прощают. Но ведь всех можно понять? Так сложились обстоятельства. Так сложилась жизнь. И не нужно жалеть об утраченном. Может, всё было к лучшему?

— Ладно, — мама села и попыталась успокоиться. Ей, похоже, очень хотелось накричать на сына, в который раз повторить, что его отец — человек без принципов, без совести и без сердца и общаться с ним не стоит, но она видимым усилием заставила себя промолчать. Кирилл смотрел на ее лицо в пятнах лихорадочного румянца, на крепко стиснутые руки, и думал, что сейчас она мысленно говорит себе: «А может, ребенку нужен отец? Пусть даже и такой никудышный». Немного помолчав, она спросила уже не так резко:

— Что ещё он там говорил?

— Говорил, что свадьба с тобой была самым лучшим событием в его жизни и что до сих пор тебя любит, — затараторил Кирилл, — Ещё сказал, что хотел даже вернуться, но струсил. А ещё сказал, что хотел бы общаться со мной, если ты не против?

Мама сменила гнев на милость и усмехнулась:

— Этот козел умеет лапшу на уши вешать. Я, конечно, его всей душой ненавижу… — она вздохнула, — Но если ты хочешь, можешь общаться с ним. Я понимаю, тебе нужен отец… В этом есть и моя вина. Прости, что не вышла замуж второй раз. Никто не брал"разведёнку с прицепом".

Мама снова вздохнула, потом улыбнулась и подошла к Кириллу:

— Я не знаю, что твой папаша здесь забыл, но я не против.

Поцеловав сына в лоб, мама выключила телевизор и пошла в гостиную, прихватив с подоконника недовязанную варежку. А Кирилл остался на кухне один. Он уже предвкушал, как будет общаться со своим отцом, и улыбался.

***

Прошла неделя. Всё было хорошо, даже отлично. Кириллу больше не приходилось добираться до дома на метро, его теперь подвозил отец. А ещё отец рассказывал много интересных историй о своей жизни в Европе. Кирилл слушал его с упоением, а потом рассказывал обо всем маме, чтобы она привыкла к новому порядку вещей и начала лучше относиться к бывшему мужу.

— С папой так здорово! Хочешь, расскажу, о чем мы говорили сегодня?

— У меня уже уши от его историй вянут! — наконец вспылила мама.

— Ну, извини. Он так классно рассказывает, — пожал плечами Кирилл.

— Ты смотри, осторожнее с ним! Буров тот ещё хитрец. Наобещает тебе золотые горы и дом где-нибудь на Бали, а ты и поверишь! Он мастер лапшу на уши вешать! — едко подметила мама.

— Не переживай мам, всё же нормально.

— Не знаю, что тут нормального… Этот человек бросил меня одну! Беременную! И вообще, зачем он вернулся? — она вскинула руки и возмущенно закатила глаза.

— Ну, захотел и вернулся! Отцовские чувства проснулись, может. Что плохого-то? — пытался успокоить маму Кирилл, — И никакие золотые горы папа не обещал… Просто сказал, что машину подарит, когда отучусь.

— Вот и учись! И не бери от него ничего. Я тебе разрешила общаться…

— Мам, мне уже двадцать один, могу же я сам решать?

— Для меня ты всегда любимый малыш, Кирюша! — Наставительно сказала мама, — Ты прав, но послушай меня, не доверяй своему папаше. Я ведь уже не раз говорила…

— Да, помню я, — перебил её Кирилл и мысленно поморщился — он-то давно перестал чувствовать себя и «малышом», и «Кирюшей», — что он — плохой человек. Но что в нём плохого?

— Не будем больше о грустном, ладно? Котлетки вон остывают, кушай, — сказала мама своим лучшим успокаивающим тоном.

Кирилл принялся за обед, а сам всё думал об отце. Что может быть плохого в его возвращении? Ничего. Что он может получить от Кирилла? Ничего. Может, он хочет отсудить алименты? Возможно, но он ведь бизнесмен. Зачем ему три копейки алиментов от неработающего сына? Что если у него есть какая-то корыстная цель? Если и есть, то какая? Кирилл этого не понимал. Для себя он решил, что отец поменялся за эти годы и хочет всё исправить. Да, именно так. А если человек хочет всё исправить, нужно дать ему шанс. Так почему же мама так волнуется? Стоит снова попытаться убедить её, что отец не такой плохой, как она привыкла думать.

***

Прошла ещё неделя. Кирилл сдал первый экзамен. Ещё немного и отец подарит новенький автомобиль. Эта мысль грела сердце по дороге от учебных корпусов к парковке, где, по установившейся традиции, его ждал отец.

Попрощавшись с друзьями, Кирилл в очередной раз сел в машину к отцу. Он был рад и не скрывал удовольствия от общения. Кирилл гордился тем, что у него наконец-то всё как у людей и скоро может стать чуточку лучше.

— Привет, пап.

— Здравствуй, сынок! Смотри, что у меня для тебя есть.

Отец достал с заднего сиденья красивый пакет и вручил Кириллу.

— О, подарок! Что там? — поинтересовался Кирилл, и у него вдруг появилось ощущение нежданного праздника и чувства детского предвкушения какого-то чуда.

Вообще, его не волновали дорогие брендовые вещи, и что бы ни лежало в этом красивом пакете, он будет рад всему. Ведь главное не подарок — а внимание!

— Открой и увидишь, — Павел расплылся в широкой улыбке, которой позавидовала бы любая модель, рекламирующая зубную пасту, — Поздравляю со сдачей первого экзамена!

— Не стоило, пап. Вдруг я плохо сдал?

— Какая разница? Открывай! — с нетерпением сказал отец.

Кирилл заглянул в яркий подарочный пакет. Там лежал новенький смартфон.

— Спа-а-сибо-о!

— Я заметил, что твой уже старый и экран разбит, — польщено ответил отец, улыбаясь неподдельному восторгу сына.

— Да я хотел в ремонт отнести, — смущённо сказал Кирилл.

— Теперь можешь просто выбросить!

— Класс! Спасибо. Правда, не стоило.

— Да ладно. Это малая часть того, что я должен был тебе, как отец. Мой сын ни в чем не будет нуждаться!

Конечно же, Кирилл был рад новенькому смартфону, а кто бы такому не обрадовался? Мама работала на двух работах, но денег хватало только на самое необходимое и оплату учёбы. О новом телефоне речи не было. К тому же, мама запрещала Кириллу совмещать работу с учебой, аргументируя это тем, что так он будет плохо учиться. Поэтому, возможности накопить на новый гаджет у него просто не было. Неужели можно после такого дорогого подарка продолжать плохо относиться к отцу? Конечно же, нет! Да и не столько был важен подарок. Важнее было то, что отец внимателен к нему, думает о нем, заботится и стремится наладить отношения, а значит, к отцу не стоит относиться с осторожностью. А ещё отец всё понимал и у них с Кириллом внезапно даже нашлись общие интересы. Они вместе ездили на хоккейный матч и играли в баскетбол, а по утрам перед учёбой пили кофе в крафтовой кофейне. Кирилл с неожиданным тихим счастьем думал о том, что у него появился не просто отец, но и друг. Павел Андреевич даже расспросил сына о том, какая музыка ему нравится, и потом с воодушевлением обсуждал с ним его любимые композиции. Кирилл понимал, что всё это отец делает ради него, и был несказанно от этого счастлив.

***

Выходя после защиты дипломной, Кирилл чувствовал себя одновременно измотанным, удовлетворенным и взвинченным. Он — отличник почти по всем предметам, а этим стоит гордиться. Но главное, Кирилл уже представлял себя за рулем новенького автомобиля. Конечно же, он, как и любой другой парень мечтал о каком-нибудь спорт-каре, типа «Форд Мустанг» или «Шевроле Камара», но не рассчитывал на такие дорогие машины и рад бы был вообще любому автомобилю. Он вышел на парковку, где его как обычно уже ждал отец.

— Привет, пап! — крикнул Кирилл, издалека завидев знакомую машину.

— Здравствуй, сынок! — отец вылез из автомобиля, чтобы обнять сына.

Они сели в машину.

— Поехали отмечать! Ну что, в ресторан, или сразу в автосалон? — сказал Павел Андреевич, потирая руку об руку.

— А если в ресторан, может, маму возьмём? — предложил Кирилл.

— Нет, не хочу портить вечер, — усмехнулся отец, — Давай лучше в автосалон.

— Ты не шутил? Мы, правда, поедем покупать машину? Мне? — уточнил Кирилл. Все-таки в это было сложно поверить.

— А ты сомневался? Я ведь люблю тебя, Кирилл, — сказал отец, сосредоточившись при этом на выруливании с парковки, — Прости, что сбежал тогда… Я был трусом. Но я хочу всё исправить… И я благодарен, что ты дал мне шанс.

— Конечно, папа — пробормотал Кирилл. Он давно уже не ставил в вину отцу его уход и не вспоминал, что когда-то мысленно называл его предателем. Попытки Павла Андреевича извиняться, да и вообще все эти разговоры о втором шансе вызывали смутное неудобство, похожее на стыд.

Кирилл одобрительно кивнул и они поехали.

— Путь не близкий. Сейчас на заправку заедем, — жизнерадостно сказал отец.

— Хорошо.

Кирилл достал свой новенький смартфон, недавно подаренный отцом и наушники. Затем врубил музыку погромче и устроился поудобнее. Машину завернула на заправку. А Кирилл уже начал мечтать о том, как будет ездить на своей собственной машине! Конечно, придется еще получить права, и все такое… Может, отец и с этим поможет? Хотя нет! Можно будет ездить с друзьями за город, девчонок катать…

Вернулся отец — хлопнул дверцей, протянул Кириллу бутылку с яркой этикеткой. Холодная газировка с лаймом и мятой — любимый напиток. Колпачок был уже свинчен и Кирилл, улыбаясь, сделал несколько крупных глотков, а затем сказал:

— Спасибо!

Машина мягко вырулила с заправки, влившись в общий поток. Голос в наушниках что-то протяжно напевал, Кирилла все больше клонило в сон. Он боролся с зевотой и тяжелеющими веками, отпивая по глотку ледяную шипучку, но усталость одолевала его все больше. Он подумал, что это так сказывается стресс после экзамена.

— Нам далеко ехать?

Отец не ответил.

— Я вздремну немного, — пробормотал Кирилл. Воткнул ополовиненную бутылку в подстаканник на дверце и откинулся на потрясающе удобную, мягкую спинку пассажирского кресла.

Проснулся он от того, что отец пытался забрать у него телефон и грубо вырвал из ушей наушники.

— Эй, пап, ты чего? — пробормотал Кирилл.

— Ты не должен был проснуться так рано, досадливо произнес отец, — Дай сюда!

Спросонья Кирилл ничего не понимал, а отец тем временем выхватил у него из рук телефон, открыл окно и выбросил новенький гаджет.

— Ты.. ты что делаешь? Пап, что происходит? Почему я не должен был проснуться? — растерянно спросил Кирилл. Во всем этом чувствовалось что-то чудовищно неправильное.

— Заткнись. Это неважно.

Кирилл встревожено заозирался: машина шла на большой скорости, а за окном мелькал пригород.

— Подожди-подожди… — в ушах шумело, Кирилл схватился за голову. Нарастающая тревога — почти страх — заставила его окончательно проснуться и прийти в себя, — Куда мы едем? Что происходит?

— Пожалуйста, закрой рот и помолчи, — буркнул отец.

Кирилл отметил, что выражение его лица сильно изменилось — отец больше не улыбался. Его голос стал более жестким, мышцы лица — напряженными. Кирилл не на шутку испугался, но заставил себя сохранить видимость спокойствия. Он вспомнил все игры и фильмы о выживании и быстро огляделся."Двери заблокированы", — пришел к выводу Кирилл."Что бы это могло значить?" — думал он. И, что бы это не значило, ему это совсем не понравилось, а только напугало еще больше."Куда он меня везёт?" — в панике думал Кирилл и сказал, стараясь не выдавать дрожь в голосе:

— Пожалуйста, скажи мне, что происходит.

Павел Андреевич тяжело вздохнул и, продолжая одной рукой придерживать руль, свободной рукой достал из-под своего кресла пистолет. Кирилл замер, ощутив холод дула у виска. Сердце сжалось, на лбу выступили капельки пота. Он зажмурился, а затем открыл глаза и уставился на дорогу."Неужели это происходит со мной? Неужели меня похитил собственный отец? Неужели… Он приставил к моей голове пистолет?" — судорожно думал Кирилл.

— Ты… — Кирилл сглотнул. Во рту пересохло, от газировки осталось какое-то непривычное и неприятное кисловатое послевкусие, — ты ведь убьёшь меня?

— Нет, ты нужен мне живым. Заткнись и я уберу пистолет.

— Пожалуйста, — нерешительно начал Кирилл, — объясни мне, что происходит, и я замолчу. Обещаю, — он надеялся, что это всё лишь дурацкий жуткий розыгрыш, а если нет, то может ему хотя бы удастся договориться с отцом.

Павел Андреевич вздохнул и убрал пистолет:

— Без глупостей.

Кирилл кивнул, от страха вжавшись в кресло.

— Ладно, ты сам этого хотел, — он снова вздохнул, — У меня есть сын. Ему всего восемнадцать и он серьезно болен… Все доступные средства и способы лечения уже исчерпаны. Ему нужна пересадка сердца. Доноров крайне сложно найти. И времени у него осталось мало. А ты идеально подходишь по всем пунктам.

— Погоди, то есть ты хочешь сказать… Что убьешь одного своего сына ради другого своего сына?

— Спасибо, что сказал это вместо меня, — с какой-то будто бы издевкой и одновременно с отчаянием сказал Павел Андреевич, — А теперь, ты обещал замолчать, так что заткнись. Мы почти приехали.

Вот теперь Кирилл действительно был напуган. Значит, все эти подарки, разговоры о новой машине и общие интересы лишь для того, чтобы он доверился отцу? Кирилл вспотел, от страха его трясло, руки похолодели. Он судорожно пытался найти путь к спасению, а в голову ничего не приходило. Но его ведь сейчас убьют! Усыпят и вырежут сердце!"Нужно что-то делать! Нужно сбежать! Но как?" — думал он, смотря в окно. Возможно, его поймают, но есть вероятность, что сбежать всё-таки удастся. Хотя эта вероятность была крайне мала."Самое очевидное: ударить отца чем-то по голове, оглушить и перехватить руль, — подумал Кирилл, выискивая глазами предмет потяжелее, — Но скорость слишком высокая, и скорее всего это — верная смерть… Может, броситься бежать, когда будут выводить из машины? А вдруг там вооруженная охрана, какая-нибудь колючая проволока?"Рассуждая, Кирилл все больше погружался в бездну отчаяния и понимал, что выхода у него просто нет.

Через полчаса безмолвной поездки Павел Андреевич остановил машину в лесу, неподалеку от заброшенного здания. Оттуда вышли двое парней, видимо, охранники — бугаи с габаритами «невероятного Халка». Их лица казались Кириллу одинаковыми серыми масками. Павел разблокировал двери машины и вышел наружу. Кирилл огляделся в попытке сбежать, но его одним рывком вытащили из машины. Он сопротивлялся всеми силами, но из цепких лап здоровяка, накачанного стероидами, было не выбраться.

— Отпустите!

— Заткнись, — скомандовал здоровяк.

Кирилл брыкался и вырывался, пока его вели. Пройдя по еле освещённому старому коридору, они попали в большую светлую комнату. В центре находилась самодельная операционная, занавешенная полиэтиленом. Внутри было все необходимое для проведения операции, в том числе и кушетка, возле которой стояли люди в халатах. Они изучающее посмотрели на Кирилла, и ему вдруг стало так плохо от всего происходящего, что едва не стошнило. Отец указал Кириллу на кушетку.

— Нет… Пожалуйста…

Его почему-то раздели до нижнего белья, положили на кушетку и затянули ремни."Остался последний шанс", — подумал Кирилл и обратился к отцу:

— Умоляю! Последнее желание! Пожалуйста! Если ты хоть чуточку любишь меня!

— Не дави на жалость. Я не люблю тебя и никогда не любил, — сухо ответил Павел Андреевич.

— Прошу тебя! Даже приговоренным к смертной казни разрешают последний ужин.

Павел Андреевич вздохнул:

— Хорошо. Чего ты хочешь?

— Могу я последний раз увидеть закат?

— Как Дюймовочка? — усмехнулся отец.

— Маленькая последняя просьба, — взмолился Кирилл.

Павел Андреевич начал медленно расстёгивать ремни:

— Фиг с тобой… Валяй!

Кирилл быстро оделся, ведь не ходить же на улицу в нижнем белье. Он уже сто раз пожалел о том, что не был в армии. Армейская подготовка сейчас бы могла спасти ему жизнь, а так оставалось надеяться только на чудо. Снова душный старый коридор и вот Кирилл на свободе. Павел Андреевич держал его за локоть, рядом стояли охранники.

— Я не сбегу, — сказал Кирилл, а сам подумал «Это точно мой последний шанс. Или я умру, убегая, или как последний трус, даже не попытавшись спастись».

Как только Кирилл почувствовал, что отец немного ослабил хватку, он резким движением вырвал руку и рванул что есть мочи.

— Твою мать! За ним! — раздалось сзади.

Кирилл несся напрямик через лес в сторону дороги, слыша, как его догоняют несколько человек. Он бежал, подгоняемый мыслью о том, что если остановится или, ещё хуже, упадет — ему не жить. Рыхлая лесная земля скользила под подошвами кроссовок, гибкие ветки подлеска цеплялись за одежду, хлестали по лицу… Кирилл как-то отстраненно удивлялся, что все еще двигается вперед, и продолжал бежать, каждую секунду ожидая, что вот сейчас его схватят жесткие руки преследователей.

Раздался выстрел. Кирилл почувствовал резкую боль в боку, его словно обожгло, но он не остановился

— Не стрелять! — снова донеслось сзади.

Казалось, будто голос звучал прямо у него за спиной. Теперь бежать стало тяжело, но умирать по-прежнему не хотелось. Наоборот, Кириллу жутко хотелось жить. Страх не покидал его и с каждым шагом лишь усиливался. Он понимал, что даже будь он целым и невредимым, долго бежать всё равно бы не смог. Кирилл был напуган и ранен, но не намерен так просто сдаваться. Он не позволит забрать свою жизнь взамен жизни какого-то парня.

Наконец он выбрался из леса на дорогу, прижимая рану рукой. Ещё по пути он заметил придорожное кафе, где и решил искать помощи. Кирилл старался не сбавлять темп, но рана в боку беспокоила всё сильнее. Он чувствовал кровь, текущую по пальцам, пропитавшую одежду, и вспоминал все жуткие рассказы о людях, которых ранило в живот и спасти их оказалось невозможно… К тому же, рану дергало при каждом шаге, и боль все усиливалась.

Пинком открыв дверь, Кирилл оказался в шашлычной. Он быстро огляделся. Небольшой зальчик, заставленный пластиковыми столиками, был совершенно пуст. Кирилл жалел, что ни одного дальнобойщика или залетного путешественника здесь не было, только хлопочущий за барной стойкой полноватый мужчина лет пятидесяти. Подойдя к нему, и на секунду почувствовав себя в безопасности, Кирилл едва не потерял сознание от усилившейся до невозможного боли. У него закружилась голова, а сердце, каждый удар которого отдавался в раненом боку, бухало где-то в горле.

Мужчина за стойкой удивленно уставился на незнакомца и отставил в сторону стакан, который ещё секунду назад с упоением натирал.

— Помогите, умоляю! Меня хотят убить! Спрячьте меня, пожалуйста! Они в любую минуту могут прийти! Прошу вас! — из последних сил взмолился Кирилл. Ему пришлось вцепиться свободной рукой в край высокой стойки, чтобы не завалиться и не осесть на пол.

— Боже! — вскинув руки, воскликнул мужчина, — Дядя Ашот тебе поможет. Пойдем, дорогой. Вон туда.

Ашот отвел, точнее, почти отнес раненого в небольшую каморку под лестницей, где были спрятаны счётчики. Кирилл в этот момент смутно вспомнил вывеску у входа, шашлычная, вроде бы, называлась «у дяди Ашота».

— Вот тут посиди, дорогой. Кто они? Как выглядят? Никто до тебя не доберется! Никто не узнает!

— Мужчина в сером костюме среднего роста, черные волосы. И два амбала в черных футболках. Вызовите полицию, они ведь убьют меня!

— Всё будет хорошо, дорогой, не переживай. Дядя Ашот всё уладит. Ты посиди пока здесь. На вот, прижми, — он протянул парню кусок марли.

Кирилл прижал её к ране, закусив губу.

Вернувшись в зал, дядя Ашот первым делом нажал тревожную кнопку, спрятанную под барной стойкой, а сам приготовился встречать незваных гостей, постаравшись напустить на себя самый безмятежный вид. Как и говорил ему тот раненный парень, буквально через пару минут в шашлычную зашли трое — мужчина в костюме и два амбала.

— О, гости дорогие, проходите! Дядя Ашот вас накормит самым вкусным шашлыком! — хозяин заведения расплылся в широкой гостеприимной улыбке.

— Не нужен мне твой шашлык. Слушай сюда, — Павел вплотную подошёл к доброжелательно глядящему на него Ашоту, — Тут парнишка не пробегал? Раненый. Он у меня бабло украл.

— Не знаю, дорогой, — Ашот развел руками, — Хотя, дай подумать… Кажется, из леса выскакивал малец какой-то. Я-то в окошко видел только — раненый он там, нет… Только тут его не было, дорогой. Он вроде, дорогу перебежал и в кусты.

— Не врёшь?! — Павел ткнул стволом пистолета, который раньше держал за спиной, прямо в лицо Ашоту.

— Нет, что ты! Правду говорю, — замахал руками Ашот.

— Ну, смотри… — он кивнул своим ребятам и все трое вышли из шашлычной.

Ашот выждал пару минут, взял свой мобильный, чтобы отдать его несчастному мальчишке. Когда он открыл дверь в подсобку, тот подскочил и вжался в стену между счетчиками.

— Не бойся. Вот, — он протянул кнопочный телефон, — Возьми на всякий случай.

— Спасибо.

— У меня старший сын твоего возраста. Как зовут-то тебя, дорогой? — поинтересовался дядя Ашот.

— Кирилл, — ответил парень, а затем нерешительно спросил, — Они ушли?

— Бандиты эти? — он махнул рукой, — Я полицию вызвал, подожди, дорогой. Мало ли что. Посиди ещё.

Кирилл кивнул и Ашот снова закрыл его в темной маленькой каморке. Через несколько минут человек в дорогом, хотя и порядком помятом и выпачканном зеленью костюме вернулся вместе со своими людьми

— Нет его там! Может ты ошибся? — взревел он.

— Может, ошибся, — делая как можно более спокойный вид, пожал плечами Ашот.

— А может, здесь его прячешь? Говори, где он?! — Главный навёл пистолет на Ашота.

— Не знаю, не знаю! Ничего не знаю! Может, он уже убежал! — зачастил Ашот.

— Далеко убежать не мог! Он ведь раненый!

— Босс, тут капли крови, — сказал один из ребят.

— Я, правда, не…

Прогремел выстрел и Ашот упал бездыханный.

Кирилл вздрогнул. Теперь они найдут его. Найдут и заберут его сердце… А его выбросят в первый же водоём или сожгут в машине… Тогда никто ничего не узнает… От этой мысли ему стало дурно, но он заставил себя собраться с силами и дрожащими пальцами набрал номер матери.

— Найдите его! Обыщите здесь каждый сантиметр! — из-за двери глухо донесся голос Павла Андреевича, от чего Кирилл невольно вздрогнул.

Наконец, ему удалось дозвониться до мамы. Он знал, что она не берет незнакомые номера, но в этот раз удача, похоже ему улыбнулась.

— Мама, мамочка, — прошептал Кирилл.

— Сынок! Что случилось? Ты где? Я уже начала переживать.

— Отец хочет убить меня! Помоги, забери меня отсюда… Вызови полицию, скорую! Умоляю, забери меня!

— Боже мой! Ты где? Я сейчас приеду!

— Кафе"У дяди Ашота". Они его только что убили и до меня скоро доберутся… Мам, мне страшно, — прошептал Кирилл.

И тут дверь в каморку открылась. Кирилл зажмурился от яркого света. Чья-то крепкая рука подхватила его и вытащила за порог.

— Вот ты где, мерзавец! Ты тратишь моё время и время моего сына своей беготней, — рыкнули над головой, — Прими неизбежное!

Это был отец. Он смотрел на сына с яростью и ненавистью, будто это и не его сын. Выхватив из рук Кирилла телефон, он разбил гаджет вдребезги.

— Я нашел его! Сваливаем отсюда! — скомандовал Павел.

— Нет, пожалуйста, не надо! — взмолился Кирилл, — Я не хочу умирать!

— Мой сын тоже умирать не хочет. Ничего личного.

Павел крепко держал Кирилла за локоть, толкая к выходу. Но вдруг путь им перекрыли два сотрудника полиции. Сработала тревожная кнопка, и они наконец-то приехали.

— Руки вверх, чтоб я их видел! — скомандовал полицейский.

Но Павел Андреевич, прикрывшись своим сыном, направил на правоохранителей оружие. Его ребята наоборот положили пистолеты на пол и подняли руки.

— Вы что творите, идиоты?! — взревел Павел Андреевич.

— Мы не идиоты, босс. Хочешь, чтобы на нас повесили мокруху?! С фига ли?!

— Придурки! Я уволю вас!

— Да и пошел ты!

— Руки вверх и выходите по одному, — скомандовал полицейский.

Ребята Павла Андреевича направились к двери с поднятыми руками. Он приставил пистолет к голове обвисающего на его руке Кирилла.

— Я убью его, если кто-то из вас хоть шаг сделает в нашу сторону! И если попробуете меня задержать, я просто вынесу ему мозги! — крикнул он, не покидая шашлычную.

— Он и так убьет меня! — повысив голос, возразил Кирилл.

— Заткнись!

Один из полицейских скрылся за дверью. Видимо, бросился вызывать подкрепление, как вдруг послышался вой сирен. Это ехали ещё два наряда полиции, вызванные мамой Кирилла в срочном порядке. Ещё через минуту шашлычную окружили полицейские.

— Чёрт! Чёрт! — орал Павел Андреевич.

Он бросил пистолет и, вытолкнув Кирилла на улицу, вышел следом с поднятыми руками.

— Я позвоню своему адвокату! — в истерике кричал он, когда полицейские надевали на него наручники.

***

Кирилл уже плохо соображал от боли и потери крови. Когда его, наконец, передали врачам подъехавшей"скорой", он отключился. Мама всё это время находилась с ним. Кирилл не знал, что она рванула сюда вслед за полицейскими, бросив все дела, а потом поехала в больницу и несколько часов ждала там, пока врачи латали Кирилла.

Пришёл в себя он уже в палате.

— Мам…

Уставшая мама, которая уже сутки нормально не спала, тут же очнулась и прильнула к сыну, нежно погладив его руку:

— Всё хорошо, Кирюша, всё в порядке.

Кирилл огляделся, щурясь и с трудом привыкая к яркому солнечному свету. В палате сидели двое полицейских (а ещё двое дежурили снаружи).

— Была сложная операция, но врачи считают, что тебе повезло, — Мама прошептала, видимо борясь со слезами, и на её лице появилась усталая, но счастливая улыбка.

— А что там было? — тихо спросил Кирилл.

— Не важно. Всё позади, сынок. Этого урода посадят далеко и надолго. Я бросила на это все силы, подняла все свои связи и поставила на уши всех друзей и знакомых, — мама снова улыбнулась, — Как только ты поправишься, мы уедем подальше отсюда, и он никогда больше нас не найдёт.

Кирилл посмотрел в потолок, потом на маму и на полицейских. Раз здесь сидят полицейские, значит всё не так просто. Значит, его отец — большая шишка с массой возможностей. Подумав об этом, Кирилл вздохнул и снова взглянул на маму. Ему было спокойнее рядом с ней.

— Всё будет хорошо, родной. Не волнуйся, — сказала мама и снова погладила его руку.

Всё будет хорошо…