Вечный мой странник

Ариан

Вечный мой Странник!Бродишь ты в полночи,Куришь под звёздамиВещие сны.Вечно ты ищешьГород свой Солнечный,Чашу Забвения пьёшь из мечты…

Рождество ё-моё

Опять звезда печальная упала —

Я в полночи над городом летел,

О, как прорваться в небо я хотел! —

Но сила страсти в бездну увлекала.

А мир внизу любовью задыхался —

Взглянул, не удержался — дёрнул бес —

Опять на эту удочку попался

И в чью-то матку грохнулся с небес!

Упал наотмашь, парочка на пике

Любовной страсти, я — такую мать! —

Весь ошалел в священном этом крике,

Пытался даже ангелов позвать!

Её потом он часто домогался,

Ночами спать спокойно не давал,

Я поначалу дрейфил и стеснялся,

Потом о мести неминуемой мечтал.

Кричал как заяц — больно было уху —

Вот вылезу и трахну кирпичом!

А ангелы мне шили групповуху,

Но я-то был как будто не причём?!

Скользнув по сердцу взглядом оловянным,

Он вновь в тенётах матрицы исчез,

А я в полубезумье окаянном

В мир грешый сквозь влагалище пролез!

Средь этих окровавленных платенец

Святого Чуда, право, не найти,

Лежал я, небожественный младенец,

И грудь? сосал у млечного пути.

Был смертный грех за счастье жизни плата,

Уже в пелёнках я «пошёл на вы»,

И в белых, но затасканных халатах

Несли свои дары ко мне волхвы.

Был первый дар — слепая жажда власти,

Был дар второй — себя за бога мнить,

Зашили лаз и наложили пластырь

Да сели рядом водку жадно пить.

А я глядел… Проход был, видно, узкий,

Что помогло о небе мне забыть,

И сразу пить учился без закуски,

И раньше ненавидеть, чем любить.

Был третий дар пропитан смертным ядом,

И я глазами «мать твою» искал,

Волхвы курили свой вонючий ладан,

Один из банки спирт уже лакал.

Ещё шептали ангелы про нежность,

Но в голову входил коварный хмель,

И видел я лишь бритую промежность

И чёрный нескончаемый тоннель…