Листки из рукописи скитающегося софиста

Аполлон Александрович Григорьев

«Руки ваши горячи — а сердце холодно». Да! может быть, это и правда: молод и стар в одно и то же время, моею теперешнею жизнию я догоняю только жизнь духа, которая ушла уже далеко, далеко. Все что я ни чувствую — я уже все это перечувствовал давно жизнью снов, жизнью воображения. Все это я знаю наизусть — и вот что скучно. Измученный лихорадочною жизнию снов, я приношу в жизнь действительную одно утомление и скуку…

XXI

Образчик цеховой деликатности.^[16] Когда я зашел нынче к m-me K‹or›sch после обеда — там был Н. И.^[17] Между прочим, он спросил меня: званы вы к Крюкову? — нет! «Да! ведь я и забыл — что он держится аристократических убеждений — и у него только профессора»… Что было отвечать на это?… Не знаю — по крайней мере, я не сказал того, что вчера Крюков звал меня обедать и я не поехал… Теперь вопрос: на чем основано мое отношение с К‹рыловым›? Не принимают ли меня par grâce?^[18] Нина не совсем здорова — при мне приезжал доктор Брок. Я ушел скоро.

Примечания

16

Образчик цеховой деликатности. — Г. иронизирует над «цеховой» (как бы средневековой) замкнутостью круга университетских профессоров.

17

Н. И. — Н. И. Крылов.

18

из милости (франц.).