Пираты Кошачьего моря. Сундук для императора

Аня Амасова, 2017

Император Диего разыскивает Дженифыр Котес, чтобы судить ее как опасную преступницу. Тем временем «Ночной кошмар», преодолевший Конец Света, бороздит просторы Нижнего Кошачьего моря, а его команда сочиняет звучные названия для новых земель. Однако отважный капитан Джен отчего-то тоскует по дому, которого у нее никогда не было… Джонни-Воробушек ждет знамений от судьбы и беседует с волнами. Вместо знамений он получает нового члена команды, а в придачу – саквояж, битком набитый секретами. Бессонной ночью Флинт Корноухий рассказывает Громиле о своей прежней жизни – ведь прославленный капитан не всегда ходил под пиратским флагом… Три корабля берут курс на Гавгадос, три капитана устремляются навстречу своей судьбе. Очень скоро три истории сойдутся в одной точке. И этой точкой будет зал суда, где восторжествует справедливость и свершится возмездие…

Часть вторая

«Летучий голландец»

Корабль печали

Дубовый клавесин наконец-то был водружен на палубу «Летучего голландца».

Странное это было зрелище: под черными парусами, под прицелами взглядов скелетов — славной молчаливой команды, под ухмылкой луны стоял музыкальный инструмент, привыкший к паркету дворца и изысканной публике.

Капитан Корноухий отчаянно жал на скрипучую педаль и, ударяя по клавишам, заставлял инструмент жалобно дребезжать.

Сам клавесин вызывал в уставшем Громиле уважение. Огромный, с резными кривыми ножками, двумя рядами клавиш и откинутой крышкой, инструмент походил на морское чудище. Но звуки…

— Влоде как коты воют, — заметил он.

— Да-да, очень печально. — Самому капитану, похоже, дребезжание не казалось странным.

— Лазве музыка не должна быть сладкой, как сметана? — не выдержал Громила. — И класивой, как девушка?

Корноухий от удивления перестал терзать клавесин.

— Видишь ли, друг мой, — задумчиво ответил он, возвращаясь к секундам и терциям, — музыку нельзя сравнить ни со сметаной, ни с девушкой. Она… как бы тебе объяснить… она, скорее, воспоминание о сметане. Может быть, горькое. Она не сама девушка, а твои чувства к ней. Трепет встречи, печаль разлуки. Понимаешь?

— Нет, — признался пират. — Зачем вспоминать голькую сметану? Зачем слушать печаль?

Ох, Громила! Если бы где-то в таверне твоему капитану внезапно вцепилась зубами в горло гиена, ему бы не было и вполовину так больно. «Зачем слушать печаль?» — и дыхание Флинта Котеса перехватило. Действительно, зачем ее слушать? Зачем беречь, как темное и страшное сокровище? Зачем вновь и вновь открывать сундук своего сердца, перебирая воспоминания?

Конец ознакомительного фрагмента.