Красивый и чайлдфри

Антон Кун (2024)

Кто ж знал, что поездка в «рай» обернётся выживанием? И если бы не крепкое надёжное плечо рядом, то вряд ли удалось бы спастись.

Глава 1

Время поджимало. Самолёт уже этой ночью, а нужно было ещё успеть переделать кучу разных дел. Прикупить новые кроссовки для бега, чтобы хорошо дышали. Те, в которых Алиса бегала здесь, в Барнауле, во Вьетнаме не годились — ноги можно угробить. Фотоаппарат нужно забрать с профилактики. Камера хорошая, дорогая. На морском берегу ей тяжко придётся — бриз, песок. Алиса надеялась, что профилактика поможет продлить срок службы камеры, да и вообще пора было почистить и смазать «орудие производства». Всё-таки, как ни опротивело фотографировать туристов, для Алисы это был хороший источник доходов — селфи, конечно, здорово, но снимки от профессионального фотографа пользовались спросом, тем более что Алиса умела фотографировать людей «красиво».

Но главное — нужно зайти к родителям, попрощаться. Как никак расстаются надолго. Алиса ещё не решила, когда вернётся в Барнаул. «Когда Земля перевернётся», — шутила она, если ей задавали этот вопрос. Собственно, к родителям она сейчас и направлялась.

Чтобы сократить дорогу, Алиса пошла не по улице, как обычно, а напрямки, через гаражи. Тропинка, хоть и тропинка, но была заасфальтирована, поэтому Алиса не то что не сбавила шаг, а даже немного ускорилась.

Впереди виднелась разрисованная граффити приоткрытая дверь гаража. Рядом стояли два мужика, разговаривали. Обычные мужики, в возрасте. На Алису не обратили никакого внимания. Она на них тоже. Почти. Чиркнула глазами и отвела взгляд к белому пятну в по-октябрьски пожухлой траве между мужиками и асфальтом тропинки.

Алиса пригляделась и увидела, что это лежит птица. Голубь. Лежит не так, как обычно валяются больные голуби. Те скрючиваются, ссутуливаются, крылья подобраны. А этот лежал как-то неумело, распластано. Алиса подумала, что голубь ранен, но боится мужиков и притворяется мёртвым, глупенький. Видимо желторотик, малыш совсем. Она даже рассердилась на мужиков — могли бы зайти внутрь гаража и дать птице спокойно улететь. Алиса решила, что сейчас подойдёт и заберёт птицу, унесёт её на безопасное расстояние и там отпустит. А если птица вдруг ранена, то отнесёт её в ветеринарку. Подумала и поморщилась — к и так напряжённому графику добавлялись ещё хлопоты. Что ж, в крайнем случае можно будет сократить визит к родителям.

Птица не шевелилась. И Алиса пожалела её — это ж сколько напряжения и выдержки нужно! И злость на мужиков возросла — стоят тут! Алиса уже приготовилась, когда поравняется, отчитать их, как вдруг увидела, что у голубя нет головы.

Нет, голова не была оторвана или отгрызена кошкой. Голова была отрублена. Кожа с белыми перьями, почти не измазанными кровью, оттянулась к плечам, оголяя красный обрубок шеи — с мышцами, жилами, белеющими позвонками. И судя по тому, что под птицей было сухо, а перья сияли белизной, отрубили птице голову не здесь.

Вот этому белому голубю отрубили голову и выбросили его.

Алиса в ужасе посмотрела на мужиков.

Они продолжали разговаривать, не обращая внимания ни на неё, ни на птицу.

Алиса поравнялась с ними и, опустив взгляд, быстро прошла мимо.

Теперь не нужно было спешить к ветеринарному врачу, не нужно было уплотнять график и сокращать общение с родителями. Но это не принесло облегчения. Наоборот, Алиса расстроилась. Она уже сроднилась с птицей. Почувствовала себя нужной. Она уже в мыслях начала заботиться о слабом, беззащитном создании и вдруг вот так всё закончилось.

В горле Алисы стоял ком. Но слёзы не успели подкатить к глазам — тропинка влилась в тротуар, и через несколько минут уже Алиса стояла рядом с дверью подъезда и жала кнопку домофона.

— Кто? — послышался из динамика голос мамы.

— Я, — ответила Алиса.

— У тебя ж есть ключ! — удивилась мама.

Но сигнал, означающий, что замок открыт, раздался сейчас же, и Алиса потянула тяжёлую дверь. Уже в подъезде, поднимаясь по лестнице, ответила маме, не думая о том, что та её не слышит:

— Я забыла про ключ…

Расстроенная Алиса забыла не только про ключ, но и про лифт. Вспомнила про него лишь на третьем этаже, когда от нагрузки сбилось дыхание. Но родители жили на пятом, поэтому Алиса не стала вызывать кабину, а просто сбавила темп.

Дверь в родительскую квартиру была приоткрыта — мама оставила для дочери.

Едва Алиса щёлкнула замком, как в коридор вышла мама с полотенцем через плечо.

— Пешком что ли поднималась? Молодец! А я вот никак не соберусь. Всё-таки развращают нас удобства. Привет, дочунь! Разувайся, проходи, сейчас папа придёт и чай пить будем, — выпалила мама, подошла, обняла Алису, чмокнула её в щёку.

— Приве-ет! — протянула Алиса, подставляя щёку для поцелуя, и добавила: — А где папа?

— Ушёл в магазин за пирожными. Сейчас придёт, — ответила мама.

— Пирожные? — возмутилась Алиса. — У него же лишний вес!

— Ну… он захотел тебя побаловать.

— Себя он захотел побаловать. — Алиса усмехнулась.

На кухне что-то зашипело, и мама поспешила туда.

Снимая кроссовки и переобуваясь в тапочки, Алиса почувствовала, как история с голубем понемногу отпускает её. Она подивилась ракурсу — ведь до самого последнего момента казалось, что птица жива и просто лежит. Пока не стало видно, что у неё нет головы… Алиса мысленно покрутила голубя, представляя, как эффектнее можно было бы его сфотографировать. Наверное, лучше сделать серию снимков с наезжающей камерой, чтобы отрубленная шея хорошо была видна на предпоследнем снимке, и на последнем чтобы была только оголённая шея — крупным планом. А на первом — белое пятно в пожухлой траве на переднем плане и размытые, но угадываемые мужики — на заднем.

На смену растерянности и страху пришла злость — как так? Убили птицу и выбросили. Даже если получилось, что голубь случайно сунул клюв куда не надо и остался без головы, выбрасывать-то зачем? Можно ж было, если не похоронить, то хотя бы донести до мусорного контейнера — он в пяти метрах от гаража, где стояли мужики.

— Ты что такая хмурая? — спросила мама, когда Алиса зашла на кухню. — С Геной поссорились?

— В смысле? — удивилась Алиса. Но потом поняла, что мама имеет в виду и ответила: — Чего мне с ним ссориться? Чтобы ссориться, нужны отношения, а у нас их нет.

— Как нет? — мама подняла крышку кастрюли и принялась очень внимательно рассматривать содержимое. — Разве он ещё не сделал тебе предложение?

— Какое?

— Такое!..

— Нет, конечно!

— А мы все ждём… Он готовится… Кольцо купил… красивое!

— Кто готовится? — не сразу поняла Алиса — перед её глазами всё ещё белел голубь — и не то чтобы расстроилась, но досадливо поморщилась.

— Ой, похоже, я случайно тайну выдала… — По голосу мамы было понятно, что тайну Гены она выдала совсем не случайно.

Это разозлило Алису ещё сильнее. Это, и то, что бойфренд, которого она уже записала в бывшие, строит по поводу неё какие-то планы, и то, что мама вмешивается в её жизнь.

— Я думаю расстаться с ним, — ответила Алиса, стараясь говорить спокойно.

— А зря! — мама закрыла кастрюлю и повернулась к дочери. — Он мог бы стать тебе хорошим мужем. Тебе уже пора.

— Замуж выходят не от того, что пора. А от того, что любят и хотят всю жизнь провести вместе, — ответила Алиса.

— Тебе уже скоро тридцатник. Тебе рожать нужно.

— Рожают не от того, что нужно, а потому что хотят родить.

— Тебе уже именно нужно! Нужно замуж и родить. Иначе ты просто останешься одна! Можно хотеть, когда есть выбор. У тебя выбор между нормальной жизнью и одиночеством. Это, можно сказать, нет выбора.

Мама говорила и резала зелень в салат. Алиса подошла к окну и посмотрела на крыши гаражей. Ни мужиков, ни голубя отсюда, естественно, видно не было. Тогда она повернулась к окну спиной и, смерив маму взглядом, ответила:

— Мам, не надо за меня решать. Я очень ценю твою заботу обо мне. Так о многих девочках мамы заботятся. И эти девочки послушно выходят замуж за хороших парней. А потом этим парням надоедает, и девочка остаётся одна с ребёнком и кучей проблем. У меня все мои одногруппницы замужем и с детьми… А — нет! Не замужем мои одногруппницы! Они уже в разводе! Сидят дома толстые, глупые, с ребёнком или двумя и хотят построить карьеру распространителей «Мэри Кэй». Нахрен никому не нужные! Они несчастны и представляют из себя жалкое зрелище!..

Алиса сама не заметила, как перешла на повышенный тон. Последние слова она произнесла со всем презрением, на которое была способна.

Мама примирительно подняла руки, а потом сунула Алисе салатницу с салатом и сказала отнести в зал, поставить на стол.

Поставив блюдо на стол, Алиса не стала возвращаться на кухню, а забралась с ногами на диван и, открыв смартфон, погрузилась в WhatsApp. Написала мастеру, который чистит фотоаппарат, что придёт часа через два. Увидела галочку, что сообщение отправлено. Подождала второй галочки — что сообщение просмотрено, но не дождалась. Открыла приложение «ВКонтакте», полистала группу путешественников — посмотрела, одобрил ли администратор её пост о том, что если кто не знает, чем заняться в Муйне, то пусть приходит на чудесную фотосессию, которую можно провести хоть на пляже, хоть в клубе, баре, спа, йога-центре, на гольф-поле. Для любителей активного отдыха можно запечатлеть занятия кайтингом, сёрфингом или виндсёрфингом. «Ваши друзья будут в восторге, увидев ваш, качественно снятый на фото или видео стайловый грэб или дабл бек ролл!» А для любителей вкусностей можно сфотографироваться в тени пальмы на пляже с коктейлем из свежайших фруктов. Администратор разместил пост полчаса назад. Счётчик показывал сотню просмотров и одиннадцать лайков. Репостов не было совсем. Алиса нахмурилась: слабо! Сделала репост на свою стену.

В комнату вошла мама с хлебницей и порезанными яблоками и грушами.

Алиса мельком глянула на фрукты.

— Ты завтра уже не такие будешь есть… — прокомментировала мама взгляд дочери.

Алиса согласно кивнула.

— И всё же ты не права, — продолжила мама. — Из страха, что у тебя может не получиться, и вы разойдётесь, ты рискуешь остаться совсем одна, ты обрекаешь себя на одиночество.

— Ни на что я себя не обрекаю, — ответила Алиса, открывая Instagram. — Мы с Геной разные. Разного хотим. Мне не о чем с ним разговаривать. Не люблю я его.

— И всё же…

— Мам, свет клином на Гене не сошёлся. Это просто он вам с папой нравится… А у меня с ним секса уже полгода не было.

— Ну пусть не Гена, пусть кто-то другой. Я ж добра тебе хочу! Пройдёт время, и эти, как ты говоришь, толстые дуры, вместе с жизненным опытом наработают мозги, и окажется, что они всё правильно сделали.

— Да и хер на них! Если я выйду замуж без любви, то разведусь максимум через год. И будет только хуже, потому что может ребёнок получиться. А он мне на данный момент не нужен. Я его не хочу. Мне и так отлично!

— Да ещё несколько лет, и у тебя детей вообще не будет! — усмехнулась мама. — Даже если захочешь! Тебе тридцать! Ты уже не взрослеешь, а стареешь!

— Чёрт! Мама! — взвилась Алиса. — Что за дрянь ты говоришь?! Что на тебя нашло? Ведёшь себя как в тупейших американских фильмах! Я сама решу, за кого и когда мне идти замуж! Потому что мне с этим человеком жить. Я хочу для себя счастья и буду идти к нему!

— Попрыгунья стрекоза лето красное пропела… — Мама изобразила пальцами порхание крылышек и добавила уже другим тоном: — Старость приходит очень быстро!

— Ой, всё! — Алиса соскочила с дивана и направилась в прихожую, начала обуваться.

— Ты куда? — крикнула вслед мама.

— Ухожу! — отрезала Алиса.

В этот момент открылась дверь, и в квартиру вошёл папа.

— Что за шум, а драки нету? — спросил он, протягивая пакет с продуктами жене.

Алиса, продолжая обуваться, кивнула в сторону мамы:

— У неё спроси.

Мама, автоматически забирая пакет, продолжила, обращаясь к Алисе:

— Просто ты после своего Коленьки вообще с катушек слетела! Ты хочешь быть совершенной, чтобы тебя больше не предавали, а так не бывает! Лучшее — враг хорошего! А в несовершенстве отношений есть своя прелесть. Ну нарвалась разок на идиота, готового тебя продать, так не все же такие! Есть же нормальные парни! Вот Гена, например…

— Всё! Хватит! Если ты сейчас не замолчишь, я больше к тебе не приду!

— Я добра тебе хочу…

Но Алиса больше её не слушала. Она повернулась к отцу, обняла его, чмокнула в щёку и, пробормотав:

— Привет, пап, и пока! — вышла из квартиры.

Нажала кнопку вызова лифта. Дверь сразу же открылась — видимо, после того как папа поднялся, лифтом ещё никто не пользовался.

Алиса уже заходила в кабину, когда мама крикнула ей вдогонку:

— Семья и дети — замечательный источник для радости. Естественно, бывают и огорчения. Но радостей больше, поверь мне!

Алиса ничего не ответила. Нажала кнопку первого этажа. Дверь закрылась и пол на миг ушёл из-под ног — кабина лифта начала движение вниз.

Когда Алиса вышла из подъезда, раздался телефонный звонок. Звонил папа.

— Это, дочь… — услышала Алиса. — Счастливой тебе дороги. Напиши, как долетела, как устроилась, хорошо?

— Напишу, — ответила Алиса.

— Жаль, что поговорить не успели, ты так быстро ушла.

— И мне жаль, пап.

— Не теряйся, хорошо?

— Хорошо, — ответила Алиса и нажала кнопку отбоя.

Но не успела спрятать смартфон в карман, как пришла смс. Мама писала: «Извини меня если я тебя обидела. И давай не будем ссориться».

— Уже… — сказала вслух Алиса и выключила телефон. Отвечать на смс она не стала.

Самый короткий путь на остановку был мимо гаражей, и Алиса направилась было в ту сторону, но вспомнила про голубя, развернулась и пошла в обход — снова видеть мёртвую птицу ей не хотелось.

Вспомнив голубя, она вспомнила и свои переживания из-за него, что возможно придётся сократить визит к родителям. Ну вот! Сократила! Хоть и не планировала… Только в ветеринарку нести некого.

От маминых слов мысли готовы были сорваться, как лавина с гор, но Алиса привычно придавила их. Долго думать, чем заняться в неожиданно высвободившееся время, она не стала — поехала за кроссовками. Но ничего подходящего в магазине найти не смогла. Дело в том, что хоть и только второе октября, а на прилавки уже выложили осенне-зимнюю коллекцию, а Алисе нужны были кроссовки для жаркой погоды. Она надеялась, что летняя коллекция ещё есть в продаже и, более того, сейчас продаётся со скидками, но в магазине только развели руками. Даже старший администратор торгового зала ничем помочь не смог.

«Придётся покупать на месте», — решила Алиса и пошла в мастерскую за камерой. Там встретилась с коллегами-фотографами, поговорили о планах на зиму. Егор, с которым когда-то начинали карьеру — фотографировали и брали для городского портала интервью у приезжих знаменитостей, — пошутил, мол, рад, что главный конкурент уезжает, но Алиса увидела в его глазах зависть и предложила присоединиться к ней — зимовать лучше в тёплых краях.

— И пропустить детсадовские ёлки? — с нарочитым ужасом спросил Егор и сделал встречное предложение — сходить в бар, выпить по пивку, чтобы дорога была лёгкой, а клиент на югах — щедрый.

Домой Алиса вернулась уставшая. Есть не хотелось, готовить — тем более. Да и смысл готовить? Такси придёт через пять часов. Времени осталось сложить вещи в сумку, да может ещё вздремнуть часа два-три. Если, конечно, получится.