Дальний Восток

Антон Кротов

Практический и транспортный путеводитель по всем регионам Дальнего Востока. Описаны Приморский край, Хабаровский, Сахалин, Камчатка, Якутия, Чукотка, Амурская область, Забайкальский край, Еврейская автономная область – весь Дальний Восток от Кяхты до Анадыря! Особенности транспорта, дешёвого попадания в эти регионы, цены, места ночлега, зимники, пароходы и прочее по сведениям на 2018 год.

История

Бескрайние просторы Северо-Восточной Сибири были почти ненаселёнными в течение тысячелетий. Жили там редкие охотники, письменности у них не было, Интернета тоже, кирпичных зданий они не строили, да и деревянных тоже. Кочевали по тайге и тундре, и ничего от них не осталось, кроме редких наскальных картинок. Сорок тысяч лет назад некоторые из этих кочевников пересекли Берингов пролив и открыли Аляску и Америку, став предками тамошних индейцев.

В XII веке район современного Приморья был частью государства чжурчженей. Говорили они по-китайски, но от них почти ничего не осталось, только одна каменная черепаха в Уссурийске и экспонаты музеев, выкопанные археологами. Чжурчженей завоевали монголы. В XIII веке южная часть Дальнего Востока стала частью Монгольской империи. Сами монголы, обитатели степей, любили тёплый климат, Читинская область, Бурятия, Приморье их ещё интересовали, более северные леса и тундры — не очень. Там они и не появлялись.

На севере же были леса, болота, реки, туда не добрались ни монголы, ни чжуржени. Там жили древние люди, охотой и рыболовством, и там проходили целые эпохи, без особых изменений.

С 1585 года русские устремились за Урал, и, разбив миниатюрные армии западно-сибирских князьков, вторглись в Сибирь, во всей которой тогда жило никак не больше миллиона жителей, а скорее всего тысяч пятьсот. Не встречая особых препятствий, русские за шестьдесят лет построили десятка четыре микрогородков, от Тобольска и Тюмени до Якутска и Охотска.

Чуть более чем за полвека дойдя до Тихого океана, русские распространили своё влияние в Восточной Сибири, собирая с местных жителей меховую дань (ясак), и приводя их в подданство русского царя — то мирным путём, то не совсем мирным. Основали Томск, Енисейск, Иркутск, Верхнеудинск (Улан-Удэ), Читинский острог, Нерчинск, Якутск, Охотск. На северо-востоке русские дошли до Берингова пролива, открыли Камчатку, затем и Аляску, а на юге — дошли до земель, которые китайцы считали своими, и соорудили там на Амуре городок Албазин (к югу от нынешней ж.д.станции Сковородино) — это первое русское поселение на Амуре. Китайцы, прознав о том, осадили Албазин; он хоть и послужил Брестской крепостью XVII века, но его пришлось потом оставить. Русско-китайская война закончилась подписанием мира и трактатом о границе, который был подписан в Нерчинске Читинской области в 1689 году.

По граничному договору китайцам отходил весь Приморский край и лучшая часть Хабаровского, а нашим предкам оставался, в качестве «южного порта», холодный Охотск, замерзающий двести дней в году. Отдали большую территорию, но и воевать у нас было некому, всё наше население ДВ в те годы оценивают в двадцать тысяч человек!

Впрочем, китайцы в тайге особо не селились, так как было там для них холодно. Русские же, отойдя на север, продолжили разведывать пути в разные местечки, а с дорогами плохо было тогда. Столицей Сибири был Тобольск; центром колонизации Дальнего Востока — Якутск, главным портом — Охотск. Из Москвы или Петербурга только до Якутска тащились по два-три года, летом по рекам, зимой на санях. Торговыми городами на пути в Китай были Иркутск, Верхнеудинск (Улан-Удэ), Кяхта, Нерчинск. Там поселялись купцы и наживали свои многомиллионные состояния.

Другие же, кто не торговал, а первооткрывал — те годами плавали там на деревянных посудинах, попадали в штормы, зимовали, голодали, мёрли, хлеб в Заполярье не урождался, цингой болели, комарами елись. Зато собирали пушнину, ну мясо и рыбу лопали при случае, распространяли христианскую веру, писали отчёты в центр, которые год шли. Пролезли потом на Аляску, дошли чуть не до самой Мексики, но тут уже слишком далеко было, тут остановились.

А тут и настал век ХIX, период всяческого прогресса. Население Сибири всё равно оставалось маленьким, всё ещё едва миллион человек был. Сто домов — был уже огромный город. А тут и китайцы, с неудобством для себя, влипли в середине XIX века в войну с европейцами, с англичанами, французами и может ещё с кем. Русские вовремя подсуетились и подкинули им идею — отказаться от «северных территорий», чтобы граница была покороче, чтобы меньше им трудностей было с обороной, с северным завозом и так далее, всё равно они в тех местах почти не жили. И чтобы англичане с севера на Китай не напали. Царь подослал своего полпреда — графа Муравьёва, и он с китайцами договорился перенести границу южнее, на Амур. Чтобы граница проходила вдоль сей реки. За это царь пожаловал тому графу дополнительное прозвище «Амурский». А Приморский край решили оставить русские и китайцы пока «в общем владении».

И только он договорился и подписал Айгунский договор (в 1858 году) — тут же подумал, что и этого мало будет. И, пользуясь неблагополучной ситуацией в Китае, пока те воевали с англо-французскими империалистами, — быстро поплыл вдоль побережья, и основал там Владивосток, Находку и другие городочки, на почти бесхозной, но всё-таки не совсем на своей территории. (А царь пока про то не знал, телеграфа там ещё не было.) Сам уже с китайцами встречаться не стал — другого посланника отправил передоговариваться, и уже в 1860 году в Пекине тот с китайцами сторговался — что и Приморский край они отдают весь нам. Китайцы за голову схватились, но Владивосток уже был основан, а воевать с Россией за эти пустынные лесистые гористые холодные земли не хотелось — Бог с ним, подписали и этот договор, тем более что и англичане и французы в это же время чуть не захватили остальные важные места Китая. Дальние регионы в народе иногда называли «Закитайщиной».

Царь Александр II «освободитель» был поражён смелостью графа Муравьёва-Амурского и наградил его, и тут же (1867) на радостях продал американцам Аляску — на кой нам сдалась та заполярная земля, когда мы только что у китайцев забесплатно получили столько же, но в южных широтах? А наши землемеры в припадке патриотизма захапали у китайцев ещё и несколько островов, о которых не было речи в договоре — эти острова находились на Амуре и на речке Уссури. В те же года и Среднюю Азию присоединяли активно; юг присоединяли, от Аляски избавились.

(Муравьёва-Амурского на Дальнем Востоке славят и ставят памятники ему. А вот китайские историки этого «Амурского графа» недолюбливают.)

И вот так, в 1860-х годах, оформилась почти современная карта Дальнего Востока, но к тому времени не наши были ещё Курильские острова. Сахалин и Курилы были далеки и от российских, и японских властителей, хотя в XVIII веке и русские, и японцы открыли их и попеременно привели местных жителей, айнов, то в одно, то в другое подданство. Сперва русские договорились с японцами, что южные Курилы — их, северные — наши, а Сахалин общий; потом передоговорились — Курилы отдали японцам все целиком, а себе мы забрали Сахалин и стали его заселять, в основном всякими ссыльными и их конвоирами.

На всём Дальнем Востоке не было приличных дорог — все плавали по рекам, а новых жильцов «Закитайщины» привозили пароходом с Одессы вокруг всего мира, через Шри-Ланку и Сингапур, а пароход ходил редко, ну и много ли народу так увезёшь. И хотя и освободили крестьян, и хотя и ссылали кого-то на Дальний Восток уже много лет, но безлюдье на новых территориях сильно огорчало — вдруг китайцы передумают, поймут, что Муравьёв-Амурский как-то обхитрил их? А вдруг нападут японцы, корейцы, филиппинцы, американцы — как войска возить, через Одессу что ль или пешком годами идти? Железные дороги уже начались в центральной России, и очередной царь повелел построить ж.д. от Владивостока до самого Челябинска, Великий Сибирский ж. д. путь, аналогов которому не было во всём белом свете, да и сейчас нет, и не будет, потому что таких больших стран, как Россия, не существует в природе.

В конце XIX века начали строить, да быстро управились — в десять лет, хоть и строили вручную, лопатой, тачкой да киркой. Однопутка, с разъездами, поезд до Владивостока шёл две недели — то и лучше, чем месяцами пароходом. С Байкалом помучились, сперва паром соорудили, но и потом обход состряпали, КБЖД так называемую; да и с Амурской-Читинской областью тоже было трудно. Сперва, чтобы не городить ж.д. по глухой местности, построили спрямляющую ветку через многострадальный всё тот же Китай. От станции Забайкальск Читинской области, через китайскую Манчжурию, Харбин, достроили до китайского Сунь-фунь-хэ, а там и Уссурийск под боком. С китайцами опять договорились, что та железная дорога будет наша вся, со всеми прилегающими городками. Эта спрямляющая ветка на тысячу километров укорачивала Транссиб, а тем временем строили и основную линию, через Сковородино. Тут как раз случилась война с Японией, Транссиб получился очень кстати, по ж.д. возили войска, как умели. Правда, это не помогло, и японцы в итоге войны победили и получили от России в подарок половину Сахалина, южную его половину.

Тут революция, узналось постепенно, что свергли царя-батюшку, а тут и вторая революция — свергли и Временное правительство. Советская власть возникала и утверждалась неравномерно. Попутно возникла интервенция — японцы, англичане, американцы, чехословаки и другой иностранный элемент проник в Россию, пользуясь безвластием и непонятностью общей. Пока на РСФСР сражались с Деникиным, в середине — с Колчаком, на юге — с Врангелем, тут возникли свои белогвардейские активисты, например атаман Семёнов (в Читинской области), барон Унгерн (в Бурятии) и многие другие, более мелкие.

Сознательные трудящиеся коммунистического склада ума, собравшись в апреле 1920 года в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ), провозгласили новое государство — ДВР (Дальневосточную Республику). Когда атамана Семёнова прогнали из Читы, правительство ДВР переехало туда, Чита стала столицей. Официально ДВР включала в себя огромную территорию — от Бурятии до Берингова пролива, но не всю её контролировала по факту. В мае 1920 Советская Россия (РСФСР) признана ДВР и стала помогать восточному соседу — кадрами, советами, оружием и деньгами.

Хоть Колчака и победили, но на территории ДВР оставались разные очаги сопротивления, местной партизанщины и просто безвластия. Огромные расстояния, расстройство транспорта, а на большой части — отсутствие путей сообщения, способствовали тому, что Советская власть не полностью утверждалась. Но постепенно врагов, белогвардейцев и интервентов оттесняли на юго-восток — в «Закитайщину»; знаковые для дальневосточников битвы под Волочаевкой и под Спасском (октябрь 1922 года) открыли путь во Владивосток, и 25 октября 1922 года во Владивосток вошли советские (коммунистические) войска, а интервенты и белогвардейцы сбежали: кто в Японию, а кто в Харбин. В китайском Харбине ещё 25 лет существовала русская община эмигрантов, и только после Второй мировой войны и прихода к власти товарища Мао она окончательно ушла в рассеяние.

Советская власть победила бесповоротно на всём ДВ, и буферное государство ДВР уже 15 ноября 1922 года было принято в состав РСФСР, и вскоре вошло в состав СССР, новой родины всех трудящихся мира.

«Разгромили атаманов,

Разогнали воевод

И на Тихом Океане

Свой закончили поход», — сообщала советская песня.

И так закончилась короткая история ДВР, одного из крупнейших государств мира в ту эпоху.

Пользуясь транспортными трудностями, ещё долго всякие антисоветские элементы тусовались на Дальнем Востоке, их активно вылавливали все двадцатые годы, и далее продолжали по инерции. Тут население Дальнего Востока пополнилось заключёнными, начали заселяться наконец Магаданская область и прочие, и тут уже на всём ДВ стало значительно больше людей — миллионов пять, а потом и больше. Также строили индустриальные города, типа Комсомольска-на-Амуре, поднимали промышленность, порты строили, оборону крепили.

В 1941 началась Великая Отечественная, и хотя Гитлер не дошёл до Дальнего Востока примерно 8.000 километров, но из всех населённых пунктов призывали людей в армию, многие погибли, и памятник ВОВ есть в каждом городе Дальнего Востока, включая самые отдалённые. А под конец войны, в августе-сентябре 1945, СССР вступил в войну против Японии, и русские получили наконец-то назад свою южную половину Сахалина, и северные Курилы, и южные Курилы — в качестве бонуса.

После ВОВ в Китае тоже вскоре начался социализм — в 1949 году Мао провозгласил КНР. И в Корее настал социализм — но только в северной. Но это не привело ко всеобщему единству и счастью. Северная Корея загородилась от мира, а в Китае прошло столько событий, что и на странице не уместишь, но в результате советское (уже хрущёвское) руководство поругалось с китайским надолго, а русские окончательно потеряли контроль над китайской железной дорогой, через Харбин, которой и так не очень-то могли пользоваться. Поругались с китайцами. Им было обидно за территориальные огорчения столетней давности, и они надеялись, что братская страна социализма отдаст им хотя бы пару островков на Амуре и на Уссури, хотя бы символически.

Тот же островок Даманский под Дальнереченском: никто там не жил, но народу поубивали много — с китайской стороны, и с нашей тоже. Это было в 1969 году. Героев отметили и наградили, некоторых посмертно. Площадь острова — меньше одного квадратного километра. Островок, в результате, всё же отдали китайцам, но уже втихую и не скоро. Те тоже наградили своих героев.

Тем временем всё же развили Тихоокеанский флот, посеяли кукурузу, запустили спутник, отпустили часть заключённых, которые дожили до середины 1950-х годов, а других, как обычно бывает, посадили. Сделали двухпутным восточный Транссиб. Но, опасаясь, что китайцы опять чего-нибудь учудят и захватят и островок Даманский, и что-нибудь ещё, — решили построить БАМ. Новая железная дорога должна была пройти вдали от китайских границ, и соединить восточные тихоокеанские порты с Западной Россией безопасно. Байкало-Амурская Магистраль строилась с великою помпой долгих двадцать лет, причём технологическое движение открыли довольно быстро, но куда дольше долбили рекордный Северомуйский тоннель длиной около шестнадцати километров (поезда в это время шли по 60-километровому обходу, да этот обход и до сих пор жив). Построенный БАМ при отсутствии войны с Китаем не успел понадобиться, а тут и настала Перестройка.

Пришёл к власти Михаил Горбачёв; 90% жителей Дальнего Востока, услышав его фамилию, плюются до сих пор. Столько же людей не уважают и последовавшего за ним Ельцина.

В советские годы экономика Дальнего Востока была перекошенной. Много народу никогда там не жило естественно — на большей части Дальневосточья не растут овощи и фрукты, холодно зимой, комары летом, с инфраструктурой не очень хорошо. Но искусственно люди туда поселялись. Во-первых, как место ссылки — это ещё с XVII века было, мы помним, что протопопа Аввакума ссылали в Даурию (Бурятию), а потом и декабристов, и революционеров, а потом и контрреволюционеров (их — всего больше). Миллионы людей сюда сослали, и многих закрепили по прописочной системе.

Да и куда выедешь с Колымы — пешком не дойти, автостоп не развит или очень платный (перечитайте Шаламова), на судне проверяют документ, да и везде могут поймать: примерно половина Дальнего Востока при советской власти было погранзоной, дорог почти нет, посты стоят, на вокзалах ловят, пешком — не дойти. Даже Владивосток был закрытым городом, и редкие туристы-иностранцы, попавшие в СССР в тур, могли доехать по Транссибу только до Хабаровска.

Другие же приехали сюда по распределению, или добровольно, за большими деньгами, которые назывались «северные надбавки». Чем дольше работаешь, тем больше надбавка. Уехал «на материк» — потерял деньги. За несколько лет работы на Севере можно было накопить на машину, но многие потом не уезжали никуда, оставались здесь.

Многие были военными и служили на Тихоокеанском флоте. Другие же строили Комсомольск-на-Амуре или БАМ. А всё было привозное, и неплохо снабжался почти весь Дальний Восток. Но был он сугубо дотационным, имел оборонное значение — наш форпост СССР, как бы клин ледокола, врезающегося в море, смотрящий в сторону капиталистических вражьих стран — США и иже с ним.

Итак, пришла Перестройка, потом Ельцин, и Дальний Восток уже не стали дотировать, как раньше — крутитесь, как можете, ребята! А столько народу, миллионы людей, не мог восток прокормить едой — почти нигде не растёт там пшеница, а месторождения руды есть, но трудно их разработать. Есть лес, вот его можно пилить и продавать китайцам, есть ещё рыба и икра, можно браконьерить. А производить что-то дорого и невыгодно, потому что открылась граница с Китаем, и оказалось, что китайцы производят всё, и очень дёшево. Зачем что-то изготовлять в Биробиджане, когда китаец сделает всё за три юаня в своём тёплом Гуанчжоу или Шенчжене и привезёт до границы сам?

Многие люди превратились в «челноков», перевозя товары из Китая к себе в города или дальше на Запад; другие стали перегонять японские машины на запад и обслуживать этот великий бизнес, а вот армию и пограничников стали сокращать. Кто-то стал коммерсантом, кто-то пенсионером, кто-то устроился чиновником, кто-то уехал в другие регионы России; ещё большая часть людей мигрировала из маленьких городов в большие. Кто-то спился, кто-то умер, а размножение продвигалось плохо. Таким образом, население Дальнего Востока, достигнув пика в 1989 году, — стало уменьшаться. На Чукотке и в Магаданской области оно за тридцать лет уменьшилось втрое, на Камчатке — в полтора раза. Продолжительность жизни человека в регионах Дальнего Востока оказалась самой низкой: Забайкалье, Амурщина, Еврейщина, Чукотка, Магаданщина да Сахалин замыкают список регионов с низкой продолжительностью жизни, вместе с Тувой.

Уменьшение населения начало тревожить российские власти — население всего Дальнего Востока стало меньше населения одного ближайшего китайского города Харбина; а ближайшая к нам китайская провинция Хэйлунцзян содержит 38 миллионов человек — в России столько людей будет от Тихого океана до самого Урала. Власти затревожились, но для развития ДВ ничего видимого не предпринимали.

Самое сложное время было, примерно, с 1989 по 2004 год — совпало с разгулом неустроенности, воровства и даже бандитизма. Потом как-то опять стало налаживаться. Построили автодорогу из Москвы до Владивостока (верней, большой участок «дырки» между Чернышевском Читинской области и Шимановском Амурской области, где асфальта не было никогда). Отремонтировали Колымскую трассу и пустили поток машин через Усть-Неру, а не Оймякон — теперь на ней нет бродов, и легковая машина пройдёт своим ходом с Москвы до Магадана даже летом. Обустроили Владивосток, построили там три новых огромных моста к саммиту АТЭС (сборищу президентов Азиатско-Тихоокеанского региона, который проходил во Владивостоке в 2012). Починили некоторые другие дороги, поток грузов опять вырос, фуры с Владивостока ходят в Европейскую Россию с мороженой рыбой, а обратно везут всё остальное.

Многие крупные города похорошели. Хабаровск, Владивосток, Благовещенск, Биробиджан, Южно-Сахалинск стоят, сияют витринами магазинов, утром и вечером стоят в бесконечных автомобильных пробках. Продают друг другу своё и китайское барахло, строят дороги и дома, учатся, путешествуют, сидят в Интернете, делают всё, что делают москвичи, питерцы, новосибирцы. Несмотря на появление 15-20 — и порой даже 25-этажных домов, между ними часто видны какие-то бараки, избы, огороды, развалюхи довоенных и даже порой царских времён — особенно страшным старым жилым фондом поражает Якутск. Но и во Владивостоке немало осталось ещё домов без водопровода и канализации, в одном из них мы сейчас пишем эти строки.

Часть городов не сильно изменились с советских лет — например, Петропавловск-Камчатский или Магадан: магазины там появились, но производства и строительства не наблюдается. И, наконец, совсем маленькие городки и райцентры спиваются, разваливаются, разбегаются или вымирают, а активная молодая часть населения мигрирует оттуда в более крупные города.

Запустить обратный процесс — вернуть население на Дальний Восток — призвана программа «Дальневосточный гектар». Но пока и ожидается, что все набегут с Москвы или Костромы и заселят Приамурье и Анадырье, — пока основными переселенцами являются граждане соседних дружественных стран, которым гектара и не положено. Несмотря на это, едут и поселяются в тёплом Приморье и даже в холодной Якутии — узбеки, таджики, китайцы, киргизы, работают, строят, торгуют, выращивают овощи или привозят их, а северные корейцы работают на лесоповале и на других мало оплачиваемых трудах. Количество временных приезжих из дружественных стран, занятых трудом на нашей холодной земле, оценить сложно, думаю что оно находится в пределах 5% от полной численности дальневосточного населения.