Аугментированный

Антон Геннадьевич Вачекин, 2023

Это история человека, живущего в антиутопическом мире далекого будущего. Человека, чья жизнь превратилась в выживание, в неуступную борьбу с системой и устоями насквозь прогнившего мира. Вы увидите улицы, усеянные трупами людей, которым просто не повезло, вы узнаете о войнах между бандами и битвах за еду на смерть. Вы поймете, что высшее общество, наблюдает за всем на экранах своих телевизоров – и делает ставки, кто же умрет на этот раз. Но самое главное, нам будет дано, стать свидетелями рождения нового героя, чей путь хоть и усеян трупами, но каждый его шаг, это шаг к мечте, шаг к лучшему будущему из непроглядного мрака вокруг.

Глава 6. Ночной город

Обшарив карманы убитых, я собрал немного налички, пару зажигалок, сигареты. Может пригодиться все, надо было и у своих тоже забрать, что было, но ладно. Я накинул капюшон и пошел к выходу, в этот раз как-то дошел куда надо, всего два раза свернув в тупик.

— О, вы уходите, до свидания, — сказал парень на выходе.

— Нет, не ухожу, — я пытался заглушить страх перед всем, что меня ждет, четко поставленной конечной целью.

— А что ж тогда? — удивился он.

— Мне надо поговорить с твоим начальством.

— Это нельзя.

— Думаю, мне можно.

— Секунду, — подумав, отозвался охранник и отошел позвонить, а когда закончил недолгий разговор по телефону, произнес, — да, можно.

Он повел меня по длинным многочисленным и плохо освещенным коридорам, через пятнадцать минут ходьбы я совсем потерялся и уже не понимал, где мы находимся. Но ко мне кое-какое понимание пришло позже, почти в конце пути, когда я увидел, что сзади и слева от меня бесконечно прямые проходы, а спереди и справа — тупики, это был один из углов подвала. Затем мой провожатый прошел вперед, нагнувшись, приподнял незаметный люк и махнул мне головой, чтобы я следовал за ним вниз, явно гордясь своими знаниями подземелья. По металлической лестнице мы спустились еще глубже, было видно, что это самострой, они сделали себе убежище ниже единственного этажа. Огромное освещенное помещение, где было множество людей: кто-то сидел на диванах и смотрел псевдобокс по огромному телевизору, висевшему на стене, они громко кричали и радовались, ведать их боец побеждал. С другой стороны комнаты играли в бильярд — одну из немногочисленных игр, переживших и катаклизм, и блуждание оп космосу. В углу, в стороне от всех, сидел огромный мужик и чистил пулемет, половину его лица скрывала металлическая пластина, а вместо глаза была небольшая трубка с встроенным красным стеклом, даже не знаю, был ли это имплант или просто украшение.

— Он к боссу, должны были предупредить, — сказал парень двум охранникам на входе, те в свою очередь и бровью не повели, лишь косо глянули на меня и отвернулись, не проявляя интереса.

Мой проводник указал пальцем на дверь в стене напротив нас, и я один пошел вперед. На полу этого странного помещения был паркет, видать, сняли где-то в старых домах или украли у кого-нибудь. Каждый мой шаг металлом по дереву отзывался неприятным звонким звуком. Все затихли, их взгляды были направлены строго в мою сторону, даже на телевизоре убавили громкость.

— Не поцарапай нам пол, — крикнул кто-то из тех, кто смотрел бокс. И помещение залилось смехом.

Кажется, мне нравится эта публика, но до конца еще не было понятно, что они из себя представляли. Я протянул руку к металлической ручке и открыл пластиковую дверь, за которой находился просторный офис, где за старым деревянным столом сидел чернокожий полный мужик лет сорока, на голове у него было небольшое афро, одной рукой, которая была металлической, он курил сигару, а пальцами второй выстукивал какую-то простую мелодию.

— Да, заходи, садись, я ждал тебя, нам явно есть о чем поговорить. Для начала хотел бы уточнить, что меня зовут Франко, — раздавался громкий, но немного хрипловатый голос.

— Правда есть о чем поговорить? — спросил я, снимая капюшон и присаживаясь на стул напротив. — И откуда такая уверенность, что это не просто дружеский визит?

— А ты дерзкий? Да? Мне нравится это, — он встал и прошел в другую часть комнаты, а я увидел, что в придачу к руке у него не было и обеих ног, там тоже стояли металлические импланты. Он налил два стакана виски и сел обратно, подвинув один из них в мою сторону. — Никто не любил этого урода, о котором ты позаботился, но все боялись сделать первый шаг, боялись его семьи. Я тоже боялся. Он был маньяком, похищал людей и даже детей среди белого дня, а на такое даже мы не способны.

Местный босс демонстративно сплюнул на пол.

— Ты уже все знаешь? А они? — удивился я и кивнул в сторону двери, через которую пришел.

— Нет, они не знают, это мой подвал, и если где-то звучит выстрел, я знаю, кто стреляет, — он отпил из своего бокала и продолжил, — что будем делать?

— Ну, я хотел отправиться в трущобы, но мне не помешали бы деньги, сам понимаешь. Конечно, в долг, у меня нет времени сейчас ездить туда-сюда.

— А, понимаю. В трущобы, в центр этажа? Там, где выключили свет? — он тихонько рассмеялся. — А ты отчаянный и забыл сказать, что мы пока должны держать оборону от электро-якудз, да?

— Получается, что так.

— Ладно, я сам хотел этой войны и накапливал потихоньку силы, но как мной было уже сказано, боялся, сильно боялся, а раз все уже началось, так чего теперь делать, полетят все головы, не только твоя. Но войну начал ты, и договоры по сделкам мы будем пересматривать, если выживем.

— Давай решим сразу, не хочу, чтобы получилось как на переговорах два часа назад.

— Хорошо, — рассмеялся Франко, — я бы тоже этого не хотел.

— Десять процентов — окончательная цена, без торгов, нюансы решим потом.

— Хорошо, — опять рассмеялся босс местных бандитов, — нравится мне твой подход. Дам тебе я денег, мобильный телефон с моим номером, который нельзя отследить, а потом, в час пик, мои люди тебя проводят к выходу в город, чтобы ты не заблудился в подвалах. Сейчас времени у нас остается совсем немного, я надеюсь, ты сможешь привести хоть кого-нибудь оттуда, хотя набрать бедолаг обычно не проблема, если договориться с крупными бандами.

Я взял все, что мне предложили. Хотя на самом деле первоначально мне нужна была только боевая поддержка, чтобы выиграть время, но кто же отказывается от лишних денег и новых союзов.

Первый этаж города был самым большим и густонаселенным, он в полтора раза превосходил второй по размерам и в десять раз — по количеству населения, но при этом в десять раз проигрывал по качеству жизни населения. Самым страшным местом в городе была его середина на нижнем этаже. Так как второй этаж нависал над первым, он своей тенью в центральной части города создавал вечную ночь. Несколько лет назад там были повреждены провода — огромные кабели, которые снабжали электричеством десятки, если не сотни миллионов людей. Два раза были попытки отправить ремонтные бригады, и оба раза их разграбили местные, тогда было принято решение: не хотите электричества, мы не будем его вам поставлять. И еще один забавный факт о нашем любимом центре города — там меньше всего кислорода, ему просто неоткуда взяться. Из-за крайней степени коррумпированности чиновников часть зданий выстроена на местах важных городских парков и скверов, отчего сквозные улицы перекрыты и практически не проветриваются.

Автобус довез меня до конечной остановки, дальше он не шел, и то, что я увидел перед собой, даже выглядело ужасающе. Я услышал, как за спиной водитель максимально вжал педаль в пол и, шумя двигателем, работающим на износ, умчался, возвращаясь обратно туда, откуда приехал. Буквально через пять кварталов вперед я наблюдал конец света. Это как когда ты идешь по длинному коридору, а в конце не работает лампочка и там кромешная черная пустота — вот это было точно так же, только помножено на бесконечное количество раз. В небо взмывали дома на сотни этажей, а в конце их пожирала тьма.

Уверенным шагом приближаясь к неизведанному, я увидел на обочине одиноко лежащего бомжа. На много кварталов вокруг больше не было видно ни души.

— Эй, — окрикнул я его, — что там? Во тьме?

Мужик с густой седой бородой попытался мне улыбнуться своей беззубой улыбкой, но тут же его охватил сильный приступ кашля.

— Давай заключим договор, — проговорил он, еще пытаясь отдышаться, его дыхание было частым и прерывистым, — ты мне дашь сигарету, а я отвечу потом на все твои вопросы.

— Хорошо, — я взял из кармана пачку и, открыв, протянул ее бомжу.

— Стой, я еще не договорил, — сказал он, но сигарету взял, — после моих ответов ты выполнишь еще одно мое желание.

— Какое?

— Э, нет. Я скажу его после того, как все расскажу, но обещай, что выполнишь его, а я в свою очередь пообещаю, что оно будет несложным и практически тебя не затруднит.

— Хорошо, — кивнул я и протянул ему зажигалку, от которой тот подкурил.

— Так ты хочешь знать, что там?

— Да, мне надо туда.

— Там другой мир, совершенно другой, все люди живут на верхних этажах, если ты кого-нибудь ищешь, тебе туда, а если ищешь что-то совсем необычное, то ищи самый большой дом, как войдешь во тьму. И помни, внизу почти не осталось воздуха, не задерживайся там, а над крышами ветерок приносит немного живительного кислорода. Там, во тьме, живут страшные банды, жертвоприношения и вера во все, что хоть как-то может согреть их заблудшие души и подарить каплю надежды. Если хочешь добиться их внимания, они уважают только жестокость и кровь, но хотят большего. Не все такие там, но уверяю тебя, их большинство. У некоторых еще остались честь и гордость, но их моральные принципы давно пошатнулись не в лучшую сторону.

— Хорошо, старик, думаю, это полезная информация, так чего ты хочешь?

— Я вижу меч, у тебя за спиной висит, он ли это?

— Да, — настороженно ответил я.

— Пойми, ноги мои не ходят и я не могу подняться на верхние этажи, чтобы дышать, а если ты меня поднимешь туда, то я не смогу спуститься и попрошайничать и тогда умру с голоду.

— К чем ты ведешь?

— Просто убей меня, — лицо этого человека стало таким серьезным, что я понял — это не крик души, не спонтанное решение, это обдуманный выбор, который он сделал давно и просто ждал момента, чтобы понять, как его осуществить.

Я достал меч из ножен и резким движением отсек голову, кровь растекалась по тротуару, рука с недокуренной сигаретой упала, и красная лужица постепенно добралась до тлеющего бычка, чтобы навсегда потушить его огонь.

В груди заболело, убив столько якудз, я не испытал и капли сожаления или боли, но этот человек не выбирал свою судьбу. Так решил этот чертов человеческий муравейник.

Немного постояв и посмотрев перед собой, я наконец-то вошел во тьму и побрел по улице вперед, и как только ночь замкнулась за моей спиной, улицы города стали засыпанными человеческими костями, а у дорог стояли деревянные пики с нанизанными на них черепами, направленными внутрь. Здесь процветали каннибализм и сектантство. Почти никто не выбирался из тьмы, кроме избранных, и сюда никто не входил добровольно. Симбиоз — наверняка у правительства какие-то договоры с местными бандами на поставку наркоты или девушек, а те в обмен сдерживают потоки безработных, преступников и просто недовольных.

В углу моего зрения появилась надпись: «низкий уровень кислорода, продолжительное пребывание в этой среде может быть вредным для здоровья».

Я выбрал самый высокий дом в округе, как посоветовал мне старик, и отправился к нему. Обернувшись у самого входа, увидел свет, выход из центра, он был не так далеко от меня, из-за этого здесь стоял сумрак, а не кромешная тьма, как будто полная луна в черную ночь освещает все вокруг.

Этаж, и еще этаж, и еще. В один момент я уже перестал их считать, и тут мимо меня промчался лифт, я было попытался нажать на кнопку вызова, но она не работала, никак не подсвечивалась, как и все в этом доме. Постояв на месте еще десять минут, переводя дух и ожидая, понял, что лифт не приедет сюда, опять погрустнел и возобновил покорение этих бесконечных этажей.

В середине дома на лестнице сидела девочка лет восьми в легком платьице, руки были ее заняты маленькой старой тряпичной куклой без одной ноги.

— Привет, — попытался я начать разговор, но она лишь подняла на меня свои стеклянные глаза, и мне стало сразу понятно, что никакого диалога у нас не состоится, ребенок был под чем-то.

Уже на одном из последних этажей меня остановил худощавый мужчина, схватив за руку. Он выглядывал из приоткрытой двери своей квартиры.

— Стой, не ходи туда, тебе это ни к чему.

— Почему? О чем ты говоришь?

— А ты разве не умирать идешь? — удивился он.

— Да нет, совсем наоборот, — усмехнулся я.

— Там, — он указал пальцем наверх, — живут вуду, и когда ты совсем устаешь выживать здесь, то идешь к ним и они приносят тебя в жертву своим богам. Тебе не надо туда.

— А почему именно к ним идут умирать? Можно и самому же как-то решить этот вопрос?

— Они исполняют желания, у них есть боец, его называют посланником барона Субботы — это одно из их божеств или духов, не знаю, как уж правильно там. Так вот, если ты его победишь, посланника, конечно, а не бога, то они исполнят любое твое желание, но знай, что его никто еще не побеждал. Я даже не уверен, что его можно победить. Проходи лучше ко мне, чая попьем, у меня свежий, прям из светлого города, расскажешь, что тебя сюда занесло и какое горе случилось, что ты решил сюда прийти.

— В городе с каннибализмом пить чай в незнакомой квартире с незнакомцем?

— Нет, нет, ты ничего не подумай, — заметно занервничал мужчина.

Я немного оттянул капюшон назад, и черты моего металлического лица, с черными тенями на впадинах и выпуклостях, стали видны в сумраке подъезда. С негромким криком дверь закрылась перед моим носом. Я улыбнулся и, довольный эффектом, отправился дальше покорять этаж за этажом.

— Пфффф. Пфффф, — завибрировал телефон в кармане.

— Здравствуй, как продвигаются твои дела?

— Хорошо, но медленно, поднимаюсь пешком по лестнице дома, у которого, наверное, сотни этажей. Ну, я так думаю, ты звонишь не моими делами поинтересоваться?

— Вообще-то твоими, — сказал уже посерьезнее Франко, — якудзы обнаружили пропажу, мы спрятали трупы и прибрались у них в комнате, но все последствия никак не устранишь, да и там всегда круглосуточно стояла охрана.

— Сколько у нас времени?

— Немного, мы уйдем в глухую оборону, ночью они это поймут и завтра или послезавтра начнут штурм, на это уйдет какое-то время, им придется получить разрешение у корпораций на масштабные действия.

— Хорошо, постараюсь поспешить.

Когда я договорил, передо мной открылся вид на верхний этаж и лестничный пролет перед ним, там была целая очередь из разномастных людей, но их всех объединяло одно: в этом мраке они выглядели так, как будто уже умерли. Нет, не все они были изголодавшимися или ранеными, просто их лица были серыми, и думаю, что даже если бы их освещало самое яркое солнце, ничего бы это не изменило.

— Кто последний? — спросил я, стоя у конца очереди.

Ко мне повернулся парень, половина его лица была закрыта металлическим листом, без отверстия для глаза и лишь смутно напоминающим форму черепа, а в руках он сжимал железную трубу.

— А за чем ты? За желанием или за едой? — раздался хриплый мужской голос.

— Ну, наверное, за желанием. Я, вообще, на переговоры, у меня деловое предложение.

— Проходи вперед, вон в ту короткую очередь, мы просто просители, мы просим еды и деремся с теми, кто пришел за желанием.

— А разве там не непобедимый боец? Друг, слушай, мне просто нужно поговорить с кем-то из главных.

— Поговоришь, вставай в очередь. Но ты должен сначала победить одного или двух просителей, а если проситель побеждает тебя или убивает, то ему дают еды на целый месяц.

— Хорошо, спасибо за информацию, — ответил я, хотя все никак не мог взять в толк, говорит он со мной или сам с собой, но решился задать ему последний вопрос, — а труба зачем тебе?

— Ты что, дурак? Я голыми руками, что ли, драться буду, почти любое оружие можно с собой. А это все, что нашел, — закончил речь парень удрученным голосом, с недоверием рассматривая свое оружие.

Пройдя в другую очередь, я заметил и автомат у одного, и пожарный топор у другого, кто-то стоял просто с кухонным ножом, а кто-то — в полицейском бронежилете с кобурой на поясе. Лица этих ребят не были такими уж печальными по сравнению с той очередью, но и веселыми тоже их не назовешь.

Увидев меня, крикнул охранник, стоявший у входа:

— Парень, ты в эту очередь?

— Могу я с кем-то поговорить? С кем-то из вашего начальства.

— Потом поговоришь, на, возьми номерок и встань обратно на свое место, запускать будем по десять человек, когда внутри выживших остается десять, начинаем второй тур. Гранаты, мины, минометы и любое другое взрывающееся оружие запрещено.

— Хорошо, а любое другое невзрывающееся можно?

— Да, кончено.

Я непонятно где нахожусь, и, если не найду людей для битвы с якудзами, все однозначно кончится очень плохо.

— Еще вопрос, а какое желание можно? Армию, к примеру?

— Любое, — сказал охранник усмехаясь.

— Так что насчет армии?

— В теории тебе дадут все, что смогут, а могут они многое. Вопрос, сможешь ли взять. Все, иди вставай в очередь.

Возвращаясь, я подумал, что этому парню сильно повезло, он не боец и не руководитель. Наверное, был менеджером в дешевом офисе и продавал какие-нибудь пылесосы. Или устраивал свадьбы для среднего класса населения нижнего этажа. Его не убили, не съели, и он сносно выполняет отведенную ему работу. Ладно, что-то я вписываюсь в какую-то смертельную авантюру, а думаю об охраннике. Может, мне стоит уйти и отправиться бродить по городу в поисках обычных дешевых наемников и тех, кто мне поможет с их выводом отсюда?

Я простоял один час, потом еще один, постоянно проверяя карман с номерком двадцать семь, не потерял ли я его. Такая дурацкая привычка, поэтому старался не носить ничего лишнего, что неприятно было бы потерять. Стоя здесь, я каждую минуту разрывался между желанием убежать или остаться. Но постоянно в голове крутились разные мысли, типа: не зря же поднялся, не зря же час отстоял, ну не зря же два отстоял.

— С двадцать первого по тридцатый, проходите наверх, чистого воздуха вам, — после этих слов стало ясно, что это последний шанс уйти, но ноги просто вели меня вперед.

Мы поднялись на крышу. И передо мной предстал настоящий амфитеатр: шли полукругом трибуны с ареной по центру. Совершенно разная публика присутствовала здесь, и стало сразу понятно, что это бои на ставки. Значительная часть там сидящих была в костюмах, скорее всего, они прибыли с других этажей, а если и с первого, то были очень состоятельными. В центре возвышался трон, сделанный частично из человеческих костей, на нем сидел чернокожий мужчина в черном костюме, вот только пиджак был надет на голый торс, никакой рубашки или галстука.

Пара охранников указала нам на наши места напротив трибун, вдоль арены. Сверху светило пару фонарей, освещая место битвы с кучей невысоких стен. Слева лежала гора трупов, а справа — оружие, скорей всего, и то, и то — это будущий товар на продажу.

— Дамы и господа, получасовой антракт закончен, прошу всех занять свои места, кто этого еще не сделал, мы начинаем, новая десятка игроков! — голос у ведущего был звонкий и громкий, мне думалось, что тут будет маленький ринг и ритуальные бои, а это полноценное шоу. Как только этот человек начал говорить в свой микрофон, металлические конструкции подняли в воздух две камеры и те закружились над ним, постепенно смещаясь в сторону арены, а за нашими спинами загорелись огромные экраны. Этого всего я точно никак не ожидал здесь увидеть.

— И сейчас по правилам живой очереди, — продолжил свою речь парень на трибуне, — выходит номер двадцать один. Серьезный человек с автоматом против безоружного просящего.

Парень с автоматом против того, кто стоял в соседней очереди, против того, кто просто пришел за едой. С одной стороны, это казалось жестоким, а с другой — шанс выжить, который далеко не всегда может у тебя появиться.

— На красные кресты! — участники встали на указанные им знаки, нарисованные на полу арены, покрытой кучей невысоких стен, в метр высотой, — руки вверх, посмотрим, чтобы вы ничего не приберегли для фальстарта, теперь опустить руки по швам! Три! Два! Один! Начали!

Парень без оружия тут же прыгнул в сторону и спрятался за ближайшее препятствие, а над его головой автоматный выстрел выбил мелкую крошку, металлическими пулями врезаясь в камень. Тот, что был без автомата, полоз вокруг, а второй шел, осторожно заглядывая за каждый угол, готовый в любой момент выпустить смертельную очередь. И тут опять загрохотали выстрелы, и уползающему бойцу в ногу впилась пуля, резкий крик, но скрыться за стеной в этот раз он все же успел. Автоматчик добежал до нужного поворота, резко завернул за него, дуло готово было извергнуть смерть, но проситель прополз полметра в сторону и, перемахнув через низкую стену, просто сиганул на автоматчика со спины. Он начал его душить и зубами впился в шею, раз — рвущие движения, два — и я понял, у него имплант, металлическая челюсть. Через десять секунд они лежали на полу, один все грыз свою добычу и уже захлебывался кровью, а второй последними судорожными движениями хватал пыль.

С трибун разнеслись недовольные крики, никто не ставил на худощавого безоружного парня.

Разглядывая все это, я терзался сомнениями. Если бы здесь были фанатики, я бы понял историю про выполнение желаний, но это шоумены. Может, все-таки надо было придерживаться первоначального плана и найти какую-нибудь организацию, которая пойдет воевать за небольшие деньги? Хотя после того, что я видел, у меня не было уверенности, что любая организация так легко сможет выйти из этого города. А в центр всегда идут за помощью отчаявшиеся богатые люди, только здесь можно найти бойцов, которые будут биться насмерть, если ты купишь им пропуск наружу из ночного города, но где купить этот пропуск и во сколько он обойдется?

— Эй, парень? — обратился я к рядом сидевшему мужику в полицейском бронежилете.

— Чего тебе? — грубо отозвался он.

— А желание точно выполнят? В смысле, это же шоу? Нет?

— Шоу устроили корпорации, когда узнали о том, что здесь происходит, а вон видишь мужика на троне? Он глава вуду, одной из крупнейших банд если не во всем городе, то в ночном так точно, и желания он будет выполнять.

— Понятно. Спасибо.

Ладно, — подумалось мне. Может, и здесь заручусь поддержкой, еще и денег сэкономлю.

Шел один бой, потом второй. Третий был интересным, парень с трубой, который мне помог с информацией на лестнице, броском трубы убил человека с пожарным топором.

— Дамы и господа, очередь номер двадцать семь. Загадочный парень в плаще, с мечом за спиной против просящего с куском арматуры.

Подойдя ближе к рингу, я понял, что он окружен стеклом, которое почти незаметно со стороны, но наверняка пуленепробиваемое, вот почему эти куски говна на трибунах так радуются чужим смертям и не беспокоятся за свою жизнь.

Проходя мимо охранника на арену, я остановился и сказал:

— У меня ещё пистолет с собой.

Тот немного замешкался, подумал и ответил:

— Его не объявляли, так что лучше не пользуйся им, могут не засчитать бой, если будет много недовольных. В следующий раз объявим.

— Хорошо, — на самом деле я и подумал о том, что могут быть проблемы, и решил уточнить.

— Встали на кресты! — перекричал наш разговор голос из динамиков.

Я прошел в центр и встал на свое место, парень напротив меня был обозленным или просто старался таким казаться.

— Подняли руки вверх! — мой соперник засунул арматуру за пояс штанов, — руки по швам! Три! Два! Раз! Начали!

Я не знал, что делать, этот мужик не был бойцом, и поэтому я замешкался на секунды и его кусок арматуры врезался мне прямо в лоб, голова дернулась назад, но стабилизаторы с легкостью справились с таким незначительным уроном. Я видел, как он начинает бежать в противоположную сторону, когда понял, что происходит, но моя рука сама сделала, что надо: прошло полсекунды, и брошенная мною катана по самую рукоять вошла в спину просителя.

С одной стороны, мне было его жаль, но с другой — если он готов был меня убить, кто знает, кого он до этого мог убить. Так что я не уверен, что он заслуживает жалости.

— Бооой окончен! Боец двадцать семь, заберите свое оружие и пройдите на свое место. Дамы и господа, сейчас очередной перерыв, но надолго не расходимся, главные бои вечера только начинаются.

Я огляделся по сторонам: сидело всего четверо из моей десятки. И шестеро мне незнакомых людей. Но на другой скамейке, чуть дальше, сидели те, кто еще не выступил, скорее всего, они попадут в следующую десятку.

— Все? Посланник борона Субботы? — спросил я у сидящего рядом огромного мужика со шрамом через все лицо.

— Нет. Я спрашивал. Слишком много сегодня пришло за едой, сейчас нам отберут просящих посильней и с оружием или сами дадут им оружие.

— А бой на желание точно сегодня будет? Уже довольно давно мы здесь.

— Ты что, больной, рвешься умереть? Видишь, на краю сидит, молится, это он на желание, сумасшедший. А ты куда лезешь, посланника не победить, я его не видел, но говорят, это мужик со скалу размерами.

— А ты что здесь делаешь?

— У меня все схвачено, — улыбнулся мой собеседник, — договоренность с одним бизнесменом со второго этажа, он делает ставки, деньги пополам. У него здесь серьезные связи, и меня выпустят, скажут, что из-за раны я не могу участвовать.

— Хммм. Умно, — вырвалось у меня. Пока размышлял о том, действительно ли там настолько страшный соперник?

— И вот мы начинаем новый круг для тех, чьи бои прошли слишком легко, — громкий голос отвлек меня от моих мыслей, — дамы и господа, прошу присаживаться. Это будет интересно!

Слишком легко? Интересная интерпретация происходящего, здесь один вообще при смерти сидит.

В этот раз останется еще меньше людей на скамейке, потому что просящие выходят с пистолетами, автоматами и разным другим оружием, которое теперь им предоставляла игра.

И вот спустя небольшое количество боев очередь дошла до меня, кстати, парень со шрамом легко убил оппонента, на самом старте метнув нож, но, правда, тот попал ему из пистолета в плечо, даже не придется притворяться, что у него рана какая-то.

Я стоял на своем месте и только слышал издалека слова, словно через пелену, полностью готовый к бою:

— Поднять руки с открытыми ладонями!

Передо мной стоял ребенок, не знаю, сколько ему было лет, пятнадцать, может быть, шестнадцать, с автоматом и в бронежилете.

— Руки по швам!

Он мог бы быть опасным.

— Три!

Но силы его покидали, он давно не ел.

— Два!

Его руки дрожали и судорожно сжимали штанины.

— Один!

У меня есть цель, и возможно, это даже долг.

— Начали.

Я резко побежал вперед, на ходу выхватывая катану, один, два, три шага. В планах прыжок — я пролечу оставшиеся пять метров. Поджав нормальную ногу и оттолкнувшись металлической, я почти полетел, секунда — и момент смерти врага. Но никакого полета не было, просто рухнул лицом вперед, в землю, у меня не было чертовой точки опоры, под ногами были просто кучи пыли, на которых я поскользнулся. Надо было опять метнуть чертов меч, наверное, начал играть на публику, или даже не знаю, что взбрело мне в голову. Придурок. Впереди валялось мое холодное оружие, враг наконец-то смог справиться с затвором и уже направил на меня свой автомат, но это заняло у него так много времени.

— Бах! — сказал огромный револьвер, снося голову парню. На самом деле я уже секунд пять наблюдал, как он возится со своим оружием.

— Победа! — заорал ведущий, и его крик поддержали сотни людей на трибунах. Они однозначно ставили на меня.

Поднявшись с земли, я убрал револьвер в кобуру под плащом, подобрал катану и отряхиваясь побрел на свое место под звуки криков и улюлюканья, не обращая на все это никакого внимания. Тот, со шрамом, напугал все-таки меня немного, интересно, что там за босс этажа, ну, скоро уже узнаю. Занимал я мысли страхом, не давая ему покинуть меня, чтобы не думать о голодающем ребенке, только что оставленном мною на арене с дырой в голове.

Оказалось, что организаторы или сам глава вуду не так и просты, их не обдурить. Я сижу и наблюдаю за тем, как два здоровых охранника выталкивают парня со шрамом на ринг, а тот в свою очередь кричит:

— Нет! Не надо! Я ранен.

— Без разницы, — охрана была непоколебима, понятно, что приказы исходили свыше, но их это явно забавляло.

— За меня договорились, меня должны отпустить.

Эти два огромных мужика просто протолкнули его вперед и быстро захлопнули двери.

— Итак, дамы и господа! Наш герой немного перепугался, но думаю, что он возьмет себя в руки, а мы пока начнем бой. Начали!

И тут я впервые увидел посланника: это был очень толстый мужик с четырьмя металлическими ногами, они двигались сначала с одной стороны две, потом с другой, как будто обычные ноги, а их количество, наверное, оправдывалось тем, что две ноги вес этого здоровяка явно бы не удержали. Сверху у него была спортивная кофта, из нее торчал металлический череп, а азиатское лицо покрывало стекло, наверняка непробиваемое. У него не было оружия, кроме металлической трубы, подобранной на поле боя только что.

— Мальчик, — грубый голос, от которого пошли мурашки по коже, позвал соперника, — иди ко мне, не убегай.

Парень со шрамом решил, что соперник подал ему идею и что он сможет убежать, и двинулся вдоль арены, но здоровяк, хорошенько прицелившись, метнул трубу как копье и попал прямо в зад, раздался громкий крик с одной стороны арены и смех — с другой.

Черт, я думал, со мной какой-нибудь шаман-ловкач драться будет, а не танк на курьих ножках, на четырех курьих ножках. Этот кусок жира и металла подошел к уползающему и плачущему человеку, поднял одной рукой за голову вверх, трибуны загомонили, и череп просто лопнул в механической руке победителя.

Ко мне наклонился один из девяти будущих его соперников:

— Знаешь, я не уверен, что сюда прийти было правильным решение. Я ведь слышал, что здесь ставят не на то, кто победит, а на то, когда и как умрет соперник посланника. Ну, с другой стороны, мои долги себя не закроют, здесь хотя бы быстро умру, а не как на столе у Джами Би, — мой собеседник ухмыльнулся грустной кривой улыбкой, и я не стал его расстраивать и рассказывать о том, что Джами Би уже нет. Но меня удивило, что я не единственный здесь из светлого города.

Следующим на ринг вышел парень с автоматом, и, как только начался бой, он всадил автоматную очередь в толстяка, но тот прикрыл руками лицо, и лишь небольшие вмятины остались по всему телу. Это взбесило посланника, и тот побежал вперед как гепард, металлические ноги немного разъехались в стороны и начали двигаться как у животного, одна секунда — и посланник схватил соперника руками, обнял и начал сжимать со всей силы, и у того громко треснул позвоночник. Бой оказался еще короче, чем предыдущий.

Потом вышел парень с ножами, не знаю, на что он рассчитывал, но он резал одежду на здоровяке, все время прыгая вокруг, он явно хотел найти слабое место, но в один момент понял, что его соперник был полностью покрыт металлом. Когда боец за желание пронесся под рукой у своего врага, огромное тело, оказалось, может поворачиваться на триста шестьдесят градусов, это нечто схватило парня за затылок и толкнуло его вперед, изменив траекторию движения, череп просто раскололся, встретившись с углом стены.

— Теперь у нас номер двадцать семь! — прокричал ведущий. — Прошу, выходите на ринг.

Черт, что делать? Я медленно двигался до места назначения, пытаясь найти выход, но его не было. Ведущий явно устал ждать меня и произнес:

— Бой начинается, — как только я вышел на ринг.

Вот же огромная тварь, смотрит на меня, улыбается, ладно. Надо действовать быстро. Я разбежался, оттолкнулся от стены металлической нагой и со всей силы приложил ему кулаком в голову. Стабилизаторы, его черепушка мотнулась на пару сантиметров. И пока я пролетал мимо, он вывернулся и рукой схватил меня за шиворот, затем вытряхнул мое тело из плаща. Как только я дотронулся до земли, тут же сделал кувырок, увеличивая расстояние между нами и делая шаг за стену, чтобы он не мог догнать меня в спринте. Под ногой что-то мягкое, я посмотрел вниз — тело мужика со шрамом, я выдернул трубу из его жопы. Металлический кентавр двинулся ко мне, и я решил использовать тактику, увиденную мной раньше. Присел, прячась за стену, и тихо пополз вперед.

— Дружок, ты где прячешься? Пошли играть, дружок.

Я выпрыгнул из-за стены и оказался на спине соперника, трубу — под конструкцию стабилизатора, раз дернул, второй. Не поддается.

— Слезь со спины! Зачем ты это делаешь? Немедленно слезь! — разъяренно кричал соперник.

— А ты попробуй достань, больной ублюдок! — и, договаривая эту фразу, я увидел, как его руки выкручиваются в плечах на двести семьдесят градусов, он схватил меня за талию, а я в этот момент вставил трубу между стабилизатором и шеей и крепко взялся за нее двумя руками. Раз дернул меня — его стабилизатор погнулся, и я улыбнулся в душе, второй раз дернул, и третий, выгибая и ломая собственный стабилизатор, а мое тело он бросил себе под ноги. Начал ощупывать затылок и со злостью наступил на меня, взялся двумя руками за мою руку и дернул со всей силы. Я лежал на земле и смотрел, как он играется с моим имплантом, крутя его у себя над головой, явно уже позабыв о недавнем повреждении. Трибуны ревут, я начал выползать из-под его ноги, но он увидел это, отбросил в сторону свою игрушку и пнул меня в бок. Пролетев метров десять, я рухнул в пыль, начал подниматься на ноги, тело плохо слушалось, знатно он на мне потоптался. И тут я увидел, как он разбегается, и через секунду был зажат у него в руках, понял, что он хочет поломать мне позвоночник, как тому парню передо мной, и только ждет оваций. Лови, сука. Выхватив единственной рукой свой револьвер, я приставил его к виску противника и увидел, как перед моими глазами появилась табличка уменьшения восприятия звука, только пять выстрелов в висок, забыл зарядить его после того боя, был слишком напряжен. Выронив меня, эта тварь схватилась за голову, его ноги подогнулись, и он как будто прилег на стену, облокотившись локтем одной руки на нее.

Я встал и с трудом побрел к своей катане, подобрал ее и, вернувшись к врагу, наблюдал, как огромный робот, полулежа облокачиваясь на стену, пытается встать, его голова шатается из стороны в сторону и он пальцами трясущихся рук пытается что-то выковырять. И тут у него получилось — пуля. Последняя пуля все-таки пробила броню и застряла в ней. Интересно, подумалось мне, а если сделаю вот так — одно резкое движение, и я прямо почувствовал, как лезвие моего меча дорывает края металла, пробивает череп и впивается в мозг. Упершись ногой в голову соперника, я вытащил оружие обратно, вставил в ножны и, облокачиваясь на них как на трость, побрел на свою лавочку.

Конец ознакомительного фрагмента.