Комната Бога

Антон Алексеевич Лазарев, 2023

Около 9 тыс. лет до н. э. Главному герою Гуло любопытен мир вокруг. Что находится за той таинственной лесополосой, слабо проглядывающей на горизонте из-под толщи воды? Несмотря на то, что племя его взглядов не разделяет, он, смастерив кривую, примитивную лодку, в одиночку отправляется навстречу загадочным, необъятным просторам… Но в скором времени он находит свою смерть и просыпается совсем в ином, реальном мире. Он – тестировщик игр. Новый проект "Земной мир" значительно отличается от всех прочих невероятными, контрастными эмоциями, невиданной запредельной жестокостью. Герой, вместе со своим другом, начинает расследование, которое рушит все его представление об окружающем мире и о своем "Я"…

Игра в прятки.

— Все показатели в норме. Отключаю систему, — прозвучал в голове Одишо приглушенный, словно донесшийся из глубин горной пещеры, голос Эйлы.

Включилось какое-то устройство, издав назойливый, писклявый шум.

Над головой блекло моргал синим светом, казавшийся уже знакомым Одишо, полупрозрачный куб. В сознании его проявлялись короткие вспышки воспоминаний, указывавших на связь с этим местом. Тусклый свет. Размытые в сумраке силуэты странных фигур окружавшей обстановки. Учащенное дыхание приходило в норму. Он никак не мог определиться, вниз он смотрит или наверх. Гравитация не ощущалась. Одишо попытался пошевелить пальцами ног, но понял, что абсолютно не чувствует свои конечности, словно его отделили от тела.

— Через пять минут память и чувства восстановятся, — послышался привычно заботливый голос Эйлы.

Кубический объект, левитирующий перед глазами Одишо, прожужжал несколько раз как юла и скрылся из виду. Одишо стал отдаленно, некоторыми участками ощущать свое тело, будто находясь в наркозном опьянении. В голове все путалось, песчаное плато, толстая морда жреца, драка, рыжая девушка… “Это все было со мной?”.

— Процесс восстановления завершен. Добро пожаловать домой, Роб. — когда прозвучала эта фраза, он уже не сомневался, что слышал ее ранее.

Память восстановилась в мгновение ока. Роб Матти пошевелил пальцами рук и ног, убедившись, что тело вновь ему подчиняется. Он первым делом принялся ощупывать шею в поисках раны.

— Как же все это странно…, — пробормотал он себе под нос.

Матти сел, спустив ноги с модуля погружения и осмотрелся. Пустая, холодная тишина игровой комнаты, погруженной в полумрак, в миг пробудила в нем тревожные нотки, звонкое эхо которых всплывало откуда-то из глубин души.

— Свет на максимум! — скомандовал Роб, тут же прищурившись от обильного, объемного освещения комнаты.

Все стояло на своих местах. На столешнице манил свежестью все тот же граненный стакан с энергетическим, фруктовым напитком.

Матти сосредоточенно воззрился в стену-экран, по центру которого неизменно вращалась вокруг своей оси планета Земля. В углу, на видеоизображении имелся текст:

Проект: Земной мир.

Год смерти: 2764 год до н. э. Сеанс окончен насильственной смертью. Внутри игровое время: 21 год, 3 месяца, 12 дней, 1 час, 39 минут, 47 секунд.

— Запросить подробный отчет.

— Связаться с техподдержкой.

— Подать заявку на новый сеанс.

Внимание Роба сконцентрировалось на тексте “2764 год до н. э.”. Он пытался понять, что это означает, но так и не смог подобрать подходящих вариантов из головы.

— Эйла, привет! Как понимать “2764 год до н. э.”?

— Приветствую тебя, Роб, — откликнулся искин. — Это внутри игровое летоисчисление, которым пользуются персонажи планеты Земля.

— Я не помню, чтобы, находясь в игре, слышал подобные цифры. Моя, казавшаяся такой долгой жизнь там, пролетела за двадцать один год, а с предыдущей сессии прошло почти шесть тысяч лет игрового времени…

— Этой системой счисления будут пользоваться в будущем.

— В будущем… Я думал в игре все события случайны, — озадаченно сказал Матти, — И почему время идет в обратную сторону?

— Подробной информации по этой теме в моих архивах нету. — Эйла выждала время, чтобы понять, желает ли Роб продолжить беседу, и убедившись по его молчанию, что вопрос закрыт, сообщила:

— Ларом Уитс просил передать, что будет ждать тебя в игровом клубе “Войд”. Сказал, что у него важный разговор к тебе, и чтобы ты ни в коем случае не подавал заявку на новый сеанс, пока не поговоришь с ним.

— Интересно… Понял тебя. Спасибо. — Роб почему-то встревожился от необычной просьбы друга. Тут же всплыли в голове последние события, предшествовавшие смерти Одишо, пугавшие его своим аномальным содержанием. Непонятный диалог с рыжеволосой девушкой. Она знала, что он в игре? Ее загадочные предостережения… “Вспомни кто ты, когда очнешься”.

Может это часть игры? Или это такая проверка? Разработчики игры специально прописали подобное в сюжете… Но зачем им меня проверять? Чтобы понять насколько я перед ними честен? Довольно странное поведение для создателей игры, пусть даже такого, невиданного масштаба… Снежным комом разрастались догадки в голове Матти.

— К тебе посетитель. — прервала Эйла мозговой штурм Роба. — Слим Барден.

— Скажи, что я пока что не готов к встрече. Мне нужно окунуться в бассейн. Я сам к нему наведаюсь позже.

— Уже сказала. Но, он утверждает, что сам куда-то торопится и не займет много времени.

Матти потер ладошкой лоб. Недовольно прокряхтел.

— Ладно… Пусть подождет в гостиной. Я оденусь.

“Как же я сейчас не хочу с тобой разговаривать” — думал Роб Матти, взирая на белозубую улыбку Слима, как обычно, беспардонно, без предупреждений, заявившегося в гости. Они разместились в мягких кожаных креслах, формы яйца, левитирующих над глянцевой бежевой поверхностью пола в зале. По периметру круглых стен, за протянувшимися белыми арочными колоннами, шагом в полтора метра очертившими внутреннее пространство помещения, во всю их высоту транслировалась невероятно реалистичная видео картинка нежно-бирюзового неба, отражавшегося в спокойной, умиротворенно колышущейся водной поверхности, с зависшей над ней, узкой, прерывистой полосой разреженных облаков, белевших на горизонте. Казалось, будто этот гостиный зал находился в высокой башне с панорамным видом на бескрайнее море. Изредка в помещение залетал легкий теплый ветерок, нежно обволакивая кожу. На против усевшихся в кресла собеседников, над полом зависли два тонких черных стрежня метровой высоты, между которыми искрился огонь, с их ракурса казавшийся объемным, настоящим пламенем, разгоравшимся прямо в воздухе. Но, если встать и обойти его сбоку, — огонь превращался в плоскую видео-картинку.

Барден угостил Роба сигарой и на какое-то время они сосредоточили внимание на густом облаке дыма, медленно таявшем в потолке.

— Вижу второе “погружение” вы пережили гораздо легче, — рассматривая гладкую кожу лица Матти, проанализировал Слим Барден. — Я тороплюсь на собрание. У меня всего пара вопросов и я удалюсь. Как в общем? Что-то изменилось в вашем мнении о проекте?

Роб, надев беззаботную маску, пристально изучал гостя, — интонация голоса, прищур глаз, уголки губ, его хитрый, лисий блеск в глазах… Во всем он пытался уловить ответ для себя, — знает ли он о произошедшем? Но не нашел ничего в его виде, что отличалось бы от привычного. В слова рыжеволосой девушки о том, что его могут убить в случае разглашения их встречи, верилось с трудом, даже если это событие все же не являлось проверкой от создателей игры. Быть может это всего лишь шутка, “пасхалка” от веселого программиста… Но все же внутренний голос Матти советовал ему пока что молчать и наблюдать.

— Второй выход из сеанса действительно протекает менее болезненно, — заговорил Роб спокойно. — Я уже почти пришел в норму, — продолжил он лгать, в надежде быстрее избавиться от собеседника. Внезапно, по необъяснимой на данный момент причине, сердце его разогналось внутри, следом атаковали суматошные, беспокойные мысли, замешанные с какими-то невразумительными треволнениями. Они метались сейчас в голове, словно молекулы в болоне сжатого газа, звонко ударяясь о внутренние стенки сосуда. Роб с тревогой опасался, как бы этот звон не достиг ушей визитера. Быть может его снимут с проекта, скажут, что не годен, а ведь докопаться до истины, когда тайна так ощутимо коснулась разума, всегда желается особенно сильно. Чтобы сбросить дурное помрачнение и выглядеть естественнее, Роб покрепче затянулся сигарой, так, чтобы раскашляться. После, подавляя приступы, он встал и отошел ближе к панорамному окну, вдыхая живительный свежий воздух.

Слим не проронил ни слова, он пристально и неподвижно, будто крокодил из-под толщи воды, наблюдал за Робом движением черных зениц.

Матти, избавившись от перхоты, решил озвучить ту часть размышлений, что была вне загадочного инцидента с Иреной.

— Люди в игре по-прежнему крайне жестоки… Как я выяснил, внутри игрового времени пролетела целая уйма с моего последнего сеанса. Наблюдается значительный прорыв в устройстве социума, в технологиях… При том, войну и убийства возвели в культ, и кровожадность многих персонажей приобрела до жути изощренные формы. И сам я был одним из них… Я убивал людей без капли сожаления, свято веруя в праведность своих деяний. За какие-то куски земли и жалкие домишки во мне, порой, просыпалось абсолютное зло… Вот! От воспоминаний пошли мурашки. — Роб вытянул руку, демонстрируя “гусиную кожу”. — Там называли таких как я, — воин. Убить врага в бою, — почетно и достойно уважения… Особо жутко становится от осознания того факта, сколь легко обмануть разум. Ведь там был никто иной как я, только в другом окружении… Как сильно характер, мораль, наш ум в целом строится на полученной информации. Можно поверить во что угодно и выбрать любую правду. Я и до этого проекта бывало задумывался на подобные темы…

Роб умолк, решив, что уже болтает лишнего. Вернулся в кресло. Взглянул в глаза Слиму.

— И вот какой вопрос мне интересен, — если в тело моего персонажа Одишо, загрузился бы иной игрок, его жизнь отличалась бы от моей?

Выражение лица Слима приняло свое излюбленное обличие, — добродушная улыбка в контрастном соседстве с хитрой расчетливостью, искрящей льдинками из глаз.

— Мы пока сами пытаемся это выяснить, — коротко ответил Барден.

— Но ведь в игре есть очевидная нерушимая структура. Тот же временной отчет, который определенно ведет к событию, которого еще не произошло. — Роб вопросительно уставился на собеседника. — Значит игрок никак не влияет на общую картину мира? Может не стоит тогда затирать память полностью? Оставить связь с реальностью?

Слим крепко о чем-то задумался, впервые потупив взор. Тихо пробурчал.

— Если бы все было так просто…

— Что?

— Игроков, т. е. тестеров, пока что немного, — Слим вернул себе прежний уверенный тон, — Потому их влияние на общую картину малоизучено. Есть лишь теоретический вектор развития будущего. Нам нужно больше сеансов, так что дерзайте. — Слим Барден выждал паузу, и, удостоверившись, что больше вопросов не осталось, встал с кресла.

— Мы ожидаем от вас детальный отчет, туда же можете вписать все идеи и пожелания относительно проекта. — сделав пару шагов в сторону выхода, он остановился. — Чуть не забыл. Мы хотели узнать про вашего друга Уитса… Вы что-то рассказывали ему о проекте “Земной мир”?

Расслабившийся было Роб, секундой ранее поймавший себя на мысли, что избавился от тревожного наваждения, вновь стал одной большой, пульсирующей мышцей. Мысли сбивались на фоне ускорившегося сердечного ритма в поисках объяснений услышанному. “Уитс все разболтал? Но зачем? Что он еще знает? Да нет, мой друг не мог он так поступить! Была ни была, просто буду отрицать до последнего…”

— Не-ет, — протяжно выдал Роб Матти, изобразив полнейшее недоумение. — А почему вы заговорили о нем? Что-то случилось?

— Да в целом ничего особенного. Он подал заявление на участие в роли тестера. Изучив его досье, нам показалось это странным, с учетом того, что ранее его подобные истории не интересовали.

— Я лишь говорил, что участвую в интересном проекте, не более… Он давно мне твердил, что хочет попробовать что-то новое, может созрел.

— Хорошо. Мы вам верим, но должны были уточнить у вас этот момент, так как вы являетесь близкими друзьями.

— Никаких подробностей я не рассказывал…

Слим поднял ладонь.

— Довольно. Этот вопрос был лишь необходимой формальностью. Мы знаем, что вы профессионал. Все равно мы вынуждены были ему отказать. Вы же помните, правила запрещают тестерам иметь контакт друг с другом. — Слим молча завис на несколько секунд, пристальным взором пронизывая Роба. После торопливо отчеканил: — Будем ждать отчет. До встречи.

Гость удалился, оставив Матти в тревожном хаосе раздумий. В центре лабиринта неразгаданных вопросов, самой заветной тайной, за неимением ни одной рабочей догадки хоть сколько-нибудь объяснявшей произошедшее, разве что кроме шутки программиста, сияло лицо рыжеволосой девушки.

— Ирена, — задумчиво проговорил в слух Роб, мысленно проигрывая ее образ из воспоминаний. Так, все больше погружаясь в бездонную пучину домыслов, каждый из которых разветвлялся на бесчисленное множество новых, он провел около получаса. Наконец, решив прервать поток ни к чему не приводящих теорий, Матти отправился освежиться в бассейн.

После длительного заплыва, смыв с себя тягостный груз подавленности, пришедшей вслед за волнением и, непонятно откуда прилипшей печали, Роб прибыл в гардеробную. Еще хранившаяся в теле прохлада воды и предвкушение скорой встречи с другом приятно бодрили его.

— Рубашка и брюки, — произнес он, рассматривая собственное отражение в зеркале.

Пролистывая мгновенно сменявшиеся на теле варианты покроя одежды, Роб внезапно пошатнулся, он даже рефлекторно взмахнул рукой в поисках опоры. Он стал ощущать, что все стало мягким и липким, что сверху на него падает вся окружавшая действительность, она давила, словно толща воды на большой глубине. Матти сковал панический страх. Он стал полной грудью жадно вбирать в себя воздух, в попытке выбраться из этого состояния, но тщетно, — его затягивало все сильнее. Вот уже и мысли он перестал контролировать; cтрах ушел, как и осознанность происходящего. Угольно-черная пустота вокруг, но не пропитанная жутким ужасом; темная чистая гладь принесла умиротворение. Дышать стало легче. Разум понемногу привыкал к этой новой реальности. Роб ощутил чей-то взгляд на себе и осмотрелся. Абсолютная чернота вокруг, но какая-то сладостная, убаюкивающая, теплая. Вдруг он увидел себя посреди темноты. Обнаженный, раскинув руки и ноги, он парил в невесомости. На груди своей Роб заметил висевший на цепочке предмет, — ромб с иероглифом, тот самый, что видел при встрече с таинственной девушкой. Пиктограмма на кулоне вспыхнула зеленым свечением. Мертвая тишина ночи содрогнулась. Матти послышалось нечто, — глухой, густой голос нарастал откуда-то из непроглядной бездны, пронизывал все вокруг и, словно случайно угодив в разум Роба, пытался покинуть его границы, разрывая изнутри мощными вибрациями от затылка до пят; запутавшись в нем, и, не найдя выхода, вновь, гулким, зычным эхом заполнял сознание. Из этого несвязного, смутного рокота Матти постепенно стали различимы лишь несколько слов, звучавших на незнакомом языке, но через множество повторений, он стал отчетливо понимать их смысл:

— Ищи дорогу домой. Сила смерти дремлет внутри тебя…

Матти очнулся в медицинском модуле. Открыв глаза, он долго лежал не двигаясь, отрешенно изучая тиннитус в ушах.

— Как себя чувствуешь? — всколыхнул тишину голос Эйлы. Все это время она стояла неподалеку от модуля, не решаясь потревожить Роба.

Произошедшее добавило неразрешенных вопросов в и так переполненную чашу неведения. Хрупкое равновесие окончательно было нарушено; чтобы не провалиться в нескончаемый, с ума сводящий анализ происходящего, у Матти вдруг включился защитный режим, — он решил просто плыть по течению, но сосредоточено, с холодным умом делая выводы и отбрасывая, или откладывая в сторону то, что осмыслять на данный момент не представляется возможным.

Матти сел, вытянул руки и спину, глядя на показатели экрана, в которых отображались данные его идеального физического состояния.

— По всей видимости, я в порядке.

— Я обнаружила тебя лежащим в гардеробной без сознания. А когда попыталась привести в чувства, ты стал судорожно подергиваться и шептать что-то на непонятном языке…

— Наверное какие-то слова из “Земного мира”, — уклончиво произнес Роб и добавил строгим тоном: — Никому не говори об этом. Удали отчет о случившимся из медицинского модуля.

— Может это побочный эффект такой от сеансов? Возможно психическое заболевание и тебе следует сообщить об этом…

— Никому. Ничего. Не говори. — грубо перебил искина Роб, протяжно, с расстановкой выделив каждое слово.

Он встал, оделся. Подошел к дверному проему.

— Уитс выходил на связь?

— Да, он звонил минут десять назад. Сказал напомнить, что ждет все там же.

Матти, остановившись перед дверью по центру круга, скомандовал:

— Игровой клуб “Войд”.

***

Гигантский огненный шар, прожигая воздушную массу со сверхзвуковой скоростью, искривлял под собой зеркально гладкую водную поверхность, выгибая ее глубокой, сверкавшей алыми бликами бороздой. След от массивного, тлевшего в запредельных температурах объекта, вытянулся в воздухе длинной рассеянной полосой, усыпанной искрами в багряном дымчатом мареве, по направлению к дремавшим в безмятежном спокойствии, величественным, пронзавшим небеса строениям. Еще мгновение, и тяжеловесный, пламенеющий снаряд, мелькнув в панорамном остеклении оранжево-красными извивавшимися во все стороны палящими струйками, поразил сразу три небоскреба, содрогнув оглушающим, грохочущим треском округу. По центру расположившихся стройным рядом монументальных высоток, зияла колоссальных размеров дыра. Изогнутым, огненным серпом, словно надкусанное яблоко, светился плавящийся металл и пластик зданий, стоявших с двух сторон от принявшегося на себя основной удар сооружения, безжалостно ополовиненного мощным, жгучим ядром. Верхняя часть конструкции, не имея теперь опоры, с шумным дребезгом рухнула вниз, разрушая уцелевшее основание, скрывая фундаменты соседних домов плотным, непроглядным слоем пыли. Один за другим строения стали заваливаться друг на друга, как карточный домик разлетаясь в труху, с диким, звенящим скрежетом, пока не осталось на месте их некогда горделивого красования лишь густое, серое облако из мириад осколков стекла и крошечных хлопьев пластика и бетона, разлетавшихся веером во все стороны. Пыльное покрывало, быстро преодолев расстояние в километр от эпицентра разрушений, резко рассеялось, растворившись в воздухе прямо перед лицами стоявших на краю игровой платформы троих человек.

— Страйк! — радостно воскликнул Ларом Уитс, с восторгом разглядывая окутанные мглистой пеленой руины. Он находился у линии, отделявшей твердое покрытие игровой зоны от виртуальной вселенной. Пространство за линией не имело границ. По ту сторону от игроков расползлась во все стороны идеально ровная водная гладь, опоясывавшая расположенный примерно в километре от них, небольшой островок с выстроенными на нем в ряд небоскребами. Все окружение замерцало и через несколько секунд новые здания вновь возвышались над водной поверхностью, щеголяя переливавшимся отражением ясного неба в девственно чистом фасадном остеклении.

— И как ты это делаешь?! — озадаченно почесывая затылок произнес Кай Иратли, — высокий, стройный молодой человек. Как и Уитс он не имел волосяного покрова на голове. На фоне бледной кожи лица, из-под широкого лба и татуированных бровей горели два фиолетовых глаза.

— Да тут все просто, целишь примерно в центр, чуть выше пятых этажей, и швыряешь посильнее. — сказал деловито Уитс, взял в руки снаряд, внешне похожий на обычный шар для боулинга, разбежался и метнул его, что есть сил. Как только ядро пересекло линию, отделявшую игроков от воды, оно тут же вспыхнуло ярким пламенем и устремилось сеять разрушения, многократно увеличиваясь в размерах. Через несколько секунд после броска все вновь затянулось пыльным сумраком, над которым горделиво позировало, раздражая своей неуязвимостью, одно выстоявшее сооружение.

Уитс раздосадовано выругался. Он посмотрел на Роба, безразлично уставившегося на тлевшие обломки строений.

— Твоя очередь.

— Я пропущу. Пусть Кай бросает, — хмуро протараторил Роб.

— Ну уж нет! Разнести в щепки целый город! — ничего действеннее не спасает от серых мыслей, — воодушевленно настаивал Ларом Уитс, положив Робу на колени тяжелый круглый снаряд.

Матти обреченно вздохнул, пророча будущие заботливые нравоучения, зная, что проще поддаться назойливому другу, чем тратить силы на бессмысленное сопротивление. Он схватил глянцевый шар и не целясь швырнул его к прогрузившимся, обновленным сверкавшим высоткам. Раскаленное, смертоносное тело просвистело мимо, не оставив на постройках ни царапины. Роб укоризненно взглянул на Уитса, излучая мысленно: “Ну-у, ты этого хотел?!”.

— Ты специально бросил мимо, — упрекнул друга Ларом.

Спустя нескольких серий бросков и пары стаканов пива, оживившийся под градусом Роб, все же впал в азарт, соревнуясь и подкалывая остальных.

В очередной раз выбив страйк, Уитс ликующе, под торжественный аккомпанемент взыгравшей музыки, провозглашающей победителя, язвительно заявил, опершись руками на плечи соперников:

— И это я еще поддавался…

— Да пошел ты! В следующий раз я выбираю игру, — с обидой произнес Кай.

Роб, глядя на доску почета, где его имя числилось на втором месте, шутливо произнес:

— Я вообще бросал с закрытыми глазами всю дорогу, из жалости… Надо же тебе хоть раз победить.

Они посмеялись, завалились на мягкие диваны, потягивая из узких высоких стаканов новую порцию холодного пива. Уитс стал пролистывать различные варианты сооружений для разрушения, мгновенно сменявшихся в километре от них. Вот промелькнули высокие башни каменного замка, окруженные оборонительными стенами с боевыми площадками, следом выстроенные в ряд огромные изваяние неизвестных героев…

— Погоди! Верни назад, — попросил Роб.

Уитс отмотал несколько конструкций и взору собравшихся вновь представилось старинное сооружение.

— Это?

— Да. Я видел нечто похожее в том проекте, — Матти протяжно пронзил друга взглядом, после мельком перевел зрачки на Кая.

— Ты можешь говорить смело, — успокоил его Ларом. — Собственно, потому я тебя и позвал. Кай тоже один из тестеров проекта, и ему есть, что тебе рассказать. Надеюсь, ты еще не подавал новой заявки?

Роб недоуменно взглянул на Кая, после опять на Уитса и растерянно произнес:

— Не подавал… Но как вы…

— Ох, это интересная история. Мы познакомились случайно, — начал объяснять Уитс. — Я же все-таки решился подать заявку на участие.

— Я в курсе, — перебил друга Роб. — Ко мне приходил один из состава руководителей проекта, спрашивал за тебя…

— Странный тип с хитрой рожей? Который еще говорит о себе во множественном числе? — вклинился в разговор Кай.

— Он самый. — улыбнулся Роб. — Слим Барден его зовут. Действительно странный мужик.

— Так вот, — продолжил Уитс, — Мою кандидатуру сразу отклонили, и я от скуки отправился выпить в “Черный квазар”.

— Ну естественно, куда бы еще, — иронично прокомментировал Матти.

— Да-а… — сбился с мысли Уитс. — Ты мне так красочно описал “Земной мир”, что я аж загорелся! И когда получил сообщение с отказом, сильно расстроился. Но, как выяснилось, судьба меня уберегла. Так вот… На чем я остановился?

— Да ни на чем, — с долей раздражения в тоне промолвил Роб. — Ты отправился выпить в “Квазар”…

— Точно! — Уитс сделал затяжной глоток пива. — В разгар веселья, когда проектор указал на очередного гостя, я увидел знакомые, с твоего описания, пейзажи, среди которых бегали эти… Маленькие люди!

— Дети, — поправил его Матти.

— Представь мое удивление… — согласился кивком Уитс, погрузившись в воспоминания, изумленно умиляясь, указал рукой небольшой рост этих странных для него созданий. — Вот такие! А потом, вдруг, картина резко сменилась; люди начали драться, резать друг друга… Все превратилось в кошмар, так что некоторые посетители стали кричать и просить остановить это дикое зрелище… За свои частые похождения в “Квазар” я повидал много бредовых, порой даже страшных образов… Но, чтобы такое! Сплошная мясорубка… И так все явственно, с подробностями, c невероятной жестокостью. Ух! До дрожи. — Уитс скривил лицо и судорожно, взглянув на всплывшую из памяти кровавую картину, передернул плечами.

— Да уж… А, я в этом участвовал. — печально улыбнулся Роб. — До сих пор не отойду. Так сложно все это принять. За игровую жизнь я убил много человек… Там то во все это веришь на сто процентов. Вокруг людская жестокость в ее апогее, и порой, она заполняла меня… Кажется, ожоги от той злобы, что бурлила во мне, все еще болят где-то внутри…

— Но, все же это всего лишь игра! Не забывай, — сказал Уитс. — Да, очень реалистичная, необычная, и, видимо, созданная больными извращенцами!

— У меня появилось еще больше сомнений на этот счет.

— Опять ты за свое…

— А меня зарубили топором, — тихим голосом вмешался Кай в диалог, сосредоточенно исследуя кратеры в пивной пене, — Какие-то бандиты напали на нашу семью и меня убили в возрасте двенадцати лет. — Кай непроизвольно стал прощупывать ключицу. — Но, что хочу сказать, при всей жестокости, нельзя не признать, что там были и прекрасные, невероятные моменты. Таких эмоций я не испытывал ранее. Моментами, я чувствовал себя каким-то полным жизни… Вот это чувство, когда есть страх смерти, — продолжил он задумчиво, — Жизнь воспринимается совсем по-другому, кажется, более ценной и красочной что ли.

— Есть такое, — согласился Роб. — Правда по прошествии игровых лет, мир там стал гораздо суровее. В первую сессию я сильнее прочувствовал все то, о чем ты сейчас говоришь.

— Да ладно! — зацепился возбужденный Уитс за слова Кая, словно дал эмоциям настояться минуту. — Красочнее? Ты серьезно? Вам что там всем мозги промыли?! Мы только что в хлам разнесли целый город, разве не красочно? И без всякий смертей обошлись. Или вас там зомбируют, или эта игра какой-то новый наркотик! Потому что после всего услышанного, есть ощущение, что вы свихнулись. Ты же сам сказал, Кай, — тебя зарубили топором! И то, что я наблюдал из твоих проекций в “Квазаре”, — это же кромешный ужас!

— Да ты не понимаешь! — воодушевленно начал Роб. — Ты мыслишь с ракурса нашего восприятия мира, а когда ты в сеансе, — ты живешь совсем иной реальностью; веришь только в то, что видишь вокруг и в то, что тебе рассказывают другие… Полностью другое сознание. Да, — страшно. Да, — жутко. Но благодаря этому мраку, отчетливо видны искры чистейшей, искренней любви, бескорыстного самопожертвования; проявления какой-то бездонной, добросердечной натуры… Чаще эти события мимолетны, но именно от того они становятся чрезвычайно дороги и ценны. Для тебя звучит это нелепо, и я прекрасно тебя понимаю.

— Я думаю, кто-то опять перебрал. — Уитс отодвинул на противоположный край столешницы пивной стакан от Роба. — На мой взгляд определенно лучше постоянно умеренный, монотонный свет, чем призрачное, скоротечное сияние во тьме… Ладно. Пусть каждый останется при своем мнении. Мы вообще ушли не туда и отклонились от главной темы. — Ларом сердито одернул за рукав Матти, пытавшегося, растянувшись пузом на весь стол, вернуть конфискованный напиток. — Это важно, Роб! — дождавшись, пока друг вернется в нормальное сидячее положение, он продолжил. — И так, после тех увиденных, мягко говоря странных образов в “Квазаре”, я подошел познакомиться к Каю. Мы изрядно выпили и долго говорили по душам. Я ему рассказал про тебя, а он мне вот, что поведал, — слухи ходят нехорошие вокруг этого проекта, уже несколько тестеров пропали без вести, будто их и не существовало никогда! — договорив, Уитс, чтобы произвести большее впечатление, уставился на Роба таким странным, пронзительным взглядом, с каким нерадивый отец, сообщает уже давно повзрослевшему ребенку, о их родственных связях. И вопреки ожиданиям, в ответном взгляде, вместо бескрайнего моря скептицизма, он увидел тревожное оцепенение.

— Что еще за слухи такие? От кого? — Роб, конвульсивно спустив одно веко ниже другого, смотрел то на Уитса, то на Кая.

— После моего первого и последнего сеанса, вроде как день на следующий, в отеле “Йота Времени”, ко мне подошел загадочный тип, — начал рассказ Кай. — Сказал, что мне следует, для собственного блага, отказаться от дальнейшего участия в проекте “Земной мир”. Мол, придумай неподозрительную отмазку. И, что особенно странно, — он обратился ко мне по игровому имени, потому к его словам я решил прислушался. Ни на какие вопросы он не отвечал. Сообщил лишь, что хочет помочь и поведал о таинственных исчезновениях тестеров, среди которых упомянул Хинга, — моего давнего знакомого, с которым я не виделся уйму времени… Сказал, что нам нельзя долго разговаривать, мол за нами могут следить, и чтобы я никому из разработчиков, и тем более руководству, об этой встрече не докладывал; иначе, могу исчезнуть и я. Затем, пока я еще переваривал им сказанное, он быстро скрылся из виду. — Кай освежил горло пивом и продолжил: — Я решил проверить, — искал Хинга через все доступные каналы и общих знакомых, но он словно растворился в пространстве. Никаких зацепок… Самое пугающее в этой мутной истории, — я вспомнил, что у нас были совместные фотоснимки; зашел в архивы, — ни одного снимка с ним! Кто-то все подчистил, и у этого “кто-то”, судя по всему, неограниченный доступ к любой информации.

На фоне всех развернувшихся ранее событий, Роб, пришедший на встречу с надеждой, что предостережение друга было раздуто его время от времени всплывавшей на поверхность личностью алармиста, и ему удастся развеется, теперь, внимая услышанное, чувствовал, как паническая дрожь разрасталась из самого сердца. Поймав себя за руку, дабы вновь не провалиться в темную бездну бесцельного хаоса тревожных мыслей, он тут же вспомнил о данной себе установке зоркого, невозмутимого, хладнокровного наблюдателя, и глубоко вздохнул, в потуге помыслить логически.

— Тебе нужно соскакивать с этого проекта, Роб, — обратился к другу Уитс. — Как можно быстрее.

Кай хранил молчание, глядя на размышлявшего Роба.

— Да уж. Видимо, это все же была не проверка, — тихо озвучил свои домыслы Роб Матти, гуляя зрачками по узорам столешницы.

— Проверка? Ты, о чем?

Уитс и Кай смотрели на Роба, в ожидании пояснений.

— Мне тоже есть, что рассказать, — начал Матти. — Пока не пойму, как, но эти события явно связанны…

— Вами были нарушены все пункты договора о неразглашении, — оборвал речь Роба сухой, холодный голос.

Все трое невольно вздрогнули, словно почувствовали внезапное дуновение арктического, леденящего порыва ветра. Обернувшись в сторону источника, они увидели бледное, безэмоциональное лицо Слима Бардена. Его черный, элегантный, плотно прилегавший к телу костюм, подчеркивавший высокую, худощавую фигуру, четко выделялся на фоне исчезавшего за горизонтом, небесно-бирюзового виртуального неба. Слим стоял неподалеку от двери, одиноко грустившей посреди пустоты окружавшего пространства. Из-за его угловатых плеч, по обе стороны, выглядывали два представителя отдела контроля, скрывавшие лица в овальных, белых шлемах, половину объема из которых занимали тонированные в непроницаемый черный цвет, широкие визоры. Франтоватое обмундирование представителей закона было также чисто белого цвета, с контрастными, ярко-синими лентами и деталями экипировки. Несмотря на лощеный, парадный внешний вид группы контроля, в виду сложившейся ситуации, их стильные, заостренные лицевые щитки, торчащие из-за спины Бардена, нависли угрозой и добавляли напряжения в лица застигнутых врасплох собеседников.

— Вы, что, следили за нами?! — разгоряченно воскликнул Уитс. — Нарушение любых пунктов договора не дает вам на то права! — он тут же перешел в атаку. — Вы не имели права вторгаться сюда без нашего уведомления. — Ларом Уитс направил взор в сторону сотрудников отдела контроля и заявил: — Прошу выпроводить этого человека!

Блюстители порядка даже не шелохнулись. Каменная твердь лица Слима треснула в районе подбородка, и ломанная линия процарапала улыбку, но не дружелюбную, в его обычной манере, в этот раз она выглядела зловещей насмешкой. Он подошел к столешнице, сел в левитирующее кресло и закурил сигару, бесцеремонно выпустив облако дыма в лица собравшихся за столом. После, сверкнув проницательным взглядом в сторону Роба, спросил:

— Эйла сказала вам стало плохо, и вы потеряли сознание?

— Какого черта сейчас происходит?! — раздраженно ответил вопросом на вопрос, испуганный Матти. — Вы, что, допрашивали моего искина?

— Мы просто осведомились о вашем самочувствии. Не более, — спокойно произнес Слим. — Я так понимаю, вы поделились не всей информацией о последнем игровом сеансе? — Барден не сводил пристальный взгляд с Роба.

Матти хоть и обещал себе быть хладнокровным и расчетливым, это слово не удержал. Возможно на почве алкогольного опьянения, тревога, и страх, не отпускавшие надолго после выхода из второго сеанса, — вдруг улетучились, и им овладели злость и возмущение. Почему он должен оправдываться перед тем, кто сам зарылся во лжи, оставив на поверхности лишь лицемерие и изворотливую фальшь?

— А если так, то что?! — почти вскрикнул Роб. — Вы меня убьете, так же, как и Хинга?

— Нет конечно. Вы нам еще нужны, — Слим выпустил очередной, нахальный клубок едкого дыма. — Мы же высокоразвитые существа. Забыли? Это не наши методы. Слишком примитивно и кроваво. А вот ваших друзей отправим с билетом в один конец.

Конец ознакомительного фрагмента.