Нулевой экземпляр. Часть 1. Пепел

Антон Алексеевич Градский, 2022

Странные и загадочные явления всё сильнее наполняют небольшой городок и его окрестности. Молодой парень по имени Вадим, вооружившись камерой, пытается разобраться в происходящем, не замечая, как город всё больше и больше втягивает его в опасную игру.Содержит нецензурную брань.

Глава 6.

«Леденящая душу история».

Город Нерск. Май 2018г.

Была середина мая, природа стремительно зеленела, вкус грязной весны начинал перебиваться непривычным привкусом сухого лета.

Дорогу, ведущую до места назначения, недавно перестелили, и она стала напоминать скорее взлётную полосу. Ехать было сплошное удовольствие. Водитель попутки рассказывал малоинтересные охотничьи истории, часть которых Вадим периодически пропускал мимо ушей, теряя нить повествования. Обдумывая предстоящее интервью с Фёдором, Верстаков время от времени записывал в телефон интересующие его мелочи. Это было для него очень важно. Важнее всякой охоты на кабана или медведя. Но, чёрт возьми, невежливо было совсем не реагировать на красочные и эмоциональные рассказы человека, согласившегося бесплатно довезти тебя почти до самого Скобрино. Точнее до развилки. Идти там оставалось километра полтора, максимум два. И чтобы уж совсем не выглядеть неблагодарным, Вадим на время убрал телефон, достал камеру, включил запись и настраивая фокус между лобовым стеклом и дорогой принялся активно участвовать в диалоге:

— Даа. Это весьма интересные истории, что могу сказать…

— А вот еще одна. На этот раз тебе будет не так скучно, — улыбнулся водитель.

— Да мне и не скучно, — поспешил уточнить Вадим.

— Это хорошо. Тогда вот. Было это зимой и зима была такая что… снегу намело. Три дня буря мела. Сугробы были выше тебя на… добрых две головы. Мне нужно было возвращаться в город, меня тогда вызвали на службу. Сейчас то я на пенсии, а тогда… ну и вот. Моя машина была в ремонте на тот момент, привозил, да и забирал меня тогда зять. У него был какой-то японский внедорожник. И вот, значит, звонит он мне уже ближе к вечеру, я, разумеется, на нервах, а ещё связь подводила… Звонит мне и говорит: «Андрей Семёныч, не доеду, съехал с дороги, не знаю, что и делать. Выходите на встречу, я до остановки метров двести не доехал, может вытянем». Ну я, поматерившись, собрался, на дорожку добрые двести граммов хряпнул, надел валенки, двустволку на плечо наладил и пошёл. А что оставалось делать? Иду, значит, а там уже темнеть начало, всё синее, дороги не видно. Ориентирами лишь редкие ёлки стоят, но только до столбов. Тогда электричество до нас немного не дотянули. Там как-то проще стало маршрут намечать. Иду, и слышу… волки завыли. В несколько голосов. И так близко, кажется, что рядом совсем. А патроны у меня только в ружье. Два. Остальные в рюкзаке. Иду и думаю, не станут ведь они тут, рядом с деревней нападать. Да и не было у нас волков рядом никогда. То в западных лесах. А потом думаю, а деревня вон какое название несёт, Волково. Не так и просто. И стало мне страшно. Но я знал, что стоять в таком случае ещё опаснее чем идти. Так я, как мог, быстро добрёл до остановки, а в такую пургу видно её было метров ну… с двадцати только, представь себе. Присматриваюсь, а там на ней человек сидит. Меня увидел и кричит, мол: «Эй, дядь, бегом сюда! Жить надоело?! Волки рядом!». Я в изумлении, быстрым шагом к нему бреду и вижу, что на дороге, уже за остановкой стоят два волка. На меня смотрят, зубы скалят. А мне выбрать, либо стрелять, либо рюкзак бросить и на крышу остановки залезть. Там с моей стороны у стеночки стоял контейнер. Если стрельну, промахнусь и всё. Я скинул рюкзак и бегом к контейнеру. А волки навстречу ко мне дёрнулись. Я ружьё закинул на крышу, а парень в последний момент мне помог, руку подал. Я бы иначе, не успел. И что мы имеем. Сидим на крыше, вокруг два волка ходят, землю обнюхивают, скалятся. Глаза голодные. Слюна из пасти течёт. Есть хотят. Я им кричу, пытаюсь спугнуть, ружьё схватил и целиться в них стал. А умом понимаю, что два выстрела у меня. Потом что было… как ни в чём не бывало, обнюхали ещё раз рюкзак, остановку и ушли в лес. А парень этот оказался местный, только ничего не сказал. Я, говорит, вот тут живу. Вот… рукой показывает, а там ну… леса одни. На десятки километров деревень нет. Я ему, ну тут так тут, а как попал сюда, интересуюсь, а он не может ответить. Не помню, говорит. Не помню! Понимаешь? — повернул голову водитель в сторону Верстакова.

— Угу, — ошарашено кивнул Вадим.

— Вот. И спрашиваю его: «А звать тебя как?». Говорит, Фамилия — Рябинин, имя — Олег. Я сижу и думаю, слышал я про него где-то, а вот где… не помню. Или мерещится уже. Я достал телефон и зятя своего набираю. Гудки идут, но на звонок никто не отвечает. Странное дело. Я Олега спрашиваю: «Тебе куда надо то вообще?» Говорит, что никуда ему не надо. Он уже на месте. Это что ж за место такое? Крыша что ли? Ну думаю, бредит поди… Голоден, наверное, или замёрз. Или дурака делает. «Не дури», — говорю я ему, — «сейчас слезем с тобой и дальше пойдём, там зять мой приехал, ждёт меня. Только вот рюкзак заберу». А он мне: «Спасибо, но я не пойду. Тут моё место». Я сначала удивился его глупости, а потом плюнул и сказал ему: «Ты сумасшедший дурак и пропадёшь тут!». А он мне в ответ: «Давно уж пропал, дядь, давно». Тем временем стемнело ещё сильнее, а скоро совсем мрак будет, торопится надо. Я слез, рюкзак схватил и, ружьём размахивая, двинулся дальше. Проходя мимо, этому парню крикнул: «Зря не идёшь, насмерть ведь замёрзнешь. Но всё равно спасибо, что помог». На что он ответил: «Рано благодарить ещё, дядь. Если выживешь, вспомни меня хорошим словом». Ну, я злой и ушёл, каждую секунду молясь, чтоб на волков не наткнуться. Машина стояла в пяти минутах от остановки. Я радостный, счастливый, живой. Сел внутрь, начал уже рассказывать про случай с волками, а в машине морозно… и пусто. Никого нет. На задние сиденья глянул — пусто. «Что за шуточки ещё?» — подумал я. Открыл дверь, покричал зятя по имени, но ответа не услышал. А в машине очень холодно было. Смотрю, в баке бензин есть, Миша подготовился видимо. Я двигатель завёл, сижу, жду, греюсь. Полчаса просидел, так никого и не дождался. Следов, как ты понимаешь, в такую метель не отыщешь… Ну и вот. Дёрнул чёрт меня фары включить. Понятия не имею, почему они вообще были выключены. А там, смотрю, в снегу что-то. Ружьё схватил, вышел из машины и подошёл поглядеть то… а там… Михаил это был, зять мой в общем. Замёрзший. Бледный весь. Мёртвый. Горло разодрано. Снегом почти замело всего. Ну я обратно в машину, телефон схватил, звоню товарищу. Веришь?

— Верю, — сказал Верстаков.

— А я вот не верю. Было установлено, что он там часов 6 пролежал, не меньше. А мне то он звонил недавно! Часа не прошло! Как?! И телефон его посмотрели. Говорят, не звонил он никуда. От меня пропущенные имеются, а он не звонил. Я говорю: «Да как это?! Вот же его звонок!» — а сам смотрю, номер неизвестный звонил. А потом вспоминаю, что и голос то не его был. Голос был этого! На крыше! Олега Рябинина!

— Как это? — открыл рот Вадим.

— А вот так, вот так. Я узнал потом, кто этот Олег Рябинин. Умер он. Давно. В лесу его нашли. Волки загрызли, — сказал водитель и с максимально бледным лицом посмотрел в испуганные глаза Вадима, а потом, останавливая автомобиль, добавил, — приехали.

Вадим помолчал секунд пять, но, когда водитель улыбнулся, тот поблагодарил его, пожал руку и пожелал ему удачного пути. А потом, стоя на земле и держась за пассажирскую дверь, заглянул в салон и спросил:

— Я вам должен чего?

— Разумеется, нет, — решительно помотал головой водитель.

— И ещё. Как вы не заметили зятя, лежащего перед машиной, если вы с его стороны к ней подходили?

— Нет, не с его стороны. С обратной. Он, по всей видимости, уехать пытался. Давай, удачи тебе, Вадим, — грустно сказал водитель, взмахнув рукой.

Верстаков захлопнул дверь, и странный человек уехал в сторону деревни Волково. Странный человек, которому он не разу не сказал своё имя.