Онтопсихология. Психотерапия. Эфирное поле

Антонио Менегетти, 1975

Книга «Онтопсихология. Психотерапия. Эфирное поле» затрагивает тему сверхчувственного восприятия или эфирного поля. До сих пор в научном мире и в религиозной сфере существует много расхождений и споров по этому вопросу. Автор дает научное объяснение этим феноменам, основываясь на многолетней успешной клинической практике. Также в книге описывается онтопсихологический метод психотерапии, дается ее философское и научное обоснование. Книга составлена из записей лекций Антонио Менегетти, прочитанных во время II Международного конгресса по онтопсихологии, прошедшего в 1974 году (Терни, Италия).

II День конгресса. Первая лекция^[7]

«Постараемся обнаружить точку зрения, которую поддерживает онтопсихология в горизонте современной психологии. Нам уже известны различные мыслительные течения в современной психотерапии, начиная с Фрейда. Вспомним глубинную разработку понятий «Оно», «Я», «Сверх-Я» в разнообразии взаимодействий структурной, местной, динамической и экономической сложности. В частности, следует иметь в виду динамическое понятие «трансфера^[8]». Это слово не так просто объяснить, для меня трансфер означает войти в резонанс с пациентом, настроиться на него, чтобы затем интегрировать, наладить его резонанс с реальностью. Я согласен, что процесс интеграции в реалистичную функциональность происходит благодаря динамике контртрансфера в ответ на трансфер. Под трансфером я понимаю модус отношений с тем, кто находится в роли пациента, а под контртрансфером — эмпатическую директивность, созданную тем, кто выполняет роль психотерапевта.

В онтотерапии я также использую и психоаналитические понятия, но всегда подчеркиваю, что они являются модальностями для установления кодекса взаимопонимания или структурой для обсуждения общих точек соприкосновения. Но я не считаю, что психотерапевтического исследования фиксаций, эдипового комплекса или непосредственно пренатальных ситуаций (безусловно, до рождения человеческий зародыш претерпевает воздействие характерных тенденций со стороны бессознательной эмотивности матери) достаточно для того, чтобы вылечить пациента. Несмотря на уважение к так называемым научным критериям классического и более позднего психоанализа или других современных психотерапевтических течений, я не уверен в их действенности с точки зрения конкретной терапии. Различные формы анализа психики или поведения могут помочь нам прийти к рациональному пониманию, но не способны создать (=воздействовать с новизной бытия) реинтеграцию^[9]. Это происходит в силу непонимания вмешательства комплекса в жизнедеятельность человека. Комплекс — это аспект, вплетенный в персонологическое поведение, динамика которого предшествует любому сознательному выбору субъекта.

В психоанализе комплекс рассматривался с точки зрения его патологических аспектов и отчасти с точки зрения его защитной функции (см. О. Фенихель^[10] (1897-1946)) от разрядки импульсов.

Комплекс — это психосоматическая фиксация персонологической энергии, которая отрезана от непосредственной близости с реальностью и развивается в виде принуждения к тоске, которая закрепляет разделенность между «Я» и реальностью. Комплексы дифференцируются, отдаляя «Я» от осознания Ин-се, и обладания им. В таком случае «Я» противопоставляется Ин-се; они препятствуют аутентичности или проживанию видения универсального. Фрейд (З. Фрейд (1856-1939)) писал, что невротик проживает свою болезнь не как некое происшествие, но как «действующую силу»^[11], субъект, обусловленный патологической защитой, зарождение которой скрыто в его памяти, не видит взаимосвязи между существующим положением и предыдущей фазой^[12]. И таким образом, по Рапапорту^[13], эта связанная энергия, в форме концептуальной организации стабилизировалась в виде системы контроля, наложенной на регулирующий принцип, более примитивный, чем базовый жизненный инстинкт^[14].

Посредством переноса на терапевта происходит контр-инвестирование, высвобождается примитивный заряд либидо, возникает чувство любви, и происходит перезапись следа, зафиксированного в памяти^[15].

Я, безусловно, согласен с тем, что невротик воспринимает настоящее с чувством страха, в силу прошлого, которое потеряло свою актуальность, но я не согласен с пространственно-временным понятием психической динамики. Я не могу согласиться с процессом возникновения осадка мнестического следа, поскольку если бы это было так, ни один перенос не смог бы заново актуализироваться в аутентичности вот-бытия^[16]. По-моему психика обладает способностью восстанавливать свою целостность в аутентичном восприятии, фактически ускользая от любого исторического отпечатка. Таким образом, она обладает способностью представлять себя также и в оригинальной тотальности, интенционироваться от тотального принципа в себе, и в действительности объективировать реальность. То есть, психика, несмотря на свой исторический отпечаток, всегда способна завершить первоначальное соединение с реальностью: «Я» в зависимости от модальности своего здесь-бытия всегда способно понять по аналогии^[17] всю реальность вследствие принадлежности к ней, поскольку любое понимание Бытия начинается в том числе и с определения здесь-бытия^[18].

Мне известно, что бессознательное человека всегда обладает способностью к априорной одновременности. Комплекс присутствует сущностно, одновременно, активно, как модальность психосоматической тотальности. Он задает тенденцию к актуальному инвестированию здесь и сейчас. Если вы внимательно изучите онейрическую реальность, то заметите, всепроникающее присутствие вне пространства и времени, за рамками памяти. Молодой человек двадцати пяти лет, находящийся среди вас, сегодня утром рассказал мне свой сон, в котором увидел своего друга, одновременно как грудного младенца, женатого мужчину и отца.

Нам известна широчайшая гамма переходов между психикой и соматикой, между симптомом и идеей, между травмой и случайной ассоциацией, и т. д.

Взаимобратимость реальности и человека, который в ней пребывает, демонстрирует это в той мере, в которой является осознанным.

Если бы это было неправдой, то никакая психическая реинтеграция не была бы возможна. Устраняя энергетический взаимообмен в настоящем, мы устраняем также и его следствия в будущем. Вмешательство невозможно, когда мнестический след зафиксирован в исторической памяти пациента. Если же мы хотим осуществить вмешательство, нам нужно обратиться к более относительным и менее ригидным принципам. Глубинная суть человека реализуется в настоящем, следуя принципу максимальной относительности.

Часто существует опасность того, что комплексуальная ситуация может подстроиться под психоаналитическую диалектику. То есть субъект-пациент пользуется психотерапией или самоанализом, чтобы усилить и еще сильнее зафиксировать комплекс, а не свою природную жизненность. Он использует психотерапию в качестве алиби. Почти все такие пациенты имеют тенденцию к латентной шизофрении (любому типу разделенности между умом и аффективностью, которые порождают в пациенте постоянное опасение и стремление утвердить собственный примат, навязывая и оккупируя других навязчивыми и повторяющимися моделями: сам по себе он жить не может, поскольку ощущает в себе лживость и страх из-за чувства собственной неполноценности; он чувствует себя уверенно, только если ему удается взаимодействовать с другими на основе собственного садистского и инфантильного эгоизма). Данные субъекты обучаются с утонченным искусством защищать причину своей инфантильности. В процессе психоанализа они преподносят свой комплекс как механизм успеха. Отсутствие выздоровления демонстрирует тот факт, что они не способны воспринимать жизнь согласно природному началу. Они создают пространство холода, режущей или сдавливающей силы, и их эфирное поле не переносит взаимодействия с эфирным полем аутентичного бессознательного. Это мое замечание может породить мысль, что некоторые индивиды искажены в своем ядре, и не могут достичь функциональности наполненной жизни. Изначально субъект является чистой жизненностью, и лишь затем он представляет собой патологический феномен. Если комплекс есть автономия от психического «Я», то его превалирование лишает «Я» автономии.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

7

Содержание лекций А. Менегетти передано почти дословно. «Почти», поскольку его устная речь, будучи максимально ясной и точной, не всегда легко формализуется и редуцируется до обычного лингвистического кода.

8

Термин трансфер (от лат. transfere — переносить, перевозить) впервые стал применяться в психоанализе. З. Фрейд рассматривал трансфер как феномен переноса, присущий любым человеческим отношениям в обыденной жизни. Первоначальные источники реакций переноса — значимые люди ранних лет жизни ребенка. Реакции переноса в последующей жизни более вероятны по отношению к людям, которые выполняют специальные функции, ранее принадлежавшие родителям. Фрейд называл «аналитическими» двуперсональные и обоюдные отношения переноса и контрпереноса. «При переносе пациент ошибочно понимает настоящее в терминах прошлого; далее, вместо припоминания своего прошлого он стремится, не осознавая собственных действий, оживить это прошлое и прожить его более успешно, чем в детстве. Он «переносит» свои прошлые установки в настоящее» (Fenichel O. Psychoanalitic theory of the neuroses. New York: Norton, 1945, p.25). Таким образом, трансфер — это перенос на психотерапевта эмоционального отношения пациента к отцу, матери и другим значимым для него людям. Перенос первоначально был воспринят как серьезное препятствие, затем стал инструментом и, наконец, полем в котором пациент получает возможность пережить реальные изменения. В психоанализе различают позитивный трансфер (перенос чувства любви, уважения, доверия, привязанности и др.) и негативный (перенос чувства страха, ненависти, отвращения и пр.). Перенос обеспечивает возможность нового результата в старых объектных отношениях, стремящихся к повторению. Фрейд говорит, что в момент, когда перенос «разрешен», пациент обретает способность посмотреть на свою проблему по-новому, сохраняя эту способность даже после исчезновения фигуры аналитика (Фрейд З. Введение в психоанализ). Контртрансфер 1) в психоанализе — перенесение аналитиком своих эмоций на клиента; 2) эмоциональная вовлеченность психотерапевта в терапевтическом взаимодействии.

В онтопсихологии термин «трансфер» означает «перемещение собственной потребности на другого; принуждение другого соответствовать нашей потребности; вынуждение третьего человека отвечать на потребность так, как это делал предыдущий, поощрявший нас партнер»; носит негативный характер, представляя опасность для психотерапевта. Контртрансфер — «противодействие или безразличие к шантажирующему и захватывающему сближению трансфера» (см. Менегетти А. Я ненавижу трансфер). Далее по тексту используется как синонимичные термины трансфер и перенос, контртрансфер и контрперенос.

9

Вероятно, в этом отдавала себе отчет и Анна Фрейд, когда писала, что существует определенный промежуток дословесного периода, который не рассматривается аналитиком-терапевтом и не поддается лечению (см. “The theory of Parent-Infant Relationship” («Теория родительско-детских отношений»). Фрейд обозначала эту часть в области первичного вытеснения как «трудно досягаемое ядро» (см. “Compendio di psicanalisi” («Справочник по психоанализу»). — Torino, Boringhieri, 1963, p. 249).

10

Отто Фенихель (1897–1946) — немецко-американский психоаналитик. Допускал существование деструктивных влечений и их противоположность сексуальным желаниям любви. Проводил различие между: 1) успешной защитой эго, при которой отпадает необходимость блокирования импуль-сов ид; 2) безуспешной защитой, при которой следует постоянное возобновление процесса предотвращения проникновения импульсов.

11

Freud S. Psicoanalisi. — Torino: ed. Boringhieri, 1963. (З. Фрейд «Психоанализ», (Запомнить, повторить, отработать).

«Фрейд писал, что невротик переживает свою болезнь не как историческое событие, а как какую-то «актуальную силу», то есть субъект зависит от патологической защиты, которая противопоставляет его остаткам воспоминаний (не переписанным заново), появившимся на предшествующей фазе…» — «…наши истеричные больные страдают воспоминаниями. Их симптомы являются остатками и символами воспоминаний об известных (травматических) переживаниях…» (Фрейд З. О психоанализе. I). «…мне удалось узнавать от больного все то, что было необходимо для установления связи между забытыми патогенными сценами и оставшимися от них симптомами… Больной владел еще этими воспоминаниями, и они готовы были вступить в ассоциативную связь с тем, что он знает, но какая-то сила препятствовала тому, чтобы они сделались сознательными, и заставляла их оставаться бессознательными. Существование такой силы можно было принять совершенно уверенно, так как чувствовалось соответствующее ей напряжение, когда стараешься в противовес ей бессознательные воспоминания привести в сознание больного. Чувствовалась сила, которая поддерживала болезненное состояние, а именно — сопротивление больного». (Фрейд З. О психоанализе. II) «..Принятие несовместимого желания или, что то же, продолжение конфликта вызывало бы значительное неудовольствие; это неудовольствие устранялось вытеснением, которое является, таким образом, одним из защитных приспособлений психической личности…» (там же).

12

Freud S. Le origini della psicoanalisi: lettere a Wilhehn Fliess 1997-1902. Torino: ed.Boringhieri, 1968, p. 125.З. (З. Фрейд «Истоки психоанализа: письма Вильгельма Флиса 1887-1902»).

13

Дэвид Рапапорт (1911–1960) — американский психоаналитик, один из лидеров эгопсихологии. Систематизировал структурную модель Фрейда. Рапапорт говорил, что центральной основой теории Фрейда является мотивация умственного процесса и формирование его при помощи потребности разрядить желание. Разъясняя работу Фрейда, Рапапорт изображал ум как нечто, разделенное на порывы и структуры. Порывы содержат движущую энергию, которая толкает на разрядку путем удовлетворения желаний, ум же развивает способность откладывать их реализацию или достижение, используя окольные пути. Таким образом, энергия движения становится связанной с относительно стабильными ментальными состояниями, куда входит и «Я». Рапапорт определял состояния как ментальные организации с низким уровнем изменчивости по сравнению с другими движущими силами.

14

Rapaport D. Organization and pathology of thought. Selected Sources, Austen Riggs Foundation Monograph, N.1 (Columbia Univ. Press. New York), pp. 695-7.О. (Д. Рапапорт «Организация и патология мысли»).

15

Freud S. Psicanalisi. — Torino: ed. Boringhieri, 1963, p. 265. (З. Фрейд «Психоанализ»).

16

Вот-бытие (лат. haeccitas) — бытие исключительно здесь; индивидуализированное воплощение всеобщего. Термин haeccitas введен английским философом Дунсом Скотом (1266–1308), который понимал под «вот-бытием» разновидность присутствия души, при котором божественный дух становится присутствием. На русский язык также переводится как «здесь-бытие», «этость».

17

Husserl E. Meditazione cartesiana e discorsi parigini. — Milano: ed. Bompiani, 1960, pp. 158-166 (Гуссерль Э. Картезианские размышления. — Спб: «Наука», 2006).

18

Heidegger M. Essere e tempo. — Roma: ed. UTET, pag. 66 (Хайдеггер М. Бытие и время. — М.: Республика, 1993).