Проклятие Турмограда

Антонина Шмелёва (2024)

Дарина живет в заколдованном городе, жители которого пребывают в страхе перед Тьмой, облаком, способным стереть с лица земли все, что в него попадет. Единственный, кто способен спасти от напасти, это злой, наглый, самоуверенный и чертовски красивый волшебник. Цена помощи слишком высока, ведь Защитник постоянно забирает девушек, которым не выжить в его логове. При этом Дарина боится признаться даже себе, что физически ее безумно тянет к этому злодею, но что она будет делать, когда сама станет его жертвой? Как ей смириться со своими желаниями, когда в сердце пылает ненависть к объекту фантазий? И так ли правы в своих суждениях относительно него жители города?

Глава 3. Свадьба

Утро выдалось не добрым. Подумать только, еще позавчера я радовалась солнцу и думала, что ничто не может испортить мне день, а сегодня уже пошли вторые сутки моего заточения. Впереди так вообще череда неприятностей. Клятву я выучила, хотя все же решила ее преобразовать. Надя и Вера одобрили изменения и заверили меня, что Хозяин будет не против.

— В конце концов, это и моя свадьба тоже, — сказала я, когда написала собственный вариант текста на принесенном ими листочке. — Могу же я сделать что-то так, как этого хочется мне?

Служанки дружно закивали и стали кормить меня шоколадом и поить вкусным чаем, лишь бы я была спокойна и учила чертовы слова. И, тем не менее, когда я осталась одна, переодетая в уютную ночную пижаму, под теплым воздушным одеялом, грусть и слезы снова одолели меня, заставив проплакать всю ночь напролет.

Поднявшись с постели, я посмотрела в зеркало с ужасом и сообщила Вере:

— Хорошо, что фотографий мне не нужно, лицо опухло от слез ужасно.

Так ему и надо! Получит невесту-уродку! Однако стоило мне об этом подумать, как на лице появилась косметическая маска, и камеристки принялись колдовать над моими волосами, встав на высокие табуреточки. Следом с лица убрали ткань, пропитанную кремом, и Вера (или Надя) стала работать кисточкой и спонжиками, наводя красоту.

— Это моя лучшая работа, — запрыгала от радости служанка и сложила ладошки у лица, любуясь, в то время как у меня мускулы затекли от неподвижного сидения.

Я посмотрела на себя и обомлела. От ночных рыданий не осталось и следа. Лицо сияло здоровьем, глаза были широко распахнуты и очень здорово подчеркнуты. И это при том, что женщина лишь задействовала натуральные тона. Все выглядело очень красиво и естественно, и я пожалела о том, что такая талантливая визажистка попалась мне лишь на исходе моей никчемной жизни.

— Обалдеть! — Я не могла оторвать от себя глаз. — Я такой красивой себя никогда не видела! Это магия?

— Нет! — гордо ответила служанка. — Это ловкость рук!

— Спасибо!

Я не удержалась и подхватила коротышку на руки. Покружив с ней по комнате, я вдруг поняла, что натворила и, поставила на пол, прикусив губу.

— Ладно, ладно! — Моя служанка была воодушевлена не меньше. — Ты еще платья не видела! Надя его всю ночь шила!

Ага, значит она все-таки Вера! Я мысленно сделала себе заметки, что у нее волосы на полтона светлее и слегка длиннее.

— Шила? — Удивилась я. — Думала, вы его просто переодеваете с жертвы на жертву.

— Нет же, — обиженно сказала Надя. — Я подбираю фасон индивидуально, не забыв учесть желания Хозяина о формате вечеринки. Давай же, примерь!

На вешалке материализовалось белое платье. Я скажу так: если бы я когда-нибудь решила добровольно выйти замуж, то, черт возьми, я бы мечтала именно о таком. Оно было просто волшебным и отражало все то, что я когда-либо хотела от подобной вещи. Без лишней пышности и сотни юбок, без рюшей, при этом дорогое, элегантное, богатое, просто потрясающее…

— Так, а ну не реветь, я тут все утро тебе лицо малевала! — вдруг приказала Вера.

— Это и твой день тоже, — напомнила мне Надя. — Надеюсь, ты будешь счастлива!

— А я в это верю!

Я одернула себя и подошла к чудо-платью. Мне просто необходимо было потрогать его рукой, иначе бы я не поверила, что оно настоящее! Белая мягкая ткань струилась между пальцев, оставляя после прикосновения послевкусие нежности и воздушности. Мои глаза невольно закрылись, и я позволила себе помечтать, будто выйду в этом одеянии не к Чудовищу, а к любимому мужчине, окажусь в его объятиях…

Вера дала мне время побыть наедине со своими мечтами, разбитыми вдребезги реальностью, а после помогла облачиться. Платье село как влитое. Ощущение, словно портниха неоднократно снимала мерки и проводила подгоны, чтобы сотворить такой шедевр. Подчеркнутая и кажущаяся пышной грудь, чуть обтянутая аппетитная попка и тонкая талия. На спине прозрачный белый гипюр, обрамленный шелком и украшенный белыми аккуратными пуговками.

— Туфли! — вдруг прервала мое любование Вера. — Мы чуть не забыли про туфли.

Надя тут же хлопнула себя по лицу и исчезла, а спустя пару мгновений появилась с двумя коробками в руках. Одна была большой, и в ней лежали восхитительные белые лодочки. Бессмертная классика!

— Какие удобные, — восхитилась я, засовывая свои ножки в обувь. — Как тапочки, и размер мой! Как вам это удалось?

Смотрелось элегантно и празднично, идеально подходило к наряду, а главное — было удобно!

— Магия, — улыбнулась Надя и протянула мне вторую упаковку поменьше.

Я открыла ее, и у меня перехватило дыхание. Две аккуратных блестящих сережки и очень изящное и до безумия красивое колье в тон. У меня чуть сердце не остановилось от того, насколько прекрасными были эти безделушки. Хотя, наверное, неправильно было их так называть! Никогда в жизни не видела бриллиантов, но была уверена, что это именно они.

— Хозяин спросил, не подойдет ли этот гарнитур к твоему платью, и я так порадовалась, что он угадал, — щебетала Надя. — Представляешь, какое совпадение. Он никогда не делал таких подарков, а сейчас решил что-то преподнести и… вуаля, прям в точку. А сам он… М-м-м-м, ты бы видела! Костюмчик с иголочки. В этот раз не бабочка, а галстук. С нетерпением жду, чтобы увидеть, какие кольца он для вас выбрал.

У меня закружилась голова. С одной стороны, мне было настолько хорошо от того, как ко мне в тот момент относились — ванна, косметика, макияж, уютная постель сон, платье, туфли, украшения, слова о красивом женихе; с другой — у последнего была определенная репутация! Мне казалось, что все мои представления о Чудовище рушатся. Да и логика моих суждений тоже терпела крах. Я-то думала, что всем выдается одно и то же платье, на жениха надевают все тот же костюм, да и кольца можно использовать много раз. К чему вообще был весь этот цирк со свадьбой? Почему ему так хотелось обозначить эти отношения и переступить этот воображаемый рубеж между помолвкой и браком?

— Ты у нас просто красавица, — восхищалась Вера. — Мне нравится!

Я и сама глаз не могла оторвать. Гарнитур от моего будущего мужа вписался в образ как нельзя лучше. Я словно сошла с глянцевой обложки дорогого свадебного журнала. Даже моя улыбка была широкой, а блеск в глазах настоящим. А что вы думаете, девушка не может так радоваться тому, что она просто красотка?

Сделав еще пару штрихов кисточкой для пудры на моем лице, Вера накинула мне на плечи белую шаль из такого же кружева, что было на моей спине, и посмотрела на часы. В этот момент дверной проем вернулся на место.

— Пора, — сообщили мои камеристки и, взяв меня за обе руки, повели навстречу новой страшной и неизведанной жизни.

***

— Пойдешь, когда зазвучит музыка, — сказала Надя.

Я смотрела на своего жениха украдкой, спрятавшись за тяжелой гардиной и наблюдала, как он раздавал указания. Несмотря на то, что свадьба была в его жизни не первой, он заметно нервничал и постоянно поглядывал на циферблат.

— Кто все эти люди? — уточнила я, глядя на существ, похожих на моих фрейлин, как мне хотелось их назвать.

— Это прислуга, — пояснила Вера. — Не бери в голову, ты и замечать их не будешь. С тобой работаем мы двое, и все.

Я прикусила губу, стараясь не извергнуть из себя еще миллион вопросов по поводу милых маленьких домовят, что бегали по террасе дома и заканчивали приготовления. Мне нравилось подглядывать за ними и, конечно же, за своим монстром. Он был чертовски красив в своем костюме, и, если бы я не знала подробностей его биографии, могла бы подумать, что сорвала куш. Чуть меньше, чем на голову выше меня, мускулистый, стройный мужчина, облаченный в белоснежную рубашку, светло серый переливающийся костюм и в тон галстук. На запястьях сверкали запонки, волосы аккуратно подстрижены, а лицо гладко выбрито.

— Хорошо, что он хотя бы красивый, — вздохнула я.

— Ты привыкнешь к нему, поверь, — сообщила Вера, и мне вдруг стало спокойней.

Надя взмахнула руками и в мгновение переодела себя в праздничный наряд. То же самое сделала напарница.

— Он… он будет меня мучить? Или это случится быстро? Я имею в виду смерть. Эта вся роскошь, хорошее отношение, нормальные условия… насколько это все обманчиво?

— Она задает вопросы, — вздохнула Надя. — Возможно это хороший знак!

Вера тихонько толкнула ее локтем и улыбнулась:

— Веди себя хорошо, и никто не станет тебе делать больно, — сообщила она. — Он вспыльчив, порой его заносит, но лишь потому, что…

Заиграла музыка, и моя служанка не успела договорить. Женщины повернули меня к занавеске, вручили букет и буквально вытолкали наружу. Я вышла на огромный деревянный настил, находившийся вне стен дома, где меня содержали. Под ногами мягко пружинил нарядный ковер, что вел к импровизированному алтарю. У последнего стоял мой прекрасный жених и… черт побери, он смотрел на меня не теми холодными и страшными глазами, а вполне миролюбивым и приветливым взглядом. Да чего греха таить, он явно любовался тем шедевром, который сотворили со мной две служанки! Вот и славно!

— Иди к нему медленно, — шепнула Вера сзади поправляя подол и расправляя шлейф.

Я сделала шаг. Сердце застучало в висках. Страх пронзил все тело, но я постаралась обуздать его и двигаться вперед. Арка! Моя цель та зеленая, оплетенная цветами арка, у которой стоит тот красавчик в костюме. Да посмотри же, Дарина, он ждет тебя там, не кидается с зубами и вполне дружелюбен!

Я подошла к нему вплотную и повернулась лицом, оказавшись боком к импровизированному алтарю, и только тогда увидела, что за нами наблюдает толпа тех самых существ, что служат в этом доме. Каждый улыбался нам, словно свадьба была настоящим союзом любящих сердец. Вера и Надя стали подле меня и забрали букет. Мой… Хозяин повернулся ко мне лицом и взял меня за руки. Наши взгляды встретились, и я начала таять. Его карие глаза показались мне как никогда красивыми…Краем глаза я увидела, как на небольшой подставке подле импровизированного алтаря возник один из домовых и начал говорить:

— Мы собрались здесь сегодня, чтобы поздравить нашего Хозяина с появлением в его доме этой милой леди!

Все аплодировали.

— Время произнести ваши клятвы, — сказал вызвавшийся быть ведущим карлик. — И первой, по традиции, будет говорить гостья.

Я застыла. Оказывается, он тоже будет что-то мне обещать? И даже, судя по тому, что я уже узнала, наверняка это будет не заезженная пластинка, а заново написанный текст?

За спиной жениха появился прозрачный облик молодой женщины с очень красивым и печальным лицом. Она поднесла указательный палец к губам, словно просила меня не выдавать своего присутствия, и ободрила легкой улыбкой. Возможно, это была лишь галлюцинация, но присутствие этой гостьи на свадьбе меня удивительным образом умиротворило и помогло не расклеиться. Нужные слова, конечно же, вылетели из головы, я заметна нервничала.

Странно, но теплые руки Хозяина внезапно сжали мои ладони в подбадривающем жесте, а на губах, мне показалось, мелькнула улыбка. Для него эта свадьба, определенно, была настоящей, несмотря на привычность происходившего.

«Главное сказать вот это, ключевые слова, а остальные, в целом, не очень важны. Цель передать смысл и произнести необходимое. Тут как с заклинанием, подействует при условии, что правильно выразилась», — вспомнила я напутствия служанки и изученные правила. Из всей клятвы важна была лишь одна фраза, остальное мне спустят с рук. Главное, не запнуться, а то Хозяину не понравится.

— Я, Дарина Слободина, — заикаясь пробормотала я и обратилась за поддержкой к облику женщины, — даю клятву верности своему Хозяину. Я буду его надеждой и опорой, источником света и сил, обещаю слушаться и приходить на помощь в трудную минуту, беречь и заботиться о нем. Этой клятвой я позволяю связать себя великим узами с Хозяином. Произнося эти слова, я гарантирую их правдивость, истинность чувств и чистоту помыслов. Мои действия добровольны, и я буду верна всему сказанному, пока смерть не освободит меня. — Я замолчала и вдруг совершенно неожиданно для себя добавила: — И я обещаю, что попробую тебя полюбить.

Руки, державшие мои ладони, исчезли. Никто не шелохнулся. Все молчали и выжидающе смотрели в нашу сторону. Кажется, последняя фраза была лишней. Или я перепутала смысл и сказала что-то не так? Меня повергнут прямо тут или…

— Что она сказала в конце? — спросил наконец кто-то в толпе. — Слово на букву «л»?

— Кажется, да.

— Ух и разозлится же он….

О, черт!

Я напряглась и стала ждать кары. Сердце снова стучало в висках, и я жалела о том, что мой спасительный бумажный «пакетик-антипаника» остался где-то в комнате. Сейчас бы не помешало подышать в него пару минут. Не обращая внимания ни на шепоток гостей, ни на прозрачную женщину, я осмелилась посмотреть на без пяти минут супруга. Его взгляд заметно похолодел, мышцы напряглись, губы сжались в тонкую линию.

Меня начало мутить, платье вдруг сдавило грудь, а к горлу подступил огромный жесткий ком.

— Ты сам сказал, что это можно добавить, — одними губами прошептала я.

Волшебник кивнул, его губы расслабились, лица на мгновение коснулась легкая улыбка. Он заговорил, глядя мне прямо в глаза все еще тем холодным и убийственным взглядом, но я не смела больше смотреть куда-то еще.

— Я, Белояр, порождение Света и Тьмы, защитник города Турмограда, приветствую тебя, Дарина Слободина, в этот доме и под этой крышей. Отныне все мое — твое, и я спешу сообщить, что с радостью разделяю свои владения и вручаю тебе права быть новой Хозяйкой. Я принимаю и ценю твою жертву, принесенную во имя высшего блага и борьбы с Великой Тьмой. Твой храбрый поступок будет жить долго в сердцах людей, и я постараюсь сохранить о нем память вечно. В благодарность за твою преданность клянусь быть верным и заботливым, стараться приносить тебе радость и заботиться о тебе до последнего твоего вдоха.

Голова закружилась. Столько мыслей, и ничего не укладывалось. Он говорил… так искренне и правдиво, несмотря на суровый вид, что я не могла не поверить в услышанное. Но как понять все это с учетом знаний, которые у меня были об этом человеке? Где же ложь и заблуждения? Теперь не оставалось сомнений, что они были. И что есть истина?

— Хорошая у него вышла речь, — всхлипнула сзади Надя. Или Вера. — Обычно говорит три слова, а тут…

Я прикусила губу, понимая, что не знаю дальнейших своих действий по сценарию. К счастью, они оказали куда проще. Одна из служанок прибежала с небольшим подносиком, на котором лежали кольца и протянула нам. Мой суженый мгновенно заключил мой пальчик в идеальный по размеру перстень. Изящный, красивый ободок из белого золота с маленьким блестящим камешком. Я так им залюбовалась, что забыла совсем, что тоже должна надеть кольцо на палец мужу.

— И долго мне с руками поднятыми вверх стоять? — зло возмутилась стоявшая перед нами коротышка.

Я извинилась, постаралась ей улыбнуться и быстро исправила оплошность.

— Скрепите союз, если у вас не осталось возражений, — наконец сказал ведущий.

И теплые губы моего Хозяина прежде, чем я успела понять смысл последних слов, обрушились на мои. Это был наш первый поцелуй, и он был великолепен. Меня застала врасплох та нежность, с которой он ко мне прикасался, та осторожность, с которой начал и та требовательность, с которой продолжил. Мне казалось, я целовала принца из своих детских грез, такого идеального и чарующего, что весь остальной мир превращался во что-то неважное.

— Добро пожаловать, Хозяйка! — воскликнула ведущий, и все захлопали. А я стояла обомлевшая и смущенная, пытаясь сообразить, что только что приключилось.

Мой муж стоял уже в полуметре от меня и холодно принимал поздравления. На его лице снова была маска безразличия, в глазах читалась скука и неприятие происходящего. Мне казалось, что человек, который только что меня целовал, исчез, и на его месте возник тот колдун, который приходил постоянно в наш город и забирал невинных девчонок.

— Ну ты молодец, — восхищенно сказала мне Надя, одергивая за юбку и отвлекая от созерцания моего мужа в его окружении. — Так речь приукрасила.

— Да я… забыла все, что хотела сказать. Так долго вчера ее переделывала, а в итоге только на ключевые слова и опиралась.

— Ты все очень правильно сказала, — подбодрила Вера. — Она принята.

— Кем принята?

Мои служанки не ответили, снова толкая в бок друг друга и коря за длинный язык. А я стала вертеть головой по сторонам и поняла, что женщина, стоявшая предо мной, когда я говорила, исчезла, и ничто не напоминало о ее недавнем присутствии.

Кем была эта женщина? И в чем важность именно этих слов? Вопросов было слишком много, ответов не хватало ни на один из них. Я понимала, что вся эта церемония была затеяна, скорей всего, ради той клятвы. И лишь для нее мой супруг сыграл заботливого и милого мужчину, чем так сильно сбил меня с толку. Да что там, ему, кажется, весь зал поверил!

— Хозяин, Хозяйка! — это подзывал ведущий к небольшому столику, на котором лежали листки бумаги. — Вы не расписалась!

Я глянула на старый документ и ахнула. На нем были слово в слово записаны наши клятвы, в конце стояли имена и было место для подписи. Мое чудовище достало из кармана брендовую ручку и чиркануло пару закорючек.

— Белояр… — я прочитала его имя вслух, пробуя на вкус.

Слуги бросились в рассыпную. Многие прятались за стволами ближайших деревьев. Кто-то вжался в стену дома, а бедный ведущий так округлил глаза и посмотрел на меня, что я захотела сквозь землю провалиться.

— Не произноси его больше, — сквозь зубы сказал мой муж и протянул мне ручку.

Я выдохнула, окружающие тоже расслабились. А в голову к списку вопросов добавился еще один. Кто б ответами поделился, а? С тяжелым сердцем я расписалась под своими словами и отдала пишущий дорогостой обратно ее обладателю. После нас в листке отметились еще парочка слуг, выступающих свидетелями, а потом столик с аркой и этим псевдодокументом исчезли, и нам открылся путь в рай.

Пред моими глазами был чудесный огромный сад. Нет, скорее это можно было назвать парком. Идеальные, ухоженные цветущие розовые кусты и живые изгороди из прочих представителей флоры обрамляли широкие дорожки. Тут и там я видела уютные скамейки, а где-то вдали блестел прудик. На глаза навернулись слезы. Как бы мне хотелось хоть изредка иметь возможность тут гулять…

Слуги засуетились, и не без волшебства накрывали столы, которые через пару мгновений ломились праздничными яствами.

— Прошу Вас, — кто-то из слуг пригласил нас.

Я стояла как вкопанная и боялась пошевелиться. Мой новоиспеченный супруг взял меня под руку и повел в сторону сего импровизированного ресторана. Мы прошли мимо всех столов и остановились у самого дальнего и красивого. Мужчина скинул с плеч пиджак, повесил его спинку стула и повел меня мимо в сторону одной из аллей его парка.

— К-к-к-уда мы? — заикаясь спросила я.

Рядом бежали Вера с Надей, от чего мне было немного спокойней.

— Это традиция, — подмигнула одна из них. — Интересно посмотреть, что он выбрал в этот раз.

Мы свернули в небольшой дворик, и по моей коже побежали мурашки. Идеальные клумбы ломились от цветущих растений, которые прекрасно чувствовали себя на солнышке. У каждого на стебельке или где-то рядом белела этикетка.

Мой Страшила принял из рук кого-то из слуг лопату, огляделся, выбрал место и стал рыть яму.

— Ты не могилу мне копаешь? — ахнула я.

— Ты же знаешь, я трупы себе не оставляю, — ухмыльнулся он и снова воткнул лопату в землю.

Я отшатнулась и позволила себе подойти к одному из кустов. На меня смотрели чудесные хризантемы, а на этикетке написано: «Марфа. 1813-1814 гг.». Спина похолодела, и я сделала пару шагов назад.

— Хозяин сажает цветок в память о каждой своей Хозяйке, — грустно сказала Вера. — Марфуша была хороша да продержалась меньше всех.

— Да, помню, Хозяин горевал по ней больше, чем обычно, — вторила Надя.

— Эй! — Великий и Ужасный понял, что говорят о нем и окликнул нашу троицу. — Хватит болтать! Иди сюда.

Я не посмела ослушаться и приблизилась к новоявленному мужу. Мне вручили в руки перчатки и приказали помогать. Кое как, перемазавшись землей и грязью я справилась с садово-огородной задачей вытащить рассаду из горшка и воткнуть в землю.

Пара волшебных движений, и на новой гортензии появилась бумажка: «Елизавета. 2014-2019 гг.».

— Пять лет, — пробормотала я. — Подумать только… Я помню, как ты забрал ее словно это было вчера.

— Я тоже помню, как забирал ее, — тихо сказал он и вздохнул.

Зуб даю, воспоминания пробудили в этом сухаре какие-то эмоции… Да только мысли эти были понятны явно только ему одному.

— Сильная была девочка, — шепнула Надя и уронила слезинку.

— Мы будем ее помнить всегда, — согласилась Вера и тоже поникла.

Мы немного постояли у вновь высаженного цветка словно это была чья-то могила. Каждый вспоминал, какой была Лиза, и я делала это с ними, хотя и знала девушку куда хуже.

— И меня так будете вспоминать? — тихо спросила я.

— Когда-нибудь, — кивнула одна из моих служанок и смахнула со щеки слезу.

Мой супруг наконец отряхнул руки и позвал меня к аллее, по которой мы пришли в этот садик. Он снял с моих рук перчатки и передал кому-то из слуг, а потом, сделав пару взмахов руками, очистил нас от грязи и повел обратно к столам. Немного помешкав у наших мест, волшебник усадил меня на стул и остановил бежавшего с подносом карлика, чтобы взять у него два бокала шампанского.

— Держи, — буркнул он, протягивая мне мою порцию.

— Спасибо, — испуганно пробормотала я и поставила чудо-напиток рядом с собой.

Чувствовала я себя снова не в своей тарелке. Было тошно и страшно. Я не понимала, что будет дальше и боялась того, что меня ждет. Хозяин в любой момент может начать свою пытку, и это пугало… Или все же мне позволят сегодня последний ужин перед исполнением приговора? Хотя нет, то было вчера. Явно же!

Слуги продолжали бегать и суетиться. Великий и ужасный сидел рядом и не обращал на меня никакого внимания. Честно говоря, я сидела в пол-оборота отвернувшись от него, и наблюдала за происходящим вокруг, чтобы хоть как-то себя отвлечь. Но, судя по его скучающему виду, в момент, когда он садился рядом, ему было начихать на все с высокой колокольни.

Когда все, наконец, расселись, Хозяин встал с места и поднял вверх бокал.

— Объявляю банкет открытым, — брякнул он и снова сел.

Слуги возрадовались, закричали, заголосили, начали веселую болтовню за столами с поеданием вкусностей и выпиванием разных напитков. В то время я продолжала сидеть неподвижно.

— Ешь! — внезапно тихо и настойчиво сказал мой муж.

— Я не… голодна, — я еле языком шевелила.

Мне внезапно вспомнился древний смысл свадьбы. Это был обряд прощания девушки с девичеством, с семьей и прежней жизнью. Так ведь? Казалось, что для меня устроили нечто подобное для прощания с жизнью. Не было больше той радостной эйфории и счастья, которую испытывают невесты в платьях. Да и куда там, жених-то мне тоже достался с гнильцой.

Накидав себе в тарелку какой-то еды, я стала усердно в ней ковыряться.

— Мы должны чокнуться, — тихо шепнул муженек и протянул бокал, кивком указывая на него.

Я и не заметила, когда все смолкли и уставились на нас, выдавила из себя улыбку, сделала что от меня требовалось и отхлебнула глоток. Напиток обжег мой пустой желудок и заставил немного поежиться.

— Горько! — крикнул кто-то.

Этого еще не хватало!

— Горько! Горько! Горько! — подхватил хор голосов.

Я уныло поставила бокал и посмотрела на виновника мероприятия. Тот ухмыльнулся, в глазах вдруг проскочил озорной лучик, снова сменившийся холодностью, и он поднялся со своего места, протягивая мне руку. Подав ему свою ладонь, я ощутила тепло и странный трепет, отдающий во всем теле словно электрический ток. Настроение вмиг стало меняться. Невольно улыбнувшись, я встала лицом к нему и посмотрела прямо в карие глаза. Его губы накрыли мои, и я снова обомлела. Мир исчезал вокруг, пока я пыталась вспомнить как дышать. Руки вцепились в его волосы, и я всем телом стала прижиматься к мужчине, который за последние сутки перевернул мою жизнь с ног на голову, подарив уже второй лучший в жизни поцелуй. Он отстранился, взгляд моментом похолодел, и меня словно окатили ведром ледяной воды.

Мы молча сели и позволили слугам продолжить трапезу. Я сделала еще один глоток напитка с пузырьками и немного осмелела:

— Ну и какая у тебя по счету свадьбу?

— Не веду учет, — пожал он плечами, пережевывая что-то во рту.

— Не наскучило?

— А что делать? — он ухмыльнулся и сделал пару глотков своего напитка. — Ешь!

Я тихо ковырнула вилкой кусок мяса, лежавший в тарелке, и снова обратилась к Хозяину:

— А им не надоело? — я кивнула в сторону толпы карликов, которые употребляли что-то вроде самогона и были уже куда более веселыми.

Мой мучитель пожал плечами, посмотрел на свое окружении и сказал:

— Для них ужин в честь новой Хозяйки это единственный выходной, в который они могут вдоволь наесться, напиться и хорошенько отдохнуть, так что нет, думаю, не надоело.

— Ты еще и рабовладелец, оказывается, — фыркнула я и сжала руки на груди. — Правами трудящихся явно некому было заняться!

Муж мой злобно рыкнул и было занес свою огромную руку, чтобы меня треснуть, но передумал. То ли увидел, как я сжалась, то ли решил, что не стоит портить праздник своим подданым, то ли еще из каких соображений, но я была рада.

Пиршество продолжалось. Многие были уже довольно веселыми. Кто-то выступал с тостами, желали мне сил, терпения, здоровья и долгих лет жизни с Хозяином. Такие пожелания тут же поддерживались аплодисментами и сопровождались свистом скептиков, которые что-то там бормотали про то, как недолго мне осталось. Спасибо им за напоминание, блин, большое!

Потом вдруг начались конкурсы, и я стала наблюдать, как эти карлики играют в давно известные и приевшиеся до пошлости конкурсы, при этом мухлюя при помощи магии. Зрелище заставило меня смотреть, улыбаться и потягивать шампанское, которое мне подливали и подливали…

К моменту, когда от меня потребовались действия, я была уже заметно пьяна.

— Первый танец! — вдруг крикнул кто-то.

Мой злой новоиспеченный муж снова поднялся с места и протянул мне руку.

— Но я не умею, — испуганно сказала я, чувствуя, что ноги уже и не держат.

— Я поведу, — коротко ответил он и потащил меня на импровизированный танцпол.

К тому моменту солнце приближалось к горизонту и украсило часть парка в золотистый цвет заката. Вокруг зароились словно пчелки волшебные белые огоньки. Кто-то включил звуки вальса, и тело моего теперь уже по закону (ну почти!) мужчины прижалось ко мне, вызвав волну необъяснимых чувств в моей голове. Одна рука целомудренно легла на спину, вторая ухватила мои дрожащие пальцы, и мы начали двигаться. Моя кожа покрылась мурашками из-за тех разрядов тока, что побежали от мест наших соприкосновений. Эта близость к Чудовищу определенно меня возбуждала!

— Расслабься, — тихо сказал он на ухо. — Ты слишком напряжена!

— Будешь тут, — пожаловалась я.

Он сделал пару шагов вперед, заставил меня прогнуться и прижал губы к углублению за ухом, спровоцировав чуть ли не оргазм.

— Тебе дали комнату, еду, слуг и красивое платье. Чем ты опять недовольна, избалованная девица?

Я улыбнулась. А ведь и правда, все было шикарно и слишком хорошо для правды, но потом вспоминалось это «но», становилось ясно — забыта главная деталь. И все же, муженек даже не представлял причину моей реакции…

— Но ведь ты убьешь меня, — тихо прошептала я, стараясь вернуться на землю.

Мы сменили направление движения, и он снова заставил меня прогнуться назад. На этот раз обжигающее дыхание я ощутила у другого уха:

— Не сегодня и не завтра, — пробормотал он. — И может даже не через год, и не через два…

Это обнадеживало.

— И что я буду тут делать? — вздохнула я, разгибаясь и поднимая глаза. — Какова цель моего… мм… нахождения тут?

— Жить со мной, — снова ответил мне приятный шепот, когда я была развернута и прижата к его груди спиной. От его дыхания кожа на шее покрылась мурашками и становилось трудно дышать. — Просто находиться тут. Этого теперь достаточно.

— Для тебя? — Я в очередной раз наступила ему на ногу и прикусила губу.

— Для меня нет, — улыбнулся он и ослабил хватку. Через мгновение я кружилась вокруг своей оси на месте, придерживаемая одной его рукой. Мужчина снова прижал меня к себе и сделал пару шагов. — Я хочу больше.

Я не ответила ничего. Просто задрожала. Мой мир становился чуточку более светлым, а будущее — на грамм менее страшным. Тело немного успокоилось, и я стала слушаться своего партнера в танце. Понятия не имела, что означало это «больше». Было ли это желание принудить меня к какой-нибудь деятельности касаемо здешних работ или мне предлагалось стать персональной постельной развлекушкой для Хозяина. А может он хотел предложить дружбу? Ну да, размечталась…

Позже я присоединилась к конкурсам, прерываясь на глотки пузырчатого напитка и возгласы о жульничестве всех вокруг, ведь я единственная не могла помочь себе магией. Слуг это потешало, и многие провоцировали такие ситуации, когда я оказывалась без волшебства в тупике. Как бы там ни было, но в каждом, даже пьяном их действии сквозила капля уважения, и они обходились со мной деликатно, не позволяя мне окончательно потеряться и быть униженной из-за моей неспособности к творению чудес. Кто-то даже, наоборот, начал использовать способности, чтобы помогать выиграть мне. Становилось весело, да и настроение менялось. Шампанское было только в помощь.

Хозяин вечеринки, тем временем, сидел по большей части хмурый на своем месте со стаканом какой-то жидкости в руке и сосредоточенно смотрел в эту самую посудину. Мне казалось, я слышала, как скрипят шестеренки его мозгов. Возможно, он позволял слугам повеселиться, ведь то был для них, как он сказал, единственный шанс. Может быть, даже и для меня тоже… Наверное, стоило оставить все как есть, но я была слишком пьяна, чтобы дать возможность этому чудовищу порефлексировать спокойно. Сделав еще пару глотков для храбрости, я отвлеклась от толпы и приблизилась к своему новоявленном партнеру.

— Хозяин не присоединится к празднику? — спросила я, обвивая руки вокруг его шеи и прислоняясь к спине. Я рисковала. Ох, как я рисковала получить по первое число. Он мог запросто разозлиться и припечатать меня куда-нибудь снова, но алкоголь — штука, начисто выключающая инстинкт самосохранения. — Не хочешь стать ближе к народу?

Он не шелохнулся.

— Какие мы серьезные… — пробормотала я, проводя руками по его груди.

Мужчина выпрямился и перетянул меня к себе на колени. Мммм… А это местечко мне нравилось! Я снова обвила руки вокруг его шеи и полезла целовать его голову. Здравого смысла в поступках уже не было. Мозг точно сложил чемоданчик и убежал от хозяйки, оставив ее один на один со своими проблемами.

— Ты пьяна, — констатировал он, когда я случайно больно ткнулась в него носом и потерла ушибленное место.

— Тебе это мешает? — хихикнула я. — Делай, что хочешь, смотри, какая я сговорчивая!

Он криво улыбнулся, но отстранил меня от себя. Я восприняла этот жест не совсем правильно и стала извиваться руками за спину, чтобы расстегнуть платье. Не совладав с центром тяжести собственного тела, я нырнула назад и чуть не ударилась о землю, хорошо хоть руки мужчины подхватили в последний момент.

— Давай-ка ты не будешь прилюдно снимать с себя одежду, — шепнул он.

Я обиженно скрестила руки на груди и надула губки.

— Тебе толпа людей не мешала раздеть девушку при всех во время очередных Смотрин!

— Она же не была моей, — подмигнул он.

— Но зачем… — ахнула я, трезвея.

— Потому что мне хотелось посмотреть, — ответил мне этот говнюк.

Моя рука мгновенно взметнулась и ударила его по щеке. Праведный гнев, злость и еще буря эмоций одолевали меня. Встав с его колен, я осушила залпом свой бокал и, пошатываясь, пошла в толпу веселых слуг, чтобы немного переключиться и остыть.

До самого конца вечера я не возвращалась к нему, боясь, что разговор снова приведет либо к его приступу злости, либо — к моему ненависти. Похоже, нужно было смириться с тем, что последние годы своей жизни я приведу в режиме таких перепалок с Хозяином своей темницы. Может, удастся как-то минимизировать контакты? От этой мысли вдруг стало не по себе, и я поежилась.

Кто-то накинул на плечи шаль. Кажется, это была Надя, и я благодарно на нее посмотрела.

— Скоро рассвет, — шепнула мне она. — Тебе нужно идти с Хозяином.

Я вздохнула и посмотрела на своего мучителя. Он стоял хмурый и мрачный в тени одного из деревьев практически у порога дома, залитого лунным светом. Пиджак снова на спине, руки нетерпеливо скрещены на груди, в глазах лед.

— Я должна… с ним…? — заикаясь спросила я.

Да мы же порвем там друг друга в таком состоянии!

— Ага, — меня подтолкнули в сторону мужа. — Пора консумировать этот союз!

— Что сделать? — испуганно выдохнула я, хватая со стола чью-то рюмку и вливая в себя огненную жидкость.

Закашлявшись, я уронила стопку на землю, та разбилась на кучу осколков, и я начала плакать. Мне все это претило. Конечно, мужчина был хорош и сексуален, да и у меня были на него кое-какие… гхм… реакции, но, черт побери, я не хотела, чтобы это было сейчас. Не в таком состоянии. Не от злости! Не от отчаяния! Не из-под палки.

Шагнув к нему, словно на эшафот, я зарыдала еще сильней и шла уже на ощупь. Как в тумане меня повели по дому. Я спотыкалась, роняя слезы, но упорно отказывалась от того, чтобы он взял меня на руки.

Наконец мы оказались на пороге одной из комнат, и все дружно нас сопроводили.

— Бросай букет! — сказал голос Нади. Или Веры, мне было не разобрать.

— Что, среди вас тоже бывают свадьбы? — фыркнула я.

— У нас свои поверья тут, — подмигнула мне служанка и повернула спиной к народу. Я замахнулась и бросила цветы со всей дури туда, где, как мне казалось, стояла толпа. Послышался звон разбитого стекла, я обернулась и ахнула. Цветы пролетели мимо всех жаждущих их поймать и угодили в противоположное окно коридора, разнесли его вдребезги и приземлились на улице.

Как ни странно, такой бросок не расстроил никого, все дружно закричали, начали радоваться и что-то скандировать. Дурдом, а я стала его Хозяйкой… Муж мой, тем временем подхватил меня на руки и со словом «Пора!» перенес через порог. Мы помахали с той стороны ликующей толпе, а потом дверь закрылась и исчезла, отгородив нас двоих от окружающих.

— Вот и все, — устало пробормотало мое Чудовище и стало раздеваться.

Ох, черт…

Я огляделась. Спаленка была похожа на ту, где я провела предыдущую ночь. Кровать казалась еще более огромной, рядом стоял столик, накрытый на двоих фруктами и шампанским, на противоположной стене — приоткрытая дверка в собственную ванную-комнату и огромное окно во всю стену.

Присев на краешек кровати, я задрожала и, чтобы хоть как-то отвлечь себя от дурных мыслей начала смотреть на своего разоблачающегося мучителя. Тот был на этапе ослабления галстука и снятия запонок. Еще пару мгновений — и пуговицы на его рубашке были расстегнуты, моим глазам явился сексапильный обнаженный торс.

— Чего ты опять дрожишь?

— Я… Я не знаю, как это правильно делать. В смысле, я…

Уф, я слишком много думала о том, что должно произойти, и о том, как отношусь к этому сексуальному партнеру. Он мне не нравился как человек, но был вполне ничего в плане внешности. Да кого я обманываю! Он был очень сексуален! И мне нужно было как-то этим научиться довольствоваться, задвинув опыт прошлого куда-то далеко…

— Я могу… взять со столика…?

— Это и тебе тоже принесли, — он пожал плечами и одним движением руки опустил шторы, скрыв нас с глаз тех, кто мог бы подглядеть.

Осмелев, я отщипнула пару виноградин и снова накатила шампанского. Опьянение тягучей сладостной волной накрыло меня вновь, и я подошла к своему мужчине, повернулась спиной.

— Помоги расстегнуть!

Подняв мои волосы, его теплая рука нащупала маленькую железную застежку, и одним уверенным движением опустила замочек «молнии» вниз, освобождая меня. Медленно, не без помощи новоиспеченного мужа, я стянула рукава. Ткань платья упала вниз, и я перешагнула ее, оставшись в одном белье. Замерев, я ждала его действий, но он не приближался. Тогда я повернулась, и увидела, что волшебник сидит на краю кровати в одних брюках и смотрит на меня, о чем-то думая. Я взобралась к нему и обвила руками, начиная целовать шею. Во мне начинал загораться огонь, и я тихо постанывала и… икала. Чертово шампанское давало о себе знать не только излишней храбростью, но и, к сожалению, другими нелицеприятными проявлениями опьянения.

Мужчина упал на кровать спиной, увлекая меня за собой, а потом перекатился так, что я оказалась снизу. Тело прошибла мелкая дрожь, дыхание участилось и мои глубокие вздохи стали рваться из груди вперемешку с икотой. Ну зачем я напилась как свинья, а? Все равно тревожно, только еще и противно от самой себя теперь!

— Эта ночь могла бы быть еще более ужасной, — попыталась успокоить себя я.

Кажется, эти слова были произнесены слишком громко. Губы Чудовища, ласкавшие мою шею, остановились, пальцы оторвались от груди. В тот момент я поняла, как же чертовски великолепен в части ласк был этот мужчина, и как же мучительно больно оказалось то, что он остановился… Я даже подумала о том, что продолжение могло бы быть феноменальным и уже смирилась с ним, но в тот момент меня накрыла темнота…