Игры Вселенной

Антонина Георгиевна Тесленко, 2021

Игры Вселенной. Сборник фантастических рассказов и коротких миниатюр. Автор искренне делится своими наблюдениями, рассказывает о своих мечтах и мыслях. Создается целостная картина мира Вселенной в представлении автора.

Колье

I

Элегантная леди, одетая во все черное, вошла в маленький магазинчик на окраине города Эн, смутив присутствующих своей великолепной велюровой с изящной сеточкой шляпой. Подойдя к прилавку, она спросила:

— Я бы хотела видеть мистера Лесли.

На что, стоящий за высокой стойкой седовласый мужчина, ответил ей тихо, но довольно внятно:

— Это я, что вам угодно, мадам?

— Ах, простите, но у меня от Вас письмо, где вы просите зайти к вам в магазин. Я приехала издалека.

— Да, действительно, — ответил мистер Лесли, — я писал вам по просьбе Вашего покойного отца.

— Так вы знали моего отца?

— Да, мадам, я был с ним до последнего его вздоха.

— Неужели я больше не увижу его? Я все думала, что когда-нибудь все-таки встречу его. Но наши пути давно разошлись.

— К сожалению, мадам, это так, я надеюсь, что именно Вы и есть миссис Кесли?

— Да, это я, но, как Вы нашли меня? Я давно уже не имею никаких связей со своим отцом, мы расстались слишком давно, чтобы поддерживать какие-либо отношения.

— Да, мисс Кесли, но ваши отец много рассказывал мне о Вас, и все время был в курсе, где вы и что делаете.

— Неужели, это так неожиданно, но все-таки, зачем вы пригласили меня к себе?

Надо сказать, что дама была особа не более 24 лет, с каштановыми вьющимися волосами, с такими же каштанового цвета (карими) выразительными глазами. Пухлые алые губы были настолько привлекательны, что любой, разговаривающий с такой леди, невольно обращал на них внимание, и мысленно ловил себя на желании поцеловать эти трепетные губы. Розовые щеки придавали дополнительный шарм и некую кокетливость. Тонкая талия завораживала своими очертаниями. Напротив, человек, стоящий за прилавком был уже мужчина довольно преклонного возраста с болезненными кругами под глазами и желтоватой кожей лица, что явно говорило о затаившейся где-то в глубине организма коварной болезни.

Тем не менее, его глаза говорили о том, что собеседник мисс Кесли был человек весьма незаурядный, даже, скорее всего очень умный и проницательный, чем и смутил её, сразу же, как только она вошла в магазинчик.

— Видите ли, мисс Кесли, я действительно долгое время был другом вашего отца, и перед смертью он попросил меня отдать вам одну вещицу, которой он очень дорожил и берег её, как зеницу ока. Он взял с меня клятву, что я выполню его последнее желание и передам эту вещь вам. Вот в этой коробочке и находится та самая вещица.

— Но, что же это?

— А вот извольте взглянуть.

С этими словами, он медленно открыл коробочку, и взору миссис Кесли предстало удивительной красоты и изящества колье. Сразу было видно, что оно было очень дорогое, не просто дорогое, можно сказать, что ему просто не было цены. И дело было не в бриллиантах и драгоценных камнях, которыми оно было усыпано, а в той форме, в которой оно было выполнено. А выполнено оно было в форме змейки, которая держала во рту звезду Давида, а на хвосте у змейки переливалась разными цветами радуги ажурная модель какой-то звездной системы. Чтобы узнать, какой, нужны были особенные знания, которых у мисс Кесли на данный момент не было. Колье было настолько притягательным, что невозможно было отвести глаз от него, разве, что, только, закрыв коробочку, что и сделал мистер Лесли.

— Я вижу, что вы очарованы этим колье, оно ваше, правда, мне мой друг, Пауль, ваш отец, ничего не сказал о его свойствах, просил лишь вручить его вам, что я и делаю, выполняя свое обещание.

С этими словами он просто вложил коробочку в руки мисс Кесли и удалился так быстро, что она не успела ему задать никаких вопросов.

Так она и вышла в недоумении и растерянности, с коробочкой в руках из магазина.

Сев в проезжающий мимо тарантас она поехала в гостиницу, где ей пришлось остановиться, как родом она была не из этих мест, а всего лишь по вызову письма, которое она получила от мистера Лесли и с которым только что так странно рассталась. В голове у неё было много вопросов, которые она хотела бы ему задать, но он после того, как вручил ей коробочку с колье, удалился, и потом так и не появился больше, хотя она простояла довольно долго возле прилавка в магазине.

Сняв роскошную шляпу, она медленно опустилась на диван в номере гостиницы, и погрузилась в воспоминания об отце, которого она знала слишком мало, чтобы иметь какую-то привязанность или любовь, но, которого она, тем не менее, хорошо помнила.

II

— Ну, что же вы? Где ходите? Я жду ваших сообщений уже битых три часа. — Недовольно ворчал на своих сотрудников, которые только что вошли в небрежно обставленный кабинет, частный детектив Френк Уэсли. Два здоровенных парня-верзилы ввалились в кабинет и один из них гаркнул:

— Она остановилась в гостинице «Променад», господин Уэсли. Заходила в бакалейный магазин к мистеру Лесли и вышла оттуда с какой-то коробочкой в руках.

— Что за коробочка?

— Темно-синего цвета.

— Интересно, что там, в коробочке? — почесал затылок детектив Френк.

Это был интересный молодой человек, модно одетый и чисто выбритый. Несмотря на свою молодость, он уже успел прославиться тем, что раскрыл несколько крупных дел, за которые никто не хотел браться. Неделю тому назад к нему пришел странный человек, закутанный в черный плащ и попросил за очень солидную сумму денег проследить за некоей дамой, которая прибывает в город. Он даже подарил Френку изумительный перстень с рубином, как знак будущих вознаграждений за его работу. Назвав её имя и оставив фотографию, он удалился, сказав, тем не менее, что будет все время на связи и в любой момент сможет найти и детектива.

Френк, правда, успел поинтересоваться, что если он обладает такими уникальными способностями, почему бы ему самому и не проследить за этой леди, на что тот ответил весьма уклончиво:

— У меня масса других дел, а за дамой проследите вы, тем более что я заплачу вам весьма внушительную сумму. Я знаю одно, что юная леди приехала сюда, не зря, а по очень важному делу.

Про себя Френк решил называть этого странного господина «Кобра» и взялся за дело.

Итак, он узнал, что юная леди остановилась в гостинице, и уже успела получить какую-ту интересную коробочку. Оставалось узнать, что в этой коробочке.

III

Отец мисс Кесли, мистер Пауль Готье, уроженец старинного французского рода во Франции, был весьма известной личностью, поскольку занимался астрономией и увлекался мистикой и эзотерикой. В кругах ученых больше был известен, как путешественник, привозивший из своих многочисленных поездок по миру, удивительные вещи, которые никак не вписывались в историю земной цивилизации, а посему именно из-за того, что значение многих предметов нельзя было никак объяснить их появлением на земле, то это непонимание переносилось и на саму личность мистера Пауля, которые многие из его соотечественников и даже друзей, считали личностью довольно странной и загадочной. Женившись в раннем возрасте на матери миссис Кесли, женщине весьма своеобразной, мистер Готье не старался посвятить её в свои исследования и часто отлучавшись в путешествия, семьей вовсе не был озабочен, считая, что материальными благами члены его семьи обеспечены весьма недурно, а посему нечего и беспокоиться. А между тем, у него родилась дочь Кесли, которую он видел редко, мало интересовался её интересами и развитием, полностью полагаясь на свою жену Кристину. Однажды он, уехал в очередную свою поездку и исчез, впрочем, написав письмо, что вынужден отлучиться до конца дней своих по очень важным делам. Мать долго переживала эту разлуку, поскольку любила его по — своему и всегда говорила:

–Как я его понимаю!

А Кесли было все равно, потому что отца она не знала. Только, когда мать сильно заболела, и умерла, она вдруг ощутила, как она несчастна и одинока. В наследство ей достался родовой замок, многочисленные вещи отца, которые она впервые увидела только после смерти матери, зайдя в его кабинет, так как мать строго оберегала эту комнату и никому не разрешала в неё входить и что греха таить счет в банке на несколько миллионов долларов. Она была богатой наследницей всего состояния и ни в чем не нуждалась, получив прекрасное образование археолога и историка. Она считала, что все-таки, где-то она пошла по стопам отца и гордилась этим.

Тут следует остановиться на библиотеке отца, которую никто кроме его самого никто не мог посещать. Только после того, как отец исчез, Кесли со страхом вошла в кабинет отца, и взору её предстало много интереснейших вещей, о которых здесь стоит упомянуть с тем, чтобы впоследствии стало ясно, вообще, о чем может идти речь. Надо сказать сразу, что вещи, которые увидела Кесли, могли заинтересовать не только ученых и не столько ученых, сколько разведку любого государства, интересующегося уфологией и контактами с внеземными цивилизациями.

Помимо многочисленных книг и монографий, оставленных отцом, в кабинете были многочисленные предметы, которые вызывали неподдельный интерес. Надо сказать, что каждый предмет был аккуратно упакован в отдельную коробочку или ларец. Все эти коробочки стояли на полках огромного шкафа, который снизу доверху был забит книгами. Но правое крыло шкафа было отведено именно этим коробочкам. Кесли не без содрогания открывала каждую из них и внимательно всматривалась в предмет, находившийся там. Коробочек было, впрочем, не так уж и много, штук восемь, но предметы, лежавшие там, были поистине уникальны. Так решила Кесли, когда ознакомилась с содержимым коробочек. Так в одной из них Кесли обнаружила весьма забавную вещицу. Она даже подумала, отчего это отец, так дороживший своей коллекцией так и оставил эти предметы фактически без присмотра, хотя она, как историк и археолог прекрасно знала, что за каждой из них охотятся службы госбезопасности многих государств мира. Это были предметы доказательства присутствия инопланетян на планете Земля. И весьма существенные.

Так или иначе, но взору Кесли предстали действительно уникальные предметы. В каждой коробочке лежал комментарий, написанный рукой её отца. В одной из них она прочитала, что в коробочке находятся послания инопланетян. Там действительно лежали бумаги, в которых Кесли увидела какие-то иероглифы, совершенно не понятные, но было видно, что это уникальные знаки посланников неба. Пусть не смущает читателя высокопарные эти высказывания, потому что, кто не верит, тот все равно не поверит, а кто знает, о чем идет речь, тот поймет.

В другой коробочке были совершенно удивительные фотографии НЛО. Но сделаны они были не на простой фотобумаге, а на каких-то уникальных пластинках явно внеземного происхождения. Казалось, что жители других планет сами прислали отцу эти снимки в доказательство своего существования.

В следующей коробочке была пленка, на которой очень симпатичный человек обращался с речью, по — видимому к землянам. Он был действительно красив, но речь его была не понятна и так завораживала, что Кесли просмотрела пленку несколько раз, ощутив какую-то непонятную тягу к этому существу и даже влечение. Причем, пленка проявлялась буквально сразу, как только Кесли брала её в руки, для этого не надо было никого приспособления, чтобы её просмотреть. Это было, как голограмма.

Особенно понравилась Кесли голограмма, которая была в последней коробочке. Там показывали, как в кино, другие миры. Другие планеты, другие города, совсем не похожие на земные. В остальных коробочках лежали: чья-то прядь волос, изумительной отделки браслет, необыкновенного плетения пояс…..

Но, тут воспоминания Кесли, внезапно прервал стук в дверь. Она с неохотой и удивлением открыла дверь, увидев мистера Лесли в сопровождении очень красивого индуса. Мисс Кесли посмотрела машинально на часы. Было около полуночи.

IY

— Простите, миссис Кесли, что потревожил вас в столь поздний час. Но, у меня к вам важное дело, — сказал мистер Лесли.

— Да, да, проходите, пожалуйста, — произнесла Кесли в недоумении.

Мистер Лесли прошел в комнатку в сопровождении индуса.

— Еще раз прошу прощения. Но дело очень важное и не требует отлагательства.

— Слушаю Вас, господин Лесли.

— Видите ли, госпожа. Вчера я был не совсем внимателен к вам и вашему посещению, а должен бы быть. Об этом предупреждал меня ваш отец. Так вот, вчера, когда вы уходили от меня я заметил, выглянув в окно, двух мужчин, которые показались мне весьма подозрительными. Я полагаю, что за вами, и за той вещью, а именно, за колье уже ведется слежка. И это колье, кто-то весьма влиятельный, хочет у вас отнять.

— Но, кому могло понадобиться это колье? Ума не приложу. Мне кажется, что в нем нет ничего ценного, разве что бриллианты, которыми оно усыпано.

–Вот именно, бриллианты. Да оно просто бесценно. Я думаю, что охотятся за ним не из-за бриллиантов. В нем скрыта какая-то загадка, которую я, к сожалению, не знаю, но могу судить об этом, зная, чем занимался ваш отец в последнее время. Хотя и меня он не слишком-то посвящал в свои дела. В последнее время он жаловался мне, что ему кажется, что кто-то очень интересуется его находками и исследованиями. Но точно он не мог сказать, кто. Так вот, он просил меня, в случае грозящей вам опасности, помочь вам, чтобы уберечь вас от неприятностей. Я привел к вам моего очень хорошего и надежного друга, зовут его Асанда, он будет охранять вас и сопровождать по дороге домой. Кесли мельком взглянула на Асанду. Её взору предстал прекрасной внешности молодой человек, от чего девушка почему-то сильно смутилась и опустила глаза. Но, затем взяв себя в руки, стала пристально рассматривать юношу.

Темные глаза, мягко, как звезды, сверкавшие из-под нахлобученного тюрбана, прелестный нос, продолговатый овал лица и чудесные, хотя и загорелые и огрубевшие, прекрасной формы, руки. Вся фигура, несмотря на скромный халат, в который он был одет, дышала благородством. Большой ум читался на его лице, и так и хотелось сбросить этот тюрбан, чтобы увидеть лоб, должно быть, лоб мыслителя.

Асанда что-то произнес на непонятном для девушки языке и скромно поклонился.

— Прошу прощения, — сказал юноша, — я не подумал, что вы можете не знать языка, на котором я говорю. Но, уверяю вас, что нам хватит дороги до вашего дома, чтобы вы смогли быстро выучить этот язык.

— Спасибо, я очень тронута вашей заботой, мистер Лесли и вашей, Асанда. Но, вообще-то я ни в чем не нуждаюсь, поэтому, не лучше ли будет, если мы положим это колье в надежный банк и пусть оно там себе лежит до поры до времени.

— Это прекрасная мысль, но ваш отец почему — то очень настаивал на том, чтобы это колье было привезено вами домой и присоединилось к тем вещам его коллекции, которая уже собрана у него в кабинете.

— Ну, что ж, тем интереснее будет узнать, какими необычными свойствами оно обладает. — Лукаво промолвила мисс Кесли.

— Я бы не советовал вам сильно экспериментировать до тех пор, пока вы точно не будете знать, какой силой обладает это колье. Асанда будет находиться рядом, в соседней комнате, о которой я договорился с администратором гостиницы. Правда сейчас ему надо будет отлучиться на какое-то время, чтобы поехать на вокзал заказать билеты на поезд и заодно собрать кое-какие вещи. Это займет не более получаса. Закройтесь и никого не пускайте. Когда Асанда вернется, он постучит особым способом, вот так. — С этими словами он показал, как будет стучать в дверь Асанда. — Запомнили?

— Да, да, мистер Лесли, не беспокойтесь, я буду сидеть, как мышка.

С этими словами гости удалились, а взволнованная таким событием девушка, снова села на диван, погрузившись в свои мысли о предстоящей поездке. В комнате стало тихо. Кесли не заметила, как задремала.

Y

На сей раз Френк не стал никому доверять и сам решил незаметно проследить за мисс Кесли, тем более что он знал, где она находится. Не без труда он проник в гостиницу, усыпив бдительность портье, и поднялся на четвертый этаж. Как только он ступил на мягкую ковровую дорожку, его чуткое ухо уловило какой-то шум. Френк решил спрятаться за портьерой и сделал это весьма вовремя. Из комнаты, где поселилась мисс Кесли, вышли двое мужчин, в одном из которых он узнал мистера Лесли, другой, был ему незнаком. Он смутно предположил, что они делали в комнате мисс Кесли и это его немного огорчило. Но, услышав последнюю фразу, которую произнесла девушка, закрывая за ними дверь, он успокоился, поняв, что она осталась совершенно одна. Это значительно облегчало его миссию. Открыть тихо любую дверь для него, опытного сыщика, не представляло никакого труда. Он подождал, когда все стихло, и на цыпочках подошел к двери комнаты. Прислонив ухо к двери, Френк прислушался. Но ничего не услышал.

–-По-видимому, девушка легла спасть, — подумал он, — время позднее.

Взглянув на часы Френк увидел, что уже половина второго ночи. Он тихо тронул ручку двери. К его удивлению, она легко поддалась без всяких усилий.

— Бедная девчонка, — подумал Френк, — так опростоволоситься. Даже забыла, как следует закрыть дверь. Тем лучше для меня.

Он медленно прошел в комнату. Мисс Кесли действительно лежала на диване и спала.

Свет Луны падал в открытое окно, ярко освещая предметы, которые находились в комнате. Френку не надо было даже включать фонарик. Все просматривалось как нельзя лучше.

— Она даже не удосужилась спрятать подальше колье, — злорадно подумал Френк, увидев на тумбочке, стоящей рядом с кроватью, переливающееся разными цветами красок драгоценное колье.

Оно завораживало и притягивало, как магнит. Френк застыл над ним, забыв, для чего он пришел в эту комнату. Глаз невозможно было оторвать. Сколько времени он так простоял, Френк не помнил, но в чувство его привел сильный удар в ухо, да такой, что Френк упал на пол, чуть взвизгнув. Громадная фигура индуса склонилась над ним. В это мгновение мисс Кесли вскочила с дивана и немедленно зажгла свет.

— Кто вы такой, что вам здесь нужно? — закричала она истошно.

Френк, как ошпаренный, придерживая рукой вздувшееся от удара ухо, вылетел из комнаты, не произнеся ни единого слова. Он надеялся только на одно, что его не успели рассмотреть, как следует, иначе о выполнении задания пришлось бы забыть навсегда и тогда, прощай гонорар.

Он тут же позвонил своим помощникам и приказал им неусыпно следить за всеми передвижениями мисс Кесли. О том, что в ближайшее время, появится возможность достать это колье, придется забыть. Главное, не упустить эту парочку.

YI

— Как вы себя чувствуете, — спросил Асанда девушку ласковым голосом, после того, как Френк выскочил за дверь.

— Надеюсь,он не причинил вам никакого вреда, мисс Кесли?

— Нет, Асанда, нет, — воскликнула Кесли, — но только теперь я начинаю понимать, какая опасность нам грозит. За этим колье действительно охотятся.

— К сожалению, это так. Я сразу почувствовал, что кто-то проник в гостиницу. Поэтому быстро заказал билеты на поезд в вестибюле у портье и поспешил обратно, и, кажется, подоспел вовремя.

— Да, если бы не вы, то это колье уже было бы сейчас в руках другого хозяина. — удрученно произнесла Кесли.

–Увы, это так. Я подозреваю, что за нами теперь будут неустанно следить. Поэтому нам надо перехитрить наших врагов.

— Но, как? — воскликнула Кесли.

— А вот как, — произнес Асанда, вынимая из своего саквояжа какие-то вещи. Мы с вами переоденемся и постараемся незаметно выйти из гостиницы. Внизу нас уже ждет такси, а поезд отправляется со станции через тридцать минут. Надо поторапливаться. Я переоденусь в старика, а вы будете моим внуком, который меня сопровождает. И тут Асанда проявил удивительные чудеса нанесения макияжа и переодевания.

Прошло буквально пять минут, и они так преобразились, что если бы мистер Френк встретился им сейчас в коридоре или на улице, ни за что бы не узнал.

Но дело ведь шло не о маскараде, а о жизни и смерти. Поэтому выбирать не приходилось. Асанда быстро переоделся в старика, приклеил черную длинную бороду, усы, на голову надел великолепный голубовато-серого цвета восточную чалму, оделся в ситцевый халат, подпоясанный платком, на ноги одел мягкие черные сапоги. Он имел вид средней руки торговца, отправляющегося за товарами. А вот Кесли пришлось немного повозиться с гримом, нанести на лицо и руки какую-то бесцветную жидкость, которую Асанда достал из своего чемодана. Тут же она становилась темной. А руки и ноги, покрытые этой жидкостью двойным слоем, стали точно сожженные солнцем. Как же она сокрушалась о своей естественной молодости и красоте, став мнимым мальчиком. Но лицо Асанды и безукоризненные руки не уступали по черноте рукам Кесли. В прежнее время она бы покатилась от хохота, но сейчас оценила все, как должное, оценив их обоюдную неузнаваемость.

— Приклеили ли вы шапку к голове? — спросил Асанда у Кесли. — Ведь может быть и такая случайность, что кто-нибудь попробует сбить шапку с вашей головы.

С этими словами он достал из своего огромного кармана темную ермолку, натянул её на голову Кесли так туго, что казалось сорвать её можно только с кожей, и сверх неё, смазав внутреннюю сторону остроконечной шапки клейкой жидкостью, напялил и её на несчастную голову Кесли. Ей стало ужасно жарко; голову сжимало, становилось тошно.

Но Асанда, видимо поняв состояние Кесли, вынул из чемодана маленькую коробочку, открыл её и положил ей в рот белую пилюлю. Остальные таблетки в виде шариков остались в коробочке, которую он тут же спрятал у себя в кармане.

— Что это, — спросила девушка, взглянув на Асанду недоуменным взглядом. — Мне сразу стало так хорошо и спокойно.

— Это то, что будет помогать нам в течение всего нашего пути, — дружелюбно ответил Асанда. — Положитесь на меня и не о чем не волнуйтесь. Такси уже ждет нас. Надо торопиться.

Они двинулись к выходу по коридору. В вестибюле на креслах дремали двое сыщиков, оставленных Френком, которые не обратили на них никакого внимания.

Они сели в такси и покатили по направлению к вокзалу.

Вокзала был в верстах двух от города, минуя город, они выехали к вокзалу совсем с другой стороны. В такси они нашли два чемодана, которые услужливо оставил для них мистер Лесли.

Подъехав к вокзалу, они выскочили из такси и очутились в густой толпе разношерстного народа, галдевшего и возбужденного. На них никто не обращал никакого внимания, увидев просто одетых дедушку и внука.

Однако нельзя было не обратить внимание на то, что сели они не в общий вагон, а в купейный, причем только на двоих. Едва они уселись в свой вагон и купе, как на платформе послышался шум, толпа что-то истошно кричала, по платформе пробежали два человека в черном, за ними бежал и свистел в свисток полицейский. Затем люди скрылись, как ни в чем не бывало. Поезд все еще стоял, хотя время отправления давно уже истекло. Кесли обливалась потом, и все время вытирала лицо большим платком, который оказался у ней в кармане. Хотя она была уверена, что узнать их никому невозможно, однако, взглянув в глаза Асанды, она заметила, как в них мелькнуло какое-то беспокойство.

Выглянув в окно, она увидела, как к полицейскому подошел высокий человек в черном, и что-то стал у него спрашивать. Но, в эту минуту начальник станции махнул рукой, раздался оглушительный третий звонок, в ответ раздался свист электровоза и наконец-то поезд сдвинулся с места.

YII

Не успели они немного отъехать от вокзала, как Асанда успел заметить, как в поезд на ходу впрыгнул, как кошка молодой человек. Он часто и трудно дышал, очевидно, быстро бежал. Странно, но он вошел именно в тот вагон и в то купе, где сидели Асанда и Кесли.

Он буквально шлепнулся на мягкое сиденье. Казалось, что он вот-вот упадет в обморок.

Поглядев на него Асанда покачал головой, подал ему воды в кувшине. Тот выпил ей жадно, но все еще не мог прийти в себя.

Наконец он несколько поуспокоился и спросил Асанду, сидевшего рядом с ним, не заметил ли он кого-либо, кто садился в поезд на этой станции. — Как заметить? Я сам садился, мой внук садился, да и ты садился. — Ответил ему, смеясь Асанда. — нет, впрочем, ты не садился, ты прыгнул, — прибавил он.

Молодой человек тут же пришел в себя.

— От кого ты так убегал? Тебя преследуют власти? — спросил его Асанда.

— Нет, — ответил он, я догонял поезд, чтобы передать одному нашему купцу очень важное для него письмо. Мне сказали, что он и его внук непременно едут в этом поезде.

Он встал с места, выглянул в окно, еще раз посмотрел на Асанду, что-то сказал ему на том же непонятном для Кесли языком и они вышли в коридор вагона. Кесли все это время сидела в том наряде, который и был на ней, в наряде мальчика. Ей самой снова стало очень жарко и хотелось пить.

Молодой человек и Асанда вошли обратно в купе. В руках у Асанды был листок, который он развернул и сказал:

— А вот послушай, дорогой мой внук, что нам пишет наш друг.

Это был текст телеграммы, в которой говорилось, что старика и внука будет ждать на такой-то станции его друг капитан сэр Уоми.

Поезд шел быстро, очевидно, машинист решил нагонять опоздание. Как только мог охватить глаз, вокруг была безводная голая степь. Ни деревца, ни кустика, ни жилья. Кесли невольно подумала, как же трудно жить здесь народу, который выращивает такие замечательные фрукты, которые она успела отведать еще в гостинице. Между тем поезд стал замедлять ход, огибая глубокий овраг, на дне которого сверкала маленькая струйка воды. Очевидно, начиналась сеть искусственного орошения, отчего вся местность резко изменилась, потому что стали попадаться гигантские фиговые, ореховые и каштановые деревья. Поезд немного замедлили свой ход, и тут Кесли заметила фигуру молодого человека, который артистически расчитав прыжок, исчез в глубоком овраге. Когда он успел войти из купе, она не заметила и вопросительно посмотрела на Асанду. Тот ничего не ответив, лишь улыбнулся.

А Кесли вдруг неожиданно всхлипнула.

— Плакать не свойственно вам, леди Кесли. Ведь вы так полны желанием перевести в дело всю эту энергию любви, которая есть в вас и в которой не ошибся ваш отец. Выслушайте меня, пока у нас есть время, — тихо сказал Асанда. — Ответьте мне на два вопроса. Во-первых, чувствуете ли вы себя в силах слушать меня, спокойно все обдумывая и еще спокойнее решать. И во — вторых, верите ли вы мне так, чтобы ни в одном моем слове не усомниться? Подумайте раньше, чем дать ответ. Это очень важный момент вашей жизни. Он не менее важен сейчас и для целого кольца людей, которых вы знаете или знали, но с которыми вы, тем не менее, тесно связаны.

Когда я спрашиваю вас о вере, верите ли вы мне, то это значит не только вера в мою честь и доброжелательность. Но в ера и в мои знания не одной данной, а всех жизней человека, всех его кармических связей, всех его творческих возможностей и искупления в данное сейчас. Я вижу, что вы меня не совсем понимаете. Первое, что вам надо узнать — это вечность жизни человека, каждого существа, сходящего на землю. Земля — мир форм, где идеи, энергия, мысль, все, чем живет человек, непременно претворяется в форму. Особенно, если он живет полезным членом общества. Всякий болтающий попусту, воздвигающий лишь на словах памятники человечеству и не умеющий зашить дыру в платье своему другу, ни вылить свою любовь миром в самое простое дело обычного трудового дня, — только бесполезный нарост на человечестве. Земля — мир труда, мир форм. Здесь каждый человек должен проходить свой урок дня, чтобы не требовать чего-то от людей, а нести им свою помощь. Вы еще не мать, но вы были снисходительны к своему отцу, хотя в душе упрекали его за невнимательность, эгоизм. Вам казалось, что жизнь сама научить его быть нежнее и терпимее. В этом вы были неправы. Но это вопрос второстепенный в сравнении с тем, что вам надо понять и решить именно сейчас. Чудес не бывает. Все, что кажется чудом одному, — самое простое знание для другого. Мне, как и многим другим удалось пройти в моих знаниях дальше тех людей, чьи мысли и сердца не были так пытливы. Из того, что мне открыто я могу сейчас сказать не так много. Но и это немногое покажется вам чудом.

У каждого человека свой путь эволюции, особый и неповторимый. Все, чем только можешь двигаться вперед, это только твой собственный текущий день — тот не подозревал в пустоте того момента формы, то есть земной своей жизни, в которой живет свое сейчас.

Вы, не зная никаких философий мира, умели презреть все условное и раскрыть самое драгоценное в себе, чтобы вложить его в деятельность. Так, или иначе, но я вижу, что вы поняли законы жизни. Вы отнесли свой дар любви не в ящик условно построенной жизни, но несете его, как качество чистой любви всем тем, кто встречался вам на пути и еще встретится. Одного только человека вы обидели своей любовью, с одним только человеком вы складывали отношения по условным законам земли, выключив их из орбиты вечности — это с вашим отцом. Не будем говорить о том, как много вы страдали по этому поводу, как много от такой вашей тактики страдал он — перейдем к сути дела. Можно ли отдать человеку тот долг любви и забот, в котором перед ним остался навек, как говорят люди, если этот человек разлучен тобою смертью, ведь мы не знаем, что случилось с вашим отцом. Есть такие особо возвышенные души, над которыми реет и любовь, и помощь, и заботы такого большого кольца людей — невидимых людям земли помощников, — которые складывают им путь, вперед учтя все возможности наилучших условий для их развития, новый путь на земле, готовя им заранее место воплощения. Если дух человека чист, вели и самоотвержен, нужен земле, как помощь, то те его друзья, которых мы зовем святыми, ангелами, невидимыми помощниками, подбирают ему семью, где он воплотится. Вам такое кольцо друзей вашего отца подобрало семью. С помощью наших невидимых друзей. Оно и привело меня к вам, так как дальше эта семья будет существовать. Вам предоставляется возможность отдать все силы вашей жизни долгу служения на земле. А пока у вас весьма простые задачи, слушать и выполнять все, что я вам буду советовать.

Кесли весьма смущенно слушала красивого молодого человека. Она не ошиблась. Он был умен, одарен, смел и талантлив. Она встала со своего места и взволнованно произнесла:

— Мне нечего выбирать, дорогой друг Асанда. Я пока действительно ничего не знаю, и не знала. Но из того, что вы мне сейчас сказали, я принимаю все до конца. Я не знаю, кто вы, но сердце мое назвало вас Великой Рукой. Таковы вы для меня в эту минуту, таковым и останетесь впредь. Я с радостью буду вас слушать, потому что хочу отдать жизнь мою и труд не только моему отцу, о котором я давно ничего не знаю, но и всем людям земли. Я пойду всюду за вами.

— Кесли, — произнес строго и вместе с тем очень ласково Асанда, — не важно быть выдержанным и спокойным, когда все благополучно. Вы — новая душа, готовая к жизни самоотверженного сострадания, растет дух человека только в борьбе и грозах, страданиях, выковывая выдержку. Помни одно — друг и сестра — только одно отныне: Радость — сила непобедимая. А нам предстоит небольшая борьба с темными силами.

С этими словами Асанда подошел к Кесли, бережно обнял её за плечи и надел ей на руку чудесной работы браслет, который она поцеловала, как бы еще раз подтверждая свои обещания.

Тут в дверь купе постучали. Это был проводник поезда, предлагавший всем чай и дыни. Чему наши спутники весьма обрадовались, так как только сейчас почувствовали, как они проголодались.

YIII

На станции железнодорожного вокзала, человеком в черном был не кто иной, как сам «Кобра».

Узнав от Френка, что вся операция по изъятию колье из комнаты миссис Кесли с треском провалилась, он решил собственноручно проследить за её передвижением, тем более что этот лопух сообщил, что она теперь не одна, а в сопровождении молодого человека, восточной внешности. «Кобра» смутно догадывался, о ком шла речь. Тут нам следует пояснить, что «Кобра» на самом деле был тайным резидентом с планеты Эффа, которая постоянно конфликтовала с другими планетами вселенной из-за борьбы, как это всегда бывает, за власть. Вселенская Ассоциация мира уже давно объявила его и его банду в розыск, но ему удалось сбежать. Обладая уникальными способностями перевоплощения и проникновения в сознание людей, «Кобра», которого звали Хунг, рванул на эту планету только потому, что из хранилища, которым он так дорожил, исчезла одна очень важная вещь, которую ему привезли космические пираты. Эта вещь обладала огромной силой, и даже не потому, что была похищена у самого Старшего Великого мыслителя Вселенной, а потому что давала неограниченные возможности власти и успеха. Это было колье, которым имели право пользоваться единицы избранных Великих мыслителей. Он, правда, сам еще толком не успел разобраться, как им пользоваться, доверился этим негодяям, своим же помощникам, но что-то перевернулось в их сознании, и они, прихватив колье и еще несколько уникальных вещей из хранилища, сели в световую капсулу и в мгновение ока очутились на земле. При посадке капсула была повреждена и эти двое олухов погибли. Их размазанные по стенкам капсулы тела никто не распознал при раскопках, а вот колье было найдено и попало в руки известного ученого археолога Пауля Готье. Впрочем, Хунг этого поначалу и не знал. Световая капсула даже на его планете была редкостью. Поэтому, пока он нашел вторую, время было упущено.

А тут все бросились на поиски этого колье. Разумеется, Отряд спасателей Вселенной, его быстренько вычислил. Хунг знал, что ни о каком прощении речи и быть не могло. И то, что он долетел на эту планету, было чудом, как и то, что капсула осталась целой и её можно еще использовать сотни раз. Но, он также знал, что залетел вообще не в свою систему, а случившееся — самое настоящее счастье, хотя он пребывал в полной прострации. Нет, у него вовсе не отшибло память, он ничуть не утратил способности анализировать события. И он знал, что с момента его приземления запущены в ход невидимые часы, что ему дано определенное время на внедрение в иной мир. Сумеет ли он в нем прижиться и вернуть колье Верховному Совету Великих мыслителей, не сумеет ли — механизм сработает, и эту «вечную» световую капсулу разнесет в клочья запрятанный же в ней заряд. Отсрочки не будет. Он останется на этой планете. Поэтому следовало принимать решения и подниматься…. Прежде всего, надо изучить, что это за планета. Однако состояние, в котором он пребывал, было равнозначно смерти. И это не был анабиоз, не летаргический сон. Он был фактически мертв, потому что, когда он садился в капсулу, его тело было залито жидким газом особого состава, и оттого оно становилось вечным.

Преодолевая бессилие, он притянул к губам шланг-соску, надавил слегка податливый пластик. В рот полезла омерзительная ледяная масса. Хунг с трудом сделал глоток, потом второй, третий. Соска быстро опустела. Но запасов пищи в капсуле больше не было. Он приподнялся, сел и прижал чешуйчатые колени к ребристой, тяжело вздымающейся и без того выпуклой груди. Огляделся. Внутренности капсулы выглядели точно также, как и его последние мгновения сознания. Хунг уже подумал, что ничего не случилось, как вдруг его взгляд упал на хронометр в бортовой стене справа. По гребню, выпирающему из позвоночника, невольно пробежала волна дрожи, затем передернуло все тело. Стрелка, указывающая на знак 0, то есть на миг Воскрешения, противоположным концом высвечивала фантастическое число! Но не доверять приборам у Хунга не было ни малейшего основания. Он провел в небытии девять миллионов лет четыреста девяносто три года семнадцать суток шесть часов три минуты и девять тысячных секунды. Все это не укладывалось в голове. Но это было так!

Так может уже и никакой его Системы не существовало, и никто его не ищет? А он был жив всем назло. Сидел в саркофаге, свесив наружу свои когтистые и костистые ноги-лапы и чувствовал, как с каждым мгновение прибывают силы и какая-то злость. Но капсула работала, и, приглядевшись внимательно в панель управления, он заметил сигнал, который точно шел из его Системы. Значит, Спасатели, знали, где он. Система Посвященных и Система непосвященных.

Он вторгся в Систему Посвященных, захотел власти. Он знал, что его прокляли еще до того, как он бросился в погоню за этим колье. Его поступок был алогичным и не имел никаких объяснений. Он просто захотел вернуть колье, по-видимому, под давлением лучеиспускателя, которым обрабатывали всех непосвященных. Если они сопротивлялись, их тут же уничтожали. Хунг же оказался податливым. Он согласился, хотя ему казалось, что это решение принял он сам лично. Теперь же, сидя в капсуле и размышляя обо всем, что произошло, он явно ощущал не свойственность своего поступка в том плане, что колье надо вернуть. Он действительно поначалу хотел его вернуть, но для себя.

Капсула была прочной. Хунг не знал, что она была запрограммирована на вечность. Так было задумано. С ней вообще ничего не могло случиться вплоть до последнего взрыва Вселенной, до космического Апокалипсиса. Сам же Хунг вообще не ощутил прикосновения времени. Между его, так называемым, анабиозом и воскрешением не прошло и мига.

Конец ознакомительного фрагмента.