Дилетантки. Проклятье Черной Мадонны

Анна Юрьевна Камская, 2022

Александра Покровская приезжает к жениху в Италию и узнает, что скоропостижно ушли из жизни его мать и сестра. Мишель Ринальди, кузина жениха, считает, их погубила древняя икона Черной Мадонны, которая хранилась в семье много веков и внезапно пропала. Александра верит, что в этом замешаны люди. Девушки, вопреки желаниям полиции, начинают собственное расследование.

4

Из объятий Морфея Сашу вырвал очередной стук в дверь. Сонная девушка подумала, что Паоло вновь настиг романтический порыв. Но не тут-то было. В комнату с деловым видом влетела Мишель.

Вчера, после обличительного разговора с Паоло, итальянка поднялась к себе в комнату, заперлась там и больше в этот вечер не выходила. И вот она тут, словно не было вчерашней перепалки. Все такая же уверенная в себе и ничуть не обиженная.

— Я передумала! — с ходу заявила Мишель, плотно закрывая за собой дверь.

— Паоло, конечно, красавчик. Это вообще распространенное явление в нашей семье, — объясняла она, — но в нем и на толику нет той детективной жилки, которая живет во мне. Я уверена, икону ему не найти, даже если он очень постарается.

Саша начинала привыкать к перемене настроений у Мишель и поэтому спокойно села на кровати. Она понимала, что ей все равно не избежать общества кузины Паоло, если та сама этого не захочет. Впрочем, Покровская уже смирилась с ней и начала приспосабливаться к ее взбалмошному характеру. Она широко зевнула и взглянула на итальянку, ожидая, что та сама расскажет, зачем явилась сюда, да еще и так рано. Тем временем Мишель расхаживала по комнате от стены к стене и не торопилась продолжать разговор.

— Генри сказал мне вчера, что Франческа умерла ночью, — наконец начала она. — Если тот, кто украл икону, был там в это время, то он мог вызвать «Скорую», и врачи спасли бы кузину. Но он этого не сделал, а значит, так или иначе, виноват в смерти сестры и заслуживает наказания.

— А если он пришел позже?

— А об этом мы узнаем у него самого.

— Может, тогда тебе просто подходить к родственникам и страшным голосом спрашивать их, не они ли убили Франческу? — сострила Саша.

— Думала уже об этом. — Мишель, не замечая иронии, кивнула. — Проблема в том, что мои родственнички настолько закалены в интригах, что для них соорудить каменное или невинное лицо — раз плюнуть.

— Вот уж семейка Корлеоне, — усмехнулась Саша.

— Вообще-то Ринальди, — поправила Мишель. — Но тетя Элоис вышла замуж и стала Моретти. Хотя все знают, что этот брак был не по любви.

Тут она понизила голос.

Мишель рассказала, что у ее тети в юности случилась большая любовь с Валентино ди Конте, который приходился им ближайшим соседом. В те времена он хотел жениться на Элоис, но так как его семья была на грани разорения, то ее родители не дали им своего благословения. Они выдали дочь в богатую семью Моретти. Валентино же не смог стерпеть такого оскорбления и приложил все усилия, чтобы разбогатеть. Сейчас он был самым состоятельным человеком на всю провинцию Лацио. И поговаривали, что Элоис не раз видели в обществе ди Конте после того, как умер ее муж.

— Скорее всего, он будет фигурировать в завещании… — сделала вывод Мишель.

— А это значит, что он автоматически присоединяется к стану подозреваемых, — завершила мысль Саша.

Итальянка кивнула.

— Жду не дождусь оглашения завещания. Мечтаю посмотреть на лицо тети Беатриче, когда она поймет, что осталась с носом. Держу пари, ни ей, ни отцу Элоис не оставила ни цента. Они трое постоянно ругались, не могли находиться в одной комнате и не повздорить.

Саша вспомнила безликую итальянку и удивилась:

— А мне показалось, что она очень дружна с твоими родителями.

— О чем я и говорю! — обрадовалась Мишель. — Показуха! Сплошная показуха! Зуб даю, они ругались и замолчали, только когда мы с тобой прибыли.

Саша пожала плечами. Ей были непонятны такие отношения. Но у нее самой не было ни тети, ни дяди, так что она не могла себе этого представить.

— Впрочем, что это мы! — Мишель громко хлопнула в ладоши. — Ты совсем заговорила меня! Я же не за этим сюда пришла!

Она достала из сумочки какие-то бумажки и заманчиво помахала ими в воздухе.

— У меня для тебя подарок!

— Подарок? Для меня? — Саша не поверила своим ушам. — С чего вдруг такая милость?

— Ну, во-первых, вчера ты мне очень помогла…

— Сделать глупость… — пробубнила Саша, но Мишель ее словно и не слышала.

— А во-вторых, мне надо выпроводить вас из дома.

— Мишель! — возмутилась Саша. — Что ты опять задумала? Не пора ли прекратить?

— Ты не понимаешь? Где-то по окрестностям гуляет страшное оружие в виде Черной Мадонны. И если братец не намерен обезвредить ее, то это придется сделать мне. К тому же я пока не уверена, что он действительно не знает, где она. Я собираюсь покопаться в его комнате. Мало ли что я там найду.

— Тогда и своих родителей проверь. Они ведь тоже были здесь в день смерти Франчески, которая, попрошу заметить, умерла от сердечного приступа.

Мишель вспыхнула и погрозила пальцем прямо перед носом Саши.

— Алекса, ты уже почти подруга мне! И только поэтому я прощаю тебе эти слова! Мои родители точно ни при чем! Уж в них-то я уверена.

— Знаешь что, подруга, — передразнила Саша, — что бы ты там ни задумала, мне это не нравится, и участвовать я в этом не хочу.

— Алекса, ну пожалуйста! — взмолилась Мишель.

Она схватила Покровскую за руки и так посмотрела на девушку, что кот, просящий еду, выглядел бы в этот момент куда менее убедительным. Саша не смогла отказать. Теперь она понимала, почему Арландо так легко принял их в своем морге. Мишель умела уговаривать.

— Ну, хорошо, хорошо! — согласилась Саша. — Что я должна сделать?

— Поужинать в трамджазе, прогуляться по Риму, а может, и переночевать с Паоло в отеле в центре Рима, — просто ответила Мишель, словно в ее словах не было ничего предосудительного.

— Чего?!

Саша смотрела на итальянку широко открытыми глазами.

— Трамджаз, или Ристотрам — это такой трамвай-ресторан. Там едят, слушают музыку и смотрят достопримечательности по ходу следования.

— Да меня не ресторан волнует! — взбеленилась Саша. — Какой отель? Ты в своем уме?!

— Ой, не строй из себя наивную девочку!

Мишель начала терять терпение. Она вскочила на ноги и снова зацокала по комнате длинными каблуками-шпильками.

— Это все равно должно случиться. Иначе зачем ты здесь? Я лишь пытаюсь скрасить ваши отношения и сделать их куда более романтичными. Так будь мне благодарна!

— Согласна на все, кроме отеля, — уверенно ответила Саша.

— Ну, нет, так нет, — Мишель пожала плечами. — В любом случае, будь готова через тридцать минут. Мы едем по магазинам. Тебе нужно приобрести кое-что из одежды, а то выглядишь, как училка на пенсии. Я за все плачу. Торопись. Пойду обрадую Паоло.

Саше ничего не оставалось, как только примириться со сложившимися обстоятельствами. Она никогда не была конфликтной, а властная Мишель полностью подавляла ее личность. Однако, одеваясь и причесываясь, Покровская решила, что все не так уж и плохо. Вполне возможно, ее новая подруга права. Так что несмотря на то, что Мишель младше на пару лет, у нее есть чему поучиться.

Саша собралась очень быстро и спустилась в гостиную. Паоло и Мишель уже были здесь. Он выглядел довольным. Как только девушка поравнялась с ним, поцеловал ее и шепнул на ушко, что будет счастлив побыть с ней наедине и чрезвычайно вдохновлен ее идеей.

— Моей идеей? — переспросила Саша и обвиняющим взглядом уставилась на Мишель.

— Не скромничай, подруга. — Девушка мило улыбнулась ей в ответ. — Я только помогла тебе осуществить твои мечты. Без меня и моих знакомств ты ни за что не нашла бы свободного места в трамджазе. Все, мы торопимся. Паоло, встретимся вечером в порту Маджоре.

Как и вчера, Мишель забрала машину Паоло, легко впорхнула в кресло водителя и завела авто. Едва Саша успела пристегнуться, «Мазерати» рванула с места.

Покровская не очень любила шопинг и уж точно не мечтала провести его в компании Мишель Ринальди. Та, как завзятый шопоголик, не пропускала мимо себя ни одного дорогого бутика. Она летала от платья к платью, легким движением руки снимала вещи с манекенов и вешалок и бросала их Саше. «Посмотрим это, примерим то», — только и слышалось с ее стороны. «Нет, это тебя полнит. Это не красит. Это не радует меня», — сопровождала она «комплиментами» каждую Сашину примерку. Продавцы носились за девушкой, понимая, что такую покупательницу надо задержать подольше, и расшаркивались перед ней, как только могли. В одном магазине им предлагали кофе, в другом бегали за мороженым, в третьем угостили шампанским. Мишель ни от чего не отказывалась, каждую услугу воспринимала, как должное, и вскоре Саша тоже почувствовала себя белым человеком. Ей, с одной стороны, было неудобно, что эта еще малознакомая девушка тратит на нее целое состояние, но с другой стороны, Мишель так радовалась каждой новой покупке, что еще непонятно, кому из них было веселее.

Попутно Мишель рассказывала Саше о своих родственниках и о себе. Она не замолкала ни на минуту, и та уже стала уставать от ее болтовни. Зато многое узнала и о Паоло, и о самой Ринальди. Оказалось, что родители Миши, так она внезапно попросила называть себя, владели сетью модных бутиков, пара из которых находилась в Лондоне. Именно их благоустройством и занималась Мишель в Англии. Она рассказала, что познакомилась со своим молодым человеком, Генри Клиффордом, на одном из благотворительных ужинов, и они почти сразу начали встречаться. Дело шло к замужеству, но когда умерла Франческа, Мишель задумалась над своим будущим. Ей вовсе не хотелось стать обладателем семейной реликвии, но она уважала заветы предков и понимала, что до того, как обзаведется собственными детьми, ей нужно разобраться с Черной Мадонной.

После похода по магазинам Мишель устроила им двухчасовой релакс в спа-центре, а после повела Сашу в салон красоты. К вечеру Покровская всерьез перестала узнавать себя. Новая прическа, профессиональный макияж, дорогая одежда — и из зеркала на Сашу смотрела совсем другая девушка. И, что греха таить, девушка эта ей понравилась. Покровская, хоть и не любила выражать чувства, сейчас не смогла сдержаться и расцеловала Мишель в обе щеки. Но та и сама была так довольна шопингом, что не переставала осыпать себя изысканными комплиментами.

Вечер в Риме был жарким и солнечным. На дорогах шумели машины. По улицам бродили толпы туристов, а в тратториях⁹ не было свободных мест. Отовсюду слышалась музыка. Все вокруг было пропитано духом итальянского благодушия и гостеприимства.

Девушки добрались до порта Маджоре и встретились там с Паоло. Он одарил Сашу медленным оценивающим взглядом и не смог сдержать восклицания:

— Мишель! Да ты от души постаралась! Но теперь я боюсь, не украдет ли кто мою прекрасную синьорину?!

— А ты держи ее крепче и никуда не отпускай, — посоветовала Миша. — Теперь оставляю вас вдвоем. Наслаждайтесь и вспоминайте меня добрым словом, — бросила она, расцеловала обоих и помчалась к припаркованному на стоянке автомобилю.

Оставшись с Паоло наедине, Саша не понимала, как себя вести и о чем говорить. Да он и сам так растерялся от ее новой внешности, что позабыл, как нужно обращаться с девушками. Моретти не переставая разглядывал ее и забрасывал комплиментами, отчего Покровская сделалась красной, словно вареный рак, и не знала, куда себя деть.

После бешеного марш-броска, который Саше пришлось пережить в компании Мишель, неспешная прогулка до остановки трамвая показалась девушке блаженством. Она, наконец, смогла почувствовать истинную атмосферу этого древнего города. Впервые за все это время Саша и ее молодой человек действительно были похожи на влюбленную пару. Они шли, держась за руки, и разговаривали о вкусах и увлечениях, о событиях, которые произошли в их жизнях. То была первая для них возможность узнать друг друга получше. Из-за своей неспешности они чуть не опоздали на романтическую экскурсию, которую приготовила для них Мишель, но это уже никак не могло омрачить их прекрасного настроения. Они влетели в трамвай перед самым его отправлением и, посмеиваясь над своей беспечностью, сунули кондуктору билеты. Пышнотелая итальянка смерила их недовольным взглядом, но пропустила внутрь и указала на положенные места.

Проходя по узким проходам между столов, Саша отметила, что, вопреки словам Мишель, обстановка трамджаза мало подходила для романтично настроенной пары. Здесь оказалось тесно, шумно и душно. Кресла, хоть и были мягкими и удобными, стояли так близко к столам, что плотному человеку это вряд ли пришлось бы по вкусу. Так, длинноногий Паоло постоянно задевал коленями Сашу и каждый раз извинялся, пока она не уверила его, что это ничуть ее не смущает. На самом же деле девушка чувствовала себя неловко, но чтобы Моретти этого не заметил, она отвернулась к окну. С остановки прямо на нее смотрел странный человек в длинном черном плаще. На его голову был накинут широкий капюшон, а на лицо надета устрашающая белая маска с длинным носом. На пластмассовом лбу ее красовался вензель из кроваво-красных букв, которые Саша никак не могла разобрать.

— Маска чумного доктора¹⁰, — прошептал Паоло, заметив, что Саша внимательно разглядывает незнакомца.

— Жуть какая. — Девушка передернула плечами. — Зачем он так оделся? Вроде не карнавал.

— Мало ли, зачем, — ответил Моретти и взял девушку за руку. — Не обращай внимания.

Покровская отвернулась от окна и заметила, что на лбу Паоло пролегли складки. Но секунду спустя он уже улыбался ей, и она постаралась поскорее забыть странного человека с остановки.

Люди расселись по местам, приняли наиболее удобные для себя положения, и Ристотрам тронулся в путь. Он весело бежал вперед, стуча колесами, и притормаживал на тех же остановках, что и обычные трамваи, с тем лишь отличием, что двери его не открывались и не впускали новых пассажиров.

В конце вагона заиграла живая музыка. Смуглый черноволосый мужчина неопределенного возраста, напрягая щеки, выдувал из своего саксофона мелодичные звуки. Смотреть на него было смешно, но слушать приятно.

Вскоре официанты приняли заказы и, лавируя между столами и ногами пассажиров, стали разносить еду. Саша попробовала угощение и в очередной раз убедилась, что ресторан этот сильно перехваливают. Еда напомнила ей ту, что подают в самолетах, с одним лишь исключением — выбор здесь был куда богаче. Единственное, что понравилось молодым людям, это десерт. Нежный тирамису¹¹ таял во рту и оставлял приятное послевкусие.

— Ну, хоть так, — посмеялся Паоло, и Саша ему улыбнулась. — В конце концов, «тирамису» переводится, как «делает меня счастливым». А я сейчас по-настоящему счастлив.

— Ты все время такой позитивный, — сделала девушка комплимент, — но скажи, как ты на самом деле переживаешь свою потерю? Твоя мама, сестра…

Тень грусти проскользнула по лицу молодого человека. И, как показалось девушке, что-то еще. Что-то, чего она никак не могла уловить. На минуту ей почудилось, что это сожаление или даже вина, и она попыталась его успокоить:

— Паоло, ты не виноват, что так случилось.

— Конечно, нет, — поторопился с ответом тот, — мать была уже стара, а Франческа… не понимаю, почему так вышло… но в любом случае, не хочу говорить об этом сегодня. Да, я переживаю, но они ушли, а мы продолжаем жить. Дань мертвым нужно отдавать на кладбище, но никак не на свидании с такой красивой девушкой, как ты, Алекса.

Паоло протянул к ней руку и взял ее ладонь в свою. Саша руки не отняла, и они продолжили разговаривать на отвлеченные темы и рассматривать улицы Рима через прозрачные стекла Ристотрама.

Возле Колизея трамвай остановился, и пассажирам позволили выйти наружу. Влюбленные решили не возвращаться в душное помещение трамджаза, а пройтись пешком. Впереди их ожидала прекрасная прогулка, и Саша с удовольствием наслаждалась каждой минутой первого отпуска заграницей.

Примечания

9

Тип ресторана, как правило, в итальянском стиле и с соответствующей кухней.

10

Устоявшееся в средневековой и ренессансной Европе определение врача, основной обязанностью которого являлось лечение больных бубонной чумой во время эпидемий. Отличительной особенностью чумных докторов являлся особый защитный костюм с оригинальной «носатой» маской, напоминающей клюв птицы.

11

Итальянский многослойный десерт, в состав которого входят следующие ингредиенты: сыр маскарпоне, кофе, куриные яйца, сахар и печенье савоярди. Как правило, десерт припудривают какао-порошком.