След паука. Видящая

Анна Шнайдер, 2022

Победить в смертельной игре – задача не из легких. Но на кон поставлена жизнь императора и благополучие империи, так что у Гектора нет выбора. Зато он есть у шаманки Тайры, которой предстоит выяснить, что ей дороже – собственная жизнь или жизнь другого человека, а также верность своим идеалам, честь и совесть. Бывает, что слепые видят лучше зрячих…

Глава первая

Огонь.

Огонь повсюду, со всех сторон, и даже внизу, где должна быть земля, — огонь. Слепит незрячие глаза, жжет ладони и шепчет:

— Скажи ему… Скажи… Скажи… Скажи ему…

Тайра хотела спросить, кому сказать, когда из огня ей навстречу шагнул человек. Высокий, темноволосый и смуглый, с глазами настолько черными, что казалось, будто в них нет белков. Посмотрел на нее, не видя, и пошел дальше, не обращая внимания на огонь, который ластился и прижимался к нему, словно котенок к хозяину. Тайра двинулась следом и моргнула от неожиданности, как только вокруг нее начали появляться стены, пол и потолок. Огромная хрустальная люстра, звенящая, словно весенняя капель, и отбрасывающая задорные блики на золотые колонны, алый ковер и такой же алый тяжелый занавес с темно-бордовыми кисточками, витые золотые светильники с цветами и бабочками, ряды мягких кресел, обитых бархатной тканью, — все здесь было роскошным. Но восхититься этой роскошью Тайра не успела: все внезапно изменилось, начав зарастать белой плотной паутиной, а стены, пол и потолок вдруг пошли трещинами. По паутине пробежали искры, затрещали, соединяясь в пламя, и переметнулись на стены, потолок и пол, сжигая все на своем пути с огромной скоростью.

Человек, идущий впереди Тайры, обернулся и посмотрел на нее абсолютно черными глазами. На лице его была горькая усмешка. «Ты сейчас погибнешь!» — хотела крикнуть Тайра, но грудь сдавило и дышать стало нечем, словно она тоже горела в этом жутком огне.

Последним, что увидела Тайра перед тем, как погрузиться в привычную черноту, был огромный паук с черными мохнатыми лапами, сидящий под потолком горящего здания. Он громко и зло смеялся, а из пасти у него текла ярко-красная кровь.

— Скажи ему… Скажи… Скажи… Скажи ему…

Тайра медленно открыла глаза. Она слышала, что ее кто-то зовет, но никак не могла понять: это по-прежнему сон? Или уже явь?

— Тай! — Голос был настойчивым. И не только голос, руки тоже. Эти руки, теплые и слегка шершавые, гладили ее по щекам. — Морган сказал, чтобы я разбудил тебя, пока он готовит какой-то там настой. Ты слышишь меня, Тай?

Риан. Теперь она его узнала.

— Да, — просипела и закашлялась: горло саднило так, будто она простыла. А может, действительно простыла? Или нет? Что случилось?

— Ты упала в обморок, — сказал Риан, словно понял, что именно Тайра хотела спросить. — Ночью. Упала и кричала громко. — Он помолчал, и она решила: видимо, не только упала и кричала, но об остальном Риан говорить не хочет. — Скоро полдень, ты спишь уже больше восьми часов, и Морган сказал, что хватит. Как ты себя чувствуешь?

— Не знаю, — проговорила Тайра глухим хриплым голосом, пытаясь вспомнить, что видела после того, как упала в обморок, но ничего, кроме огня, не вспоминалось. — А…

Мысль сбилась и потерялась окончательно, потому что Риан вдруг взял Тайру за руку и начал целовать пальцы. Один, другой, третий… на последнем она, резко выдохнув, спросила:

— Что ты делаешь?

Она почувствовала кожей, что он усмехнулся.

— Ты вчера сказала, что не оттолкнешь, что бы ни сделал. Уже передумала? Или это работало только вчера?

Тайра замерла, не зная, что ответить. И почему он задает этот вопрос именно сейчас, когда она так беспомощна?

Пока она пыталась придумать ответ, его губы двигались — с пальцев переместились к запястью, а затем и выше, и Тайру внезапно бросило в жар от осознания, что под одеялом она лежит без одежды.

— Не… — прошептала она, попытавшись отнять руку, и вздохнула с облегчением, когда Риан отпустил ее.

— Ты не ответила. Как себя чувствуешь? — продолжал он как ни в чем не бывало, но в голосе ощущалось напряжение. — Не тошнит?

— Нет, — ответила Тайра и замолчала на мгновение. Ей было стыдно. За все сразу — и за вчерашние поцелуи, и за обещание не оттолкнуть, и за отнятую только что ладонь. Нельзя так делать: то привечать, то отказывать. Но она никак не могла решиться. — Риан, я…

— Та-а-ак, проснулась моя ласточка, — громко сказал Морган, заходя в комнату, и Тайра от облегчения едва не разрыдалась. Как хорошо, что эти объяснения можно отложить! — Сейчас будем пить лекарства, потом обедать, потом снова пить лекарства. И опять спать.

— Я так ночью не усну, пап.

— Уснешь-уснешь, я позабочусь.

Утро у Гектора началось суматошно. Изучив отчеты о допросе Элен и арестованного вместе с ней Тора Ханто, дознаватель переместился во дворец, на совещание с императором. На часах не было и семи утра, когда Дайд вошел в кабинет его величества. И ничуть не удивился, увидев Арена за рабочим столом, изучающего многочисленные документы.

— Я слушаю, Гектор, — сказал император, поднимая голову. Синяки под его глазами прекрасно оттенялись бело-золотым мундиром, казались темнее и глубже, а кожа на щеках потускнела и провалилась, резко очертив скулы. — Что говорят наши арестованные?

Император Арен

Дайд вздохнул, понимая, что молчать уже не в силах, и выпалил:

— Ваше величество, я умоляю вас хотя бы есть и спать. Иначе с задачей убить вас вы сами справитесь быстрее любых заговорщиков.

— Гектор. — В голосе императора отчетливо зазвенело предостережение, и дознаватель поморщился.

— Да, я знаю, что это не мое дело и вообще я забываюсь. Но…

— Хватит, — перебил его Арен жестко. — Отчет по делу, Гектор. И больше ничего.

Он сжал зубы, стараясь не сорваться.

— Да, ваше величество. — Дайд, не выдержав, поклонился так, как этого требовал этикет, которым они с императором давно пренебрегали, и выпрямился, услышав тяжелый вздох. Поднял голову — Арен смотрел на него с усталой укоризной. — Накануне вечером, как я и предполагал, Элен Льер попыталась меня убить. Тор Ханто на этот раз не помогал, но он участвовал в сокрытии тела Виго Вамиуса, поэтому его мы тоже арестовали. Ночью обоих допросили. По основному нашему делу результаты неутешительные: Элен почти ничего не знает, а Ханто вообще не в курсе заговора, он просто помогал сестре, полагая, что она убила Виго под личиной Риля Фабио за обычные домогательства и шантаж.

— Шантаж?

— Да, Элен наплела ему, что Вамиус узнал о ее любовной связи с одним из поклонников и хочет рассказать все Арвену, который безумно ревнив. Насчет ревности она не соврала, а вот насчет связи — да. Зная о характере Асириуса, Элен никогда не переходила черты с другими мужчинами. Она ими пользовалась, но не сближалась, опасаясь за свое положение в театре.

— Зачем же она тогда убила Вамиуса? Не боялась, что после этого ее положение в театре станет более плачевным? — Император поднял брови. — Странная женщина.

— Положение Элен в театре зависело главным образом от Асириуса, а не от Виго. Актриса узнала о существовании заговора несколько месяцев назад, после смерти Аарона, когда с Арвена слетела печать молчания. И для нее исход этого заговора не имеет никакого значения. Ей безразлично, кто будет сидеть на троне, останется закон о передаче титулов или его отменят. Элен не верит, что аристократы будут жениться на нетитулованных. Даже сам Асириус, несмотря на любовь к ней, говорил про свою богоизбранность, поэтому она уверена, что нетитулованные для аристократии — второй сорт.

— Во многом это действительно так, — кивнул Арен, поморщившись. — И на изменение этой ситуации нужно несколько десятилетий, если не столетий.

— Она не верит в возможность этих изменений. Ей важна лишь возможность играть в театре. Элен прекрасно устроилась под боком у Асириуса, и, кстати, она весьма недовольна, что он участвует в заговоре. Ей было бы спокойнее и лучше, если бы Арвен был законопослушным подданным, тогда она могла бы жить счастливо, наслаждаясь своими успехами, как было до устройства Вамиуса в театр для прикрытия. Судя по тому, что говорили про Виго его театральные коллеги, Элен ему сразу понравилась. Но не так, как Асириусу. Полагаю, он просто ее хотел и, понимая, что она находится в театре благодаря вмешательству Арвена — да он и сам очутился на должности начальника охраны дворца примерно таким же способом, считал Элен обыкновенной шлюхой. Вот и полез к ней, и был в ярости, когда она его отшила. Потом Элен еще и Асириуса попросила избавиться от Виго, но Арвен не мог, и это ее откровенно взбесило. Да и страшно ей стало.

— А страшно-то почему?

— Потому что после ее жалобы Асириус лишь руками развел. Сказал, что ничего не может поделать, придется терпеть. И приказал не жаловаться директору театра, чтобы ему не пришлось задействовать родовую магию, убеждая Бириона Вандауса не увольнять Виго. Элен опасалась, что ее могут отдать, как переходящий приз. «Я для аристократов — всего лишь развлечение, — процитировал Гектор, — и меня могли заставить развлекать еще и этого человека. Раз он был настолько важен, что из-за него мне даже запретили что-либо говорить Бириону». И я не думаю, что она не права, да и дальнейшие события это доказывают.

— Ты имеешь в виду ее попытку соблазнить тебя?

— Да, именно. Она делала это не по своей воле. Но об этом чуть позже, сначала Виго. Вамиус, как вы помните, сбежал из дворца в ночь перед активацией портальной ловушки, опасаясь вашего гнева. Я уверен, что он должен был оставаться здесь, однако его возможности и особенно — эмоциональное состояние после первой провалившейся попытки убить Агату оставляли желать лучшего, и ваш бывший начальник охраны решил рискнуть. Он верил, что слишком уж важная фигура и ему ничего за это не сделают, да и нервы у него уже сдавали. По свидетельству Элен, в свой последний вечер Виго был на взводе. Неудивительно, ведь цель вновь не была достигнута, Агата выжила, а сам он сбежал, подставив этим и себя, и остальных участников заговора. Судя по тому, что рассказала Элен, Вамиус собирался снять напряжение за ее счет. Он откровенно домогался и даже начал угрожать. Она убедила его, что на все согласна, но предложила сначала немного выпить, а дальше уже дело техники. Они с Тором Ханто перенесли тело в сундуке к магмобилю, подъехали к реке и выбросили труп в воду. Одежду сожгли.

— Прима Императорского театра, — пробормотал император и покачал головой. — Уму непостижимо.

— Ничего особенного, ваше величество, обычное преступление. — Гектор хмыкнул. — Вы просто привыкли к более утонченным убийствам. А это стандартное бытовое преступление. Он ее домогался — она его отравила. Могла бы и просто по голове треснуть, но выбрала более театральный способ.

— По голове не могла, у Виго наверняка был амулет.

— Был, разумеется, но в горячке можно и забыть об этом. И…

— Я все равно не понимаю, Гектор, — перебил дознавателя император. — Ты же сам сказал, что Элен дорожила положением в театре. И она знала, что Вамиус не так прост, раз даже ее любовник не смог от него избавиться. На что она рассчитывала, убивая Виго? Полагала, что никто не узнает?

— Ваше величество, когда Вамиус в тот вечер явился к Элен в гримерную, он первым делом начал жаловаться. Говорил, что всем рискует, везде подставляется, исполняя приказы своего руководителя, а кто-то спокойно сидит на пятой точке и ждет результатов. И им, дескать, можно все, а ему нельзя даже позаботиться о собственной жизни, сбежав от горячей руки императора, — сразу начинаются проблемы. А еще упомянул, что подозревает: скоро его ликвидируют как ненужное звено, утратившее статус и значимость, кроме того, подставившее остальных.

— Ясно. Элен, значит, решила быть первой в этом деле. — Император устало усмехнулся. — Поняла, что Виго перестал быть нужен, и подсуетилась. Не очень умный поступок.

— Умом она и не блещет. Да, вы правы, она рассчитывала, что за ликвидацию предателя ее если и накажут, то не очень строго, да и Асириус защитит. Элен очень на него надеялась. Кстати, я думаю, Вамиус был прав и его на самом деле убили бы, просто менее топорно и более… бесследно. И он, понимая это, сообщил Элен о том, что собирается уехать из страны. Даже предлагал уехать с ним. Насмехался, полагаю, так как все это было подано под соусом «все равно Арвен на тебе никогда не женится».

— А где она яд взяла?

— Попросила Тора Ханто принести из подсобки. В театре периодически травят то крыс, то тараканов, и в этом не было ничего необычного, никто не обратил внимания на помощника примы. Внутри банки — белый порошок, который полагается сыпать на плинтус, а Элен высыпала в вино. Естественно, не отмеряла, и доза там была как для слона. Виго хватило с лихвой. Про свое преступление Элен рассказала Арвену, надеясь получить защиту, однако вскоре мы арестовали Асириуса, и она осталась одна. Примерно в то же время к ней домой перенесся человек под иллюзией и сказал, что в случае моего появления в театре она должна будет попытаться меня соблазнить, заманив к себе. Права отказаться он ей не оставил, зато пообещал, что в случае, как он выразился, устранения императора Элен не пострадает.

— Императора? — повторил Арен с недоумением. — Но речь ведь шла о твоем убийстве.

— Нет, про мое убийство ей сказали не сразу. Видимо, побоялись, что откажется, сбежит или вообще покончит с собой — актриса ведь, личность импульсивная и склонная к драматизму. Так что конечную цель соблазнения Элен сообщили практически перед последней нашей встречей. Выдали яд, проинструктировали и…

— И отправили на верный арест.

— В целом — да. — Дайд пожал плечами. — Попытка была обречена на провал, и, возможно, наш глава заговорщиков это осознавал. Но хотел попытаться, хотя бы потому, что Элен — ресурс не ценный, ею можно и пожертвовать. К тому же вдруг у нее получилось бы убить меня?

— Орвиумом? — Император фыркнул. — Сомневаюсь.

— А вот это как раз самое интересное, ваше величество. Тот факт, что на меня не действуют никакие яды, отлично засекречен, и я уверен, что докопаться до него у заговорщиков возможности не было. Кроме того, если бы они докопались, то усилили бы орвиум кровью Аарона — в таком случае яд подействовал бы и на меня. Но усилен он не был. — Дайд задумчиво замолчал, разглядывая листок с отчетом из лаборатории. — Признаюсь честно, ваше величество: больше всех остальных в качестве личности главы заговора я подозревал Вольфа Ассиуса. И я уже практически успел в это поверить. Но… что-то здесь не сходится.

— Что именно? — спросил Арен, нахмурившись при упоминании имени Вольфа.

— Он в курсе, что на меня не действуют яды. Он сам помогал мне вычищать эту информацию из недр его комитета — об этом случае писали некоторые газеты много лет назад. И вы потом ставили на Вольфа печать молчания. Значит, если бы он был главой заговора и хотел меня убить, он бы усовершенствовал способ убийства.

— Логично. Значит, это не он?

— Не спешите радоваться. — Дознаватель покачал головой. — Возможно, ради этого все и затевалось — не убить, а отвести от себя подозрения. Очень удобно и совершенно без риска — Элен не жалко, информацией она не владеет.

— Не знаю, Гектор, не знаю… — протянул император, по-прежнему хмурясь. — Тем более Вольфу известен твой въедливый характер, он должен понимать, что ты все равно от него не отлипнешь, даже если будешь думать, что его кандидатуру можно сбросить со счетов. Ты же всегда оставляешь себе право на ошибку.

— Да, ваше величество. И сейчас я вынужден признать, что, скорее всего, ошибался и во главе заговора находится не муж вашей сестры.

— Я рад, что ты способен ошибаться, Гектор, — сказал Арен серьезно, и Дайд понимающе улыбнулся.

Возвращаясь от императора в комитет, дознаватель невольно вспоминал старую историю, радикально изменившую его жизнь много лет назад. Самым незначительным изменением было повышение по службе, а остальное…

В тот день Гектор наконец решился арестовать отца своей невесты, улик против него накопилось уже достаточно. Он понимал, что преступник будет сопротивляться, но Дайд в то время был еще слишком молод, горяч и неопытен и не осознавал до конца, чем это может грозить. Кроме того, играла роль и его личная заинтересованность в аресте. Гектор знал, что не успокоится, пока убийцу Карлы не казнят.

Пойти арестовывать такого опасного преступника без малейшей защиты — если не считать стандартных амулетов комитета всего лишь четвертого уровня безопасности, — и без прикрытия — поступок крайне глупый. За это Гектор и поплатился, лишившись разом и собаки, и глаза. Но если бы дело было только в глазе! Проклятие, которым в Дайда запустил отец Миранды, было ядовитым, и, несмотря на то что оно почти полностью досталось псу, остатков хватило бы, чтобы убить Гектора. Но, как выразился тогда его лечащий врач из числа сотрудников комитета, произошло чудо.

В чудеса Дайд не верил, но верил в везение, поэтому и считал, что ему банально повезло. Проклятие по какой-то неизвестной официальной науке причине изменилось в его организме, превратившись в противоположность — в иммунитет к любым ядам. И эта особенность несколько раз спасала Гектору жизнь, ведь убить его пыталась не только Элен.

Почему так случилось, никто из врачей ответить так и не смог. Данные засекретили, а после того как Дайд стал главным дознавателем Альганны, на всех свидетелей еще и поставили печати молчания. И Гектор уже давно перестал ломать голову над этой загадкой, приняв как данность тот факт, что яд на него не действует. Но теперь, когда в его жизни появилась Тайра, дознаватель задумался — а может, то «чудо» было связано с ней?

Дайд почти подошел к двери, ведущей в приемную, когда оттуда вдруг выскочил красный, как помидор, Роджер. Увидев начальство, он покраснел сильнее, буркнул невнятное приветствие и помчался дальше по коридору с такой скоростью, словно за ним гнались бешеные собаки. Гектор проводил его взглядом и, хмыкнув, вошел в приемную.

Кэт обнаружилась за собственным столом, и она была не менее красной, чем Роджер. Но, в отличие от Финли, выглядела не столь недовольной.

— Доброе утро. — Она поздоровалась, кашлянула, потерла багровые щеки ладонями и глухо поинтересовалась: — Вы… ты видел Роджера?

— Видел, — кивнул Дайд. — И на его лице, как и на твоем, можно жарить яичницу. Расскажешь, что случилось?

Кэт выдохнула, будто отдуваясь, опустила голову и призналась:

— Боюсь, после этого рассказа я в ваших… в твоих глазах деградирую до уровня плинтуса.

— Даже так. — Гектор прошел дальше и, опустившись на корточки перед своей невестой, заглянул ей в глаза. — Я заинтригован, Кэти. Вот только не тешь себя напрасными надеждами: уровня плинтуса тебе не достичь, даже если ты сейчас разденешься и начнешь танцевать на столе.

— Почему? — удивленно спросила Кэт, открыв рот. — Это же… неприлично.

— Ну так мне же понравится, — фыркнул Гектор и, не удержавшись, легко хлопнул Кэт по подбородку, чтобы закрыла рот. Она закрыла, а затем рассмеялась, и глаза ее засветились, перестав быть рассерженными. — Рассказывай, что на этот раз натворил Роджер.

— Да ничего особенного, — ответила Кэт, отсмеявшись. — Вчера вечером Бенджамин заходил, вновь приглашал в театр, и я… В общем, я хотела отказать, но это же премьера! «Сеть» по пьесе Альва Авиуса! Еще и с Элен Льер в главной роли!

— И ты не выдержала. — Гектор понимающе кивнул, улыбаясь непосредственному восторгу Кэт. Пьесы Альва Авиуса вызывали неизменный успех у публики, но мало кто знал, точнее, практически никто не знал, что за этим псевдонимом скрывается муж принцессы Анны. — Что ж, хвалю Бенджамина. Он соображает куда лучше Роджера, чем тебя можно соблазнить.

Кэт, вновь порозовев, возразила:

— Он не соблазнял! Он просто…

— Ухаживал.

— Да. — Она смотрела на Гектора, смущенно улыбаясь. — И это приятно, потому что Бен, в отличие от Роджера, не настаивает.

— А Финли, как я понимаю, узнал о том, что ты согласилась на это предложение.

— Да, — повторила Кэт, моментально скиснув лицом. — Я сама сказала. Бен вчера дал мне программку, я сейчас ее рассматривала. Роджер вошел и спросил, собираюсь ли я пойти на этот спектакль. Я ответила, что да, и зачем-то сообщила, что пойду с Беном. Роджер разозлился, надулся весь и сказал, что я, видимо, собираюсь в скором времени стать аристократкой. И так он это сказал… — Девушка сердито засопела. — Язвительно. Я разозлилась и… и…

— Ну-ну, — подбодрил ее Гектор, с трудом сдерживая смех. — И что же ты?

— Я… В общем… Мм… Я сказала ему, чтобы он… — Она глубоко вздохнула, словно набираясь смелости, и выпалила на одном дыхании: — Чтобы он шел в задницу к демонам и вонял оттуда, а не рядом со мной. Вот.

Дайд закашлялся, пытаясь не засмеяться.

— Ох, Урсула… — произнес он, качая головой. — Это ведь от нее ты нахваталась подобных фразочек?

— Почти. Она не про з… ну, вы… ты понял. Она про другие органы говорила.

— Не сомневаюсь. — Гектор ласково погладил Кэт по руке, лежавшей поверх коленки. — Испортит она мне девочку. Соблазнять учит, ругаться. Просто безобразие. — Кэт хихикнула, и дознаватель, приподнявшись, коснулся губами ее щеки. Но щекой дело не ограничилось: Кэти, обняв Гектора, прижалась к нему, поворачивая голову и подставляя под поцелуи маленький рот.

— Ты не сердишься, что я приняла предложение Бена? — спросила она через несколько секунд, когда Дайд отпустил ее и выпрямился.

— Нет, детка. Ты все правильно сделала. А когда там эта премьера?

— Через пару недель.

Гектор кивнул и направился к себе в кабинет, захватив отчеты со стола Кэт. Он не сомневался, что девушка сильно расстроится, узнав о том, что Элен Льер не будет участвовать в спектакле. Интересно, кого Бирион Вандаус назначит на место арестованной примы?

Проснувшись, Тайра несколько секунд смотрела в черноту, задержав дыхание, и ей казалось, что она вновь находится в сплошном огне. Она даже чувствовала, как пламя касается ее ладоней, лижет кожу, не обжигая, и шепчет: «Скажи ему, скажи, скажи, скажи ему».

Да, теперь Тайра вспомнила, что увидела, когда упала в обморок ночью. Она понимала, что именно должна сказать и кому, но… разве она может что-либо сказать императору? Сама, лично — точно нет. Даже если отец позволит ей подать прошение на аудиенцию, вряд ли его удовлетворят. Да и пока рассмотрят, пройдет слишком много времени. А его не так уж и много, Тайра чувствовала — всего-то пара недель.

Наверное, лучше сообщить обо всем Риану, ему проще будет увидеть дядю. Но и тут есть сложности — принц-то от императора скрывается и не факт, что захочет сообщить ему об опасности. Да, отношение Риана к дяде изменилось, но, возможно, не настолько, чтобы рисковать своей свободой. Кроме того, не стоит забывать, чей он сын. Риан не поддерживал отца, но речь и не о поддержке. Достаточно будет просто промолчать, да и не узнает никто об этом молчании.

Тайра вздохнула и перевернулась на другой бок. Нет, говорить Риану не стоит, это может плохо закончиться. Но кому тогда? Отцу? Бессмысленно, он не сможет попасть во дворец быстрее самой Тайры. И как эта информация должна попасть к императору, как?..

«Дознаватель».

Внезапная мысль прошила сознание молнией, заставив замереть и сжать кулаки.

Дознаватель, ее дознаватель. Он служит его величеству, он донесет эту информацию куда необходимо. Он знает, что делать. С ним даже встречаться не обязательно, достаточно позвать во сне и все рассказать, когда он придет в обличье пса.

Тайра поморщилась, чувствуя себя так, словно ее накормили помоями. Видеться с этим мужчиной хотелось и не хотелось одновременно, она неимоверно злилась на него, но в то же время уже начинала осознавать, что понимает его поступок. Как бы поступила она сама на его месте, если бы дала согласие на брак другому, а потом встретила бы своего дознавателя? Да точно так же. Колебалась бы и не могла решиться на откровенный разговор. Она и сейчас так делает, но с Рианом. Нельзя, гнусно и недостойно, но где найти силы на то, чтобы обидеть человека, который стал тебе дорог, которого ты любишь? Пусть не так, как ему хочется, но ведь любишь…

Скрипнула дверь.

— Тай? Ты проснулась? — спросил Риан каким-то странным, будто бы не своим голосом. — Будешь ужинать?

— Буду, — ответила она, медленно поворачиваясь. — Что-то случилось?

— Случилось? — Парень мгновение молчал. — Почему… почему ты спрашиваешь?

— По твоему голосу почувствовала. Он напряженный, натянутый и звучит чуть иначе, чем обычно.

— Ясно. Да, в общем, ничего особенного. Заходила тут соседка полчаса назад за микстурами. Говорит, Зак Иниго пропал.

— Пропал? — Тайра удивленно приподнялась на постели. — Как?

— Кто ж его знает. Пока надеются, что он просто вчера напился до демонов в глазах и спит где-то в лесу под кустом. Ищут его.

Тайра сглотнула, вспомнив их последнюю встречу с Иниго.

— Но он уже наверняка всем рассказал…

— Как я ему угрожал? — Риан хмыкнул. — Разумеется. И такими подробностями расцветил, что диву даешься. Но в поселке это сейчас первая сплетня — как я Зака прибил из-за любви к тебе.

— Защитница! — простонала Тайра, вновь откидываясь на подушку. — Хоть бы эта сволочь нашлась! Желательно живой и здоровой!

Что-то екнуло внутри, засосало, заныло, и вместе с этими ощущениями пришло понимание: не найдется. Никогда.

Жена Зака Иниго прибежала к Гектору в отделение ближе к вечеру, когда он уже собирался на ежедневный вечерний обход поселка. Взволнованная и зареванная, с дрожащими руками, она сообщила, что ее муж так и не вернулся после вчерашних посиделок с друзьями. Остальные уже дома, а Зак — нет. И по браслету не отзывается, да и сигнал не проходит, словно артефакт то ли разрядился, то ли выключен, то ли сломан.

— Такого никогда не было, никогда, — рыдала женщина и терла давно покрасневшие глаза. — Он всегда возвращался! Всегда! Если не ночью, то к утру точно!

— Не волнуйтесь, уважаемая, — сдержанно проговорил Дайд. — Вас как зовут?

— Рисса. Мне все говорят, не волнуйся, но…

— И правильно говорят. А утром вы почему не пришли, кстати? Почему ждали до обеда?

Жена Иниго отвела глаза и ответила, уже не плача:

— Думала, он у этой своей. Ну, задержался. Правда, обычно он после попойки к ней не ходит, но вдруг, думаю, поперся. А сейчас решила и сама заглянуть, сказать, чтобы прекращал, а она мне говорит: нет его и не было…

— Она — это кто? — уточнил Гектор, тщетно пытаясь выудить из сознания хоть одну сплетню про любовницу Зака. И ведь наверняка говорили, но он не запомнил, увлеченный сплетнями о Тайре.

— Да Шэра, кто же еще, — фыркнула жена Иниго. — Холостячка наша. Не хочет замуж ни в какую, нравится ей самой себе хозяйкой быть. Мне бы тоже, может, понравилось, да я по молодости глупой была. — Женщина вздохнула. — На Зака польстилась. А он, кобелина, пару лет уже к Шэре ходит. Предлагала я ему насовсем перебраться, но не хочет.

— Почему? — поинтересовался дознаватель, начиная настраивать заклинание поиска. Точное место оно указать было не способно, только направление. Но им хватит и такого. — Из-за сына?

— Если бы! Готовит Шэра неважно. А Зак-то поесть любитель. Это он только с виду худой, а ест столько, что любого здоровяка за пояс заткнет. И куда все девается, ума не приложу…

«С дерьмом выходит, — подумал Гектор мрачно, разводя руки, — а дерьмо у него изо всех дырок лезет…» — и беззвучно выругался, когда искры заклинания рассыпались в разные стороны и иссякли, так ничего и не показав. Так всегда бывало в том случае, если искали мертвого человека, но Зак ведь должен быть жив. Кому он нужен-то, убивать его? Или он сам помер с перепоя?

— Рисса, уважаемая, приведите-ка ко мне сына.

— Кайла?.. Зачем?..

— Для поиска нужна кровь Зака или ближайшего родственника, — пояснил Гектор. — Не волнуйтесь, обычное дело. Кайл не пострадает.

Через полчаса Дайд, чувствуя бессильное желание то ли застонать, то ли зарычать в голос, наблюдал за тем, как точно так же рассыпается заклинание кровного поиска, обжигая ладони холодом.

Мертв.

— Защитник, — пробормотал Гектор неслышно и поморщился, — и здесь я что-то упустил.