Суженая для Альфы

Анна Сафина, 2021

Я сбежала из дома от тирана-отца, встретила мужчину, за которого должна была выйти замуж – все в моей жизни шло гладко. Пока я не встретила ЕГО! Мужчину, что назвал меня своей парой, но признать не спешил. У обоих есть тайны, которыми они не спешат делиться. За ней охотится отец, незнакомец, который преследует свои планы, еще и драконы активизировались на границе земель. И единственная, кто может развязать этот узел, это ОНА!

Глава 2

Металлическая входная дверь сотрясалась от ударов, издавая резкий скрипящий звук трения металла о металл. Равномерный стук усиливался. Мужчина за дверью был ей незнаком. Около подъезда стояла черная тонированная машина, так что гадать, кто послал по ее душу этих бандерлогов, не пришлось. Портьера тут же вернулась на свое место и, пару раз качнувшись, улеглась неподвижно, прикрывая комнату от света.

Стук неожиданно прекратился, и возникла гулкая тишина, абсолютная и неестественная, как штиль перед бурей. Раздался хлопок, запахло серой, и всё пришло в движение — воздух гудел от напряжения, мелко тряслись полки, волосы шипели словно наэлектризованные. В центре комнаты закручивался в спираль пространственный переход, очень быстро увеличиваясь в размерах и высасывая энергию в радиусе пяти метров. Листья растений начали чернеть и скукоживаться, не справляясь с противоестественной и разрушающей силой пространственной магии. Оглушенная гулом, девушка поднесла руку к лицу, алые разводы расплылись на ладони — от высокочастотной вибрации носом пошла кровь. Треснуло окно, и вдруг всё прекратилось.

Первой из воронки появилась рука — черные когти сливались с таким же темным цветом кожи, от натуги бугрились мышцы, на предплечье проступили вены с выделяющейся связкой орхонских рун. Демонам рунная магия давалась сложней, чем другим представителям огненной династии. Этот был силен, только черные белки глаз налились кровью — от прилагаемой силы лопнули сосуды.

Как чувствовала, не нужно было покупать квартиру возле энергетического тоннеля.

Демон в полутрансформации огляделся, нашел взглядом полусидящую у окна девушку, пару раз моргнул и почесал когтем подбородок.

— Собирайся, — холодный тон был лишен эмоций.

— Через портал не пойду, — раз вчерашний побег так разозлил мужчину, что тот прислал демона и рискнул навлечь гнев архонта края, не хотелось злить его еще больше, но и рисковать собой желания не было.

Щелкнули пальцы, и портал с хрустом схлопнулся. Минуту стояла тишина. Раздался пронзительный звон, со стола упала ваза, по полу в разные стороны разлетелись мелкие, белые, в голубой горошек, керамические осколки.

— Собирайся, — сложил на груди руки и сдвинул к переносице густые брови.

Один из осколков долетел до ковра и оставил глубокий порез, когда она, опираясь о ворс, хотела дойти до раковины. Холодная сточная вода облегчила острую боль и охладила кожу. Шикнув, Наира положила палец в рот и успокоилась.

Осторожно обеззаразив рану, быстро перевязала палец бинтом.

Спускаться по лестнице, ощущая сзади демоническое создание, хоть и принявшее человеческую ипостась, заставляло сердце гонять кровь по венам быстрее, пульс биться чаще, а ладони холодеть.

Второй мужчина, сидящий за рулем машины, мало чем отличался от другого — такой же внушительной комплекции и явно не человек. По запаху Наира не смогла определить, к какому виду тот относится, но инстинктивно замерла, стараясь лишний раз не привлекать к себе внимание. Закон дикой природы одинаков и в городской среде — слабые — в самом низу трофической цепи.

Едва она очутилась в салоне, машина с визгом сорвалась с места. Спустя минут пятнадцать они уже ехали за городом. Справа и слева от дороги потянулась лесополоса с видневшимися вдалеке засеянными полями, пастбищами. Машина набрала ход, и вскоре пейзаж сменился. Асфальтированная дорога сменилась грунтовой, окруженная с обеих сторон хвойным лесом.

В сердце таежной дремучей глуши обосновался старый охотничий домик из балок, не тронутый ни зверьем, ни туристами. Как только хлопнула задняя дверь автомобиля, взревел мотор, и в сторону полетели ветки и мелкие камни. Дождавшись, когда листья осядут на подстилку, Наира зашла в открытый проем хижины, не успокоенная блеклым светом из пыльных окон.

— Ружье, арбалет или нож? — внутри стоял низкий деревянный стол, испещренный зазубринами от оружия. Облокотившись о деревянный брусок, мужчина сидел на единственном стуле с оставшимися тремя ножками. Голос был спокойный и холодный, вопрос требовал ответа, но рот ее словно онемел, губы пересохли, и в голове смешались образы одна страшней другой. Дремучая тайга жила своей жизнью. Снаружи шуршали стебли под напором легкого ветра, стрекотали цикады, что-то потрескивало, жужжало. Безмолвие сохранялось недолго.

— Убьете меня? — щупальца страха покалыванием прошлись вдоль позвоночника снизу вверх, пока пальцы правой руки перебирали алые бусины золотого браслета.

— Выбирай, — тембр изменился, более низкий, с легкой волнующей хрипотцой.

Остолбенев, словно находилась под гипнозом, девушка судорожно сглотнула слюну и потянулась к арбалету. Рука пару раз дернулась в сторону ружья, будто не решаясь сделать окончательный выбор.

— Ружье, — дрожащие пальцы слегка коснулись дула.

Отступив на шаг, слегка почесала прикрытое подрагивающее в тревоге веко. Заглушая внешние звуки, барабанные перепонки разрывались от стука колотящегося сердца. Носа коснулся приятный аромат парфюма, мимо к выходу бесшумно прошел объект ее страха, так ловко, что не скрипнула ни одна половица. На секунду заслонив солнце, он остановился у крыльца и повернул вправо. На столе одиноко остался лежать арбалет.

Ночью в лесу прошел дождь. В утренние часы погода стояла ветреная, воздух пропитан повышенной влажностью. Когда подошв ее наспех надетых потрепанных пыльно-белых кед коснулась вода, влага пропитала ее стопы и пальцы. Чем дальше они шли, тем меньше ее сковывало напряжение — была идея сбежать еще в самом начале пути, но ориентироваться в дикой местности она не умела. Риск наткнуться на медвежью берлогу, забрести на торфяные низинные болота или умереть от голода мелькнул в сознании, и ноги сами понесли ее вслед за мужчиной. Интуитивно понимала, что смерть, по крайней мере, сегодня, ей не грозит. Шли они долго, иногда останавливались, замирали и снова шли дальше. Под ногами едва слышно хрустела подстилка. Альтаир не оборачивался, шел по ему одному известным тропам, периодически делая зазубрины на крепких стволах деревьев.

Вскоре они остановились у крупной, высокой сосны. Пальцы девушки ощутили характерную сухую шероховатость коры и погладили твердый ствол, словно пытаясь так успокоить себя.

— Смотри, — за редкими зарослями можжевельника в роще притаилась косуля. Они стояли с наветренной стороны, и животное их запах не чуяло, продолжая кормиться травой. Пару минут мужчина нависал над Наирой, пристально глядя глаза в глаза, давя своим ростом и комплекцией.

— Стреляй, — вздрогнув, она отступила на шаг, спешно перехватила ружье покрепче и слабо качнула головой.

В ответ последовала усмешка, верхняя губа его будто презрительно дернулась, и он снова заговорил.

— Последний шанс, стреляй, — он лениво склонил голову набок, ожидая от нее каких-либо действий, и хмыкнул, когда она отступила еще на шаг.

Над головой Наиры, едва успевшей пригнуться, просвистела сталь, сзади в агонии зашлось животное. Поразив косулю в грудь, нож вошел в плоть глубоко, по самую рукоять. Альтаир щелкнул пальцами, и со всех сторон хлынули охотники. Их было трое, но только один подошел к трепыхающейся жертве и без сомнений перерезал ей горло.

Они смотрели друг на друга глаза в глаза. Одни выражали смятение и страх, а другие словно предупреждали — один щелчок пальцев, и тебя ждет подобная участь.

— Закон природы — хищник — жертва. Жертва всегда остается жертвой, как бы ни пыталась казаться иной, — горячие пальцы лаской прошлись по холодной коже ее лица. — Вопрос лишь в том, знает ли каждый свое место.

Теплое дыхание опалило ухо точно огнем, по шее девушки побежали мурашки. Мужская спина мелькнула впереди и исчезла на обратном пути пройденной тропы. Наира вздохнула, и на холодный воздух облачком пара вырвалось ее дыхание.

Вечером во дворе снова появилась машина, и в ее квартиру занесли часть разделанной туши, к которой прилагалась записка. «В субботу в семь».