Дорога в одну ночь

Анна Рось

Когда кажется, что жизнь – это предательство и несправедливость, первокурсница Полина решает покончить собой, но вовремя приехавшая тетя помогает спасти ее. Сознание девушки полностью меняется от совершенно невероятных событий, происходящих с ней в течение одной ночи. Кто приютил ночью Полину и шестилетнюю Тамару, кто отвел их в монастырь, какая неожиданность ожидала Полину дома?

1

Надежда смотрела в окно поезда. Покрытые белым пушистым снегом деревья мелькали за окном. А вон молодой сосновый бор. Ветви, украшенные невесомым снегом, ничуть не пригнулись. Солнце заходит. Как красиво искрится в ярких лучах белоснежное поле, а здесь в посаженных по кромке деревьях просвечивают узоры из кусочков синего неба и отблесков светящихся от солнца облаков.

— Наденька, мне неудобно, но очень хочется вас попросить, — сказала немолодая седеющая попутчица, в прошлом учительница словесности.

— О чем, Екатерина Сергеевна? — улыбалась Надежда.

— Поставьте свечи за упокой родителей моих, Сергия и Елизаветы, раз вы в такие святые места направляетесь. Я вам и деньги дам.

— Конечно, поставлю, обязательно, а денег не надо, что вы. Да разве я свечи не куплю сама. Нет, нет, не надо. Я запомню — Сергий и Елизавета. Прекрасные имена у ваших родителей, царствие им небесное, — перекрестилась Надежда.

— Через полчаса прибываем, — сказала проводница, — кто еще не сдал постельное белье, прошу сдать.

«Как там Вероника? — думала Надежда. — Как у нее на работе, успокоилось ли? И чего этот начальник к ней привязался? Не стерпел, что она отвергла его ухаживания? Мстит? Это так мелко для мужчины. А Полинка, наверное, красавица. Сколько я ее не видела? Точно, три года. Она еще в школе училась, а сейчас первокурсница, студентка! Молодчина Полечка, крестница моя».

— Прибыли, выходим, не забываем свои вещи, — говорила проводница. — Кому нужны билеты, получаем.

— Восьмое место, пожалуйста, — попросил высокий парень.

— Соловьев? Возьмите, — говорила проводница. — Всем счастливого пути!

— Доброй дороги вам, Екатерина Сергеевна. Удачно вам добраться и чтобы дети вас встретили, — пожелала Надежда своей попутчице.

— И вам, Наденька, осуществить свои планы, — ответила учительница.

— До свиданья, — сказала молодая пара, ехавшая с ними в купе.

— Счастливо, молодежь, — ответила Надежда, поднимая свою сумку.

Она вышла из вагона. «А город все меняется, — подумала Надежда, направляясь на троллейбус, — все краше и краше».

Ждать пришлось совсем недолго. Троллейбус остановился и открыл двери прямо напротив нее. Людей было немного и они приветливо, без давки, пропускали друг друга вперед. Надя садиться на сиденье не стала. Ехать всего четыре остановки, в поезде уже насиделась. Стекла в троллейбусе были замерзшими, с резными узорами, будто это не морозец, а сам художник нарисовал белой гуашью. Кое-где на стекле виднелись темные оттаявшие пятна, отогретые пассажирами, пытающимися рассмотреть остановки за окном. Один мужчина встал, направляясь к выходу:

— Присаживайтесь, пожалуйста.

— Спасибо, я скоро выхожу, — улыбнулась Надежда.

Один парень прошел и сел на место мужчины, воткнув в уши наушники, обнял свой рюкзак и стал дремать, слушая музыку.

На своей остановке Надежда вышла и пошла между домами в знакомый подъезд. Поднявшись на пятый этаж девятиэтажного дома, она позвонила в дверь. Никто не открывал. «Странно, а свет горит», — подумала она. Надежда стала настойчиво звонить в дверь. Она услышала крик за дверью: «Полина, открой, Полина, дочечка, открой!». «Да что там у них случилось?» — заволновалась Надежда и еще настойчивей позвонила в дверь. Тотчас открыла ее сестра, Вероника:

— Надя, это ты, — сказала она, будто не видя сестру.

Ее взгляд, казалось, был обращен куда-то далеко, к своему горю.

— Не знаю, Полинка закрылась, не открывает, — сказала Вероника вошедшей старшей сестре.

— Давай ломать замок, — предложила Надя, почувствовав беду.

— Я не могу открыть, пробовала, — растерянно ответила Вероника.

— А где Виталий?

— Виталик в рейсе.

— Ты в фильмах видела? Нужен резкий удар, сконцентрированный. Пойдем, попробуем.

— Полина, открой! — закричала опять Вероника.

За дверью было тихо.

— А она точно дома?

— Да, дверь заперта изнутри.

Надежда отошла немного от двери и резко, со всего размаху удалила ногой в район замка. Дверь поддалась и открылась. Полинка лежала на кровати, не в силах встать, корчилась от боли. Сестры подбежали к ней:

— Полина, девочка, что с тобой?

Надежда увидела таблетки:

— Ты травилась?

Полина не ответила ни слова, только беспомощно застонала. Она была бледная, даже казалось, что ее лицо зеленоватого оттенка.

— Быстро делай слабый раствор марганцовки, в ванную ее, пить и рвать. Надо прочистить желудок, — командовала Надежда.

Вероника побежала на кухню искать марганец. Надя погладила по голове свою племянницу:

— Сейчас, дорогая, сейчас будет легче, подожди.

Прибежала Вероника:

— Пойдем в ванную, марганцовка там.

— Давай поднимем ее и поведем, — предложила сестра.

Полина была слаба, самостоятельно идти не могла.

— Понесли ее, бери под руку, — сказала Надежда, закидывая на себя руку Полины и крепко беря ее за талию, чтобы поднять.

— Полечка, пошли в ванную, — Вероника взяла дочь с другой стороны.

— Пушинка, наверное, ничего не ест, — предположила старшая сестра, направляясь в ванную.

— Пей! — заставляла Вероника дочь, давая ей слабый раствор марганцовки.

Полина сделала над собой усилие и выпила глоток. Ее сразу стошнило. Мать подставила таз.

— Пей еще, — говорила Надежда, продолжая держать Полину за талию.

Полина отвернулась, ее сильно мутило.

— Пей, тебе говорю, прочищай желудок, — настаивала Вероника.

Когда пару литров марганцовки было выпито и Полину изрядно стошнило, щеки ее немного порозовели. Надежда повела ее в спальню.

— Ляг, девочка моя, сейчас сделаем тебе крепкого чаю и станет лучше, — сказала Надежда, гладя девушку по голове.

Вероника, убрав в ванной, появилась на пороге.

— Вероничка, дай нам крепкого чаю, пожалуйста, — попросила Надежда.

Сестра помчалась греть чайник.

— А сахара положить? — крикнула она из кухни.

— А она обычно пьет с сахаром?

— Да.

— Тогда немного сахару, думаю, не помешает. А вообще, знаешь что, давай несколько стаканов без сахара. Я не читала про сахар, — сказала Надежда.

— Сейчас иду!

Через пять минут Вероника принесла чай. Полина жадно его выпила.

— Еще давай, надо выпить несколько стаканов, у нее сейчас обезвоживание.

Вероника принесла еще кружку чаю.

— Я вспомнила, можно еще ромашковый чай, — сказала Надежда.

— Не надо, лучше простой, с ложкой сахара, — попросила Полина.

— Обещаю, пятый стакан будет с сахаром, — сказала тетя, обнимая племянницу. — Пей как можно больше. Если тошнит, пойдем, вырвешь еще.

— Не тошнит, слабость, — ответила тихим голосом Полина.

— Дурочка ты моя, — Надежда поцеловала в щеку племянницу, — зачем же ты пила таблетки, глупая?

Пришла мама с чаем.

— Я еще чайник кипячу.

— Это хорошо. Нам тоже чай не помешал бы, — сказала Надежда. — Полечка, пей этот чай, а мы с мамой на кухню выйдем. Хорошо?

— Хорошо, — ответила Поля, с удовольствием поглощая чай.