Обломки цивилизации. Разрушенные

Анна Потий, 2021

Никто не знал, что стало с нашим миром. Радиация, вирусы, разрушенные дома, бедность – кажется, так было всегда. Наши бабушки не рассказывали нам о лучших временах, а им ничего подобного не говорили их бабули. В школах на уроках истории учителя тоже не говорили о далеком прошлом. Учебники и книги молчали. Остались только старые фильмы, музыка и художественные книги, в которых был другой, живой мир. Казалось, что вот люди жили счастливо, а потом резко все пропало, и никто не знал почему. Мне было 13 лет, когда я впервые стала задумываться над этими странными вещами. К сожалению, ответов на мои вопросы не было. Копаться в прошлом было под запретом. Но разве пытливый ум остановишь? Каратели остановят, говорили мне. Но я верю, что однажды узнаю правду. Чего бы она мне ни стоила.

Глава 4

Тирша, 19 сентября, воскресенье, 2320 год.

Я проснулась, когда еще было темно. Часы показывали половину шестого. Я чувствовала себя выспавшейся и готовой к приключениям. Я тихонько оделась и проскользнула в ванную. Умывшись, я осторожно, стараясь не разбудить родителей, пробралась на кухню. Сделав бутерброды и залив кофе в термос, я вышла из дома незамеченной. Надеюсь, родители не будут сильно злиться, когда заметят мою записку на холодильнике.

Солнце только-только начало выползать из-за горизонта, когда я вышла на улицу. Я часто оказывалась в такое раннее время на улице — мы ходили с папой по свалкам. Я любила ранние утра, когда мир находился в полудреме. Казалось, даже воздух застывал в ожидании пробуждения всего живого.

Когда я добралась до дома Ровена, мои наручные часы показывали начало седьмого. Несмотря на столь ранний час, Ровен уже сидел на крыльце и чистил оружие. Рядом с ним сидел его верный пес Кит.

— Ровен, привет! — я помахала парню рукой, приветствуя. Кит бросился мне навстречу с радостным лаем.

— О, тебе удалось выбраться из дома! — Ровен обрадовался моему приходу. — Кит, ко мне.

Пес обнюхал меня и послушно вернулся к своему хозяину. Я пошла следом за ним.

— Я проснулась пораньше и смогла незаметно выбраться из дома, пока родители спали. Даже взяла с собой кофе и бутерброды, — я показала на рюкзак.

— Отлично! Значит, назад можно не спешить. — Ровен отложил почищенное оружие и, взяв Кита за ошейник, потащил пса к цепи. — Прости, дружок, но ты останешься дома.

— Может, возьмем его с собой? — у собаки была такая грустная морда, что мне стало жаль оставлять его здесь.

— Чтобы ты случайно его подстрелила? Кит носится по лесу как сумасшедший. Пусть лучше дома посидит с дедом. Потом с ним погуляем.

— Я как-то не подумала, что он будет мешать, — я с интересом рассматривала оружие, разложенное на крыльце. Здесь было ружье с длинным стволом, два разных пистолета и лук со стрелами. — Ты из всего этого будешь учить меня стрелять?

— Пистолет мой. Я всегда его ношу с собой. А из остального — да. Первым делом попробуешь стрелять из пневматической винтовки, — Ровен указал на длинноствольное ружье. — Она стреляет стальными шариками, которые можно повторно использовать, если нет деформации. Не стоит переводить настоящие пули для обучения. Потом уже попробуешь из револьвера. Если покажешь класс, то подарю его тебе. А на десерт постреляем из лука. И сходим на охоту. Может, подстрелим перепелочку или зайца к обеду.

Меня немного коробила мысль об убийстве животных, но нужно было привыкать. Мясо в магазине стоило дорого. Заниматься охотой самостоятельно было намного выгоднее. Ровен перекинул винтовку через плечо, а пистолет и револьвер поместил в кобуру на поясе. Мне же он доверил нести лук со стрелами. И мы двинулись в путь. Я была взволнована нашим походом, ведь я впервые шла в лес!

Дом Ровена находился рядом с лесом, спустя 5 минут мы уже вступили в его владения. Я часто представляла, как я брожу между деревьями, выискиваю грибы, рассматриваю прекрасные пейзажи. Мои фантазии были яркими, но реальность оказалась еще удивительнее! В лесу было чудесно! Меня оглушили сладковатые ароматы осени, перешептывание падающей листвы и скрип старых сосен. Узенькая тропинка увлекала вперед, я шла за Ровеном, оглядываясь по сторонам, но старалась не отставать. Я же не в последний раз здесь! Теперь я с Ровеном сюда буду часто ходить. Наверное. Мне бы очень этого хотелось.

Ровен шел по лесу уверенной походкой человека, который часто здесь бывает и знает все потаенные места. Я смотрела на него и размышляла о тех новых открытиях, которые подарит мне знакомство с ним. Ровен казался интересным парнем, умным и достаточно взрослым. Я чувствовала, как внутри меня пробуждается что-то незнакомое, такое, что дух захватывает. Может быть, на меня так влиял лес, а может, дело было только в Ровене.

Мы молчали, пока тропа нас не вывела на небольшую полянку. Посреди нее лежало несколько поваленных сосен, пара-тройка больших камней и кострище в центре. Впереди росла широкая ветвистая ива, к которой была прибита мишень для стрельбы, а справа неспешно текла узенькая речушка, омывая с другой стороны гряду скал. Красота! Наша маленькая полянка показалась мне самым уютным местом на земле.

Ровен положил винтовку и рюкзак на один из плоских камней, я свой рюкзак и лук со стрелами тоже рядом поставила. Ровен достал штук 5 мятых жестяных банок из-под газировки и принялся устанавливать их на деревянную конструкцию из двух вертикальных и одной горизонтальной палки, на которой были приделаны небольшие крючки из проволоки. Располагалась эта штуковина прямо рядом с ивой.

— У меня здесь специально подготовленное место для практики в стрельбе, — пояснил Ровен, заканчивая приготовления. — Никто не мешает, тихо, уютно.

— Ты кого-нибудь уже тренировал здесь?

— Нет. Только сам оттачивал мастерство. Я мало с кем общаюсь. Некогда. А у тебя много друзей?

— Не особо. Есть парочка подруг, но с ними скучно. Они такие девочки-девочки, с ними о серьезных вещах не поговоришь.

— А ты не любишь девчачьи темы? — Ровен улыбнулся.

— Я люблю кулинарию и рисование, могу об этом поговорить. Но постоянно обсуждать рецепты, рисунки и наряды — скукотища смертная. То ли дело покопаться в истории, обсудить несовершенство нашего мира. Мои подруги даже подумать об таком боятся, не то, что говорить вслух.

— Дааа… — Ровен взял в руки винтовку и подошел ко мне. — Ты определенно нетипичная девчонка, Тирша. Давай попробуем пострелять.

Я неуверенно взяла винтовку из его рук: я еще никогда не держала оружия. Увидев мое замешательство, Ровен подошел и показал, как правильно держать винтовку.

— Левой рукой придерживаешь, правую — на спусковой крючок, приклад упирается в правое плечо. Опустись на одно колено, чтобы был лучше упор. Смотри в прицел одним глазом, чтобы мушка, — Ровен показал на конец винтовки, — находилась в нем, и тогда уже наводи туда, куда будешь стрелять. Не бойся, у тебя все получится, ничего сложного. Просто целься в те банки, ближе к верху. Если правильно прицелишься, то банка должна свалиться. Просто задеть недостаточно.

Я все еще чувствовала себя неловко с оружием в руках, но отступать было бы глупо. Я ведь никого не покалечу, кроме разве что жестянок. Но они и так уже мятые и в дырах. Я опустилась на одно колено, крепко держа винтовку в руках, прицелилась и сделала выстрел. Мимо!

— Не останавливайся! — крикнул мне Ровен. — Продолжай целиться и стрелять. С первого раза редко получается. Просто следи, чтобы мушка была в прицеле, а саму мушку наводи на объект. Давай! Сделай 20 выстрелов, пока патроны не закончатся, потом проанализируем. Тренируйся!

Я прицелилась и выстрелила снова. Надо же, задела бок банки!

— Продолжай! — Ровен пытался меня подбадривать, и я в запале сделала еще пару выстрелов.

С шестого выстрела мне, наконец, удалось свалить первую банку и я даже запищала от восторга. На вторую банку мне понадобилось четыре выстрела, на третью тоже, четвертую я свалила уже на второй выстрел, а последнюю, пятую, я свалила уже с первого выстрела, от чего я снова начала радостно пищать. Поднявшись с колена, я протянула винтовку Ровену.

— Ну как? — я улыбалась во весь рот, довольная тем, что свалила все банки.

— Вижу, тебе понравилось стрелять? — я кивнула. — У тебя определенно есть способности, Тирша! — Ровен меня похвалил. — Немного практики и скоро в меткости превзойдешь меня.

— Я думала, у меня вообще не получится, — я все еще не могла перестать улыбаться.

— На самом деле, по банкам стрелять — пустяки. Натренировать меткость — дело практики. Совсем другое — научиться стрелять по живым существам.

Улыбка сползла с моего лица. Убийства меня совсем не воодушевляли.

— И если с животными все намного проще — ты просто убеждаешь себя, что добываешь пропитание и нет никаких мук совести, то с людьми все иначе.

Тут уже я нахмурилась. Сама мысль о том, что можно убить человека, меня не только пугала, но и расстраивала.

— Послушай, Тирша, — Ровен заметил, что я понурилась. — Нам не посчастливилось жить в мире, где нас могут убить. Не так подумаешь, не то скажешь, не то сделаешь — и вооруженный отряд карателей и чертовых наемников выйдет за тобой на охоту. Что ты выберешь: пулю в свой лоб или выстрелить в противника? Свою жизнь или жизнь того, кто хочет ее отнять?

— Свою, конечно, — я недолго раздумывала. Как ни прискорбно было признавать, но Ровен был прав: убей или будь убитым. Вот девиз нашего времени.

— Вот и я о том же. Чем раньше ты осознаешь всю жестокость нашего мира, тем тебе будет проще жить, Тирша.

Ровен так часто называл мое имя, что мне стало любопытно, чем же вызвано такое внимание.

— Просто красиво звучит, — ответил на мой вопрос Ровен. — Никогда такого имени не встречал прежде.

— На самом деле с ним связана печальная история, — я села рядом с Ровеном на поваленное бревно. — До меня у мамы был выкидыш на позднем сроке и они с папой планировали назвать дочь Сирша³ — им нравилось это ирландское имя, оно означает «свобода». У моей мамы предки родом из Ирландии. Когда мама забеременела мной, то папа решил, что будет плохим знаком дать дочери то же имя, поэтому он предложил изменить первую букву на «Т» — вроде бы и похожее имя, но немножко другое, и с фамилией созвучнее.

— У меня ведь тоже ирландское имя⁴, — неожиданно признался Ровен. — Хотя мне больше нравится значение его как дерева. Мне нравится рябина⁵, красивое дерево.

— А я думала, твое имя как-то по-другому пишется. И с рябиной, правда, интереснее, хотя ирландские корни мне тоже по душе. У тебя кто-то тоже из Ирландии?

— У бабушки Сиры ирландские корни были. Но я слышал, в Сентинеле вообще много выходцев оттуда. Старик Крез тоже ирландских кровей. Ангус Крез О'Бойл его полное имя. Ты знала?

— Нет. А что значит имя твоей бабушки?

— Ой, с ним так интересно вышло, — зарядив винтовку свежими патронами, Ровен положил ее на землю у своих ног. — Бабушкин отец был наполовину шаманской крови и мама бабушки надеялась, что бабуля унаследует какие-то силы. Вот и имя они ей придумали такое говорящее — Сира, провидица⁶. Но сил у нее не появилось, хоть она и брала уроки у старого шамана. Когда бабуля увлеклась Кореей, то стала в шутку себя звать Си Ра, на корейский манер. Дедушку это так забавляло.

— У деда тоже необычное имя.

— Саннан — это слияние имен его родителей: Санфорд и Нанетт их звали.

— Ясно. Сейчас много имен новых придумывать стали, я иногда замечаю довольно необычные в школе.

— К слову о школе. Я и забыл о ней. Ты ведь в нее постоянно ходишь?

— Ну да.

— То есть, утром в лес тебя только на выходных позвать можно?

— Ну… — я задумалась, пожевывая нижнюю губу. — Я могу и прогулять иногда. Бывало, что и папа меня забирал помогать на свалках вместо уроков. Я часто с ним по понедельникам и пятницам езжу. Иногда на весь день, иногда только после обеда.

— Слушай, Тирша, а твой папа мог бы меня взять с вами? Я знаю пару отличных свалок, но они далеко и пешком я не дойду. Да и одному опасно. Пистолет и собака — слабый аргумент, когда встречаешь пару-тройку взрослых мужиков, вооруженных до зубов.

— Я спрошу у него. Думаю, он не будет против.

Ровен встал с бревна и протянул мне заряженную винтовку.

— Ладно, а теперь давай попробуем стрелять лежа.

— Лежа? — я удивилась. — Я думала, что лучше всего стрелять стоя.

— Если ты ведешь открытый бой с противником, то да, смысла ложиться нет. Но если ты в засаде, неважно на охоте или прячешься от людей, то лучше лежа. В такой позиции меньше всего тратится сил. Тебе легче стрелять будет. Попробуй.

— Как именно нужно лечь? — я себя немного глупо чувствовала, но мне действительно было непонятно, как ложиться.

— Конечно же, на живот, — Ровен улыбнулся. — И с упором на локти. Оружие не должно касаться земли, ты его держишь только в руках. Можно чуть набок лечь, так будет удобнее. Просто попробуй. Ты сама почувствуешь, какая поза для тебя лучше.

Я легла на землю, благо, было сухо, не испачкаюсь. Только хвоя и мелкие веточки чуть покалывали через одежду. Устроившись поудобнее, я прицелилась. В этот раз в качестве мишеней были другие жестянки — они крепились на нитках к горизонтальной планке. Выстрел засчитывался, если банка качнется. Так было намного проще стрелять. В каждую из банок я попала с первого выстрела. Мне понравилось.

— Отлично! — Ровен ободряюще улыбнулся.

— Кажется, я скоро стану снайпером, — я хихикнула.

Ровен протянул мне руку, помогая встать. Ладонь у него была теплая и мягкая, но держал он крепко. В его руках чувствовалась сила, больше подходящая взрослому мужчине, чем подростку. И хоть мы уже касались друг друга, меня все равно бросило в жар от его прикосновения. Злясь на себя за эти чувства, я поспешила встать и направилась к рюкзаку. Надеюсь, Ровен не заметил, как мои щеки окрасил гадкий румянец. Я точно знала, что покраснела. Я всегда краснею, когда смущаюсь.

Наклонившись над рюкзаком, я потерла лицо ладонями, пытаясь согнать предательскую краску со щек, и только потом достала пакетик с бутербродами и термос с кофе.

— Может, перекусим?

— Неплохая идея, — Ровен взял из моих рук бутерброд и присел рядом на бревне.

Мы ели молча. Похоже, у каждого были свои мысли в голове. Ровен прервал наше неловкое молчание только, когда я протянула ему стаканчик с кофе.

— Люблю Сентинель за этот тихий лес и размеренную жизнь. Мой родной город Спрингвилл пусть и более развит, но здесь намного уютнее. Сентинель — спокойный город, с редкими происшествиями. Что определенно не может не радовать.

— Я в Спрингвилле бываю только на рынке по пятницам, когда папа туда ездит продавать свои находки. И то не каждый раз с ним езжу. Даже толком не знаю, каков сам город.

— Там больше товаров, магазинов, баров и всяких развлечений, но и больше опасности. В частности, из-за рынка. Там же всякий сброд ошивается постоянно. И сразу за городом расположен штаб карателей и тюрьма. У нас же только отделение полиции для мелких нарушителей. Сложно жить в городе, где постоянно шныряют каратели. Такое давление ощущается, словами не передать. Кажется, будто ты постоянно под колпаком у них находишься. Я очень рад, что переехал к деду. Я и раньше любил гостить у него, когда была жива бабушка. Даже просил папу переехать, но ему нравился Спрингвилл. Он же его и погубил.

— А почему я никогда тебя не видела здесь прежде? Бабушку твою я знала. Мама часто с ней в магазине общалась. Она была ее ученицей когда-то.

— Просто я не ходил с бабушкой в магазин. Пока бабушка делала покупки, у нас были мужские разговоры: я, дед и папа с дядей. Мы все вместе ходили в лес стрелять или взрослые просто рассказывали интересные истории, из тех, что не для женских ушей — обо всяких драках, стычках и прочих неприятностях. Бабушка не любила такое слушать: слишком переживала, охала да ахала, повторяя дурацкую фразу «а вот если бы!». Поэтому мы при ней не рассказывали ничего жуткого. Я даже рад, что она умерла раньше отца с дядей. Она прожила счастливую жизнь, по сути, и даже не застала никакой беды. Бабушка Сира не справилась бы со смертью сыновей.

— А дед Сан?

— Его это тоже подкосило, но он держится. Я стал его отдушиной, смыслом жизни. Мы и раньше с ним хорошо ладили, а сейчас он мне стал ближе всех на свете. Даже с отцом мы не были такими друзьями.

— Везет тебе, что с дедом ты можешь жить, как хочется, — я вздохнула. — А меня родители слишком опекают. Мне бы хотелось быть более самостоятельной, делать то, что я считаю нужным. Я люблю своих родителей, но не хочу быть милой домашней девочкой, которая при виде грозного мужчины с оружием падает в обморок или прячется за спину отца или парня.

— Так говори им об этом. Я понимаю, что сложно, но тебе пора показать им, что ты уже взрослая и можешь, а главное — хочешь сама за себя постоять.

— Они не захотят даже слушать, — я подлила еще кофе в стаканчики, так как мы почти допили. — Пока мне не стукнет 16, я не имею права жить своей жизнью. Я жду не дождусь, когда уже стану совершеннолетней и смогу съехать от родителей.

— Хочешь жить сама?

— Может, и сама. Может, с друзьями или парнем. Но только не с родителями. Буду приходить к ним каждые выходные в гости, но не позволю вмешиваться в свою жизнь.

— Вот только свободных домов у нас почти нет, — Ровен хмыкнул. — Куда же переедешь? Свой построишь?

— А хоть бы и так, — я улыбнулась. — За три года решу, что делать.

— Ладно, подкрепились немного, теперь продолжим обучение, — Ровен отдал мне пустой стаканчик и поднялся с бревна. — Теперь перейдем к более серьезному оружию.

Ровен вручил мне револьвер и, пояснив, как им пользоваться, сказал, чтобы я стреляла в мишень на дереве. Попаду всеми 6-ю пулями в «яблочко» или близко к нему, он подарит мне револьвер. Я взяла оружие двумя руками и прицелилась. Вдох, задержка дыхания, выстрел и выдох. О да, прямо в центр мишени! Воодушевленная своим успехом, я сделала еще четыре выстрела — снова идеальное попадание! Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы унять сердцебиение и успокоиться, и прицелилась для последнего выстрела. Едва только он прогремел, как из-за кустов слева от ивы выскочила перепуганная девчонка.

Я смотрела на нее, все еще держа револьвер в вытянутых руках, а она смотрела на меня, застыв на месте. На добрых несколько минут над поляной повисло гнетущее молчание. Первым пришел в себя Ровен.

— Эй, ты в порядке? — Ровен обратился к девушке. — Тебя не задело?

Какое задело? Я мысленно возмутилась. Я же все пули выпустила точно в «яблочко».

— В п-п-порядке… — у девушки дрожал голос. — Я только испугалась оч-чень.

— Прости, мы просто тренировались в стрельбе, — Ровен виновато улыбнулся. — Сюда обычно никто не забредает.

— Я немного заблудилась. Первый раз в этом лесу.

Девушка опустилась на камень и выдохнула. Похоже, она действительно здорово перепугалась. Я достала из рюкзака бутылочку с водой и протянула ей. Благодарно кивнув, она выпила половину и вернула мне бутылку.

— Откуда ты? — я решила завязать беседу. — Я раньше не видела тебя в Сентинеле.

— Издалека. Мы с бабушкой только сегодня утром переехали в Сентинель.

— О! А где же вы поселились? Вроде бы свободных домов сейчас нет.

— На горе, — коротко ответила девушка, будто бы боясь сказать лишнее.

— В шаманском доме? — Ровен даже присвистнул от удивления. — Вы случаем сами не шаманы?

Девушка замялась, не решаясь ответить.

— Ты можешь не бояться нас и говорить открыто, — Ровен подбодрил девушку. — У нас в городе разрешена целительская практика шаманов. Моя покойная бабушка обучалась некоторое время у прежнего шамана, но у нее не было никакого дара.

— Да, мы шаманки, — ответила девушка, неловко улыбаясь. — Меня зовут Джулайя Радоски, можно просто Джули. А вас?

Мы назвали свои имена. Я заметила, что Джулайя только сейчас перестала трястись и дышала спокойно.

— Ну, вы меня и напугали, ребята! — Джулайя уже улыбалась более открыто.

— Надо же где-то практиковаться в стрельбе? — ответил ей Ровен.

— Оружие — зло. Оно не решает проблем, а только приумножает их, — улыбка сползла с лица Джулайи так же быстро, как и появилась. — В наш мир нужно нести свет, а не тьму. Да и вы явно слишком молоды для войны.

— А ты слишком взрослая у нас? — подколол ее Ровен. — Сколько тебе?

— 16.

— Надо же, действительно взрослая. — Ровен рассмеялся. — Нам 13 и 14. И нет, для войны никто не может быть ни слишком молодым, ни слишком старым. Война одна на всех и различий в возрасте не делает. Я бы с радостью нес твой свет, но когда на меня направляют оружие, я предпочту выстрелить первым, а не дожидаться пока меня убьют.

— Так-то оно так, — вздохнула Джулайя. — Но все же сознательно лезть в бой, когда его можно переждать — не лучший вариант.

Ровен покачал головой. Он стал нервно расхаживать по поляне, приводя различные доводы в пользу активного участия в борьбе за счастливую жизнь.

— Пойми, Джулайя, если сидеть на попе ровно, то ничего не изменится. Каждый, кто может — должен сражаться. Если все мы встанем против карателей и правителей, то за нами победа. Мы вполне можем сломать устоявшуюся систему, просто надо действовать решительно.

— Ты тоже разделяешь мысли Ровена, Тирша? — юная шаманка обратилась ко мне за поддержкой, но я была на стороне Ровена.

— Ну да. Ведь и для тебя будет лучше, если мы все изменим. Ты сможешь полноценно использовать свои силы. А какие они у тебя, кстати?

Джулайя закусила губу и молчала, потупив взгляд в землю. Кажется, вопрос был не очень удачным. Но почему? Я не имела опыта в общении с шаманами и не знала, что их может задеть и о чем говорить нетактично. Наконец, Джулайя подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза.

— У меня пока нет активных способностей. Бабушка говорит, что я должна научиться видеть будущее и чувствовать людей, у нас в роду передаются психические способности. Но я пока ничем из этого не обладаю. Что-то внутри меня сопротивляется магии. Еще и все родные, кроме бабушки недавно погибли, что усугубляет ситуацию. Я эмоционально опустошена, в таких ситуациях сложно развивать дар.

— Ужас какой! — мне так жаль было нашу шаманку. Боюсь даже представить, что она сейчас чувствует. — Каратели постарались?

Джулайя кивнула и рассказала нам, о том, как их семью сожгли заживо. Страшно думать, что есть места, где даже за помощь в лечении болезней шаманов казнят. Теперь понятно, почему она так замялась, когда мы спросили шаманка ли она.

— Здесь в городах шаманам разрешено лечить и каратели их за целительство не трогают. У нас плохо с хорошими врачами, поэтому каратели вынуждены были примириться с некоторой деятельностью шаманов, — пояснила я Джулайе. — Так что, добро пожаловать! Тебе тут понравится.

Джулайя снова улыбалась. Кажется, несмотря на то, что она не одобряла насильственные методы борьбы с системой, она все же нам симпатизировала. Возможно, Джулайя просто пытается подружиться, ведь она никого здесь не знает. Что ж, она кажется интересной, хоть и довольно необычной. Я была бы не против продолжить с ней общение. Я еще никогда не встречала шаманов.

— Ладно, я пойду, — Джулайя вдруг поднялась с камня и посмотрела в сторону кустов, из-за которых выскочила. — Была рада познакомиться. Пусть и немного неожиданная встреча вышла.

— Мой дед может рассказать тебе и твоей бабушке о прежнем шамане, если интересно. Наш дом сразу за лесом стоит, — Ровен махнул в сторону дома. — Приходите завтра после обеда, если не заняты.

— Спасибо за приглашение. Думаю, мы придем, — Джулайя теперь не просто улыбалась, она вся светилась. Как же просто порадовать человека! Стоит всего лишь проявить немного дружелюбия и участия.

Мы попрощались и Джулайя скрылась в лесной чаще. Ровен предложил мне пострелять из лука, но у меня что-то пропало желание. Отложив занятие по стрельбе на следующий раз, мы немного прошли вглубь леса, так как Ровен хотел поохотиться. Очередная тропинка, петляя, вывела нас к окраине леса с противоположной от дома Ровена стороны. Перед нами высоким зеленым морем трав раскинулось поле с редкими низкорослыми деревьями. Чуть дальше за полем снова виднелся лес.

— Шшш, — Ровен приложил палец к губам, призывая меня к тишине. — Попробуем добыть перепелок. Если получится прицелиться — стреляй. В движущуюся мишень попасть сложнее, но у тебя хорошая меткость.

Заметив движение, Ровен тут же выстрелил. Одна из птиц, кажется, была подбита. Во мне боролось желание получить похвалу от Ровена за добычу и жалость к живому существу. Ну не готова я была к охоте.

Пока я раздумывала, взметнулась вторая птица. Ровен прицелился, но промахнулся.

— Стреляй! — зашипел он в мою сторону. — Чего ты медлишь?

Я попыталась подстрелить птицу, но тщетно. Я не могла нормально прицелиться, у меня дрожали руки, а сердце гулко стучало по ребрам. Ровен выстрелил вслед за мной и, наконец, подстрелил и вторую птицу.

— Похоже, больше нам ничего не светит, — осмотрев поле, сделал вывод Ровен.

Он поднялся из-за камней, за которыми мы прятались, и пошел искать нашу добычу. Вернувшись из травяного моря, он протянул мне одну из мертвых перепелок.

— Держи, твоя доля.

— Но я же в нее не попала!

— Ничего, в следующий раз сама подстрелишь. Надо потренировать тебя стрелять в движущиеся объекты. Бери! — Ровен был настойчив. — Ты только кости не выкидывай, Киту потом принесешь.

Я с отвращением на лице взяла убитую перепелку за ногу. Я, конечно, готовила вместе с мамой мясные блюда, но свежеубитую птицу держала в руках впервые. Чувство было неприятное. От мысли о том, что бедная птичка еще 5 минут назад резвилась в траве, мне стало дурно.

— Ты чего так побледнела? — Ровен смотрел на меня удивленно. — Это всего лишь птица. Еда. Такая же, как и в магазине, только свежая. Думаешь, ее как-то иначе умерщвляют перед тем, как отправить на прилавок?

— Просто я никогда так близко не сталкивалась со смертью, — я тряхнула головой, пытаясь прогнать из нее неприятные мысли.

— Понимаю, но ты привыкнешь. Ладно, давай я понесу перепелку, потом дома заверну ее тебе в бумагу, чтобы не было так противно.

Я с радостью протянула Ровену мертвую птицу и мы пошли в сторону дома. Я поймала себя на мысли, что совершенно не представляю, в какой части леса мы находимся. Без Ровена я бы тут заблудилась и навеки осталась бы в лесной чаще.

Некоторое время мы шли молча, пока я не решила спросить Ровена о нашей новой знакомой. Мне показалось, что она ему понравилась. Ведь не зря же он ее в гости пригласил! Как и меня в пятницу. Внутри неприятно кольнуло противной стрелой ревности. Я уже мысленно присвоила себе Ровена и не хотела, чтобы какая-то девчонка постарше и поопытнее его у меня отобрала. Пусть даже она мне самой симпатична.

— Правда, она красивая? — у Джулайи были длинные светлые кудри, которые мне очень понравились. Люблю, когда у девушек длинные волосы, как у меня.

— Кто, Джули? Эта сумасшедшая? Да ну! — казалось, Ровен был удивлен моим вопросом. — У нее глаза жуткие, темные такие. И я не люблю блондинок. Ты намного красивее.

От неожиданного комплимента я тут же покрылась красными пятнами. Я, конечно, их не видела, но чувствовала, как щеки обдало жаром. А это всегда означало, что они покраснели.

— А мне она понравилась, — я опустила голову ниже, частично скрыв предательские щеки волосами. — У нее такие глубокие, загадочные глаза. Прямо мистические. Будто золото в них плещется.

— Выдумала же! — Ровен усмехнулся. — Просто она сказала, что шаманка и ты сразу начала фантазировать.

— Ну, нет, — я возразила. Мне действительно понравился цвет глаз Джулайи — он был золотисто коричневый, как будто смесь коры и осенней листвы. — У тебя тоже глаза красивые, как небо, когда оно без туч. Не то, что у меня, какая-то дурацкая зелень!

— Ты что сейчас серьезно? — Ровен даже остановился от удивления. Он стоял напротив меня и ждал пока я подниму голову. Чувствуя, как щеки все еще горят огнем, я все же оторвала взгляд от созерцания грязи на своих ботинках и посмотрела прямо в ясно-голубые глаза Ровена. На несколько долгих секунд. Только поймав мой взгляд, он отошел и мы пошли дальше. — Не говори чепухи, Тирша. У тебя красивый цвет глаз. Он так интересно меняется при разном освещении. Ты вообще похожа на лесную фею.

Я глупо хихикнула от его сравнения. Я чувствовала себя немного неловко, но мне нравилось внимание Ровена. От его слов внутри меня разливалось приятное тепло.

— Значит, тебе не понравилась Джули? — подытожила я.

— Ну, она довольно странная, но может и интересная. Посмотрим. Я думаю, ей нужно помочь здесь освоиться.

— Я имела в виду как девушка? — я все же решила спросить у Ровена прямо о том, что меня тревожило.

— Нееет! — Ровен снова остановился и удивленно вытаращил на меня глаза. — С ума сошла что ли? Она же старше меня. Мы в ее глазах малявки, наверное. И вообще, я как то и не думаю о таком. Некогда. Мне деньги зарабатывать надо и жизнь устраивать.

— Но разве ты всегда хочешь быть один? — теперь пришла моя очередь удивляться.

— Нет, наверное, — Ровен продолжил идти и я поспешила за ним следом. — Я как-то не задумывался пока о таких вещах. Еще рано.

— А деньги зарабатывать и охотиться не рано?

— Может, и рано, но у меня нет выбора.

Мы снова погрузились в тягучее молчание. Шаг за шагом тропинка нас выводила из леса и с каждым пройденным метром наша встреча подходила к концу. Я уже думала, что мы больше не будем ни о чем говорить, как вдруг Ровен начал рассказывать об отношениях в своей семье.

— Я не видел примера правильных романтических отношений. Родители любили друг друга, но мама болела, чем причиняла много страданий отцу. Я был слишком мал, чтобы перенять их модель отношений, да и не хотелось. Очень тяжело состоять в отношениях со смертельно больным человеком. Возлюбленную дяди убили. Там тоже не с чего было брать пример. Знаю, что у деда с бабкой была большая любовь, но к тому времени, когда я начал понимать, как работают взаимоотношения между мужчиной и женщиной, то они уже состарились. А потом бабушка умерла. Я всю жизнь видел, как любимые женщины моих родственников умирают и они тихо или бурно страдают от своей потери. Мне часто кажется, что проще не привязываться, хотя сам себя корю за столь дурацкие мысли. Я не знаю, как любить. Я едва ли дружить умею. Живу затворником с дедом.

— Но со мной же ты дружишь? — неужели Ровен не считал меня за друга? Пускай, мы знакомы всего ничего, но ведь он проявлял ко мне явный интерес.

— Вроде как дружу, — Ровен неловко повел плечами. — С тобой интересно. Ты разделяешь мои взгляды.

— Именно на этом дружба и строится.

Ровен кивнул и ускорил шаг. Разговор был окончен, но я рада, что он все мне рассказал. Теперь я смогла лучше узнать, что творится в его душе, какие демоны там свили гнездо.

Мы остановились возле дома Ровена. Ровен зашел внутрь, чтобы замотать мне несчастную перепелку в бумагу, а я присела рядом с будкой Кита и рассказывала, чем мы занимались с его хозяином. Я не так уж чтобы любила собак, но Кит мне нравился. Умный и дружелюбный — важное качество для большого пса.

Ровен вышел спустя пару минут с моей птицей в бумажном пакете. Так было гораздо лучше и я взяла его без брезгливости. Не хотелось прощаться и возвращаться домой, где меня ждали недовольные родители, но у меня не было выбора.

— А знаешь… — мы уже вышли за ворота, когда Ровен снова заговорил. — Хорошо, что в нашем городе снова появились шаманы. Они всегда нужны в тяжелые времена, они несут свет, так говорит дед. Пусть они немного странные и не одобряют сражений, но от них всегда идет добро. Вот что важно.

— Да, так и есть, — я улыбнулась Ровену и мы попрощались.

Мне не хотелось спешить, зная, что дома меня ждет взбучка, но я слишком устала, поэтому ускорила шаг. Мама уже работала в саду и, заметив меня, сразу же нахмурилась и уперла руки в боки.

— Какого черта ты ушла без спросу в лес? — мама метала взглядом молнии.

— Ровен учил меня охотиться, — я протянула маме пакет с птицей. — Вот свежая перепелка на ужин. В магазине такую не купишь! А тут даже бесплатно.

— Ты с ума сошла? — мама еще больше разозлилась, но пакет с перепелкой взяла. — Ты же девочка! Какая охота?

На мамины крики из дома вышел отец и с интересом слушал нашу перепалку. Мама продолжала меня вычитывать, попрекая в непослушании и неподходящих для девушки занятиях. Я же стояла молча, опустив голову, и разглядывала травинки у себя под ногами.

Наконец, папа не выдержал и прервал мамины тирады.

— Брось, Майла, — папа забрал из маминых рук перепелку. — Не стоит Тиршу так ограничивать. Хочется девочке немного пострелять, пусть попробует. Не все же ей рисовать да пироги печь.

— А что надо учиться убивать?

— Как ни крути, а в нашем мире надо уметь держать в руках пистолет, — папа мне подмигнул. — На всякий случай. Мужчины ведь может не оказаться рядом. Пусть попробует.

Я поблагодарила папу одним взглядом. Думаю, если бы не мама он и сам научил бы меня стрелять.

— Но только не переходи черту, Тирша. Не ищи неприятностей, — папа смотрел на меня серьезно, такими же зелеными как у меня глазами. Я снова кивнула.

Мама только махнула рукой и я, поняв, что разговор закончен, прошмыгнула в дом. Нужно было понадежнее спрятать подаренный Ровеном револьвер, а то мало ли, что маме взбредет в голову. Отберет и выкинет к чертям. Закрывшись в своей комнате, я достала револьвер из рюкзака и засунула в одну из коробок с моими старыми игрушками. Мама знает, что я не люблю, когда их трогают, поэтому лезть туда не станет. Вот и славно. Теперь можно и отдохнуть. Довольная сегодняшним днем, я умылась и, переодевшись в домашнюю одежду, упала с книжкой на кровать.