Путь победителей. Ум – это разновидность послушания, согласия людей

Анна Олеговна Князева

Посвящается моей покойной подруге, с чем я до конца до сих пор не смирилась, до последнего надеясь, что она как обычно приедет с Германии живой, Низамутдиновой Алине Руслановне, о коей смерти я узнала просто написав на её аккаунт ВК, который перестал обновляться с 2019 года. Убийцы не знали, что я жива и с ней переписывалась, так как меня просто тоже планировали раньше чем её убрать отравлением. Это только для того, чтобы они и не дерзнули имитировать её живой для издевательств. Книга содержит нецензурную брань.

Марина

Я учусь плохо, за это мама мне сказала, что я шлюха,

грозится ждать в детдом, она сказала, что я ей НЕ НУЖНА,

Я сказала, что я не хочу с ней жить и хочу умереть.

Меня зовут Марина, мне 13 лет. Я учусь плохо, за это мама мне сказала, что я шлюха, грозится ждать в детдом. Она сказала, что я ей НЕ НУЖНА, я сказала, что я не хочу с ней жить и хочу умереть. На это она мне ответила: «Нож принести?» Я сказала, что нет. Сестра сказала, что не хочет меня видеть и что меня проще закопать. Мама покупает все сейчас только сестре, называет ее доченькой, заечкой, а меня даже по имени не называет. Помогите пожалуйста, я не знаю, что мне делать, но я всё-таки думаю о суициде.

Несмотря на скучные школьные дни, новый порте скрашивал мои настроения, когда я гуляла после школы. Я с мальчиками только целовалась, но не спала так, а мама каждый день продолжала кричать на меня, что я шлюха, тем не менее обеспечивая порте и прочей красивой одеждой. Она перед моим рождением мечтала взять вместо меня ребёнка из детского дома и каждый день мечтает меня тоже им просто отдать, чтобы я ей нервы не мотала. Намекая о замеченных мной давно чудовищах, она часто продолжала в наше свободное время на меня кричать, что я ей не нужна. Я радовалась этим дням. В один из дней ко мне в школу пришла некая Лена, меня намеренно у учителей спрашивая. Представилась психологом и начала со мной беседу:

— Дорогая Марина! Мне очень жаль, что так сложилось. Ты знаешь, когда мне было 13 лет, у меня были похожие мысли, но, поверь, смерть — это невыход.

— Я понимаю, — ответила ей я, — что кажется, что ничего не исправить и все ужасно, но выход всегда есть.

— Да, — согласилась она, — на данный момент тебе нужно быть сильной.

— Но мне мама сказала, что я шлюха, — прослезилась я, — а шлюха не может быть сильной.

— Не сдавайся, — поддерживала она меня, — есть ли у тебя друзья?

— Нет, — плакала я дальше, — Есть ли кто-то у вас, кто может помочь с учебой? Я учусь плохо же.

— И где твой папа? — интересовалась у меня она.

— Папа умер, — сказала я ей.

— Сколько лет сестре? — уточнила она.

— Сестре как вам — 26 лет уже, — сказала я ей честно.

— Поверь, через несколько лет ты уже сможешь съехать от мамы, — обещала она мне, — начнешь свою самостоятельную жизнь, будешь двигаться к своим целям. Поставь цель и иди к ней несмотря на трудности! Все получится! Впереди тебя ждёт яркая жизнь! Если тебе трудно, пиши мне СМС на этот номер (дала мне визитку), мне это всегда помогало.

Я взяла эту визитку и не знала даже, что с ней делать. Пошла и дальше сидела на этих уроках. Было до жути скучно. Хотелось гулять и использовать свои любимые платья, а не этим заниматься здесь. Хотелось уйти, но я сидела дальше. Под конец урока меня позвала из класса женщина — тоже психолог. Её звали Лясинэ.

— Здравствуй, Марина! — поздоровалась она холодным баритоном, — для подростков, оказавшихся в такой ситуации, есть специальная реабилитационная программа ВДАтин. Найди их в интернете. Это программа для подростков из алкогольных и дисфункциональных семей.

— Мне не нужно, — сказала я ей, — у меня нормальная семья.

— Ты описываешь дисфункциональную семью, — констатировала она, меня не спрашивая, — есть ещё телефон доверия для подростков: 8-800-2000-122. Позвони туда, послушай, что скажут специалисты. Удачи!

Я стояла, смотря, как она уходит со спины. Эта прель меня порядком достала. Вонизм их постоянных убийств беспомощного перед ними раздавался даже в моей школе. Перемена. Болтаю с одноклассницей об обыденном и общностном, лишь бы не с ними:

— Да никуда она тебя не сдаст, — объясняла она, — это просто разговоры, а помимо плохой учёбы, как ты себя ведёшь?

— Я спокойно слушаю в свой адрес разные угрозы. А что? — уточнила я у неё.

— Мой брат тоже плохо учится, но от этого я на него не злюсь, — сказала она, констатируя надо мной семейную расправу, — Может не в учёбе дело?

— Я итак знаю, что это просто моя боль и их реакция на это, — объяснила я, — но они не остановятся от этого нюанса.

— Может ты хамишь, не слушаешься, не помогаешь, делаешь что-то крайне аморальное? — уточнила одноклассница.

— Вообще, да, — призналась я честно.

— Если да, надо признать, что у мамы есть повод злиться, и стараться исправлять себя, — начала она меня учить.

Мы подрались, но нас разняли мальчишки. Обошлось даже без синяков. Поволочились молча на полу и в итоге мы недисциплинированные.

Через два ещё урока мы ушли в столовую и купили по чаю с лимоном. Только мы обе хотели поболтать, к нам подсела наша школьная медсестра, начав опять всем известное:

— Марина, у Вас есть возможность рассказать о своих переживаниях другим родственникам? — поинтересовалась она.

— Я хочу умереть, а не рассказывать им о своих переживаниях, — объяснила я ей конкретнее, — у меня и родственников больше нет.

— Но Желательно рассказать дедушкам, — объяснила она, — Нужно чтобы помогли родственники мужского пола.

— Они бы меня зарезаться заставили, — объяснила я ситуацию, — и даже нож бы принесли.

— Попросите пожалуйста учительницу в школе, чтобы она помогла и поговорила с мамой, — продолжила она, — Найдите школьного психолога.

После она сразу встала и ушла по дальнейшим делам. Мы с подругой одичали от радости и свободы и, пропуская последний урок, продолжили болтать. С нами села ещё одна девочка их параллельного класса.

— Привет, Марина, — поздоровалась она со мной.

— Привет, — ответила я ей тем же.

— Я слышала, что ты плохо учишься? — уточнила она у меня.

— Да, — ответила я ей спокойно на вопрос, — Успехи в учёбе связаны с двумя факторами: способности и соответствие образовательной системе. Я не соответствую, но есть отличницы лёгкого поведения, а есть не умеющие читать, но прожившие всю жизнь с одним человеком в счастливой семье.

— Моя прабабушка всего 1 класс окончила, — призналась моя одноклассница, — другое дело, что учёба — твой труд сейчас, возможность получить знания. Что тебе мешает?

— Может, травят? — уточнила девочка из параллельного класса, — или не понимаешь отдельные предметы?

— Всё решаемо, — спокойно ответила я, — Спрашивай учителей (а им двоечники не нужны, особенно по экзаменам, в прошлом году намаялись уже), читай учебники, тестируйся в Интернете, просто находишь тесты, выбираешь темы или класс.

— По нелюбимым предметам читай учебники просто как книги, — поддержала моя одноклассница беседу, — мне помогало. ОГЭ после 9 класса — совсем не страшно, я сдавала репетитору только пока.

— Массовый завал ОГЭ-2021 — это банальная уверенность в отмене из-за дистанта, — пояснила нам наша новая знакомая, — и на всякий экзамен есть пересдача, кстати.

— Профессиональное образование способен получить каждый человек без серьёзного диагноза по развитию, — сказала я всем, — Родители — люди со слабостями, только Бог всегда услышит.

— И святые, — подметила моя одноклассница.

— Молись, — уходя обронила девочка из параллели с угрозой.

Вечер и я наконец гуляю, оставив дома портфель с этими остатками тетрадок. Ко мне подошёл мужчина Иван, сразу мне представившись этим именем:

— Здравствуйте, Марина, — сказал он, — Я согласен с вами, что сложно терпеть такую несправедливость со стороны родной мамы, но все-таки думать о смерти и держать обиду не стоит. По нескольким причинам. Негативные мысли разрушают вашу еще не сложившуюся психику, а обида и злость разрушают душу. Без этих двух составляющих нельзя нормально жить. Ведь душа и дух — это основные составляющие человека. Раньше медики считали, что в здоровом теле и дух здоровый. Но как показали многолетние наблюдения, то здоровый человек, легко может стать больным, если его дух и душа находится в плачевном состоянии.

— В нашем городе есть интернат для физически и умственно больных детей в общем инвалидов, — сказала я ему, что об этом знаю, — От них вообще отказались родители.

— Однажды я видел обитателей этих учреждений, — вспоминал он впечатления, — как этих детей вывезли на инвалидных колясках на прогулку. Вы бы видели, как эти дети радовались солнцу, каждому листочку, траве; а если воспитатели покупали им еще конфеты, то радости не было предела.

— Неужели нам нужно стать такими, чтобы узнать, как мир прекрасен, и как чудесно все создал Бог, — сказала его опередив, — вы мне это хотите сказать? Я это сразу с вашей стороны увидела и мне стало по-настоящему интересно, кто из нас более счастлив: тот, у кого все есть, или кто ограничен физически и материально?

«Подумайте, и вы над этим вопросом», — сказал он мне спокойно и для меня неожиданно, — И тогда сможете простить и маму, и сестру.

— Спасибо, — ответила я, провожая взглядом его уход.

Я вернулась домой, и сестра уже жаждала в ожидании меня закопать, но пока не была в настроении:

— Марина, здравствуй!

— Здравствуй, — ответила я ей.

— Наверное, проблема не только в учёбе у тебя, — докопалась она опять, изучив мои сегодняшние результаты на уроках, — Если мама говорит нехорошие слова, то это значит, что ты, наверное, приходила домой не вовремя.

— Да, понятно, — ответила я ей, — Родители обычно очень опасаются, что с нами случится беда, и в этом их можно понять. Я вас понимаю правильно.

— Ты просто подойди к учителю в школе, которому доверяешь, поделись проблемами, — смеялась надо мной сестра, намекая, что до сих пор только ей всё покупают, ожидая мою смерть в немощи обеспечить нас двоих, — А дома возьми учебники и почитай их, домашку сделай хотя бы с помощью Интернета.

— Мама обрадуется, да и успеваемость повысится, да? — спросила я её, — Тройку тоже надо заработать.

— Да, — продолжала она, — А через два года ты уже поступишь в колледж, будешь получать профессию.

— Взрослая интересная жизнь! — завершила я наш разговор, уходя в свою комнату, — Всё будет хорошо!

Мать с сестрой в моё отсутствие начали опять болтать:

— Здравствуйте, Марина, — крикнула она мне к двери намеренно, — не подслушивайте нас!

— «Доченька, мне тоже было сложно в школе», — говорила она закончившей школу сестре, — Правда проблема была не так в оценках, как в конфликте с одноклассниками, меня обижали, травили. Дошло до того, что вообще отказалась ходить в школу. Справиться мне помогли такие доводы — учёба не для того, чтобы кому-то что-то доказывать или нравиться одноклассникам, а для себя, своего будущего, чтоб иметь возможность поступить в университет, поэтому ходить на занятия надо. Школа — не навсегда! Осталось пару лет и выпускной!

Я понимала, что они намеренно говорят так, чтобы я это слышала, а после мать закричала:

Конец ознакомительного фрагмента.