Сиреневый бульвар

Анна Носкова

Сиреневый бульвар — центр маленького городка, где в размеренную жизнь врываются события, переворачивающие с ног на голову жизнь его обитателей. Они разные: богатые и бедные, честные и испорченные деньгами и властью. Мать продает ребенка ради любовника. Заласканная семьей дочь становится бродяжкой. Город поделен на сферы влияния, где каждый мнит себя хозяином.Но однажды их судьбы пересекаются на Сиреневом бульваре, и сюжет принимает неожиданный оборот.Что выдадут внезапно раскрытые тайны? Книга содержит нецензурную брань.

6

Катя открыла глаза и увидела, что лежит в своей комнате, на своей кровати, за окном светит солнышко. В кресле напротив сидит Настя с телефоном.

— Настя! — позвала Катя, не узнав своего голоса.

— Катя, ты как? — спросила Настя.

— Что случилось?

— Ты ничего не помнишь? Вас с тётей Наташей украли. Тебя усыпили, а тётю Наташу ударили по голове, — затараторила Настя.

Катя помнила, как они с мамой поехали к Черепашьему острову. Наталья всё рассказывала, что отношения с отцом изжили себя, что Катя должна ее понять, что у неё тоже начнутся отношения… Они пили кофе из термоса прямо в машине, грызли орешки. Катя несколько раз просила отвезти её обратно на Красную, где оставила велосипед, но мама всё говорила, что соскучилась и хочет побыть с ней ещё. Тут, как на зло, разрядился мобильник.

Опять забыла зарядить, отругала себя Катя. Всё, что она запомнила дальше — погасли фонари на мосту, соединяющем остров с берегом.

— Двенадцать… В двенадцать гаснут фонари…

— А мама? С ней что? — спросила Катя.

— Она здесь.

Катя поднялась.

— Она плохо себя чувствует, — пояснила Настя.

Катя прислушалась к себе. Вроде бы всё нормально. Она прошла в родительскую спальню. Мама лежала на разобранной постели в своей любимой сорочке. На лбу у мамы Катя заметила огромную шишку, а под глазом расплылся фиолетовый синяк.

— Мам, — тихо позвала Катя. Женщина открыла глаза. Катя присела на краешек кровати и спросила:

— Как ты себя чувствуешь?

— Неважно, — жалобно произнесла Наталья.

— Мам, знаешь, на кого ты похожа? На Му́му, — у Кати в детстве была маленькая собачка, белая, с чёрным глазом. Они рассмеялись.

— Катька, как тебе не стыдно!

— Нет, мам, серьёзно. Бледная и чёрный глаз.

Они снова прыснули. В комнату вошёл отец. Казалось, он заполонил собой всё пространство.

— Девчонки, смеётесь — уже хорошо.

Улыбка сползла с лица матери. В комнату заглянула Настя:

— Идёмте пить чай! — пригласила она. Катя в пижаме с обезьяной, Наталья в сорочке, Настя и отец — все спустились вниз.

— Всё-таки, что случилось, — поинтересовалась Катя. — Мама, мы пили кофе, разговаривали у Черепахи, а потом — всё, ничего не помню.

— У Черепахи? — приподнял бровь отец. — А мы вас нашли на Еловой.

— Ничего себе, — Катя прикинула расстояние. — Как мы туда попали?

Все повернулись к Наталье.

— Катя, ты, наверное, пропустила тот момент, когда в окно постучали. Нам в лицо брызнули какой-то гадостью, — пояснила женщина.

— Не помню, — буркнула Катя. — Единственное, что помню, на мосту погасли фонари.

Еще два дня они с матерью валялись в кроватях. Отец не позволял вставать и ходить. На третий день он вошел в свою спальню и увидел, как Наталья складывает свои вещи в чемодан. Картинка повторялась. В тот злополучный день он так же вошел в спальню и увидел, что жена собирает чемодан. За 17 лет совместной жизни гардероб освобождался трижды, обновляясь полностью. Тогда все выбрасывалось на свалку и покупалось новое. В тот злополучный день, когда он снова застал её за сбором вещей, спросил в шутку:

— Опять Милан, Прага, Париж — бутики, магазины?

Наталья застегнула молнию и подняла на него глаза:

— Я ухожу.

— Куда? — спросил он.

— От тебя ухожу. Ты мне надоел, — бросила она.

— А как же Катя?

— Она взрослая, поймёт, я её с собой не возьму. С тобой ей будет лучше. Я хочу пожить для себя.

— А я тебе жить не давал? — громыхнул он.

— Ты задушил меня, всю мою жизнь задушил. И потом, ты старый!

— Что-то тебя раньше не волновала наша разница в возрасте!

— Это было раньше.

— И что же изменилось? — он прищурился.

— Всё изменилось. Я сама изменилась. Уйди с дороги, и не удерживай меня.

Он отошёл в сторону и смотрел, как она тащит огромный, тяжелый чемодан.

И вот картинка повторялась. Наталья застегивала молнию на чемодане.

— Я думал, ты останешься, — произнес он.

— Нет, не останусь.

— Может, хорошо подумаешь?

— Я все давно обдумала.

— С Катей будешь видеться здесь, дома.

— Я с ней буду видеться, где захочу.

— Нет, не где захочешь, а здесь и при мне!

Чтобы посмотреть ему в глаза, ей пришлось запрокинуть голову:

— Не забывай, Катя уже взрослая и ее голос имеет вес. И скинь мне на карту денег.

— Что, молодой да голозадый? — хмыкнул он.

Наталья вспыхнула. Михаил вынул мобильный, набрал цифры:

— Лови!

У Натальи просигналил телефон. Не удержалась, взглянула на сумму. Подняла удивленно брови:

— Это всё?

— Сколько стоит гостиница, я в курсе. И сколько жильё снять, я в курсе. А на корочку хлеба заработаешь.

— Уйди с дороги, старый маразматик!

— Я еще в своем уме, а вот ты — сомневаюсь!

Наталья обернулась:

— Я тебя не люблю, и не любила никогда.

— Желаю тебе любви! С милым рай и в шалаше.

— Я подам на раздел!

Он кивнул.

— Я лишу тебя всего!

Он снова кивнул:

— Ковылю привет! Поцелуй его взасос от меня.

— Причём здесь Ковыль? — удивлённо спросила Наталья.

— Только он грозится лишить меня всего. Думает, через тебя это ему удастся. Посмотрим.

Наталья спустилась вниз. Из своей комнаты вышла Катя — проводить. Они с Михаилом остановились на высоком каменном крыльце и смотрели вслед уходящей женщине.