Такие времена. Сборник рассказов от Анны Медь

Анна Медь, 2023

Сборник рассказов о реальной жизни в современном мире, о любви и предательстве, о изменах и прощении. В книге поднимаются темы сложных взаимоотношений между родными людьми.

Тещина стряпня

По семейной традиции каждую субботу две взрослые дочери, Марина и Ирина, приходили к маме на званый ужин — посиделки, на которые Кристина Петровна всегда много готовила. Правда, получалось у нее не очень хорошо, иногда даже плохо: то пересолит, то пережарит. А есть приходилось родственникам. Марина и Ирина относились с пониманием, все-таки возраст, не хотелось расстраивать больную маму критикой.

У нее от переживаний всегда сильно поднималось давление.

А вот муж Марины, Миша, крайне негодовал из-за плохой еды. Он всегда искал повод не приходить на эти ужины. То внезапная работа, то выезд с друзьями — этого было достаточно, чтобы избежать жуткой стряпни.

Однако в этот раз звезды сошлись иначе. Во-первых, Миша не нашел реального повода, во-вторых, Зинаиде Петровне понадобилось помочь по дому. Отказать было очень сложно. Тем более, что Марина также настаивала и всячески стыдила мужа.

Итак, суббота. Марина и Миша уже ехали на машине. Ужин представлялся мужчине чем-то средним между неприятной медицинской процедурой и экзаменом, к которому он не готов. На душе скребли кошки. Ласки жены и ее вкрадчивые слова не помогали.

— Ее стряпню есть просто невозможно! — в сердцах сказал Миша, резко поворачивая руль на крутом повороте.

— Ну ты же понимаешь ее состояние! — ответила Марина. — Даже небольшой стресс — и у мамы может случиться приступ. Не вздумай ничего ей говорить, милый. Я знаю какой ты критикан!

— С каждым годом с ней ведь все сложнее. В прошлом месяце, помнишь, ей ночью прямо позарез понадобилось прогуляться в парке. И ты поехала. Выполняешь каждую ее прихоть. А неделю назад целый список продуктов тебе с утра заказала. Так тебе пришлось на работу из-за этого опоздать. Ну доставка же есть!

— Миш, она боится доставки: думает обманут, нападут. Я в таком долгу перед ней, ты же знаешь, зачем опять повторять?

Марина жила с чувством постоянного долга перед мамой. Зинаида Петровна растила ее одна. Случалось, в чем-то себя ограничивала, чтобы дочь ни в чем не нуждалась. Марина до сих пор это помнила, поэтому выполняла почти все мамины прихоти. Старалась не выходить из образа хорошей дочери.

Но Мишу эти настроения не трогали. Он сдерживался, но терпение лопнуло. Во время ужина собрались Марина и Ирина с двумя маленькими дочками (у Марины и Миши детей пока не было). Зинаида Петровна поставила на стол рагу из кабачков. Пожилая женщина была уже подслеповата, с трудом следила за готовкой. Блюдо получилось опять неудачным: кабачки подгорели, а мясо недожарилось.

— Блин, ну это же просто капец! — выкрикнул Миша после того, как выплюнул на тарелку плохо пережеванную стряпню тещи. Ирина и Марина в ужасе переглянулись.

— А что… что не так? — сначала с недоумением начала спрашивать Зинаида Петровна. Она была уверенна, что ее блюда всегда хорошо получаются, ведь никто не жаловался.

— Мама, вы готовите отвратительно, — выпалил зять. — Они вам стесняются вам об этом сказать, но терпеть такую еду невозможно

В раздражении его сказалась старая обида на тещу: она не сразу одобрила брак со своей дочерью.

— Так что ж вы раньше-то не говорили?! — одновременно в гневе и удивлении крикнула хозяйка и схватилась за сердце. — Ой, что-то закололо… Боже, что же это… такое…

Марина сначала, как могла, успокаивала маму, такое ведь с ней случилось не впервые. Потом побежала в комнату, принесла ей таблетки. Однако давление Зинаиды Петровны поднялось очень высоко. Ирина не растерялась и, с укоризной поглядывая на зятя, вызвала скорую.

Когда занемогшей женщине помогли медики, Марина устроила бурную сцену для своего мужа. Для этого она вывела его подальше от дома и высказала все, что думала:

— Ты вообще соображаешь, что делаешь и говоришь? Я же тебе говорила: сделай вид, что все в порядке. Раньше же получалось, на работе ведь терпишь начальника.

— Но твоя мать мне не начальник! У всякого терпения есть предел, Марин. Пойми меня тоже.

— Слушай, мама у меня одна. Если она из-за твоих царских замашек умрет, то что мне делать? Меня это всю жизнь будет мучать!

— Да ты понимаешь, что она у тебя твою же жизнь отнимает? Ну как так можно? Ты же уже взрослая все-таки, а не девочка, которая во всем маме потакает и слушается.

— Да ты не представляешь, что она для меня сделала. Сам жил в окружении большой семьи, избаловали тебя так, что теперь все должны твои прихоти исполнять!

— Ты пойми, прошлое надо оставлять в прошлом. Она так вела себя, потому что увидела что-то такое в своей семье или еще где. Жить надо сегодня и ставить свои интересы на первое место. Вон психологи все сегодня это говорят, — попытался рационально объяснить ситуацию Миша.

Но все было тщетно. Попытки воззвать к разуму только раззадорили жену.

— Да пошли эти психологи знаешь куда! Только и умеют, что советы раздавать и денежки с несчастных людей собирать!

— Марин, ну послушай, мы же можем установить границы, за это отвечаем, за это нет.

— Иди-ка и ты знаешь куда со своими границами! Не могу тебя видеть. Все! — женщина разрыдалась и убежала в квартиру к маме. Миша, угрюмый, но убежденный в своей правоте, побрел в сторону дома.

Шли дни. Марина жила у мамы, чтобы ухаживать за ней. А Миша в напряжении проводил все вечера дома. И даже стал злиться на пса, которого раньше всегда очень любил.

Напряжение нарастало. Мужчина решил внести ясность и поехал проведать тещу, по дороге борясь с сомнениями. В итоге он решил извиниться, тем более что для него это было не сложно. Войдя в квартиру и увидев двух сидящих за столом женщин, Миша сначала растерялся, но потом взял себя в руки.

— Мама, я вижу вы… хорошо себя чувствуете, очень рад, — Зинаида Петровна даже не повернула головы. Лицо ее хранило каменное спокойствие. Марина поглядывала то на нее, то на Мишу и поджимала губы.

— В общем, я… хотел бы извиниться… за то, ну вы сами понимаете, — опять молчание в ответ.

— Да садись ты, — вдруг не выдержала Марина. — Надо жить сегодняшним днем, сам говорил… просто давай жить мирно и дружно. У нас же раньше это получалось.

В итоге после непродолжительной беседы сначала с Мариной, а потом и с тещей, Михаилу удалось растопить лед. К тому же в семье было принято прощать друг друга.

Муж смог уговорить жену вернуться обратно в дом. Зинаида Петровна в целом была не против, ей стало намного лучше. Она лишь попросила дочь, чтобы они заезжали к ней почаще, вдруг опять что-то случится.

Они сдержали слово, приезжая время от времени. Марина навещала маму одна и вместе с Мишей. Поначалу им казалось, что появились изменения: Зинаида Петровна стала менее требовательна и капризна. Как будто она тоже начала понимать чувства других людей. Но на самом деле это было затишьем перед бурей.

И вот началось. «Ну опять!» — то и дело по разным поводам говорил в сердцах Миша. Теще вдруг стали мерещиться какие-то звуки. Но когда они с Мариной приезжали, была полнейшая тишина. «Ну вот, как назло, теперь не слышно, странно!» — удивлялась Зинаида Петровна.

За лекарствами и продуктами она посылала дочь теперь в два раза чаще, чем раньше. Той с трудом приходилось выкраивать время на работе. Миша смотрел на все это, хватался за голову, пытался поговорить с Мариной. Но было тщетно. Она и слышать ничего не хотела. «Послушай, она отнимает у тебя твою жизнь, твою, твою! Ты ей уже ничего не должна, отдала все долги давно, успокойся!» — пытался вразумить он жену.

Но однажды случилось совсем уж выходящее из ряда вон происшествие. Зинаида Петровна позвонила дочери ночью и попросила срочно увезти ее на дачу. Старушке показалось, что без свежего воздуха она не проживет и недели. Паническое настроение передалось Марине, и она собралась ехать, хотя путь был неблизкий.

— Да ты что, мы же уезжаем завтра в отпуск, горнолыжка уже оплачена на неделю!

— Ничего, подъеду позже, ты езжай, — с твердой упертостью говорила издерганная женщина, спешно надевая первые попавшиеся вещи.

— Подожди, послушай, это уже за гранью, просто все берега потеряла, — попытался остановить ее Миша. — Она же не только твою, но и мою жизнь вместе с твоей гробит. Давай это как-то решать. Так больше не пойдет. — В его интонациях слышались одновременно и усталость, и желание, наконец, разрубить гордиев узел семейных проблем. — Выбирай, либо твоя мать, либо я! — муж нахмурился и обиженно смотрел исподлобья.

— Ты серьезно? — с деланной улыбкой ответила Марина. — Ты вообще слышишь, как это звучит? Ультиматум мне ставишь! Помнишь, как в мультике «Простоквашино»? «Если тебе этот кот так нравится, выбирай: или он, или я». Да только моя мама не животное нарисованное, понял? Ей сейчас нужна моя помощь, и я ей помогу!

Марина обошла Мишу и вышла из квартиры. Наутро она написала в ватсап, что успеет завтра вылететь другим рейсом на курорт. Приехав на дачу, Зинаида Петровна почувствовала себя получше и согласилась вернуться домой.

Марина и сама устала от такой нервотрепки. Она понимала и жалела всех: и маму, и Мишу, и немного себя. Но чувствовала, что поступала бы подло, если бы бросала любимую маму наедине со своими проблемами. Все нуждались во внимании и заботе, но на всех ее не хватало.

«Расходиться с Мишей нельзя ни в коем случае, я найду компромисс», — убеждала себя Марина.

Она решила заезжать к маме пореже. Отвечала на ее звонки только в удобное время и не ночью. Просила сестру Ирину почаще навещать мать (та раньше этого часто избегала, полагаясь на гиперопеку Марины).

Зинаида Петровна начала возмущаться, но дочь объяснила ей, что у нее есть свои заботы, свои приоритеты, свои желания, свои обязанности, что она очень любит ее, но и Мишу она тоже очень любит.

Зинаида Петровна как будто удивилась, но доводы Марины показались ей вескими. Пожилая женщина сама постепенно ослабила свою хватку, умерила прихоти. Счастье дочери она снова поставила выше своего комфорта.