Эта книга о реальных событиях. Эля отправляется в Лондон к пригласившему ее итальянцу Роберто. С надеждой, что ее жизнь изменится к лучшему. Но у каждого из них свое прошлое с его травмами. Как сберечь вспыхнувшую любовь вопреки всему? Среди поднятых тем: как завоевать чье-то сердце; как не наступать на самые распространенные «грабли» в отношениях, чтобы сохранить их надолго; как избавиться от мешающего жить груза из прошлого. А также про открытие собственной сексуальности, проблемы отцов и детей, интернациональных браков и адаптацию в другой стране. Еще эта книга о том, как разрушителен психологический абьюз. Особенно опасен нарциссический абьюз. Самое страшное, что многочисленные жертвы нарциссов и психопатов часто страдают от комплексного посттравматического стрессового расстройства. Как те, кто побывал в плену или в рабстве! В заключении – советы о том, как распознать токсичных личностей и как справиться с КПТСР (новейшие открытия мировой психологии).
Приведённый ознакомительный фрагмент книги И мечты станут явью предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Что нас не убивает — делает сильней
Утром все мысли Эли были поглощены предстоящей встречей с нормальными русскими. Наконец-то! Наверняка в церковь приличные люди ходят. Ей так нужны новые друзья, чтобы объективно воспринимать мир! И себя. Чтобы не зависеть целиком от Роберто и колебаний его настроения.
В церкви оказалось многолюдно, хотя служба уже закончилась. Пытаясь найти Веронику, Эля озиралась по сторонам, ища блондинку с сыном. Вот они!
— Вероника? — радостно воскликнула Эля.
— Вероника, — женщина улыбнулась.
— А я Эля по объявлению.
— Я никаких объявлений не давала.
— Извините! Наверно, это просто совпадение…
— Постой! — Вероника внезапно перешла на «ты». — А о чем было объявление?
— «Ищу друзей».
— Нет, я такого объявления дать точно не могла! Но, если хочешь, можешь общаться со мной.
— Ты здесь давно?
— 12 лет. Я по первому образованию врач-психотерапевт, сюда приехала на курсы повышать квалификацию. Оставаться здесь не собиралась, но вышло так, что оказалась замужем за англичанином — по любви. Однако с мужем не сложилось, и я осталась без денег с грудным младенцем. Как ты понимаешь, было нелегко: я работала, училась, растила ребенка. Хорошо хоть, проблем с работой не было, так как у меня были все документы.
— А кем ты работала?
— Переводчиком, на организацию «Красный Мак». Они помогают жертвам траффикинга. Пришлось столкнуться с таким количеством страшных человеческих трагедий, обмана, издевательств! Я не могу конкретные истории рассказывать, так как обязана сохранять конфиденциальность, но часто в эту ловушку заманивают девушек свои же женщины из стран бывшего СССР. Обманывая, что их ждет работа горничной или официантки и прекрасно зная, что обрекают на проституцию. И редко кто из организаторов оказывается за решеткой, а покалеченные или подсаженные на наркоту девушки расплачиваются потом всю жизнь проблемами со здоровьем и психикой.
Вообще я много кем здесь работала, как и все эмигранты. В последние годы занимаюсь проперти девелопментом, перестраиваю дома — то есть не я сама, конечно, а рабочие. Я нахожу дома, инженеров, получаю разрешения и тд. И свою судьбу я встретила именно здесь. Думала, никогда уже больше замуж не выйду, хватит, обожглась! Но ты предполагаешь, а Бог располагает. Мой второй муж тоже эмигрант из России. А вон там рядом с папой наш младший сын Коленька! — новая знакомая Эли показала на очаровательного малыша.
— Я очень боялась его потерять, — продолжила Вероника. — Когда я была им беременна, меня кинули в бизнесе друзья (хоть и не очень близкие, но все же). За меня и Колю священники и мои настоящие друзья молились. А бывшие приятели деньги так и не вернули. Бог им судья: я верю, что зло не остается безнаказанным. А деньги я надеюсь получить через суд. — Элю восхищали такие люди, как Ника: их невозможно сломить.
— В целом все события сделали меня тем, кто я есть.
Тут Эля призналась, что хочет книгу про эмигрантов из России написать. Та же Вероникина судьба — это потрясающе!
— Ты лучше не говори сразу об этом, а то с тобой никто общаться не захочет, — посоветовала новая знакомая.
— Почему?
— Многие здесь прошли слишком тяжелый путь, чтобы остаться и выжить. Вспоминать об этом не хочется. Немало тех, кто шел по головам других. Говорить об этом стыдно, даже самим себе признаваться. А тем более в книге!
— Скажи, а тебя совсем не тянет назад?
— Понимаешь, что значит назад? Определенная ностальгия, конечно, есть здесь у всех, но когда ты приезжаешь на родину, понимаешь, что скучала по людям и местам, которых уже нет. Осознаешь, что на самом деле тосковала по своей молодости. Но когда ты видишь, что все изменилось, а твои друзья или разъехались, или стали совсем другими людьми, то понимаешь, что в принципе, тебя уже почти ничто не связывает с тем берегом. И твой настоящий дом здесь.
— Слушай, скажи мне как врач, хоть и бывший: если мужчина пьет за ужином один-два стакана вина, его можно считать алкоголиком? — да, выпитое не отражалось на Роберто, в отличие от Ананасова. Но Эля опасалась, что их совместный малыш может родиться неполноценным.
— Многие здесь пьют. Меня поразило, что местные после работы всегда пропускают пинту пива, а по пятницам и субботам так и больше. В России алконавты в конце недели напиваются, а здесь понемногу, но каждый день большинство населения пьет. Многие считают красное вино безобидным. Более того, по британским медицинским стандартам такой любитель выпивки не превышает допустимых норм. Но я тебе от себя скажу, что лучше бы этот твой знакомый, про которого ты спрашиваешь, не пил в день больше одного стакана. Два — уже многовато. Три — прямая дорожка к алкоголизму, — за разговором они вышли из церкви.
У Эли к Веронике была еще тысяча вопросов: как она познакомилась с первым и вторым мужем? Почему с первым не сложилось? Где она жила, когда он ее оставил с младенцем на руках? И на что первое время? Как ей удалось стать крутой бизнесвумэн без первоначального капитала? — но тут Вероника приветственно помахала рукой идущей к ним элегантно одетой женщине лет 35-ти.
— Это Лена, моя подруга. Она атеистка, поэтому мы встречаемся вне церкви, — пояснила Вероника.
— А в России сейчас чуть не все стали верующими!
— Это понятно: чем больше проблем, тем сильнее хочется поддержки, хотя бы свыше. Но у Лены и в РФ все было в порядке: она отличный врач и ученый. Сюда ее пригласили двигать вперед мировую науку.
Вероника представила их друг другу.
— Лена, Вы довольны своей жизнью здесь? — не удержалась Эля. Хотя предчувствовала ответ: — Да: работа очень интересная, важная, нужная людям. Коллеги, как и я, увлечены делом, а не всякой ерундой, оборудование передовое, зарплата — с российскими не сравнить, можно позволить себе то, о чем и не мечтала. Естественно, живу в хорошей квартире. Мне здесь нравится!
— А по дому скучаете?
— Я еще не успела, — Елена рассмеялась, — я всего второй год здесь, и мой сын живет вместе со мной. Так что тосковать особо не по кому.
Веронике с Еленой пора было уезжать. Эля снова пошла в церковь: она видела по дороге доску объявлений и решила ею воспользоваться. Здесь оказалось множество записочек «ищу работу». И ни одной вакансии. Эля все же оставила свой листок: «Ищу работу как официантка, бэбиситтер».
— Официанткой быть — никому не посоветую, — раздался голос рядом. На Элю смотрела худенькая большеглазая шатенка с ногой в ортопедическом аппарате.
— Почему?
— Очень тяжелая работа, и пьяные мужики пристают. Хотя не знаю, может, в кафе не так — я работала в пабе, а там публика пьющая. Зато в кафе платят меньше. А в пабах так накурено, что потом этот запах ничем из волос и одежды не вывести.
— Вам не тяжело стоять? Может сядем? — рядом как раз были свободные два стула.
— Меня Эля зовут.
— А меня Ирина. Ты новенькая, да? Трудно тебе придется: работу сейчас стало очень сложно найти. Вдобавок поляки-прибалты понаехавшие опустили минимальные расценки до 2 фунтов. Хотя даже зарабатывая 5 фунтов в час, в Лондоне прожить трудно. Мужики со стройки больше всех получают, но все равно по 12 человек в комнате живут. Еще можно пойти в приходящие уборщицы. Но здесь тоже на кого нарвешься. Было несколько случаев, когда хозяева высасывали из пальца мою мнимую вину: дескать, я что-то якобы разбила, или еще что-то не так сделала.
— Этот чтобы за работу не платить?
— Ну да! Некоторые хозяйки очень по-хамски себя вели, кричали. Шекспир отдыхает, такие спектакли мне устраивали! Было проще уйти, чем требовать честно заработанные деньги. — Ирина нахмурилась, погружаясь в воспоминания.
— А больше ты никем не пыталась в Англии устроиться?
— До аварии работала помощником преподавателя в школе, где учатся мои дети: здесь на класс положено два учителя. Вообще, имея детей, устроится работать нелегко, потому что чилдренов до 12 лет одних без присмотра оставлять нельзя — возможно, и правильно. Мы в России могли спокойно и в семь лет ехать в школу через полгорода — но здесь столько извращенцев, это ужас! Самое странное, что мальчиков чуть ли не официально зазывают в гомосеки: повсюду можно прочесть объявления, даже на пакетах из библиотек: «Если ты, юноша, чувствуешь себя одиноким и непонятым, клуб молодых геев поддержит тебя». А если брать бэбиситтера, вся зарплата на няню уйдет!
— А что делает помощник преподавателя?
— Все, что скажут! Показывает опыты, проверяет домашние задания. Занимается с отстающими, на которых очень много времени уходит. Здесь нет школ для умственно отсталых детей, их обычно распределяют по одному-два в обычные классы. Объясняют это тем, что иначе ущемляются права ребенка и так ему будет проще адаптироваться к жизни. Работа мне в целом нравилась: с 9 до 12-ти, но платили всего 500 фунтов в месяц. Муж столько в неделю зарабатывает… Но ничего, как я всегда говорила, «я на работе я отдыхаю от быта, и наоборот»! Теперь жду, когда снова смогу нормально передвигаться.
— Что с тобой случилось?
— Наехал какой-то умник с Джамайки, когда я с детьми переходила дорогу. Мальчишки мои, слава богу, не пострадали, у меня их трое. А я вот…
— А что с тем нарушителем?
— А ничего! Он же тут нелегально. Допросили и отпустили. Он потом вообще испарился. Надеюсь получить компенсацию на лечение через суд, но на это лет семь уйдет. Но мне, слава богу, муж помогает, лечение оплачивает и носит на руках — причем в самом прямом смысле!
— А как вы познакомились?
— Это было очень смешно! Я долго не верила, что из наших отношений может получиться что-то путное. Однако пришлось поверить, когда трое детей появилось. Но окончательно я поняла, что Шон меня, похоже, в самом деле по-настоящему любит только после аварии. Другой бы бросил! И я бы поняла, потому что тяжело ухаживать за человеком, который сам почти ничего делать не может. А познакомились мы так: 14 лет назад мы с подружкой приехали по турпутевке в Лондон на неделю. У нас не было цели тут остаться, просто хотелось мир посмотреть. Молодые же были! Аспирантки истфака. В первый же вечер я познакомилась с Шоном в пабе у гостиницы. Неделю вместе провели, он мне город показывал. В предпоследний день спрашивает: «Что бы ты хотела?». А я в шутку, мы же немного выпили, отвечаю: «Женись на мне!».
— Кстати, как вы объяснялись? У тебя был свободный английский?
— Куда там! Еле что-то понимала со словарем. Но назавтра мы поженились — я так понимаю, это был со стороны Шона чистый акт благотворительности. Потому что никаких интимных отношений между нами тогда не было, просто дружеские, вернее, приятельские. Я думала, вот сейчас вернусь домой и все это закончится, как будто ничего и не было, как сон. Но продолжение следовало! Во-первых мне, молодой идиотке, никто не объяснил, что надо сразу по возвращении зарегистрироваться в английском консульстве как жене британского подданного. Из-за этого у нас потом возникли очень большие проблемы: никто не хотел верить, что наш брак не фиктивный. В принципе, правильно, потому что наш брак был фиктивным на сто процентов. Мне сказали: пусть ваш муж сам за вами приезжает, тогда пустим вас опять в Британию. Я была уверена, что Шон в Россию ни за что не потащится. Но представь себе: явился! До сих пор, честно говоря, не могу понять, за что он так ко мне привязался. Ты же видишь: красавицей меня не назовешь. Тогда я, конечно, была моложе, но все равно. — Эле захотелось разуверить Ирину: да, она не классическая красотка, но милая и обаятельная. И даже страдая старается не терять присутствия духа. Это уже немало для того, чтобы быть достойной любви!
— И как здесь было на первых порах?
— По-разному! Муж меня очень поддерживал, но сидеть на его шее и в четырех стенах мне было некомфортно. У меня не было здесь друзей, мне было даже не с кем поговорить и временами хотелось завыть! И это мое состояние на Шона, бедного, выливалось. Однажды я поняла: так нельзя, иначе мой брак развалится. Начала искать себе работу и круг общения. Про мои работы здесь ты уже знаешь. А подруг я в этой церкви нашла.
— А по специальности, историком, ты устроиться не пыталась?
— Мешает «кухонное» знание языка. Для такой работы английский должен быть на очень хорошем уровне.
— Ну, пусть не с работой, зато с мужем повезло!
— Ой, не знаю… Шон одно время пил очень сильно. Но я ему говорила: «Не хочу, чтобы у моих сыновей был такой пример перед глазами!». Он периодически начинает: «Ты все равно вернешься в свою Россию, я знаю». Я его успокаиваю. Но, честно говоря, если бы не дети, вернулась бы: мне там хорошую работу друзья предлагают. Но дети плохо по-русски говорят. Правда, их можно в английскую школу устроить, дети вообще быстро ко всему адаптируются — но расти без отца, да еще мальчишкам… Нет, я считаю, видеться на каникулах не выход. Это уже не семья! Мы с подругой, еще до аварии, ездили в монастырь просить благословения на развод. Подруга говорит: «И зачем едем, известно ведь, что скажут!». Однако ей батюшка, к ее удивлению, сказал: «Разводись, вы давно уже не вместе». А мне, наоборот, строго так: «Терпи!». Вот и терплю! — Ирина рассмеялась.
— Может, ты просто устала? Быт заел, рутина…
— Может быть. Муж, когда включает свой футбол, запрещает мне по телефону разговаривать, и много еще у меня к нему претензий — но, может, это все действительно ерунда? Просто за столько лет раздражение накопилось. Хочу, когда поправлюсь и агрегат с ноги снимут, поехать в Россию, показать мальчишкам Питер и Москву. Заодно сама пойму, чего хочу.
Их окружила стайка галдящих женщин, которые вовлекли Ирину в разговор о каких-то понятных только им делах и проблемах. Незнакомые тетки к тому же косились на Элю не слишком дружелюбно, как на помеху. Поэтому она попрощалась с Ириной. И принялась рассматривать толпу — но у многих одиноких молодых мужчин и женщин был настолько неприкаянный и тоскливый вид, что Эле совсем не хотелось налаживать с ними контакт. Они попытаются ухватиться за нее как за соломинку и станут нагружать своими бесчисленными проблемами, такими же, что у нее — а Эля сама пока не знала, как выплыть! Ей бы кто помог! Хоть кто-нибудь…
А старожилы весело болтали со своими подругами и приятелями. Если она подойдет и перебьет оживленную беседу об их личных делах, им это не понравится. Да и что Эля может сказать? «Привет, можно с вами познакомиться, пообщаться, мне так одиноко»? Подобным образом друзей не заводят! Проще всего дружба возникает между коллегами, или теми, кто учится вместе, живет рядом — словом, людей должно объединять нечто общее. А что ее связывает с этими абсолютно чужими людьми? Общая национальность, вернее, страна рождения? Эля еще после Евгении поняла, что это nothing* (*сноска: ничто).
Передо Элей неожиданно возник неприметного вида мужчина с хитрыми глазами и плутовской улыбкой.
— Это правда, что вы писательница? — спросил он. — Я слышал, как вы Веронике говорили. А напишите обо мне! Меня Владимир зовут.
— Интересная биография?
— Моя биография — биография страны! — расхохотался Владимир. — Прошел все положенные круги ада. До перестройки был военным, в Афгане довелось служить. А потом вдруг оказалось что мы, офицеры, никому не нужны. Ну и я, как многие, занялся вещами не слишком приличными. Короче говоря, бандитом был.
— А сюда каким ветром?
— Однажды нас стали совсем круто гнобить конкуренты. Много наших ребят полегло. Я и махнул сюда.
— А сейчас чем занимаетесь?
— Торгую товарами сэконд-хэнд с Россией. В общем-то, жизнью доволен.
— Вам работники случайно не нужны?
— К нам на склад? — Владимир явно удивился. — Нет. Так вы книгу пишете или работу ищете?
Эля объяснила, что заработок сейчас приоритет и на всякий случай взяла его телефон. Хотя самоуверенность бывшего бандита ей не понравилась: «Моя биография — биография страны»! Да, в девяностых в России от малиновых пиджаков и золотых цепей на бычьих шеях было не продохнуть. Но удивительно не это, а то, сколько мужчин не пошли в бандиты. Они занимались чем угодно, чтобы прокормить свои семьи: разгружали вагоны, чистили крыши, таксовали, но не пошли грабить и убивать. И этих людей на самом деле было гораздо больше. Так что нечего обстоятельствами прикрываться! Жизненные трудности — это еще не значит, что тебе выдана индульгенция на то, что можно стать сволочью.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги И мечты станут явью предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других