Покори меня, красавчик!

Анна Любимова (2024)

Я на грани депрессии. Меня увольняют с работы, а мужчина, на которого я потратила несколько лет своей жизни, бросает меня по смс! Загнанная в угол финансовыми проблемами, я соблазняюсь шансом получить наследство. От такого «подарка» голова идет кругом, ведь чтобы заработать деньги и получить статус владелицы модного ресторана, мне, по милости покойной бабушки, необходимо начать путь с самых низов и стать обычной официанткой… Неожиданная встреча с загадочным Марком Громовым добавляет головной боли… Он богат, известен и, конечно, не обделен женским вниманием. Ставлю на то, что за ним тянется длинный шлейф из покоренных женских сердец. Хуже всего то, что у Громова явно на меня зуб. И я ломаю голову, чем вывела его из себя? Смогу ли я справиться с новой ролью владелицы бизнеса и устоять против вздорного красавчика Марка?

Глава 4

Венера

— Ваша бабушка много рассказывала о вас. Говорила, что вы очень красивая. Но в жизни, — девушка с миловидным лицом и огромными карими глазами, с задумчивой улыбкой оглядела меня, — в жизни вы гораздо лучше. Просто прелесть!

Я хмыкнула и окинула взглядом переполненный зал ресторана. После того, как Ибрагим отдал мне пса, доставшегося в наследство, он вынудил меня заехать и посмотреть заведение с таинственным названием”Амур и Психея”. Что вообще взбрело в голову моей бабуле, чтобы назвать так ресторан в центре города? Я пристально посмотрела на статуи мужчины и женщины, подпирающие руками свод арки. Пока я глазела по сторонам, Яна, официантка, продолжала болтать без умолку.

— Ваши волосы, вы их наращиваете? — долетело до меня милое до тошноты щебетание, — можно потрогать? Никогда не видела таких густых волос!

Я вытаращилась на Яну.

— У вас тут так принято? Приставать к людям и трогать их?

Яна поджала губы, но ее глаза искрились неподдельным интересом и озорством.

— Мы все тут очень радушные, — Яна коснулась моего плеча и повела меня за собой, — а я кинестетик. Не могу жить без прикосновений!

Я попыталась вывернуться и сбросить ее руку, но Яна вцепилась в меня крепче.

— Кинестетик?

— Ага, так называют людей, которые воспринимают мир через ощущения.

— А как называют людей, которые хотят, чтобы их оставили в покое? — я бросила на девушку предупреждающий взгляд. Она деловито нахмурилась и задумчиво пожевала губы.

— Думаю, социофоб, — просияла она. Я недоверчиво покосилась на ее улыбку. Неужели можно весь день пробегать с подносами и по-прежнему излучать такую энергию? Слава богам, я скоро окажусь в своей машине и умчусь из этого места.

— Социофоб, — повторила я, позволяя Яне утянуть себя в сторону бара.

Я сделала вид, что имею представление о том, кто такой социофоб, хотя в голове стоял образ маньяка с ножом или психа, который разгуливает по улице и распахивает плащ перед прохожими, демонстрируя свои достоинства. Сначала это врач со своими групповыми тренингами, или как он их там назвал? Теперь гиперактивная девица.

— Да, они хотят, чтобы их все оставили в покое, — с видом знатока сказала Яна.

Она начинала действовать мне на нервы.

— Разве это плохо?

Она пожала плечами.

— Не знаю, я не доктор. Но обычно люди хотят общаться с другими людьми. Ну, и не боятся их. Хотя боятся, конечно, но только всяких злодеев и маньяков. И возлюбленных. Мы социальные животные, — она подвела меня к широкой барной стойке с мраморной столешницей.

За ней кружился, как пчела, высокий мужчина с аккуратно уложенными каштановыми волосами. На его щеках и носу виднелась россыпь веснушек. Завидев нас, он остановился и его губы растянулись в улыбке.

— Вижу, Яна устроила вам экскурсию. И дополнительно прочла лекцию по психологии? — он хитро взглянул на девушку, а она в ответ одарила его ухмылкой и показала язык.

— В прошлом году Алла отправляла нас на курсы по психологии и навыкам делового общения, — пояснил мужчина.

— Алла? Кто такая Алла?

— Наша управляющая, ты скоро с ней познакомишься. Не против перейти на “ты”? Кстати, я Павел, можно Паша, — он протянул мне руку через стойку.

Я помедлила и вложила свою кисть в его широкую и крепкую ладонь.

— Не против, я Венера, — представилась я. Паша активно закивал:

— Знаю, но рад личному знакомству. Тебя все здесь знают, местная знаменитость, — он подмигнул.

У меня в горле встал ком.

— Меня все знают? — удивленно переспросила я.

— Ну конечно, — энергично вмешалась Яна, — Эллина Валентиновна только и делала, что рассказывала о тебе. А потом ее не стало, — лицо девушки отразило такую печаль, что у меня сдавило грудь, — и весь город гудит о том, что у ресторана новый владелец.

Теперь я в центре внимания потому, что мне на голову упало наследство. Которого я не ждала. Меня охватило нестерпимое желание сбежать.

— Как тебе здесь? Нравится? — с легким восторгом в голосе сменила тему Яна.

Я повернулась лицом к переполненному залу. Люди негромко переговаривались, слышался смех и звон посуды. В воздухе витал свежий аромат рыбы и дорогого вина. Как бабушка могла спихнуть на меня целый ресторан? Что я должна делать со всеми этими гостями и персоналом? Меня передернуло от осознания груза, рухнувшего на плечи.

— Почему ресторан так странно называется? — растерянно спросила я.

Озадаченный взгляд Яны блуждал по моему лицу.

— Зря ты спросила, — раздалась усмешка Паши, — сейчас наша зазнайка прочитает лекцию.

— Сам ты зазнайка, — парировала Яна с наигранной обидой, но улыбка не слетала с ее губ, — Эллина Валентиновна любила мифологию. Неужели ты не знала?

Я ничего не знала о том, что любила бабушка. Я совершенно не знала ее, как человека. И до текущего момента не собиралась ничего менять. Я поймала на себе чей-то взгляд. Мужчина с копной черных, как безлунная ночь, волос, намеренно небрежно уложенных, с яркими сапфировыми глазами глядел на меня. Он был настолько неприлично красив, что хотелось стонать от восторга. Тот самый незнакомец, которого я видела на похоронах, сидел, уверенно откинувшись на спинку стула и сверлил меня глазами. Недобрым взглядом. Этот дьявол разглядывал меня с нескрываемой злобой, словно я была преступницей. Чего он на меня так уставился? Я демонстративно отвернулась.

— Рада была поболтать, — солгала я, — но мне нужно идти.

— Уже? Так быстро? — эмоционально отозвалась Яна. Ее огромные карие глаза, как у лани, заблестели, — ты еще толком ничего не посмотрела!

— В другой раз, — бросила я ложную надежду.

Мало того, что я ни капли не смыслю в бизнесе и управлении, так еще и все эти люди… Я шагала по залу. Гости, кажется, не обращали на меня внимания. Каждый был занят непринужденным разговором с семьей, парочки шептались и улыбались друг другу, красивые женщины неспешно попивали вино. Я чувствовала себя здесь чужой. Пара темно-синих, как черное море, глаз преследовала меня. Я ощутила на себе обжигающий взгляд и повернула голову. Мужчина нахмурился. Выйдя на крыльцо, я вдохнула прохладный воздух. Голова раскалывалась от впечатлений и бурлящих эмоций. Я села в машину и взглянула на экран смартфона. От Димы снова не было сообщение. Но мне так нестерпимо захотелось поделиться с ним, что я, затаив дыхание, открыла чат. Палец запорхал над стеклом:

“Привет! Не поверишь, что я получила в наследство. Теперь я владелица…ресторана”

Я заблокировала смартфон, подавляя неприятное ощущение под ложечкой. Когда я первая писала Диме, у меня всегда было чувство, словно я вламываюсь в чужую спальню и топчусь грязными сапогами по светлому ковру. Прошло пару минут, прежде чем он ответил.

“Ого! Приезжай, расскажешь”, кратко написал он. Тепло растекалось по моей груди. Я почувствовала, как у меня выросли крылья и я взлетаю в ночное небо. Он пригласил меня к себе! Улыбка коснулась губ. Первая искренняя улыбка за весь день. Неожиданно, сердце упало в желудок, а по спине скользнул кусочек льда. Я оставила пса одного у себя в квартире. Я покосилась на телефон на пассажирском сиденье, затем завела двигатель и выехала с парковки. Маневрируя по загруженным дорогам города, я доехала до своего дома и спешно забежала в лифт. Когда я ворвалась в квартиру, первое, что я увидела, это разодранная в клочья пара моих любимых черных кроссовок. У одного была полностью выдрана подошла и валялась рядом, а другой кроссовок был обгрызан, и напоминал сыр с дырками. От мягких бежевых тапочек был оторван пух, а от белой пары кед не осталось живого места.

— Вот блин, — застонала я, рухнув на колени и осматривая изуродованные кеды.

Самые удобные. Заслышав меня, Сатурн подскочил с дивана, где он старательно что-то грыз, и полетел мне навстречу.

— Что ты наделал? — Сатурн уселся и уставился на меня, склонив голову на бок.

В его черных глазах-пуговках не было ни капли сожаления. Черный нос забавно подрагивал. Я отшвырнула обувь в сторону и злобно посмотрела на собаку. Сатурн, недолго думая, лизнул мою ладонь.

— Зачем ты уничтожил мою обувь? — хотела я отругать его, но эти маленькие глазки плавили мой гнев.

Сатурн уткнулся мордой в мое колено и потерся, требуя поглаживаний.

— Меня не предупреждали, что ты вредитель, — обиженно бросила я, поглаживая пса по макушке.

Он облизнулся.

— Ох, за что мне все это? — запричитала я, поднимаясь на ноги.

Я не стала осматривать студию, не желая обнаружить очередную уничтоженную вещь. Подхватив собаку под руки, я вышла к машине. Усадив пса собаку на заднее сиденье, я завела авто и двинулась обратно на оживленные улицы. Многоэтажка, в которой жил Дима, располагалась на окраине. У подъезда я нажала на кнопку домофона и ожидающе потянулась к ручке входной железной двери. С первого раза Дима не соизволил подойти к двери, но со второго раза молча нажал на кнопку. Мы вошли в кабину лифта, который был исписан непристойностями и каракулями. Одинокая лампочка в потолке мигала, угрожая вот-вот отключиться. Я вдавила палец в расплавленную кнопку девятого этажа. Лифт со зловещим грохотом тронулся и повез нас наверх, на самый последний этаж. Дима открыл дверь, выглянул в щелочку, словно желая убедиться, что к нему нагрянули не грабители, а затем пропустил нас в прихожую. Сатурн, едва завидев мужчину, залаял.

— Что это? — скривил губы Дима, кивая на собаку.

Пес принял грозную стойку.

— Мой пес, — я наклонилась и потрепала его по мордочке, — чего разошелся? — обратилась я к Сатурну.

Он пошевелил ушами, перевел на меня свои крохотные черные глаза и смолк. Но его поза оставалась настороженной.

— С чего вдруг решила завести собаку? Да еще такую страшную, — презрительно фыркнул Дима.

Он был лохматый, в серых спортивных штанах и мятой футболке.

— Наследство от бабули.

— Я думал, тебе достался ресторан.

— Так и есть. Плюс Сатурн.

— Ну и имя. Слушай, я не хочу, чтобы он был здесь.

Дима ткнул пальцем в сторону пса, на что Сатурн угрожающе ощетинился. Он оскалился, показав небольшие, но острые клыки. Я ощутила неприятный укол в груди.

— Мы ненадолго, — расстроенно пробормотала я.

Дима промолчал. Он зашагал в комнату, оставив нас с Сатурном в прихожей. Я сбросила обувь и пошла за ним следом. В комнате пахло жареным мясом. Воздух был спертым и затхлым, будто помещение давно не проветривали.

— Как твоя работа? — спросила я.

Дима плюхнулся в компьютерное кресло и откинулся на спинку.

— Уволился, — спокойно ответил он, не удостоив меня взглядом.

Я прошла и села на коричневый потертый диван. Сатурн уселся у меня в ногах, всем тельцем вжимаясь в ноги.

— Почему? — удивилась я.

— Начальство… Мнят себя слишком умными, — ухмыльнулся он.

За последние полгода Дима сменил три места работы, не продержавшись ни на одном больше месяца. Либо его не ценили по достоинству, либо руководство считало себя умнее его.

— Что там с твоим рестораном? — бросил он из-за спины.

— Не знаю, что теперь делать со всем, что свалилось мне на голову, — вздохнула я, — к тому же, меня сократили на работе.

— Давно говорил, нечего делать в продажах. Дерьмовая работенка.

Для Димы моя работа была непрестижной. Он резко повернулся в кресле. Под его серыми глазами проступали темные круги, делая его чем-то похожим на енота.

— Так что теперь будешь кормить меня обедами, — ухмыльнулся он и бросил брезгливый взгляд на Сатурна. Я невесело улыбнулась.

— На самом деле, я еще не решила, что мне со всем этим делать, — начала я и осеклась.

Чего мне хотелось? Чтобы Дима выслушал, разделил со мной переживания. Я изучающим взглядом скользнула по его лицу, но не увидела ни тени понимания.

— А что тут думать? — его глаза загорелись, — считай, выиграла в лотерею.

Я кивнула. Но что-то засвербило в области солнечного сплетения. Он говорил так просто, словно управление крупным и известным заведением не накладывало никакой ответственности. Не знал он и о том, какие сложные, нездоровые и запутанные взаимоотношения в моей семье. Выиграла в лотерею.

— Все не так-то просто, — заметила я, но Дима отмахнулся.

— Ты вечно все усложняешь, — он встал и направился ко мне, — знаешь, я никогда не трахал ресторатора.

Он коснулся пальцами моей щеки. Сатурн запротестовал и подал голос.

— Эта псина меня бесит.

— Просто ты для него незнакомый человек, — оправдалась я.

Дима скривил губы.

— Выведи его за дверь, — приказал он.

Я послушно поднялась и потянула Сатурна за собой, а затем захлопнула хлипкую дверь. Замок заедал и плохо проворачивался. Дима снял штаны и лег на диван. На прелюдию мне не стоило и рассчитывать. Дальше все разворачивалось по привычному сценарию. Я скакала на нем сверху, он лежал подо мной. В какой-то момент я вдруг поймала себя на том, что испытываю невыносимую скуку. Пустота внутри затягивала меня, и я зажмурив глаза, попыталась отогнать ее подальше. Дима обхватил ладонью мою грудь, которую я так и не высвободила из бюстгальтера. Он лениво двигал бедрами, а другая его рука лежала у меня на бедре. В голову лезли мысли, которые не должны были лезть во время секса. Я покачивалась на члене и думала о ресторане “Амур и Психея”, о кабальных условиях, о работе официанткой. Перед глазами всплыл образ темноволосого дьявола, который гневно глазел на меня синими омутами. Я оперлась ладонями о грудь Димы, меняя угол проникновения. Пальцы цеплялись за темную футболку, которую он так и не снял. Он прикрыл веки, лицо казалось безмятежным и блаженным. Я же ощущала, как хмурюсь. Чем я буду платить за ипотеку? Я наскребу на текущий платеж, но у меня отсутствуют накопления. Я вновь принялась распекать себя за то, что не сделала финансовую подушку безопасности. Стоит ли мне принять условиям завещания? Я буду трудиться официанткой, но иметь хоть какой-то доход. И если заведение не закроется за год, роскошная квартира и ресторан будут моими по праву. Но что, если он не выдержит и месяца? Мне придется искать работу при любом раскладе. Я не заметила, как пальцы впились в кожу Димы. Он заскулил от боли.

— Эй, — он распахнул глаза и уставился с недовольством.

Я ускорила темп, желая закончить как можно скорее. Дима застонал и снова опустил веки. Двигаясь все быстрее и быстрее, я попыталась отвлечься от гнетущих мыслей. Но секс не спасал. Я не успокоюсь, пока не приму решение.

— Что-то я не могу кончить, возьмешь в рот? — спросил Дима подо мной.

Я вздохнула и слезла с него.

— Не сегодня.

Я спешно подобрала с пола штаны и натянула их. Мельком бросив взгляд на Диму, я заметила его замешательство. Кажется, впервые я отказывала ему. Кажется, впервые я хотела оказаться от него как можно дальше.

— Давай в другой раз? — с надеждой в голосе спросила я, натягивая кофту.

Почему-то я чувствовала, что следующего раза не будет. Оскорбленный вид Димы исчез, на его месте возникло равнодушие. Он пожал плечами. Я прекрасно понимала, что он запомнит мне эту выходку. С пульсирующей от надвигающейся боли головой я вышла за дверь, подхватила Сатурна и направилась к выходу. Телефон завибрировал в кармане. Я взглянула на экран и у меня подкосились ноги: пришло уведомление о том, что я должна внести платеж. Дима даже не вышел, чтобы проводить меня. Что, если я не справлюсь? И подведу бабулю, которую почти не знала при жизни? Что, если отец прав и наследство должно достаться ему? Почему ба выбрала меня? Голова шла кругом. Влажный язык собаки коснулся моего подбородка. Невольная улыбка промелькнула на моих губах.

— Как бы ты поступил на моем месте, Сатурн? — спросила я пса.

Он повернул голову на бок, делая вид, что внимательно меня слушает. А затем лизнул в щеку. Я не удержалась от глупого смешка. Телефон зазвонил, прервав мой приступ самобичевания.

— Венера Станиславовна? — грубоватый мужской голос, похожий на лай, коснулся моего уха.

Я нахмурилась.

— Да? — с тревогой в голосе выдавила я.

— Это Альберт, — деловито произнес он, будто это должно было все объяснить.

— Альберт? — повторила я, как попугай.

— Да, — отозвался он.

Я промолчала, и Альберт тоже. Пауза давила, поэтому я вздохнула и спросила:

— Простите, я не знаю, кто вы, и…

— Я не получил ежегодный членский взнос и взнос участника ежегодной выставки.

У меня голова шла кругом. Я потерла ладонью лицо.

— Какой взнос?

— Ежегодный членский и взнос участника выставки, — с легким раздражением повторил мужчина.

— И куда я должна внести этот членский взнос?

Альберт шумно вздохнул.

— Как куда? Сатурн будет участвовать в ежегодной выставке?

Я оглянулась и посмотрела на пса. Он навострил уши, будто понимал, о чем речь. Но не я.

— Какой еще выставке?

— Вы с луны свалились? — закипал Альберт, — Сатурн международный чемпион! Мы очень удивились, что его не было вчера на сборах…

Вот так новость.

— Бабушка, то есть, Эллина Валентиновна мне ничего не говорила…

— Ох, какой бардак!

Я поерзала на сиденье.

— А вы организатор? — тихо спросила я, ожидая лай в ответ.

— Я руководитель кинологической ассоциации. Надеюсь, Сатурн в добром здравии и вы объявитесь, — командным тоном произнес Альберт.

Никаких вопросов. Запрет на возражения. Спасибо, бабуля! Сбросила внучку с обрыва в ледяную воду. Греби, девочка!

— Жду ежегодный членский взнос в кинологическую ассоциацию и взнос для участия в выставке не позже завтрашнего дня.

Меня бросило в жар.

— Сколько?

Альберт был на грани, я слышала это по его тяжелым вздохам.

— Ну вот надо было Эллине Валентиновне так внезапно уйти и все бросить! — ругался мужчина, — неужели она вам ничего не сказала?

— Как видите, — хмуро отозвалась я.

— Боже мой! Десять тысяч ежегодный взнос. Сорок тысяч за выставку.

Мои глаза вылезли из орбит.

— Сколько? — ошарашено вскрикнула я.

— Это престижный конкурс! — обиженно сказал Альберт.

Я положила руку на руль и уткнулась в нее лицом.

— Пятьдесят тысяч до завтра? — застонала я.

Это были мои последние деньги, отложенные на ипотеку.

— Оплату необходимо было внести на прошлой неделе. Завтра последний день приема заявок, — подытожил Альберт.

— А если Сатурн не будет участвовать в этом году?

Альберт раздраженно вздохнул.

— Он призер трех последних лет. Если спортсмен пропустит соревнования, что будет? Правильно, он потеряет форму! И упустит возможности.

Я взглянула на Сатурна, который улегся на заднем сиденье и положил белую морду на передние лапы. У меня в машине чемпион.

— Вы адрес офиса пришлете? Куда приехать? — спросила я.

Переводить последние деньги неизвестному мужику я не горела желанием, поэтому включила недоверчивость на полную мощность.

— Пришлю в сообщении, — Альберт обрадовался, но не подал виду.

Не успела я отключиться от вызова, как мне пришло уведомление о сообщении. Но оно было не от Альберта. С удивлением я открыла чат с Димой. Впервые за долгое время он написал мне первым.

“Займешь мне денег? Очень срочно”. Я прочла строки несколько раз и удивленно моргнула. Дима не в первый раз просил одолжить ему денег, но прежде никогда их не возвращал. Почему именно сейчас? Этот жуткий день будет длиться бесконечно.

“Сколько?”, спросила я и откинулась на спинку сиденья. Дима моментально прислал ответ: “Пятьдесят тысяч”.

— Да вы издеваетесь? — вскрикнула я.

“У меня непростая финансовая ситуация”, написала я.

Дима что-то печатал, затем остановился, и вновь продолжил писать ответ.

“Это у меня непростая ситуация, а ты теперь богатенькая наследница. Так что, переведешь?”

Я минуту смотрела в экран, не находя слов. И что я должна делать? С одной стороны глупая выставка. С другой стороны мужчина, с которым я выстраиваю отношения несколько лет. Я повернулась к Сатурну:

— Тебе обязательно участвовать в этом году?

Собака посмотрела на меня со всей серьезностью. Он поднялся и сел на сиденье. Влажный черный нос смешно подрагивал. Хуже всего то, что я должна была оплатить ипотеку до конца недели. Иначе банк запросто заберет мою крохотную студию. Больше всего мне хотелось забраться в кровать, завернуться в воздушное, словно облачко, одеяло, и забыть обо всех свалившихся на меня проблемах. Палец завис над стеклом, а затем я принялась писать ответ:

“Извини, не могу помочь. Правда, так много проблем. Все на голову свалилось. Еще ипотека…”, я отправила сообщение. Точки на экране заплясали.

“Все с тобой понятно. Как требуется помощь, так на тебя нельзя рассчитывать. А еще говорила, что любишь. Не пиши мне больше”. Через долю секунды я оказалась в черном списке. Ошарашенная, я перечитывала текст снова и снова. Внутренности скрутило в тугой узел. Сообщение от Димы было подобно поезду, сбившему с ног. И теперь я сидела, ощущая, как меня наматывает на колеса. Он просто выбросил меня, как мусор, и неважно, сколько раз прежде я выручала деньгами взрослого мужика! В носу предательски защипало. Глаза наполнились слезами. Тревога бушевала в груди, как лесной пожар. Сатурн заскулил у меня за спиной.

— Да, дружок. Ты едешь на выставку.

Осталось найти деньги на ежемесячный платеж. Что ж, бабуля, кажется, ты победила.