Княгиня Анна Кашинская – светильник веры и любви

Анна Козырева, 2023

Книга «Княгиня Анна Кашинская – светильник веры и любви» повествует о женщине, чья жизнь пришлась на тяжёлое для Руси время, когда наша страна находилась под гнётом татаро-монгольского ига. На долю княгини Анны выпало столько испытаний и скорбей, что, казалось бы, невозможно не предаться отчаянию и не возроптать на Бога. Но сердце княгини не ожесточили ни потери близких людей, ни лишения и невзгоды. Она научилась принимать всё без ропота, с упованием на волю Господню. За такое великое терпение, смирение и мужество ей дарована была всепокрывающая любовь. Потому и стала княгиня Анна ярчайшим светильником, освещающим этой любовью жизни не только своих современников, но и всех, кто ныне чтит её святую память.

Тревожное ожидание

Ранним-ранним утром воскресного дня мать-княгиня повела дочерей Анну и младшую Василису на службу в Княгинин монастырь, где девочки, происповедовавшись духовнику княжеского дома — ростовскому епископу Игнатию, причастились.

После обедни мать-настоятельница пригласила дорогих гостей на трапезу.

По окончании щедрой трапезы, прошедшей в благочестивом молчании, перешли в келью^[4] игуменьи, пообещавшей юным княгиням рассказать об их прабабушке, которую та успела застать, будучи молоденькой послушницей.

Вслед за семейством князя Дмитрия Борисовича в келью вошёл епископ Игнатий, к которому и поспешила обратиться мать-игуменья:

— Владыка, расскажите нашим юным гостюшкам об их прабабушке — княгине Марие Михайловне.

Епископ, внимательно посмотрев на присмиревших девочек, согласно кивнул головой:

— Это была мудрая женщина. Она спасла Ростов от разорения: щедрый выкуп выплатила ордынцам. После смерти князя Василько княгиня-вдова стала правительницей Ростова, ибо сыновья её Борис и Глеб были ещё малы. Первым помощником и советчиком ей всегда был епископ Кирилл — многолетний духовный наставник княжичей. Княгиня Мария Михайловна слыла справедливой для всех. Недаром на княжеских съездах к голосу ростовской вдовы прислушивались многие князья. Господь сподобил меня знать её. Я только-только принял постриг и молоденьким иноком прислуживал приснопамятному епископу Кириллу. Он был уже стар и немощен. Я хорошо помню… — владыка, умолкнув вдруг и вскинувшись быстрым взглядом на настоятельницу, торопливо произнёс:

— А покажи-ка нам, матушка-игуменья, сокровище ваше!

Настоятельница послушно встала с широкой лавки, на которой сидела со своими гостьями, достала из шкафа и выложила на столик большую рукописную книгу.

Епископ Игнатий жестом пригласил подойти юниц. Владыка, благоговейно склонившись над книгой, столь же трепетно произнёс:

— Этот Летописец написан старанием и попечением самой княгини Марии Михайловны. — Бережно пролистав несколько тяжёлых страниц, он прочитал: — «Был же Василько лицом красив, очами светел и грозен, храбр на охоте, сердцем лёгок, до бояр ласков. Кто из бояр ему служил, и хлеб его ел, и чашу его пил, и дары получал, тот никакому другому князю не хотел служить. Очень любил Василько слуг своих. Мужество и ум в нём жили, правда и истина с ним ходили. И сидел он в доброденствии на отцовском столе и на дедовском, и скончался так, как вы слышали».

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

4

Келья — отдельная жилая комната в монастыре.