Роковое золото Колчака

Анна Князева, 2015

Полина Свирская как чувствовала: им не дадут спокойно отдохнуть! Они с мужем, следователем Сергеем Дуло, забрались почти на край земли – берег Байкала, но и там его настигла работа! Сергея попросили помочь местным сыщикам в расследовании дерзкого преступления: бандиты напали на машину, перевозившую золото с прииска, убили охранников, тяжело ранили водителя и похитили ценный груз. Сергей с головой погрузился в привычную работу, но и Полина не теряла времени даром. Познакомившись с колоритным старичком, местным краеведом, она не на шутку увлеклась поисками легендарного золота Колчака – по легенде, во время Гражданской войны несколько вагонов со слитками упали на дно Байкала и до сих пор не найдены…

Глава 3

Знакомство

Полина открыла глаза. За окном, в ослепительно-синем небе, зависла птица. Выпустив когти, она зорко смотрела вниз. Полина видела сильный клюв и хищный изгиб ее шеи. Мгновенье, и птица камнем упала вниз.

Полина села в кровати, собрала волосы в хвост и откинула их назад. Взглянула на часы, затем на постель. Только теперь заметила, что Сергея рядом с ней нет. Оглядев комнату и не обнаружив его одежды, предположила, что он отправился покупать сигареты. Однако в этот момент раздался телефонный звонок.

Полина придвинулась к тумбочке и сняла трубку:

— Слушаю…

Мужской голос спросил:

— Полина Сергеевна?

Она откашлялась и сказала чуть громче:

— Слушаю вас.

— Звоню по просьбе вашего мужа…

Перебив, Полина возмущенно заметила:

— А сам он не пробовал позвонить? — и несколько агрессивно осведомилась: — Кто вы?

— Начальник Слюдянского ОМВД майор Юдин.

Сменив тон, она вскочила с кровати.

— С ним что-то случилось? Где он?

— Ваш муж жив и здоров.

— Он что-то натворил и его задержали? — предположила Полина.

— Ну что вы! Просто потребовалась его помощь.

— В каком смысле?

— В прямом. Мы сделали запрос, и его направили к нам из Москвы.

— Бред! Его никто не направлял! Мы сами сюда приехали! — И она четко добавила в трубку: — На отдых и на лечение!

— Знаю и ничего не имею против. Просто хочу предупредить, что сегодня утром Сергей Васильевич улетел в Кабанск. Завтра, в крайнем случае через три дня, он вернется.

Полина рухнула на кровать.

— Вы шутите?

— Прошу вас, не нужно так волноваться! — Майор тяжело вздохнул. — Кажется, я только усугубил ситуацию.

— Это уж точно… — прошептала Полина. — Уж лучше бы он что-нибудь натворил.

Положив трубку, она заметила на подушке записку, взяла и прочитала ее вслух:

«Уехал по срочному делу… Вернусь завтра… Не волнуйся…» — порвав, швырнула клочки в корзину и отправилась в ванную, обронив на ходу: «Ничего не меняется!»

К завтраку она явилась в дурном расположении духа. Пройдясь вдоль столов с блюдами, остановилась возле омлета с сосисками.

— Рекомендую ватрушки.

Обернувшись, Полина увидела старика в старомодном льняном костюме. На вид ему было лет семьдесят. Присмотревшись, она поняла, что сильная худоба, седые усы и загорелое, сухое лицо добавляют ему возраст. Он улыбнулся и показал на свою тарелку, где лежали четыре ватрушки.

— Вы отдыхающий? — спросила Полина.

— Как и все остальные. — Старик слегка поклонился. — Иван Ильич Мохначев, пенсионер и краевед из Байкальска.

— Где живете, там отдыхаете? — вырвалось у Полины.

— Все из-за них… — Он взял с тарелки ватрушку и, откусив, начал жевать, при этом его щетинистые седые усы комично задвигались.

— Вы серьезно? — обескураженно спросила Полина.

— Шучу, — ответил старик. — Еду туда, куда собес путевку дает.

Спохватившись, она представилась:

— Полина.

— Очень приятно. — Он отступил. — Не угодно за мой столик? — и, дождавшись, когда на ее тарелке появилась ватрушка, проводил Полину до места.

— Вам чай?

— Да, пожалуйста..

Расположившись, он подозвал официантку.

— Два чая. Только для меня возьми кружку побольше. Терпеть не могу ваши наперстки.

— Знаю, Иван Ильич. — Официантка обмахнула стол полотенцем. — За столько лет наизусть вас изучила.

— Тогда выходи за меня замуж.

Девушка улыбнулась:

— И шутку вашу я тоже знаю.

— Ну что ж, тогда — быстро за чаем! — Старик улыбнулся и перевел взгляд на Полину. — Одна отдыхаете?

— С мужем.

— Где же он? — Мохначев огляделся. — Давайте позовем и его.

— Он ненадолго уехал. Скоро вернется.

Через пару минут официантка вернулась с подносом, переставила на стол заварник, огромную кружку, сахарницу и чашечку для Полины.

Когда она удалилась, Полина с интересом заметила:

— Вас здесь уважают.

— А как же иначе? Как ты к людям, так и они к тебе. — Иван Ильич прикрыл глаза. — Многое бы отдал за чашечку кофе…

— Так что ж вы?..

— Почему не заказываю? — Он постучал пальцем по левой стороне груди. — Не могу. Сердце пошаливает. — И снова поманил рукой официантку. Когда та подошла, сказал ей ласковым голосом: — Милая, принеси мне газетку.

Поковырявшись в омлете, Полина надкусила ватрушку. Затем, округлив глаза, отхватила целую половину.

— Ага! — воскликнул старик. — Что я говорил?

Официантка принесла две газеты, одну из которых он сразу развернул. Спустя минуту раздался его возглас:

— Вы только подумайте!

— Что такое?

— До чего дело дошло!

— Что случилось? — переспросила Полина.

Он вслух прочитал:

— «Вчера в Кабанском районе было совершено разбойное нападение на автомобиль «УАЗ», перевозивший золото с прииска «Благостный». Злоумышленники протаранили машину автомобилем «Урал», после чего застрелили двоих охранников. Водитель тяжело ранен». — Иван Ильич покачал головой и повторил: — Вот до чего дело дошло. Разве могло такое случиться лет тридцать назад?

В столовую вошла коренастая женщина в белом медицинском халате, пошарив глазами, направилась к их столу.

— Свирская? — спросила она у Полины.

— Я, — ответила та.

— Ну так что же вы?

Полина непонимающе уставилась на нее.

— Это Клавочка, здешняя медсестричка, — объяснил Мохначев.

— Вам уже полчаса как назначено. — Клавочка не собиралась ничего объяснять.

— Что?

— В том-то и дело… Пока ничего.

— Клавочка хотела сказать: вам, как новоприбывшей, необходимо посетить главврача. Он сделает назначения.

— Идемте. — всем своим видом Клавочка показывала, что никого не собирается ждать.

Полина допила чай и, встав из-за стола, прихватила с собой недоеденную ватрушку.

— Надеюсь, еще увидимся, — сказала она старику и отправилась за медсестрой.

Главный врач санатория встретил ее в дверях.

— Здравствуйте. Вы одна? — спросил он и посмотрел куда-то мимо ее уха. — А где же ваш муж?

— Его вызвали на работу.

Главврач прошел к столу и, заглянув в формуляр, удивленно спросил:

— Здесь написано, что вы москвичи. При чем здесь работа? — но вдруг улыбнулся. — Ах да, кажется, понял! Вашего мужа вызвали на работу, и он вернулся в Москву.

Полина мрачно возразила:

— Он уехал в Кабанск и скоро вернется.

По недоуменному выражению лица главврача было заметно: он ничего не понял.

— Слава богу, что вы не в Кабанске. Присаживайтесь и давайте поговорим. Меня зовут Олег Дмитриевич.

Полина опустилась на стул.

— Что у вас в руке? — спросил он.

— Ватрушка.

— А почему вы не доели ее в столовой?

— Медсестра сказала, нужно срочно идти.

Главврач сдвинул брови.

— Клавдия Николаевна, можете объясниться?

Съежившись, медсестра стала оправдываться:

— А что они?.. Прямо как дети…

— Люди приезжают к нам лечиться и отдыхать…

— Я все это знаю… — хотела возразить Клавдия Николаевна, но Олег Дмитриевич ее перебил:

— Если знаете, какого черта лезете со своими приказами? — Он энергично махнул рукой в ее сторону. — Идите!

Когда медсестра вышла, он сел за стол и начал изучать Полинину выписку. Спустя пару минут посмотрел на ее живот.

— Почти пять месяцев, а не скажешь…

— Видите ли… — замялась она. — Год назад у меня был выкидыш. Эту беременность я очень хочу сохранить.

— Понял. — Главврач взялся за ручку. — Сделаем кое-какую диагностику. Походите на лечебную физкультуру… — Он окинул ее критическим взглядом. — Советую вам набрать вес. И как можно больше гуляйте.

— Хорошо, — согласилась Полина.

Олег Дмитриевич улыбнулся:

— Мягкий климат и чистый воздух Байкала сделают свое дело.

— Спасибо, — она встала. — Можно идти?

— Можно. Скажу, чтобы в ваш номер принесли пару ватрушек и чаю. И вот еще что: как только вернется муж, пусть сразу же зайдет ко мне. Ему нужно расписать процедуры.

Представив Сергея в нагретой кедровой бочке, Полина чуть было не рассмеялась, но, сдержавшись, пообещала:

— Я передам.

Выйдя из кабинета, она доела ватрушку и позвонила Сергею. Его телефон был недоступен. Нисколько не удивившись, Полина решила переодеться, а потом выполнить предписание доктора, то есть прогуляться вблизи Байкала.

Погода стояла ясная. Все вокруг словно выцвело под полуденным солнцем. Трава, листья, цветы и сам воздух уже потеряли ту свежесть, которой отличается раннее утро. Полина выбрала окружную дорогу и направилась к озеру, воды которого уже сияли за молодыми деревьями.

С каждым шагом в груди Полины росло волнение. Последние метров сто она пробежала. Оказавшись у кромки воды, сняла туфли и зашла в воду по щиколотку. Ощутив ледяной холод, остановилась, но потом двинулась дальше. Когда уровень воды поднялся выше колена, Полина все еще могла разглядеть на дне каждый камешек и определить его цвет.

Вернувшись на берег, она подняла туфли и босиком пошла вдоль воды. Скоро увидела впереди знакомую мужскую фигуру.

— Иван Ильич! — Она помахала рукой. — Подождите!

Старик обернулся. Ускорив шаг, Полина догнала Мохначева и, запыхавшись, спросила:

— Можно я с вами?

— Буду счастлив. — Он тронул ее за локоть. — Я здесь каждый день гуляю. Километров пять по берегу прохожу. Зато с каким аппетитом иду на обед!

— Я тоже хочу пять.

— Кто мешает? Хотите, будем вместе гулять? Со всех сторон хорошо: поговорить можно, и с точки зрения безопасности. Я хоть и старик, в случае чего отпор дать смогу.

— Здесь опасно? — поинтересовалась Полина.

— Нисколько. — Мохначев улыбнулся. — Это я так… Страху нагнать, чтобы не передумали.

Они шли вдоль кромки воды. На берег накатывали волны, всякий раз меняя очертания мокрых пятен на камнях и буром песке. Глядя под ноги, Иван Ильич задумчиво покачал головой.

— До чего дело дошло…

— Вы снова про ограбление? — спросила Полина. — Неужели такого никогда не бывало?

— Конечно, бывало. Но не так варварски… — Он вскинул руки. — Убить двоих человек! Они бы этим варнакам и так все отдали, пригрози им оружием. Зачем же было их убивать?

— Варнаки… Слово колоритное.

Иван Ильич внимательно посмотрел на Полину.

— В Сибири и Забайкалье так испокон веку называли убийц и грабителей. — Он тяжело вздохнул. — Многострадальная она, Сибирь наша матушка. Сколько лет сюда со всей России подонков и преступников отсылали. Оттого и жизнь здесь суровая. В каждом доме — ружье, во дворе цепной пес, и ставни на железных болтах. Впрочем, — он еще раз вздохнул, — все мы не без греха.

— В каком это смысле? — поинтересовалась Полина.

— Каждый второй сибиряк — потомок каторжанина или ссыльного. Остальные — из переселенцев или эвакуированных в годы войны.

— А вы? Ваши предки тоже из каторжан?

— Мои-то из казаков, — Иван Ильич оживился и ухватился за любимую тему: — Раньше ведь как… Целые деревни казачьими были, выселками их называли. К примеру, сбежит с каторги каторжанин, жандармы его ловят. А были еще казаки-добровольцы, которым, если поймают, за каждого беглого по десять рублей выдавали.

— Всего-то десять? — удивилась Полина.

— Ну, это когда было… Тогда корова стоила четыре рубля, максимум четыре с полтиной.

— Как же их ловили? Тайга-то большая.

— Очень просто. Как только сбежит кто-то с каторги, оттуда сразу передают. А ведь бегут все на запад. На восток никто не бежит. С севера Байкал не обойдешь, значит, только югом. Двести пятьдесят — триста километров пешком по тайге. Беглый-то не знает, а местный знает, где удобней пройти. Ловили их, как куропаток. Он же не пойдет в дурнину, он пойдет, где удобней. А там его уже казаки поджидают. — Старик удовлетворенно вздохнул. — Десять рублей как минимум давали за каждого.

— Откуда вы все это знаете?

— Дед рассказывал. Ему — его дед и отец.

— Значит, вы из тех казаков, которые беглых ловили?

— А что в этом плохого? Почтенное занятие, не хуже любого другого.

Прибрежная полоса резко сузилась, кромка леса подступила к самой воде. Там, на береговой луговине, стреноженная лошадь щипала траву. Завидев Мохначева, она затрясла гривой и подскоком заторопилась к нему.

— Иди сюда… Иди чего дам… — Иван Ильич достал из кармана салфетку, в которую были завернуты кубики сахара, выложил их на ладонь и протянул лошади.

Та, вытянув шею, осторожно взяла сахар губами.

— Идемте обратно, — сказал Мохначев. — Это конечный пункт нашего путешествия. — Он указал на серый забор. — Дальше — подсобные хозяйства и очистные сооружения.

Они зашагали назад.

— На чем мы остановились? — спросил Иван Ильич.

— На том, что охота на каторжан — занятие не хуже других.

— Точно.

— В здешних местах много приисков?

— Приисков здесь — пруд пруди. Артели частные тоже есть. Золото добывать — дело нехитрое. В артелях мужики моют золото самым простым, дедовским способом. Нужны только лоток, кайло да лопата. Еще кусок сита (породу просеивать) и метра два коврика…

Полина улыбнулась:

— Вы так говорите, как будто занимались этим всю жизнь.

На что Мохначев ответил:

— Деду пару раз помогал. Только ему не очень везло. А вот я однажды самородок нашел.

— Большой? — оживилась Полина.

— Маленький. Дед мне за него мороженое купил, когда в город поехали.

— А на приисках?

— Что? — Старик не понял вопроса.

— Так же моют?

— Там посерьезней. Механизмы всякие, драги. Только работа не легче. Каторжный труд.

— Те люди, что работают там…

— Хотите спросить, не воруют ли? — догадался Иван Ильич и тут же ответил: — Воруют. Кто-то добывает, кто-то ворует, а кто-то выносит. В советские времена целая воровская индустрия на этом была построена.

— Неужели и тогда воровали?

— Еще как воровали! А потом через тайгу выносили. Говорю — целая индустрия. — Он остановился и повернулся к Байкалу. Закинул назад голову, набрал в легкие воздуха, выдохнул и улыбнулся. — Хорошо…

Полина вернула его к разговору:

— А как его выносили?

— Золото? — Старик зашагал дальше. — Для этого нужен насун.

— Несун?

— Насун. Их так называют.

— Ну…

— Парень должен быть крепким. Это во-первых… Во-вторых, перед походом его две-три недели откармливают, потому что идти ему по горам и тайге, где нет ни одного населенного пункта. И, что характерно, для каждого насуна изготавливался специальный кожаный пояс…

— Чтобы штаны не потерял по дороге? — пошутила Полина.

Старик улыбнулся.

— Нет, не для этого. Пояс типа патронташа из грубой и прочной кожи. Только карманы не как для патронов, а больше. Каждый по объему с четыре, а то и с восемь спичечных коробков. Смотря какой человек, сколько унесет, какие у него физические возможности. Затянут его туго поясом, чтобы из-под одежды не выделялось…

— А в кармашки сыпали золото? — догадалась Полина.

— Что же еще?.. — развел руками старик. — Рассказывают, некоторые по два, а то и по три пояса на себе выносили. А это килограмм двадцать — двадцать пять. Больше человеку не унести. У него же еще оружие, питание, нож и топор. Все вместе — порядка сорока пяти килограмм…

— И со всем этим грузом он шел по тайге?

— Километров триста, не меньше. Например, идет он от Закаменска через Хамар-Дабан, а выйти может в Тунке, в Слюдянке или в районе Байкальска.

— К вокзалу или к железнодорожной станции? — предположила Полина.

Мохначев весело рассмеялся:

— Не-е-ет… Они всегда выходят в определенных местах, где их встречают заказчики. Один раз выйдет сюда, в следующий раз в другое место.

— Не проще ли идти по одному и тому же маршруту?

— Не проще. Если кто-то обнаружит насунью тропу, два года будет его там караулить, пока не дождется, не убьет и не заберет себе золото. Насун ведь тоже не каждый раз тропит^[8].

— И много их убивали?

— Много. На каждого насуна — человек по двадцать охотников.

— Та же история, что с каторжанами.

Иван Ильич усмехнулся:

— Не скажите… Насун, как правило, из местных и все вокруг знает. Он, когда идет, погоду выберет, чтобы туман стоял или дождь. И если он где-то след оставил, его тут же дождем смоет. Когда по скалам идет, старается не повредить мох. Мох же долго восстанавливается, два-три раза прошел по одному месту — все, уже тропа образуется. Солнце встало или луна — он затаится. Днем спит, а ночью идет. Насун, когда хочет костер зажечь, он часов шесть сучки собирает. И не в одном месте. С собой несет. Потом находит чистую площадку возле воды, костерок разведет, горячего поест, а потом все замоет, чтобы никаких следов не осталось. В тайге все видно. Если была палочка, куда она делась? Летать она не умеет. Даже если сгнила, все равно что-то останется. Нутро сгниет, кора-то останется. Не каждый из них доходил. Ну а который дойдет и золото донесет, считай, на всю жизнь обеспечен.

Полина изумилась:

— Да это целая наука!

— Тайга — безграничная территория, здесь можно делать все, что угодно. Здесь нет законов. Как у нас говорят, закон — тайга, медведь — прокурор.

— Иван Ильич… Вы заметили? — Полина встревоженно уставилась на кусты.

— Нет. А в чем дело?

— Мне кажется, там кто-то есть.

— Я никого не вижу.

— Если не видите, это не значит, что там никого нет, — раздраженно сказала она.

Мохначев поднял с земли палку и решительно направился к зарослям. Пошурудив палкой среди ветвей, обернулся.

— Здесь никого нет!

— Простите, мне показалось…

Сказав так, Полина тем не менее была уверена, что минуту назад из-за кустов за ними наблюдал человек.

Примечания

8

Прокладывает новую тропу.