Однажды я встретила волка

Анна Клирик (2024)

Не один десяток лет люди боятся ходить в лес Лииш — территорию волколюдов. Об опасных соседях ходит множество слухов, а рассказами о них пугают непослушных детей. Вот только без даров леса не проживешь, и деревенская знахарка Митьяна, нарушая запрет старосты, уходит в лес за травами. Кто же мог предвидеть, что неожиданная встреча в лесу оставит ей на память волчий укус, о которых в народе ходит множество жутких слухов?Теперь она связана общей тайной с сыном вождя волколюдов, и эту тайну приходится тщательно скрывать из-за многолетней вражды между народами. Но как долго им это удастся?..

Пролог

— Малыша удалось спасти. Раны были тяжелыми, но он выживет.

Слова советника Ирмара повисли в душном вечернем воздухе. Он замер, вглядываясь в широкую спину главы клана, ожидая ответа или хотя бы движения. Глава клана не отводил взгляда от весело трещавшего костра. Его стального цвета глаза казались раскаленными от плясавших в них рыжеватых отблесков.

— Что Кама? — наконец, спросил он, разлепив сухие губы.

— Рвет и мечет, мой вождь. Чтобы отомстить за своего щенка, она готова перебить всю деревню и уже собирает недовольных…

— Кто дал ей право? — Он, наконец, расправил плечи и повернулся к советнику. Яркие блики костра в его глазах сменились холодом сумерек.

— Права ей, быть может, никто и не давал, — осторожно заметил Ирмар, — но у нее слишком много сторонников. Клан устал от того, что люди нами помыкают, мой вождь.

— Никто никого не тронет, пока я возглавляю эту стаю, — оборвал глава. Советник невольно отступил назад, повинуясь силе его голоса — низкого, рокочущего. — Будь Кама трижды первой охотницей клана, решать его судьбу она не смеет.

Ирмар склонил голову в знак согласия.

— Что сказать ей, мой вождь?

— Передай мои последние слова. Если недовольна решением вождя, пусть сообщит об этом лично.

Советник еще раз склонил голову и бесшумно скользнул в темноту. Глава клана, оставшись в одиночестве, выдохнул и прикрыл глаза.

О временах, когда люди и зверолюды жили в мире, нынешний глава клана, Рууман Острый Клык слышал лишь по рассказам своего предшественника. Лес Лииш, где проживала их многочисленная семья, не одно столетие принадлежал зверолюдам. Люди жили в домах вдоль реки, ловили речную рыбу и собирали грибы, ягоды и различные травы на окраине леса. Вглубь не заходили — из страха и уважения перед хозяевами здешних мест.

Время шло, и людей становилось все больше. Их небольшие хижины вдоль реки превратились в деревянные избы, и на окраине леса выросла небольшая деревенька. Даже тогда зверолюды делили с ними богатства здешних мест и защищали от нападения хищников.

А потом один охотник случайно застрелил молодого волка из клана, тем самым посеяв раздор.

Стычки между людьми и зверолюдами продолжались уже несколько столетий. От войны их удерживали лишь главы кланов и старосты деревни — повторения резни трехсотлетней давности не хотел никто. Постепенно им удалось выстроить мир, но хрупкий и шаткий, как старая переправа в ливень.

Рууман отвлекся от дум, заслышав тихие шаги. Первая охотница, Кама Зрячая, вынырнула из темноты и крадущейся походкой приблизилась к главе.

— Ты звал меня, мой вождь?

— Значит, моим решением ты все же недовольна, Кама.

Кама склонила голову, пряча взгляд, но Рууман успел заметить, как ее глаза блеснули гневом.

— Я едва не потеряла сына, мой вождь. Я хочу, чтобы люди заплатили за содеянное…

— Ты и пальцем не тронешь никого в деревне, пока я не разрешу, — оборвал ее глава клана. Кама вздрогнула, но все же подняла взгляд. — Я понимаю твою злость. Но оставить детей на равнине было твоим решением.

— Это не людская равнина! — прошипела Кама. — Это наши земли!

— Люди могут пасти скот на равнине, но не трогают лес. Так было принято задолго до твоего рождения. Не тебе ставить это под сомнение.

Голос Руумана стал тише, и первую охотницу вновь пробрала дрожь. Она услышала в нем прикрытую угрозу и отступила назад.

— Я поняла тебя, мой вождь. Впредь я буду внимательнее смотреть за своими детьми.

Рууман склонил голову, и гнев в его глазах поутих.

— Ты свободна.

Когда Кама растворилась в сумерках, Рууман сделал знак рукой, и от дерева неподалеку отделилась тень. Она приобретала все более четкий контур, пока приближалась к свету костра, и наконец сложилась в рослую фигуру юноши.

— Ты слышал.

— Да, отец.

— Хорошо… — Рууман потер переносицу. — Завтра утром пойдешь со мной в деревню. Староста давно тебя не видел, а общаться вам придется много.

Сын главы клана прищурился.

— Ты собираешься уйти? Надолго?

— Мне нужно встретиться с Советом Пяти. Маар прислал весть, что в земли на западе пришел какой-то чужеземец и теперь ищет встречи со всеми, кто ведет за собой разные народы.

— Зачем?

— Этого он не рассказал. Но чужеземец успел привлечь внимание Совета. Значит, он не простой путник, иначе бы не стали собирать кланы.

— Кошек тоже? — Юноша скривил губы. — Нам быть готовым к стычкам на плато?

— Их царица слишком гордая, чтобы удостоить своим взглядом какого-то человечка. Но от требования Совета Пяти она вряд ли отмахнется. Ее воительницы будут предоставлены самим себе, так что…

Рууман перевел взгляд на сына.

— Не знаю, когда вернусь. Но ответственность за клан временно ляжет на твои плечи. Я оставлю с тобой Ирмара, он поможет…

— Разве Ирмар не нужен тебе на собрании кланов? — поморщился юноша.

— Если за время моего отсутствия здесь вспыхнет война, это будет гораздо хуже, чем неудачные переговоры с чужеземцем. Или ты готов возразить?

Губы юноши дрогнули и сжались в тонкую полоску, но он не отвел глаза.

— Нет. Решение моего вождя — закон.

Рууман помедлил и затем одобрительно кивнул.

— Обход земель завтра оставь Тайре. В деревню пойдем рано утром. Не опаздывай. Можешь идти.