На фиг эту любовь!

Анна Киса, 2023

Что делать, когда оказалась одна в окружении чужих нелюдей, оторванная от привычного мира, и единственным надёжным другом стал конь-алкоголик? Как поступить, если тело предаёт, а душа разрывается от неправильных чувств к не тем кандидатам? Не о такой любви я мечтала и не в таком количестве! Так может тогда… На фиг эту любовь?..Вторая часть дилогии, первая – «А я по любви хочу».

Глава 13

Вальдемар

— Что-то непохоже, что Сатия успокоила принцессу… — заметил я, наблюдая за тем, как наша обычно спокойная жрица, а сейчас раскрасневшаяся и злая выбегает из своего шатра, куда мы временно разместили Руазу.

— Может, у неё ничего не получилось? Малышка бывает весьма упряма, — предположил Ингис, подкидывая хворост в костёр, возле которого мы все расположились, в ожидании, когда две женщины"поговорят по душам и найдут компромисс", на чём настаивала Сатия.

— Или она даже не пыталась, — нахмурился Михей и, поднявшись, решительно направился следом за матерью, умчавшейся в сторону водоёма.

Мы с Ингисом проводили друга задумчивыми взглядами, но останавливать, а уж тем более идти следом за ним не стали. Уж если кто и сможет, что-либо выяснить у жрицы, так это Михей. Никому другому Сатия никогда ничего не объясняла и не в чём ни отчитывалась.

Почти сразу после ухода приятеля из шатра выскочила взволнованная Руаза, а потом замерла, растерянно осматриваясь по сторонам, будто кого-то искала.

"Может меня?" — дрогнул в душе призрак надежды. Эх, сколько бы я отдал, чтобы это оказалось правдой, не перечесть. Хоть раз увидеть, что она переживает, беспокоится из-за меня, вот так выбегает, взволнованно прижимая руки к груди… увидеть, что ей небезразличен. Большего и желать не приходится, но она всегда холодна и отстранена. Пусть Михей и подтвердил слова Сатии, что Руаза неравнодушна ко всем нам, однако проявлений этого её неравнодушия я пока не заметил. По крайней мере, в отношении себя, напротив, девушка старательно меня избегала, а когда я приближался, вся напрягалась и искала повод уйти. Раньше она так себя не вела. Хотелось бы думать, что её поведение обусловлено природной скромностью или застенчивостью, но чутьё подсказывало, что это не так.

Увидев нас с Ингисом, принцесса тут же направилась в нашу сторону. Неужели… Сердце в груди забилось с удвоенной силой. Возможно ли, что мои надежды небеспочвенны? Не веря своим глазам, я поднялся и сделал шаг ей навстречу, почти не дыша и до конца не осознавая происходящее. Словно сон, мечта… Она бежит ко мне!!!

— Где Скотина??? Как он?! Кто-нибудь ещё пострадал?

Внутри будто оборвалось что-то, в горле встал ком, в душе поселились тоска и отчаяние. Я резко отвернулся, чтобы не выдать своих чувств и взять себя в руки. К счастью, Ингис не спеша стал посвящать Руазу в курс последних событий, даря так необходимые мне минуты. Лис рассказал про то, как едва она потеряла сознание, вся живность сразу успокоилась. Лошадей мы увели, крыс и лягушек прогнали, обратившись в животных, насекомые улетели сами. Проснувшихся от шума соклановцев, отправили дальше спать, правда, утаить способности Руазы, к сожалению, не удалось… И ещё её конь…

— Мне жаль… — с сочувствием проговорил Ингис, отводя взгляд и не видя, как принцесса зажала рот рукой, сдерживая крик и покачнулась.

Зато увидел я и немедленно бросился к ней, подхватывая на руки. Она доверчиво прижалась, утыкаясь мне в грудь и всхлипывая. Обнял, чувствуя себя счастливым от её близости и в то же время несчастным от того, что несчастна она.

— Где он? — едва слышно прошептала любимая.

— Не уверен, что тебе стоит… — замялся нерешительно.

— Пожалуйста, мне надо, — тихо промолвила она и посмотрела таким умоляющим взглядом небесно-голубых глаз, что я не в силах был отказать.

Скотину мы утащили за пределы лагеря, подальше, чтобы не тревожить малышню и саму Руазу, понимая, как она привязалась к животному и что ей будет неприятно видеть его труп. Вот только она попросила, она хочет… И я сделаю для неё что угодно…

Несмотря на решительные возражения всполошившегося лиса, я уверенно пошагал к цели, держа любимую на руках и в душе млея от её близости. Как же хотелось продлить эти мгновения. Я готов носить её так вечно.

"Надо было переместить Скотину ещё дальше!" — подумал с досадой.

Но всё когда-нибудь кончается, вот и мы обидно быстро дошли до тела коня. Увидев его, моя душа задёргалась и потребовала её отпустить. Я неохотно подчинился, словно преданный пёс следя за каждым её движением, каждым жестом. Очарованный и покорённый.

Вот она упала на колени, прикоснулась к лошади и вся засветилась. Мы с Ингисом поражённо уставились на неё, чувствуя необъяснимый трепет и благоговение. К подобному зрелищу невозможно привыкнуть. Время потеряло для нас значение. Зверь внутри меня требовал приблизиться к ней, схватить, спрятать… Не знаю, как удержался.

— Его надо отнести в лагерь, — вдруг заявила Руаза, поднимаясь на ноги и переставая светиться.

— Зачем? — опешил приятель.

— Он жив, но я почему-то не могу его сразу исцелить, — озадаченно призналась она. — Там что-то непонятное, никогда такого не видела. Придётся лечить в несколько приёмов, возможно, не один день… Давайте, мальчики, схватили и понесли, только аккуратно, бережно. Ну! Что же вы стоите?!

Мы с Ингисом обречённо переглянулись и покорно приблизились к коню. А я в очередной раз проклял тот день, когда купил Скотину. Этот конь больше ездит на нас, чем мы на нём! Даже сдохнуть нормально не может… Ещё и девочку мою расстраивает…