Романолуние

Анна Кимова, 2023

Роман Чернышев – топ-менеджер в крупной нефтяной корпорации, недавно занял пост директора спецотдела по межстрановому взаимодействию. На носу подписание крупнейшего в его карьере контракта – сделки между Россией, Италией и Францией, и вот… его ассистентка со знанием итальянского и французского языков ломает руку. Декабрь, близится закрытие года, и директор спецотдела уже потерял надежду на то, что сможет найти сопоставимую замену, как вдруг на временной основе на эту должность соглашается выйти молодая девушка, оказавшаяся представительницей отнюдь не ассистентских кругов. Но только на месяц и только при одном условии…Дата написания: 16 февраля 2023г.

15.

Даша не смогла. Ни в клубе, ни после него. Принятое накануне решение оказалось не так легко воплотить в жизнь: ей становилось противно от мысли, что она будет сейчас с кем-то другим, как только такая возможность начинала обретать осязаемую форму. Случайным сексом делу было не помочь, и Даша осознала это под окнами одного из своих старых любовников. Она набрала его номер еще раз:

— Привет! Я тут шину проколола. Не получается приехать.

— Помощь нужна?

— Нет, отец уже выехал. Извини, что сливаюсь.

— Да ничего. С кем не бывает! В пятницу-развратницу, в Москве-злодейке…

Даша усмехнулась.

— Спасибо за понимание. Прости, что прокатила.

— Удачно залатать раны!

Даша всё еще улыбалась.

— Ну пока!

Она вернулась домой еще более опустошенной, чем уезжала. Сразу положила старую сим-карту, извлеченную еще по дороге домой, обратно в пластиковый контейнер и сунула в карман шубы, где держала ее всё это время, чтобы была под рукой в случае чего. Как, например, сегодня. Приняла душ и, вдоволь натешившись, легла спать. Но оказалось, что душ не помог. Стало только хуже. От напряжения теперь ломило даже суставы. Или это после танцев? Да вроде она не так долго пробыла в клубе… Даша никогда не забывала о том, что такие движения были в большом количестве ей противопоказаны, поэтому в те редкие моменты, когда всё же позволяла себе расслабиться, ведь любила танцевать, наверное, больше всего в жизни, всегда делала это строго дозированно. Не больше часа-полутора за раз. От такой дозы боли быть не должно. И всё же она вся горела. Ночь прошла в сопровождении мыслей о Романе.

В субботу и воскресенье всё было обычно. Пока переделала все дела, выходные почти кончились. Памятуя о странном звонке на новую симку, Даша не заезжала к отцу, тем не менее воскресным вечером решила, что очень хочет увидеть Леночку. Буквально ненадолго. Слишком соскучилась. Но дойти до нее не успела. На подходе к подъезду ее перехватил Андрей.

— Куда спешим, красавица?

— Отвали.

— Даш, подожди…

Он встал перед ней и перегородил дорогу.

— Зачем ты от меня скрываешься, я же всё равно найду.

— Ну, нашел, и?

— Я соскучился очень.

— И я тоже. Просто жизни не представляю без гонореи.

— Ну я же уже извинялся! Я сам не знал.

— Врешь. Ты всё знал.

— Даша, послушай… Я давно здоров. И ты здорова. Так смысл старое вспоминать? Мало ли кто от кого заразиться может, это ведь в прошлом? Но я о тебе думаю. Мне с тобой классно было. Ни с кем так классно не было. Давай еще раз попробуем. Я, правда, здоров. Могу справку показать.

— Отойди. Дай пройти.

— Даша, ты уже должна была всё понять. В прошлый раз у меня не получилось тебя найти. Но, как видишь, в этот раз нашел. Я ведь всё равно не отстану.

— С дороги уйди!

— Хорошо, сегодня уйду. Но только сегодня.

Он отодвинулся, и Даша пошла к подъезду.

— Привет Ленке от дяди Андрея!

Даша замерла. Кулаки сжались самопроизвольно. Она обернулась и со злостью посмотрела на него, но потом заставила эмоции отступить. Сейчас они бы только навредили. С минуту подумав, она сказала:

— Сам передашь.

И пошла назад по направлению к машине. За спиной послышался спокойный голос Андрея:

— Я всё равно не отстану!

И вот наступило утро понедельника. Она пришла на работу к половине девятого. Романа еще не было. Мороз спал, так что Даше, наконец, удалось переобуться в более удобные сапоги — в последние дни от каблуков стали сильно уставать ноги. Особенно после клуба. Даша сменила обувь, подошла к зеркалу и долго смотрела на себя в отражении. Ей всегда нравилось то, что она там видела, но красавицей она себя не считала. Симпатичной — да. С правильными чертами — тоже да. Но этого было недостаточно для того, чтобы называться красивой. Ведь красота — это когда во внешности есть нечто незаурядное, то, что выводит человека из ряда обычных людей, делает его незабываемым и впечатывается в мозги с первого взгляда. Как у Романа. Вот кто был красивый.

Даша осмотрела свое тело. Грудь — вполне сносная, талия слишком тонкая, ей всегда казалось, что она ее излишне худит. Бедра узкие, но некое подобие песочных часов просматривается. Вот что действительно ей нра́вилось, так это ноги и зад. Но всё же она всегда считала себя слишком худой. Ей казалось, что худоба ее не украшает. Даша старалась больше есть, но это не помогало. Сколько бы она не запихивала в себя еды, всё равно не поправлялась. Возможно, это было из-за болезни. Значит, так и останется щепкой.

Сегодня она с особой тщательностью подбирала одежду. Даша хотела понравиться Роману, и желание это даже не было подспудным. Она старалась никогда не обманываться, поэтому еще в пятницу призналась себе, что влюблена. Да, война внутри продолжалась. Даша понимала, что скорее всего эта влюбленность плохо для нее кончится. Она отдастся чувству, а у Романа всё продлится недолго. И тогда ей будет очень больно, так, как, наверное, еще никогда не было, но Даша ничего не могла с собой поделать. Выбить клин клином, как она планировала в пятницу ночью, всё равно не получится, слишком казались ничтожными на фоне ее начальника все прочие клинышки.

Даша осмотрела себя. На ней было ее лучшее платье. Холода спали, можно было немного пощеголять. Черный бархат с двумя v-образными вырезами на груди и спине, не слишком вызывающими, но всё же на грани, делал ее сногсшибательной даже в своих собственных глазах. Платье было тонкое и как будто ласкало, плотно облегая. Рукав три четверти, длина до середины икры. Юбка узкая, как по ней сшита, с длинным разрезом сзади, заканчивающимся чуть выше колена. Завершающим акцентом был тонкий золотой пояс-цепочка аккурат в самой впадине на талии. Да, она круто выглядела, это было бесспорно.

Даша решила не убирать волосы, оставить так. Она просто перебросила их на бок. Они были не очень длинные, ей никогда не удавалось отрастить их настолько, насколько она бы того хотела, зато достаточно густые. Нет, две объемные косы она бы, конечно, из них не заплела, но на волосы никогда не жаловалась. И еще ей нравилось редкое сочетание их цвета с цветом глаз. Обычно у людей с каштановыми волосами — глаза разных оттенков коричневого или зеленого. А у Даши они были серые. Минуту поразмыслив, она решила подвести их. Когда уже почти закончила, в дверях приемной показался Роман.

Увидев его в зеркале, замерла. Сердце гулко забилось. Руки не слушались, когда она стала спешно натягивать колпачок на фломастер. Всё же вскоре тот уже был запрятан в косметичку. Даша снова подняла глаза и взглянула в зеркало. Роман так и стоял. И смотрел исподлобья. Затем вошел, закрыл за собой дверь приемной, повернул замок. Теперь сердце Даши уже не просто билось, оно бежало спринт. Роман поставил портфель на пол, скинул пальто, а за ним и пиджак и стоял теперь перед ней в одной рубашке. Галстука на нем сегодня не было. Как, видимо, и запонок, ведь в этот момент он закатывал рукава. Так и не расстегивая манжет. Затем принялся́ за верхние пуговицы рубашки. Когда же он и с этим закончил, то двинулся к ней. Даша заворожённо смотрела в зеркало.

Едва он к ней подошел, сорва́лись оба. Он схватил ее за волосы и потянул на себя, открывая шею, на которой теперь просматривалась пульсирующая жилка. Роман впился в нее, а Даша непроизвольно выдохнула с сильной вибрацией. Тогда директор спецотдела резко развернул ее к себе лицом. Она вцепилась руками в столешницу кофе-блока и теперь смотрела на него, но не в глаза. Взгляд Даши был обращен к его губам.

И он поцеловал. Точнее обрушился, слишком уж мало это походило на поцелуй. Роман пожирал, вдавливал, терзал, но Даша ему отвечает. Не могла не ответить, слишком желанным он стал за последние дни. Она обхватила его за шею, залезла под рубашку, до боли сгребла пальцами кожу. Роман вскрикнул. А после резким движением по́днял юбку, одним рывком стащил колготки, усадил Дашу на столешницу и всё случилось. Прямо так, как какой-то шквал. Легкомыслие. Безумие. Даша знала, что так было нельзя, она однажды уже обожглась. На всю жизнь, и этот урок заучила наизусть. Но сейчас всё повторялось. Хотя теперь ей больше было нечего терять, возможно, поэтому она сейчас ни о чем не думала.

Роман был жестким на грани с жестокостью, но Даша настолько его хотела, что ему не удалось причинить ей боли: она ее не чувствовала. Девушка трепетала, все тело усыпали мурашки, а ощущение этого мужчины в себе, когда он, наконец, закончил начатое несколько дней назад, привело ее в такой восторг, что почти сразу это кончилось высшей точкой. Роман рычал, постепенно переходя на хрип, пока вскоре после нее тоже не простонал. А потом прижался носом к ее виску и стоял так, пока не выровнялось дыхание. Он всё еще сдавливал ее бедра и только теперь, когда оргазм стал отпускать, Даша ощутила боль от его рук.

Всё кончилось так же быстро, как и началось. Он выскользнул, придерживая плоть одной рукой, отстранился, вошел в кабинет. Даша спрыгнула со столешницы и полезла в сумку за салфетками. Роман снова появился в приемной уже с застегнутыми брюками. Подобрал с пола пиджак, пальто, взял портфель. Подошел к дверям приемной, распахнул их. И, не сказав ни слова, ушел к себе.