Счастье в мгновении

Анна Д. Фурсова, 2020

Рождённые при первой мерцающей звезде, засветившейся на небе, Милана и Джексон стали друг для друга частями одного целого. Они хранили тайну о любви своей, боролись с чувствами, словно с демонами, до минуты, когда их сердца сами раскрылись, а губы слились в долгожданном поцелуе под луною. Жизнь, однако, рано или поздно приносит неизбежные страдания. Так, стоя на гибельной полосе, юная чета сражалась с противниками их судьбы, но в последний миг, когда, казалось, что препятствия позади и от "счастья в мгновении" их отделяют считанные секунды, произошло роковое событие, изменившее их навсегда…

Глава 10

На улице постепенно смеркалось. Стоял небольшой дымок среди улиц, причиной которому, возможно, явилось разжигание костра. Мы шли к набережной, и я постепенно сгорала от любопытства.

— Милана, нужно закрыть тебе глаза для того, чтобы сохранить интерес.

— Джексон, это обязательно?

— Да.

Я соглашаюсь на его условие, так как мое любопытство росло с каждой секундой. Он берет свою руку и закрывает мне глаза. Я отмечаю гладкость и нежность его кожи рук.

— Смотри, — отпускает свою руку Джексон, и я просто замираю от восторга. Мы стоим на пирсе, мои глаза смотрят в телескоп и взор устремляется к звездам.

— Нереальная красота, — восхищенно сказала я, забывая все слова в своем словарном запасе.

— Нравится?

— Очень.

— Я бы хотел поделиться своими мыслями с тобой.

— Конечно, внимательно слушаю.

— Знаешь, Мил, когда я смотрю на звездное небо, меня посещают мысли о том, что мы не одиноки. Когда от нас ушел отец, я думал, что моя жизнь закончилась. Я долго плакал, звонил ему, пытался прояснить ситуацию, но папа ушел не попрощавшись. Он бросил нас с мамой тогда, когда я больше всего нуждался в нем. Мне хотелось с ним проводить время, чтобы он видел, как я расту, какие имею интересы, учил меня осознавать свои ошибки, не повторять их в будущем, дарить мне любовь. Я видел, как мои одноклассники ходили с семьей на мероприятия, проводили вместе время, и я всегда им завидовал, мне казалось, что я был брошен на произвол судьбы. Да, я понимаю, что у меня есть мама, но отцовская любовь не заменит ее никогда. Я всегда мечтал услышать от папы слова: «Я горжусь тобой сын». Со временем я стал задумываться, что же такое счастье. Быть может, это найти свою любовь, достигнуть цели в карьерной сфере, иметь детей, заниматься любимым делом, но когда ты мне сообщила одну фразу, то меня словно накрыла глубокая волна, и я оказался на самом дне безграничного океана. Фраза звучала так: «счастье в мгновении». С тех пор, она является мне стимулом, стремлением двигаться дальше, довольствоваться и быть благодарным тому, что я имею сейчас, в данную нами секунду времени, а не завтра или через год, месяц, десятилетия. Поэтому единственным человеком, который заставил меня бороться за свою жизнь, призвание, идти к своим целям была не мама, была ты. Поэтому тебе я буду благодарен всю свою жизнь за то, что ты спасла меня от одиночества, в котором я находился. Ты изменила мое восприятие жизни. Пообещай мне одно, чтобы между нами не случилось, мы никогда не позволим, не общаться друг с другом. Даже, если нас разлучат годы в университете, карьере, мы найдем способы поддерживать общение друг с другом. Когда приехал Питер, я почувствовал, что он желает тебя забрать у меня… Ты мне нужна.

У меня текут слезы от сказанных слов Джексона. На протяжении всей его речи, я вдруг осознала, какую боль он пережил в детстве. Я начала понимать причины его многих поступков, в которых он пытался защитить и поддержать меня.

Я подошла к нему ближе и крепко обняла его, не прекращая плакать ему в плечо. Мы стояли, молча, нам не нужны были слова, мы крепко заключали в объятия друг друга. Он прижимал меня к своей груди, я отметила, как бьется его сердце, словно пытается выскочить из заточения. Обнимая, я чувствовала его родной для меня запах. Все минуты, проведенные на этом месте в объятиях, казались мне тем мгновением, которое я запомню на всю жизнь, мгновением вечности. Я чувствую притяжение между нами, будто нас что-то соединяет друг с другом, как действием магнита.

— Джексон, спасибо тебе за все, за то, что ты есть, за эти незабываемые минуты. Спасибо за мысли, которыми ты поделился со мной, они тронули меня. И ты мне нужен, всегда.

Джексон ничего не ответил, он смотрел на меня взглядом, в котором все сказано было без слов.

Внезапно, мы почувствовали желание полноценно ощутить внутренние составляющие наших душ и переживаний, которые были у нас. Джексон, нежно начал целовать мои ямочки на щеках, наши губы почувствовали легкое соприкосновение друг с другом. Я отметила, чтобы губы Джексона были напряженными и горячими. Мне казалось, что еле заметным соприкосновением к его губам, я словно обожглась. Наше дыхание было прерывистым, мы притянулись к друг другу, нас пронзал легкий летний ветерок, дующий с океана, и в этот момент меня резко сзади кто-то дернул по плечу, в результате чего я вздрогнула. Поворачиваюсь.

«О, боже, только не она», — протараторило мое сознание. Сзади нас находилась София.

— Джексон? Милана? Не верю своим глазам, значит, ты врал мне? Сам целуешься с Миланой, а меня приглашаешь на танцы и пикники? Ты, ты, ты обманщик и предатель, как ты мог? Я думала, что между нами что-то есть, а ты со своей подружкой у меня за спиной встречаешься, — кричит София.

— София, давай спокойно поговорим. Не делай преждевременно выводы, не зная всех подробностей ситуации.

— Я же вижу, как ты на нее смотришь и смотрел на пикнике, ты совершено иной, когда рядом с Миланой, а со мной все обстоит иначе. Мне с тобой больше не о чем разговаривать, ты предал меня!

— Милана, я сейчас все объясню, — говорит Джексон Софии, начиная злиться.

— Милана? Джексон, ты, что бредишь ею? Перед тобой София, не Милана. А ты, — показывает на меня София, — предательница, я верила в нашу дружбу, вы оба меня обманывали. Что вы только нашли в ней с Питером.

— Не смей так говорить о Милане, слышишь? А знаешь, ты права, между нами все кончено, — грубо сообщает Джексон.

— Джексон, так ты ее защищаешь? Да она же крутит вами обоими.

Все это время, я стояла, и по моим щекам текли горькие слезы. София права, я предала ее, мы чуть ли не поцеловались с Джексоном. Но она зашла слишком далеко, впутывая в ситуацию Питера. Я не знала, что сказать Софии. Я не могу сама себе объяснить, какие чувства я испытываю к Джексону, но в тот момент я желала его поцеловать.

— Мы уходим, — уверено говорит Джексон, беря мою руку и крепко сжимая. — Прощай, мне больше не о чем с тобой говорить. Ты права я ее защищал, защищаю и буду защищать, и ты никогда не посмеешь говорить о ней подобные гадости.

— Джексон, подожди, я думала, ты извинишься, и мы продолжим наше общение.

— София, я все сказал. Мне очень жаль, но я не испытываю к тебе никаких чувств.

Держась за руки, мы отправились обратно домой быстрым шагом. Я до сих пор не могла поверить во все происходящее между нами. От поцелуя нас отделяла доля секунды, в момент которой появилась София. Поцелуя? Я продолжаю плакать, все это следствие моей эмоциональности. Джексон меня останавливает, когда замечает мои всхлипывания от слез, которые слышны в округе и говорит:

— Мила, родная, пожалуйста, успокойся! Ты ни в чем не виновата, я совершил ошибку, София права. Но тебя никто не смеет так оскорблять и говорить вещи, противоречащие твоей сущности. Иди ко мне.

Он успокаивает меня, заключает в объятия, и я начинаю постепенно приходить в себя.

— Нет, Джексон, — вытираю я слезы, текущие по щекам, — мы не должны были…

–Мила, я испортил наш с тобой момент.

— Джексон, как ты мог испортить, ты дал мне почувствовать то, что я еще никогда не чувствовала в своей жизни.

— Я тоже ощутил незабываемые чувства, — говорит Джексон, его голос при произнесении этих слов казался мне таким нежным, чувственным. — Мила, ты вся дрожишь, необходимо возвращаться домой, иначе простудишься.

— Да, бежим? — спрашиваю я, — Назовем это вечерней пробежкой.

— Мила… моя Мила, на раз, два, три…

Взявшись за руки, мы со скоростью света побежали к моему дому, в котором наверняка сейчас мама с Марией обзванивают все телефоны, начиная со скорой помощи, ведь мы ушли на 15 минут, а прошло уже больше часа, да и без сотовых телефонов.

— Джексон, готовь оправдания нашего отсутствия, — с улыбкой говорю я Джексону.

— Сейчас ты станешь свидетелем моей импровизации, — отвечает Джексон и открывает передо мной дверь дома. Не успев переступить через порог, мама повышенным тоном голоса сообщает:

— Довольны? Вы заставили нас волноваться, сказали, что уйдете на несколько минут, вас не было 1,5 часа. Трубки не берете, вы очень некрасиво поступили. Особенно Милана, к нам пришли в гости, а ты в свою очередь развернулась и покинула нас.

— Джексон, вы решили пошутить, таким образом? — говорит Мария, соглашаясь со словами моей мамы.

— Нет, миссис Анна, мама, вина лежит на мне, я уговорил Милу прогуляться со мной по набережной и поговорить с ней. С нами все хорошо, нам казалось время еще не позднее, — достаточно уверено сказал Джексон.

— Милана, детка, а что с твоими глазами, ты плакала? — перебивает Мария Джексона.

— Мы с Джексоном, вспоминали истории из детства, и меня накрыла ностальгия, — лгу я.

Понимаю, что ложь не выход из любой ситуации. Но не сообщу, же я прямо, что мы стояли на пирсе, смотрели на звезды через телескоп, обнимались и почти поцеловали друг друга, но в данный момент появилась подруга Джексона, набросилась с обвинениями и обозвала нас предателями.

— Давайте пить чай с приготовленными мною кексами, — говорит мама, пытаясь наладить произошедшее, чтобы не испортить вечер окончательно.

Мы с Джексоном киваем и садимся за стол. Мама позвала Питера и папу кушать с нами угощения, которые, все это время пока нас не было, занимались чтением написанного Питером детектива.

— Как успехи? — мама задает вопрос папе, заваривая травяной чай.

— Питер — гений, его работы впечатляют. Будем продолжать заниматься над рукописями, возможно, в ближайшее время буду часто бывать в гостях у вас, — говорит папа, обращаясь к Питеру и Марии.

— Всегда рады видеть, — с искренней улыбкой говорит Мария, — вы столько делаете для нашей семьи.

«Чаепитие — лучший способ чтобы согреться и отвлечься от негативных мыслей», — подумала я.

Замечаю, что рука Джексона прикасается к моей под столом, которая находится на коленях. Я начинаю смущаться, боясь, что присутствующие заметят, но отгоняю данные мысли, мотивируя себя тем, что стыдного в этом ничего нет. Джексон трогает мои пальцы на руке, поглаживая и одновременно щекоча их. Я тихо начинаю хихикать, Джексон замечает мой смех, и мы начинаем улыбаться друг другу. Посмотрев на Питера, я увидела коварный и недовольный взгляд.

«Вот бы не произнес очередную небылицу!» — твердила я про себя.

— Что за улыбки? Вы от нас что-то скрываете! — изъявляет Питер.

Уходя от ответа, я моментально взяла кружку с травяным чаем и принялась пить. У Джексона не выходит держать себя в руках при насмешках Питера и пора снова ждать очередных словесных разногласий между ними.

— Тебе какое дело до этого? Нравиться ломать жизни других людей?

Теперь моя очередь дергать Джексона за ногу, с целью, чтобы он прекратил и держал язык за зубами, не поддаваясь на провокации Питера.

— Я ничего не ломал.

— Значит, ты кретин, который не осознает своих действий.

— Мальчики, немедленно прекратите. Джексон, что с тобой такое? Твое поведение переходит все границы! — озлобленно говорит Мария.

— Доволен Питер? — раздраженно говорит Джексон.

— Да, еще бы, — язвительно изъявляет Питер.

— Достаточно слов, мы уходим домой. Анна, Ник, благодарю вас за вечер, приношу свои извинения, но Джексон и Питер в последнее время как с цепи сорвались.

— Понимаем, — отвечают мама с папой, — но оставайтесь, все в порядке.

— Уже позднее время, повторно выражаю благодарность за этот вечер! Я замечательно провела время с вами! Приходите также ко мне как-нибудь.

— Всего доброго, Мария! — сообщает мама.

Джексон кивнул мне, показывая на экран телефона, что потом напишет мне или позвонит. Питер и Мария ушли следом за Джексоном.

— Что такое с Джексоном? Он всегда такой был милым, я не ожидала от него подобное, — бормочет мама, выражая глубокое удивление.

Мама ошибается, она не знает его так, как знаю я. Она не имеет права делать выводы, не понимая через какие жизненные испытания прошел Джексон. Каждый заслуживает высказать свое мнение. Я полностью согласна с Джексоном, Питеру не за чем знать наши личные дела с Джексоном, улыбаемся мы друг другу или нет, держимся ли мы за руки.

— Он имеет право на свое личное мнение!

— Так ты защищаешь его действия по отношению к Питеру?

— Я исхожу из того, что чувствую, а чувствую я, что нельзя обсуждать действия человека. Лишь поговорив с ним, возможно, понять, осознать, почему он поступает так. Питер ушел от них с мамой, как поступил их отец. Разве, ты не помнишь, как он переживал, а Мария, она же не имела тогда большого количества финансовых средств, представь, как непросто было Джексону. Для него утрата одного из членов семьи казалась утратой его жизни.

— Дочь, когда ты успела вырасти? Такие мысли… Я горжусь тобой, ты, верно, поступаешь, что стараешься понять человека, помочь ему, поддержать его.

— Мам, поэтому не говори плохо о Джексоне, ты же сама видела, как Питер начинал наговаривать на него… — говорю я, защищая Джексона.

— Я видела только одно: Питеру ты небезразлична, поэтому, как только он замечает тебя с Джексоном, так начинает сообщать вопросы, которые вас обоих раздражают, — говорит мама, убирая со стола.

— Я слышал, что речь о мальчиках снова, кому там Милана небезразлична? — вмешался отец в наш разговор с мамой.

— Питеру, это же очевидно! — дополняет мама, и я глубоко вздыхаю, понимая, насколько меня это раздражает.

— Даже и не смей говорить о таком! — строго заявляет папа.

— Почему, Ник? Наша дочь такая красивая девушка, в нее что, никто не может влюбиться?

— Нет, не Питер!

— А что такое с Питером? Ну, подумаешь ему 20 лет, а Милане — 17, — сообщает мама.

Не могу осознать то, что мама и папа спорят из-за Питера, которого нет давно уже в нашем доме. «Что же эта за личность Питер? Почему он всегда оказывается в центре всех событий?» — спрашиваю я себя.

— Кстати о возрасте, — говорит папа, — через две недели тебе исполнится восемнадцать лет, но это не означает, что тебе будет разрешено встречаться с мальчиками.

— Пап, ты слышишь себя сейчас? — начинаю смеяться я.

— Ты всегда останешься маленькой девочкой для меня, которая отдала бы все за любую сладость.

— Значит, опять ты на кукурузные палочки мне намекаешь?

Папа с мамой засмеялись громко, услышав мои слова.

— Питер, их не стал кушать, можешь взять в моем шкафу в кабинете.

— Какой джентльмен, — добавляет мама.

— Джентльмен из-за того, что не съел палочки?

— Почему бы и нет, — говорит радостно мама.

— Так, Ник и Милана, давайте все-таки вы попробуете кексы, которые я пекла.

— Разумная идея, — говорит папа, и я киваю.

Мы начинаем досматривать втроем, как в детстве, фильм «Чудо», наслаждаясь вкусом кекса с травяным чаем. Мама рассказывает параллельно истории из детства, когда она была в таком же возрасте, что и я, как впервые поцеловала мальчика, который ей нравился до безумия, затем папа присоединяется к маме, делясь своими рассказами из прошлого.

Я за эти душевные разговоры обнимаю маму. Люблю такие мгновения. Объятия — лучшее средство от всех разногласий и недомолвок.

— Мам, я так редко, говорю о том, что люблю тебя! Ты для меня свет, который освещает дорогу жизни. Спасибо за то, что ты всегда рядом.

— Моя милая и взрослая дочь, — плачет мама от счастья.

Я смотрю на маму в этот момент и вижу в искорках ее глаз ее настоящую. Поистине говорят, что если сомневаешься в чувствах и действиях человека, посмотри ему в глаза и ответ будет очевиден. Мамины слезы пропитаны нежностью и любовью по отношению ко мне.

— А папу ты, значит, не любишь?

— Люблю, вас двоих!

— Предлагаю тройное объятие! — предлагаю с радостью мама.

— Да! — отвечаю я.

Я крепко обнимаю своих родителей, и пока, они не видят, делаю фото на переднюю камеру телефона. Как же ценен этот момент… Счастье в мгновении.

Как часто мы забываем, что родители с нами не навсегда, собственно, так же как и мы сами. На том основании, что сущность человека — оставить после себя жизнь. Мы рождены, чтобы умереть. В конце концов, не спрашивая у нас желания, наши сердце перестанет биться, и мы покинем этот мир. Так почему же так часто мы забываем про это и думаем, что наша жизнь вечная и еще когда-нибудь все сделаем, скажем, реализуем планы. Нас всегда терзают сомнения: а что, а если, а вдруг. Жизнь идет своим чередом, круговоротом, так запрограммирована природа, мы не вправе изменить данные законы. После нас будут наши дети, которые также оставят после себя жизнь. Так почему же, не начать ценить жизнь, все ее прелести, радости, полосы и начать действовать прямо сейчас не завтра, не через неделю, месяц, год, десятилетия. Подойти и сказать родителям слова благодарности за подаренную жизнь, начать использовать свои возможности, достигать высот, которых желает наша душа, а не те, что диктует нам общество.

Поразмыслив на данную тему, вспомнив моменты сегодняшнего вечера, звездное небо, ослепляющего своей красотой, я, собираю все свои мысли, эмоции и чувства в единое целое и создаю для них стихотворную форму.

«Безграничная высь»

Каждый из нас, смотря на звездное небо

Думает о чем-то своем.

Кто-то вспоминает ушедших родных,

Представляя, как им было хорошо вдвоем.

Кто-то с надеждой в безграничную высь

Взирает, увидев комету,

Доставая, как можно скорее, телефон,

Чтобы запечатлеть ее и показать своим детям.

Кто-то, увидев млечный путь,

Загадывает заветное желание,

Надеясь, что оно сбудется в данный час

И уничтожит все душевные раны.

Кто-то тоскует, смотря в небеса

И плачет, навзрыд, с мольбою: «Боже, ну почему ты забрал мою любовь?

Как же мне теперь жить?

Просыпаясь, я снова умираю от боли».

Она была для меня звездой,

Сияя в ночи неустанно.

Родная, я всегда буду рядом с тобой

И думать о тебе никогда не устану.

Да, мы не вместе сейчас

Нас разделяет расстояние равное скорости света,

Но я пробуду на Земле до тех пор,

Пока в жилах моих течет кровь эта.

Любимая, мы встретимся скоро, и будем рядом всегда,

Будем жить вечною жизнью,

И, быть может, наши дети, посмотрев наверх, в небеса

Вспомнят о нас, говоря: «Мама, папа, как же мы не ценили с вами время это».

Да, звездное небо — это самый загадочный феномен,

Что же, там, нас ждет после жизни на планете?

Возможно, не на каждый вопрос есть должный ответ,

Так как многое создано не для этого.

— Мам, спасибо тебе за жизнь!

— Дочь, надеюсь, что это была последняя на сегодня фраза от тебя, иначе сейчас будут лужи на кухне, — смеясь, и одновременно, плача, сказала мама.

— Наконец-то, мы дожили до того момента, когда мама собственной персоной сообщает мне, чтобы ее дочь замолкла, — смеюсь я.

— Мои любимые дамы, не потребуется ли вам кувшин для слез? — спросил папа, и мы начали всеми смеяться. Я их повторно обнимаю и говорю:

— Спокойной ночи, люблю вас!

— Сладких снов, милая!

— Анна, я не ослышался, она сказала «люблю вас»?

— Да, Ник, наша дочь стала взрослой, и готова к полету в счастливое будущее.

Захожу в комнату, надеваю теплую пижаму ложусь в свою уютную кровать. Мысли о Джексоне мешают мне уснуть. В моей памяти так свежи воспоминания: прерывистое дыхание, учащенное сердцебиение, прикосновение губами. Можно ли испытывать данные чувства к своему близкому другу или это иллюзия? Не могу найти объяснение, но я до глубины души желаю поцеловать его, прижаться к его груди. Держа в руке телефон, замечаю его вибрацию, сообщение от Джексона: «Я скучаю по твоим губам, родная».

«Я счастлива, я так счастлива в эту секунду».

Я благодарю свою жизнь за то, что сейчас прочла данные слова.

Печатаю ответ: «А я скучаю по твоим, родной».

Мне не верится, что я отправляю такие нежные сообщения своему другу детства.

«И как только мы перешли на станцию любовь и покинули станцию дружбы? Или все это обман чувств и иллюзия любви?»

«Как я могу сомневаться во всем происходящем со мной, если я испытываю счастье только при одном упоминании имени «Джексон»?» — спрашиваю я себя, отбрасывая негативные мысли.

Я кладу телефон рядом с собой, ложась на кровать, представляя, что обнимаю данное сообщение, Джексона и со счастливой улыбкой мгновенно засыпаю.