Звездные почтальоны

Анна Д’Амури

Что такое любовь и предательство в масштабах космоса? Есть ли в нем место дружбе, выручке и свободе?Три поколения наследников – условие вступления Земли в Почтовое Сообщество. Дети, соединяющие миры, принимают сложные решения, взрослеют и отпускают старые обиды.Как равноправный партнер, Земля-Андра должна доказать свой талант и уникальность Мерцающему Миру, где правит торговля. Тогда почему его обитатели ищут любовь?Каждый найдет свой ответ.И, что удивительно: вы захотите носить белое.

Белая планета. Даньке 6 лет

1. Тетушка Аля

— Началось, понимаешь? Уже началось! — паниковал в трубку брат Али.

— Спокойненько, завтра же буду.

Иголочки радости кружили ей голову. Не в силах сдержаться, она запрыгала по комнате как маленькая. Заметив в дверях смеющегося мужа, она не остановилась, но затанцевала, нарезая зигзаги и напевая: «Началось, началось».

И вот, одетая не по сезону, в гобеленовой накидке, она стоит со счастливым лицом на сером островке снега. Не замечая, как промокают ее белоснежные сапожки, с удовольствием вдыхает непривычно холодный воздух.

В это утро в доме двойняшек суетились все. Их мама непрерывно всплескивала руками и, вспоминая всякие мелочи, напутственно кричала: «Никаких ужастиков на ночь!», «В 10:00 — спать», «Слушаться тетю Алю, поодиночке — никуда!»

А брат с сестрой в ответ переглядывались, закатывали глаза и фыркали.

Шестилетний Данька хныкал у дверей, папа бурчал, укладывая бесконечные сумки в машину.

— Лёля, на два дня. На два дня, Лёля!

А когда в переулок медленно въехало такси, то и дело проваливаясь в быстро таявший снег, белобрысые двойняшки, толкаясь и визжа, ринулись встречать долгожданную гостью.

— Тётя Аля, тётя Аля!

— Куда на улицу раздетыми? — раскричалась вдогонку мама.

Тётушка Аля приезжала к племяшкам крайне редко. Всё они к ней.

Неуклюжее коридорное приветствие, оно же прощание, завершил гулкий хлопок дверью. Ребята бросились к окну и принялись отчаянно махать руками, провожая родителей и младшего брата в неожиданную поездку.

Когда их машина скрылась за воротами, дети дружно плюхнулись на диван и вопросительно уставились на тётушку.

— Ну-с, молодые люди, показывайте ваши хоромы, — скомандовала тетушка Аля. Двойняшки нехотя оторвались от дивана, взяли ее нехитрый багаж и, притворно охая и сгибаясь под его тяжестью, потащили сумки вверх по лестнице, а тётушка бессовестно хихикала сзади.

Запах сосны и мандаринок, новогодние блестяшки по всему дому и смешливые племянники радовали сердце Али. Осмотревшись в их комнате, она торжественно провозгласила:

— Сегодня никто не будет спать как обычно. Мы соорудим сказочный шатёр.

Ребята заупрямились:

— Давай ещё куклу Барби притащим, — разочарованно протянул Гоша.

— Нам, что, 5 лет? — поддакнула Рита.

— Вам два раза по 5 лет, а мне 7 раз по 5 лет. И мои семь раз хотят шатёр! Он мне нужен для вдохновения. Только в шатре я превращаюсь в отличную рассказчицу. Я приготовила для вас необычную историю.

— Ну да, ты нам ещё сказки почитай на ночь, — съехидничал Гоша.

Но тётушка уже перебирала покрывала в шкафу и притворно безразличным голосом попросила:

— Маргарита, не поможешь ли мне?

Рита глянула на брата, тот сделал строгие глаза, но это не помогло. Рите уже стало интересно. Она пожала плечами и подставила ладоши под стопку разноцветных покрывал.

— Ну что, Маргоши, за дело?

— Тёть Аль, ты опять за своё? Мы уже выросли, мы — Маргарита и Гоша, а не Маргоши. Два человека, понимаешь? — возмутилась Рита.

— О да, я понимаю.

Тётушка заперла шкаф, повернулась к племяннице, взяла ее лицо в ладони и чмокнула в лоб.

— А вы знали, что эта комната когда-то была моей? Я здесь прятала свои сокровища. Может, они ещё здесь. Кто знает, кто знает? Ритуля, нам нужны прищепки. Принеси, пожалуйста.

Тётушка развернула на полу огромное одеяло, сшитое из разных кусочков ткани. Гоша вспомнил, как мама стелила его в гостиной, где они с сестрой разыгрывали сцены с Риткиными куклами в качестве зрителей. Это было их царство, их сказочная страна.

В комнату вбежал вислоухий пёс Сёмка и разлегся по центру покрывала. Гоше ужас как захотелось к нему, но, пересилив себя, мальчик просто бросил в Семку подушкой. Тот встрепенулся и вскочил на кровать, призывая к игре. Гоша обхватил собаку руками, и они шумно скатились на пол. Гоша с удовольствием растянулся звездой на покрывале рядом с Семой.

Вскоре вокруг них вырос кривоватый, но очень уютный шатер со старым абажуром, диванными подушками и тёплым родительским пледом. Тётушка Аля принесла поднос с горячим какао и печеньем и заговорщицки спросила: «Готовы?»

— Это правдивая история или сказка? — уточнила Рита, грея руки о чашку.

— Самая что ни на есть правдивая! Нужно заметить, что все события происходили неподалеку.

— Ну да, прямо в Одессе? — усомнился Гоша.

— Именно! Начну историю с того момента, когда жизнь одной обычной школьницы невероятно усложнилась. Назовем ее Саша.

***

Тем вечером Саша, расплющив нос об оконное стекло, минут пять наблюдала за отцом со двора, но никак не решалась войти в дом. Тагир Петрович, известный как физрук Тагирыч, сидел, подперев голову огромной ладонью, и листал толстую тетрадь. Там были аккуратные записи на белом и родном языках.

— Как будем выкручиваться? — спросила она у стоящего рядом Вила. Именно он настаивал на записи его истории. — Нуууу всё, наш тайный язык уже не тайный…

Вот и мама с братом спустились в гостиную. Родители начали что-то обсуждать: мама сердится, а отец говорит с таким серьёзным лицом, что у Саши начало перехватывать дыхание. Она не хотела обманывать родителей. Вил предложил сказать полуправду. То есть только то, во что поверят. А именно: что Саша пишет книжку и придумала свой тайный язык.

— Я не могу им врать, я не сумею. Одно дело молчать, а другое дело — придумать врушную историю.

Вил продолжал убеждать, что так лучше для их спокойствия. Саша была в отчаянии. Как она всё объяснит папе? Однако Вил был прав. Она всё ещё помнила тот самый день.

2. Внимание, тот самый день

Пять лет назад семилетняя Саша сидела на высоком стуле в приемной директора школы и беспечно болтала ножками в беленьких туфельках, совсем не понимая, что происходит. Почему она должна сидеть здесь и не может быть там, за дверями, с мамочкой? Не вытерпев, девочка спросила об этом Вила. Он сидел рядом и рассматривал черепашек в аквариуме. Вил не знал, почему нельзя быть с мамочкой, но посоветовал ждать. И Саша продолжила качаться на стуле. «Незачем беспокоиться, — думала она, — мамочка может все, она им все объяснит. Разве я сделала что-то, что их обидело? Я провинилась?» Не вспоминалось ничего такого. Да и Вил начал свой рассказ о далёкой стране.

Саша последовала за братом в страну, где люди носили белые одежды. Все-все. Разве так бывает? Саша рассматривала улыбающихся прохожих и искала глазами нового друга. Хоть одного ребенка своего возраста. Спросила у Вила: «Почему здесь не с кем играть?» Вил вздохнул прямо как взрослый, заметив, что Саша не следит за рассказом. Ей многое предстоит узнать об этой стране, а для этого необходимо знакомиться с жителями, различать дома и улицы. А прежде всего — внимательно слушать и запоминать.

«Зачем? — подумала Саша. — И почему Вил иногда ведет себя как папа?» Девочке стало грустно. Сегодня она всех расстраивает. Вот, например, чем она расстроила учительницу? Разве она кого-нибудь ударила? Разбила вазу? Так нет же! Саша попыталась припомнить, что произошло. Ничего особенного. Она, как обычно, просто слушала сказку Вила о маленькой принцессе. А в это время учительница расспрашивала, кто и как провел каникулы, где побывал. Настала Сашина очередь, и она была рада рассказать, как они с Вилом путешествовали в подземном мире. Там росли большие свечи, она с братом купалась в ручейках и играла в прятки с эхом.

Учительница сказала, что это наверняка прекрасное место, но было условие — не выдумывать, и она рассчитывала услышать правдивую историю.

— Я не выдумываю, я ведь там была не понарошку, — удивленно пробормотала Саша, почувствовав себя неуютно.

— С кем? — не унималась учительница.

— С моим братом, с кем же еще.

— А как зовут твоего брата?

— Вил.

— Какое странное имя. Но я точно знаю, что у тебя нет такого брата.

Саша оторопела, посмотрела на Вила и, указав на него, выдохнула:

— А это, по-вашему, кто?

Класс расхохотался, расшумелся.

После уроков учительница отвела Сашу в приемную и, объяснив, что ее мама в кабинете директора, велела ждать.

«Дааааа, что-то не так», — сообразила Саша и занервничала.

Мама вышла из кабинета директора с очень грустными глазами. Саша заерзала на стуле.

— Мамочка! Я плохо вела себя?

— Нет, родная. Ты опять нафантазировала, мол, у тебя есть ещё один брат. И он рядом с тобой.

Взглянув на Вила, Саша готова была расплакаться. Кинулась на шею мамочке и прошептала: «Прости меня. Больше никогда, никогда…»

Крепко прижавшись к маме, замерла, чтобы услышать мамино сердце: оно еще плачет? А потом посмотрела на Вила и вдруг заметила, что на нем странная белая одежда, как у всех взрослых из сказочной страны. Да и стоит он не на школьном полу, а на траве возле озера.

Сердечко девочки трепыхалось, из распахнутых серых глаз лились слезы. Она поняла: Вил — это ее секрет. Ей нужно научиться молчать, а то он уйдет и унесет с собой все сказки.

***

Саша мотнула головой, прогоняя тот самый день, спрыгнула с бочки и отряхнула коленки. Деваться некуда, нужно идти домой. Вздохнув, она направилась к двери. И как только вошла, младший брат, которого она за вредность прозвала Горьким, бросился к ней с радостными криками:

— Кому-то сейчас влетит, ой-ой.

«И почему он такой?» — подумалось Саше.

Мама подошла к сыну, развернула его за плечи и, подтолкнув к лестнице, приказала:

— За уроки! А ты, дорогая, — обратилась она к дочери, — поговори с папой.

Саша обреченно кивнула и начала тянуть время. Сняла куртку, замызганные белые ботинки, пошла мыть руки. Мылила и мылила, старательно стирая с пальцев пятна фломастеров. Кошка Марфа протиснулась в прикрытую дверь ванной, запрыгнула на умывальник и принялась обнюхивать хозяйку, впитывая запахи как рассказ о прошедшем дне. Саша доверительно подставила лицо Марфиному носу и пожаловалась:

— Влипли мы.

3. Качели

Вот что поняла Саша:

1. Нельзя пялиться на Вила. Люди не понимают, почему она постоянно поглядывает в сторону.

2. Точно нельзя пялиться на воображаемые миры, как в телевизор. Это совсем невозможно объяснить.

3. И тем более — разговаривать с кем-то из тех миров. Нельзя даже им улыбаться.

4. Нужно следить за речью и не переключаться на известный только Саше белый язык.

Нужно быть другим человеком, играть роль. Это было сложно и запутано. Саша постоянно нарушала эти правила. Часто она так уставала от необходимости все помнить и контролировать, не быть собой, что хотела капризничать. И она капризничала, даже кричала: «Почему я всё должна скрывать? Мне это не нравится. Почему я не такая как все? И как мне понять, что я не такая как все, если ЭТО нельзя обсуждать?»

Так случилось и в этот день. Поднявшись к себе в комнату, всё ещё дрожа и ненавидя себя за ложь отцу, Саша тихо расплакалась. Объявился Вил и заверил, что всё образуется. Саша, не оборачиваясь, пробормотала сквозь слезы: «Уходи прочь, уходи прочь, ничего не образуется! Ведь это навсегда. Я такая навсегда. И папа не поверил! Он не отстанет. Уходи!»

И Вил исчез. Сначала Саша даже обрадовалась. Следующим утром, нигде его не обнаружив, выбежала на улицу, схватила велик, усадила в багажник Марфу и помчалась к морю, ликуя. Теперь не нужно учиться в двух школах сразу! Не нужно прятаться от родителей.

Шли дни, и Саша неожиданно для себя заскучала. Она бродила глазами в известных ей местах белой планеты, но друга не находила. Однажды Саша качалась на качелях, уставившись в никуда, и, раскачиваясь все сильнее, ловила холодок в животе. На мгновение закрыла глаза, а, открыв, поняла, что всё ещё качается, но уже возле дома Вила, на Белой планете. Она всегда видела Белый мир как на экране, потому как собственный земной мир никогда не исчезал. Однако в этот раз все было иначе. Родной двор пропал. Возникло странное чувство сна: не могла же она переместиться на другую планету вместе с качелями, как по волшебству? Саша осторожно замедлила раскачивание, тормозя пятками, и, с удивлением осматриваясь, поставила ноги на траву. Потопталась — всё устойчиво. Не торопясь пошла к дому Вила. И, конечно, он выскочил на порог, улыбаясь.

— Вил, ты мне снишься?

— Нет, ты у меня в гостях, проходи.

Раньше Саша видела его дом только снаружи и с радостью приняла приглашение. «Ой, а его родители?» — пронеслось в голове. Но Вил уже орал во все горло:

— Саша пришла, Саша пришла!

Первой в круглой комнате появилась высоченная дама в широком белом платье. Она держала непонятный инструмент и приветливо улыбалась. Затем откуда-то из пола на движущемся постаменте выплыл очень худой седовласый господин в длинной тунике, такой высокий, что Саше пришлось задрать голову, чтобы рассмотреть его лицо.

— Иззззвините, я не нарочно, я… я не знаю, как так случилось, — запинаясь, пыталась объясниться испуганная Саша.

— Всё в порядке, мы тебя ждали! Не сегодня, но ждали. Вернее надеялись, что у тебя получится.

— Получится что? — недоумевала девочка.

— Получится совершить переход, милая.

— Но я ничего не делала! Я просто… это… качалась на качелях… А почему я не вижу моего дома? Что случилось? Как мне теперь вернуться? — затараторила Саша на родном языке, глотая слёзы и не в силах остановить волну страха.

Дама спрятала в замысловатой причёске непонятное устройство, подошла к плачущей девочке, уселась на пол, расправив белую юбку вокруг себя, притянула Сашу и усадила прямо на приятную бархатистую ткань.

— Я понимаю, как ты себя чувствуешь. И я тебя уверяю, всё хорошо. Скоро ты вернёшься домой. Давай знакомиться. Меня зовут Ирим. Я — мама Вила, а это, — дама глазами указала на грозного мужчину, — Амол, его отец. Раньше ты только видела другие планеты. А теперь ты перешла на Белую планету, причем сама, и это очень важное событие. Я тебя поздравляю! Мы все тебя поздравляем. Ты скоро сможешь притянуть и другие 5 миров.

Саша обмякла, слова и голос белой дамы успокаивали, убаюкивали.

Отец Вила, тяжело ступая, подошёл к ним, присел и с теплотой спросил:

— Что ты делала перед переходом?

— Я качалась, — с трудом перешла на белый язык Саша.

— Это важно, чтобы понять механизм, который ты использовала при перемещении миров.

— Вил долго не приходил, обиделся, видать. Мне было грустно.

— Ты захотела увидеть его?

— Очень.

— А сейчас чего ты хочешь больше всего?

— Домой! Домой хочу! Вдруг больше не смогу вернуться? — Саша закрыла глаза кулачками и зарыдала. Плакала и плакала, пока родной отцовский голос не спросил тревожно:

— Что с тобой, доця?

Саша так и не поняла, как ей удалось вернуться. Но думала только о том, что будет, когда все заметят — качели исчезли.

4. Рыжая Лида

Оставим пока Сашу со своими переживаниями и познакомимся с девушкой, которая сыграет важную роль в нашей истории.

Рыжеволосая библиотекарша Лида с детства обожала романы и, охотно погружаясь в удивительные истории главных героинь, представляла себя на их месте. Лида мечтала о другой жизни, однако так сложилось, что в свои 22 года она проводила бесконечные часы в обществе запыленных книг и редких посетителей. Но однажды, благодаря поломке водопровода, ее жизнь изменилась.

В подвале прорвало трубу так, что залило заброшенный архив. «Придется убирать!» — эта мысль совсем не радовала, а напрасно. Ведь девушку ждал сюрприз.

Лида заметила, что за дальними стеллажами, которые пришлось освободить и передвинуть, в стену уходила вода. Сантехник Гена постучал по стене, поднажал плечом, и фанерная перегородка сломалась, потащив с потолка огромный кусок штукатурки. За этой перегородкой таилось судьбоносное открытие: там, годами надеясь на освободителей, стояли огромные коробки с книгами. Позже Лида выяснила, что это дар местного монастыря городской библиотеке. Книги передали незадолго до Второй мировой войны, спрятали и позабыли. Ой, как же воодушевилась Лида, ведь предстояла перепись, работа с экспертами! Так и случилось. Но сюрпризы на этом не закончились.

Душным августовским днем Лида нехотя спустилась в архив, вдохнула пыль, запах плесени и ещё чего-то, что всегда заставляло быстренько покидать подвал. Взяла очередную коробку и потащила наверх. И, как назло, прямо на последних ступенях дно коробки не выдержало. Вот растяпа! Лида оглядела кучу книг, думая, как их лучше перенести, и тут заприметила необычный кожаный переплет. Подхватив подол длинного старомодного сарафана, она мигом сбежала вниз. Небольшая книжка была скорее тетрадью, исписанной витиеватыми старинными буквами. Лида сразу смекнула: это ценность. И прежде, чем занести её в каталог, решила выяснить, что же написано в тетради, и спрятала свой секрет в недрах библиотечного стола. Текст Лида переводила долго, ей не хватало знаний. Тут, как говорится, интернет в помощь. Однако онлайн переводчик еще не изобрели, потому пару дней Лида торчала на работе, обложившись словарями. Записи напоминали пророчество.

Правда, смущало описание книжного злодея. Как им может быть обычный подросток?!

***

— Саша — злодейка? — изумилась Рита.

— Так, значит, она шпионка! Её наняли инопланетяне, чтобы убивать людей, — на ходу сочинял Гоша.

— Георгий, отличный ход для сюжета, — заметила тётушка Аля.

— А что было в пророчестве? — спросила Маргарита, устраиваясь удобнее между огромными подушками.

— Ах да, что же там было? — подзадорила тётушка.

Вот как рыжеволосая Лида расшифровала текст:

«На жидкие берега, где стоит город сотни озёр и трех рек, целующих море, придут дети, умеющие соединять миры. И первая из них отдаст богатства природные иноземцам, и пустит их на землю родную. Создания эти изменят все.

Поймать соединяющих миры можно, но не удержат их никакие двери, никакие цепи. Смиритесь».

Остальные страницы заполняли непонятные значки. Внимательно исследовав манускрипт, Лида заметила, что в одном месте кожаный переплёт слегка расслаивался. Под ним что-то прощупывалось. Длинным пинцетом девушка вытащила наружу маленький пергаментный конверт, скрепленный немного треснувшей зелёной печатью. Она не увидела ничего зазорного в том, чтобы сломать печать. Опять сплошные значки! Однако сама печать показалась очень подозрительной. На изломе улавливалось слабое мерцание. Лида решила лучше рассмотреть дома, через лупу.

Вечером, так и не выяснив, отчего печать светится, Лида заснула прямо на диване. Разбудил ее громкий голос: «Проснись, проснись…»

Лида вскочила вся в поту, как бывает после ночных кошмаров. В комнате — никого. Непослушными руками взяла чашку с остывшим чаем. Сделав несколько судорожных глотков, попыталась вспомнить сон. Он ускользал, оставляя ощущение опасности.

— Это всего лишь сон, — вслух попыталась успокоить себя Лида, собирая в узел растрёпанные кудри.

— Нет, это не сон! — прогрохотал чей-то голос, взорвав голову барабанной дробью и скрежетом по стеклу. Лида зажала уши.

— Ты привыкнешь, — и снова боль.

— Уйдите из моей головы. Мамочки, я схожу с ума.

— Не сопротивляйся. Ты знаешь пророчество.

Слова о пророчестве заинтриговали. Так что, невзирая на боль, она, проглотившая десятки фантастических историй, позволила незнакомому голосу говорить.

— Кто вы? — спросила Лида, зажмурившись в ожидании боли.

Но с удивлением заметила, что слова становились мягче и тише.

— Я великий Гортуэ́, наследник, рожденный на планете Бьен.

— Инопланетянин? Да ладно. А как вы выучили наш язык?

— Глупое создание, я не говорю с тобой, я использую мысленный передатчик, тетафон. Ты же активировала запрос. Тебя плохо учили? Я передаю тебе мысли. Ты вскрыла конверт, и я прибыл приветствовать тебя, великая наследница. Но я не понимаю, почему ты не смотришь на меня. Ты слепа?

— Нет, не слепа. А где ты?

— О, могущественные предки наследников! Деви́ца, ты не видишь мою планету?

— Нет. А как её увидеть? — шептала обалдевшая Лида.

Голос не ответил.

Лида ждала всю ночь. Он объявился через несколько дней, да так неожиданно, что Лида долго кашляла, поперхнувшись завтраком.

— Деви́ца, не перебивай. Для тебя есть особая миссия. Мы охраняем покой Вселенной. Пророчество, которое ты прочла, правдиво. Тысячелетиями мы ищем детей, способных переходить в иные миры и даём им должное воспитание, чтобы избежать страшных последствий. Найди ребёнка. Если печать попала к тебе в руки, значит, ребёнок где-то рядом.

— Хорошенькое дело. Где его искать? И, главное, — как его искать? Как я пойму, что этот ребёнок — тот самый?

— Это просто. Ребёнок, в отличие от тебя, видит другие миры. Исполни твою миссию.

Так жизнь библиотекарши Лиды неожиданно приобрела смысл. Она даже перестала хмуриться от безысходности…

***

— Тетя Аля, я не пойму. Лида будет работать на инопланетного полицейского, который ищет злодейку Сашу?

— Георгий, твоя фантазия летит впереди рассказа. Это хорошо, но сейчас вам уже пора спать, а завтра я продолжу историю. Тогда и увидим, совпадет ли она с твоей версией.

— Теть Аль! Еще чуть-чуть, — взмолилась Рита. — Я же не усну.

Тетушка рассмеялась. Но вовремя напустив на себя серьезный вид, собрала чашки на поднос и скомандовала:

— Марш зубы чистить и по кроватям! Вы же не хотите, чтобы меня ваш папа ругал по приезду? Я вниз, на кухню, приду — проверю.

— Может, сказку на ночь? — пошутил Гоша и расхохотался.

5. Папино кресло

Аля спустилась в кухню, автоматически вымыла чашки, вытерла руки и открыла холодильник. Оттуда вырвался головокружительный запах копченостей. «Где Лёлька крепенькое прячет?» В дверце спокойно стояла ополовиненная бутылка белого мартини. «Не прячет, всё на виду. Хорошие всё-таки они родители». Аля плеснула себе в чашку и пошла в гостиную. Лёля почти ничего не поменяла. Та же мебель, та же люстра. Вот только появился несуразно большой телевизор, подвесные цветы вокруг окна, и огромные кадки с фикусами. И ёлка в углу. Небольшая, вся в игрушках, она приятно мигала синими лампочками. Аля зажгла ароматическую свечку на подоконнике и с удовольствием вдохнула аромат лаванды.

Здесь прошло её детство. Когда мама переехала к бабушке на Таирова, Егор несмело спросил сестру, не будет ли она против, если они с Лелей поживут в родительском доме.

Аля села в старое отцовское кресло, с трудом вспоминая его добрую улыбку.

…Аля рано ушла из дому. Едва ей исполнилось 18, она вместе с будущим мужем покинула город. Сейчас, спустя годы, трудно понять, было ли это ошибкой. Аля не любила приезжать сюда надолго. Так, на вечерок, поужинать с семьёй брата.

Она помнила перекошенное лицо матери, когда та истерила:

— Куда собралась? Как ты проживешь без образования? Твои дурацкие фантазии не принесут счастья! Этот сопляк исчезнет при первых трудностях!

Но Алю никто бы не остановил. В тот день она демонстративно собрала рюкзак и оставила мать, даже не попрощавшись. А через год и Егор уехал к Лёле в Киев, где та училась. Устроился в тренажёрный зал, сначала простым уборщиком, потом личным тренером. Чем окончательно добил маму.

Мартини грелся в чашке, не помогая вспомнить отца. Какие-то отрывочные картинки. Всё больше из далёкого детства. Он был как музыкальная дорожка в фильме её взросления. Просто был и всегда старался угадать дочкино настроение. Папа. Сегодня он бы ею гордился. А тогда? Кто знает. Он скупился на слова.

Сидя в углу гостиной, она затосковала по времени, когда забиралась к отцу на колени и, обняв за шею, прижималась к его колючей щеке. После папиного ухода Аля чувствовала себя беззащитной. Не поэтому ли она так рано связала свою жизнь с мужчиной?

Здесь, в отцовском кресле, Аля вдруг представила свою мать, рано овдовевшую, с двумя детьми на руках. Как она справилась? «А ведь мама тогда была немного старше меня сегодняшней…» Аля попробовала поставить себя на место матери. Что было бы с ней, если бы она лишилась любимого мужа? Как это можно пережить?! Ее неожиданно обожгла волна стыда. Бедная мама.

Детский эгоизм неизбежен. Но почему же, вырастая, мы не сдаём в утиль корзину с обидами? Нет, мы их бережём, расставляя в серванте самые любимые статуэтки из прошлого. Стираем пыль, глядя на них, терзаемся, а ведь это всего лишь искаженное восприятие жизни подростком. Тогда почему с возрастом Аля не простила мать за нелюбовь? Они редко говорят по телефону, ещё реже видятся. Отчего они так отдалились? Да, у мамы характер тот ещё. Но Аля уже потеряла отца и до сих пор не осознавала, что за эти 20 лет постепенно теряла маму. Сколько времени они упустили! От этой мысли защемило сердце и навернулись слёзы. Она их не остановила, а позволила течь по щекам. 20 лет…

Что это за дочь, которая избегает родной матери? И потом, из-за чего? «Ну не нравится ей мой муж. А может быть, сейчас всё изменилось? А может быть, мама хочет приехать и посмотреть, как дочка устроилась? А может быть, она, как и Аля, сидит сейчас в дедушкином кресле одинешенька, тоскует по дочери и спрашивает себя: что я сделала не так? А может быть, это Аля не любила маму? Вздор! Конечно, любила! Ей просто тяжело понять мать. Если она говорит, то это сплошные претензии и критика — всё не то и не так. Однако кто такая Аля, чтобы судить маму? Какая есть, такую и любить. Почему двое родных людей не могут простить друг другу прошлые обиды?»

Понадобились годы и папино кресло, чтобы понять простую вещь: любят не за что-то, а потому, что сердце полно любви. Любовь проникает повсюду, как запах жасмина, не спрашивая разрешения, не требуя заслуг. Любовь не подарок любимому человеку. Это подарок себе. Если не любить близких людей, то как можно полюбить дальних? Жизнь не бесконечна. И вот, наконец, в доме детства, со спящими наверху племянниками, Аля простила себя и мать. И решила, что начнет с чистого листа. Ведь всё, что мама сделала для них с Егором — шло из любви. Аля положила ноги в белых носках на пуфик. Папина привычка. Заколола волосы замысловатым крабиком и связалась с мужем. Он сразу спросил:

— Грустишь?

— Грущу.

— Плачешь?

— Люблю тебя.

— Только скажи — и я к тебе.

— Не нужно, родной. Я справлюсь.

6. Доносчица

Аля попивала ароматный чаёк с бергамотом, когда Маргоши, съехав по перилам, влетели в кухню, выкрикивая наперебой:

— Что дальше? Сашу рассекретили?

Не без труда усадив неугомонных племянников завтракать свежими сырниками, тётушка Аля продолжила.

***

Лида чувствовала, что ей уготована великая роль в истории. А ведь не особо надеялась стать главной героиней даже своей жизни. Она, обычная библиотекарша, спасёт мир, прямо как супергерои любимых романов! Эти мысли будоражили и приводили в ужас.

Лида разрабатывала план поиска ребёнка. Вернее, девочки, что было ясно из пророчества. Где её искать? Очевидно, в школе. И Лида нашла на карте близлежащие школы. Сколько лет может быть этому ребёнку? Вот с возрастом незадача. Но с чего-то нужно начинать. Можно проехаться по району и устроить конкурс на лучший фантастический рассказ. Тот, кто видит другие миры, точно выиграет. Но это займет кучу времени — читать сотни рассказов. И Лида остановилась на варианте «вопрос — ответ».

Летом библиотека почти пустует, но уже август, до начала учебного года пара недель. Составить график, договориться со школами. У неё получится. Нужно только придумать вопросник.

Девушка бездельничала наедине со своими мыслями, никто её не беспокоил. Она была так поглощена поиском вариантов, что забыла о худенькой девочке с длинными косами. Малышка зачастила в библиотеку и читала, усевшись на пол между стеллажами. Лида, подглядывая за ней поверх стойки, замечала, как та оживленно разговаривает сама с собой. И всё бы ничего, но это повторялось раз за разом. Странный ребенок. Сегодня Лиде стало любопытно, что эта девочка репетирует, листая энциклопедию растений.

Лида осторожно подошла к соседнему ряду с книгами и прислушалась. Какое-то бормотание. Она присела и тихонько отодвинула книги на нижней полке для наблюдения. «Что за язык?» — девчонка вдруг засмеялась, но сразу прикрыла рот ладошкой, будто кто-то её одернул. «Просто дурачится!»

Лида вернулась за стол и продолжила шпионить. Через несколько минут поняла, что маленькая читательница разговаривает не сама с собой, а с пустым пространством напротив.

Неужели это?..

На следующее утро Лида подготовила место для подслушивания. Убрала несколько книг, чтобы можно было спокойно наблюдать за девочкой. Та пришла в обычное время. Лида старалась не выдать свои подозрения. Подождав, пока девочка, как обычно, устроилась на полу и начала болтать, библиотекарша прокралась в соседний ряд, чтобы шпионить. Девочка часто произносила непонятные Лиде слова и целые фразы на чудно́м свистящем языке.

«А где они растут?» — разобрала Лида вопрос непонятно кому. Потом девочка замолчала, как будто внимательно слушала ответ, достала блокнот и, что-то спросив на странном языке, начала тщательно записывать, время от времени проговаривая слова вслух. Голос в голове Лиды был прав: ребенка уже контролируют!

Рыжая Лида не могла дождаться вечера в надежде, что инопланетянин придет поговорить. Ведь у нее замечательные новости!

***

— А сейчас, Маргоши — одеваться, мы идем на прогулку.

— Нееет, хотим продолжения, — заканючили двойняшки.

— Будет вам продолжение. Собирайтесь, обедать будем в торговом центре.

— И Семка? — округлив глаза, забеспокоилась Маргарита.

— Куда ж без него! И рюкзаки для батута не забудьте.

— Батууут! — заорал Гоша и помчался собираться, напрочь позабыв о бедной Саше. За ним ринулась Рита и вислоухий Сема.

Вечером, уставшие от субботних приключений, двойняшки быстренько забрались под одеяла и перед сном потребовали у тётушки историю Саши.

— А этот инопланетянин…

— Гортуэ́? — напомнила Маргарите Аля.

— Да, на какой планете он живет?

— Как вы уже знаете, грозный Гортуэ́ родился на планете Бьен. Там живут прекрасные люди с даром строителей, архитекторов. Представители этой планеты создали невероятные города на различных планетах. Гортуэ́ тоже мечтал о замке, но так его и не построил.

— А почему? Не умел? — поинтересовался Гоша.

— К сожалению, дедушка оставил ему в наследство, так сказать, незаконный бизнес.

— Криминальный? — сумничал Гоша.

— Да, Георгий, криминальный. Хоть он и мечтал о собственном городе с садами выше облаков, а был вынужден обосноваться под землёй, создав тайный лабиринт на никому неизвестной планете, подальше от сообщества. Это один из семи миров, которые соединял Гортуэ́.

— А что за бизнес такой кри-ми-нальный? — еле выговорила новое слово Рита.

— Семья Гортуэ́ занималась перевозками запрещенных товаров. Он продолжил дело. Также крал детей у создающих материю, и выращивал из них рабов. Они очень ценились на черном рынке. Отлавливал и руконогих прядильщиков, и доверчивых хамелеонов, которые подрастали и преданно ему служили. Но по-настоящему охотился за наследниками почтальонов со всех миров. Его огромный подземный лабиринт служил перевалочной базой для подпольных бартерных сделок. Но такая удача, как заполучить во владение целую планету, Гортуэ́ и не снилась! А Саша давала ему ключи к Земли. Заходи, бери, перепродавай!

7. Гортуэ́

«Как удачно глупая чужеземка сломала печать! Маячок активировался!» Гортуэ́ установил контакт и мог лицезреть несметные природные богатства. Он непрерывно таращился на планету маслянистыми глазами, морща мясистый нос, похожий на большой пельмень. Мысленно запуская свою команду в богатые леса и горы, он поминутно сглатывал и довольно хлопал себя по широким бокам.

Мысли доносчицы не всегда были четкими, что жутко раздражало. Но кто бы мог подумать, что она найдет наследницу так быстро. Все-таки расчеты жителей планеты Предсказаний всегда точные. Вот почему их услуги так дороги. Дед Гортуэ́ не поскупился, и выяснил год и место рождения следующего почтальона. Эта планета периодически приносила доход, достаточно было найти маленького наследника раньше почтальонов, выкрасть, воспитать, как подобает, и он будет служить и не жаловаться.

Дед оставил на планете маяк. Он рассказывал внуку, что отсталые цивилизации о других планетах обычно ничегошеньки не знают! И не узнают, если вовремя подчинить разум ребенка-наследника. Этот момент Гортуэ́ явно пропустил. А тайное братство хранящих печать, скорее всего, распалось по каким-то причинам.

Но не все так плохо.

Благодаря туземке Гортуэ́ смог связаться с наследницей. Сначала он присматривался к ней издалека. Но не мог слышать то, о чём она говорит, не выдав себя, так что держался за завесой наблюдателя.

Нельзя допустить, чтобы девчонка представила планету почтовому сообществу. Тогда, считай, пропал бизнес-план. От своей шпионки он узнал, что до назначенного дня осталось мало времени, и не собирался рисковать.

Удостоверившись, что цель его охоты сама, он показался.

— Здравствуй, наследница.

Девочка, завидев его, замерла и начала разглядывать незнакомца. Гортуэ́ восседал на массивном черном стуле, похожем на трон. Стул из каменного дерева был символом силы и власти. Гортуэ́ даже надел на голову шлем с чучелом хищной птицы Рассон, её широко расправленные красные крылья трепетали как живые. «Как, должно быть, страшно увидеть такую грозную фигуру. Это хорошо. Чем больше страха, тем дикари податливее, тем проще их подчинить».

Самозванка рассказала всё, что знала об этой девочке. Но что заставит её подчиниться без насилия — он так и не понял. Что ж, крайние меры так крайние меры. Гортуэ́ знал, что девчонку уже контролируют почтальоны.

Но ему не впервой. Её мир имел одну особенность, которая сохранилась во многих местах. Людей объединяло кровное родство. Они жили семьями, крепко связанными эмоциями. Ничего нового. И все на руку. Любые привязанности делают людей слабыми.

— Здравствуй, наследница! — повторил Гортуэ́.

Подобострастно склонился в глупом реверансе, помахав перед собой широкими ажурными рукавами цвета канарейки.

— Я вас не знаю, — прошептала девочка и свернула контакт.

«Кто её этому научил?» — взбесился Гортуэ́. Нужно спешить, пока она не пожаловалась почтальонам. И он снова отыскал наследницу и жестом попросил не убегать.

— Ты говоришь на языке почтальонов. Значит, знаешь, что у тебя есть контакт с разными мирами. Я представитель планеты лабиринтов. С радостью отвечу на все вопросы. А потому приглашаю тебя в гости на беседу.

Он переживал, что она откажет и продолжал давить:

— Не откажи в милости.

— Я не знакома с вашим миром, — и снова закрылась.

Гортуэ́ не знал, что Саша получила четкие указания на тот случай, если с ней свяжутся иномирцы до посвящения: она ещё не видна всем почтальонам, не сможет позвать на помощь.

Гортуэ́ зло рыкнул через сжатые зубы. Тянуть нельзя. Он повернулся и тяжелым взглядом обвел своих приближенных, таких же воришек. Затаив дыхание, подданные ожидали, когда хозяин окончит сеанс межпланетного общения. Жестом отослав их прочь, Гортуэ́ позвал помощника и приказал:

— Подготовь хамелеона и приведи ко мне. Я покажу ему путь. Если все получится, богатства нетронутой планеты будут нашими.

— Чем заинтересовать перевозчика?

— Мне откуда знать? — загромыхал Гортуэ́, заставив помощника вздрогнуть. — Выполняй! — и указал на дверь.

Тот согнулся в поклоне и, шурша оборками на штанинах, незамедлительно удалился.

Гортуэ́ отлично понимал, что пока нет разрешения на обмен, хамелеоны не станут ничего переносить. Лично им, видите ли, ничего не надо, им бы только дурачиться. Шляются по мирам бестолку. Притаскивают всякую ерунду.

А он, как наследник, к сожалению, может посещать только 7 планет, иначе бы все сделал сам. Ему удалось приручить достаточно младенцев хамелеонов, которые выросли в преданных сыновей. Они хоть и неуправляемые, но всегда возвращаются к нему, он же их, так сказать, приёмный отец! А для них это важно. Гортуэ́ ухмыльнулся: глупцы!

Нужно придумать сказку для перевозчика, помощник прав. Пусть поиграет в рыцаря-спасителя, им это нравится. Так наследница посидит здесь и пропустит день посвящения, а потом будет работать на него. Все, в конце концов, ломаются. Да поможет старый добрый шантаж. Гортуэ́ пошамкал рыбьими губами в предвкушении новых возможностей!

В зал ворвался и подбежал к трону как обычно восторженный хамелеон. «Который из них? Э́хель или Ро́фель? Кто их, длинноносых, разберёт». Тот, увидев строгое лицо Гортуэ́, начал менять свое, подражая, скопировал позу и наляпал на свою накидку оранжевых гвоздик, как на плаще советника. Опустил голову и замер в ожидании. Гортуэ́ медленно поднялся и заголосил.

— Посмотрите, люди добрые, что происходит! — хамелеон вслед за ним сдвинул брови и заломил руки. — Бедного ребенка заперла в темнице злая женщина. Дитя сидит без одежды на холодном полу, одна, без родных, бедняжка! Примем же в нашу дружную семью эту несчастную девочку, спасем ее. Я приготовил для нее убежище в комнате с фонтаном. Найдем её родителей и вернём им дитя.

Хамелеон негодовал. И точь-в-точь голосом Гортуэ́ воскликнул:

— Я! Я вызволю ребенка! — и слился с телом правителя. Через секунду отделился от него и грустно покачал головой. — Жестокая женщина поместила беззащитную девочку в узкую комнату без еды и воды. Я спасу ее, — и растворился в воздухе.

Помощник зааплодировал и Гортуэ́, довольный собой, скинул тяжелое красное чучело с головы, усадил свое мешковатое тело на трон, поправляя банты на коленях и смакуя скорую победу. Какие же идиоты эти хамелеоны! Только за правое дело, только для развлечений, только по необходимости. Не напасешься историй. Но без хамелеонов его бизнес невозможен. Гортуэ́ небрежно махнул толстыми пальцами, отослав помощника прочь, прикрыл глаза и погрузился в созерцание прекрасных замков родной планеты Бьен.

***

— И что, этот гадкий хамелеон таки украл Сашу? — разволновалась Маргарита.

— К сожалению, да, — грустно ответила тётушка Аля. — О злодее Гортуэ́ расскажу завтра, спите.

Тетушка Аля поправила одеяла и тихонько вышла, оставив Семку охранять сон племянников.

8. Двухметровые гости

— Давайте-ка разберём шатер до приезда родителей.

— Кто строит, тот и убирает, — попытался схитрить Гоша.

— Кто убирает, тот и слушает историю Саши, — выкрутилась Рита. — Правда, тетя Аля?

— Гошенька, без мужчины нам тут не справиться. Вон, никак не получается узел развязать.

Гоша шумно вздохнул для вида и принялся отвязывать гирлянды с потолка шатра.

Через полчаса веселья в покрывалах Семка последовал за хозяевами вниз и, жадно напившись, улёгся у дивана. Двойняшки устроились под пледами. Тетушка Аля, обняв подушку, умостилась в кресле и продолжила историю звездной наследницы Саши.

***

В этот день Лида спряталась за стеллажами и внимательно слушала. Девочка болтала с невидимым собеседником, перемешивая два языка, и кое-что Лиде удалось понять. Девочка спрашивала, что будет, если она не станет почтальоном. «Почтальоном?» У Лиды закралось сомнение: девочка не готовила ужасных вещей, а хотела, чтобы Земля стала частью какого-то межпланетного сообщества. Лида вспомнила рассказы, в которых злодеи притворялись добрыми, этакие волки в овечьей шкуре. А если ее используют во зло?! Лиду затошнило, и она пошла к столу попить и переосмыслить происходящее. Дрожащими руками взяла стакан, села на стул и отпила неприятно тёплую воду, продолжая наблюдать за странным ребенком.

Вдруг прямо из рядов книг вышел здоровяк в театральной одежде. Накрыл девочку цветастым плащом и, словно иллюзионист, исчез вместе с ней. «Что? Что это?!» Лида вскочила, опрокинув стакан, и подбежала к стеллажам. Саши там не было. Лида, не поверив в реальность того, что увидела, на всякий случай прочесала все проходы. Девочки нигде не было. Все стало очень серьезным и настоящим. Саша пропала, оставив на полу рюкзак.

И тут до библиотекарши дошел весь ужас ее проступка. Это она привела к девочке каких-то потусторонних монстров или инопланетян. А теперь девочка испарилась! Лида, не раздумывая, схватила её вещи и мигом выставила из библиотеки пацана, которому в эту жару не сиделось на море. Глянула адрес девочки, собираясь рвануть к ее родителям. Но не успела выйти из здания, как в голову снова пробрался коварный голос.

Лида развернулась и побежала к своему дому. Ей вспомнились советы писателей-фантастов: если в твоей голове копаются, думай о чем-нибудь навязчивом. Пой! Петь Лида не умела и песен не помнила, но «Энеиду» знала на память.

Ей было страшно от мысли, что даже сейчас она может стать невольной сообщницей подлого Гортуэ́. Раскаянье придавало ей силы, и она, не обращая внимания на монолог инопланетянина, бежала, бормоча под нос:

Давно уже вона хотіла,

Його щоб душка полетіла

К чортам, і щоб і дух не пах.

Влетела в квартиру, схватила с комода шкатулку и сходу стукнула по конверту, лежащему на столе. Гортуэ́ в голове не сдавался. Лида, не заботясь о сохранности текста, вырвала печать с мясом, и стала бить по ней снова и снова. Но голос не умолкал. Лида почти выкрикивала стихи. Отшвырнула шкатулку, побежала в кухню, открыла ящик, пошарила. «Точно, молоточек для мяса!» И со всей дури шмякнула им по мигающему маячку. Печать разлетелась на кусочки, столешница треснула, голос затих, но от непрерывного шума в голове разгулялась мигрень.

Лида двигалась как во сне. Взяла алюминиевую кастрюлю, спирт, вышла на балкон, аккуратно собрала обломки печати в кастрюлю, залила их спиртом, и подожгла. С мольбой смотрела на огонь и охрипшим голосом шептала заученные в детстве строчки. Уселась на горячий цементный пол и, почувствовав, как шум стих, отчаянно заорала на исчезнувшего злодея: «Что, получил? Ах, ты ж урод! Детей он крадет!»

Еще раз проверив обгоревшую мертвую печать, ухватилась за перила балкона, вскочила и, прихватив Сашин рюкзак, хлопнула дверью.

Через 15 минут, задыхаясь от бега, рассказывала незнакомым людям о пропаже их дочери. Женщина недоверчиво разглядывала рюкзак, мужчина жестом позвал войти, а мальчишка, брат, наверное, начал прыгать на диване:

— Сашку похитили инопланетяне!

На что отец шикнул и тот недовольно плюхнулся на подушки.

— Я это понимаю так, — настаивала Лида. — Саша — наследница какой-то инопланетной цивилизации, космический перевозчик.

Женщина посмотрела на мужа, приподняв брови, намекая, что дамочка сбрендила. Но Тагирыч, хоть и поддерживал жену, помнил, что и дочка у них вроде как странная. Так что решил послушать. И спросил взволнованную гостью:

— Что за инопланетяне, где их корабль?

— Аааа, сейчас. Про космические порталы слышали?

— Да это фантастика, это люди придумали. Кто-то где-то там перемещается с помощью специальной машины, — мама Саши начинала заводиться, развязывая кухонный фартук.

— Но это же в принципе возможно?

— В принципе да, в будущем могут придумать такие технологии… — Она, скомкав передник, затрясла пальцем перед лицом рыжей незнакомки. — Вы мне зубы не заговаривайте! Саша тут причем?

— Сейчас-сейчас, подойду к главному. То есть если бы инопланетяне привезли такую штуку сюда, вы бы поверили?

— Для начала я должен поверить в существование инопланетян, — даже Тагирыч терял терпение.

— Все-все, заканчиваю. А если бы ваша дочь могла путешествовать между мирами без летающих тарелок? Вы бы поверили?

— Хватит! — сорвалась мама Саши. — Уходите из нашего дома, не то я позвоню куда надо.

— Я бы тоже так себя вела на вашем месте. Главный вопрос: где, по-вашему, Саша сейчас?

— В библиотеке. Уходите!

Лида кивнула, вытащила из кармана библиотечный пропуск:

— Я библиотекарь. Повторяю: вашу дочь на моих глазах похитил какой-то жуткий тип. Он появился из ниоткуда и исчез вместе с ней. Так что если она не вернется, я в библиотеке. Буду караулить.

И Лида направилась к двери. В голове снова зашумело, и она обернулась на грохот падающей мебели.

Посреди комнаты стояли великан и великанша в длинных белых мантиях. Родители Саши рухнули на пол, опрокинув торшер.

Тагирыч неуклюже поднялся и, напустив на себя строгий вид и заслонив жену, рявкнул:

— А вы кто такие?!

Ответ гостей, скорее всего, причинил боль, потому что все схватились за головы. Но не Лида. Она поняла.

— Вы через тетафон с нами разговариваете? — и пояснила хозяевам дома. — Это такая штуковина, чтобы не учить инопланетный язык, общение мыслью. Круто, да? Попытайтесь не сопротивляться, вы привыкните.

— Откуда тебе известен тетафон? — спросила великанша.

— Со мной связывался Гортуэ́.

Пара переглянулась.

— Кто это и зачем ты ему?

— Он думал, что это я наследница, а не Саша.

— Тааак, стоп, стоп, стоп, — вмешался Тагирыч. — Что здесь происходит? Кто вы такие и как… как… вы здесь… это… возникли?

Великанша улыбнулась и, слегка поклонившись, извинилась за мужа:

— Ах, простите нашу невоспитанность. Мы не представились. Вы, уважаемые, наверное, уже слышали от Саши о Виле, ее друге.

— О ее воображаемом друге? — ужаснулась мама.

— Вил, — позвала великанша, и рядом возник долговязый мальчик лет тринадцати в белой тунике. Он смущенно улыбнулся и приподнял ладонь в знак приветствия.

— Вил, наш сын, — объяснил великан. — Я Амо́л, это моя жена Ири́м. Мы решили вмешаться, видя, что Сашин секрет вам раскрыло третье лицо. — Он кивнул на рыжую Лиду.

— Кто вы? И где моя дочь?! — сорвалась на крик мама Саши.

— Мы почтальоны, как и ваша дочь. У нее есть такой ген. Она уже один раз самостоятельно перешла на нашу планету, что дает нам возможность быть здесь физически. Очень смышленая талантливая девочка.

Тагирыч таки взял себя в руки. Победила ответственность за семью, и он предложил поговорить спокойно.

— Присядем? — и повел трясущуюся жену к дивану.

Гости просто сели на пол, накрыв ковер белым бархатом одежд. Тагирыч запротестовал, но Амо́л его успокоил: у нас нет мебели, нам так привычней.

— Для начала будет правильным, если мы вам ответим на главные вопросы. Да, мы из другого мира…

— Параллельного или с другой планеты? — сумничал брат Саши.

— Прямо с другой планеты, но нам не нужны корабли или другие средства, чтобы прийти к вам. Мы перелистываем миры, словно страницы книги.

— Класс! — не удержалась Лида. — Типа каналы телека переключаете?

— Мы не знаем, что такое ТЕЛЕК.

Но Вил поддакнул:

— Да-да, как телек.

Его отец медленно кивнул и продолжил…

***

— А откуда Вил знает? — перебил тетушку Алю Гоша.

— О, Вил многому научился, проводя время с Сашей. И язык подучил, чем очень гордился. Они часто вместе мультики смотрели. Он узнал о жизни землян, об их привычках, о детских играх. Он относился к Саше как к сестре. Так принято у почтальонов. Каждому наследнику выделяли проводника.

По мере того, как Саша росла, им было все сложнее понимать друг друга, но их объединяла цель — посвящение планеты в почтовое сообщество, так что Вил старался.

Он искренне огорчался, когда Саша вместо того, чтобы изучать историю почты, гоняла мячик с ребятами, причем как-то неистово, отдаваясь игре полностью. Падала, сдирала в кровь колени. Глупо так рисковать. Но невмешательство — первый урок в школе почтальонов на Белой планете, как называла ее Саша. Вил стал называть так свою родину вслед за ней, даже не заметив. А еще Вилу нравился Сашин велик. Она будто срослась с ним: ездила стоя на педалях, гоняла по пыльным дорогам, по лужам с кошкой в корзинке-багажнике. Сашина мама ругала за порванные штаны, а папа только качал головой, но по улыбке Вил понимал — одобряет, гордится своей принцессой на боевом коне.

— Ой-ой, принцесса! — собезьянничал Гоша. — Девчонки! Так что, космических кораблей не существует?

— Они не нужны. Почтальон перемещает слои миров, и вот ты уже находишься на другой планете. Почтальон-транспортировщик увеличивает своё воздействие до размеров предмета перевозки. Этому нужно долго учиться.

— Как по волшебству… — мечтательно протянула Рита.

— Вил многому научил Сашу. Помните, когда она качели перенесла к нему во двор? Так вот потом Вил долго объяснял, как это работает.

— Тетя Аля, расскажи, как это получалось у Саши?

— Вил объяснил примерно так. Ты сам выбираешь, с кем дружить, кого слушаться, какую музыку включить, куда пойти на прогулку. Так ведь? Так и тут. Ты выбираешь, что тебя окружает, где ты хочешь быть, что ты хочешь чувствовать. Тепло, холод или ветер. Пейзаж какой планеты ты притянешь, там и окажешься. Но проще всего попасть туда, куда ведет твое сердце. Заскучаешь по маме и притянешь родную планету. Поэтому очень важно уметь не зависеть от эмоций, а включать воображение. Тогда можешь менять слои по собственному желанию.

Маргарита даже заскулила.

— Я прямо завидую Саше. По всяким планетам гуляла, наряжалась как принцесса, наверное.

— О, нет, Сашу наряды не волновали. Скажу по секрету. Саша пропадала в спортзале у отца. Носилась как угорелая со старшеклассниками. Там же, на скамейках, делала уроки, с Марфой в рюкзаке. Кошка следила за хозяйкой через полуприкрытый глаз. Понятное дело, Саша не вылезала из спортивных костюмов. Но мама настаивала на платьях и юбках. Но когда однажды увидела дочь в сарафане поверх треников и футболки, всплеснула руками. На что это похоже?! Саша только пожала плечами:

— Ты же платье хотела. Вот платье.

Но прикид прижился. Юбка с трениками, брюки с платьем. Одноклассницы хихикали, но Саше было удобно.

— А что странного в платье с брюками? — удивилась Маргарита.

— Тогда была другая мода.

— Вот бы увидеть…

— Спроси у мамы, — тетушка заговорщицки подмигнула, — но одна вещь была для нее важной. Белая обувь. Она отвергала любой другой цвет. Она следила за своими белыми туфлями, сапожками или кедами. Она их баловала разноцветными шнурками, пестрыми лентами и даже кружевными бантами, которые мама вплетала в косы. Так что Саша считала себя модницей.

Тут Гоша не выдержал:

— Как интересно! Может, хватит о платьицах и бантиках? Что там с Сашей?

9. Плакса

Гортуэ́ заявился поприветствовать гостью. Девчонка забилась под скамью.

— Страх, это хорошо, — сквозь кривую улыбочку радовался повелитель подземелья. — Ты должна бояться. Все ваши игры в добрых почтальонов закончились. Когда у тебя день рождения? Завтра, не так ли? Вот и посиди тут, поскучай. Тебе нравится наблюдать за твоей семьей и не иметь возможности поговорить с ними? Я так живу всю жизнь. Через два дня хамелеоны вернут тебя домой, и ты станешь служить мне.

— Не буду, — огрызнулась Саша.

— Хамелеоны могут перемещаться везде, где есть наследники. Они притащат к нам твоих родных, если ты не захочешь слушаться по-хорошему, — с наслаждением запугивал Гортуэ́. — А пока посиди и подумай. Ха-ха, — его смешок был похож на крик совы, — твоя планета снова не вступит в сообщество и будет вся моя. Мояяяя!

Гортуэ́ поднял руки в жёлтых манжетах, прогнулся, задрав голову, и отрывисто загоготал, тряся животом над пряжкой с драгоценными камнями.

— Ты моя рабыня теперь, маленькая наследница без планеты.

— Нет, я все маме расскажу, — шмыгнула носом дрожащая Саша.

— Никто из твоих соплеменников тебе не поверит!

Саша снова вспомнила ТОТ САМЫЙ ДЕНЬ, и разревелась, как любой испуганный ребенок.

***

— Ну и какой она супергерой? Плакса! — возмутился Гоша.

— Ну да, а ты бы не испугался? — съехидничала Рита.

— Я бы ему ногой в толстый живот, — Гоша изобразил супермена, и плюхнулся на подушки. Пес Семка радостно залаял, а Рита залилась смехом.

Аля с умилением наблюдала за племяшами.

— Ну что, будете слушать?

Двойняшки дружно закивали и постепенно угомонились.

***

Устав плакать, Саша начала осматриваться. В помещении царил полумрак, как в сказках о рыцарях, которые ей читала мама. Вот только окон нет и вместо камина и факелов по воздуху плавали светящиеся кубы-лампы. Саша вылезла из-под скамьи, похожей на мраморные скамейки в парке. Но эта была изрезана узорами со вставленными блестящими камешками. «Красиво». Саша подошла к огромной вазе. Она оказалась медленно капающим фонтаном, в воде жили то ли рыбки, то ли крошечные русалки, не разглядеть, так быстро они мелькали в водорослях. А если русалки? Саша решила не совать руку в воду, а вдруг цапнут.

Все стены были увешаны картинами с фигурами людей, незнакомых ей существ, хитроумных машин. Саша потянула один из светящихся кубов, чтобы хорошенько рассмотреть картины. Уж больно мудреные украшения были на одеждах. И заметила, что у одного нарисованного дядьки двигаются усы. Подошла поближе, и дядька моргнул. Саша с перепугу схватила миску с чудны́ми фруктами и запустила в него. Фигура на картине ойкнула, и усач отделился от двойника на стене. Потом собрался в кучку и, к огромному удивлению Саши, трансформировался в мальчишку в царской одежде из бирюзовой парчи и в шляпе с брошками. Штук десять нацепил. Саше такой наряд показался комичным, и она прыснула со смеху. Мальчик, вытаращив глаза, спросил на белом языке:

— Ты чего дерешься?

— А ты чего подглядываешь?

— Я твой сторож.

— Тогда не моргай, фокусник. Тебя как зовут?

— Михель. Хамелеон.

— Хамелеон? Ах, вот оно что.

— А ты кто?

— Саша. Наследница, — она вдруг решила поважничать.

— А за что тебя в тюрьму посадили?

— Это ты мне скажи, ты же меня сторожишь.

— Мы тебя спасли от злой женщины, вытащили из узкой комнаты.

Саша, не понимая, возразила:

— Вздор, вы меня похитили.

Михель только скрестил руки на атласном цветастом жилете.

— Я сам видел, как отважный Рохель вызволил тебя из темницы.

— Это не темница, это библиотека. Там живут книги. Их читают. Знаешь, что это?

— Знаешь, что это? — передразнил ее же голосом хамелеон. — Ты что, задавака? Я читаю на языках всех планет, где побывал. Мы же хамелеоны.

— Ой, скажите, пожалуйста! И сколько же планет ты посетил?

Михель важно выпятил грудь:

— 12.

На Сашу это произвело впечатление. Она едва осилила белый язык. А потому с уважением признала:

— Ничего себе… А что это за место? Она крутнулась, обводя комнату указательным пальцем.

— Это подземный замок Великого Отца Гортуэ́.

— Этот жуткий тип твой отец? — поразилась Саша. — Он тоже хамелеон?

— Нет, он наш приёмный отец. Если он говорит, что мы тебя спасли, значит, так и есть.

Мальчик был ее стражником. С этой планеты не сбежать. Саша поискала глазами Белую планету, сделала шаг, но та словно ускользала, не принимала.

— Пожалуйста… захныкала Саша. — Отправьте меня к папе.

Михель на секунду задумался, но потом заявил:

— Когда Великий Отец скажет, тогда и отошлем тебя домой. Мы же спасатели, Гортуэ́ захочет, чтобы за его доброту заплатили. Он всегда так делает.

— Ворует детей и требует выкуп? — Сашины слова утонули в слезах.

Хамелеон, растерявшись, начал успокаивать:

— Ну что ты, наследница Саша, тебе ничего не угрожает. Сколько же можно плакать?..

***

— Я же говорил, плакса! Утю-тю-тю, — гримасничал Гоша.

Рита ткнула его локтем:

— Дай послушать. Тётушка Аля, а они подружились с Михелем?

— Не сразу, дорогая, но да. Позже. Однако в тот день Саша была испугана. Не зная, как вернуться домой, искала способ сообщить Вилу, где она. Так что, немного подумав, спросила Михеля, нравятся ли ему качели.

— У нее созрел коварный план? — обрадовался Гоша.

— Ну, сразу-таки коварный, — хитро сощурилась тётушка Аля. — План так себе, но ничего другого не пришло ей в голову.

***

Выяснилось, Михель понятия не имел, что такое качели. И Саша взахлеб начала расписывать:

— Это моя игрушка, я ее на Белой планете забыла. Может, пойдем, покачаемся?

— Это как? Покачаемся?

— Ты садишься на качели и летишь все выше и выше, а в животе щекотно.

— Я бы хотел попробовать… Я могу принести ее сюда. Где ты ее оставила?

— На Белой планете.

— Прекрасно, покажи мне где.

— А как ты увидишь то, что вижу я?

— Твоими глазами. Просто сосредоточься на игрушке.

Саша посмотрела вдаль и увидела двор Вила, качели и… никого. Где же Вил? И тут ее ноги потяжелели, буквально вдавили в пол и… Михель уже был возле качелей. «Я что, трамплин?!» — вспыхнула мысль, а хамелеон уже стоял у неё за спиной. Саша обернулась: рядом с довольным Михелем красовались знакомые качели-путешественники. Ничего у Саши не вышло…

***

— Даа. Не повезло… — расстроился Гоша. А Рита спросила:

— Но Вил же спасет Сашу?

— Что ж, увидим, а пока вернемся в Одессу. Там продолжали непростой разговор родители Саши и Вила.

10. Секретное место

Дородная Ирим расположилась на ковре гостиной, сложив руки в белых кожаных перчатках на складках юбки. Вил устроился возле нее, постоянно поправляя тунику, натянутую на колени.

— Мы транспортировщики. Нас ещё называют Звёздные почтальоны. Наша миссия — перевозить грузы и пассажиров в другие пространства, на другие планеты, входящие в Почтовое Сообщество. Саша — наследница почтальонов на вашей планете. Она умеет перемещать миры, а именно менять слои. Главный инструмент выбора мира — Вера. Можно выбрать созерцание, и всю жизнь оставаться невидимым наблюдателем. Можно войти в контакт на стыке миров, а можно прийти в гости.

Когда у молодой цивилизации рождается наследник, это означает, что планета готова вступить в сообщество. Потом начнут рождаться другие наследники, что закономерно. Природа мудра. Но именно первый подготавливает работу почты на своей планете.

На наследников во все времена охотятся.

— Так почему Саша не сбежит? Раз она такая, как вы? — мама Саши горячилась, но пыталась трезво мыслить.

— Каждый наследник самостоятельно может посещать только 7 планет. Если его перевезти насильно, то ему, как и всем остальным, будет нужна почтовая пересылка назад. Но нас удивляет, почему мы ее не видим. Это значит только одно. Она на планете, где еще не рождались наследники. Мы подозреваем, что ее выкрали хамелеоны. Один из них стащил Сашины качели, которые она перенесла к нам не так давно.

— Аааа… Это многое объясняет, — покачал головой Тагирыч.

Мальчишка не вытерпел:

— Ничего себе, Сашка всякие штуки умеет делать!

Отец Вила улыбнулся непоседе и продолжил рассказ жены:

— Только хамелеоны могут свободно путешествовать по космосу, как мы. В силу доброго характера они не несут зло. Не хотят служить сообществу, проводят жизнь в развлечениях и безобидно пакостят местным жителям. Однако легко управляемы — их просто обмануть. Мы считаем, что некоторых хамелеонов взяли в плен еще в детстве, и злые люди используют их доверчивые сердца в своих целях. Мы уже отослали посла к Королю хамелеонов, но тот заверил, что его планета невиновна и он бы узнал, ведь его подданные не умеют лгать.

— Но злодей Гортуэ́ сказал, что он с планеты Бьен, — перебила рыжая Лида.

Белопланетяне переглянулись, и со словами «сейчас проверим», Амо́л тяжело поднялся и шагнул в пустоту.

— А мы что, так и будем сидеть и ждать? — Тагирыч рвался в бой.

— Уважаемый, — остановила его Ирим, — мы поможем Саше иначе. Завтра важный день.

— День рождения моей дочки? Ну, сейчас это не главное.

— А вот и нет. Завтра Саша должна представить вашу планету Почтовому Сообществу, и если ее не будет — Андра потеряет свой шанс, и неизвестно на сколько!

— Сашка станет нормальной? — с искренней надеждой уточнил пацан.

— Саша и так нормальная, — улыбнулась гостья. — Перестанет ли она перемещать миры? Нет. Ее способности не исчезнут. Но если Земля снова не вступит в Союз, это плохо отразится на вашей цивилизации. Вы опять останетесь за пределами развитого мира. Так что предлагаю подготовить всё для посвящения. Если суждено, Саша успеет.

— А если нет? — тихонько, почти шепотом спросил Тагирыч. И умоляюще посмотрел на Ирим.

— К сожалению, Совет не станет ждать, решит, что андраниане не готовы.

Тагирыч замотал головой

— Простите, кто не готов?

— Земляне! — Вил оживился, довольный, что может продемонстрировать знание местного языка. — Почтовый Совет назовет Землю Андра, если Саша пройдет посвящение.

— Ну что же, — мама Саши собралась с духом. — Наша дочь, оказывается, в одиночку справлялась со всем этим. Где только были наши глаза? Так что мы сделаем все, чтобы ее старания были не напрасны, — она, было, всхлипнула, но взяла себя в руки и твердым голосом спросила:

— Что нужно делать, Ирим?

— Саша готовила подарок. Его нужно завтра к полудню привезти в ее секретное место к морю и украсить все цветами и угощениями.

— Подарок? Море? — изумился Тагирыч. — Когда она все успела? И где были мы все это время? — он укоризненно глянул на жену.

— Вил вам все расскажет. Они вместе выбирали место. Подальше от городских улиц.

— А где подарок?

— Саша все спрятала в сарае, — учтиво ответил Вил, очаровательно раскатывая инопланетное «р».

Тут уж подскочил братец.

— Я так и знал! Я ведь следил, но она всегда успевала запереть дверь. Это ты ей подсказывал. Да?

— Конечно, я оберегал ее тайну, — и Вил, горделиво задрав подбородок, скрестил руки на груди, как взрослый.

— Тааак, — Тагирыч хлопнул по коленям и поднялся с дивана. — В семье не должно быть тайн. Вперед, за дело! Саше нужна помощь.

***

— А они спасут Сашу? — зевнула Рита.

— Конечно, дорогая, как же иначе.

11. Зелёный туман

— Научи меня, как на этом качаться.

— Это просто, — Саша схватилась за цепи руками и, оттолкнувшись от каменного пола, взлетела.

— О-го-го, — заверещал Михель. — Я тоже, я тоже! — и исчез.

— Я тебя не вижу. Ты в цепи превратился? Тяжело же! — Саша со всей силой выталкивала ноги вперёд, раскачиваясь все выше.

— Давай, наследница Саша! Еще, ещё. Я хочу щекотки в животе.

Саша научила Михеля играть в пятнашки, и они со смехом бегали по комнате. Хамелеоны не самые шустрые создания, все время за что-то цепляются. Как будто хотят превратиться во все, что попадается на пути.

***

— Здорово быть хамелеоном, — завидовал Гоша. — А кто они, эти хамелеоны?

— Жители прекрасной планеты Туть, они живут в постоянном удовольствии, их дом — вся Вселенная, — объясняла Аля. — Они едят, где захотят, спят, где им вздумается, постоянно ищут развлечений. Не участвуют в производстве и торговле, так как могут взять все, что им приглянется. Не понимают слово «воровство». Считают, что если они предоставляют все свое другим, то и сами могут пользоваться благами других планет. Вот только у них, кроме прекрасной природы и наворованного, нет ничего. Они не выращивают и не производят, они даже не строят. Они переносят понравившиеся дома к себе, а потом возвращают, когда надоест. И так со всем изобилием вселенной. Они непреклонно следуют за собственным пониманием добра. И ни в чем не видят обмана. Потому Гортуэ́ использовал их для контрабанды. Если хамелеона усыновить в младенчестве, он будет служить верой и правдой новой семье.

***

Саша выдохлась, взяла из вазы желтый фрукт, понюхала и откусила. Хм. Похоже на смесь яблока и персика. Михель взял другой фрукт, уселся рядом на скамью и принялся жевать, громко чавкая.

— Вкусно.

— Ты что, есть правильно не умеешь? Рот нужно закрывать.

— Почему?

— Так принято, так делают воспитанные люди. Ты же воспитанный?

— Не знаю, а как это выяснить?

Саша рассмеялась, а потом поежилась:

— А какое здесь время года? Мне холодно.

— Вот ты говоришь о воспитании, а сама в пижаме. Неприлично.

— Шорты и футболка неприлично? — удивилась Саша и на всякий случай оттянула ткань на животе. Вроде чистая. Потом оглядела расфуфыренного хамелеона и развела руками:

— С такой модой… может быть.

— Я мигом, — хамелеон обнажил десна в улыбке и улизнул в какой-то из миров.

А через несколько минут вышел из двери, которую Саша сразу не заметила.

— Прошу, наследница. Можешь использовать туалетные комнаты, чтобы переодеться.

— Во что?

Михель, загадочно гримасничая, распахнул перед ней дверь. Смешной такой, нос длиннющий, рот огромный, волосы торчат во все стороны, зато в камзоле.

Саша вошла в просторную ванную комнату: фонтан вместо крана, вода ледяная. Брр, холодно. На высоком узком стуле лежала стопка одежды. Ладно, посмотрим. Надо утепляться. Фасончик странный, инопланетный, тут разбираться нужно. Длиннющий голубой то ли плащ, то ли халат с синим кантом и мелкими пуговками от горла до пояса. Замучаешься застегивать. Так, хорошо, а что под низ? Белая юбка пышная, неудобная, завязывалась на талии. Как в этом ходить? Саша натянула юбку прямо на шорты. Ничего, хоть согреюсь. Сверху плащ-халат. Ага, еще шапка, похожая на круглую подушку, украшенную белыми бусами. Они, видимо должны висеть сзади. Рубашка с оборками? Нет, спасибо. Голубые туфельки были прелестны, но Саша предпочла свои белые кеды.

Неуверенно шагая, таща за собой тяжелую юбку, пленница вернулась. Хамелеон испарился. Саша с трудом умостилась в мягком кресле и нашла глазами свой дом. О! Да там Вил, разговаривает с мамой. Что??? Почему он ее не видит? Как так? Если бы она смогла подать ему знак… А что они делают возле сарая? И почему мама не ругается? Что говорил Вил сделать, чтобы вернуться? Захотеть! Не работало.

В комнату заплыл зеленый ароматный туман, и уставшая Саша закрыла глаза и заснула приятным, сладким сном.

12. Задача наследников

Тагирыч погрузил весь дочкин скарб в машину. Мама Саши села впереди, а брат с Вилом забрались на заднее сиденье. Лида попросилась:

— А меня возьмете?

— Куда ж без вас, милочка? — съязвила за всех мама.

Вил никогда не ездил на земной машине. Он всю дорогу радовался, как пятилетний на карусели. Даже брат Саши удивился:

— Ты что, на машине никогда не ездил?

— Нам они не нужны. Мы сами перемещаемся.

— И на твоей планете тоже?

— Да!

— Клааас! Вот пацаны обалдеют.

Мама обернулась и строго-настрого приказала:

— Это семейный секрет. Ты теперь взрослый. Никому! Понятно?

Сын только недовольно хмыкнул.

Ирим ждала всех в бухте. Машине туда не подъехать, пришлось все перетаскивать в руках.

Мама Саши подошла к Ирим.

— Как мать матери. Саша в опасности?

— Хамелеоны не злы, но безответственны.

Ирим говорила медленно, успокаивающе.

Но мама не поддалась и настаивала:

— Ирим, моя дочь в опасности?

— Мы полагаем, что кто-то препятствует ритуалу посвящения планеты Андра в Почтовое Сообщество, — ушла от прямого ответа белопланетянка.

— Кому это надо?

— Мммм, — Ирим, видимо, пыталась смягчить удар. — Тому, кто впоследствии хочет использовать наследника в своих целях.

— Кааак?! — ужаснулась мама Саши. — В каких еще целях?

— Ваша дочь может передавать дары на другие планеты. Это законно.

— А если откажется?

— У нее не будет выбора. Она не захочет рисковать вашими жизнями.

— Сашу шантажируют? Вы же ее защитите? — мама Саши подняла молящий взгляд.

— Если она не явится вовремя, мы больше не будем ее учить. Закон запрещает навязывать волю наследникам. Если не хочет вступать в Союз — так тому и быть. Дождёмся рождения следующего наследника. Андра, к сожалению, много раз упускала свой шанс. А всё потому, что теория о других мирах у вас официально считается выдумкой.

— Но мы же поверили!

— Вы родители наследницы. Вам суждено.

— Из всего этого я поняла, что моя дочь — заложница у бандитов. Вы что, так это и оставите?

— Не в наших силах что-то изменить.

— Она же ребенок! А если бы с вашим сыном такое приключилось?

— Есть моменты в жизни, когда мы бессильны и нужно принять судьбу.

— Ну уж нет! Она моя дочь, я буду за нее бороться. Мы всей семьей будем бороться.

Высокая Ирим, искренне удивившись, развела ладони и исчезла.

13. Хамелеоны

Гортуэ́ приготовился к спектаклю. Сейчас он увидит, как Земля станет его планетой. Девчонка, в конце концов, подчинится и станет сотрудничать. А его бизнес расширится. На этой планете есть чем поживиться! Гортуэ́ потер руки, сел на трон и поискал глазами печать. Сигнала не было. Как так? Он нервно шарил по космосу — ничего! Страх сжал голову.

— Ро́фель! Ро́фель! — завопил Гортуэ́.

В тронный зал вбежал перепуганный помощник.

— Не тебя звал. Где Ро́фель?

Он, задыхаясь, судорожно разрывал ремни под воротником.

— Повелитель, Ро́фель на прогулке. Ну, вы понимаете, хамелеоны… Вам плохо?

— Заткнись! — ярость застилала глаза. — Кто еще был с ним на планете девчонки?!

— Он был один, хозяин, делов-то. Хвать, и домой.

Гортуэ́ вскочил — и прямиком в комнату, где спала Саша, окутанная зеленым туманом. Помощник попятился, пропуская разъяренного правителя, и тут же засеменил за широким шлейфом его пояса. Повелитель подземного города распахнул арочную дверь, и отшатнулся.

— Убрать сонный дым! — помощник прикрыл нос шарфом и быстренько захлопнул диффузор.

— Включи очиститель воздуха, идиот!

— Ах, да-да.

Хамелеон подошел к панели и нажал на педаль. Зашумели вентиляторы, и комната посветлела.

— Разбуди ее.

— Повелитель, нужно время, вы сами знаете…

Гортуэ́ грозно взметнул бровь, и помощник бросился к фонтану, набрал воды в кувшин, плеснул Саше в лицо и посадил ей на лоб зубастую жабу. Та с жадностью впилась девочке в бровь. Гортуэ́ рассматривал качели:

— Что за железка?

Помощник не знал.

— Позвать сторожа!

Бедолага в панике бросился вон из комнаты. А Саша застонала от боли, вскочила и отшвырнула жабу. Через пальцы сочилась кровь.

Михель появился из ниоткуда, сорвал шейный платок, намочил в фонтане и протянул девочке. Гортуэ́ схватил пацана за ажурный воротник и оттащил к двери. Михель, ничего не понимая, таращился на отца.

— Установи новый маяк! Сейчас же! — протянул ему коробку Гортуэ́.

— Куда?

— На планету девчонки, куда же еще?

— Но, отец, я там не был.

— Ты мне лжешь? Где этому научился? Чья вещь? — он ткнул пальцем на качели.

— Девчонки.

— Ты припер?

— Да!

— Значит, дорогу знаешь. Вперед.

— Но отец… — начал было объяснять Михель, Но Гортуэ́ и слушать не стал, только скомандовал:

— Немедленно!

И Михель подчинился.

***

— А качели были на Белой планете, — напомнила Аля. — Он оказался возле дома Вила. Михель никогда здесь не бывал, только поглядывал издалека. Серьезное место. Мало красок, все белое. Одежды, дороги, дома. Почтальоны соединяют вселенные, как и хамелеоны, но они строго придерживаются ПРАВИЛ. Скучно. Скорее всего, в этом был смысл, но какой — Михель не знал. В этот момент мальчик думал о наследнице. Почему её будили жабой, что за срочность? Надо бы разобраться.

При слове «жаба» Рита поморщилась.

***

Михель поместил устройство, включил маяк и тут же вернулся. Но, услышав голос отца, решил сразу не показываться, а подслушать.

Напыщенный царёк с издёвкой приветствовал наследницу:

— Что, проснулась? Сейчас вместе посмотрим кино о том, как почтальоны откажутся от тебя и твоей планеты.

Саша, зажав бровь платком, тоскливо наблюдала, как родители, Вил и библиотекарша раскладывали в её секретном месте подарки для Почтового Сообщества. А это означало только одно. Папа с мамой не злились — они ей помогали. Саша приободрилась, посмотрела на пузатого дядьку, и тихонько возразила:

— Ты не победишь.

Гортуэ́ гортанно хохотнул, выплевывая слюни.

— Что ты там видишь? Все собрались, а тебя нет? Ага. Теперь твоя планета — моя планета. Я твой господин. Где Михель, что он там возится? — крикнул он помощнику. Тот было открыл рот, чтобы оправдаться, но Михель проявился из дверей.

— Так вот оно что, отец, наследница правду говорила?

— О чем ты? Почему я не слышу маяк?

— Ты не там его ищешь.

Гортуэ́ прислушался: маяк звучал с другой стороны:

— Чтооо? Планета почтальонов?!

На него сурово смотрел отец Вила.

— Мы тебя видим. Кто ты?

Гортуэ́ сразу закрыл экран. И в гневе обрушился на мальчишку с кулаками:

— Как ты посмел ослушаться?

— Почему ты боишься почтальонов? — Михель ринулся прочь от отца и запел песню. Это был позывной. — Э-ю…Э-э-ю-ю.

Гортуэ́ опомнился и запротестовал:

— Сын мой, ты не все понимаешь. Мал ещё. Сегодня твой отец станет повелителем новой планеты. Гордись мной, малыш!

Но Михель продолжал петь чистым, вибрирующим голосом все громче и пронзительней. От этих звуков дрожь охватывала все тело Саши. А комнату наполняли хамелеоны.

— Отец, ты обманул нас? — грустно спросил брат Ро́фель.

— Что? — растерялся Гортуэ́. — О чем вы? Я всегда говорю только правду.

Но хамелеоны окружили своего повелителя. Скукожившись, он стал похож на жёлтую каркающую птицу. Всемогущий правитель не выдержал и испарился. Ро́фель обратился к Михелю.

— Брат, помоги нашей гостье, у нее сегодня праздник.

Комната постепенно опустела. Саша слезла с кресла и спросила задумчивого мальчика:

— Гортуэ́ сбежал?

— От нас не сбежишь, — вздохнул огорченный Михель. — Идем, наследница. Тебя ждут.

Родители Саши сидели на сухом бревне как на скамеечке. Брат Саши обучал Вила играть с мячом на песке. Лида бродила меж камнями по пустынному берегу, не находя места. Закатное солнце еще припекало, в нос бил острый запах водорослей. Внезапно небо разъехалось, словно занавес в театре. Волны распахнулись, и открылся белоснежный пейзаж планеты почтальонов. Тагирыч вскочил и потянул жену за собой. Их сын ойкнул от удивления и прикрыл ладошками рот.

Вил сделал шаг вперед и представился:

— Вил Олха́м Амолири́м. Я проводник наследницы этой планеты.

Кто-то очень важный, сидящий внутри высокого цилиндрического кресла, загромыхал в головах семьи Саши неизбежным вопросом:

— Где наследница?

— Она пропала. Скорее всего, ее похитили.

В небесном окне зашумели. Важный господин поднялся, хлопнул в ладоши и вынес приговор.

— Перед свидетелями обеих сторон планета под кодовым названием Андра освобождается от своего имени в ожидании следующего наследника.

В этот момент, как бывает только в сказках, Михель доставил Сашу на берег. Сашина мама всплеснула руками, охнула и кинулась к дочери. Отец за ней.

— Ты цела, милая моя! — заплакала мама, ощупывая тельце дочери.

Тагирыч гладил Сашу по растрепанным косам, смахивая тихие слезы. Брат протиснулся между мамой и пышной юбкой, обнял сестру, но она сразу отодвинула его:

— Ты чего? Я жива.

Тем временем Вил представлял Сашу высоким гостям.

— Наследница планеты Андра, пожелавшая зваться Саша Ятова, готова передать дары в честь вступления в Почтовое Сообщество.

Он подошел к Саше и торжественно продолжил:

— Тебе слово, великая наследница почтальонов.

Саша виновато посмотрела на родных и, прошептав «извините», подобрала юбку и вышла вперед.

Мама сморкалась в платочек, не веря, что ее маленькая дочка в платье заморской принцессы беседует с внеземными цивилизациями на неизвестном языке. Тагирыч обнял жену за плечи, и зашептал ей на ухо:

— Посмотри, мать, разве не красавица?!

Саша повернулась, позвала брата и попросила принести корзины с расфасованными семенами. Он не мог поверить, что сестра именно ему доверила такую важную миссию, и бросился перетаскивать корзины. Саша одну за другой переносила их непонятно куда, исчезая на мгновенье и снова появляясь на берегу.

Глава Почтового Совета заговорил через тетафон:

— Примите ответный дар. Вы научились создавать то, что не сможете ни контролировать, ни утилизировать. Это пластик. Наследница Саша Ятова проинформировала Совет, что огромное количество таких отходов попадает в море, потом в океан. Скоро загрязнение достигнет непоправимых масштабов. Ваши ученые-гении знают об этом, но ничего эффективного пока не изобрели. А у планеты Райзи́-Имса́ есть чистильщик, морской краб, он умеет находить искусственный материал и выносить его на берег, выстраивая горы. Понадобится время, но все получится. Ваши ученые решат, что природа сама создала новый биологический вид для самоочищения планеты.

Невысокие люди выплыли из неба на треугольных лодках и принялись горстями высыпать крабов-чистильшиков прямо в земное море.

Саша читала заготовленную речь, подглядывая в помятую тетрадку, бережно сохранённую Вилом.

А в это самое время хамелеон Михель, мальчик, выросший среди чужих, навсегда и бесповоротно влюблялся в Сашину семью, такую дружную, такую заботливую. Он поклялся себе, что будет ВСЕГДА присматривать за этими людьми и охранять плаксу Сашу.

Восторженные мысли маленького хамелеона были прерваны: в глубине бухты, на пожелтевшей траве, проявились его братья. Они крепко держали связанного Гортуэ́. Тот истошно вопил:

— Нельзя взять в плен наследника! Я свободный гражданин свободного мира!

Возле хамелеонов из ниоткуда начали выходить мрачные типы в бордовых одеждах с золотым обрамлением. Гортуэ́, увидев их, забился в истерике, издавая громкий птичий то ли крик, то ли плач, и начал отчаянно мигать.

***

— Прямо мигать? Как телевизор? Он что, мультяшка? — захохотала Рита.

— Точно так. Исчезать и снова появляться. Хамелеоны же его не отпускали.

— И что с ним сделали?

— Его поместили на планету Тишины, откуда ни хамелеон, ни почтальон, ни их наследники не видят другие миры. Такая слепая планета. Туда могут попасть только ее жители-тюремщики. Там живут стражники иллюзий. Они принимают всех. И всегда присутствуют на посвящении, дабы убедиться, что наследник представляет свою планету по своей воле и что его не используют в корыстных целях. Они умеют набрасывать покрывало забвения на созерцание миров. И они, считая это освобождением, принимают всех желающих, а также тех, кто использовал эту способность во вред людям, — объяснила Аля, вздохнула и замолчала.

14. Семейная тайна

— Ну и какая она героиня? — разочарованный Гоша сполз с дивана. — Что, она с кем-нибудь воевала? Кого она победила? Проревела всю историю…

Тётушка Аля опустилась на ковер и обняла племянника. Рита примостилась с другой стороны, отодвинув спящего Семку.

— Саша не считала себя героиней. Но давайте разберемся. Разве герои — это только те, у кого оружие? Защищать — не только сражаться с драконами, но и делать то, что требует от тебя предназначение, учиться этому. Это понял и брат Саши, Горький. Он стал ее другом и помощником, он охранял ее тайну от посторонних глаз. Саше очень повезло: у нее была семья. Больше не нужно было придумывать объяснения и скрывать то, чем она занимается. Ее приключения только начинались. А теперь главный секрет.

— Секрет почтальонов? — воскликнул Гоша.

— Секрет нашей с вами семьи.

Тетушка Аля пересела так, чтобы смотреть двойняшкам в глаза.

— Вся эта история — правда и случилась здесь, прямо в этом доме. Чуть больше 20 лет назад.

— А куда делась Саша? — удивилась Рита.

— Саша выросла, превратилась во взрослую тетеньку. Все стали называть ее Александрой, а кое-кто, например, племяшки-двойняшки, тетушкой Алей. Догадались?

Рита и Гоша переглянулись и прыснули от смеха.

— Не верите, значит? — хитро прищурилась тетушка Аля. — А вот я вам подарки привезла. — Она не спеша вытащила из-под елки три коробки. — Открывайте!

Ребята накинулись на красиво упакованные подарочки. Разорвав в клочья бумагу, Гоша вытащил из коробки белые ботинки. Рита аккуратно развязала ленточку, открыла и обнаружила… белые ботинки. Тем временем брат управился с третьим подарком. Там тоже были белые ботиночки, но поменьше.

— А эти для кого?

— Для Даньки, для кого ж еще.

— Теть Аль, а ты не врешь?

— Не вру. С чего бы это?

— Докажи! — вскочил Гоша, а за ним Рита.

— Да, докажи!

Тетушка Аля, она же Саша Ятова, исчезла, оставив племянников вопить от восторга и удивления. Потом появилась в том же месте, как будто сидела на ковре, а какой-то волшебник на мгновенье накрыл ее плащом-невидимкой.

— Так это всё правда?! Мы тоже сможем передвигать миры? — наперебой загалдели двойняшки.

— Этого я не знаю. Но Даньке точно нужна будет ваша помощь. Он уже путешествует.

— Данька?

— Да, Ритуля, а вы его охранники. Вы команда почты. И да, придется учить белый язык и все такое.

— Данька? — не унимался Гоша. — А почему не я? Я же старший!

— Ага, — поддакнула Рита, — это не справедливо! Мы тоже хотим.

Тетушка Аля поднялась с ковра, обняла обоих и ласково сказала:

— Не имеет значения, кто будет путешествовать. Знаете, что самое важное? Семья! А еще вы команда. Как Лида и ваш папа были и остаются моей командой.

— А почему мы не знали, что ты инопланетянка?

— Потому что я земная женщина, работаю кем?..

— Почтальоооном, — протянула Рита. — Только мы не знали, что звездным почтальоном.

— А почему Саша, то есть ты, нашего папу Горьким называла? — опомнился Гоша.

— А почему я вас Маргошами зову? — рассмеялась тетушка Аля.

Зашумел автомобиль. Троица переглянулась: родители приехали? За окном гостиной послышались голоса. Двойняшки подхватились и с криками: «Мама, папа, Данька инопланетянин, мы тоже хотим!» вывалились в прихожую. Тетушка приходила в себя: не каждый день приходится открывать вселенский секрет десятилеткам.

— Куртки наденьте! Бабушка гостинцев передала, тащите все в кухню! — крикнула с улицы Леля.

Аля собралась и пошла к ним. А в прихожей наткнулась на закутанного в широкий шарф кукленыша Даньку. Он уставился в стену, не замечая суеты. Она присела рядом и спросила:

— Что показывают? — и начала стягивать с него шарф и комбинезон.

Данька, с трудом оторвав взгляд от стены, заныл, шепелявя:

— Там лето и дззуунгли, и дети с мартысссками играют. Я тозе хочу.