Инста Чика

Анна Дубинская, 2020

Всем привет! Меня зовут Диана! И у меня куча неприятностей. Пару недель назад мы поспорили с лучшей подругой о том, кто наберёт больше подписчиков в «Инстаграм». Все закрутилось, завертелось. Да, я нарушила некоторые нормы морали. Да, немного испортила репутацию самого знойного красавчика на потоке. Но черт, оно того стоило. Я выиграла. Но какой ценой? Родион готов сделать все, чтобы испортить мне жизнь.

Глава 5. Борьба за шоколад

Родион

Дождь льет с такой силой, что мне приходится оставить байк и добираться до университета, как среднестатистический студент, на автобусе.

Я немного неправильно рассчитываю время и приезжаю несколько раньше, чем обычно. Спрятавшись под большой козырек на крыльце, стою на улице в ожидании друзей.

Вдруг замечаю Шкета Михину, и в душе возникает неприятное чувство несправедливости. Из-за нее мне Палыч дал дополнительную работу. Ведь я реально ее не видел, и не слышал. Уж не знаю, как она так разговаривала? Голос у неё вроде громкий, фиг знает, почему я не услышал ее. Наверное, был в своих мыслях. Но черт, факт остаётся фактом. Она виновата!

Наблюдаю за девчонкой. Она ловко перепрыгивает через лужи. Несёт в одной руке огромный жёлтый зонт, а в другой крепко сжимает зелёную папку-файл.

Вообще-то, разговаривать с ней я не хотел, но сейчас почему-то мне приходит неожиданная интересная идея, и я пересматриваю свое намерение.

Девчонка забирается по ступеням и, кажется, не видит меня.

— Хей, Михина? — называю ее по фамилии, так как имени я не знаю.

Девушка резко останавливается и приподнимает свой зонт. Наши взгляды встречаются. В ее глазах стоит неприкрытая злость.

— Чего тебе надо, Воробьев?! — фыркает она в ответ, явно недовольная нашей встречей.

— Вчера мне из-за тебя Палыч доклад влепил делать. Так вот…

— Из-за меня? — перебивает она.

И где только ее манеры?

— Да, из-за тебя. Ведь это ты спряталась в шкафу, и я случайно тебя запер. Так вот…

— Что ты несёшь? Не в шкафу, а за шкафчиками. И не говори, что не видел меня! — вспыхивает девчонка яростью.

— Не видел! — спокойно произношу.

— Издеваешься?

— Ты не перебивай, а слушай! Где, вообще, твое воспитание? А? Так вот. Мне влепили доклад по твой вине. Теперь надо время выкраивать для задания. А у меня его просто-напросто нет. Тренировки, и все такое. Так вот. Я решил, если ты виновата, то и будешь мне доклад делать. Поняла?

— Что-о-о, ты совсем спятил? — девчонка надвигается на меня, — Ты меня специально закрыл! И не притворяйся, что не заметил меня! Мне тоже доклад влепили! И это как раз по твоей вине! А тебе я делать ничего не буду! Что я укушенная, что ли? Губу назад закати! И вообще, ты хоть понимаешь, что ты натворил? Я из-за твоей слепоты три часа сидела взаперти. А я если у меня клаустрофобия? Ты об этом не подумал?

Михина нервно дергает зонтик и складывает его. Смотрит на меня с такой ненавистью, что, кажется, ещё немного, и она взорвётся. Но последняя фраза меня сражает наповал, и я начинаю смеяться.

— Ха-ха-ха, ты ещё скажи — морская болезнь.

— И откуда ты обо мне все знаешь? И морская болезнь тоже! И вообще, жди мести. Я злопамятная, понял? Просто так я это не оставлю, можешь не надеяться! — грозные молнии голубых глаз летят прямиком в меня.

Но мне почему-то становиться ещё смешнее. Забавная она, когда злится.

— За что месть? — усмехаюсь я. — Я тебя реально не видел. И не слышал. Может ты шептала, как мышка, вот и не услышал.

— Воробьев иди ты… — Михина делает шаг в сторону.

— Стой, а как же доклад? — преграждаю ей путь. — Ты накосячила, тебе и отвечать! Делай его сама! Срок — неделя. А кстати, чего это у тебя такое здесь? — невольно обращаю внимание на зелёную папку.

Папка прозрачная, и я с лёгкостью читаю жирную черную надпись на первом листе.

— Опа-па, это же моя тема! — удивляюсь.

— В смысле? — девушка испуганно отходит назад.

— М-да… Физрук, видимо, не сильно заморочился. Дал нам одну тему. Так слушай, это же сильно облегчает тебе жизнь. Давай свой доклад мне, и дело с концом! — я радостно пытаюсь выхватить ее папку.

— Ты сумасшедший! Это не твое! — девушка истерично дёргает доклад на себя.

Я приближаюсь к ней ближе и обеими руками хватаю заветную папку.

— А я говорю, отдай мне! Я титульник поменяю, и все будет ок!

— Ты что из эры палеолита сбежал, неандерталец?! Не дам, говорю! Сам делай! — Михина держит крепко, в глазах плещется ярость.

— Отдай по-хорошему, будь умницей! — прошу ее совершенно искренне.

— Не дам!

Мы боремся с ней за папку, и вдруг у нее из подмышки выскальзывает зонт. Она смягчает хватку, и доклад оказывается в моих руках. Но и я не успеваю сориентироваться, и тот летит прямо на асфальт.

Всё замирает. Девушка ахает.

Белые листы, как птицы, разлетаются в разные стороны, и, касаясь грязного пола, становятся серыми и мокрыми.

— Опа! Ты чего, его не скрепила? — с удивлением смотрю на испорченные листы.

— Ты с ума сошел? Кретин! Боже мой! Ну ты и паразит, Воробьев, — кричит голубоглазка.

— Ты это… не кипишуй. Напечатаешь ещё, — стараюсь успокоить разъяренную девчонку.

Черт, натворили делов. Вокруг нас начали собираться любопытные студенты.

— Иди ты к черту! Чтобы больше не приближался ко мне! Вот теперь засунь свой доклад сам знаешь куда вместе с морковкой! Сумасшедший!

Покрасневшая от злости девушка поднимает свой зонт с пола.

— Псих… — Михина стреляет в меня гневным взглядом и заходит в институт.