Драконий камень

Андрей Стригин

Мир на гране войны. Потусторонние твари организовали свою империю в заброшенном метро под Москвой и копят всю свою мощь для решающего сражения с людьми. Но есть третья сила – драконы. На чьей стороне они будут, те и одержат победу.

Гл.5

Звучит перестук колёс, Кирилл едет служить. Никто его не провожал, тоска сжимала сердце, в то же время парень подумал: «чему быть, того не миновать». Рядом с ним были такие же лысые, как и он. Все одеты, кто во что горазд, в основном в то, что не жаль выбросить. Лишь Кирилл был в приличной одежде. В чём поймали, в том и едет. На его коленях лежал дипломат, внутри институтские тетради и чёрный камень.

Призывники старались веселиться, но все были в ожидании перемен. Кто его знает, как встретит их армия. Слухи о службе ходили разные. Внезапно Кирилл ощутил на себе взгляд. Он внутренне напрягся, но неприязни не почувствовал. Тихонько повернул голову и сразу увидел сидящего в вольной позе грузного парня. Он был полностью лысым, но перекошенная чёлка, словно неаккуратно срублена топором, была чётко видна на крупном, как чугунный чан, голове. Интересно, где он его видел? Где встречался? Кирилл напряг мысли и вспомнил! Бог ты мой! Да это же Миша-тракторист!

— Узнал? — обнажая крепкие зубы, парень широко улыбнулся. Большие желваки пробежались под кожей.

— Ба, ты ли это?! — привстал Кирилл.

Они обнялись. Миша усадил его рядом с собой:

— Всё хотел с тобой познакомиться. Повеселил ты меня тогда. Не испугался, повёл себя, как настоящий мужик, а ведь я на селе первый парень. На меня лишний раз посмотреть боялись, сразу в морду давал!

— Да уж, — с удовольствием вспомнил Кирилл, — с таким бугаём я ещё никогда не сталкивался. Чего душой кривить, впервые с таким «бычком» схлестнулся.

А было это на третьем курсе. Как всегда, после летней сессии, студентов десантом забросили на практику в село Солнечное. Так было всегда. Город помогал колхозникам с уборкой винограда. Ребят поместили в «фешенебельном» коровнике. Навезли кроватей. Студенты — народ не избалованный. А после рабочего дня — танцы. Затем драки с местными, а как же иначе, такая традиция. Но территория коровника табу для всяких эксцессов. Там можно расслабиться и отдохнуть, что и делал Кирилл с большим успехом. Он достал бутылку кефира и пол батона, сел на скрипучую кровать и решил перекусить. Рядом пристроилась девица по имени Лёля с соседнего курса. Она попыталась развлечь его разговорами. Кирилл рассеянно улыбнулся, девушка напомнила ему Эллочку, с которой был знаком ещё со школы. Внезапно кто-то прогремел сапогами и остановился в метре от него. Кирилл поднял взгляд. Рядом возвышался грузный парень в клетчатой рубашке. Его тело было, как бочка, руки мускулистые, а на ладонях мозоли, как у старого слона, глаза навыкате и чёлка срезанная наискось. Не парень, а деревенский самородок! Он набычился, из под нахмуренных бровей глянул на Кирилла и прорычал, намекая на его соседку:

— Это моя баба!

Кирилл равнодушно глянул на Лёльку. Девушка зарделась от такого внимания. Она даже представить себе не могла, что из-за неё сейчас произойдёт драка. От счастья вздёрнула носик, но Кирилла она абсолютно не вдохновляла, на тот момент в его голове прочно засел Эллочкин образ, поэтому он равнодушно произнёс:

— Если твоя баба, можешь забрать. Если, конечно, она сама этого хочет.

Парень обомлел. Такого поворота событий он не ожидал. Ещё сильнее нахмурившись, прорычал:

— Слышишь, это моя баба!

— Да забирай, — ухмыльнулся Кирилл. Лёля от обиды надулась, но с большим интересом глянула на деревенского хлопчика.

Парень неуверенно потоптался на одном месте и неожиданно выпалил:

— Пошли драться!

Ах вот чего он добивался! Сам напросился! Хочет в морду? Сделаем! К этому времени Кирилл уже хорошо владел каратэ и на поединках никогда не проигрывал, в любых весовых категориях был первым. Он встал, с ухмылкой посмотрел на соперника. В уме подумал, что тот тяжеловат и неповоротлив. Одним словом: «сила есть — ума не надо», с ним он быстро разберётся.

— Что ж, пошли, — улыбнулся Кирилл. Он оглядел притихших студентов и услышал удивлённые возгласы:

— Это Филатов Миша! Тракторист!

Они вышли за зону кроватей на свободное место. Парень насупился, лицо окаменело, он так сильно сжал кулаки, что оглушительно хрустнули костяшки. Не дожидаясь его атаки, Кирилл бросился вперёд. Красиво подпрыгнул, в воздухе развернулся и произвёл двоечку ногами прямо в его незащищенный живот. Он прекрасно знал, после такой серии ударов Миша-тракторист без сознания грохнется на пол. Пятки стукнули по животу, словно по чугунной сковороде. С трудом соображая, почему тот продолжает стоять, а пятки от боли загудели, Кирилл рухнул на землю. Внезапно Миша замычал, как бык, поднял кулак, а он у него был с голову ребёнка. Кирилл, испытывая одновременно ужас и безграничное удивление, вскочил с земли и провёл серию ударов ногами и руками, но словно встретился с бетонной балкой. Никакого эффекта! Перед ним был настоящий сельский самородок. В груди похолодело. Словно во сне, он наблюдал, как опускается на его голову огромный кулак. В мгновение, забыв все приёмы, Кирилл судорожно схватил его за руку. Так и упали оба на землю, а кулак всё приближался. Что же делать! Мысли прыгали, как трусливые обезьяны, скоро вместо лица останется лишь каша. Зажмурив глаза, Кирилл дёргался в разные стороны, но Миша был силён, как сто быков. Внезапно колени почувствовали какие-то тяжёлые шары. Какая удача, да это же его яйца! С немыслимой силой двинул по ним, едва не отбив себе колени. От такого удара любой нормальный мужчина должен был мгновенно вырубиться, но не его соперник. Миша-тракторист несильно ойкнул и, сжав колени, скатился со своего противника, но легко встал, согнувшись, побрёл к выходу. У самой двери обернулся, погрозил кулаком и пообещал:

— При встрече всё равно убью!

Вот они и встретились, но видно, что Миша совершенно не испытывал к нему вражды. Безусловно, это была замечательная черта настоящего мужчины. А ведь правильно, какие могут быть тут обиды? Они друг друга не оскорбляли, просто крепко бились. Дело молодое. А сейчас Миша конкретно повзрослел. В его глазах не было ни упрямства, ни дурости. Это открытие Кирилла удивило. Похоже, у себя в селе у Миши просто был такой имидж, а на самом деле парень оказался весьма неглупым.

— Вот это да! — Кирилл хлопнул его по мощной груди. — Сколько прошло времени после нашей встречи?

— Не так много, два года, — он ласково прокатил под кожей крупные желваки.

— Как ты? Всё также пашешь трактористом?

— Да нет. В этот же год поступил в государственный аграрный университет. Два курса отучился и призвали в армию. После службы доучусь. А ты как, уже инженер?

Кирилл нахмурился:

— Осталось диплом защитить, но не успел.

— Как это? — удивился Миша.

— Загребли в армию под чужой фамилией.

— Неужели такое бывает?

— В нехорошую историю влип. Защищал девушку и у меня случайно оказался чужой паспорт с выдранной фотографией. Меня приняли за скрывающегося от призыва и быстренько отправили в армию.

— Невероятная история, — Миша пожевал губы, — впрочем, армия нужна. Диплом можно защитить и потом. А ты как считаешь?

— От армии никогда не бегал. Должен был лейтенантом поехать на военные сборы. Не справедливо получилось.

— Сборы — не армия, — брезгливо поморщился Миша, — тебе крупно повезло. Почувствуешь настоящую жизнь, а не картонную.

— Наверно ты прав. Но я бы хотел служить под своей фамилией, — нахмурился Кирилл.

— С этим согласен, — кивнул Миша. — А куда служить едешь?

— Меня выбрал тот капитан, — Кирилл указал взглядом на сидящего у соседнего окна офицера.

— И я в его команде, — обрадовался Миша. — Едем в одну часть!

— Странно, на плацу тебя не видел.

— Нас раньше отобрали.

— Что ж, очень хорошо. Будем служить вместе.

— Так, может, наконец-то познакомимся? — широко улыбнулся Миша.

— Кирилл.

— Это по-настоящему или по паспорту?

— По-настоящему и по паспарту… Имена сошлись. Фамилия другая.

— Понятно. История удивительная. А давай дружить! — неожиданно произнёс он и протянул руку.

— А давай! — Кирилл крепко пожимал его мозолистую ладонь. — Послушай, а ты познакомился с той девушкой?… Ну, из-за которой мы схлестнулись? — поинтересовался Кирилл.

— Да мне тогда не она была нужна. Хотелось просто подраться, — искренне сказал Миша.

— Это я понял, — хохотнул Кирилл.

— Но с той девушкой я всё же познакомился, — продолжил Миша.

— Да что ты? И как?

— Женился на ней, доча растёт.

— Вот это да! — Кирилл хлопнул ладонями по коленям. — Как всё в жизни бывает!

— Лелька классная, — Миша задумчиво улыбнулся, — спасибо тебе.

— А мне за что?

— Не схлестнулись, её б не заметил, — в глазах у Миши появилось столько нежности, что Кирилл даже обомлел. Как это не вязалось с образом грубого и сильного мужика.

Ночью поезд прибыл в Москву. Призывники выгрузились на перрон и побежали в метро. Набились в вагон и замерли, растерянные и голодные. Капитан ещё в Крыму прикупил яблочки и сунул Кириллу сетку на сохранение. Разволновавшись о предстоящей службе, парень потихоньку почти все их съел, а оставшуюся часть скормил Мише. Когда вернул офицеру обратно сетку в ней осталась только одно яблоко… зато крупное! Тот лишь головой покачал, но ничего не сказал, лишь дерзкие усы горестно опустились.

Конечная остановка. Все вышли из метро. Всюду возвышались многоэтажные дома. Неужели ребята будут служить в самой Москве? Дух захватило от радости, но призывников ждал автобус. Вновь поездка и достаточно долгая. Через некоторое время автобус заехал в лес.

Среди деревьев замелькали сёла с невероятными названиями. На ум приходили строчки из произведений Некрасова. Вот они проехали деревню «Лаптево» — запущенные дворы, бурьян за оградой, а в перекошенных хатах не светится ни одно окно. На смену «Лаптево» выползло село под названием «Голодное» — всё-то же опустошение. Затем, «Бедное» — всюду покосившиеся оградки и чёрные избы…

Удивляло то, что земли возле хаток было много, но кроме бурьяна и перекати поле, ничего на них не росло. Народ прозябал в нищете. Хоть бы картофель посадили или деревья какие.

Пейзаж навивал уныние. Но вот всё осталось позади и окружённые колючей проволокой, возникли аэродромы. Наконец-то показался шлагбаум. После проверки документов автобус пропустили на территорию военного аэродрома.

— Приехали! Скоро у вас начнутся полёты! — хохотнул сержант. Он лихо задрал фуражку на затылок. Многочисленные значки на его груди издевательски звякнули и все поняли, скоро всех ждут «приключения».

С сумками, кошёлками призывники вывалились из автобуса. В глазах был страх и ожидание. Капитан оставил их на попечение сержанта, а сам ушёл в сторону гарнизона.

Час ночи. Смертельно хотелось спать. Все мечтали, что их скоро отведут в казарму и народ наконец-то выспится! Но сержант повёл их в клуб.

— Спокойной ночи, воины! — с этими словами он исчез. В клубе уже находились хмурые и злобные призывники.

Новая партия принялась бродить между рядов. Матрасов не было. Поневоле все устроились на неудобных сидениях и попытались заснуть. Неожиданно дверь клуба открылась, и зашёл рядовой. Его выцветшая гимнастёрка была почти белой, ремень болтался ниже пояса, пилотка где-то на затылке. Было сразу видно, что это образец типичного старослужащего. Тот всех окинул равнодушным взглядом. Затем зашёл ещё один, и ещё…

И вот теперь они начали ходить между рядов и шибать деньги. Народ смотрел на них угрюмо, но с деньгами расставался. Никто не знал порядков, может так положено. Вот и до Кирилла дошла очередь.

— Ну? — старослужащий в недоумении округлил глаза, видя, что этот парень его полностью игнорирует.

— Чего ну? — недоброжелательно спросил Кирилл.

— Обурел, что ли? — возмутился тот.

— А пошёл ты! — Кирилл отвернулся.

Его с силой схватили за грудки. Более не раздумывая, Кирилл с ходу ударил в челюсть. Старослужащий с грохотом перелетел через стулья. Немая сцена, словно по Гоголю «Ревизор». Но вот первый шок прошёл, старослужащие со зверскими лицами понеслись к Кириллу.

— Тебе помочь? — с азартом спросил Миша. В его глазах загорелось бесшабашное веселье.

Не убил бы кого случайно, подумал Кирилл, глянув на вздыбившие под рубашкой друга мышцы, и отрицательно махнул головой.

— Как хочешь. Тренируйся, — с лёгкой обидой буркнул Миша. Он развалился в кресле в позе вольного зрителя.

Классно служба начинается, в унынии подумал Кирилл. Он выскочил в проход между кресел.

Первого сбил простым ударом кулака. Второй попятился, на его лице появилось недоумение и страх, но отступать ему было некуда, он старослужащий, необходимо держать марку. Со зверским лицом он снял ремень и сделал отмашку. С противным звуком прожужжала бляха. Кирилл мгновенно произвёл подсечку и легонько ударил ногой по зубам, но кровь брызнула. Он с силой отобрал ремень и пнул старослужащего пяткой в зад. Затем резко отошёл, готовясь отбить следующую атаку. Но она захлебнулась в соплях и крови. Противники позорно попятились к выходу.

На Кирилла почти все призывники смотрели в ужасе. Как-то всё пошло не так. Некоторые из них думали, что надо терпеть, а затем, когда станут старослужащими, самим отыграться на молодых, а не бузить с первого года службы.

— Всё воин, тебе конец! — с этими словами, сплёвывая кровь на чистый пол, старослужащие ушли.

От их угроз Кириллу стало действительно страшно, но что произошло, то произошло. А Миша тихо посмеивался, глядя на друга потеплевшим взором, ему понравился поединок.

— Тебя как звать? — послышался доброжелательный голос. Рядом присел хрупкого телосложения парень, наверное, кореец.

— Кирилл, — охотно ответил парень.

— Меня Ли. Где драться так научился?

— В Севастополе.

— Да я слышал, у вас хорошая школа каратэ — кивнул головой. — Но она больше спортивная,

против профессионала с ней не попрёшь, — неожиданно добавил он.

— Ты тоже занимаешься? — понял Кирилл.

— Слышал такой совхоз «Политотдел»?

— Нет.

— Когда в Союзе еще не знали, что существует такая борьба, у нас уже пояса получали.

— У тебя и пояс есть?

— Есть.

— Какой?

— Чёрный.

— Врёшь!

Ли снисходительно пожал плечами и улыбнулся странной корейской улыбкой.

— Извини, просто у нас пояса получить практически невозможно, — смутился Кирилл.

— Это понятно, Федерации по каратэ у вас нет. А у нас под боком Корея. Родственники, ну и прочее.

— Здорово.

— После службы в гости приезжай. У нас часто русские бывают. В основном на заработки приезжают. За сезон до тысячи рублей можно получить, — неожиданно сказал Ли.

— Идея интересная, может и приеду, — согласился Кирилл.

— И я бы хотел. Надо денег подкопить. Хочу «Копейку» купить, — встрял в разговор Миша, доброжелательно поглядывая на корейца.

— ВАЗ-2101? Тоже не плохо. Но при желании и на «Волгу» можно заработать, — улыбнулся Ли. — Несколько сезонов и машина твоя.

— Звучит как фантастика.

— У нас совхоз «Политотдел». Знаешь, какие деньги там крутятся?

В разговорах парни отвлеклись от происшедшего инцидента. Почти в час ночи они попытались устроиться на отдых. Улеглись между рядов. Неудобно, холодно. А что делать? Но их не забыли. Внезапно звучно хлопнула дверь и прозвучала громкая команда:

— Подъём, бойцы!

Протирая глаза, призывники вскочили и злобно засопели.

— Строиться на улице! — давя воздух пудовыми кулаками, гаркнул плотный прапорщик.

Все бестолково засуетились и кое-как образовали нечто подобие шеренги.

Прапорщик окинул новобранцев суровым взглядом и повёл в сторону казарм. Толпа ввалилась в душное помещение. С докладом подбежал старший сержант.

— Размести, — рыкнул прапорщик и скрылся в кабинете.

— Значит так, воины, как пушинки взлетели на койки! И чтоб ни скрипа, ни шороха, ни храпа! — в голосе старшего сержанта прозвучала нешуточная угроза.

Солдат в казарме было мало. Здесь остались те, кто запозднился с дембелем. Все свободные койки оказались оголены. На матрасах вновь прибывших сладко посапывали «деды».

Кровати были на редкость скрипучими, едва их коснулись измученные тела новобранцев, раздался истошный скрип и со всех сторон мгновенно посыпались тумаки. Это оказалось настолько действенным, что скоро возникла абсолютная тишина.

Спасительный сон мягко вышиб дух, и Кирилл улетел в светлые дали. В этом сне он ехал по каменистой дороге на Фольксвагене. Утопая в густой зелени, стояли дачные домики. Внезапно выскочили две здоровые собаки. Они бросились на машину и радостно заскулили. Кирилл вошёл в дом и увидел свою мать.

— Уже приехала из Краснодара? — с удивлением спросил её Кирилл.

— Пришлось. Собак же надо кормить, — вздохнула она.

Он с тревогой заметил, как она неожиданно быстро постарела. Совсем старушкой стала, но улыбка была всё такой же тёплой и светлой.

— Мама, я что сам не могу о них побеспокоиться?

— Ты очень далеко сын, — непонятно произнесла она.

И словно земля ушла из-под ног. Кирилл оказался в тёмном переулке. Слышится музыка с танцплощадки: «… листья жёлтые над городом кружатся…», а у забора скрючилась рыжеволосая девочка. Он бросился к ней. Девочка с трудом встала и долго смотрела ему в глаза. Неожиданно она преобразилась во взрослую женщину. Её роскошные золотистые волосы, искрясь, рассыпались на покатых плечах. Острые груди словно хотели проткнуть лёгкую ткань одежды, а пухлые губы ждали мужской ласки, но взгляд был полон тревоги:

— Программисты наши хороши. Им лишь водку жрать! Опять напортачили. Как же нам из этого положения выбраться, Кирюша?

— НЕ ПОИ КАМЕНЬ КРОВЬЮ!!! — словно из всего пространства эхом прозвучал голос.

Внезапно Кирилл словно нырнул в водоворот. Он бежит в жутком туннеле. Сзади скачками несутся невероятные создания. Они, как мумии, их пальцы скрюченные, морды в мерзких оскалах, а глаза горят бешенством. Кириллу необходимо вырваться из тоннеля, там свет и спасение!

— Кирилл, сюда! — рыжеволосая женщина затащила его в какую-то комнату. Они заперли дверь, забаррикадировались стульями и столами. В неё моментально начали ломиться, и в образовавшуюся щель просунулись скрюченные пальцы.

— Врёшь! — злобно закричала женщина и порезала ножом себе руку. Алые струи крови окропили облепленный доисторическими ракушками чёрный камень. Стремительно произошли метаморфозы. Её тело исказилось, захрустели кости, и она превратилась в страшного крылатого ящера. Ужасный зверь взмахнул крыльями и с яростным шипением бросился из комнаты. Раздался визг, скулёж, рычание. Удары сотрясли тоннель. Вывороченные и истерзанные её острыми когтями монстры разлетелись в стороны.

— Бежим! — закричала уже в человеческом теле рыжеволосая красавица.

Они выбежали из тоннеля. А там всё окружающее пространство тонуло в мягком молочном сиянии. На прекрасных деревцах шныряли разноцветные птицы и, как ни в чём не бывало, гулял народ. Они не знали, что у них под боком, в мрачных недрах тоннелей, поселилась нечисть.

— Подъём! — в голове словно рванул фугас.

Кирилл подлетел вместе со всеми. Между кроватями уже прохаживались сержанты и всех энергично подгоняли.

— Строиться, воины!!!

Новобранцы поспешно заняли место в строю. Из кабинета вышел грузный прапорщик. Старший сержант, чеканя шаг, подошёл к нему с докладом. Тот со скучающим видом выслушал. Затем подошёл к призывникам. Остановился и из-под нависших бровей сурово глянул на притихших новобранцев.

— Вещи сдать в каптёрку. Там же подберёте себе форму. В темпе! — его трубный голос вселил страх. — Полвосьмого всем построиться на завтрак! — с этими словами он потерял ко всем интерес. Грузно переваливаясь с ноги на ногу, он ушёл в кабинет.

У каптёрки суета. Нерусский парень, сержанты его называли не иначе как Мурсал Асварович, принимал вещи и тут же выдавал форму. Его голова была похожа на чугунный казан, брови густые и чёрные, а тело крепкое и внушительные мышцы перекатывались под выцветшей гимнастёркой. Он был похож на боксёра, а может на борца. Хотя нет, он точно боксёр, нос был характерно расплющен.

Вот сейчас все наденут форму, пришьют голубые погоны, пилотки задвинут на лоб и станут новобранцы бравыми солдатами. Всех посещали одинаковые мысли. Но не тут-то было. Оказывается, у всех без исключения форма была не по размеру и вследствие этому она несуразно болталась. Вид был комичным и жалким. Кирилл посмотрел в зеркало, но себе не понравился, пугало пугалом. От отвращений хотелось плюнуть. Новобранцы одели ремни из кожзама, но Кирилл застегнул на своей талии кожаный, его ночной трофей. Он заметил, что у всех старослужащих именно такие ремни. А так же ему достались сапоги старослужащего, ушедшего на дембель. Эти сапожки были мягкими, голенище гармошкой, каблуки высокие. Хоть в этом повезло!

Все, кто приоделся, вышли на плац перед казармой и сразу собрались в курилке, а Кирилл принялся ходить вокруг с видом стороннего наблюдателя.

Не прошла и минута, как к нему подошли несколько старослужащих:

— Не фига ж себе воин! Откуда ремень?

— «Дед» дал, — Кирилл решил не влезать в подробности.

— Раз «дед», ладно, носи. А сапоги разгладить, каблуки срезать! Понял, дух?

— Разглажу, срежу, — недовольно буркнул парень.

— Бегом!!!

Остаток времени Кирилл лихорадочно выглаживал голенище утюгом, но складки, так любовно сделанные дембелем, совсем не хотели исчезать.

Завтрак в столовой проходил в полном молчании. Каша была мерзкой, приправленная жирным комбижиром, мало кто её доел, а сержант посмеивались:

— Что, воины, домашние пирожки ещё не переварили? Ничего, скоро будете её так жрать, как чёрную икру на бутерброде.

Новобранцы зло покосились на него. Он же сытый и здоровый кашу не ел. Нехотя намазал на хлеб масло, один раз куснул и бросил в тарелку.

— Закончили приём пищи! Строиться! — рявкнул он.

Полк, в который Кирилл попал, оказался учебным. В нем готовили спецов по обслуживанию радиорелейных станций. Самолёты летали где-то далеко, и их даже не было слышно. Все оказались обычными связистами, но с голубыми погонами.

Каждый день гоняли. Бег, подтягивание, снова бег. Отжимание от пола. Качание пресса и прочее. Народ «сдыхал» от таких нагрузок, но Кириллу наоборот их не хватало, он даже начал полнеть.

В один из дней, набравшись наглости, он подошёл к командиру роты, к тому капитану с дерзкими усиками, что «купил» его за бутылку водки.

— Разрешите, товарищ капитан!

Офицер оторвался от стола и с удивлением спросил:

— Чего надо, рядовой Панкратьев?

Кирилла покоробило от этой фамилии, но уже почти привык.

— Можно мне…

— Можно обоср..ться, — насмешливо перебил он.

— Извините. Разрешите обратиться? — поправился Кирилл.

— Обращайся.

— Разрешите тренироваться индивидуально.

— Что так? — он с интересом посмотрел на молодого парня.

— Жирею. Нагрузок не хватает, — Кирилл опустил глаза в пол.

Капитан медленно встал, подошёл и посмотрел в глаза, Кирилл взгляд не отвёл.

— Однако, — офицер пожевал губы, — все бойцы загибаются, а этот… жиреет. Прапорщик Бондар! — зычно позвал он старшину роты.

Тот зашёл, как всегда большой и сильный. Глаза навыкате, шея покрыта испариной, кулаки, как и прежде, давили воздух.

— Да, Алексей Павлович? — прапорщик сурово посмотрел на солдата из-под толстых век, он понял, это из-за него его вызвали.

— Что ж вы Лёня, курорт бойцам устроил? Смотри, как хлопец зажирел.

Прапорщик удивлённо хмыкнул:

— Да, вроде, как курёнок, ни жира, ни мяса.

— А он говорит, что зажирел. Просит индивидуальных нагрузок. Что скажешь?

— Просит, сделаем, — прапорщик окинул Кирилла ласковым взглядом, от которого стало жутко.

— Вот и всё, рядовой Панкратьев, — развёл руками капитан. Его усики дерзко дёрнулись над губой. — Просил, сделали. Можете идти. Уверен, скоро жира не будет.

— Пойдём, касатик, — по-доброму произнёс прапорщик Бондар и тихонько толкнул его вперёд.

Они вышли из казармы, и Кирилл сразу понял, не в сторону турников они идут. Миновали котельную и остановились у хозяйственных построек. О, сколько здесь кирпича! Он лежал россыпью, а где-то был уложен в аккуратные штабеля.

— Вот, боец, качайся. К вечеру кирпич сложить у стены. Постарайся подогнать по оттенкам. Не справишься, к соседям пойдём, у них кирпича ещё больше.

Прапорщик Бондар, грузно переваливаясь, удалился. Гм, инициатива наказуема, его неделю укладывать. Кирилл остался с этим богатством один на один. Он потихоньку принялся его носить к стене и попытался создать первый штабель. Всё же здесь работы не на неделю, а на месяц. Парень с тоской посмотрел на бесчисленные россыпи.

Через час ему надоела эта бестолковая работа. Он положил один кирпич на два других. Хрясь ладонью! Он развалился на две половинки. Понравилось. Вскоре Кирилл набил их целую кучу. Эта тема его так захватила, что не сразу заметил, как за ним уже очень долго наблюдают.

— А два разобьёшь? — послышался насмешливый голос.

Кирилл обернулся и обмер от страха. Облокотившись о забор, на него взирал целый полковник авиации. Он был несколько коренаст, возраст неопределённый, можно дать сорок, а можно — шестьдесят.

— Из-звините, товарищ полковник.

— Дела, — протяжно сказал офицер. Он подошёл совсем близко. — Кто тебя надоумил до такого? — полковник сурово сдвинул брови. — Как твоя фамилия?

Ещё чуть-чуть и Кириллу показалось, что сверкнёт молния. Он растерянно произнёс:

— Рядовой Стрельников! — и сразу осёкся. — Виноват, товарищ полковник. Рядовой Панкратьев.

— Что? — у офицера на лоб полезли брови. — Объяснитесь, рядовой!

Кирилла словно прорвало. Он говорил долго и страстно. В его душе кипела боль, обида, нереализованные силы и прочее, прочее.

На удивлении полковник слушал его и не перебивал. Затем решительно произнёс:

— Пошли!

— Мне к вечеру необходимо уложить кирпич, — пискнул Кирилл.

— Пустое, — отмахнулся старший офицер, — стройбатовцев кликнем. За час всё будет стоять.

Неожиданно в Кирилле что-то с наглостью изрекло:

— Так чтоб по оттенкам было.

— По оттенкам разложат, — усмехнулся полковник.

Они вышли с территории казарм. Кирилл с любопытством разглядывал военный городок. Чисто. Благо солдат хватало для уборки. В зелени утопали достаточно уютные трёх, четырёхэтажные дома, магазины. Парень с удовольствием зажмурился, он давно хотел погулять по гарнизону.

Они подошли к суровому зданию и Кирилл понял, что это за дом. Ноги стали ватными, это особый отдел. Сколько о нём ходило слухов и один краше другого!

Мгновенно вскочил с докладом дежурный прапорщик. Полковник лениво отмахнулся и завёл Кирилла в кабинет. На стене висел потрет Леонида Ильича Брежнева в маршальской форме. Его грудь была увешена бесчисленными орденами и звёздами Героя Советского Союза. Через плечо свисала широкая лента и на ней теснились все мыслимые и немыслимые награды вручённые лидерами братских стран.

— Садись. Какой у тебя домашний номер?

Сильно волнуясь, парень назвал знакомые цифры.

— Как мать звать?

— Светлана Анатольевна, — у парня во рту задеревенел язык. Неужели он сейчас услышит родной голос?

Полковник снял трубку правительственного телефона:

— «Завет». Девушка, пожалуйста «Рябину», — он продиктовал названый Кириллом номер. — Это Светлана Анатольевна?… Да не волнуйтесь… Именно, по поводу вашего сына… Да не плачьте вы! С ним всё в порядке. Как его полное имя и фамилия?… Стрельников Кирилл Сергеевич?… Ну где — где, рядом сидит… На, с матерью поговори! — он сунул трубку в дрожащие руки.

— Мама, — еле выдавил Кирилл.

Они говорили долго. Мать постоянно плакала, но это были уже слёзы радости. Не вдаваясь в подробности, Кирилл обрисовал ситуацию и уверил её, что ему в армии нравится, что здесь почти курорт.

Всё это время полковник не сводил с него внимательного взгляда и терпеливо ждал, когда тот выговорится. Затем вызвал майора:

— Сделай запрос в Севастополь на имя Стрельникова Кирилла Сергеевича. Где учился, чем занимался, его связи. Информацию подготовь в полном объёме и сразу мне на стол. — Говоришь, военная кафедра была?

— Все экзамены сдал. Дипломная работа написана в полном объёме, но не успел защитить, — едва не всхлипнул парень. — Собирался на военные сборы. Мне должны были лейтенанта присвоить.

— Ну, считай, что ты военные сборы уже проходишь, — в его глазах мелькнула насмешка. Неожиданно Кирилл увидел под его верхней губой острый клык. Парень мотнул головой, вновь кинул взгляд на его лицо. Полковник откровенно ухмыльнулся, на этот раз его губы были плотно сжаты.

Кирилл вышел на свежий воздух и вдохнул полной грудью. Радость теснилась в сердце. Наконец-то всё прояснится! Главное мать поняла, что он жив. Оказывается ни одно из его писем, адресованных ей, не дошло по назначению. Кирилл пришёл к мнению, что неправильно формулировал их содержание и особый отдел придерживал их у себя. То, что существовала цензура, парень знал. Он смутно догадывался, начальник особого отдела не просто так вышел на него.

Так как получилось, что в данный момент Кирилл находился за территорией казарм, он решил использовать возникшую ситуацию в своих целях. В свою часть сразу идти решил повременить. Он с наслаждением прогуливался по гарнизону и пытался представить, что он на гражданке. Недавно Кирилл получил первое жалованье, несколько рублей, надо бы их с пользой потратить.

Он сунул нос в один магазин и чуть не задохнулся от восторга. Сколько здесь было различного печенья, конфет, кексы с изюмом, румяные булочки. Рот моментально наполнился липкой слюной. Кирилл давно забыл о таких «деликатесах». В столовой, конечно, кормили хорошо: каша «дробь шестнадцать», залитая комбижиром, пюре на воде, варёное сало в мерзком соусе, иногда бывала варёная рыба, а по большим праздникам, каждому давали по два варёных яйца, а на десерт по четыре печенья с двумя жёсткими карамельками.

Кирилл скромно пристроился в очереди, а живот нагло выл от голода и пытался прилипнуть к позвоночнику и это у него хорошо получалось. Только Кирилл протянул деньги, дверь магазина распахнулась. Вошёл патруль и тут Кирилла осенило, увольнительного у него нет! Руки задрожали, а продавщица посмотрела на него с подозрением и рявкнула на весь магазин:

— Что заказывать будешь, солдатик! — её требовательный голос разнёсся по всему залу и достиг ушей патруля. Лейтенант повернул голову и сейчас крикнет своим: «Фас!»

Кирилл вжал голову в плечи и принялся бормотать по поводу какого-то мыла.

— Тебе хозяйственное или дегтярное? — завопила дура.

У парня затравленно забегали глаза, как не хотелось попасть на гауптвахту, молодых там совсем не жаловали.

— Какое мыло? — его потеснила девушка лет восемнадцати. Она схватила Кирилла под руку. — Папа сказал купить этот торт, — она указала на невероятное произведение искусств, щедро усыпанное орехами.

— Стелочка, так он с вами? — расплылось в улыбке лоснящееся лицо продавщицы.

Кирилл краем глаза отметил, как погрустнел взгляд лейтенанта. Его рот как открылся, так и закрылся, лишь зубы звонко щёлкнули. Патруль, несказанно удивив парня, незаметно исчез.

Кирилл купил торт и с недоумением посмотрел на девушку. Они вышли из магазина, и он протянул ей роскошную коробку с тортом перевязанною цветными лентами.

— Чего это ты? — засмеялась она.

— Бери, — Кирилл неожиданно густо покраснел. Ему было очень неловко в её обществе. От неё хорошо пахло, одета с изыском, взгляд независимый. Сразу видно, эта красивая девушка — леди. А он кто? Молодой солдат в мешковатой форме с перетянутым ремнём на поясе и взгляд голодный, как у бездомной собаки.

— В самоволке? — она отстранила от себя коробку с тортом.

— Да, — искренне сознался Кирилл.

— А зачем?

— Конфет хотел купить.

— Да? — показывая безупречные зубы, она весело засмеялась. — А я подумала, на свиданку сбежал.

От её слов парень захотел провалиться сквозь землю, до того ему стало обидно и грустно. Действительно, использовать шанс свободы, чтоб набить себе брюхо.

— Бери торт, а мне пора в часть! — чтоб скрыть смущение, достаточно грубо произнёс Кирилл.

— Да не нужен он мне! Сам съешь! — гордо вздёрнула нос Стела.

— В казарме, что ли? Может мне ещё на стол скатерть постелить?

— Ах, вот в чём дело? — не совсем поняла его девушка. — А знаешь, пошли ко мне! — она задорно тряхнула светлыми волосами.

— Никуда я не пойду! — заартачился Кирилл.

— Пошли! — девушка решительно схватила его за руку и потащила за собой.

Кирилл нехотя потопал за ней. Наверное, это выглядело комично. Шикарная девица и солдат в растоптанных сапогах.

Они вошли в дом и оказались у лестницы, застеленной ковровой дорожкой, а на площадке выше стояли горшки с какими-то экзотическими растениями. Кирилл никогда не был в таких подъездах. Девушка открыла дверь:

— Прошу. Вон тапочки, там санузел, здесь умывальник, а я чайник разогрею.

Кирилл с любопытством огляделся. На стенах висели картины, на полках белели статуэтки, а под прозрачным колпаком из полированной стали сверкала копия Су-23. Из комнаты просматривался внушительный шкаф, и сияла холодными огнями хрустальная люстра.

— Тебя как звать, солдат! — донёсся её голос.

— Кириллом Сергеевичем, — буркнул он.

— Вот так прямо по имени отчеству? — засмеялась Стела.

— Нет, конечно, — Кирилл в конец смутился. Он стянул сапоги и, испытывая блаженство, засунул натруженные ноги в мягкие тапочки. После этого зашёл на кухню и в смущении застыл в дверях. Стела расставила на столе чайные принадлежности: китайские чашечки, пузатый чайник, серебряные ложечки. Затем ловко порезала торт на равные куски. Кирилл едва не подавился слюной.

— Не стесняйтесь, Кирилл Сергеевич. Присаживайтесь, — тонко подметив его состояние, она с озорством посмотрела на смущённого парня.

Стараясь быть раскованным, Кирилл лихо сел за стол и сдвинув его так, что чай выплеснулся на белоснежную скатерть.

— Однако, какой же ты медведь! — лукаво посмотрела девушка.

Кириллу мгновенно захотелось провалиться сквозь землю, но там был крепкий дубовый паркет!

Она вытерла стол салфеткой и положила в его тарелку кусок торта, затем себе.

— Вкусный! — похвалила она.

Бедного парня оставили все силы, и он налетел на торт. Он таял во рту, орехи приятной музыкой хрустели на зубах! Вдруг щёлкнули замки.

— О, папка пришёл! — сорвалась из-за стола Стела.

В коридоре послышался визг, девушка повисла в объятиях отца. Затем он вошёл на кухню. Ложка с куском торта на полпути ко рту зависла. Кирилл сразу его узнал — это был командир авиаполка генерал майор Щитов!

— Знакомься папа, это Кирилл Сергеевич.

Генерал нахмурил брови, хотя видно было, что он совсем не злился.

— Дочь, ты его хоть обедом накормила?

— Пап, так мы тортик едим. Это же лучше, чем твои дурацкие котлеты.

— Гм, — хмыкнул генерал, — я ненадолго. Налей мне борща и «дурацких» котлеток побольше, — он ушёл в ванную и там принялся шумно умываться, а в это время Стела налила борщ и порезала хлеб. Затем лукаво посмотрела на потрясённого парня и тихо спросила:

— Как тебе мой папа?

— Внушительный мужик, — округлив глаза, шёпотом произнёс Кирилл.

— А то! — с лукавством согласилась она.

Генерал вошёл, устало сел за стол и начал не спеша есть, изредка поглядывая на Кирилла:

— Откуда призвался?

— Из Севастополя, товарищ генерал майор.

— По возрасту ты школу давно закончил. Где всё это время проводил? — проницательно заметил он.

— Пятый курс СПИ… почти закончил.

— А почему не закончил? Выгнали? Успеваемость плохая?

— На красный диплом шёл, — Кирилл гордо вскинул глаза.

— Тогда почему ты в армию попал?

Ох, как Кириллу не хочется сейчас рассказывать о своей беде! Стела пришла ему на помощь:

— Папа, ну зачем ты к нему пристаёшь?! Он мой друг!

— Друг, это хорошо, — задумчиво сказал он. — А ты случаем не в самоволке? — вновь проницательно заметил он.

Кирилл вжал голову в плечи и глухо произнёс:

— Так получилось.

— Папа, ну папа! Чего пристал к человеку! — обвила его шею руками дочь.

— Ах, Стела, Стела. Мать приедет, займется твоим воспитанием! — оттаял отец.

Кирилл перевёл дух, шторма не будет.