S-T-I-K-S. Реинкарнация

Андрей Снегов, 2023

Максим попал в постапокалиптический мир – Улей, который превращает людей в чудовищ, и лишь избранным дарит вечную молодость и сверхъестественные способности.Он встретился со своим двойником, который хочет его убить.Выживет ли он в новой, полной смертельных опасностей реальности?Раскроет ли загадки чужого прошлого, для того, чтобы открыть для себя будущее?Найдет ли мистический выход из Улья?Миры Артёма Каменистого.

ГЛАВА 1

Сознание вернулось к Максиму яркой болезненной вспышкой. Он лежал на спине с закрытыми глазами, ощущая тошноту и слабость во всем теле. Из зарешеченного окна били потоки слепящего света. Ему казалось, что белые протуберанцы жалят даже сквозь закрытые веки.

Боль двумя огненными потоками текла по зрительным нервам в основание черепа и образовывала там тугой узел, который ритмично пульсировал в такт медленно бьющемуся сердцу. Мысли путались и напоминали вялых улиток, неспешно ползущих по случайным маршрутам.

Максим попытался сосредоточиться, но ничего не вышло: даже собственное имя плавало в вязком тумане где-то на периферии сознания. Туман! И отдающий кислым запах разложения и тлена! Он вспомнил, как возвращался домой вчерашним вечером в изрядном подпитии, кляня вечно жгущих мусор соседей.

Максим открыл глаза. Черно-белое, залитое ярким светом изображение качнулось, накренилось сначала вправо, затем влево, и, наконец, стабилизировалось. Взгляд сфокусировался на плоскости белого потолка, расчерченного тонкой паутиной ломаных трещин.

Поворот головы дался нелегко, но вместе с подступившей к горлу тошнотой пришло понимание, что он находится в собственном доме: замысловатые фиолетовые вензеля на отслаивающихся от стен обоях и старые семейные фотографии в деревянных рамках не оставляли в этом никаких сомнений.

Макс потянулся к стакану с водой, стоящему на тумбочке, и ощутил на правом запястье холодное кольцо. В панике он попытался вскочить с кровати, задергался, будто пойманный в силки зверь, но наручники на обеих руках и лодыжках, пристегнутые к металлической раме, держали крепко и позволяли лишь приподнять конечности над кроватью. Резкие движения породили оглушающий лязг металла о металл и пронзительные вибрации боли. Сознание снова утонуло во тьме.

Человеческие крики и утробное низкочастотное урчание, доносящиеся с улицы, вернули его из забытья. Он аккуратно напряг руки и ноги, медленно приподнял голову, чтобы оглядеться, и убедился, что одет в камуфляжную форму и все так же пристегнут к кровати в собственной спальне. В ярком свете, льющемся из окна, он узнал привычный интерьер.

Небольшая комната, помимо кровати и тумбочки вмещала старый, дышащий на ладан трехстворчатый деревянный шкаф, массивный письменный стол, две книжные полки над ним и вращающееся кожаное кресло с высокой спинкой. Между столом и дверью, ведущей в коридор, висели настенные маятниковые часы, которые уже лет десять показывали одно и то же время.

Накатила тошнота, он откинулся на подушку и вдруг осознал, что теперь часы идут, отсчитывая секунды с глухим металлическим звоном. Возможно, последние секунды его жизни.

— Здравствуй, Макс!

Он вздрогнул, не сразу поняв, откуда донесся знакомый голос, и снова приподнял голову. Собственное имя и фамилия всплыли откуда-то из глубин неконтролируемой памяти — Максим Гордеев.

В кожаном кресле перед ним, заложив ногу за ногу, сидел незнакомец. Направленный из-за его спины свет не позволял разглядеть лицо, был различим лишь силуэт мужчины, облаченного в военную форму и высокие черные берцы. В руках он держал автомат.

— Плохо тебе, вижу, уже пару часов жду, когда очухаешься, — произнес незнакомец. — Видимо, удар не рассчитал, извини. Но затылок у нас с тобой крепкий, я знаю!

— Кто ты? — прошептал Макс, разомкнув пересохшие губы и с трудом ворочая опухшим языком. — И что тебе от меня нужно?

Мысли метались словно испуганные рыбки в темном аквариуме. Максим был обычным программистом, заканчивал пятый курс университета, долгов и врагов не имел, не практиковал милитари или секс в наручниках, в армии не служил, и даже предположить не мог, почему и как оказался в военной форме и стальных браслетах.

— Ты скорее поверишь собственным глазам, нежели моим объяснениям, — заявил сидящий в кресле человек и рассмеялся.

Он положил автомат на стол, встал и сделал два шага к кровати, на которой лежал Максим.

— Непорядок! — незнакомец покачал головой и оборвал листок отрывного календаря, висящего на стене.

Квадратик бумаги с надписью «26 июня» закружился по комнате и опустился на пол. Мужчина проводил его взглядом, сел на кровать и с ухмылкой посмотрел на Максима. У Макса перехватило дыхание: в незнакомце он узнал самого себя. То же узкое скуластое лицо, серые глаза, густые, сходящиеся к переносице брови, прямой с небольшой горбинкой нос и темно-русые короткостриженые волосы.

Снова двоение в глазах, снова тошнота, на этот раз от осознания абсурдности ситуации. Макс зажмурился, а когда разомкнул веки, увидел все то же отражение своего лица и взгляд, источающий иронию и любопытство.

— Макс, меня тоже зовут Макс. Я — это ты, или ты — это я, формулируй так, как тебе больше нравится. Кстати, входную дверь я открыл собственным ключом. Судя по семейным фотографиям на стене, твоя реальность практически не отличается от моей, по крайней мере, на первый взгляд.

Двойник вынул из кармана связку ключей и положил их на тумбочку рядом с комплектом таких же. Затем сел на кровать и медленно провел ладонью по щеке пленника.

— Удивительно — видеть себя со стороны. Не в зеркале, а во плоти. Я исследовал каждый сантиметр твоего тела, пока надевал на тебя форму. Мы похожи, словно близнецы. Ты даже спишь нагишом, как и я!

Сидящий на кровати парень рассмеялся, продолжая пристально вглядываться в глаза своей закованной в наручники копии.

— Воды дай глотнуть, горло пересохло, говорить не могу…

Макс тянул время, окончательно осознав, что происходящее с ним — не сон и не галлюцинация. Он лихорадочно перебирал варианты, объясняющие явление незнакомца: от абсолютно реального возвращения блудного брата-близнеца до совершенно фантастического попадания в некий виртуальный мир.

— Не вода тебе нужна, а живец! — сказал двойник, отстегивая от пояса армейскую фляжку, и добавил с иронией. — И волшебная таблетка!

Он ухмыльнулся и поднес к лицу Макса матово поблескивающий шарик, зажатый между большим и указательным пальцами.

— Извини, Нео, красную капсулу предложить не могу, а синюю ты уже выпил, — теплая ироничная улыбка незнакомца резко контрастировала с холодным взглядом и жестким изгибом губ. — Глотай! Если выплюнешь, удавлю уже сейчас!

Он зажал Максиму нос, грубо затолкал шарик ему в рот и, дождавшись, когда тот его проглотил, отвинтил крышку армейской фляжки и приложил горловину к пересохшим губам пленника.

— Пей, студент, пей, только не выплевывай и не выблевывай, — незваный гость снова рассмеялся. — Хочу немного с тобой пообщаться. Сейчас нечасто случается поговорить с умным образованным человеком, вокруг только урки и старательно под них косящие. А разговор с самим собой во плоти — недостижимая мечта для каждого рефлексирующего индивида!

Жидкость, остро пахнущая спиртом и чем-то затхло-кислым, потекла в рот. Запах у пойла оказался тошнотворным. Вкус был не лучше — кисло-сладкая сивуха, слегка отдающая тухлятиной. На глазах Макса выступили слезы, он закашлялся и попытался отстраниться от фляги.

— Пей давай, не дури! — раздраженно процедил двойник и с силой сжал челюсти пленника пальцами левой руки, не давая тому возможности повернуть голову или закрыть рот.

Металлическая горловина фляжки сильно давила на губы, и Максим перестал сопротивляться. В голову пришла совершенно неуместная мысль о том, что мучитель — правша, как и он сам. Максу показалось, что к тому моменту, когда стальная хватка ослабла, и поток льющейся в горло жидкости прекратился, он выпил не меньше стакана мерзкой спиртовой настойки.

— Вот и молодец, вот и славненько, — сказал двойник, запрокинув голову, и допил остатки воняющей старыми носками жидкости.

На Макса накатывало опьянение. Головная боль медленно ослабевала, уступая место бодрости: его перестало мутить при каждом резком движении, а затекшие мышцы налились энергией.

— Ожил? Полет нормальный? — парень захохотал и вытер выступившие на глазах слезы таким же жестом, каким это всегда делал Макс. — Вот и выпили за знакомство! Теперь спрашивай или проси о чем угодно кроме освобождения: у нас есть немного времени.

Макс встретился с суровым решительно-снисходительным взглядом, таким же, каким раньше одаривал многих своих собеседников и понял, что просить двойника о спасении из плена, не зная его истинных намерений и мотивов, бессмысленно.

Макс хорошо себя знал и был уверен лишь в одном: его собеседник, если он, действительно, является его копией, прежде всего — рациональный до мозга костей человек, временами решительный и жесткий, но никак не маньяк или беспринципный убийца. А еще ему должны быть не чужды сантименты.

— Мать ничего не рассказывала о брате-близнеце, где ты пропадал столько лет? — забросил пробный шар Максим, оценивая реакцию собеседника.

— На жалость пытаешься надавить? — сказал двойник и взъерошил непослушный ежик волос Макса. — Забавно находиться рядом с человеком, который не только является твоим клоном, но думает и действуют так же, как ты сам. В детстве каждый из нас мечтал иметь брата, помнишь? Но моя сознательная жизнь прошла в интернате, мать погибла слишком рано, а отца я вообще не знал.

— Песенка про меня, — тихо произнес Максим. — А еще у тебя, как и у меня, ее серые глаза и русые волосы. Кто ты?

Двойник отвел взгляд, медленно завинтил крышку фляги, пристегнул ее к поясу Макса и снова посмотрел на него с любопытством и толикой интереса. Макс счел за лучшее промолчать и дождаться продолжения диалога.

— Здесь, в Стиксе, меня зовут Умником. Стикс или Улей — без разницы, так местные жители называют этот мир. Думаю, ты, как и я, тот еще любитель фантастики и знаком с понятием «Мультиверсум». Твоя и моя Земля — всего лишь две из множества параллельных миров, отличающихся друг от друга в той или иной степени. В каждом из них существует своя Россия, своя Москва, свой дачный поселок «Рассвет», и свой Макс. Есть тысячи или миллионы похожих, но не одинаковых Максов, которые имеют шанс оказаться в Улье. Звучит как бред сумасшедшего, но поверь — все это правда.

— Я не на Земле? — Макс сделал паузу и пристально всмотрелся в такие же серые, как у себя самого глаза, пытаясь понять, не является ли все происходящее розыгрышем. — Что означает попадание в Улей, и почему он так называется?

— Представь себе копию Земли, поверхность которой разделена на множество ячеек, сот или кластеров, называй эти участки так, как тебе нравится. В Улье прижилось понятие «кластер». И кластеры эти являются полными копиями территорий одной из многочисленных воплощений Земли. Периодически эти самые участки перегружаются, и здесь, в Стиксе, старый кластер исчезает, а на его месте появляется новый, идентичный прежнему, но из другой реальности.

— Садовое товарищество «Рассвет» — один из таких кластеров?

— Да, точнее, его часть. Он перегружается примерно раз в пять лет.

— Значит, ты попал сюда пять лет назад?

— Лишняя информация: пять лет я здесь или двадцать — не имеет для тебя никакого значения, — раздраженно ответил двойник.

— А вернуться в свой мир возможно?

— Все считают, что эта опция доступна только внешникам.

— А внешники — что за звери?

— Тебя сейчас интересует именно этот вопрос? — в голосе Умника прорезалась злость. — Возможно, уже через час ты станешь хладным трупом, а для разговоров времени и того меньше. Кстати, на помощь звать бесполезно, большинство твоих соседей уже не люди и жрут друг друга за обе щеки, либо сами стали пищей.

Будто в подтверждение его слов за окном снова прозвучали истошные вопли, шум ломаемых ветвей и утробные рыки.

— Слышишь эти звуки? Вот о чем ты должен спрашивать! — подсказал Умник, высоко подняв брови.

— Люди здесь становятся каннибалами? — ошарашенно спросил Максим.

— Не совсем. Но уже теплее. Большая часть инфицируется и превращается в существ, на первом этапе похожих на зомби. Эти твари думают только об одном — как схарчить меньшую часть, оставшуюся людьми в результате наличия иммунитета. Если зараженные не могут сожрать иммунного, то едят друг друга. Мы с тобой как раз иммунные, счастливчики, которым несказанно повезло. Вот только везение это — лишь иллюзия, потому что живые здесь частенько завидуют мертвым.

Умник с горькой иронией посмотрел в глаза Максу, крепко сжал его плечо, а затем встал с кровати и подошел к висящим на стене часам. Задумавшись, он наблюдал за длинной красной стрелкой, неумолимо отсчитывающей оставшиеся секунды жизни Макса. Неожиданно Умник остановил маятник, медленно обернулся и застыл, будто изваяние. Яркий свет, бьющий из-за его спины, мешал рассмотреть выражение лица.

— Иногда мне кажется, что убийство новичка в первые дни его жизни здесь — это проявление сострадания, — отрешенно сказал он и, скрестив руки на груди, присел на край стола.

— Ты хочешь меня убить? — спросил Макс, уже не стараясь скрыть предательскую дрожь в голосе.

— Я не планирую тебя убивать в общепринятом смысле этого слова. Ты нужен мне как средство, которое позволит провести очень важный эксперимент. Точнее, первую его фазу, — Умник закрыл глаза и тяжело вздохнул. — Устал я, Макс, устал просто безмерно! На отдых пора, на пенсию, в привычное и безопасное место…

— То есть, шансов остаться в живых у меня нет? — растерянно уточнил Максим.

— У тебя их нет в принципе. Даже если освобожу и отпущу восвояси, даже если дам в руки оружие — все равно погибнешь.

— Но ты же как-то выжил много лет назад?

— Все верно, но тогда мне очень помогли, — на миг взгляд Умника потеплел, и он расслабился.

— Если я в любом случае сдохну, почему бы тебе просто не освободить меня?

— Это исключено, потому что бессмысленно, — во взгляде Умника мелькнуло сожаление. — Я опробовал на тебе довольно опасное сильнодействующее средство — ключ к выходу из этого мира. У нас с тобой одинаковая ДНК, и ты — идеальная подопытная крыса. Кстати, как твое самочувствие: улучшается или ухудшается?

— Какая разница, если ты все равно намерен меня убить?

— Пока ты нужен мне живым, — ответил Умник, задумчиво поглаживая цевье автомата. — Волшебная таблетка уже действует. Именно поэтому меня интересует состоянию твоего здоровья. Поверь, это далеко не праздное любопытство…

Что-то заслонило бьющий из окна свет, и комната завибрировала от утробного низкочастотного рыка. Раздался звон разбитого стекла, и Умник бросился на пол. По барабанным перепонкам Макса ударил оглушительный стук автоматной очереди. Пули свистели, рикошетили от стен и решетки, но рев не прекращался. Более того, он стал громче и начал переходить в яростный клекот, сопровождаемый дребезжанием и надрывным глухим стоном гнущегося металла.

Оглушающий грохот автоматной очереди стих, и Макс приподнял голову. Решетку окна, которую его дед в лихие девяностые сварил из строительной арматуры и на полметра утопил в толщу кирпичной стены, держали две огромные когтистые лапы.

Громкий скрежет снова полоснул по ушам, и неведомое существо выдернуло металлическую решетку вместе с частью стены. На пол посыпались осколки кирпичей, стекла и фрагменты штукатурки.

Яростный рев возобновился, и в полуразрушенном проеме окна показалась огромная уродливая голова. Большей частью она состояла из гипертрофированно развитых челюстей, усеянных двойным частоколом клыков. Комнату заполонила тяжелая мускусная вонь, и чудовище начало протискиваться внутрь, цепляясь длинными когтями за стены и утробно рыча.

Умник появился перед монстром с автоматом на вытянутых руках. Он возник перед ним будто из воздуха и сразу начал палить в широко раскрытую уродливую пасть. Дробный грохот выстрелов утонул в оглушающем клекоте, и зверь забился в предсмертной агонии, загребая лапами воздух в том месте, где секунду назад стоял Умник. Наконец, пятясь, тварь вырвалась из комнаты в безуспешной попытке спастись, с шумом опрокинулась спиной на землю и затихла.

Макс потерял дар речи от ужаса. Ему казалось, что он очутился в страшном кошмаре, во сне, какого не видел за всю свою недолгую жизнь. Еще несколько минут назад он почти примирился с новой реальностью, но теперь разум наотрез отказывался верить в происходящее.

— Вот почему у тебя нет шансов, — хладнокровно произнес Умник, материализовавшийся за спиной Макса, забросил автомат на плечо и медленно прошествовал к разрушенному окну.

Он выглянул сквозь дыру в стене наружу, затем развернулся, поднял с пола опрокинутое кресло, сел и с облегчением откинулся на мягкую спинку.

— Еще один отбегался, — устало заключил Умник и посмотрел на Максима. — Накладка вышла: Грин перестарался. Приманил кусача, а должен был — лотерейщика, ну максимум — топтуна. Заставь дурака Богу молиться…

Договорить он не успел, потому что в проеме стены показалась огромная узловатая лапа. Опасность Умник почувствовал слишком поздно, не почувствовал даже, а догадался о ней по расширившимся от страха глазам Макса. Предпринять он ничего не успел — чудовищные когти сомкнулись вокруг головы Умника и с глухим хрустом оторвали ее от тела.

С протяжным рыком в комнату вломилась еще одна тварь — точная копия первой. Отбросив окровавленную голову в сторону, она с размаха полоснула когтями по ножкам кровати. Кровать ударилась о стену, перевернулась набок, и Максим повис на металлической раме, удерживаемый только наручниками. Пребывая в полном ступоре, он наблюдал за приближающимся монстром. Его глаза широко распахнулись, рот открылся в немом крике, а тело била крупная дрожь.

Максим прощался с жизнью, вспоминая пророчества мертвого ныне двойника, и вдруг в комнате появился еще один персонаж. В разрушенный проем окна запрыгнул человек со светящимся пистолетом в руках и, мгновенно прицелившись в затылок рычащей твари, сделал несколько приглушенных выстрелов. Монстр дернулся, обернулся и лязгнул челюстью, пытаясь сожрать стрелка. Раздался еще один выстрел, и чудище, исторгнув предсмертный рев, распласталось на полу.

— Черт! — прошептал Макс и, с трудом уняв рвотные позывы, отключился.