Звезды останутся здесь…

Андрей Николаевич Иванов

Если в твоих руках окажется машина времени, устоишь ли ты перед соблазном отправиться в прошлое, чтобы спасти кумира своей молодости?

Глава 5

Андрей Иванов 30

Я стоял по щиколотку в снегу. В лицо бил ледяной ветер. Но в этот раз я был тепло одет и не боялся замерзнуть. Плечо оттягивал ремень, на котором висела моя драгоценная сумка.

Я боялся потерять её во время перемещения. Без вещей, которые находились в сумке выполнение задуманного было бы невозможно.

Та же улица, те же дома, хотя опять что-то изменилось. Неудивительно, ведь со времени моего прошлого визита прошел год.

Страна вступала в первый год нового десятилетия и в последний год своего существования. Люди этого еще не знали, загадывали желания и верили, что все будет хорошо.

Я нашел знакомое окно, но не решился заглянуть в него. Время ушло и незачем возвращаться назад. Я отогнал мысль о Лике и зашагал прочь.

Из открытых форточек вдогонку мне неслись радостные крики, смех и выстрелы хлопушек.

В двадцать первом веке новогоднее небо озаряется салютом. Каждый считает своим долгом запустить в небо несколько ракет и порой тратит на это немалые деньги.

Здесь было тихо, салюты никто не запускал, люди выходили на улицу с хлопушками и бенгальскими огнями.

Я достал фляжку, открутил пробку и сделал пару глотков, отмечая таким образом благополучное прибытие в прошлое и встречая наступивший год.

Бродя по ночным улицам и невнятно отвечая на поздравления встречных, я не заметил, как оказался возле дома, где жила моя семья.

В те годы редко задергивали шторы на окнах. Сквозь красивую тюль — мамину гордость, я увидел, как за разложенным столом-тумбой собралась вся семья. Молодые папа и мама, моя милая, добрая бабушка, дедушка, младшая сестренка, ей еще не исполнилось и четырнадцати лет. И я сам, в возрасте неполных восемнадцати лет.

Мне не верилось в реальность происходящего, казалось, что это сон или бред.

Там за окном о чем-то говорили самые близкие мне люди. Там был я сам — полный надежд и мечтаний. Романтик и неумелый поэт.

Слеза предательски скользнула по щеке. Я смахнул её, шмыгнул носом, сглотнул возникший в горле ком и сел на скамейку у калитки, напротив дома.

— Вам, плохо? — вырвал меня из раздумий знакомый голос, — Все в порядке?

Я вздрогнул и поднял голову. Этот голос принадлежал мне самому, мой молодой голос неокрепший и не прокуренный.

Передо мной стоял я. Куртка-аляска, тертые джинсы и теплые кроссовки, привезенные мамой из Болгарии. Темный пушок над верхней губой. Капюшон куртки был откинут и ветер трепал длинные, до плеч вьющиеся волосы. Я вспомнил, что тогда встретив праздник в кругу семьи, я отправился продолжать веселье в компании друзей.

— Что? — я был застигнут врасплох и растерялся, — Да, все в порядке, задумался.

О каком порядке идет речь? Я только что встретил себя молодого. С ума можно сойти от такой встречи!

— Мы с вами нигде встречаться не могли? — молодой Иван разглядывал мое лицо при свете фонаря, — Мне ваше лицо очень знакомо!

Еще бы оно не было тебе знакомо, ты его каждый день в зеркало видишь.

— Не думаю, — хрипло отрезал я, не зная, как вести себя дальше.

Иван достал пачку «Космоса», вытащил зубами сигарету, чиркнул спичкой, прикурил, не спеша выпустил дым.

Я усмехнулся, вспомнив, как хотел тогда выглядеть взрослее, и думал, что сигареты в этом помогают.

— Вы на отца моего похожи, очень, — сообщил молодой.

Надо же вот прилип. И не спешит. Знает же, что ждут его.

— Да? — я не знал, что говорить.

— Да, — восторженно подтвердил он, — я сначала решил, что вы — папин брат. Из Ростова приехали. У папы есть брат по отцу. Только я никогда его не видел.

Молодой докурил сигарету, бросил окурок в снег

Такой он был родной, наивный и беззащитный. Мне стало жалко его, то есть себя, и захотелось сделать ему что-нибудь приятное. Или себе, я совсем запутался…

Достав фляжку, я вылил остатки в рот, откашлялся, взглянул молодому в глаза.

— Я, в самом деле, твой дядя!

Иван от удивления открыл рот и присел рядом со мной.

— Мы с твоим отцом поссорились, давным-давно, тебя еще не было на свете. С тех пор не общались. Живу в Ростове, но дома бываю редко. Я моряк дальнего плавания и много времени нахожусь в рейсах. Только вчера из кругосветки вернулся.

Глаза у молодого лезли на лоб.

— Вы к нам в гости приехали? — спросил он, доставая сигарету.

— Бросай эту дурную привычку! — я отобрал у него сигарету и закинул в сугроб, — Бросай пока не втянулся. Потом трудно будет, поверь мне.

— Да я так, балуюсь, — пробормотал молодой, — в армию пойду, брошу. Я уже бросал, восемь месяцев не курил, а вот школу закончил, начал снова. Так вы к нам? Пошли в дом!

— Нет, пока ни я, ни твой отец не готовы к встрече, но мы обязательно встретимся, очень скоро.

Молодой скис и снова полез за сигаретой.

Я открыл сумку, достал нетбук и протянул ему.

— Держи!

— Что это?

Молодой осторожно взял компьютер в руки.

— Я же тебе говорил, что был в кругосветке, в Японии, и там купил компьютер. Специально для тебя.

— Ха! Компьютер! Эта маленькая штуковина — компьютер? Нас в школе водили на экскурсию в ИВЦ (Информационно Вычислительный Центр), я там видел компьютер. Он огромный, занимает целую комнату. И бесполезный.

Иван скомкал пустую пачку, швырнул ее в сторону. Посмотрел на меня и швырнул сигарету следом.

— Не буду курить! — заявил он, — и компьютер ваш мне ни к чему. У меня калькулятор есть.

— Это не такой компьютер, как думаешь, — усмехнулся я, — это новейшая разработка, экспериментальный вариант. Здесь и видеоплеер, магнитофон, и библиотека.

Я открыл крышку, нажал кнопку включения, на экране появилась заставка «Windows». Иван зачарованно смотрел на экран.

Нетбук был забит файлами: музыка 80-х годов, фильмы той эпохи, и около ста тысяч книг в электронном формате.

— Смотри, — объяснял я ему, — вот мышка, её подключаешь к этому гнезду, с её помощью легче пользоваться компьютером.

Я пощелкал кнопками мыши, поводил курсором по экрану монитора.

Показал папки с музыкой, фильмами и книгами, научил их открывать и запускать программы для пользования этими файлами.

Увлекшись, я сыпал терминами, которые Ивану были не понятны. Несколько раз он переспрашивал меня, что такое файл, MP3, avi, и прочее.

— Здесь, — я открыл файл, подписанный «Инструкции», — подробно описано, прочтешь и поймешь.

Молодой забыл, что его где-то ждут. Я видел, как заблестели глаза парнишки при виде фонотеки, где я собрал большое количество дискографий рок, и поп-групп. С таким архивом можно было открывать собственную звукозапись.

— Музыку любишь? — спросил я.

— Ага, — закивал головой молодой, — И рок, и диско.

— Это тоже тебе. Пишущий плеер «Сони». Думаю, сам разберешься, и вот еще блок кассет.

— Ну, дядя Витя, — молодой смотрел на меня влюбленными глазами, — ну, спасибо. Может, зайдете?

— Нет, мне пора, — я бросил взгляд на часы, — Ого! Уже целый час болтаем. Давай с тобой сфотографируемся.

Установив «Полароид» на автоспуск, я обнял молодого за плечи. Щелкнул затвор, блеснула вспышка, и в подставленную ладонь упал квадратный кусок бумаги. На белом фоне стали медленно появляться наши лица.

— Ух, ты! — молодой не уставал удивляться, — Я слышал про такие фотоаппараты, но думал, что это сказки. Я пока черно-белые фотки сделаю, столько времени пройдет. Сначала пленку проявить и закрепить, потом промыть хорошо, высушить. А с фотобумагой сколько возни. А тут раз, и готово! Цветное фото! Класс!

— Нравится? — спросил я, зная ответ.

— Конечно, нравится!

— Тогда дарю! — я протянул ему фотоаппарат и кассеты, — тут на сто фотографий, зря не трать, запасных к нему не найдешь, в нашей стране может года через два только появятся.

У парня не хватало рук для подарков. Видя, как Иван пытается удержать приобретенные сокровища, я достал из сумки вместительный пакет с надписью «Ашан». Мы сложили подарки, я добавил банку кофе для мамы, блок сигарет для отца, и протянул руку молодому.

— Ну, мне пора. И еще, техникум не бросай, если не хочешь учиться, возьми академический отпуск, вернешься из армии, решишь. Узнаю, что отцовские сигареты скурил — получишь у меня. Понятно?

— Понятно. А откуда вы про техникум знаете? — спросил Иван, — я вам ничего не говорил. Я вообще еще никому не говорил, что собираюсь бросать.

— Знаю! Я много чего знаю, при следующей встрече расскажу, научу кое-чему. Ну, давай! Смотри сегодня много не пей, а то завтра весь день пролежишь на диване с больной головой. И от мамы влетит.

Я хлопнул молодого по плечу и зашагал прочь. Дойдя до угла, не удержался и оглянулся. Иван стоял на прежнем месте, прижимая к груди пакет с подарками.