Как мы жили в СССР. Летом

Андрей Михайлов

Все любят отдыхать. Но отдыхать так прочувствованно и полноценно, как отдыхали в Советском Союзе, теперь уже вряд ли у кого-то получится. Почему? На этот вопрос и пытается найти ответ автор в третьей книге своего историко-ностальгического повествования «Как мы жили в СССР».

Здравствуй, лето пионерское!

Пионерское лето — материя особая. Никаких аналогов в нынешнем времени у него нет. Да и быть не может.

Детство-то, как таковое, осталось. Но вот то общество, те отношения между людьми и поколениями — это уже предмет истории.

О том, что дети в СССР были куда более самодостаточными и свободными в своём выборе, я уже сказал выше. И если 9 месяцев в году над ними всё же довлела школа — лето было целиком в их распоряжении. Родители работали, а сотовые телефоны не обсуждались даже в научно-фантастической литературе. Так что никаких «коротких поводков» не существовало в принципе и надзирать за каникулирующими школярами теоретически могли лишь пенсионеры дедушки-бабушки. Но… Кто их слушал?

К тому же, в стране существовала очень развитая и изощрённая система летнего отдыха детей, которая поддерживалась на государственном уровне. Все тренеры, наставники и руководители в многочисленных Домах пионеров (существовавших не только в каждом маломальском городе — в любом городском и сельском районе), на Станциях юных туристов, юных техников, юных натуралистов, сидели, так же как и все остальные работники, на ставках и зарплатах, получаемых от государства. Так что потворство самым смелым желаниям и мечтам своих чад (которые в массе своей тогда ещё вовсе не мечтали быть миллионерами и таможенниками) тогдашним родителям почти ничего не стоило.

Детскими грёзами занимались специалисты и профессионалы, которые (практически все) имели за спиной хорошее базовое образование. Но существовала в те годы ещё и огромная армия подвижников-энтузиастов, которые трудились в совершенно других отраслях, но считали своей обязанностью внести свой бескорыстный вклад в формирование подрастающего поколения, безвозмездно передавая ему то, что знали и умели сами.

Один такой характерный герой своего времени и моего прошлого — Фёдор Трушляков, работал вместе с моими родителями в Институте ядерной физики и жил вместе с нами в Посёлке. В моём детстве мы вместе с «дядей Федей» ездили на Солёные озёра (они плескались на месте нынешнего Капчагая), откуда и запомнился мне этот лысоватый, солидный и доброжелательным мужик.

Был Трушляков человеком динамичным и оптимистичным. И в меру неугомонным. Впрочем — таких в нашем окружении значилось много. Занимался спортом, ходил по горам, увлекался охотой и страстно любил детей. Мне кажется, что своих у него не было, так что он «отрывался» на чужих.

Надежда Маслова, которая проживала по соседству, вспоминает:

— Нас, соседских детей, он по-отечески любил, всегда готов был угостить сливами, грушами, что-нибудь починить и помочь и приветить весёлым словом. А мы ему отвечали: «Дядя Федя съел медведя». Он и не обижался совсем, а смеялся вместе с нами. А ещё он хранил фотографии о своей юности (был когда-то моряком). Он всё умел делать своими руками. Сам сделал пристройку к домику — комнату с верандой, построил сарайчик, оснастил его станком столярным и прочим арсеналом необходимых инструментов. Свой мотоцикл с коляской он ловко собирал и разбирал при всякой надобности и без неё.

В 1971 году Трушляков собрал соседних детишек и решил сводить их в поход. Не просто в поход — на Иссык-Куль — через два хребта, бурную речку Кемин и два перевала (Озёрный и Аксу). Компания собиралась большая, но позже многие отсеялись по разным причинам и вместе с «дядей Федей» на Иссык-Куль отправились… пять девочек-отроковиц!

А сестра Надежды, Екатерина Маслова, добавляет:

— Он был очень сильным, очень добрым, очень надёжным! Наши родители отпустили нас в такой поход, потому что могли доверить дяде Феде наши жизни. Он так нагрузил тогда свой рюкзак продуктами и дровами на Космостанции, куда мы заехали на служебной институтской машине и откуда стартовали, что я его даже не могла оторвать от земли! И ещё он меня переносил на закорках вместо рюкзака через какую-то бурную речку…

…Поколение наших родителей вообще-то не любило сидеть сложа руки. Вот ещё один очень характерный для эпохи 60-70-х годов сюжет, непосредственно связанный с нашей сегодняшней темой.

Предметом гордости и радости юных жителей нашего Научного городка был собственный пионерский лагерь «Кайнар». Оставленный ещё в советские времена и разрушенный в последующие годы, наш лагерь, однако, до сих пор живее всех живых в памяти тех, кому довелось хоть раз отдохнуть там «в своё время». Ностальгия о том отдыхе так сильна, что ныне на руины лагеря даже организуются своеобразные паломничества — с барабанами, галстуками, песнями, речёвками, пламенными взорами и торжественными линейками (участникам этих построений, правда, уже далеко за пятьдесят).

Я никогда не задумывался об истории явления «Кайнара» народу. Помню только, что отсутствие своего «летнего оздоровительного заведения» для чад порождало некий комплекс неполноценности у моих земляков ранних возрастов. В самых младших классах на летних каникулах и мы были вынуждены в массе своей коротать дни в «школьном лагере», представлявшем собою какую-то пародию на полноценную лагерную жизнь.

Конец 1960-х. Наши отцы на субботнике в «Кайнаре».

Однако при разборах фотоархива фотокружка Областной станции юных техников (она располагалась в нашем Посёлке) отыскались любопытные снимки, рассказавшие о появлении «Кайнара». Оказывается, институт (ИЯФ) не только финансировал строительство, но и поставлял строителей. Во всяком случае, среди причастных к его появлению мелькают знакомые лица как младших, так и старших научных сотрудников. Это было очень в духе того времени и в стиле жизни наших родителей — не ждать милостей от всяких районных ОНО, а взять, да и сделать всё для своих детей своими руками!