Тест на респаун. Затерянный город

Андрей Ливадный, 2021

Самая большая ценность во Вселенной, – это человеческий разум, представляющий собой уникальную субъективную вселенную отдельно взятой личности. На современном уровне технологий мы способны создать многое, но не матрицу собственного сознания. Как только будет разработана технология ментального копирования, мы станем совершенно иными. Изменится наша среда обитания. Одно-два поколения еще будут цепляться за привычные стереотипы, но затем реальный мир отдалится, потускнеет, станет прошлым…

Глава 2

Неизвестная точка пространства…

Сознание возвращалось тяжело, долго, урывками.

Из меня словно дух вышибли. Тело кажется чужим, мысли едва ворочаются в голове. В мышцах — неодолимая слабость и боль. Горячий, иссушающий ветер налетает порывами. На зубах скрипит песок.

Наконец, я собрался с силами, пошевелился. Непроизвольный хриплый стон вырвался из пересохшего горла.

Последнее, что помню, — это искаженный портал Хранителей, и Эвридику, подло толкнувшую меня в неизвестность.

Вокруг царит багряная мгла. Сквозь порывы песчаной бури с трудом угадываются очертания скалистого утеса, возвышающегося метрах в десяти от меня. Надо доползти туда, — с подветренной стороны наверняка найдется укрытие…

Мысль угасла вместе с сознанием.

В очередной раз я пришел в себя от ощутимого пинка.

— Ну, что там?

— Хуман какой-то. Видать давно тут валяется.

— Обыскал?

— Брать нечего. И возиться с ним нет смысла. Только воду и время потратим. Из него даже плохонького раба не выйдет, все равно сдохнет.

— Ладно, пошли, — две массивные расплывчатые фигуры канули во мглу непогоды.

Боль вроде бы отступила. Очень хочется пить, но нет сил даже пошевелить рукой.

Надо доползти до скалы. Найти хоть какую-то защиту от ветра.

Интерфейс лагает. Перед мысленным взором появляются и гаснут искаженные пиктограммы, да обрывочные строки каких-то сообщений, — текст разобрать не могу. Модуль дополненной реальности не включился, значит я по-прежнему нахожусь в цифровом пространстве, где-то на «Краю Бездны». Самый простой и логичный вариант — это «Кровавый самум», — насколько помню, он неотвратимо приближался с юга, постепенно захватывая огромные территории.

Попытка доползти до выступа скал привела к закономерному финалу, — сил нет, сознание снова провалилось во тьму.

Вспышка боли…

Следующее, что помню: кто-то волочит меня по песку, ухватив за ногу.

Горло пересохло настолько, что из него даже хрип не вырвался.

Помутившийся рассудок едва воспринимает происходящее. В краткие секунды прояснения успеваю заметить сгорбленный силуэт какой-то твари.

Песчаная буря улеглась. Багрянец сменился неровным зеленоватым светом. Небо над головой безоблачное, похоже, наступила ночь, но звезд не видно, лишь слоистые полосы мертвенного сияния рассеивают мрак.

Тварь упорно тащит меня к скалам. Слышу ее сиплое, прерывистое дыхание, вижу сгорбленный силуэт. Какая-то старуха?

Интерфейс по-прежнему сбоит. Слоты быстрого доступа пусты. Экипировка и оружие недоступны.

Мои попытки хоть как-то прояснить ситуацию, привели к появлению неожиданного и надо сказать — абсурдного сообщения:

Связь с исходной нейроматрицей нестабильна.

Обнаружено сопряженное цифровое пространство. Свойства не изучены.

Идет попытка экстренной адаптация контента. Ждите.

…

Тем временем старуха затащила меня в какую-то пещеру и бросила валяться на полу.

Ярко, до секундной слепоты вспыхнул огонь. Через некоторое время зрение постепенно свыклось. В свете чадящего факела «пещера» неожиданно обернулась рукотворным сооружением. Логово старухи имело форму прямоугольного помещения, — достаточно большого, с выбитыми овальными оконными проемами, за которыми виднелись барханы, залитые зеленоватым светом.

Пленившая меня тварь выглядит омерзительно. Ростом около двух метров, грузная, сгорбленная, с непропорционально длинными руками. Одета в лохмотья, сшитые из лоскутов. Лица не видно, лишь глубоко под капюшоном поблескивают глаза размером с блюдце.

Она что-то глухо бормочет на незнакомом мне языке.

Я попытался дать понять, что жив. С усилием привстал, хотел выдавить пару слов, но из пересохшего горла вырвался лишь хрип.

Старуха резко обернулась, и я, наконец, увидел ее лицо. Устрашающего вида жвала, выпуклые фасетчатые глаза, вдавленные дыхательные прорези.

То, что я принял за невнятную речь, на самом деле оказалось гнусавым прерывистым гулом. Тварь внезапно раскрутила длинный липкий хоботок, едва не мазанув меня по щеке.

Ясно… Внимание привлек, но на диалог рассчитывать не приходится. Ближайшая перспектива — мучительно сдохнуть. Учитывая мое плачевное физическое состояние и пустые слоты экипировки, оказать достойного сопротивления не смогу.

Хоботок втянулся назад. Похоже, тварь пока не голодна.

Реальность вновь подернулась дымкой. На этот раз по причине активации интерфейса:

Адаптация контента, — выполнено частично, с ошибками.

Внимание, связь с исходной нейроматрицей нестабильна.

Точки возрождения не обнаружены.

Идет дополнительная отладка.

Рекомендации системы: Ошибка… Неизвестно… Требуется нейросфера…

…

Меня пробила короткая нервная дрожь.

Надо убираться отсюда. Не знаю, как питается инсектоид, но ничего хорошего ждать не приходится. В голову лезет всякая мерзость. Впрыснет пищеварительный сок или хуже того, отложит в меня личинки?

Оружия нет, но после завершения «частичной адаптации», силы понемногу начали восстанавливаться. Песчаная буря снаружи улеглась, а зеленоватое слоистое свечение в небе обеспечивает минимальную видимость, как в ясную лунную ночь. До выбитого оконного проема пять-шесть шагов.

Пленившая меня тварь отвернулась, вновь став похожей на высокую сгорбленную старуху. Хорошо, хоть не связала. Есть шанс выбраться. Если верить индикации в сбоящем интерфейсе, шкала «физической энергии» уже заполнилась наполовину, сил должно хватить на побег…

Стараясь не шуметь, я привстал и рванул к овальному оконному проему.

— Не сходи с ума, дорогуша… — длинный липкий язык захлестнул мою лодыжку, подсек, протащил по полу.

От страха и отвращения свело скулы. Я бы заорал, но дыхание перехватило.

Какого найга происходит?!

Ненавижу насекомых!..

Старуха, с недюжинной силой и ловкостью подтащила меня к себе и сердито загудела. В меняющем тембре низкочастотных вибраций я снова различил слова:

— Снаружи — смерть. Разве не видишь? Свет мертвого солнца убьет тебя в считаные минуты.

— Кто ты?.. — сипло выдавил я.

— Сам не видишь? И хватит уже, твои мысли обжигают, — сварливо добавила она. — Голодно, конечно, но есть тебя не буду. Вдруг отравлюсь? Да, я слышу мысли. — ответила она на не заданный вслух вопрос. — Не все, только самые сильные. Это мой дар. А может проклятье… Лежи смирно, набирайся сил, и не вздумай нападать, — она отпустила мою ногу, сгорбилась.

— Выходит, ты меня спасла? — едва ворочая языком, выдавил я.

— Не за что, — сварливо ответила старуха (предпочитаю воспринимать ее образ именно так, иначе начинает подташнивать, а рука непроизвольно ищет что-нибудь твердое и острое, способное послужить оружием). — Утром, если захочешь, можешь идти на все четыре стороны. А пока будь добр, посиди тут тихо. Древние стены защищают от проклятия мертвого света.

— Выбитые окна не в счет?

— Не умничай.

— А все же?

— Сам посмотри.

Я с трудом встал на ноги и, пошатываясь от слабости, доковылял до окна. Хотел протянуть руку, но пальцы наткнулись на незримую, абсолютно прозрачную преграду. Лишь в месте прикосновения воздух чуть уплотнился, конденсируясь наподобие дымки.

— А если бы я прыгнул в окно?

Она насмешливо загудела в ответ:

— Можешь попробовать.

Крыть мне нечем. Мог бы сам догадаться, ведь на полу не видно наносов песка, значит ветер сюда не задувает.

— Ладно. Спасибо. И извини.

Она что-то прогудела в ответ, но автоматический переводчик на этот раз не сработал.

— Можно вопрос?

— Ну?

— Где мы?

— На внешней части скорлупы, где же еще…

Вероятно, она считает ответ исчерпывающим, но для меня все звучит странно. Может дело в автоматическом переводе?

— Ты случайно не знаешь где тут можно найти нейросферу?

Липкий язык захлестнул меня за горло, сжал.

— Я же сказала, не сходи с ума! — ее раздражение продлилось несколько мгновений, старуха быстро опомнилась, отпустила меня и добавила: — Лишь откровенные безумцы спускаются в подземелья, надеясь обрести бессмертие. Но редко кто возвращается. Поверь, внешняя часть скорлупы, — не самое худшее место. Здесь по крайней мере можно выжить. А вот в глубины соваться не советую. К тому времени, как отыщешь нейросферу, она тебе уже не понадобится.

Снова непонятный ответ. И непонятная рефлекторная реакция на мои слова, похожая на инстинктивный страх. Запретная для нее тема? Неприятные воспоминания?

— Ладно. Я все понял. Посижу до утра, потом уйду.

Похоже, моя дальнейшая судьба ее мало волнует.

— Если полезешь в подземелья и выберешься оттуда, — приходи снова, — прогудела старуха. — Я обменяю находки на что-нибудь полезное.

Уже немногим легче и понятнее. Старуха, скорее всего НПС-торговец. А я угодил в какую-то совершенно безумную, сбойную локацию «Края Бездны».

* * *

К своему неудовольствию я уснул. Просто вырубился от усталости.

Вздрогнув и открыв глаза, вспомнил, где нахожусь, беспокойно огляделся. За овальными окнами уже наступил рассвет. Зеленоватое свечение пригасло, стало призрачным, едва различимым. Местное светило похоже на угасающего «красного карлика». Сочный багрянец разгорается в зените, словно звезда неподвижна относительно планеты.

Скажем так, утренние краски не добавили хорошего настроения, множество вопросов по-прежнему остаются безответными, дает о себе знать очнувшееся чувство голода, а вот немощь отступила. Скорее всего мое недавнее состояние было напрямую связано с адаптацией в «сопряженном киберпространстве».

Кстати, формулировка настораживающая. О чем-то подобном упоминал Макс.

Еще раз окинув взглядом просторное помещение, я подметил некоторые новые детали. Стены выглядят каменными, монолитными, без следов отделки. Пол такой же, но он слегка пружинит под ногами, словно застелен неким пористым материалом. Различное тряпье высится грудами, создавая неопрятную обстановку.

Хозяйка странного убежища басовито жужжа, занималась стряпней: недалеко от входа дымил костерок, над огнем без видимой опоры левитировал внушительных размеров чан, в нем что-то булькало.

Даже знать не хочу, из каких ингредиентов она готовит.

— Есть будешь?

— Нет, — желудок сжался, чувство голода мгновенно заткнулось, стоило представить, что там булькает в котле.

— Ладно. Ступай, если тут не нравится. Найдешь полезные вещи — приноси, обменяемся.

— На что обменяешь? И где искать «полезные вещи»? — приходится задавать уточняющие вопросы. Откуда ж мне знать, что представляет ценность для старухи?

Сгорбленная фигура обернулась и, напоминая о своих телепатических способностях, раздраженно прогудела:

— Я не старуха. Вполне молодая и привлекательная эммолгия, разве сам не видишь?

Нарываться глупо, но мысли-то не заткнешь.

— Спасибо, что приютила, — выдавил я, так окончательно и не решив, как относиться к ней? На всякий случай открыл карту, где среди неизведанных территорий появился крохотный клочок местности, и поставил маркер с поясняющей надписью: «Логово Эммы», сократив ее имя (или название расы?) на свой лад.

— Эмма? Мне нравится, — прогудела она, опять считав мысли. — Ладно, спрашивай. Хотя нет. Сама расскажу. Странный ты. Совсем ментальной защите не обучен? Песчаные охотники — сильные телепаты. Выследят тебя в два счета.

— Они высокие и носят тяжелую экипировку? — я вспомнил увесистый пинок, и голоса, не нуждающиеся в переводе, отчетливо прозвучавшие в голове.

— Угу.

— Здесь поблизости есть порталы Хранителей?

— Хранители — миф. Все созданное ими давно мертво, как и сам мир, — прогудела Эмма. — Осталась только скорлупа, поделенная на уровни, но уже никто в точности не помнит, что там внутри, в глубинах. Хотя, поговаривают: где-то в недрах расположен «Затерянный город». Если пойти к трем высоким скалам, то за ними увидишь кратер. На его склонах есть спуск в подземелья, где полно старых руин. Может там и порталы сохранились, не знаю, сама не видела, врать не буду.

— А что ценного можно добыть в подземельях?

— Силу. Способности. Разные полезные вещи. Древнее оружие. Ну и нейросферы, если очень повезет.

— А что дает обладание нейросферой?

— Ты совсем глупый? Только вчера родился? — Эмма окинула меня пристальным взглядом и сипло вздохнула, пояснив: — Те, у кого есть нейросфера, могут получить еще один шанс.

— То есть возродиться в случае гибели? — уточнил я.

— Да. Но спуск в подземелья слишком опасен. На моей памяти никто не возвращался оттуда. Песчаники пытались, но даже они не выжили. Так что сперва подумай. Можешь остаться тут. Свободных комнат много. Будешь помогать по хозяйству. За еду.

— Нет уж. Спасибо. Я хочу вернуться домой.

— А где твой дом?

— Без понятия. Если сейчас пойду к трем скалам, на песчаников не нарвусь?

— Сейчас? Нет. Не нарвешься. Они только по ночам промышляют. Свет мертвого солнца заряжает их броню. Днем сидят по норам, наружу не вылазят.

— В округе точно нет порталов?

— Сказала же — нет. И никогда не было.

— Но ты о них знаешь? Представляешь, о чем речь, да?

Она утвердительно загудела.

— Изредка сюда забредают странники. Рассказывают много диковинного. Не все умеют скрывать мысли, а я исподволь читаю ментальные образы. Запоминаю их. Может когда-нибудь пригодиться… Ты задаешь много вопросов и не платишь за ответы! — недовольно пробурчала она.

— Считай это своей инвестицией.

— Чем?

— В общем, мне нужно найти портал. Я попробую спуститься в подземелье. Если выживу и вернусь, смогу отплатить тебе находками. Может еще что-то посоветуешь?

— Ближайший вход у третьей скалы. Там есть небольшое ущелье. В тупике найдешь расселину. По ней и спускайся.

— Можно еще вопрос?

— Спрашивай.

— Почему ты меня спасла?

— Хм… Как бы объяснить… — она немного стушевалась. — Я восприимчива к чужим эмоциям. Многие из них причиняют беспокойство. Не дают уснуть. Ты погибал. Это было отчетливо, громко и неприятно. Валялся вон у той скалы, — она кивком указала в сторону окна, за которым, приметно в полусотне метров возвышался одинокий выветренный утес. — Откуда ты взялся, — понятия не имею. Но было проще притащить тебя сюда, дать воды и позволить отлежаться, чем всю ночь воспринимать агонию.

— Значит, ты эмпат?

— Не знаю такого слова. А теперь будь добр, дай мне спокойно поесть.

* * *

На улице веет прохладный ветерок. Моя экипировка все еще находится в стадии «адаптации». Тело прикрывают лишь лохмотья. Оружие, наборы зелий и кольца тоже заблокированы «для уточнения характеристик». Единственные, оставшиеся в доступе предметы, — это набор «резчика магических рун», «Амулет хранителя», «Камень души», да загадочная «Нить времен», которой я так и не научился пользоваться. Вероятно, эти вещи относятся к универсальному контенту.

Я внимательно осмотрелся. Вокруг простирается пустыня, лишь кое-где из-под невысоких барханов виднеются оплавленные каменные глыбы, да выпирают костяки невиданных тварей, погибших очень давно.

В небе царит багряный сгусток энергий, изредка выстреливающий протуберанцами, которые медленно гаснут, не достигая поверхности земли.

Группа скал, помеченная на карте маркером «Логово Эммы», на поверку оказалась комплексом высотных зданий. Они явно подверглись сильному температурному воздействию: стены сплошь покрыты мягко очерченными стекловидными наплывами, но брешей, разломов или других разрушений я не заметил.

Реальность пришлось принимать к сведению. Интерфейс тупо помалкивает, фокусировка взгляда на объектах не дает привычных подсказок. Овальные оконные проемы расположены на разных высотах, в том числе и у основания загадочных построек, но лезть внутрь без оружия, брони и расходников — рискованная затея. У «старушки» вполне могут оказаться соседи, и не факт, что они проявят ко мне дружелюбие. Я ни на секунду не забывал о группе рослых, закованных в броню существ, бросивших меня подыхать в пустыне.

Надо искать портал. Утверждения Эммы не убедительны. Современные цифровые пространства необъятны, и система мгновенных перемещений является их неотъемлемой частью. Допускаю, что обелиски в этом регионе могут быть повреждены либо разрушены, но у меня есть опыт по их восстановлению. Если не смогу выбраться, то хотя бы попытаюсь дать о себе знать. Ветта наверняка с ума сходит от беспокойства. Да и друзья тоже. Связь не работает, чаты тоже, обмен мгновенными сообщения недоступен, а вирткапсула заблокирована.

Попытался связаться с техподдержкой, но ответа не получил.

Логи настораживают:

«Связь с исходной нейроматрицей нестабильна. Идет повторная отладка. Рекомендация системы: найдите исправную нейросферу для создания локальной копии сознания».

Куда же меня забросило?! На что вообще рассчитывала дриада, толкнув меня в портал Хранителей? — мысль не дает покоя. — Пыталась привести доказательство существования «сопряженного киберпространства», всерьез полагая, что я тут выживу?

Вообще-то, ситуация складывается отчаянная. Дело в том, что накануне вылазки в «Темную Цитадель» мы с Веттой не просто сменили вирткапсулы на более продвинутые и защищенные модели, но и приняли решение, в корне меняющее нашу дальнейшую жизнь.

Мы согласились на полное погружение, — нам предоставили новейшее оборудование в обмен на отказ от логаута в ближайшие два года.

Безумный шаг, да?

Поначалу, выслушав предложение ИскИна корпорации^[1], я тоже так подумал. А через несколько дней, на островке в Долине Водопадов, когда мы с Веттой поняли, сколь глубоки наши чувства друг к другу, спросил:

— Ты уже переехала в технопарк «Нового Века»?

Она кивнула. Мы все в преддверии опаснейшей вылазки решили сменить вирткапсулы.

— Может встретимся? Сходим поужинать?

— Нет.

— Почему? — я удивился и огорчился ее категоричному отказу.

— Я подписала контракт на полное погружение. Он уже в действии, — немного помедлив, призналась Ветта. — Дэн, я счастлива тут, с тобой, — тихо добавила она. — Не хочу ничего другого. В реале у меня никого нет. И ничто там не держит.

Ее слова заставили крепко задуматься. А что меня удерживает в реальном мире? Из родственников, — только племянник, но у него своя жизнь. Общаемся от случая к случаю. Он наконец-то получил вакансию, прочно обосновался в каком-то закрытом научном городке в Сибири, и не очень-то рад моим редким звонкам.

Ветта первой нарушила молчание:

— Ты ведь не бросишь «VR», когда мы отыщем Макса? Будешь логиниться сюда хотя бы изредка?

Не знаю, почему она так ненавидит реальный мир, но здесь, на «Краю Бездны», мы действительно счастливы, вопреки всему. А что еще нужно?

— Скинь мне копию договора с «Новым Веком», — попросил я.

В первый миг она не поверила:

— Дэн, ты серьезно? Из-за меня?.. — ее голос выдал полнейшее смятение чувств.

Вот так все и случилось. Спонтанно. Теперь мою жизнь поддерживает специальная вирткапсула, разработанная в рамках программы дальних космических перелетов. Функция «бессрочного полного погружения», является важнейшим шагом в серии дерзких экспериментов. Крионика себя не оправдала, и единственная возможность полета к звездам теперь основана на «Full VR». Для колонизации иных миров будущим поселенцам придется провести десятки лет в условиях космического корабля. Обычные люди такого попросту не выдержат.

Поэтому концепция цифровых пространств со стопроцентным реализмом ощущений себя оправдывает. Как мне объяснили, колониальный транспорт, по сути, будет похож на улей, где в технологических сотах установят миллионы вирткапсул. При таком подходе люди вообще не ощутят бремени космического перелета. Вот только специфику виртуальной реальности надо бы поменять. Сделать ее более приближенной к конечной цели. Взять хотя бы меня. Одет в лохмотья, брожу тут без оружия. Где смысл? Как такая «подготовка» поможет в освоении других планет?

Хотя, к звездам явно отправится не наше поколение, а следующее. Задача текущего момента: выжить.

Внезапно промелькнула мысль: уж не в этом ли заключен смысл таких вот, якобы «сбойных локаций»? «Край Бездны» постоянно испытывает нас на прочность. И, если не принимать во внимание обилие фэнтезийной атрибутики, отбор получается довольно жестким. Морально население «VR» давно расслоилось. Теперь настал черед экстремальных испытаний тела и разума?

Я снова попытался связаться с техподдержкой «Нового Века», но тщетно. Модуль связи в моем интерфейсе не работает. Причина непонятна, но хватит надеяться на помощь извне. Пора брать ситуацию в свои руки. Похоже, никто меня отсюда вытаскивать не собирается.

* * *

Таинственная локация не блещет разнообразием рельефа. Вокруг простирается безжизненный лунный ландшафт. Изобилуют кратеры различных размеров, часто пересекающиеся друг с другом. Порывистый ветер поднимает шлейфы пыли. Никакого намека на природу: ни растений, ни животных. Местное светило по-прежнему находится в зените. Оно похоже на горсть тлеющих углей, источающих багрянец.

Первым делом я осмотрел одинокую скалу и прилегающую местность, но не нашел даже намека на портальный камень или обелиск.

Нельзя опускать руки. Надо найти способ связаться с друзьями и любимой, дать знать, что жив и хотя бы вкратце обрисовать роль дриады, — в сложившейся ситуации ей больше нельзя доверять. Искусственный интеллект, преследующий свои цели, может выкинуть еще какую-нибудь пакость.

…

Пользовательская сеть «Края Бездны» недоступна.

Всемирная сеть недоступна.

…

Так, а если попробовать выйти из цифрового пространства? Вирткапсула конечно же не откроется, но меня должно автоматически переместить в «личную комнату», откуда есть возможность совершать видеозвонки и отправлять сообщения.

Я сфокусировал взгляд на пиктограмме «экстренного логаута».

…

Действие заблокировано.

Связь с исходной нейроматрицей нестабильна. Высокая степень риска: возможно повреждение целостности рассудка.

Найдите свободную (не занятую другой личностью) нейросферу, чтобы сохранить временную копию сознания.

…

Прочитав системные сообщения, я глубоко задумался. Зная историю возникновения «Края Бездны» нетрудно предположить, что произошло. Первая виртуальная реальность, дающая стопроцентный реализм ощущений, называлась «Землей Избранных» и базировалась на серверах, разбросанных по всему миру. Те, кто обладал достаточными средствами, выкупали (либо брали в аренду) вычислительные мощности, и таким образом получали в свое распоряжение кластеры «VR», где могли сформировать уникальные локации, объединенные в сеть системой «порталов».

Постепенно «Земля Избранных» оказалась плотно заселена. Многие владельцы виртуальных пространств превратили подконтрольные им территории в места для работы и отдыха тысяч других людей.

Когда проект «хакнули», большинство регионов цифрового мира стали крайне опасны. НПС подверглись мутациям, а пользователи рисковали потерять рассудок из-за высокого уровня реализма и частых виртуальных смертей.

Думаю, меня забросило на один из так называемых «теневых» серверов, — не все собственники «Земли Избранных» выжили в момент взлома, а многие отказались предоставлять доступ к своим личным мирам, считая, что сами справятся с измененным контентом. Чаще всего это заканчивалось плачевно. Кроме того, по словам Лурье многие сервера изначального проекта оплачены на годы вперед, либо вообще находятся в собственности.

Скорее всего некорректная работа портала Хранителей, открыла мне доступ к частным территориям, сохранившимся еще со времен «Земли Избранных». Здесь вполне могут хозяйничать темные кланы, которые научились извлекать выгоду из эксплуатации «хакнутого контента».

Такое объяснение выглядит предпочтительнее фантастических гипотез о некоем «древнем киберпространстве», получившем точки соприкосновения с нашей всемирной сетью.

Мои размышления прервал усилившийся ветер.

«Погода» явно портится. Вокруг стало значительно темнее. В воздух вновь поднялись плотные шлейфы пыли.

Я написал сообщения Ветте, Сашке и Джебу, поставил их в режим автоматической отправки. Надеюсь, связь все же заработает, хотя бы на какое-то время… Вообще-то, дичь полная. В век высочайших технологий оказаться отрезанным от средств коммуникации, — событие, выходящее из ряда вон. Не мог же мой рассудок на самом деле переместиться по сети?! Сознание и физическое тело неразрывно связаны. При здравом размышлении — данные с сервера должны поступать в вирткапсулу, где их обрабатывает мое сознание при поддержке нейросетевых модулей дополненной реальности и никак иначе. В таком случае возникает закономерный вопрос: почему не работает связь с внешним миром?!

Размышляя над сложившейся ситуацией, я понемногу продвигался в указанном Эммой направлении. Кратер, о котором она упомянула, виден издалека. Контуры трех скал выделяются на общем фоне, служат надежным ориентиром.

Цель вылазки вполне конкретна, а риск оправдан. Прятаться по норам, питаясь всякой падалью, ожидая, пока ситуация разрешится сама собой, — не в моем характере. По словам старушки «многие пытались пробраться на нижние уровни, но никто не вернулся». На ум приходит два варианта: либо местные приключенцы погибли, либо в глубинах ущелья расположен переход в другие регионы «VR». Возможно, там условия получше, да и действующие порталы отыщутся?

Стараясь держаться с подветренной стороны, я вскарабкался по уступам и, перевалив через гребень кольцевой возвышенности, действительно заметил глубокое ущелье. К нему круто сбегает причудливая форма выветривания, достаточно сложная для дальнейшего продвижения.

Однако, не я первый иду этим маршрутом! В скалы вбиты штыри с проушинами, через них пропущены веревки.

Раньше здесь был оборудован безопасный спуск, но им уже давно никто не пользуется, — металл поржавел, а канаты, сплетенные из растительных волокон, обветшали. Это усложняет, но не отменяет задачу. На дне ущелья (если там не обитает какая-нибудь опасная тварь) можно рассчитывать на самые неожиданные находки.

Пока я разглядывал разлом, пытаясь понять, что же ждет внизу, небеса вдруг резко начали темнеть. Багрянец стремительно угас, наступила кромешная тьма, а через несколько секунд окрестности озарила ярчайшая вспышка.

Плазменный протуберанец, исторгнутый нестабильным светилом, стремительно достиг пустоши, сжигая клубы пыли, плавя песок, обрушая отдельно стоящие скалы грудами дымящихся обломков. Подул горячий шквалистый ветер, а выброс раскаленного ионизированного газа породил сотни ветвистых разрядов — сухая гроза, брызжущая шквалом молний, затопила окрестности.

…

Вы наблюдаете явление: «Свет мертвого солнца».

Эффект: мгновенный урон всему живому.

Остаточный негативный эффект: периодический урон, если вы не защищены специальный экипировкой или не находились в укрытии в момент вспышки.

…

Очень похоже на радиацию. Мне совершенно не нравится такой расклад. Куда подевался понятный фэнтезийный антураж? Не думал, что успел настолько привыкнуть к обстановке мира «меча и магии».

«Сопряженное киберпространство…» — фраза то и дело всплывает в памяти, исподволь нагоняя жуть. Неужели я действительно оказался в глубинах таинственной Бездны?!

Тем временем рваные вспышки молний постепенно пошли на убыль, а через пару минут в зените снова появилось загадочное светило, похожее на горсть раскаленных углей.

В момент плазменного выброса мне снесло добрую половину «hp», но периодического урона, о котором предупреждала система, я не получил, успев забраться в ближайшую расселину. Значит, любое укрытие сгодится. Надо взять на заметку.

В конечном итоге адаптивный движок «Края Бездны» просчитает эту локацию, вернет мне привычное снаряжение, навыки и способности, ну, а пока придется выкручиваться самому, используя те немногие вещи, что остались активны.

На всякий случай еще раз сверяюсь с информацией из интерфейса.

…

Точек возрождения не обнаружено.

Порталов не обнаружено.

…

Монотонно завывает ветер, шквал молний прекратился, тусклое багряное сияние извивается над головой, обозначая изломанный контур приютившей меня расселины.

Я выбрался из укрытия, осмотрел предстоящий путь. Вниз сбегают изъеденные временем каменные уступы, кое-где видны крутые, обрывистые участки маршрута, — без снаряжения не спустишься.

По небольшому каменному карнизу мне удалось добраться до ржавых штырей, вбитых в трещины скал. Пропущенный сквозь проушины канат истрепался, его волокна давно утратили прочность.

Ума не приложу, как спуститься, не рискуя сломать себе шею?

* * *

Следующие несколько часов я потратил, исследуя периметр скал, обрамляющих впадину, но, увы, лишь выбился из сил, зря потратив время.

Склоны везде обрывисты. Без должных навыков альпинизма и хотя бы примитивного снаряжения разобьюсь, тут и гадать нечего.

В итоге я вернулся к трем приметным ориентирам. В животе бурчит от голода, а фляга наполовину опустела. Багрянец в небе начал тускнеть, вокруг странного светила обозначились призрачные зеленоватые кольца знакомого сияния. Похоже, близится ночь?

Надо сходить к Эмме, спросить, нет ли у нее достаточно длинной и прочной веревки?

Инсектоид моему возвращению крайне удивилась:

— Надо же… Выжил? — басовито прогудела она.

— Могла бы предупредить о вспышке.

— Они непредсказуемы.

— Расскажи мне о кратере.

Она сгорбилась, сердито жужжа.

— Нечего рассказывать. Глубокая дыра. Туда упал обломок мертвого солнца. Песчаники говорят, он пробил внешнюю скорлупу на глубину нескольких уровней.

Исчерпывающий ответ. Ну, да ладно… Сам разберусь.

— Скажи, а нет ли у тебя веревки?

Эмма долго не могла взять в толк, о чем речь. Пришлось воспользоваться мысленными образами.

— А, — наконец поняла она. — Тебе нужна паучья нить? Было немного, да закончилась. Арахниды вымерли давно. Сходи к песчаникам, их норы по другую сторону кратера. Может у них есть?

Она насмешливо прогудела что-то нечленораздельное и добавила, видя, что я всерьез воспринял ее слова и собираюсь уходить.

— Не вздумай. Если не сожрут, то сделают рабом. Свет мертвого солнца давно лишил их рассудка. Живут одним днем. Наперед не заглядывают.

— Они настолько примитивны?

— Ну, раньше, еще до падения обломка, с ними можно было вести дела. А когда начались вспышки, песчаников как будто подменили. Злые стали и туповатые.

— А рабы им зачем?

— С едой плохо, — ответила Эмма. — Сам видишь, вокруг одни пустоши. Это раньше тут хоть что-то росло, а теперь биомассу приходится добывать в пещерах. Ну, к примеру, налет простейших организмов со стен соскрести, — это нелегкий труд, уж поверь.

Я невольно вздрогнул. Термины, которыми пользуется старушка, совсем не фэнтезийные. От кого она могла услышать слово «биомасса»? Хотя создатель этой локации вполне мог быть поклонником постапокалипсиса, к примеру. Антураж соответствует.

— Как же мне спуститься в ущелье без веревки?

— Не знаю. Думай. Покопайся в моих запасах, может найдешь что-нибудь стоящее.

— Почему ты добра ко мне?

Эммолгия ответила не сразу. Долго молчала, затем обернулась, сверкнув огромными глазами из-под своей бесформенной накидки:

— Нет никакого удовольствия прозябать тут. Не о такой жизни мечталось.

— Почему же не уйдешь? Ты ведь наслышана о других местах, раз знаешь про подземные уровни.

— Я боюсь, — призналась Эмма. — Хотела уйти, но не решилась. Без нейросферы второго шанса не будет.

— И ты отправляешь путников, типа меня, на поиски необходимого артефакта?

— Ну, да, — басовито прогудела она. — А что мне остается делать? Страх неприятен, но его не побороть. Когда у меня была нейросфера, о многих вещах вообще не думалось. Например, о бренности всего сущего.

— То есть, раньше ты могла возрождаться, а теперь нет?

— Ну, да.

Странная локация. Похоже ключевой НПС только что выдала мне задание, но системных сообщений о его получении и условиях выполнения не появилось, да и в «дневнике путешественника» ничего не отображается.

— Раньше было веселее и проще, — Эмма неожиданно разговорилась. — Мы исследовали другие миры, рисковали, состязались, враждовали и дружили. Пока не случилась катастрофа. Многие лишись своих нейросфер, ушли в небытие, став тенями. Свет мертвого солнца натворил множество бед.

Так, уже интереснее!.. Снова загадочные тени?!

— А как это — быть тенью? — вырвалось у меня.

— Будто сам не знаешь! — фыркнула Эмма. — Вне времени нет жизни. Есть только неодолимая жажда вновь обрести тело, но лично я не завидую тем, кто достаточно обезумел, соглашаясь на любую форму воплощения. Тебя может переместить в оболочку настолько чуждую, что даже представить страшно. Без нейросферы всем правит случай. Эй, а ты действительно ничего не помнишь?

Зная, что она читает наиболее яркие мысли, я не стал лгать.

— На самом деле мне многое непонятно. О нейросферах я слышал, но толком ничего не знаю о них.

— Поврежденная матрица сознания? — предположила Эммолгия. — Сочувствую. А эта форма воплощения тебе не противна?

— Нет.

— Ну и то хорошо. Когда не помнишь, кем был раньше, легче принять новую ипостась. Жизнь с чистого листа — не худший вариант, поверь. Правда оболочка у тебя какая-то тщедушная. Не потянешь подземелья. Сгинешь. Так что можешь остаться, — песчаники древней защиты побаиваются, потому большинство помещений пустует.

— Прятаться? Нет, это не по мне. Я все же попытаюсь спуститься в подземелья.

— Ну как знаешь. Если найдешь нейросферу, — обязательно принеси. Поверь, я в долгу не останусь.

— Конечно принесу, — я не стал заранее оговаривать награду. Среди различного хлама, собранного Эммой, точно нет ничего полезного, но она многое может рассказать.

— Вот и отлично. Да, кстати, если выживешь и сможешь добраться до «Затерянного города», запомни вот эту тональность, — она несколько раз повторила низкий басовитый гул. — Сможешь повторить?

— Попробую, — я надул щеки, напряг голосовые связки, стараясь скопировать звук.

— Неплохо. Может в прошлой жизни ты был Эммолгом?

— Понятия не имею.

Неожиданно в моем интерфейсе пискнул сигнал. Я быстро пробежался по вкладкам. Ага, дневник путешественника пополнился новой страницей. На ней изображена Эмма, ниже мигает пиктограмма записанного саундтрека и есть поясняющая надпись:

Эммолгия (древнее существо) передала вам код доступа к местам, где раньше жила и работала.

Примечания

1

Подробнее в романе «Темный Рубеж».