Пролог
Гром и молния!
Ведь вспыхнут уже скоро для меня одного гром и молния на грозовом небе, и громче колокола общесудовой тревоги, протрубят, на главный суд призывая. А я до сих пор не поведал миру о тех удивительных событиях, что произошли со мной, и моими товарищами на исходе прошлого века. И не по их просьбе (признаться, я растерял уж их всех по жизни), и не по просьбе капитана, старшего механика, или дамы их сердец, а также радиста, но исключительно по своему почину сажусь я, пригвожденный ныне домашним заточением всемирной эпидемии, за перо. Чтобы правдиво рассказать о том, что бурлило и искрилось под винтами судьбы, а теперь уж превратилось в память, но да останется светлым лучом закатного солнца потомкам этими правдивыми строками.
И никаких в сем правдивом повествовании случайных совпадений и вымышленных персонажей — всё по-честному, и прямым курсом (хоть и присутствуют тихие гавани лирических отступлений, со своими, впрочем, неизбежными подводными камнями и течениями).
