Искры стали. Танец среди руин

Андрей Геннадьевич Погудин (2025)

Глупость политиков чуть не погубила человечество, а после глобальной войны Землю настигает следующий катаклизм. Однако, вместо катастрофы он приносит спасение и надежду. На руинах разрушенного мира зарождается новое общество, основанное на технике и удивительной энергии, которая сродни магии. В этот момент здесь появляется герой из прошлого, который тайной своего происхождения и способностями ставит в тупик сильных мира сего. Примечания автора: Конструктивная критика приветствуется. Текст глав не окончательный. Автор будет благодарен любым комментариям, которые помогут сделать книгу лучше.

Глава 2

Когда по заготовке долго бьют кузнечным молотом, она может треснуть, если качество железа оставляет желать лучшего, или же превратится в крепкий меч, если сталь добрая. На меня за несколько дней свалилось столько потрясений, что я теперь понимал чувства куска металла, если бы они у него были, когда ты оказался между молотом и наковальней. Сломаюсь или выдержу? Пока я больше склонялся к первому варианту.

До этого моя жизнь текла размеренно, будущее казалось радужным, пока не заболела мать — это было первым серьезным испытанием. Она сгорела за десять лет. Помню, когда у неё появились первые симптомы хореи, люди показывали на неё пальцем. Я начал стыдиться появляться с ней на улице. Мама всё поняла и перестала выходить из дома. Отец нанял несколько сиделок, но сам приезжал редко, так занят был на работе.

Я стоял потом рядом с ним, прячась от осеннего дождя под краешком его черного зонта, пока гроб с телом опускали в могильную яму. По лицу текли горячие слезы, их разбавляли дождевые капли, а через несколько лет меня настигло проклятие матери — я тоже заболел хореей. Генетическое заболевание, ничего удивительного, говорили врачи. Правда, юноша заболел рано, всего в двадцать пять, но прогнозы всё равно неутешительные. Это стало вторым серьезным потрясением в моей жизни.

А дальше я лег в криокапсулу, поверив обещанию отца, что он найдет лекарство максимум за пять-десять лет. Он почти сдержал слово, правда лекарство оказалось частичным, и прошло уже больше века. Выйдя из этого бункера, я попал бы в совершенно незнакомый мне мир. Но судьба вновь занесла надо мной кузнечный молот — оказывается, и мира снаружи уже не было, а только безжизненная радиоактивная пустыня.

Правда, Рейнар заверил меня, что всё не так уж и плохо, как кажется, за это время Земля точно восстановилась. Вот только наружные датчики криохранилища вышли из строя вместе со спутниковым приемником, так что выводы дворецкого меня не убедили. Вчера под грузом тяжких известий я принял единственно верное в данной ситуации решение — просто лёг спать. А сегодня проснулся отдохнувшим и полным сил, но настроение испортило табло на пульте:

Питание системы иссякнет через: 2 дня

Через двое суток в бункере отключится свет, перестанет поступать чистый воздух, а мне придется сделать нелегкий выбор: остаться умирать здесь или выйти с таким же результатом в мир. Погруженный в черную депрессию, я выбрал бы первый вариант, но Рейнар зудел в голове настойчивой мухой и требовал явить Айвена Брукса всему оставшемуся человечеству. Если, конечно, хоть кто-нибудь там остался.

Слушая разумные в общем-то доводы дворецкого, я медленно нарезал круги вокруг криокапсулы в некой бездумной медитации и приостановился у открытого сейфа. Внутри одиноко лежал последний подарок отца. Медальон на золотой цепочке представлял собой кругляш из тёмного сплава с центральной вставкой из голографической шестеренки. Под логотипом компании стоял девиз Brooks Technologies:"Tempus et Scientia"*.

— Ваш отец привез этот мастер-ключ буквально за неделю до того, как оборвалась связь. Также он оставил вам кое-что в шкафу.

Я подошел к закрытой дверце, приложил медальон к углублению. Шестеренка посветлела, раздался щелчок, и шкаф отворился. На вешалке висел застегнутый чехол, внизу лежала аптечка, снаряженный походный ранец, армейские берцы и плоский ящичек. Я расстегнул молнию, внутри чехла оказался комплект черно-серой формы, в которую я с удовольствием облачился, сбросив с себя надоевшее полотенце. Обмундирование подошло идеально — костюм и штаны имели специальные вставки для окончательной подгонки, а размер моей ноги отец, как оказалось, не забыл.

— Это легкий доспех класса «Ясень». Материалы: кевларовые волокна, углепластик, титановая сетка. Защитит от легких ударов, пуль малого калибра и осколков. Есть датчики внешней температуры, токсичности, радиации и состояния бойца. Идеально подходит для разведчиков и стрелков.

Выслушав Рейнара, я открыл плоский ящичек. Внутри лежал бескурковый пистолет Глок-45 в кобуре и запас различных патронов к нему. Я взял оружие в руки, протер ветошью от смазки, проверил обойму и передернул затвор. Когда-то отец водил меня в тактический тир, мне нравилось стрелять и у меня получалось, пока болезнь не поставила крест на моих навыках снайпера. Когда у тебя так трясутся руки, не попадешь в мишень и с пары шагов.

Я приладил кобуру на ремень рядом с фонариком и ножом, одним движением — как учили — выхватил пистолет, и указательный палец знакомо ощутил кнопку предохранителя на спусковом крючке. В зеркале отразился грозный стрелок в боевой стойке. Я приосанился, чувствую себя крутым героем вестерна — вооружен и очень опасен! Тяжелый пистолет вселял уверенность, ощущение портили лишь подрагивающие руки.

На кураже я прицелился в дверцу сейфа и от души нажал на спусковой крючок. Пуля срикошетила от металла, выбила фонтанчик бетонной крошки из стены, свистнула над ухом и вонзилась в пульт управления криохранилищем. Там что-то заискрило, плафон на потолке погас, осталось только аварийное освещение, а табло отсчёта времени питания просто обнулилось.

— Вам нужно немного потренироваться в стрельбе, сэр Айвен, и лучше сделать это в другом месте. Тем более теперь оставаться здесь опасно. Дверь из хранилища заблокируется после отключения аварийного питания.

Что ж, похоже, выбор сделан! Неизвестность пугала, но Рейнар был прав — если я выживу, так только снаружи, несмотря на все катаклизмы, постигшие мир. Быстро побросав в ранец сильно просроченную аптечку, пару пакетов сублиматов и фляжку с водой, я натянул на голову капюшон и подошел к бронированной двери, которая до этого момента защищала меня от всех опасностей внешнего мира.

Затаив дыхание, я перекрестился и стукнул по красной кнопке, внутри пришли в движение сервоприводы. Массивная створка медленно отъехала в сторону. Включив фонарик, я увидел коридор с неровными стенками вырубленной породы. Встроенный в доспех счетчик Гейгера молчал, на воротнике тускло светилась температура за бортом +10 по Цельсию. Была не была, я выдохнул и коротко вздохнул. А затем еще раз, и еще…

Пахло затхлостью. Вырубленный в скале коридор уходил в темноту. Я прислушался: показалось или я действительно слышал какие-то звуки? Пританцовывая, медленно пошел вперед, водя фонариком из стороны в сторону. На полу попадались куски полусгнившего дерева, которыми раньше крепили свод. Кое-где он уже начал осыпаться, под светом фонаря в разломах вспыхивали желтыми искрами кусочки янтаря.

Коридор раздался вширь. Я вышел в пещеру, заваленную костями. Моих знаний анатомии хватило понять, что некоторые из них человеческие. Я растерянно остановился, гадая, в чье же логово попал? В нос ударил запах псины, а потом нехотя защелкал счетчик Гейгера. С дальнего конца пещеры послышалось сопение, злое рыканье. Я выключил фонарик и застыл, напряженно вглядываясь в темноту.

Вскоре глаза привыкли, и я различил выход из пещеры. Снаружи была ночь, поэтому я сразу не заметил серого провала. Тут он потемнел и в пещеру ввалился громадный зверь.

Шерсть медведя тускло светилась призрачным зеленым светом, как и маленькие глазки, едва видимые под широкими надбровными дугами. Кое-где куски кожи с мехом отслоились от черепа и свисали подобно причудливым дредам. На шерсти виднелись широкие подпалины, кое-где бугрились участки голой кожи с уродливыми шрамами. Зверь двигался тяжело и волочил за собой тело, зацепив его длинным когтем, словно мясницким крюком.

Дозиметр радиации защелкал быстрее, я дернул рукой, чтобы его отключить, но зверь уже услышал. Маленькие глазки впились в меня, безошибочно найдя незваного гостя в полумраке логова. Медведь взревел, на меня дыхнуло волной смрада, от которого мой желудок подпрыгнул к горлу. Я развернулся и бросился бежать. Зверь припустил за мной.

За три прыжка преодолев расстояние до стены, я нырнул в коридор, по которому шел минуту назад. Медведь ринулся следом, вытянул лапу, стараясь зацепить когтями юркого зверька, который потревожил его покой. От чудовищного рыка у меня заложило уши. Я споткнулся, упал и на четвереньках пополз по коридору. Сзади пыхтел мохнатый монстр, с трудом протискиваясь в узкий тоннель.

Достигнув открытой двери, я развернулся. Коридор позади делал небольшой изгиб, и медведь застрял, круша когтями породу, стараясь расширить проход. Зеленые глазки злобно сверкали, рык зверя вселял в меня ужас. Я наконец-то вспомнил про пистолет, узкий коридор наполнил грохот выстрелов. Опустошив обойму, я с предвкушением уставился на громадную голову, перекрывающую выход.

Крепкие стальные пули сорок пятого калибра, которые пробивают человека навылет, просто срикошетили от толстого черепа этой твари, лишь вырвав куски шерсти. Теперь я понял, откуда у медведя-мутанта такая своеобразная рваная прическа — кто-то явно уже пробовал этот лоб на прочность.

Мои выстрелы только взбодрили зверюгу, медведь дернул лапой и дотянулся-таки до моей ноги, содрав с неё ботинок. Добротная армейская кожа лопнула от одного прикосновения зазубренного когтя, а я от рывка впечатался головой в стену, раскроив лоб. В глазах помутнело. Зубы зверя клацнули у моей ступни. Я взвизгнул и влетел в криохранилище.

Медведь рычал и крушил когтями камень, который начал понемногу поддаваться яростному напору. По своду коридора поползли трещины, посыпались осколки, и я понял, что ещё чуть-чуть, и меня или похоронит здесь обвал, или сожрет этот монстр.

— Патроны, сэр Айвен! Зарядите разрывные!

А ведь точно! Я рванул с плеча ранец, вытряхнул из него несколько картонных коробочек разного цвета. Разодрал красную и снарядил обойму специальными патронами. При соприкосновении с твердым препятствием такая пуля разрывалась, нанося цели фатальный ущерб. Никакой зверь не выстоит, надо лишь попасть в нужное место.

Я постарался прицелиться, но руки тряслись, трясся весь коридор. Улучшив момент, я сделал несколько выстрелов в пасть твари. Оттуда брызнуло красным, но и только. Зверь взревел, окатив стены кровавыми ошметками, и еще яростнее принялся крушить камень когтями, продвигаясь по коридору всё ближе и ближе.

Стараясь успокоиться, я сделал несколько плавных вздохов и задержал дыхание. Пуля сделает свое дело, если только попадет прямо внутрь черепа, например, через глаз. Прицельная мушка подрагивала, медведь ревел, а я дождался совмещения важных точек в пространстве и плавно нажал пальцем на спусковой крючок.

Глок выплюнул сноп искр. Пуля сорок пятого калибра устремилась в морду зверя, сбрила клок шерсти с нависшей надбровной кости и вонзилась бы точно в маленький глаз монстра, но тот непостижимым образом просчитал мои намерения и в последний момент дернул огромной башкой. Пуля врезалась в переносицу, осколки посекли лоб, и только еще больше разозлили зверюгу.

Медведь яростно дернулся и рывком продвинулся вперед. Голова ввалилась в проем хранилища, прямо передо мной оказалась окровавленная клацающая пасть. Я уткнулся спиной в капсулу, чувствуя себя загнанным в ловушку, в растерянности оглянулся, на стеклянном колпаке еще горела одинокая надпись.

— Рейнар, питания хватит закрыть дверь?

— Да, мой господин.

Раззявленная пасть окатила меня смрадным дыханием. Медведь ревел, предвкушая скорую поимку жертвы. А я с ужасом смотрел на то, как под напором немыслимой силы изгибается стальная коробка двери. Еще немного и этот неукротимый монстр ворвется сюда и сожрет меня! Сбросив оцепенение, я бросился вперед, увернулся от клацающих зубов и стукнул по красной кнопке на стене, тут же отскочив в сторону.

Загудели сервоприводы, бронированная створка выдвинулась наружу. Почуяв неладное, медведь дернулся назад, стараясь высвободить голову из капкана, в который он попал. Сервоприводы загудели сильнее, массивная створка из последних сил сдерживала голову монстра. Не мешкая более, я сделал шаг вперед и воткнул дуло пистолета прямо в глаз монстра. Грохнул выстрел. Пуля пронзила мозг зверя, стальной сердечник коснулся затылочной кости черепа и разлетелся острыми осколками, взорвав голову медведя изнутри.

Рев прекратился, оставшийся глаз потух. Я вновь стукнул по кнопке, створка двери на остатках энергии отползла в сторону. Голова медведя поникла. Огромная лапа прочертила в последний раз камень, оставив на нем глубокие борозды и вырванный с мясом коготь. Я стоял с ног до головы облепленный кровавыми и наверняка радиоактивными ошметками, и смотрел, как из-под туши зверя растекается лужа фосфоресцирующий крови. Меня била крупная дрожь. Вот так, значится, и потренировался в стрельбе согласно заветам Рейнара…

— Вы справились, сэр Айвен, поздравляю. В первый раз вижу такого невоспитанного зверя! Кстати, у меня для вас есть хорошая новость. То тело, которое тащил за собой этот монстр, было явно человеческое, а значит, люди в этом мире еще не перевелись.

— Если тут есть еще такие мишки, то люди в мире скоро закончатся, — хмыкнул я, ощупывая разбитый лоб, на котором вспухла приличная шишка.

— Вряд ли таких здесь много, слишком крупный и агрессивный экземпляр…

Оставшейся воды из хранилища едва хватило, чтобы смыть кровь и грязь. Заклеив разбитый лоб пластырем, я мысленно подготовился к следующему шагу — выходу в мир, который ждал меня за пределами пещеры. Несмотря на глобальную ядерную войну, породившую таких монстров, здесь, как правильно подметил мой старик дворецкий, жили еще люди, а значит, поживем еще и мы. Мне только нужно найти лекарство от своей болезни, ведь наниты лишь приостановили её течение, а значит, на поиски мне отпущено не так уж много времени. О том, что лекарства от хореи так и не изобрели, думать не хотелось.

Я подобрал оторванный коготь монстра и убрал его в ранец как трофей. Не каждый день удается завалить такую зверюгу! Между башкой чудища и стеной осталось совсем немного места. Кривясь от отвращения, я протиснулся в щель, стараясь не касаться светящегося зеленым меха. Хотя счетчик перестал сходить с ума и лишь слабо пощелкивал, я не хотел получить критичную дозу радиации и начать светиться сам.

Миновав голову медведя, я вскарабкался по его лапе, чтобы пролезть под каменным сводом, и тут обнаружил странную вещь — на плече медведя словно кто-то аккуратно выстриг небольшой круг меха и набил на бурой коже татуировку заключенного в круг глаза. Вот только была она красного цвета, а не чёрная, как у меня.

Немного поколебавшись, я коснулся пальцами медвежьего глифа. Руку словно ударило током! Я хотел отдернуть её, но пальцы точно прихватило сваркой, подушечки приросли к глифу. Тату-глаз в круге поблек, одновременно с этим по моим пальцам побежали красные точки. Они впитывались в кожу, медвежий глиф постепенно истончался, пока не исчез вовсе. Плечо зажгло болью, меня замутило, дрожь сотрясла измученный организм, и я вновь провалился в знакомую мглу…

Получена топаз-чара Интуиции, выполнить активацию? Получено 23 Искры, активировать фрейм хранилища?

Я смотрел на светящуюся розовым надпись, пытаясь понять её смысл. Нос щекотал жесткий мех, воняющий псиной. Понемногу я осознал, что до сих пор лежу на дохлом медведе-мутанте, который до краев напитан радиацией. Не обращая больше внимания на потускневшую надпись, я задвигал руками и ногами, протискиваясь крабом в узкую щель между телом монстра и каменным сводом.

Смердело от медведя еще сильнее, чем при жизни. Сдерживая рвотные позывы, я подтянулся за потолочный выступ и скатился с туши зверя на каменную крошку. К счастью, тоннель всё-таки выстоял под напором монстра. Включив фонарик, я прошел танцующей походкой усыпанный обломками коридор и выбрался в пещеру, которая до недавнего времени служила логовом гигантскому зверю.

Снаружи уже наступило утро, похоже, я провалялся в небытие всю ночь. Лучи солнца проникали в проход, играя бликами на костях. Стараясь не наступать голой ногой на острые края, я подошел к отброшенному в угол телу, которое вчера приволок за собой медведь. Человек был одет в порванный комбинезон, на голове чудом держался расколотый шлем. Поперек груди зияла рванная рана с запекшейся по краям кровью. Ею же был заляпан и шеврон с надписью «Хорёк».

Я отстегнул шлем с головы трупа. Молодой парень лет двадцати смотрел на меня невидящим взором, на коже уже темнели трупные пятна. Я опустил ему веки и поёжился, ведь сам мог уже лежать рядом с ним. Надо похоронить беднягу, но сперва…

Подивившись своему хладнокровию, я стащил с ног мертвеца добротные кожаные сапоги и примерил их. Обувь чуть жала в пальцах, но ничего, разносим. Раньше я наверняка убивался бы над трупом и думал, как несправедлива жизнь, но после схватки с гигантским монстром на меня снизошло какое-то философское спокойствие. Обувь бедняге больше не понадобится, а вот мне — вполне. Так что я отставил рефлексии про мародёрство трупов и просто похоронил парня на выходе из пещеры под каменными обломками, положив в навершие могилы его расколотый шлем и шеврон.

Вид отсюда открывался прекрасный. Горная гряда тянулась вправо, а вот далеко слева угадывалась вода, до меня долетел запах моря. В синем небе плыли редкие облака, а внизу раскинулась равнина с рощицами деревьев, обезображенная черными руинами какого-то городка.

Снаружи было теплее, чем в каменном мешке, пахло весной. Рейнар вновь оказался прав, Земля восстановилась после войны. Вид портила только розовая надпись перед глазами, ждущая моего решения.

Немного поразмыслив, я дотронулся до круга на ладони и подтвердил активацию всего. Слава богу, на этот раз трансформация прошла спокойно. Я лишь ощутил в сознании некую легкость, словно получил доступ к какому-то новому знанию, правда, ещё не понял к какому. Прежняя надпись исчезла, зато появилась новая:

Топаз-чара активирована. Вы получили навык: Интуиция, развитие 2 из 5. Активирован фрейм хранилища, получены 23 Искры из 100, текущее пополнение — одна Искра в день.

Я смахнул текст курсором, поняв из написанного примерно ничего. Страшно зачесалось плечо. Я скинул куртку и наслаждением прошелся ногтями по глифу. А ведь тату изменилось! Черный дракончик чуть подрос в холке и помимо двух основных глаз обзавелся дополнительным третьим, который краснел теперь у него во лбу.

Да, мне срочно нужно найти людей и во всём разобраться. Вот только куда идти? Ни дыма от костров, ни шума, ни движения. Что в общем-то неудивительно, учитывая, какой зверь до вчерашнего дня разорял здесь округу.

Решив, что с высоты увижу больше, я принялся карабкаться в гору. Наниты хорошо потрудились над апгрейдом моего организма, приобретенная сила и ловкость позволяли даже на первой ступени легко преодолевать подъемы, зависать и подтягиваться на уступах. Что же будет, если я разовью эти навыки на полную? И как это сделать?

Вскарабкавшись на последнюю вершину, я оказался на ровной площадке. Здесь и нашлась вышка, которая обеспечивала связью моё криохранилище. В далеком прошлом что-то срезало её наполовину и теперь заржавленный метал торчал из скалы огрызком утраченных технологий. Я покопался в ранце и достал монокуляр с десятикратным увеличением.

В рощицах на равнине перелетали редкие птицы, в густой траве скакали мелкие животные, напоминавшие сусликов. Над далеким морем висело какое-то марево, подсвеченное рассветными лучами. Руины городка уныло торчали среди зелени напоминанием о прошедшей войне. Показалось или какое-то движение? Я быстро подстроил монокуляр и разглядел трех всадников, медленно едущих средь разрушенных домов.

Люди! Живые! От восторга я замахал руками и закричал во всё горло. Меня заметили, центральный всадник указал на меня рукой. Вся троица пришпорила коней и поскакала через луг к горам.

Стараясь не переломать ноги, я начал спускаться по каменному склону, где обнаружилась заросшая травой тропинка. Логово медведя осталось справа, я продрался сквозь заросли кустарника и вывалился на каменную площадку. Здесь меня уже ждали три всадника, подозрительно уставившись на пританцовывавшего перед ними незнакомца.

"Tempus et Scientia"(лат.) — Время и знание