На кокосовой «Скорлупке» по банановым озёрам

Андрей Владимирович Коваленко, 2022

Играя в большой луже во дворе, двое обычных шестиклассников вдруг обнаруживают, что с помощью волшебного заклинания и шляпы Синдбада-морехода можно перенестись в их выдуманный мир. Показывает это им сосед дядя Коля. И демонстрирует, что даже выдуманное выглядит по-настоящему реальным. После этого друзей уже ничто не останавливает от приключений. Благодаря помощи родителей в их распоряжении появляется крепкий и бойкий корабль. Сооружён он из обыкновенной кокосовой скорлупы папой одного из мальчиков. Оказывается, что кепка одного из мальчиков, побывав один раз в волшебном мире, теперь тоже может работать как средство для переноса в сказочные миры. Взяв с собой только переехавшего в их двор мальчика, они отправляются на поиски приключений. Их желание стать пиратами приведёт бриг «Скорлупка» к острову, где их и их дружбу испытают на прочность тропический остров и его жители.

Коваленко Андрей

На кокосовой

«Скорлупке»

по банановым озёрам

@green_and

Благовещенск, 2022

Роман"На кокосовой"Скорлупке"по банановым озёрам"рассказывает о трёх друзьях, которые во время игр во дворе неожиданно, сами не понимая того, открывают возможность путешествия в свои фантазии. Этот мир наполнен приключениями и сопутствующими им опасностями, солёным запахом моря и привкусом тропических фруктов. Друзья отправляются в морской поход, чтобы спасти жителей острова от страшной опасности, а заодно проверят крепость своей дружбы на деле.

Роман для детей. — Благовещенск, Молодёжное Амурское Литературное Объединение. 2022 год.. — 226 с.

Посвящаю своим любимым родителям Коваленко Владимиру Николаевичу и Коваленко Галине Александровне, которые позволяли мне всё моё детство сочинять и преувеличивать, чем сделали это время незабываемым!

автор

От автора

В некоторых моментах может показаться, что излагаются в повести не совсем реальные и правильные вещи. Однако стоит помнить, что всё в мире есть лишь то, что мы видим и знаем. А если не знаем — то додумываем. Не удивительно, что шестиклассники не знают всего. А потому им приходится додумывать и фантазировать на ходу, выискивая ответы на регулярно появляющиеся вопросы. От того не стоит однозначно воспринимать всё нижеизложенное как непререкаемую истину. Даже не смотря на то, что всё это случилось в той или иной степени в реальности..

01

После дождя во дворе всегда была лужа. Такая лужа, мимо которой ни один уважающий себя мальчишка не пройдёт. Эта лужа иногда простиралась на такие пространства, что обойти вокруг неё уже было не просто. А уж сколько интересностей всё это сулило! И представить было невозможно!

Где-то лужа была глубокой — там и в середине июня, когда неделями не было дождя, стояла вода. А по окраинам вода иной раз заливала травяной ковёр. Когда было сухо, здесь жители дома ставили свои машины. И потому образовалась колея. Которая после дождя становилась настоящим морским провалом! А при должной фантазии — Марианской впадиной!

— Отчалить от пристани! — со всей серьёзностью в голосе говорил мальчик. — Дать полный ход! Следующая остановка — заморские пляжи.

Пристанью при этом служила простая деревянная доска, которая наполовину была врыта в землю. Настолько давно, что никто из мальчишек и не думал, чтобы её вытащить. Да и над доской рядом уже стала расти небольшая осинка. И зачем ради какой-то доски ломать корень деревца? К тому же по доске было удобно добираться чуть ли не в самый центр лужи. Если, конечно, ты в ладах со своим телом и сможешь устоять на ней. А то — мокрые ноги, выговор от родителей и пара дней без гуляний.

— Ты слабо толкнул! — пожаловался губернатор заморских пляжей. — Не доплывёт до меня.

Мальчик стоял на куче песка. Когда-то здесь планировали сделать газовое хранилище для всего дома. Потом — выкопали яму. И от того навалили песка в стороне. Яма быстро достаточно была закидана самими жителями — мусором да осенней листвой. После вообще забросана какими-то ветками и брёвнами. Да так и сровнялась с землёй. А куча песка осталась. Даже частенько жители подумывали о том, чтобы соорудить тут песочницу. Да руки никак не доходили. Потому и было это место золотыми пляжами среди дворового моря. И за должность губернатора этих земель ещё требовалось и изрядно повоевать.

— Доплывёт! — критично ответил первый мальчик. — Точно!

— Ни фи га! — по складам произнёс губернатор

Оба внимательно смотрели на кораблик между ними. Это была небольшая пластиковая бутылка, аккуратно смятая так, чтобы образовывалось некое подобие бортов. Плавучесть у бутылки с пробкой была отличная. Но вот мореходные качества крайне скверные. А предстояло преодолеть немалое расстояние, метров пятнадцать. И вряд ли пассажиры прогулочного судна в составе дождевого червя, паука и пары муравьёв могли рассчитывать на скорый отдых на гостеприимных пляжах.

— Я же говорил! — всплеснул руками губернатор, когда бутылка села на отмель.

— В гигантских водорослях запутался киль прогулочного лайнера! — между тем заголосил первый мальчик. — А тут из пучины вдруг стало подниматься и огромное чудовище.

— Какое ещё чудовище?! Где ты его увидел?

— Да вот же оно! Вот они воронки и всплески от его могучих щупалец!

И мальчик принялся кидать комья глины, что лежали недалеко от него, и небольшие камни. Некоторые долетали до того места, где остановился пассажирский лайнер. Но многие перелетали. На воде появились всплески, круги и даже небольшие волны. А всё вокруг наполнилось большим облаком брызг.

Вода в луже была стоячая. И потому на дне всегда накапливалось большое количество липкого грунта. К которому даже ноги липли. От камней эта грязь поднялась, и вода стала несколько серо-коричневого цвета. Однако, бутылка всё-таки сдвинулась с места и поплыла, повинуясь волнению. Правда — совсем в другом направлении от золотых песчаных пляжей.

— Чудище уводит лайнер в сторону! — между тем не унимался первый мальчик. — Оно хочет донести его до Марианской впадины и там уволочь под воду, чтобы всех съесть!

— Да угомонись ты! — губернатор на всякий случай отошёл подальше, чтобы не промокнуть от грязных брызг насквозь.

— Прошли Марианскую впадину! — кричал и кричал мальчик, когда бутылка прошла первую колею от автомобилей. — Подходим ко второй Марианской впадине!

— А разве их две?

— Ну, видишь же!

— Так, может, она иначе называется!

— Впадины бывают только Мариинскими. Самыми глубокими!.. — резонно отметил мальчик.

— А откуда ты это знаешь? — робко поинтересовался губернатор золотых пляжей.

— Как будто ты не знаешь, что мой дядька был боцманом на огромном корабле! Парусник «Седов». Сан Саныч Чепчугов.

— Да ладно! — присвистнул от удивления мальчик.

Губернатор золотых пляжей, конечно, не имел таких великих родственников. Настоящий боцман настоящего парусника «Седов». Пусть и бывший! Это не то, что Максим — сын учителя истории и преподавателя автодела в профтехучилище! И хоть Максим был на пару недель старше Сашки, но шестиклассник сейчас в который уже раз позавидовал своему другу.

— Вот тебе и ладно! — передразнил его Шурик. — Мы — Чепчуговы — все такие! Мы же все кто?

— Кто?

— Сан Санычи! Я, папка, дядька! Все, как один, Сан Санычи Чепчуговы! А не зря же говорят, что те, у кого такие сочетания имён и отчеств — великие! Например, Сергей Сергеевич, Вадим Вадимович, Борис Борисович!

— А вот я — Максим Евгеньевич! — мальчик подошёл поближе, оставив на произвол судьбы наследные земли золотых пляжей.

— Ну, ничего страшного! Зато у тебя есть чуть-чуть от того и другого имени!

— Как это?

— Балда! Разве не знаешь, что каждое имя несёт в себе посыл и будущее человеку? Мне так мама рассказывала. Правда, там ещё всякие сложности есть. И даже что-то считать нужно. Но я понял основную вещь. Вот те, кто Боря, они должны стать борцами, героями, воинами. И вообще теми, где в жизни требуется подвиг!

— Пожарник, наверное! — Мечтательно произнёс Максим, который в последнее время решил стать пожарным. — Или капитаном дальнего плавания!

— Нет! Капитаны — это другое! А пожарные — подойдут! Или вот Коля должен стать фехтовальщиком, мушкетёром, сапожником или ткачём на самый крайний случай!

— И точно! — Максим вспомнил старого полуслепого соседа, который ужасно постоянно ругался и от того звался всеми сапожником. — А ты как это узнаёшь?

— Да очень просто! Дядя Коля… да? А теперь повторяй и запоминай главное правило всего гадания по имени! Дядя Коля всех поКолит переКолит выКолит!

— Ого как!

— А то! Теперь понятно?

— Ещё бы! Получается, что дядя Боря всех поБорит переБорит выБорит!

— А ещё спрашивал: почему это Бори должны выбирать героические профессии!

— А разве капитаны дальнего плавания не должны бороться? — поинтересовался Максим.

— Должны! Но это уже по их дополнительному желанию! Если захотят! Но не профессионально. У капитанов дальнего плавания, знаешь ли, много и других забот! Чего им время терять на состязания по борьбе, где Бори один фиг всех сильней!

— А вот я — Максим! Это что? Дядя Максим всех заМаксимит переМаксимит выМаксимит?

— Да уж! Не повезло тебе с именем! Чего уж там! Но зато тренером будешь! — Сашка покачал головой.

— С чего бы это? Просто стоять в углу и кричать: «Бей так, уходи эдак»? Там же трусы всегда! Я по телеку видел!..

— Почему трусом сразу? Ты же всех выМаксимишь, выведешь на максимум! И тренер — он очень важный человек! Он важней учителя даже, если хочешь знать! Учитель учит чему-то одному, а тренер — всему сразу. Как драться, как жить, спортсмен без тренера пустое место! Это только глупые спортсмены думают, что смогут всего и сразу добиться сами! А без тренера они — как часы без батарейки!

— Ух ты! То есть я могу стать великим?

––А то как же! С таким именем! Правда, есть имена, с которыми проще добиться успеха. Но тебе главное — найти своего Борю, которого будешь тренировать!

— Подбил! — крикнул Максим, когда очередной камень попал прямо в пассажирский лайнер, отчего тот даже подлетел в воздух, перевернулся пару раз и упал в перевёрнутом состоянии.

— Хана отдыхающим! Ну, и ладно! У него всё равно мореходные качества были не важные! Нужно другой делать корабль! Чтобы он был лёгкий! И с парусами! Чтобы как настоящий клиппер!

— Ух, ты! А как это?!

— Я знаю! Мне дядя рассказывал! Нужно только найти подходящие паруса!

02

Мальчишки прошли сквозь почти весь двор и подошли к скверу — небольшой рощице в центре жилого массива. За ней никто не ухаживал. Лет десять или двадцать назад многие жители лично садили тут деревца. Каждый на свой вкус. И даже прокладывали тропинки, даже заасфальтировали некоторые. Вроде как делали нечто похожее на зону отдыха, небольшой и приятный парк. Вот только за такими вещами ухаживать нужно. Что, само собой разумеется, никак изначально не планируется никем. И этот парк за столько лет разросся в волю. И сейчас больше напоминал некие дебри.

Мальчишки больше всего любили тут то, что можно было найти палку для любой игры! Деревья на любой вкус! И ещё куча кустарников. Которые не погибли ещё от больших деревьев и нехватки солнца, как это частенько бывает в лесу за городом.

— Такие листья нам не подойдут! — Сашка уверенно прошёл сквозь заросли акации, аккуратно отодвинув при этом ветки, чтобы не оцарапаться.

— Конечно! — согласился Максим. — Из таких парус никак не сделаешь! Не сшивать же их нитками! Нужны большие листья! Хотя бы как у берёзы.

— Это если лучше не найдём. Тополь! Вот что подойдёт.

Мальчишки как раз подошли поближе к высоченному тополю. Его листья как раз очень большого размера. А внизу, где от корня начала расти молодая поросль — в особенности! Двум кораблестроителям этого только и требовалось — не нужно было карабкаться по каким-то ветвям и стволам.

Сашка первым стал срывать листья. И делал это с такой важностью, словно он таким занимался если не всю жизнь, то очень и очень долго. Мальчик срывал лист и внимательно изучал его. То смотрел на него с одной стороны, то пристально изучал другую. Время от времени что-то отковыривал ногтём. И даже смотрел через лист на солнце, словно считал прожилки. Не говоря, правда, как это должно было влиять на силу будущего корабельного паруса. Вместе с надёжностью.

— Возьмём сразу несколько! — отметил в самом конце Сашка, сложив штук шесть или семь листов.

— И пойдём делать сам корабль? — с надеждой поинтересовался Максим.

Мальчик быстро сорвал несколько листьев. Правда, он не посмотрел, что друг отрывает от листов веточки. И потому получил стопку листьев с веточками — они стали ужасно колоться. И при этом мешали нести.

Сашка осмотрелся по сторонам. Он искал какие-то доски или куски от больших веток. Мальчик брал с земли то одну огромную дрыну, то другую. Стоило где-то оказаться палке, как старая тут же бросалась на землю, как забракованная. Теперь прикидывались возможности новой палки. И так раз за разом. Максиму даже показалось, словно его друг некоторые палки брал и исследовал по несколько раз. И метался от одной к другой, даже не замечая этого.

— Сашка! — Максим встал около берёзы и стал аккуратно отколупывать бересту. — А вот ты сказал, что Сан Санычи — это те, кто обязательно будет отважным моряком.

— А то как же! — с напыщенным важным видом мальчик осматривал очередную палку, которая лишь чуток не дотягивала до размеров бревна. — Сан Санычи, если хочешь знать, и есть самые лучшие в мире капитаны. Все известные капитаны были Сан Санычами. Крузенштерн, Лазарев, Беринг и даже Седов. Это тот, в честь которого тот парусник назван!

— Понятно! — согласился Максим. Он-то прекрасно помнил, что Беринг был Витусом. Но решил тактично промолчать — быть может, это он только у себя в Дании был Витусом. А в России его взяли и переименовали в Сан Саныча. — А вот твоё имя Саша. А что тут морского?

— Да всё!

— Да как это? Вот даже если посмотреть с твоей поговоркой. Дядя Саша всех поСашит переСашит выСашит!

— Ну, вот тебе и доказательство! — без тени сомнения и колебаний сказал Сашка. — Балда! Если ты сомневаешься, то я тебе расскажу. Мне мой дядька говорил. Он бывал в Японии. И вот там есть такое блюдо. Называется оно"сашими". Саши — это рыба, а ми — это рис. Рыба с рисом. Ты же не будешь возражать, что рыба и вода — это две вещи неотъемлемые!

— Тогда это так! — согласился Максим.

Последние минуты мальчик только и делал, что срывал кору с берёзы. Многие кусочки получались слишком тонкими. И потому легко рвались. Другие же выходили достаточно большими и крепкими. Настолько крепкими, что Максим даже не мог поломать их просто так. Берёз было достаточно много. И почти у всех снизу начинала слоиться кора.

Максим отобрал один из кусочков коры — он был примерно в две его ладошки размером. И после этого поставил лист тополя вниз веточкой. Однако листья были слишком большими и тяжёлыми. И ни один не мог устоять — тут же падал вниз.

— Чего это ты тут? — Сашка тоже выбрал для себя подходящую веточку и также решил начать делать корабль, присев рядом. — Разве такое будет плавать? Да не в жизнь!

— А почему?

— Такая кора слишком лёгкая. А лист очень большой Скорей такой корабль просто перевернётся!

— А твой — какой-то вообще будет круглый.

— Зато он будет обладать отличными мореходными качествами! Круглый, как сосиска. Где ты видел квадратные корабли?

— А вот я у реки в городе видел баржи.

— Я же про парусники, балда! Я сделаю вот тут разрез поперёк! Тогда корабль не будет крутиться в воде, словно юла! А потом сделаю паруса на мачтах!

— А что такое мачты? Разве паруса не просто так стоят?

— Нет. Всё должно крепиться к кораблю с помощью крепких и больших мачт. Таких, чтобы они не поломались даже при сильном ветре.

Сашка разломал ветку поперёк — теперь она была намного меньше и легче. Кроме того в древесине были многочисленные трещины и даже отверстия. Мальчик оперативно вставил туда маленькие палочки. Всего — штук восемь при длине сантиметров в тридцать всего будущего корпуса корабля. И уже на них стал аккуратно насаживать тополиные листья. Вскоре перед Сашкой стоял настоящий корабль, пусть и странной немного формы. Зато с почти настоящими парусами зелёного цвета.

— Вот примерно так я себе всё и представлял! — сказал мальчик, рассматривая своё творение с невероятно важным видом создателя всего этого мира. — Такой корабль может проплыть хоть пять тысяч миль со скоростью в семнадцать узлов! И при этом наперекор всему: встречным ветрам, грозам и ураганам!

Максим лишь сидел и завистливо смотрел на творение своего друга. Он тоже пытался сделать что-либо похожее, но куски коры были слишком лёгкими и небольшими. Для целого корабля потребовалось бы скрепить их в одно целое. А для большого корабля ещё и с парусами — слишком много.

— Ну, и у тебя тоже когда-нибудь что-нибудь выйдет! — оценил эти попытки Сашка, который зазнался ещё больше. — У тебя получается целый флот. А мой будет — флагманом.

У Максима действительно получился с десяток кораблей. Они все были неправильной формы — потому что мальчик никак не мог оторвать отдельные фрагменты, а ножика или ножниц под рукой не было. На каждый такой кораблик была установлена мачта, в самом центре, чтобы само судно не опрокинулось во время плавания.

Сашка несколько презрительно обозвал все эти изделия шлюпками. И заявил, что во время реального боя такие корабли легко разнесутся вдребезги первым же залпом адмиральского флагмана. И что такие сраженья совсем не походят на игру «Морской бой», когда в одинарный корабль невероятно сложно попасть.

— Вообще многомачтовые корабли очень устойчивы и мощные. У них, ведь, и мачт много лишь для того, чтобы идти по океану при любом ветре и течении. Вот эта — бизань-мачта, эта — фок-мачта, эта — грот-мачта. — Сашка стал показывать то на одну, то на другую. — Вот эти мачты будут зюйд и норд!

— А разве зюйдом называют не юг? — робко поинтересовался Максим.

— Вот именно! Они, мачты, так и называют лишь потому, что работают и тянут корабль тогда, когда дует северный ветер! И потому такая мачта называется зюйд! Ведь, северный ветер куда дует? На юг!

— И у тебя все эти мачты есть?

— Ещё бы! Сам разве не видишь? Сколько их у меня! Это вот твои шлюпки каждая по одной мачте имеет. Можно даже их называть бизань-шлюпка, грот-шлюпка. Надо лишь посмотреть, как какая будет себя вести…

— И твои мачты будут работать? Какой бы ветер не подул?

— Конечно! Мы только отрегулируем и посмотрим, что да как будет. — Сашка ещё раз осмотрел свой флагман, после чего широко улыбнулся и посмотрел на друга.

03

Мальчишки быстро пошли обратно к луже. Сашка ухватил свой корабль и нёс его над головой — чтобы ничто не смогло поломать его или просто повредить. Максим шёл за ним и никак не поспевал. Ему приходилось тащить в своих руках все свои небольшие кораблики-шлюпки. Но кора берёзы была не достаточно прочной и крепкой. И приходилось нести всё с максимальной осторожностью.

При этом встречный ветер то и дело норовил сдуть кораблики с ладоней. Этому слишком сильно способствовали паруса, сделанные из листьев. Даже небольшие зелёные паруса были способны опрокинуть крохотные судёнышки — настолько невесомы были созданные конструкции. И Максим то и дело останавливался, чтобы поднять часть созданного им флота.

— Чего ты там мешкаешься? — Недовольно сказал Сашка, в очередной раз остановившись, чтобы подождать. — Чего ты постоянно?…

— Да у меня они падают!..

— А вот я тебе говорил, что всё это слишком лёгкие. То ли дело у меня! Простой и тяжёлый корабль. Его просто так не опрокинешь.

— И не сдуешь, видимо… — Сказал себе под нос Максим. — Хоть сколько парусов ставь.

Корабль Сашки действительно даже при ходьбе не двигался и не шевелился. Лишь слегка колыхались листики, но они никак не двигали ни массивных мачт, ни даже сами не старались сорваться. Слишком большие были листья. И слишком тяжелы.

«Наверное, так корабль и должен себя вести! — пожал плечами Максим, рассматривая издалека огромный флагман будущей флотилии. — Вряд ли парусники так легко переворачиваются!»

Между тем Сашка уже подошёл к луже. Мальчик присел и спустил свой корабль к воде:

— Сейчас мы спустим судно с верфей!

— А что такое верфь?

— Не знаю, Макс, но так всегда говорят. А ещё иногда говорят, что корабль спускается на воде или даже с неких «состапелей». Я думаю, что это одно и то же. А, если на воду свой парусник спускаю я сам, то я и есть состапель. А мои руки будут верфями! — Уверенно сказал мальчик.

— Здорово! А можно я тоже буду состапелью или верфью? — Максиму невероятно понравилась эта идея и новое слово.

— Конечно, можно! Только мы будем разными верфями. Лично я — Адмиралтейские. А ты, к примеру, можешь быть Одесскими или Керченскими.

— А в чём разница? Есть такой город — Адмиралтейск? — Максим был наслышан про войну: один его дед защищал Одессу, а другой воевал за город Керчь.

— Военные и самые лучшие простые корабли строятся на Адмиралтейских верфях. И состапели Адмиралтейства выпускают флагманы флотилий, которые возглавляют флоты нашей страны на самых разных морях и океанах. И вообще ни один наш царь, император или президент и не думал ступать на корабли, которые были бы построены не на Адмиралтействе. Так принято! Так было негласно всегда!

— И в других странах корабли с нашего Адмиралтейства?

— Нет! У любой уважающей себя страны есть своё Адмиралтейство. Только называется оно иначе. На каждом языке — по-своему. Но для адмиралов всегда строятся свои особенные корабли. И могут их строить только самые умелые работники состапелей. Их специально собирают со всех заводов и даже доучивают. Потому что на главных верфях, сам понимаешь, свой порядок и контроль.

— А зачем тогда другие верфи, если Адмиралтейские — самые лучшие? — недоумевал Максим.

— А потому что должны же работники откуда-то браться. Не то возьмёшь неумеху. Он дел и наворотит на состапеле. А так учатся хоть чему-то на других верфях. Когда строят мелкие катерки да корабли снабжения — танкеры, буксиры…

Сашка с некоторым презрением посмотрел на своего товарища. Максим сейчас спускал свои мелкие кораблики на воду в луже. Губернатор золотых песков с радостью зашёл в воду, снял тапочки, и с улыбкой ставил на воду кораблики. Стоило лишь слегка подтолкнуть или просто пустить в луже водоворотик. А уже через мгновение судёнышки ловили лёгкий ветер и начинали, повинуясь своему зелёному паруску, буквально летать по луже из стороны в сторону.

— А вообще любой корабль, который был удостоен чести быть построенным на Адмиралтейских верфях, может одним своим залпом разнести в щепки любую эскадру!

Сашка всё пытался спустить на воду свой большой корабль. Изначально он был не на той глубине — палка оказалась слишком тяжёлой и тут же опустилась на дно. Понятное дело, что никакой ветер не смог бы её сдвинуть даже при наличии двадцати парусов. Тогда мальчик вытащил наверх свой корабль. Он не хотел заходить на глубину в лужу. А потому потопал к доске, что служила причалом для кораблей из пластиковых бутылок. Там глубина была намного больше.

Но и там тяжёлая массивная палка скоро пошла ко дну. Над водой торчали только мачты и зелёные паруса из листьев. Однако дерево не касалось дна. И если ветку подталкивать, она могла даже плыть. Но для того, чтобы столкнуть и тем более двигать деревяшку, многочисленных парусов не хватало. А к этому месту уже подплыли многочисленные лёгкие кораблики-скорлупки. Кораблики скользили по воде так, словно для них не было вообще силы тяжести. Как частенько по летним озёрам скользят мириады лёгких водяных жучков.

— Это на самом деле даже лучше, чем я думал! — мгновенно отреагировал на такое положение вещей Сашка. — Этот корабль получился даже лучше всех моих предположений!

— А что у тебя получилось? — фыркнул Максим. — Какая-то подводная лодка с зелёными флагами.

— Балда ты! «Подводная лодка» Тоже мне! Скажешь ещё!

— Самая настоящая подводная лодка. Только с парусами! Она, наверное, и плавать-то не умеет!

— Да это монитор! — тут же высказал Сашка свою версию. — Самый настоящий бронированный монитор! Это были такие крайне мощные корабли. Их особенно часто использовали в Гражданскую войну в Североамериканских штатах Америки. Эти суда ходили практически под водой. А на поверхности в это время был виден только перископ и рубка. Где торчали пара-тройка пушек. Ночью или даже днём такие корабли никто не мог обнаружить. И они появлялись в самое неожиданное время. И своим мощнейшим вооружением легко решали исход любого боя. В США даже много героических картин есть, где морские бои выигрывались мониторами.

— Но разве эти самые корабли ходят с такими вот парусами? — недоверчиво поинтересовался Максим.

— Ну, это такая вот новая разработка! Наверняка изобретатель монитора много экспериментировал со всякими разными парусами. И потом нашёл способ, как именно сделать такой корабль.

— А чем же там приводится корабль в движение, если он почти под водой? Водяными парусами?

— Пфф… — рассмеялся Сашка. — Скажешь ещё! Водяные паруса! Да разве такое вообще возможно? Такого никто никогда в страшном сне не мог увидеть. Знаемо как! Там просто сидело множество людей, которые крутили педали. И таким образом монитор двигался.

— Паршивая, небось, работёнка!

— Ещё бы! И врагу не пожелаешь! На этих кораблях и использовались только рабы! Это же была война в Америке, когда рабство отменили. Было столько рабов, чтобы весь флот работал. И мониторы двигались. Пусть и медленно. Вот так как мой флагман! — Сашка указал на еле плывший огромный парусник, который со стороны сейчас больше походил на поросшую корягу. — Это же было нереально страшное оружие! Представляешь: еле заметный корабль, в котором куча сильных и выносливых негров. Если дело доходило до того, что монитор подбивали, то негры могли вступить в бой как отряд элитного спецназа. И иной раз захватывали другой корабль. Иногда вражеский, а то — свой. Кто в суете боя разбираться будет?

— И что? Эти негры даже дрались в воде?

— А то! Ты хотя бы раз был в океанариуме?

— Естественно!

— И видел таких морских котиков? Что ещё рыбу жрут и угугукают? Вот они тоже чёрные! И сейчас в Америке самых крутых вояк из спецназа пехоты называют морскими котиками!

— Да! Это я видел в фильмах. — закивал головой Максим. — Они действительно нереально крутые. Ша! Ша! Ша! — мальчик стал делать махи руками, имитируя драку.

— Вот, и я о том же… А ты вообще знаешь, почему их так назвали? Да просто потому, что негры, которые выплывали из мониторов, появлялись из ниоткуда. И напоминали морских котиков. Они и стали основой этих самых отрядов спецназа!

— Это было не совсем так, но примерно… Если разве что совсем приблизительно…

Мальчишки вздрогнули, услышав этот голос. Они почувствовали себя так, словно их подслушивали. И кто-то посторонний безмолвно участвовал в их разговоре. Сашка обернулся и чуть было не угодил в лужу — так узка была та доска, на которой он стоял. Максим тоже посмотрел в ту сторону. Около дерева стоял и курил старый мужичок. Он был одет в поношенные штаны-трико с огромными выношенными коленями, с карманами наружу. Ещё на старике была подранная тельняшка и старая треуголка — как раз наподобие той, что в фильмах носят пираты и прочие морские разбойники.

— Пират! — Прошептал Сашка. — Только не хватает попугая, деревянной ноги и трубки!

Впрочем, и этому скоро появилась замена. Старик поднёс руку ко рту и затянулся сигареткой. А в другой руке на ладошке протянул в сторону семечки. И тут же к корму подлетели смелые воробьи, которые сели, пусть и не на плечо.

— Да это же дядя Коля. — улыбнулся Максим. — И сейчас даже трезвый! Не ругается!..

— Какой ещё дядя Коля? — переспросил Сашка.

— Ну, тот, который ещё сапожник! Дядя Коля всех поКолит переКолит выКолит… — продекламировал считалку Максим.

04

Дядя Коля губами передвинул сигарету с одного угла рта в другой. Он затянулся и выпустил обратно дым через нос. Лично Максим считал это самым высшим пилотажем среди курильщиков. Мальчик давно заметил, что так умеет далеко не всякий. Это уже выделяло дядю Колю. Возможно, этому он научился давно — ещё во время службы на море во флоте. О чём говорил и его не совсем обычный взгляд.

— Значит, вы, мальчишки, грезите о море? — дядя Коля ещё раз затянулся и подошёл к игравшим мальчишкам поближе. — Создаёте свои корабли? Мониторы, парусники и флагманы?

— А чего нам грезить?! — фыркнул Сашка. — Как будто мы ни разу не были на море!

— А ты был? — дядя Коля подошёл вплотную к луже и посмотрел на многочисленные кораблики.

— Скажем так: я отнюдь не понаслышке знаю всё то, что вообще связано с кораблями. А то, как их строят, — в особенности! — не преминул хвастануть Сашка, вызвав улыбку старика и негромкое"пффф"от Максима.

Дядя Коля посмотрел на лужу. Там до сих пор огромный парусный подводный монитор не преодолел в общей сложности и пары метров. Словно там внутри действительно сидели рабы, которые вращали педали. И принцип движителя являлся не самым удачным.

А вокруг продолжали легко и непринуждённо летать небольшие скорлупки, построенные Максимом. Казалось даже, что не дует никакой ветер. Совершенно никакой. Но кораблики плавали по непредсказуемым маршрутам: туда-сюда, по кругу, по диагонали. Им хватало самого малейшего движения воздуха. Если бы Максим просто дул в сторону какого-либо борта своими детскими мальчишескими лёгкими.

— Оно и видно! — крякнул дядя Коля. — Оно и видно, что выделывать ты умеешь! — Мужчина подошёл к главному корабелу Адмиралтейских верфей и потрепал его по волосам. — Парусный монитор отборный вышел. — дядя Коля скривился.

— Вот и я о том же! — мгновенно возгордился Сашка, даже вытягивая грудь.

— А ты ходил на кораблях по морям или океанам? — Обратился дядя Коля к стоявшему совсем рядом Максиму.

— Ни разу! Мы ездили однажды во Владивосток с папой и мамой. И там должны были плыть на пароме на остров Русский. Но поднялся шторм. И мы так и не поплыли в эту небольшую экспедицию.

— Поплыли! — презрительно фыркнул Сашка. — Тоже мне!… Балда! По морю плавают только какашки. А настоящие моряки в море только ходят!

— Чего это ты? — вспылил было Максим и хотел с кулаками доказать неправоту по поводу какашек, однако дядя Коля его прервал:

— А этот делатель прав! Настоящий моряк всегда только ходит в море. А вот стать настоящим моряком юнга может только испытав первый ураган в открытой океанской пучине!

— Наверняка меня юнгой никто не возьмёт! — пожал плечами, всхлипнув, Максим. — Наверняка там нужно уметь быстро лазать по лестницам и по канатам. А ещё меня родители наверняка не отпустят так далеко.

— Вот из таких маменькиных сынков никогда и не выйдет настоящих морских волков! — рассмеялся Сашка. — Далеко его, понимаешь ли, никто не отпустит!

— Чтобы ринуться в морской поход, не обязательно отправляться куда-то очень далеко. — отметил дядя Коля, особенно выделив слово «очень». — Вот благодаря этому… — он снял с себя старую потрёпанную треуголку морского волка. — Можно в море на добротно сбитое корыто хоть сейчас.

— А разве так можно?!

— А то как же. — продолжал дядя Коля. — А то как же.

— И как же?

— Очень просто.

Мужчина присел рядом с Максимом и внимательно посмотрел на него. Посмотрел так, словно проверял — а готов ли сам мальчик к такому опасному путешествию. И самое главное — верит ли в то, что вообще это возможно. Во всяком случае, мальчику показалось именно так.

— А ты готов к этому?

— Готов! — Максим робел, но ответил резко и чётко.

— Видишь треуголку?

— Как и всё вокруг.

— А она не простая!..

— Старая?.. — подумал какое-то время мальчик, после чего поморщился, не совсем веря, что такая старая и грязная морская шляпа может быть не совсем и простой. — И грязная?

— Волшебная, юнга. — Дядя Коля поднял указательный палец вверх. — Морская. Шляпа Синдбада-морехода.

— И что он с ней делал?

— Тебе нужно задавать вопрос: что тебе с ней нужно такого делать? — не выдержал мужчина.

— И что же?!

— Давайте я! — стоявший рядом Сашка не выдержал и попытался взять треуголку, но дядя Коля не позволил сделать это, рукой протянув её Максиму:

— Тебе нужно одеть эту шляпу на себя…

Максим смотрел и молчал, стараясь не пропустить ничего. Оба на некоторое время застыли в полной тишине. Сашка, боясь, что он останется ни с чем, первым не выдержал этого молчания. Он оббежал дядю Колю и постарался схватить треуголку из-за спины друга:

— Если он боится, то я буду первым!

— А кто боится? — возмутился Максим и забрал шляпу себе. — Кто тут ещё боится?

— Да ты же! — Сашка немного обиделся, что не станет первым мальчишкой, который примерит на свою голову волшебство Синдбада-морехода. — Давай лучше я! А то если с тобой что-то случится, как я буду рассказывать и оправдываться перед твоими родителями?

— Да что оправдываться? — фыркнул Максим. — И что может случиться? — Мальчик говорил крайне уверенным тоном, в котором явно слышались нотки недовольства, что храбрость подвергают сомнениям. — Ведь, ничего не случится? — задал он после этого вопрос дяде Коле с куда меньшей уверенностью.

— Море — опасная штука. Там случиться может всё, что угодно! — решил поначалу вроде как попугать дядя Коля, но потом и не забыл обнадёжить. — Но я обязательно буду с вами обоими. И, чтоб я провалился на палубе орденоносного крейсера"Варяг"Тихоокеанского героического флота, если только допущу, чтоб с вами, юнгами-юнцами что-то произошло!

— Давай уже я первым!… — опять попытался забрать шляпу Сашка, но Максим успел сделать пару шагов назад и тем самым сохранить драгоценный головной убор:

— Нет! Я!.. А её надевать на голову нужно? — вновь с некоторой опаской обратился мальчик к дяде Коле.

— Только не вверх ногами. — кивнул тот.

— Ничего не знает! — Вновь попытался уязвить гордость друга Сашка.

— А ты сталкивался со шляпой Синдбада-морехода!

— Тыщу раз! Тыщу раз я читал про неё во всяких книгах о путешественниках и даже в самых настоящих судовых журналах! Что тебе, сухопутной крысе, даже…

— А что дальше? — Максим наконец-таки водрузил шляпу на свою голову.

— Тебе нужно морское рыцарское заклинание! — дядя Коля говорил грубым голосом с хрипотцой, словно специально стремился нагнать побольше страха и без того достаточно накалённой обстановке.

— Даже этого не знает! — опять фыркнул Саша.

— А что за заклинание?

— Я тебе сейчас скажу по частям. Ты выучишь. И после должен сразу произнести целиком. Уяснил, юнга?

— Идёт!

— Я, юнга молодого бойкого фрегата… — начал спокойно дядя Коля, опуская указательный палец после каждого слова.

— Я, юнга молодого бойкого фрегата!

— Отдаю всю свою душу и желание служить…

— Отдаю всю свою душу и желание служить!! — как заворожённый повторял Максим и при этом заметил, что Сашка тоже повторяет слова, просто беззвучно шевеля губами.

— Ста морям трёх океанов, всем заливам и лиманам…

— Ста морям трёх океанов, всем заливам и лиманам!!!

— Только чтоб увидеть море, соль почувствовав во рту…

— Только чтоб увидеть море, соль почувствовав во рту!!!! — мальчику не хватило дыхания.

— Оказавшись на борту… — завершил дядя Коля и начал раскуривать новую сигарету.

— Ага! — кивнул Максим. — Запомнил!

— А вот теперь должен сразу и без запинки целиком!

Максим опять кивнул. Он посмотрел на друга, на дядю Колю, провёл взглядом по родному двору — так, словно прощался с домом, где вырос, навсегда. Лишь затем мальчик несколько раз глубоко вздохнул и, набрав побольше воздуха в грудь, одним быстрым залпом выпалил:

— Я, юнга молодого бойкого фрегата, отдаю всю свою душу и желание служить ста морям трёх океанов, всем заливам и лиманам, только чтоб увидеть море, соль почувствовав во рту, оказавшись на борту…

И закрыл на всякий случай глаза…

05

По своим внутренним ощущениям Максим мог с полной уверенностью сказать, что ничего не произошло. Ровным счётом ничего…

Потому что мальчик всё также ощущал под своими ногами твёрдую землю. И при этом не было каких-то взрывов или завываний ветра. Не было разнообразных волшебных ярких вспышек и фейерверков. Или чего бы то ни было ещё, что часто показывают в фильмах и мультиках. Ничего волшебного лично для мальчика восхваляемая шляпа не принесла!

Хотя Максим на всякий случай глаза не открывал. Так… мало ли чего он ещё увидит. И стало грустно!

Так мальчик простоял примерно… Нет… Как ему показалось — целую вечность. Наверняка прошло не больше полуминуты. Максим боялся, что ничего не произошло. Что он всё также стоял около лужи в старой глупой шляпе. А все вокруг с него забавляются. Сашка наверняка не станет упускать такой интересный момент поиздеваться! И уже сбегал и позвал ещё кого-нибудь. И вот все вместе они и смеются. Просто Максим не слышит — уши отчего-то заложило. Или их заткнули, тканью этой чёртовой шляпы!

Чем больше времени проходило, тем больше и больше боялся Максим. Чем больше мальчик стоял, тем глупее выглядел в своих надеждах, что из-за какой-то старой шляпы и непонятных фраз мог оказаться на море в один миг!

«Ага! Как же!» — подумал Максим и загрустил, что так легко дал себя уговорить и стать посмешищем.

В этой шляпе…

Кстати, она ещё на голове?

Мальчик поднял руки и не нашёл на своей голове старой шляпы Синдбада-морехода. Только свои волосы, которые скомкались и кудрями своими образовывали непонятную странную причёску. Мама называла её «Я катилась с сеновала, тормозила головой!»

«Даже шляпы нет! — подумал Максим. — И когда её только успели с меня снять? Наверняка, сняли и сейчас стоят и потешаются надо мной! Да и я дурачина!»

Вдруг Максим услышал незнакомый крик. Это был крик какой-то птицы! Да-да! Мальчик один раз всего был около моря и узнал этот крик. Это была чайка! Самая настоящая чайка! Настоящей не бывает просто!..

В следующий момент земля стала уходить из-под ног у мальчика. Он с трудом успел расставить ноги шире, чтобы не упасть. И, когда туфли коснулись земли, послышался удар. Как по дереву! Точно такие же удары бывали на даче, когда Максим поднимался по деревянной лестнице на второй этаж!

Мальчик так и не открывал глаза, но отчаянно вслушивался. И вдруг сообразил, что слышит шум моря. Не очень громкий. Волны были небольшие, и они не выплёскивались на берег. Но это был шум! И вот отдельные всплески!..

А тут земля наоборот стала вроде как прирастать! И давить из глубины! Да это же были волны! Самые настоящие морские волны. И корабль просто по ним скользил!..

Максим поспешил открыть глаза…

И перед ним действительно распахнулось море!

Огромное! Синее! Море!

Оно было настолько светлым и приветливым, что морская вода своей голубизной могла легко поспорить с чистым ясным небом, где ни одно облачко не мешало солнечному свету.

И кроме воды и неба сейчас больше ничего! Только небольшой кораблик, на котором находился сам Максим, и какой-то клочок суши где-то очень-очень далеко слева — практически на горизонте. Размером с точку — если не присматриваться, то и не разглядеть совсем.

Максим поначалу струхнул, что стоит один на корабле в таком огромном море. У него даже подкосились ноги. Хотя любопытство и мальчишеский задор перевесили и заставили взять себя в руки. Мальчик решил осмотреть корабль, на который его волею случая занесла шляпа Синдбадла-морехода да быстро выученное нехитрое заклинание.

Корабль не был похож на обычные парусники. Скорей это была небрежно сделанная лодка, которую только выстругали так, чтобы придать всем известную форму корабля. Как показалось Максиму, это даже один большой кусок дерева. Борта загибались, имея высоту около метра. И волны не попадали на палубу.

А эти самые волны оказались существенными! Мальчик специально подбежал к борту и перевесился через него. До воды с такой высоты оставалось ещё метра два. И волны старались изо всех сил раскачать судёнышко, чтобы перевернуть его.

Но судно уверенно шло наперекор всему вперёд. Оно время от времени будто ныряло вниз, когда впереди расступались волны, образовывая такую вот водяную яму. Судно иногда покачивалось из стороны в сторону. Но не чувствовалось особенной какой-то качки. Такой, что вызывает морскую болезнь у неопытных мореплавателей, только вставших на палубу. К лёгким же покачиваниям на волнах мальчик привык очень быстро. И не чувствовал приступов тошноты или головокружения.

Максим настолько освоился на корабле, что поспешил определить основные показатели и данные о местоположении. Тем более, сейчас он уже был не хухры-мухры, а юнга!

— Север там! Значит, примерно зюйд-зюйд-ост наш курс! — Стал мальчик больше сам для себя указывать направления руками. — А сейчас же ещё и около двенадцати часов. Волнение моря. — он закрыл один глаз. — Четыре балла! — взял юнга цифру из головы.

Максим на мгновение замолчал и смотрел внимательно на волны. Вода его слегка гипнотизировала и нагоняла в душу счастье и радость. Какая удача, что мальчик смог оказаться на настоящем морском фрегате! Да ещё и с волнением моря в четыре балла!

Хотя… На фрегате… Максим критически наклонил голову и стал внимательно смотреть то на палубу, то морские пучины.

— Нет! Четыре балла! Точно четыре балла! И скорость четырнадцать узлов! У фрегата. Точно: у фрегата!

Максим отлично помнил, что для измерения скорости в море пользуются специальным устройством с названием"линь". Он о таком читал в книгах. Но сейчас линь на борту отсутствовал. Или был, но такого вида, что нельзя было узнать:"О! Вот это — линь!"Может, и был в трюмах или где-то в кладовке. А искать не было ни времени, ни желания.

— Нет! Точно четырнадцать! Не может разве определить юнга точную скорость? С волнением моря я же не ошибся!..

И мальчик кивнул, словно ответил сейчас на свой собственный вопрос. Он был крайне рад, что сейчас имеет возможность идти в море на таком быстроходном корабле с такими отличными мореходными качествами. Наверняка, корабелы постарались при строительстве и оснастили фрегат отличными крепкими парусами.

Нет! Одним парусом! Одним большим зелёным парусом. Этот огромный кусок ткани казался бесформенным. Он просто крепился какими-то застёжками примерно в полуметре от палубы и на самом верху мачты. Где-то на высоте метров шесть. Парус выделялся шириной — даже шире самого корабля. Максим, как профессиональный юнга, оценил этот параметр примерно в восемь метров. Конечно, мог бы сделать и в футах. Но он же моряк российского флота! Ширина же фрегата была около пяти метров. Чтобы парус не просто висел, вверху ткань была одета на большую жердь. Она составляла вместе с мачтой невообразимо огромный крест.

Помимо всего мачта могла вращаться. Словно она являлась огромным флюгером. И Максима поразило это замечательное решение. Потому что так фрегат мог ловить ветер легко и непринужденно. В каком бы направлении тот не дул. Но для того, чтобы следовать нужным курсом, у основания мачты был специальный фиксатор. И с его помощью можно было установить мачту так, чтобы она постоянно не вращалась.

— Настоящий фрегат! — восхитился Максим. — И он покорит и сто морей и три океана!

Мальчик вспомнил тот самый небольшой стишок, который оказался заклинанием. И вспомнил в этом стишке все слова до единого! И даже те, что были про соль.

Максим глубоко вдохнул через нос, чтобы почувствовать эту самую соль. Воздух в море действительно другой. Но соли никак не ощущалось. Тогда мальчик сделал несколько глубоких вдохов сквозь рот. И вот тогда уже ощутил и соль, и что-то ещё, противное. Причём столько, что даже показалось, будто небольшие крупинки просто оседают во рту — на языке, на губах, на нёбе и щеках.

06

— Чего ты стоишь тут с открытым ртом? — недовольно буркнул в этот момент Сашка.

Мальчик только что вышел из трюма, что был на носу корабля. Сашка еле волочил ноги — словно он только что пробежал многие сотни километров, чтобы оказаться на борту.

— Да я просто так… — Максим вновь подошёл к борту и встал рядом, наблюдая за волнами в море. — Просто хотел подышать простым морских воздухом.

— А я уже подумал, что ты просто так удивился, когда море увидел!

— А ты разве не удивлён?

— С чего бы?! Море — как море. И корабль самый обыкновенный. Обыкновенней просто не бывает! Было бы в сто раз лучше, если бы мы попали на настоящий флагман!

— А чего ты так поздно появился?

— Да я с этим стариком спорил. Понимаешь ли: я позабыл точное заклинание для боцмана. Потому что я всегда оказывался на корабле исключительно боцманом и только им! И как я ещё мог появиться на корабле в любой иной роли? Тем более — в качестве простого юнги!

— А ты действительно вот так уже был? — с некоторым пиететом, совершенно позабыв про подозрения и сомнения, что были раньше, поинтересовался освоившийся на фрегате юнга.

— Естественно! Неужели ты думаешь…

— Наконец-то и я тут. — в этот момент из того же самого трюма, что и чуть ранее Сашка, появился дядя Коля. — А то я уже подумывал, что не попаду.

— А вы кого-то ждали? Думали, что этот корабль не выдержит нас всех? Фрегат же достаточно большой.

— Фрегат!? — хмыкнул дядя Коля и закурил свою очередную сигарету. — Нет! Это никакой не фрегат. Это отличная батеяра. Клянусь самыми глубокими морями, где я только ходил, что это — отличнейшая батеяра. Бойкая и весьма шибкая. Не рискнул бы я на такой отправиться в кругосветное путешествие. Но зато на такой посудине не грех покорить пару серьёзных бурь баллов в семь-восемь!

— А сейчас какой шторм? — с некоторой робостью произнёс Максим, который решил проверить свою интуицию и морские умения.

— Шторм? — рассмеялся дядя Коля. — Да море спокойное, как кофе, когда на него дуешь. Волнения в пару баллов не наберётся. Но я смотрю, что твоему товарищу и этого хватает с избытком!

Дядя Коля ещё сильней рассмеялся, показав на Сашку. Мальчик стоял сейчас рядом с мачтой, сильно прижавшись к ней. Мальчик боялся потерять под ногами твёрдую основу. Лицо выражало крайнюю степень своего неудовлетворения. И было, как говорится, практически настоящего зелёного цвета.

Максим не стал спрашивать, что и как с его товарищем. Он и так прекрасно понял, что Сашка уже через пару минут после появления на корабле стал страдать морской болезнью.

— Дядя Коля! Дядя Коля! — подбежал Максим к пожилому моряку-сапожнику.

— Называй меня капитан! — дядя Коля посуровел и заговорил грубым тоном с наигранной хрипотцой, но почему-то казалось, что всё это была именно наигранность. — Юнга!

— Капитан! — тут же принял такие правила игры и обращения мальчик. — А куда мы плывём?

— Плывём? — чуть ли не взревел капитан. — Да как ты говоришь, юнга?! Как могут бравые моряки плавать?! Знаешь, что плавает в воде?

— Какашка! — произнёс Сашка с явным трудом, некоторое время, испытывая после этого пару небольших приступов рвоты. Словно мальчик представлял перед собой эту самую какашку.

— Какашки! — также фыркнул капитан. — Плавают только они. А моряки только ходят.

— Ходят?

— Ходят!

— Как Иисус ходил по воде? — тут же вспомнил мальчик Библию, которую частенько читал вместе с мамой.

— Нет! То — байки, пусть и из серьёзной литературы. А моряки ходят действительно. И отнюдь не понарошку. На кораблях славные добрые моряки прошли не одну сотню миллионов миль.

— Да-а-а… — протяжно произнёс Максим. — Это, наверное, очень много! Столько проходить!…

— Потому моряков и прозвали морскими волками. — начал громогласно вещать капитан, встав у руля ялика. — Конечно, только тех, кто прошёл в море слишком много! Как волк на суше — он тоже бродит чуть ли не всю свою жизнь в бескрайних полях, лесах и горах.

— А если моряки в море ходят, почему тогда капитаны называются дальнего плаванья? — Максим вспомнил рассказы своего товарища. — Если они ходят. Они не ходят что ли?

— Капитаны? — мгновенно замялся и засмущался капитан дядя Коля. — Капитаны ходят в море дольше и дальше всех. Иначе они не были бы выбраны капитанами.

— Капитаны дальнего плавания часто называют простых капитанов сухопутными крысами! — Очнулся Сашка.

Мальчик взял себя в руки или быстро оклемался и перестал испытывать приступы морской болезни. И даже начал ходить по палубе батеяры, продолжая при этом называть его то бригом, то шлюпкой. Хотя во время ходьбы и держался за борт. Однако даже это убедило Максима, что Сашка действительно неоднократно бывал в море. И сейчас лишь временно потерял свою ориентацию в пространстве. Но довольно быстро акклиматизировался и пришёл в себя.

— Вообще капитанами дальнего плавания этих бравых мореходов окрестили как раз эти самые сухопутные крысы! — с некоторой ностальгией медленно и размеренно начал говорить капитан дядя Коля. — Поскольку они никоим образом не знали всех морских баек и уставов. И потому просто так говорили то, что взбредёт в голову. Особенно после революции.

— А какой революции? — поинтересовался Максим, который знал, что Ленинград именуют городом огромного количества революций, но сам он при этом не знал нормально ни про одну.

— Да всякой! — капитан махнул рукой. — После всякой революции появлялось в правительстве большое количество каботажников, которые и не видали морские глубины! И так накопилось столько непонимания, что не разобрать.

— А каждый капитан должен опуститься под воду и увидеть морские глубины?! — продолжал терзать юнга расспросами капитана дядю Колю.

— Опускается длинный трос. И в нём набирается в специальную ёмкость вода на максимальной глубине. После чего капитан должен выпить всю её. Тогда он считается покорившим вершину, как глубину. И так как трос опускается настолько глубоко, то можно сказать, что капитан проходит все эти метры. И потому он — «прошел каждый из этих метров»! — очень наставительным тоном рассказал обо всём капитан, и этому хотелось верить.

Сашка тоже знал этот обычай. Правда думал, что это — байка, которую придумал не он, а его троюродный дядька. Тот служил на подводных лодках на Камчатке. И потому не рассказывал никому. То ли дело — свои рассказы! Но Сашка не стал вмешиваться, поскольку Дядя Коля до сих пор так и не назвал его Юнгой. А потому можно было говорить, что он боцман; а значит (без свидетеля в лице старого пропитого капитана-сапожника) заодно рассказывать о множестве тайн морских профессий.

— А вот уже сухопутники, когда даже каботажников выгнали из Правительства, не зная ничего нормального и хорошего, — продолжил капитан дядя Коля, — назвали всех капитанов-морских волков капитанами дальнего плавания. И назначили им большие оклады и льготы. Настолько большие, что никто не стал отказываться от подобного. И даже не пикнул.

— Разница, как между моей математикой и его?! — кивнул Максим в сторону юнги-боцмана. — Между окладами?

— Интеграл знаешь? — поинтересовался капитан дядя Коля, насупившись и прикрыв один глаз.

— Неа! — протяжно ответил Сашка.

— Тогда: даже больше! — добавил капитан Дядя Коля, не зная, что интеграл не знал и Максим. — Представляешь? И чего спорить тогда? Все утерли нос и стали по трудовой книжке именоваться капитанами дальнего плавания. Иначе напишешь — оклад уже намного меньше. Деньги погубили романтику!

— Капитан! — Максим подошёл к рулю бойкой батеяры. — А правда, что все капитаны и боцманы курят трубку? — продолжил задавать мальчик свои вопросы.

— Нет! — пыхнул сигаретой капитан дядя Коля. — Не все. Знавал я капитанов, которые вообще не курили. И не только трубки или сигареты. И не только сами. Но и вообще не давали больше никому. Злодеи клятые! Я один раз работал под начальством такого. Запреты были везде. Дошло до того, что у меня помощник капитана каждое утро проверял, есть ли спички или зажигалка в карманах! Вот такая была штука. Обижало меня это очень сильно. Только первый рейс закончился, я сразу же ушёл с того танкера. И больше никогда бензин не возил.

— А для чего мне знать на батеяре интеграл? — Сашка долго думал, задавать или нет вопрос, чтобы не показаться неучем, но решился. — Батеяра какая-то особенная что ли?

— Вот узнаешь, что такое интеграл, тогда и поймёшь. — Усмехнулся капитан, после чего даже закашлялся.

— А ром? Ром обязательно нужно пить? — мальчик заворожено смотрел на капитана. — Просто не поймите неправильно, капитан, но папа мне говорил, что я ещё мал для алкогольных напитков. — на ходу придумал Максим оправдание. — А в книгах про пиратов читал, что все пираты… даже юнги… — Мальчик шмыгнул носом. — Они после удачных набегов и грабежей, а также при любом удобном случае пьют ром.

— А ты не хочешь? — строго поинтересовался капитан дядя Коля, но Максим опять заметил в этом наигрыш.

— Ну, я не то, чтобы против сейчас. Я просто не знаю, насколько мне это понравится!

— Не беда! — Браво отметил капитан.

— Правда?!

— Конечно! Сам-то я как-то пару раз пробовал несколько глотков рому. Когда это ещё было на Кубе во время службы на военном флоте. Но это было настолько давно! — капитан сделал ностальгическую паузу. — Хорошие были деньки!.. Но вот с тех пор я не видел больше рому в своём стакане! Слишком дорогое это удовольствие сейчас. И слишком редкое тогда!

— А что же тогда пьют моряки?!

— Всё, что только попадётся под руку.

— И даже морскую воду! — в этот момент опять вставил пару фраз Сашка. — Я слышал, как некоторые… Ну, я уже говорил об этом. Это как посвящение в орден.

– — То есть это делается не каждый раз, когда поднимаешься на борт? — Максим старался задавать вопросы всё равно исключительно капитану, даже если отвечал на них Сашка; так, чтобы услышать ответ от кого-то ещё.

— Конечно же! Балда! Это делается только в том случае, когда моряк в первый раз находится на новой глубине.

— Они специально задерживают дыхание и погружаются на спор? Как соревнование?..

— Не тормози, юнга! — громогласно оповестил капитан, которому надоело наблюдать за спором двух юнцов. — Это делают только подводники. Те, кто ходят под водой!

— Капитан, — обратился после этого Сашка к дяде Коле, — я всё-таки хотел бы поговорить по поводу боцмана. Я всё-таки считаю, что я по праву должен быть именно им. А не каким-то там непонятным паршивым юнгой!.. Я же столько вопросов не задаю никому.

— А ты интеграл знаешь? — поинтересовался капитан дядя Коля и опять ухмыльнулся.

07

— Значит, ты был на корабле?

— Угу!

Максим уверенно кивнул в ответ на вопрос своей мамы. Мальчик совсем недавно пришёл домой полностью мокрым. С ног до головы! Волосы, которые обычно скапливались на голове совершенно непонятными кудрями, сейчас просто свисали вниз, закрывая почти наполовину лицо. Странный вид Максим описал быстро, без запинки рассказав историю, как он был в море.

— А ты себя в зеркало видел?

— Мама, ну я же тебе говорил, что наша батеяра чуть было не напоролась на рифы. И я просто выпал за борт!

— Батеяра ещё какая-то у него!.. Не садись!..

Последний возглас мамы касался действий Максима. Он решил сесть на рундук в прихожей, чтобы разуться. Мальчик обычно легко нагибался и снимал свою обувь так. Однако сейчас, после того, как он проплыл порядочное расстояние, всё тело просто ныло от усталости.

Мама быстро скатала палас, который был постелен в прихожей. Максим поначалу стоял на линолеуме. И потому не вызывал никаких опасений со стороны мамы. Однако вся одежда мальчика была пропитана водой настолько, что на пол до сих пор капала вода. Можно сказать — текла ручьём!

— Проходи быстро в ванную комнату! — приказала мама. — Там быстро раздевайся и полезай мыться! А то и сам заболеешь, и всё в квартире испачкаешь!

— Дорогая! — в этот момент открылась входная дверь, и в прихожую вошёл папа, неся в руке пару пакетов с продуктами из магазина. — Представляешь, в подъезде кто-то пролил что-то. Словно из канистры лил воду! Непрерывная такая линия!

Мама прошла мимо Максима и посмотрела на лестничную площадку. После этого она приподнялась на цыпочки и поцеловала в качестве приветствия папу:

— Это наш Максимка пролил! — сообщила мама, кивнув в сторону мальчика.

— И что же он такого пролил? — с изумлением посмотрел мужчина на сына.

— Он, видимо, просто упал в лужу. Или набегались со своими брызгалками с водой. Весь, как мокрая тряпка! — развела руками мама.

— Ничего подобного! — обиделся Максим, что его рассказу не поверили.

— Да что ты?! — папа подошёл поближе и рукой попробовал на влажность ткань одежды и волосы сына. — А какая твоя версия?!

— Я упал за борт!

— За борт? За какой? И откуда?

— Мы с Сашкой и дядей Колей перенеслись на батеяру. Она плыла в огромном открытом море. Почти два часа…

— Подожди-подожди! — быстро затараторила мама. — Какой ещё дядя Коля? Это случаем не тот ли, что… — она нахмурилась и посмотрела на папу.

— Сосед наш. Который сапоги ремонтирует, — ответил на это отец, который присел рядом с мальчиком и внимательно его слушал, не отводя от него глаз. — Дорогая, знаешь, судя по запаху, если они и брызгались из бутылок, то с добавлением твоей соли для ванн! — добавил папа, но мама не слушала:

— Да это же алкоголик!

— Он не алкоголик! — возмутился Максим. — Он — капитан батеяры. И он ещё обладает волшебной шапкой! — мальчик слегка хныкнул. — Она раньше принадлежала самому Синдбаду-мореходу!

— И что вы с ней делали?

— Эта шляпа перенесла нас на батеяру в открытое море. Сашка плохо себя там чувствовал, — затараторил Максим. — Потом мы долго ловили ветер, чтобы добраться до берега. Там мы должны были исследовать тайные берега. Но наткнулись на скопление рыбы. И там ещё были акулы. Я перегнулся через борт. А тут ещё появился риф. И капитан заложил крутой вираж, чтобы не пробить днище батеяры. И я выпал в море.

— К акулам?! — спросил папа, и Максим по его лицу решил, что папа не шутит и не разыгрывает, а на полном серьёзе интересуется, что же именно случилось.

— Да! — Максим сказал шёпотом, а сам при этом взглядом покосился на маму, которая еле сдерживалась от смеха. — Но я никак не пострадал! Капитан произнёс очередное заклинание. И мы обратно перенеслись в наш двор.

— К луже? — переспросила мама.

— Ага! И я нисколечки не пострадал. Даже царапины не было ни единой. Хотя я очень сильно испугался. Но капитан сказал, что всё держал под контролем. И вовремя перенёс нас с батеяры сюда обратно.

— Понятно! — кивнул папа. — А батеяра — это…

— Это лодка! — махнул рукой мальчик. — Такая небольшая, я ещё её с яликом поначалу спутал!

Папа встал и, взяв за руку своего сына, провёл того до ванной комнаты. Максим на ходу снял с себя футболку. И, продолжая всё также шмыгать носом, залез в своей одежде сразу в огромную белую чугунную ванну.

— И как тебе приключение? — поинтересовался отец в самом конце.

— Понравилось.

— Ещё хочешь разок отправиться?

— А можно?

— Почему нет? Только что это за ялик, на котором вы отправились в поход? Это точно нормальное и крепкое судно?

— Батеяра! Это я спутал просто! Она оказалась добротной и очень-очень быстроходной! Выдавала узлов тринадцать легко! А ещё у него были зелёные паруса. Вообще оно очень походило на то, что я сам сделал из коры и тополиных листьев!

— А ты не думал, чтобы в следующий раз пойти в море на более крепком и надёжном корабле?

— Так где такой достанешь? — пожал плечами Максим, уже стоя в ванной.

— А я тебе помогу!

— Правда, папа?

— Конечно! Только ты должен сегодня во всём слушать маму. А я тебе помогу!

Максим несколько раз энергично кивнул головой в знак согласия. Он искренне улыбался, обрадовавшись, что папа не стал его бранить, а поверил во всю историю. Насколько бы она странной и фантастической не выглядела. После этого отец закрыл в ванную комнату дверь, чтобы дать сыну помыться и хорошенько отмыть весь пот и грязь. Рядом с ним стояла и мама. Она закрывала уже лицо руками и старалась изо всех сил не рассмеяться, чтобы тем самым случайно не обидеть сына.

— Чего давишься со смеха? — подмигнул ей папа и сам стал разуваться.

— Я всегда говорила, что у нашего сына фантазия просто богатейшая! — хихикала в ответ женщина. — Вот сейчас я в этом в очередной раз убедилась!

— А почему ты решила, что он такой фантазёр? Вдруг он действительно побывал и на море, и на корабле? — папа с торжествующим и вполне радостным выражением лица посмотрел на маму.

— Ты сейчас меня хочешь разыграть или пошутить?

— Ни капельки! В конце концов, одежда Максима пахнет солью. И влажная она тоже с солёностью.

— Надо проверить будет соль у нас на кухне. В верхнем шкафчике! — перестала смеяться мама, но при этом делала это вполне демонстративно, как будто сейчас она со всей серьёзностью поддерживала шутку и подыгрывала папе. — Конечно, до банки такой квадратненькой сложно дотянуться. Даже я на табурет встаю, когда случайно задвигаю её слишком глубоко! — она сделала паузу. — То есть вот эта их шапка… — мама расплылась всё же в улыбке. — Синдбара… Синдбада… Синдбада, да? Она — настоящая? И может творить всякое? О чём только что Максим рассказывал.

— Другая версия — это что они действительно с Сашкой нашли пару килограмм соли. После чего рассыпали её в луже. И искупались.

— Мне выбрать более вероятную версию событий? Или ты сам?! — мама вдруг стала очень серьёзной. — Хотя мне импонирует версия со шляпой Синдбада! Надо будет попросить её на пару недель у дяди Коли. А то второй год всё никак не можем вырваться на море. Всё не хватает возможностей. А как было бы отлично на морском круизном лайнере! Дней на десять!

08

Максим всегда знал, что папа никогда не бросает своих слов на ветер. И делает то, что обещает. Точней — мальчик это всё прекрасно знал по собственным наблюдениям. Хотя мама иной раз вечером могла сказать, что папа что-то обещал, но никак не выполнит.

Но даже мальчик со всей его уверенностью в отце никак не мог ожидать, что обещанное исполнится столь быстро! Уже следующим утром Максим, проснувшись, мог наблюдать на своей тумбочке рядом с кроватью корабль. Точнее — КОРАБЛЬ! Такой, что ему наверняка не страшны и самые большие бури и волнения моря! И, как решил практически сразу Максим, он никогда бы из такого не выпал бы! Просто потому, что такому кораблю не были бы страшны рифы. Даже самые-самые грозные. Для других судов грозные… Но не для этого!

Сам корабль был сделан из кокоса. Точнее — из большей части кокосового ореха. Снаружи его волоски были аккуратно срезаны. Так, что практически оставался кокосовый скальп серо-коричневого цвета. Изнутри кокосовая скорлупка была тщательно очищена от внутренностей. Понятное дело, что делалось всё это для уменьшения веса.

Взамен кокосового наполнителя внутрь папа вставил оборудование для настоящего морского брига. Кокосовая основа представляла из себя овал пятнадцать на одиннадцать сантиметров. Высота составляла около шести. И примерно на сантиметр от изогнутого борта брига, когда орех уже начинает опять изгибаться, чтобы превратиться в шар, была сделана палуба. Самая настоящая палуба!

Посреди аккуратно подогнанной палубы из щепок возвышалась аккуратная мачта высотой не больше двадцати сантиметров. Как показалось Максиму, основой для неё служил обычный карандаш светло-серого оттенка. К нему поперёк крепились импровизированные перекладины. Всего ровно шесть штук. На всех крепились паруса. Небольшие и аккуратные, белого цвета. Правда, с какими-то голубоватыми еле отличимыми линиями.

Сам корабль изначально сохранял бы овальную форму ореха. Однако папа постарался для того, чтобы отличить нос от кормы. На носу под наклоном он установил дополнительную мачту. И между ней и мачтой посредине на леске натянул три треугольных паруса.

Из кормы торчал аккуратный небольшой винт, насаженный на штырь от моторчика. У Максима давно уже сломалась машина на радиоуправлении. И папа просто использовал рабочий моторчик для корабля. Он находился под палубой вместе с батарейками, которые питали бы двигатель, обеспечивая ему автономность движения. Для того, чтобы через отверстие в кокосовом орехе не протекала вода, папа Максима самым тщательным образом заткнул его. А металлический стержень поместил в трубу, где были мельчайшие еле различимые шарикоподшипники. Так винт мог свободно вращаться под водой. И тем самым помогать парусам вести бриг с самой большой скоростью.

Максим со всех сторон осмотрел свой новый корабль. Мальчик не скрывал своего удивления. Он сейчас чувствовал себя перед Новым годом с ёлкой и самыми-самыми лучшими подарками.

Мальчик первые минут пять не трогал корабль, словно боялся его разрушить. Однако его привлекал в первую очередь штурвал. Да-да! Папа сделал настоящий рулевой штурвал для корабля. Конечно, в простых насаженных на бутылочную пластиковую пробку пластиковых бутылочных кружках не было ничего необычного. Но Максим потрогал штурвал и с огромным для самого себя удивлением обнаружил, что он вращается! И вместе с этим вращается сам огрызок карандаша. И от него уже аккуратно поворачивалось еле заметное рулевое весло. Это самое весло располагалось чуть выше винта. И могло поворачиваться на небольшой угол. Что точно помогало бы кораблю идти нужным выверенным курсом.

Максим даже взвизгнул! Папа буквально за одну ночь сделал самое настоящее произведение кораблестроителей.

— Скорлупка! — прочитал заворожено мальчик слово на одной стороне пробки под корабельным штурвалом. — Значит, название брига «Скорлупка». Какое классное! Настоящее имя для настоящего брига.

Максим решил поблагодарить отца за то, что он так скоро и здорово исполнил своё обещание. Топтавшийся и круживший всё это время по своей комнате, мальчик выбежал из неё и стал искать родителей. Обычно с утра что мама, что папа сидели на кухне. Они всегда завтракали перед работой. А Максима заставляли кушать перед школой. Что мальчик просто не мог терпеть. В отличие от двух младших сестёр.

Но сейчас никого и нигде не было. А часы показывали половину девятого утра.

— Они уже уехали! — грустно опустил голову Максим и медленно потопал в свою комнату обратно. — А перед работой сестрёнок в детский садик отвезли.

Максим хотел похвастаться перед всеми, что стал обладателем такого замечательного брига. И, конечно, поблагодарить своих родителей. Наверняка, паруса помогла мастерить мама с её удивительными умениями. Мальчик даже рассчитывал поиграть немного вместе. Ведь если папа строит такие корабли, то и моряком он должен был оказаться великолепным!

Впрочем, обычно мальчик не слишком долго переживал и размышлял над своим горем. Вот и сейчас он прекрасно знал, кто оценит корабль по-настоящему. И при этом будет изнывать от желания опять увидеть или поиграть с ним.

09

Уже через пару минут Максим был на улице. Он шёл по лестнице аккуратно — так, чтобы не уронить свою «Скорлупку», что нёс на вытянутых перед собой руках. Вот только огромную входную дверь в подъезд пришлось открывать с большими усилиями и трудом. Руки были заняты обе. А требовалось нажать на кнопку деблокирования домофона. И «Скорлупка» на пару секунд опустилась на пол, где стояла пришвартованной «насухо». За это время к кораблю подошла и стала тереться какая-то невероятно пушистая кошка.

— Кыш! — шикнул Максим. — Брысь отсюда!

И мальчик рукой стал отгонять животное от себя и заодно от корабля. Кошка не уходила. Пришлось даже притопнуть ногой и ударить по уху.

— Не пинай её! — послышался позади чей-то голос. — Это моя кошка. Она хорошая и очень дружелюбная.

Максим в этот момент уже открыл дверь и стал отодвигать её ногой, чтобы иметь проход больше и выйти. Мальчик опять взял свой бриг на руки — подальше ото всех, кто только мог разрушить или даже слегка испортить «Скорлупку». Теперь, выпрямившись, он смог рассмотреть владельца кошки.

Рядом с Максимом стоял невысокий мальчик. Он его видел неоднократно. Но практически никогда ранее не играл: не получалось. Родители этого мальчика переехали в дом лишь месяца четыре или пять назад. И всё это время незнакомец практически не появлялся на улице. Как только родители его приезжали, сразу за ручку мальчика уводили в дом. Или даже несли на руках! Хотя он был наверняка такого же возраста что и сам Максим или Сашка.

Кстати, Сашка говорил, что этого мальчика воспитывают как «маменькиного сынка». И из него никогда не получится ни героя, ни солдата, ни нормального мужчины. Хотя бы потому, что этот самый незнакомый мальчишка «не нюхал дворовой жизни», а лишь читает стишки дома или поёт песенки всякие слащавые. Разве можно жизнь узнать и увидеть?

А ещё этот мальчик как-то странно выглядел. Длинные штаны, длинные рукава футболки или рубашки. Даже в самые жаркие и душные дни! Совсем как сейчас. Но в подъезде было хотя бы прохладно. А на улице — невероятно душно! И никак нельзя даже подумать, чтобы выйти играть в плотной одежде.

Да ещё и лысым!

Да-да! Максим видел и замечал, что незнакомый ровесник был лысым. А сейчас ещё обнаружил и то, что волос не было не только сверху, но и вообще — ни ресниц, ни бровей. Словно их кто-то специально выщипал. Очень медленно и тщательно. Кожа походила на какой-то розоватый пластилин — неровный и тягучий. Как предполагал Максим, она на ощупь была не очень приятной.

Однако это нисколько не вызывало отвращения. Максим с интересом рассматривал ровесника. Быть может, он станет его другом. Да и вообще достаточно странно, когда лысый мальчик держит на руках огромного пушистого кота. Тот словно забрал себе все волосы с головы и бровей. И это — как минимум. Поскольку вся остальная часть тела была недоступна для взгляда. Странно! Во всяком случае — для этого двора.

Конец ознакомительного фрагмента.