Неворобьи. Стихи навылет

Андрей Викторович Саенко

В книге собраны стихи, написанные с конца февраля 2022 года по январь 2023. Они отражают настроения и переживания автора в этот непростой период.

Н Е В О Р О Б Ь И

–

стихи навылет

«Прожить такое, даже и в тылу…»

Прожить такое, даже и в тылу,

не выдвигаясь на передовую,

не в БМП, не в танке, не в пылу

атаки… Всё равно воюя,

пытая самого себя собой.

Идёт жестокий бесконечный бой,

где смыслы не стыкуются друг с другом,

и где вопросы окружают кругом,

вопросы строго самому себе…

И вдруг яснее станет сорок первый,

и Сталинград, и ладожский неверный

звенящий лёд. И ты в своей судьбе

как будто повторяешь чьи-то судьбы.

И пропаганда наша и врага,

и информационная пурга,

в которой разглядеть хотелось суть бы…

И ты буквально понимаешь вдруг,

зачем при написании икон

времён далёких самых испокон

святые наши заключались в круг.

О главном на сегодня

— 1 —

А будет непросто. Но что нас пугать: «вы не дети ли?»

Такое видали, что взрослый иной и не видывал!

Нам как бы впроброс предлагается статус «свидетели»

В том деле, где русский раба из себя снова выдавил.

И с нас ещё многое спросят враги и предатели,

И сами себя мы суровым допросом замучаем,

Но первые катятся пусть к вечной чёртовой матери,

А мы уже спросим с себя из грядущего лучшего.

Мы смотрим, и кажется, мы в этом всём не участвуем,

История — там, далеко, да и мы — разве нация?

Но вдруг раздышалось, хоть это дыханье и частое,

И муки, и слёзы, и гордость, и реинкарнация.

— 2 —

[Стихотворение изъято цензурой издателя]

— 3 —

Ты ответь, не мучай свет,

Не пробраться бродом:

Ты с народом или нет?

Лично я — с народом.

Что не выпадет в огне

Русичам-славянам,

То же выпадет и мне

Счастьем постоянным.

У стиха чеканный слог

Этою весною.

С нами дух и с нами Бог,

Значит, и со мною.

«Убежать — это может не слишком-то смело, но правильно…»

Убежать — это может не слишком-то смело, но правильно:

Кто твои сбережения лучше тебя сбережёт?

У кого-то дворцы, яхты, вклады — вся жизнь обезглавлена,

У тебя штука баксов и где-то такое сосёт.

Вот закроют границы — и как ты тогда с этой штукою?

Вот откажутся визы давать — как уехать тогда?

И с худою котомкой, покуда тебя не застукали,

Провожаешь плывущие прочь под крылом города,

Чтоб оттуда уже наблюдать, как обычные жители,

У которых ни мысли, ни вектора нет, чтоб валить,

Не желая себе новых знаков отличий на кителе,

Молчаливо плетут путеводную русскую нить.

Не взирая на санкции, власть, на ковид и инфляцию,

На мозоли натруженных рук и на смех за спиной,

Подвергают историю с временем русификации

Как в бескрайних пространствах,

так и за железной стеной.

Ты до смерти, возможно, совсем не почувствуешь горечи,

А возможно, глотая пустоты, завоешь навзрыд,

Но тебе никогда не изведать той сладкой и ноющей

Боли счастья, что где-то над этой землёю парит.

«Лежит собака на диване…»

Лежит собака на диване,

И ей до жути всё равно,

Что на диван её не звали

И что вот-вот погонят. Но

Хоть эти несколько мгновений

Собака будет царь горы,

Герой великих сотворений,

Подмявший под себя миры!

В её осанке и повадках,

В изломе байковых бровей

И шерстяных под гривой складках

Краса и стать былых кровей.

Пусть люди видят лишь дворнягу —

В самих породы ни на гран,

Когда они вот так же лягут

И тупо лупятся в экран.

«Я, конечно, и сам-то не так, чтобы право вето…»

Я, конечно, и сам-то не так, чтобы право вето,

В эталоны не мечу, но скулы всё чаще сводит:

Слишком много плохих поэтов и непоэтов,

У которых ни строчки, ни образа не выходит.

Так бывает порой: вдруг кажется, что прозрели,

Что-то с хрустом трескается там у людей внутри,

И они давай вовсю набрасывать акварели,

Да такие жирные — харю свою утри.

И вот тут (хотя и не всем) становится ясно,

Что разломы такие у многих, когда не у всех,

И потоки восторгов, тёплых, как свежее мясо,

Это мясо, конечно. Но вовсе ещё не успех.

Да и хрен: ты писатель, художник, поэт по жизни,

Гулливер, счастливо бежавший ничтожных пут.…

Только хочется большим быть, чем реально сложился,

Лишь тому, кто сам себе видится как лилипут.

«Из-под снега мёртвых листьев шмаль…»

Из-под снега мёртвых листьев шмаль,

Вынув душу, бьёт её навылет.

Ничего не хочется… А жаль.

Вдруг моё желанье время сдвинет?

Может, провернутся, заскрипев,

Жернова календаря Вселенной…

Но пока молитвенный распев,

Монотонный, правильный, нетленный,

Стелется по выжженной земле,

Замершей в преддверии иного.

Пожелай хоть тень желанья мне,

Тёплого хотения земного.

Разговор с Майком

А вчера мне приснился Майк¹,

Он курил и смотрел в окно.

За окном был холодный март —

Вечерами ещё темно.

Он меня распросил про жизнь,

Я ему повключал CD,

А потом говорю: «Садись,

Как тогда давай посидим».

Мы с ним выпили (ну а как?).

Он дивился набору вин.

Наконец настал полумрак.

Он мне пел, что совсем один.

Плыл гитары нестройный лад

И блуждающий мимо нот

Голос Майка. И Ленинград

Был в тот вечер совсем не тот.

А потом, в середине сна,

Он вдруг начал кричать почти:

«Это что у вас за страна?

Как живете вы тут, прости?

Что в эфире у вас за бред?

Что там в книжных за моветон?

Сплошь экзистенциальный вред!» —

Он кричал, перейдя на стон.

«Мы в треклятом глухом совке

Без икры и без этих вин

От ареста на волоске

Были все всё равно свои.

И по всей огромной стране

Шли с гитарой наперевес,

Правду видели не в вине…

Был запал — да и вышел весь?!

Всем страстям дан зелёный свет,

И зелёный цвет у лица…

Вы в какие-то сорок лет

Низвели себя до конца!»

Он нахмурился и умолк…

Прикурил от одной одну:

«Жаль, что знать я тогда не мог,

Что наш крейсер идёт ко дну…»

Вновь замолк и в который раз

Тихо выпустил дым в окно:

«Вы играете лучше нас,

Только песни у вас — говно».

…Я проснулся. Кругом темно.

К уху робко бежит слеза.

Нет, мне было не всё равно,

Только что бы я мог сказать?

Завершились давным-давно

Черно-белые времена.

Нам дают цветное кино.

Только Цоя в нём — нихрена!

Читая новости накануне 9 мая 2022 года

…И после этого понятно,

Зачем вокруг всплывает муть

И как растут на Солнце пятна,

Что затмевают правды суть,

Чего страшатся, ненавидя,

Шепча, как заклинанья, ложь,

Бесславный проигрыш предвидя,

В себя не веря ни на грош,

Скребя когтистыми руками

По бронзе памятных времён,

Чтоб сохранить не смог и камень

Фамилий наших и имён.

И раздавать устав ответы,

Мы кратко повторим один:

Мы заплатили за Победу

И мы её не отдадим.

Путевые заметки: Серпухов

Больше церквей, чем вокруг народа…

В зелень закутан глухо

Город пекарен и хлебозаводов —

Город серпа и пуха.

Звёздам, иконам, крестам и стягам

Вместе, наверно, проще —

Рядом могилы солдатских тягот

И духовенства мощи.

На смотровой по-над всем селеньем

Ходят ветра шальные:

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Михаил"Майк"Науменко — автор песен и лидер группы"Зоопарк", умер в 1991 году