Из жизни шерлов и синкопов (миниатюры)

Андрей Бурцев, 2013

Синкопы, шерлы – да кто они такие на самом-то деле? Забавные зверушки? Существа типа гномов и эльфов? И вечно-то они попадают в сложные ситуации из-за своих характеров – каждый в своем роде. И дело в этих ситуациях зачастую кончается мордобоем и полицией. Или, бывает, мирятся потом. Ненадолго, до следующей заварушки. Так может, никакие это не зверушки, а самые обычные люди, просто показанные немного под другим углом? Все может быть в нашем лучшем, но самом странном из миров. По крайней мере, жить здесь весело и удивительно, как учит нас шерл. И, разумеется, поддакивает ему синкоп.

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Друг дома

Как-то вечером шерл сидел в кресле и читал газету, чтобы знать о мире, в котором живет. Он дочитал до рубрики «В театрах и в кино», когда в дверь позвонили. Жена бросилась открывать, потому что мужа нельзя отрывать от важного дела, когда он читает газету. Оказалось, что это пришел синкоп к ней в гости, как друг дома.

— Милый, ты посмотри, кто к нам пришел! — поспешила поделиться жена своей радостью, чтобы подозрений, не дай бог, не возникло.

Шерл глянул поверх газеты и ничего не ответил.

— Это тебе, — сказал синкоп жене шерла, протягивая бутылку водки. — Чтоб на столе пусто не было, — деликатно пошутил он с намеком.

— Ой, я сейчас! — всплеснула руками жена шерла и умчалась на кухню, потому что синкопа никак не ждала.

Синкоп прошелся по комнате, критически оглядывая знакомую обстановку.

— Что поделываешь? — спросил он шерла.

— Не видишь, занят, — проворчал из-за газеты шерл.

— Да-а, ничего у вас не изменилось, — протянул синкоп, чтобы не молчать. — И в спальне все так же?

— А ты откуда знаешь? — высунулся из-за газеты шерл.

— Знаю что? — не понял синкоп.

— Что в спальне у нас ничего не изменилось, — тяжело задышал шерл, так как это была истинная правда.

— А чего тут знать-то? — остановился напротив него синкоп. — Не изменилось — и ладно. Это я так, к слову.

— К какому слову? — скомкал газету шерл. — Это на что ты намекаешь?

— Да ни на что я не намекаю. А ты что подумал? — полюбопытствовал синкоп.

— А как ты думаешь, что я подумал, — прорычал, терзая газету, шерл. Он был взвинчен с самого вечера, прочитав, что Забрендия объявила ноту протеста Самсамии, к тому же нота сфальшивила — не вытянул тенор.

— Ну, я думаю, ты подумал, что я твою жену трахаю, — с простодушной улыбкой предположил синкоп.

— Признался!!! — бешеной кофемолкой взвыл шерл и бросил в него скомканную донельзя газету.

— И ничего я не признался, — пожимая широченными плечами, начал оправдываться синкоп. — Просто я думаю, ты это подумал, а на самом деле, нужна мне твоя жена до фонаря и выше, от своей не знаю, как избавиться… К тому же ноги у твоей кривее, чем у моей, — поспешно добавил он, видя, как шерл лиловеет на глазах.

Грохот перекрыл его слова, потому что вошедшая с кухни жена шерла уронила поднос с тарелками.

— Это у меня ноги кривые? — завизжала она, прыгая от злости. — Глаза у тебя кривые, хоть и друг дома. Гляди, коли не вылезло! — и задрала юбку куда выше пределов скромности.

Видя разврат в своем доме и чтобы мебель уцелела, шерл подхватил рыдающую от ярости жену и, поднатужась, посадил ее на сервант. Жена ревела оскорбленной белугой и била пятками хрусталь на полке.

Чтобы не допустить жестокое обращение с женщинами и развития скандала для, синкоп размахнулся и точно запечатал кулаком правый глаз шерла. Шерл хотел ударить его креслом, но не смог поднять, из-за чего был вышвырнут синкопом на лестничную площадку.

— Немедленно убирайся! — завопил он оттуда.

— Еще чего, — оглядывая разгром, буркнул синкоп. — Сам убирайся, а я лучше домой пойду.

И пошел, прихватив с кухни бутылку водки, чтобы было с чем прийти в следующий раз, как другу дома. А шерл остался сидеть на площадке в синяках и печали.