Лакрица

Андрей Абрамов

Пережив разрыв отношений с любимой девушкой, Андрей сбегает от проблем в другой город. Другое место, другой университет, другие люди. Знакомясь и приобретая новых друзей, он втягивается в расследование череды страшных событий, происходящих в заброшенном городском парке, а также влюбляется в странную девушку Изабель. Но история на этом не заканчивается, ибо кроме любви и жажды приключений он вскоре познает, что такое настоящий ужас…

© Андрей Абрамов, 2018

ISBN 978-5-4493-4214-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эпизод 1. Остановка

Знаете, больше всего на свете я люблю звук электрогитары. Этот тяжелый, западающий в душу звук, ни с чем не сравнимый. С малого возраста я увлекался рок-музыкой, и во времена великих депрессий, во времена несчастной любви она часто спасала меня. Наверное, глупо говорить, что музыка — это моя жизнь… Если это так, тогда я — самый глупый человек на свете. Ведь я так думаю. Музыка — это то, с чем я не расстанусь никогда…

И вот тогда, когда мне в первый раз разбили сердце, я налегал на тяжелую музыку. Как на наркотики… Конечно, до этого была сильная депрессия, сильная боль, отчаяние. Было много чего… Но все это усиливалось, переходило за грани разумного, сводило с ума. В конце концов, я перестал ходить на учебу, перестал есть, спать, заперся у себя в комнате и двое суток смотрел в окошко. Спустя пару дней мне позвонил друг, начал расспрашивать обо всем. Я молчал и отказывался о чем-либо говорить, а потом сказал фразу, которую, наверно, он сразу понял:

— Я сорвался…

Затем стало понемногу «отпускать», я вновь почувствовал голод, убрался дома, приготовил обед и полистал учебники. Тогда я понял, что совершил еще одну глупость: я не доказал ничего никому, и только заставил друзей беспокоиться. Какой же я был идиот. Захлопнув учебник, я подошел к зеркалу. Неужели это я? Когда-то я был холодным, спокойным, а что теперь? Эти глаза, полные боли и отчаяния…

Вскоре я пришел в университет, где меня встретили друзья — Дашка и Артем. Конечно, они улыбались, были очень рады, но я понимал, что никому ничего не доказал. Под их фальшивыми улыбками скрывалось сострадание, жалость — самые тошнотворные чувства. А я… я ничего не доказал. Ни себе, ни друзьям, ни ей… Да и не хотел доказывать. Я просто сорвался, перестал думать, потерял контроль.

Вот так и прошла моя любовь.

Я, как обычно, ждал троллейбус на остановке. В ушах торчали наушники, и от того, что мир вокруг не было слышно, все казалось серым. Люди, машины, дома, птицы… Все серое и одинаковое. Я стоял, и размышлял, смотря вслед проезжающим машинам.

Все было так прекрасно, а что же теперь? Как же так? А где же любовь? Она ушла вперед, а я остался… Это так просто, как троллейбус на остановке — уже отошел, и не догнать, а ты стоишь, провожая его взглядом… И потом еще долго будешь тупо пялиться на проржавевший кусок жести со значком «Остановка».

Мой транспорт подошел, и я зашел в него. Как обычно, я встал около окошка, оплатил проезд и направил свой взгляд через стекло, куда-то далеко-далеко… Мысли, словно табун лошадей, мчались в моей голове, и их нельзя было остановить. После того, как она сказала те слова, и мы расстались, я ее так и не видел. Хотя, может она и была недалеко от меня, может, я смотрел на нее, но не видел… Это, как смотреть через стекло троллейбуса: ты видишь все, что по ту сторону, но не видишь самого стекла. Ты не желаешь его видеть. Только слегка заметные черты… Так же и с человеком.

Мы с ней учились в одном университете, на одном этаже, и наши пути пересекались довольно-таки часто. Два месяца я не замечал ее, ну, по крайней мере, старался делать вид. Все подколки моих друзей по этому поводу я сразу же пресекал. Но сам знал, что все это неправда, что мне не все равно… Да, видеть ее было невыносимо…

— Ты чего это в облаках летаешь, Лунатик? — обратилась ко мне однокурсница, сидящая рядом.

— Ничего. Просто задумался…

— Наверное опять представил меня в куп…

— Даш, я сегодня уеду, — перебил я ее.

— Ч-чего?

— Я уеду… сегодня…

Даша притихла. Я слышал, как сильно билось ее сердце. Она вся напряглась и сжала свои кулачки.

— Это из-за нее, да? — спросила Даша.

Я повернулся к ней. Этот пронзительный взгляд голубых взгляд. Нужно было ей объяснить, но я не хотел этого делать. И что тут объяснять? Она знала, что я говорю серьезно.

— Послушай, Даш, — начал я. — Просто я…

— ЭТО ИЗ-ЗА НЕЕ, ДА?! — закричала она.

Все вокруг обернулись и удивленно посмотрели на нас. Вся группа, как по команде, в легком смятении и нелегком удивлении. Я и сам не ожидал, что она закричит, поэтому был ошарашен не меньше других. Преподавательница опустила очки и строго посмотрела на нее.

— Что вы себе позволяете? За такие выходки я выставлю вас за дверь и мы с вами увидимся только на экзамене! — сказала она.

Я испугался, что Даша снова что-нибудь такое отчебучит, поэтому сказал за нее:

— Виктория Сергеевна, простите, пожалуйста. Это я…

— Мне все равно! — перебила меня преподавательница. — Если вы думаете о том, как заигрывать с девушками, а не о предмете, то это ваши проблемы. А вот ей может быть еще не все равно, и экзамен сдавать она будет отдельно.

— Простите, — снова извинился я. — Такого больше не…

— Все! — снова перебила она меня. — Закройте рты и пишите молча!

Что за день такой? Неужели нельзя сдерживать свои эмоции? Хотя, Даша и правда распереживалась. Все остальное время до конца пары она сидела, отвернувшись от меня, и молчала. Я изредка поглядывал на нее, и думал, как бы пошутить, чтобы разрядить обстановку, но боялся усугубить ситуацию. Пошутить над ней сейчас было для меня смертельно опасным.

Вообще, с Дашкой я познакомился год назад, когда только поступал на свой факультет. За это короткое время мы привыкли друг к другу и были как брат с сестрой. Она часто приходила ко мне в гости, и даже несколько раз оставалась на ночь, чтобы посмотреть фильм. Она полностью мне доверяла, а я ей. Даже когда в моей жизни появилась Настя, наша с Дашей дружба нисколько не ослабла.

Вскоре прозвенел звонок и преподаватель отпустила всех на перемену.

— Пойдем-ка поговорим, — не оборачиваясь в мою сторону, сказала Даша командным голоском. Писклявым командным голоском.

Для меня это прозвучало так, будто меня сейчас растерзают в клочья. Я шел за ней и паниковал, пытаясь предугадать ее вопросы и придумать на них ответы, но в голове все перемешалось. Когда мы вышли в коридор, я понял, что плана у меня никакого нету, и с ответами придется импровизировать.

— Почему? — остановившись и обернувшись ко мне, спросила она.

От неожиданности я оступился и чуть не упал на нее, но удержался на ногах. Это выглядело неуклюже.

— Так получилось… — сказал я.

Я смотрел в ее глаза, которые на живую сверлили меня… Без наркоза.

— Почему?! — повысив тон, переспросила она.

Я отвел взгляд и промолчал. Что я мог ей сказать? Любое мое слово сейчас принялось бы ею в штыки.

— Я, кажется, понимаю… — пробормотала Дашка. — Это все из-за нее! Тварь!

— Это не так, — сказал я. — Она не…

— Заткнись! — закричала она. — Ты не в праве ее оправдывать! Ты хочешь сказать, что она не виновата? Что это просто случайность?! Только вот мне все равно!

Ее слова были тяжелыми. В тот момент я хотел просто провалиться сквозь землю, исчезнуть и никогда больше не попадаться ей на глаза. Мое лицо горело, а руки заметно дрожали. До чего я довел ее?

— Вы чего это, Пломбировая парочка? — послышался голос откуда-то сзади.

Он вновь вернул меня в реальность. Это был голос отморозка, который считал нас с Дашей своими друзьями. Его звали Артем. Отморозком назвал я его не зря. Он всегда что-нибудь отжигал, и часто за это впутывался в неприятные ситуации. Артем был выше меня на полголовы, но уже в плечах. Забавные пропорции тела…

— Сам ты парочка, идиот! — обиженно сказала Даша. — Чего ты такой довольный?

Артем и вправду весь сиял.

— А ты бы видела себя! Заорала прямо на паре. Даже я себе такого не позволял! — злорадно произнес он. — Чудила!

— Сам ты… — Дашка часто ругалась с ним, но в этот раз, не договорив фразу, она помрачнела. — Андрей уезжает…

Артем удивленно посмотрел на меня и, показывая на девочку пальцем, спросил:

— Это правда что ли?

Я молча кивнул. Темка вздохнул.

— Ну вы отжигаете сегодня. Вам бы это… в цирк! — сказал он. Голос его прозвучал мрачнее обычного, и на последнем слове резко сорвался.

— Ребят, ну вы чего? — попытался разрядить обстановку я. — Я же не умираю. Мы еще увидимся! Я и в гости к вам приезжать буду.

Даша лишь молча горько вздохнула.

— Понимаешь, не в этом дело… — теребя бляшку своего ремня, начал он. — Мы-то знаем, почему ты уезжаешь. И тяжело это — знать, что ты просто бежишь. Делай, что хочешь, но… Это неправильно, вот так бросать все. Нам ведь не все равно… Нам горько осознавать это.

Все трое замолчали, пялясь в пол. Я не знал, что сказать. Впервые в жизни я слышал что-либо подобное от Артема.

— Ладно, — снова сказал он. — Я позабочусь о Дашке. Но учти, если ты и правда уедешь — я не приду тебя провожать.

Мое сердце вновь заколотилось от этих слов. Я смотрел вслед уходящему другу. Вот так и закончилось наше с ним расставание. Но сюрпризы на этом не заканчивались. Пока я провожал Артема взглядом, сзади меня обняла Даша и прижалась своим лицом к моей спине. Она сильно сжала свои руки и вонзилась ногтями мне в живот. Через футболку я почувствовал, что моя спина становится мокрой. Она плакала… Через ее всхлипы я слышал, как ей было больно… Я просто молчал и слушал ее плач.

— Береги себя! Только береги себя, пожалуйста, — говорила она. — Ради меня! Ради Артема! Мне больше ничего не нужно…

Я расцепил ее руки и пошел прочь. Это было не актом бунтарства или моей неприязни. Мне было невыносимо слышать ее, в горле стоял ком. Еще мгновенье, и я бы сам заплакал. Как там поговаривают? Мужчины не плачут, да? Все зависит от ситуации…

Проветрившись на улице, я пошел в деканат, и спустя сорок минут выяснения причин декан все же дал добро перевестись в соседний город. К счастью, город был в трехсот километрах пути. «Теперь никто там меня не достанет!» — уже дома подумал я, запихивая свое любимое «осенне-зимнее, а иногда и весеннее» пальто в большущий чемодан.

На следующий день я уже сел на электричку и был готов к отправлению. На перроне было много людей, кто-то выискивал и встречал знакомых, кто-то ждал поезда или провожал родных. А кто-то пытался найти бегущего от своих проблем юношу с ярлыком «Остановка» в душе. В толпе людей я заметил Дашку. Она смотрела на электричку, сжав кулачок на груди. Ее взгляд бегал по окнам, в поисках меня. Я закрыл шторку и отодвинулся от окна. Думаю, это было к лучшему… Если бы она меня увидела… Нет! Если бы я ее увидел, то один Бог знает, что бы было. Я мог сорваться с места, выскочить из электрички, обнять ее, может, даже, расплакаться. А потом меня забрали бы в полицию за хулиганство или еще что-нибудь. Все же, это было к лучшему… Мое исчезновение должно было стать моей остановкой…

На электричке я ехал около семи часов. Мимо мелькали деревья, столбы, и еще много всего, чего я из-за своей задумчивости толком не заметил. Я все размышлял, думал, правильно ли я поступаю, уезжая вот так. Мама, как и все, была против, но долго не сопротивлялась, ибо не сомневалась в моей самостоятельности. Она отпустила меня в город в семнадцать лет одного, за много километров от дома. И вот, я уехал еще дальше… А когда я рассказал о Дашке и Артеме — она совсем успокоилась. Ну да, я немного приукрасил насчет них, но зато мама была уверена, что они надежные друзья. Да я и сам в этом нисколько не сомневался.

А потом появилась Настя… Все начиналось прекрасно, мы с ней всегда были вместе. Ни одной ссоры, ни единой доли сомнения. В то время я думал, что мы с ней идеально подходим друг другу. Я даже не замечал ее стервозность, высокомерие, цинизм. Мне было все равно… Обманутый мальчик, который словно яростный сенбернар, вроде спокойный, но яростно защищающий свою любимицу-хозяйку, не обращая внимание на ее проказы и шалости. А потом она просто бросила меня, резко, неожиданно. Для меня это был удар, какого я никогда еще не испытывал. Хорошие воспоминания у меня смешивались с теми моментами, когда я не хотел отпускать ее, выясняя причины, крича глупые наивные фразы и прочее. А она просто была холодна. По ее словам, ей было все равно на мое мнение, так как это ее решение, и она его не изменит. И… когда я ее потерял, я не знал, что делать… Не знал, как вести себя. Внутри меня просто стало пусто. Это был ужасный период…

Спустя семь часов я вышел на незнакомом мне вокзале. К счастью, меня встретила мамина подруга, которую она заранее попросила мне помочь с квартирой. Проблемы с жильем решились моментально. Мы сразу же поехали по адресу, который она нашла в интернете, и к вечеру я уже был «на своем месте». Хозяин оказался добродушным старичком, которому нужно было, чтобы кто-то поухаживал за квартирой его покойной дочери. Он рассказал мне о себе, о городе, о всех кранах, который можно и нельзя крутить, и, взяв деньги за первый месяц, ушел. Разложив вещи, я нашел в интернете адрес моего университета и прогулялся до него, чтобы лучше познакомиться с маршрутом, который мне придется теперь преодолевать каждое утро. По дороге я натолкнулся на девушку. Ну как натолкнулся… Она меня чуть не сшибла! Вылетев из-за угла, она ударилась о мое плечо и уронила книгу. Я поднял ее, поинтересовался, в порядке ли она, извинился и пошел дальше. Извиняться может быть и не стоило, но все же я это сделал.

На следующее утро я немного нервничал. Идти в незнакомое место было немного страшно. Первым делом я зашел в деканат. К счастью, в университете позаботились о моем переходе и отправили все документы. Деканом оказалась полноватая женщина, которая мило улыбалась все время, которое я провел в деканате. Разобравшись с документами, она проводила меня до кабинета.

— Подожди пока за дверью, — сказала мне она.

Спустя пару минут мне дали добро, и я вошел в кабинет. Все ребята смотрели на меня, парни о чем-то перешептывались, а девушки улыбались. Ощущения в тот момент были, будто я точно не в своей тарелке. Я прошел и сел на задний ряд, рядом с парнишкой в круглых очках.

— Я Виталик, — сразу же представился он.

Я назвал ему свое имя и пожал руку. Парень, который сидел спереди от меня, обернулся.

— Здорова, новичок! — сказал он. — А я Денис! Ты, случайно, не спортсмен?

— Не-а, — ответил я.

— Вот блин, плохо, — расстроился он.

Ну, вот так я познакомился с двумя из сорока человек. Начало, вроде бы, было неплохое.

Лекция прошла быстро. Все это время я разглядывал людей, с которыми мне предстоит познакомиться. Каждый был по-своему особенным, неповторимым, многие выглядели весьма чудаковато. Вот парни смотрят фильм на телефоне, воткнув в уши по одному наушнику. Сзади них — круглый толстячок, который проткнул колпачок булавками с белыми шариками на конце, а потом загнул их и таким образом сделал из колпачка маленького боксера. До девочек мне не было никакого дела, так как Настя все еще не выходила у меня из головы, но я все равно заметил, что многие были очень привлекательные.

На перемене ко мне подошел парень и спросил:

— Эй, ты откуда сам-то?

Большой, туповатый на вид, к дикой манерой речи и грубым голосом. На левой щеке — ссадина, локти ободраны, руки в карманы.

— Издалека, — нехотя ответил я, опустив глаза и делая вид, что мне не до него.

Мне не очень хотелось рассказывать о себе, и, особенно, о своем прошлом.

— Умник что ли? — спросил он.

Это прозвучало грубовато, даже для его голоса и манеры речи. Не поднимая взгляда, я встал и направился к выходу из кабинета.

— Эй, Урод! Ты куда это пошел? — услышал я вдогонку от него же.

Не хватало мне еще конфликтных ситуаций в первый день обучения в новом университете… Я сел на пуфик в коридоре, надел наушники и достал из сумки книгу, которую я уже вторую неделю читал. Книга была оптимальным вариантом убежать от своих мыслей, хотя… я слушал музыку и тупо пялился в буквы, не разбирая, что под ними подразумевается. Поэтому-то за две недели я прочитал всего пятнадцать страничек.

Сквозь музыку я услышал чей-то голос. Подняв голову, я увидел девушку, которая стояла прямо передо мной.

— Что? — сняв наушники, переспросил я.

— Твоя книжка неправильная, — спокойно сказала она.

Мой мозг тут же завис. Я закрыл книгу, повертел ее в руках и рассмотрел со всех сторон.

— Почему это моя книга неправильная?

— У тебя на ней нарисован неправильно цветок азалии, — прокомментировала она. — У нее желтые тычинки на красных ножках, а тут наоборот — красные тычинки на желтых ножках.

Я сидел, хлопал глазами, уставившись то на нее, то на книгу. Какие тычинки? Какая азалия? О чем она вообще? Пока я сидел в ступоре, девушка ушла, посеяв интригу. Первое впечатление всегда главное, ведь так? «Хей-хо, то ли еще будет!»

Со звонком я зашел в кабинет, и сел на свое уже привычное место. Преподавателя еще не было, и парень, с которым у меня был небольшой конфликт, по-видимому решил воспользоваться этой возможностью.

— Эй, умник, ты чего это вернулся? — подсев ко мне, спросил он.

Мое железное терпение в тот момент просто-напросто куда-то делось. «Сейчас я повернусь и выскажу этому болвану все, что я о нем думаю! А если повезет, то и стукну хорошенько!».

Хорошо, что Денис, с которым я недавно познакомился, вмешался:

— Влад, ты чего докопался? Давно приключений что ли не было?

— А ты чего, уже подружился с новичком, что ли? — злорадно сказал Влад.

Денис сел на мою парту, положил мне руку на плечо и, довольно скалясь, произнес то, от чего я еще минут пять был в недоумении:

— Он со мной в футбольный клуб будет ходить! Вот только уболтаю его. Да, Андрюх?

От ненужных ответов меня спас преподаватель, который вошел в подходящий момент. Еще немного, и я бы попал в футбольную команду болвана-простака…

По лицу Влада было понятно, что новость его не обрадовала, и теперь я не его цель. А может, он побаивался Дениса, и у них уже были какие-нибудь стычки с синяками или сломанными носами. Все ведь может быть… Не то, чтобы я чего-то боялся, но лишние конфликты на новом месте мне были не на руку. В тот момент я хотел всего лишь спокойствия.

Остальные занятия прошли так же быстро. На переменах ко мне подходили девушки и знакомились. Они много чего спрашивали — про мою жизнь, откуда я, как было на старом месте и почему я перевелся и т. д. На вопросы я отвечал нехотя, но зато с любопытством задавал их сам. В общем, к концу дня я познакомился со всеми своими однокурсниками. Впечатления сложились самые разные.

В четыре часа дня я вернулся домой другой, незнакомой мне дорогой. Хотелось прогуляться, покушать мороженого, погреться на солнышке. Да, октябрьское солнце пекло неплохо… Я шел и разглядывал людей — всех таких разных и незнакомых.

Дома я до вечера провалялся на кровати, слушая музыку и анализируя прошедший день. Сначала я постоянном думал об Артеме, Дашке… Насте… А потом вышло так, что я отвлекся, забылся на время. Мне было просто некогда думать о них. Ведь столько нового, а будет еще больше! «То ли еще будет!». Это было прекрасное ощущение. Наконец-то я смог забыть прошлые проблемы и радоваться настоящему. Ну, и настоящим проблемам тоже. Как же без них?

Денис показался мне неплохим парнем. Хоть он был типичный спортсмен, помешанный на футболе, но в нем, все же, был какой-то особенный шарм. Он постоянно улыбался, пытался всех подбадривать и выглядел беззаботным. За две пары он крутился, вертелся, сумел рассмешить всех, и даже преподавателя. Я немного позавидовал ему. Эти его замашки, которые были мне непривычны и рассматривались мною как неприемлемое… Он то положит мне на плечо руку, то локоть на голову, при этом рассказывая какую-то очередную веселую историю, которых у него было несчетное количество. Делал он это с таким видом, будто мы всю жизнь были с ним друзьями. Сначала меня это жутко напрягало, но потом я перестал обращать на это внимание.

Мои раздумья прервал Валерий Яковлевич — хозяин квартиры. Он пришел узнать, все ли в порядке, привык я или нет. Мы мило побеседовали за чашкой чая. Он то и дело рассказывал истории из своей молодости, про свою работу и семью. Так же он задавал мне много вопросов, которые мне уже задавали весь день в университете. Почему-то я рассказывал ему все, даже с охоткой. Он внимательно слушал, иногда посмеивался, удивлялся и гладил свою седую бороду. Про идею отъезда и ее вдохновительницу было решено не говорить.

Когда он ушел, я приготовил ужин, покушал, полистал учебники и лег спать. Сон пришел не сразу, так как размышления не оставляли меня.

Эта проржавевшая табличка с надписью «Остановка»… Пусть мой автобус ушел, но у меня хватило смелости сесть в другой. Ведь так? Мое исчезновение остановило мою прошлую жизнь, дало возможность начать все с нуля. Я остановился для того, чтобы перевести дыхание и вновь продолжить свой путь. Замыслы и их осуществление, в конце концов, определяют степень храбрости человека… или же его глупости. Эти качества во многом схожи.

Размышления медленно сменились дремотой, и вскоре я уснул. На этом моя «Остановка» закончилась, так как на следующий день меня ждал интересный сюрприз, изменивший всю мою жизнь…