Когда-то единое королевство разделено на множество частей под управлением магнатов. Единственное, что их связывает – это вера в Инвирита. На самом Севере живут непокорённые валькавцы, сохранившие веру в старых богов, с Востока не дают покоя жители степей – мансурцы. От обеих угроз земли Старого Королевства защищают витязи двух орденов: Красных Мечей и Чёрных Щитов. На юге власть сохранили потомки королей, с гордостью продолжающие носить этот титул, но там всё движется к войне между родичами.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Нет злых и добрых предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 3
Утро было ясным. Солнечные лучи играли бликами на всём, до чего могли дотянуться. В кабинете, расположенном на верхнем этаже одной из башен Старого Оплота, за массивным дубовым столом сидели двое. Сам стол был рассчитан на десяток человек, остальные стулья терпеливо ожидали седоков. В кабинете царило настроение противоположное тому, какое диктовала погода. Один особенно вредный луч упрямо светил в лицо Росена Андронова, заставляя его морщиться или отводить глаза в сторону. На противоположной стороне стола, с ничего не выражающим видом, сидел боярин Пламен Младов, глава тайной службы Мирийского Королевства. Это был далеко немолодой человек, примерно одних лет с отцом Росена. Волосы на его голове были абсолютно седые. Почти полное отсутствие морщин на лице говорило о том, что оно редко меняет выражение.
Хозяин кабинета смотрел перед собой мимо Росена, лишь изредка бросая взгляд бледных, почти прозрачных, глаз на песочные часы в резной деревянной оправе, стоящие с краю стола. Дорогая штуковина. Песка в них было на полчаса и в верхней колбе оставалась примерно треть. Росен знал, что пока песок не перетечёт полностью, беседа не начнётся, а перспектива провести так ещё минут десять пугала.
Он проклинал себя за то, что сразу же поспешил на зов, радуясь, что ему впервые позволили участвовать в большом заседании. «Ничего, привыкнешь, это по неопытности» — успокаивал сам себя Росен. Он был самым молодым из подчинённых Пламена Младова. Его угораздило угодить в тайную службу по протекции отца, богатого купца Сашко Андронова. Не так он себе это представлял. Вместо поимки вражеских лазутчиков, слежки за изменниками и героизма приходилось целыми днями сидеть за бумагами, изучая взаимные обвинения соседей и разговоры о том, у кого самая неверная жена. «Если бы мне хотелось сидеть за бумагами, я бы остался помогать отцу,» — не единожды ловил себя на мысли Росен, проводя однообразные дни за чтением не менее однообразных донесений. Ему казалось, то отец специально попросил отрядить Росена на самую скучную работу, в отместку за то, что старший сын не захотел продолжить семейное дело. Ну не мог Росен быть купцом. Не мог. Купец должен плавать по морям, а юного Андронова начинало выворачивать наизнанку, стоило судну качнуться. Это злило. Он считал несправедливым то, что его наказывают за желание приносить пользу государству. В дружину, куда он очень желал попасть, его не определили. Отец даже слышать об этом не хотел. Пришлось соглашаться на то, что предложили.
«Будем честными, — признался сам себе Росен, пытаясь отвлечься от всё сильнее охватывающего напряжения. — Сколько раз я жаловался, что скоро покроюсь мхом и сам не замечу, что мне надоело перекладывать бумажки? Сколько раз я твердил, что хочу чего-то стоящего? Много. Бесконечно много. И вот дождался. Не знаю, что произошло, но видимо что-то очень серьёзное».
Песка в верхней колбе оставалось всё меньше. Когда там было уже меньше четверти, дверь кабинета открылась. Без стука и без приветствий, так было принято. Справа от Росена уселся грузный человек лет сорока, с внешностью доброго дядюшки встретившего любимых племянников. Пан Генко Велич, когда-то служил в дружине отца нынешней королевы, но в одной из стычек получил стрелу в живот и чудом выжил.
Несмотря на то, что их стало больше, ничего не изменилось. Все трое продолжали хранить молчание.
Следом за паном Генко в кабинет начали проникать другие. К моменту, когда последняя песчинка часов опустилась вниз, все стулья за столом были заняты. Росен смотрел на некоторых с удивлением. Он и подумать не мог, что добродушный старик Благой Петов имеет отношение к тайной службе. На него никто не обратил внимания. Если глава решил, что его присутствие необходимо, значит, на, то есть причины. Пламен Младов проявил интерес к происходящему в его кабинете лишь единожды. Когда дверь открылась в последний раз, у него в глазах появился немой вопрос. А потом он едва заметно кивнул. Через несколько секунд на соседний стул справа от Росена опустилась зловещая фигура Василия Енева. Росен внутренне сжался в комок. Этот человек не вызывал у него ничего иного, кроме безотчётного страха. А когда тот сбросил с себя капюшон длинного ярко-алого плаща, Росена начала бить мелкая дрожь. Наголо бритая голова, бледная от отсутствия солнечного света кожа, впалые щёки, высокий рост и при этом невероятная худоба, граничащая с истощённостью. Всё это заставляло содрогаться. При дворе поговаривали, что он незаконнорождённый сын незаконнорождённой дочери кого-то из представителей династии Эрнизов. И именно в этом кроется секрет ужаса, вызываемого им окружающих. Это были лишь слухи, Росену было нечем их подтвердить или опровергнуть. Хватало и других слухов, к примеру, о том, что Василий Енев пьёт человеческую кровь и якшается с прислужниками Санаафа. Всё это произносилось шёпотом, а говоривший предварительно внимательно оглядывался по сторонам. Никто точно не знал, кто этот человек и откуда он взялся. Никто кроме, наверное, Пламена Младова. А раз боярин ему доверял — Росену этого было достаточно. Василий Енев отвечал за подземелья Старого Оплота. Места, овеянные ещё более зловещими слухами, чем его хозяин. Росену ещё никогда не приходилось там бывать. И он, положа руку на сердце, предпочёл бы держаться оттуда подальше, даже если бы ему предложили туда просто войти, чтобы осмотреться.
От мыслей о хозяине подземелий его отвлекли самым неожиданным способом. Раздался грохот и звон стекла, будто что-то ударилось о стену. Повернувшись на звук, он увидел гору из песка, осколков и кусочков дерева. Пламен Младов с силой смахнул со стола часы. Росену стоило немалых усилий сохранить спокойное выражение на лице. Ему вдруг отчаянно захотелось оказаться за чтением скучных донесений.
— Нас предали, — тихо и отчётливо произнёс хозяин кабинета.
Никто из присутствующих не выказал ни капли удивления. Переход бояр на сторону противника за последние дни стал уже чем-то абсолютно обыденным. Количество людей при дворе королевы Завиды сократилось более чем вдвое. В королевском совете пустовало три из девяти мест. Могло опустеть ещё одно, но Его Святейшество Бенедек III запретил бискупу Лучезару Стевину покидать столицу Мирии под страхом отлучения. Единственным местом в Старом Оплоте, откуда не наблюдался массовый исход, был этот кабинет. Что доказывало проницательность боярина Пламена Младова и его умение выбирать подчинённых. Тут всё сводилось к жалобам, что некорые из осведомителей отказываются идти на контакт.
— Кто на этот раз? — нарушил молчание пан Генко Велич. Его голос был под стать внешности и в такой обстановке звучал чужеродно. К тому же бывший дружинник, в отличие от многих не испытывал трепета перед главой тайной службы. Однако ответ Пламена Младова заставил его помрачнеть и опустить глаза.
— Никола Варбов. — боярин выплюнул имя, а затем продолжил всё тем же тихим спокойным голосом. — Воевода королевства покинул Оплот сегодня после заката вместе со свитой. Его жена уже давно тяжело больна. Мои сведения это подтверждают. Он испросил у королевы разрешения вернуться домой, чтобы скрасить последние дни супруги. — Пламен Младов сделал долгую паузу, и немного повысив голос, что было для него большим проявлением эмоций, закончил. — Сердобольность молодых женщин.
Генко Велич озвучил вопрос, возникший и у Росена:
— Тогда почему речь идёт о предательстве?
Вместо ответа Младов достал из ящика стола небольшой клочок бумаги. Перед тем, как прочесть его, пояснил:
— Голубь прилетел несколько часов назад. Могу только гадать, чем руководствовался Варбов, прежде чем его отослать, но что-то мне подсказывает, что, когда он почувствовал себя в безопасности, ему очень захотелось показать мне, что он меня переиграл. — После этих слов хозяин кабинета озвучил послание, — Друг мой, Пламен. Хочу уведомить тебя, что считаю себя обманутым. Старик Иван ложью и посулами заставил нас признать права его дочери на престол. Ничем, кроме помутнения разума я не могу объяснить то, что дал на это согласие. Благодарение Инвириту, уже первые её деяния открыли мне глаза. Изгнав из Оплота своего дядю Крума, долгие годы честно служившего делам государства, Завида Эрниз показала миру своё истинное лицо, чем вызвала справедливое негодование шляхты, вставшей на защиту его попранных прав. Считаю долгом каждого честного человека помочь Круму Эрнизу в деле восстановления справедливости.
Боярин Младов замолчал. Тогда подал голос Василий Енев. Вкрадчивым тоном он сообщил:
— Вот к чему приводят недомеры. Я говорил, что не стоит изгонять негодяя. Против таких как он есть только несколько надёжных средств, к примеру, петля и плаха. Но кто меня слушал…
— Вас вообще никто не спрашивал, — перебил его резкий голос, Росен не понял, кому он принадлежит — вам лишь бы казнить да пытать!
— Казнить родного дядю? Пролить родную кровь? Об этом даже думать нельзя, Василий, — это выразил несогласие с хозяином подземелий Благой Петов, самый старый из подчинённых Пламена Младова.
— Зато сейчас все те, кто поднял головы сидели бы ниже травы, опасаясь, голос подать. — Не унимался Василий Енев.
Люди уже начали открывать рты, чтобы возразить или поддержать. Все, кроме Росена, твёрдо решившего держать собственное мнение при себе, и пана Генко Велича, сидевшего с лицом мрачнее тучи. Это легко объяснялось. В своё время именно Никола Варбов рекомендовал Пламену Младову взять на службу старого дружинника.
— Молчать. — Все так же тихо, но гораздо убедительнее, чем любой крик, произнёс хозяин кабинета. — Развели балаган. Рассуждать о том, правильно ли поступила Завида легко. Особенно, теперь, когда мы знаем, к чему это привело, и, — он многозначительно посмотрел на Василия Енева, — когда не тебе нести за это ответственность. Это ещё не всё письмо. Но прежде чем закончить, хочу кое-что сказать. Пан Генко, я знаю, что вы непричастны к произошедшим событиям. И не допущу попыток возложить на вас ответственность.
— Спасибо, — подняв глаза на хозяина кабинета, поблагодарил дружинник, а Пламен Младов вернулся к чтению письма.
— Друг мой, Пламен. В знак моего к тебе глубочайшего расположения рекомендую сейчас же посетить усадьбу Георги Лазарова. Ты найдёшь там кое-что интересное. — Пламен Младов положил письмо на стол и тяжело вздохнул. Ещё одно несвойственное ему проявление эмоций.
Все присутствующие молчали, ожидая, что последует дальше. Георги Лазаров был казначеем Мирийского Королевства. Если и он находился в числе предателей, то Завида Эрниз, вместе с сохранившими ей верность сторонниками оказалась на краю гибели. Боярин Младов продолжил.
— Я уже докладывал об этом королеве, а говорить об этом второй раз нелегче. Опасаясь предательства Лазарова, я взял с собой охрану и поспешил к усадьбе казначея. На стук нам никто не открыл. Чтобы не будить жителей соседних домов, а к тому же не переполошить возможных собравшихся там заговорщиков, нам пришлось перелазить через забор, вместо того, чтобы выбить ворота. Во дворе не было ни единой живой души. Все они успели отлететь к Инвириту. То тут, то там нам попадались мёртвые тела прислуги. И я, и мои люди повидали в жизни всякое, но представшее моему взору сегодня, будет приходить ко мне по ночам до самой смерти. А если так будет, то я не откажусь, чтобы она прибрала меня быстрее. — Он перевёл дыхание. — Двери дома были распахнуты. Мы бросились внутрь. Спотыкаясь о трупы, нам удалось пробраться в хозяйскую спальню. К сожалению боярина Лазарова и его семью постигла та же участь, что и прислугу. Только гораздо более жестокая.
— Всех? — с ужасом перебил боярина Младова Благой Петров.
Хозяин кабинета, очень не любивший, когда кто-то встревал в его речь, на этот раз никак не отреагировал. Все присутствующие знали, что у казначея и его жены было семеро детей. А самому младшему из них, сыну, ещё не исполнилось года. Росена затрясло, он дружил с одним из сыновей казначея. Пламен Младов коротко ответил:
— Всех. — А затем вернулся к повествованию. — Их собрали там и пытали. Я могу только предполагать, как это было. Мне пришлось оставить двух телохранителей снаружи — их рвало от увиденного. Малыша бросили в стену, разбив ему голову. Остальных калечили, перед тем как убить. Я могу лишь только предполагать, что они пытались выведать у Георги, где скрыт ключ от казначейства, мучая его родных. А может он сразу всё выдал, и это были деяния из одной лишь жестокости. Всем трём его дочерям выкололи глаза. Старшему сыну вспороли живот, а внутренности намотали вокруг стола. Его жене…
— Прошу вас, не продолжайте, — взмолился Благой Петов.
— С радостью, если это слово тут уместно, — согласился Пламен Младов.
Росен украдкой посмотрел на Василия Енева. Судя по выражению лица хозяина подземелья, рассказ пронял даже его.
— Что изуверы сделали с Георги? — спросил Генко Велич.
— Изрубили на куски. Причём рубили ещё живого.
Росен, подавляя давно одолевавшую его тошноту, заставил себя открыть рот, заговорив впервые на собрании. Он задал вопрос, пришедший в его голову сразу после того, как он услышал о первых мертвецах во дворе казначея:
— А что с казной?
— Узнаю сына купца, — равнодушно похвалил его Пламен Младов. — Кто о чём, а он о деньгах. Не обижайся, — добавил он, заметив, как Росен хмурится. — Ты верно говоришь. Мы отправились туда. Охрана у дверей была перебита. Внутри пусто. Осмотревшись вокруг, мы заметили ещё несколько трупов с арбалетными болтами. Горожане, кому не посчастливилось оказаться поблизости.
Осмелев, Росен задал ещё один вопрос, не дававший ему покоя:
— Сколько всего человек погибло сегодня ночью?
— Я не считал, — покачал головой боярин Младов, — точно больше тридцати.
— Инвирит, помилуй нас! — Воскликнул Благой. Его губы зашевелились в беззвучной молитве.
Хозяин кабинета бросил на старика раздражённый взгляд.
— Убийцы покинули город тремя группами. В каждой по четыре тяжелогружённых повозки и двенадцать-пятнадцать вооружённых человек. Ещё до того, как я получил письмо. А страже предъявляли грамоты с печатью казначейства и подписью командира городской стражи. И никто, ни один из этих козлом трахнутых недоумков не догадался проверить содержимое телег.
— Погоню послали?
— Послали. А толку? Нашли пустые повозки недалеко от Оплота. Там их дожидались сообщники. Думаю, они разделили груз на части поменьше, чтобы выиграть в скорости. И предвидя твой следующий вопрос, Генко. Да, мы разослали послания во все города между Оплотом и Стриново. Из тех, что ещё на нашей стороне.
— А что слышно о Стояне Вележиве? — спросил закончивший молиться Благой Петов, добавив тихо. — Проклятый пропойца.
Стоян Вележив являлся тем самым командиром городской стражи, чья подпись была на грамотах. Всему Оплоту он был известен как заядлый любитель выпивки. Ответил Благою не Пламен Младов, а Василий Енев. Мягким голосом, словно змея, уговаривающая жертву подойти ближе.
— Все стражники мной опрошенные, — он плотоядно улыбнулся, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, в каких обстоятельствах он задаёт вопросы, — как один утверждают, что не видели его уже несколько дней. И среди покидавших город с телегами его не было. Все приказы отдавал заместитель. Его как раз привели ко мне, перед тем, как я уходил сюда. Я просил моих помощников подождать. А после услышанного здесь, я буду беседовать с ним с куда большим интересом. — Улыбка стала шире.
Пламен Младов начал раздавать команды.
— Василий, отправляйся и допрашивай! — Енев, не дожидаясь дальнейших слов, вскочил и вышел из кабинета. — Остальные — напрягите все силы, но найдите хоть какие-нибудь ниточки, ведущие к причастным. Из-под земли достаньте мне Стояна, хоть живого, хоть мёртвого. Выполнять. И помните — это война. Росен, останься.
Все вышли, подавленные услышанными новостями. А хозяин кабинета, казалось наоборот, выдав распоряжения, освободился от давившего на него груза.
Росен гадал, зачем его попросили задержаться. Пламен Младов сел и молча смотрел на него. Росен уже подумал, что ему вновь предстоит долгое время провести в тишине. Это было бы невыносимо, с учётом тех ужасов, о каких он недавно узнал. Он не мог не думать о них. Но на этот раз всё длилось не больше минуты.
— Я надеюсь тебе не нужно объяснять, что не стоит никому говорить о том, что ты услышал.
— Конечно, боярин. Я буду нем как рыба, клянусь. — поспешно заверил его Росен.
— Хорошо. Очень надеюсь, что я в тебе не ошибся. Помни, больше всего я ценю преданность. — Росен хотел рассыпаться в благодарности за доверие и в уверениях, что он его оправдает, но не успел. Пламен Младов сменил тон на приказной и продолжил. — Но к делу. Мне нужно, чтобы ты привёл сюда отца. Как можно быстрее.
Росен почувствовал, как его охватывает обида. Неожиданно для себя самого он услышал собственный голос:
— Так в этом и есть причина доверия? Вам просто нужно, чтобы я привёл отца? Не проще ли отправить посыльного?
Пламен Младов ответил спокойно. Без капли раздражения. Даже с лёгкой улыбкой. Его дружелюбный тон подействовал лучше оплеухи:
— Потому что мне нужно, чтобы его привёл именно ты.
— Хорошо. Я сейчас же пойду за ним, — Росен быстро осознал, что ему только что простили невероятную вольность.
Он встал и направился к двери. Когда уже собирался толкнуть её, услышал голос начальника.
— Постой, Росен. Присядь.
Он почёл за лучшее повиноваться. Пламен Младов не выглядел раздражённым, скорее уставшим.
— Я вижу мне необходимо кое-что разъяснить. Если ты считаешь, что с тобой обращаются несправедливо, то можешь не звать отца, а выйти из кабинета и больше не возвращаться. А я действительно воспользуюсь посыльным. Доверие нужно заработать. Я наблюдаю за тобой и доволен. Иначе ты бы сегодня здесь не присутствовал. Но ты очень близок к тому, чтобы потерять выданный тебе шанс. Спишу это на молодость. А теперь напомни мне, что я тебе сказал, когда ты впервые оказался в моём кабинете:
— Что… — Росен немного напряг память и перед глазами возникла картина, в точности напоминающая сегодняшнюю, если он чем-то и мог гордиться, то хорошей памятью. — Что вы ставите задачи и ждёте результата. А в процессе выполнения предоставляете свободу действий.
— Молодец. Вижу, что слушал внимательно. Задача поставлена. Теперь я жду результата. Надеюсь, ты меня хорошо понял, потому что больше мы к этому разговору возвращаться не будем.
— Понял. — Чувство вины и собственной глупости сменили чувство обиды.
— Выполнять. — Скомандовал Пламен Младов.
Дважды повторять не было надобности. Сначала Росен хотел вскочить и опрометью броситься из кабинета. Но спохватившись, понял, что так он может убедить главу тайной службы в своей неготовности серьёзным делам. Поэтому Росен спокойно встал, шагом отправился к двери. На полпути обернувшись, задал вопрос, только что пришедший ему в голову:
— А отцу я могу рассказать о произошедшем?
— Нет. — Немного подумав, ответил боярин Младов. — Я сам поставлю его в известность.
Росен вышел из кабинета. Пока он был на глазах у телохранителя боярина, продолжал двигаться спокойно. Но стоило ему исчезнуть из его поля зрения — бросился бежать. Его переполняла решимость, как можно быстрее выполнить задание Пламена Младова. Хотелось, чтобы боярин оценил его рвение. Перескакивая через ступеньку, каждый шаг рискуя свернуть себе шею, он выбежал из башни. Там ещё раз пришлось сбавить ход. У входа бдел ещё один телохранитель. Спешным шагом добравшись до ворот Старого Оплота Росен припустил по улицам города. Приходилось уворачиваться от встречных пешеходов, так и норовящих встать у него на пути.
Росен бежал по городу, выросшему вокруг первого укрепления Эрнизов на континенте. Он любил проводить время, любуясь им. Представлять, как прямо здесь, на этих улицах, бывших тогда пустошью, воины под руководством Драгомана I Великого шли в бой против местных племен, отвоёвывая землю пядь за пядью. Его потомки расширили королевство. А их потомки, как это часто бывает — разрушили. Вспомнив о событиях сегодняшней ночи, Росен пробормотал под нос:
— А потомки потомков разрушают последнее.
Он произнёс это слишком громко, так что женщина, которую он пытался обогнуть, посмотрела на него ничего не понимающим взглядом. Росен отругал себя за излишнюю болтливость. Вполне возможно, что неосторожным языком он запустил по городу новый слух.
Ему удалось очень быстро добраться до дома, а что более важно, удалось никого не сбить. Около ворот усадьбы пришлось задержаться, чтобы перевести дыхание. Он стоял, рассматривая высокий каменный забор вокруг их дома и гадал, защитит ли тот его семью, если к ним придёт беда. Невольно взгляд переместился в конец улицы. Там находилась усадьба Лазаровых. Забор, вокруг неё был ещё выше…
Почувствовав, что дыхание вернулось в обычное состояние, Росен отпер калитку, рядом с воротами. Во дворе было пусто. Он почувствовал беспокойство. Воображение начало рисовать ужасные картины. Пытаясь унять его, подошёл к дому. Когда, войдя внутрь, он увидел служанку, то не смог удержать облегчённого вздоха. Та посмотрела на него точно таким же взглядом, как торговка и приветственно поклонилась.
— Здравствуй, — поздоровался с ней Росен. В их доме было заведено обращаться с прислугой, как с равными. Это правило в головы детей с раннего возраста вкладывала Емилия Андронова. Мама всегда помнила и не давала забыть другим, что их семья выходцы из крестьян, разбогатевшие волею Инвирита. — Где все?
— Госпожа с дочерями и их няней ушла на рынок. Господин занимается с сыновьями.
«Так даже лучше», — решил Росен.
— Спасибо, — поблагодарил он женщину. — А где Роберт?
Роберт был телохранителем отца. Тилийский горец, обладавший свирепой внешностью, но души не чаял в детях семейства Андроновых.
— Ушёл с госпожой, — выказывая признаки нетерпения, сообщила служанка.
Росен жестом дал ей понять, что узнал всё что нужно. Та поспешила скрыться. «Это хорошо, что Роберт ушёл с ними, в городе может быть небезопасно», — размышлял Росен, поднимаясь на второй этаж быстрым шагом. Подойдя к кабинету отца, он постучался. Сашко Андронову было неважно, насколько важным ты считал дело, приведшее тебя к нему. Он заставил бы Росена выйти и постучаться. Главным требованием отца, по отношению к детям, да и вообще, к окружающим, была дисциплина. Дождавшись разрешения, он вошёл.
Сашко Андронов с сыновьями сидел за широким столом. Между ними лежало несколько закрытых учётных книг. Отец по всей видимости что-то объяснял детям. Братья по-разному отреагировали на вторжение Росена. Старший из них, Петер, проявлявший большие способности к работе с цифрами, смотрел на него с возмущением. Во взгляде Милена, младшего из братьев было видно облегчение. Его куда больше интересовали истории о витязях. Сашко Андронов без приветствия спросил:
— Что нужно? — С того самого момента, когда Росен заявил ему о нежелании идти по его стопам он считал нужным демонстрировать разочарование.
— Здравствуй, отец. Несколько слов. С глазу на глаз.
Тон Росена подсказал отцу, что дело важное.
— Отдохните пока. — Сказал он младшим сыновьям, а когда те немного замешкались, приказал, — выметайтесь, быстро.
После того, как дверь за Петером с Миленом закрылась, Росен молчал с минуту. Отец смотрел на него выжидающе, а когда сын направился к выходу, Сашко удивлённо спросил:
— Ты куда?
Росен не ответил. Он вышел в коридор и, сделав несколько шагов от комнаты отца, открыл в стене неприметную дверцу. За ней находилась смежная с кабинетом отца комнатка. Из неё можно было слышать и видеть всё происходящее в соседнем помещении. Сашко Андронов использовал её для обучения сыновей. Росен сам провёл здесь немало часов, наблюдая, как отец ведёт переговоры. К его радости ни один из братьев не решил подслушивать. Не хотелось пытаться вытащить их наружу.
Удостоверившись, что за ними не шпионят, Росен вернулся в кабинет отца. Тот заявил:
— В отличие от тебя, они всегда делают, что им говорят.
Росен пропустил колкость мимо ушей. Он сел на место Петера.
— Боярин Пламен Младов желает тебя видеть.
— Хорошо, но сначала я закончу урок. Так ему и передай.
— Это срочно, отец. — Росен ожидал, что отец будет отпираться, — И это важно.
— Не сомневаюсь. У Пламена всегда всё важно. И у Крума важно. И у Георги всё важно. А для меня важно обучить сыновей семейному ремеслу. Так что они могут подождать.
Росена передёрнуло, когда он услышал имя убитого казначея. От внимания Сашко это не укрылось. Он смотрел на сына с интересом. Памятуя запрет боярина, Росен сомневался, говорить или не говорить отцу о ночном происшествии. Решив, что лучше ослушаться в малом, но выполнить основной приказ, он прошептал:
— Георги Лазаров убит сегодня ночью. — И скороговоркой добавил, — но я тебе ничего не говорил.
— Чтооооо??? — Сашко Андронов был ошеломлён новостью. Росену всегда хотелось, чтобы отец с уважением относился к его выбору. Сейчас он добился желаемого, только радости не почувствовал. — Как? Кем? Что с семьёй? — засыпал его вопросами отец.
Росен не ответил ни на один из них. Он и так преступил грань дозволенного.
— Все подробности расскажет тебе боярин Пламен Младов. Я тебе ничего не должен был говорить. Прошу тебя помнить об этом.
Сашко Андронов, вскочив с места, направился к выходу. Росен поднялся вслед за ним. Но отец, обернувшись, жестом остановил сына.
— Я не закончил урок. А значит, этим займёшься ты. Мы говорили о процентах. До Старого Оплота доберусь без провожатого.
Понимая, что спорить бесполезно, Росен вернулся за стол. «Помилуй меня, Инвирит», — взмолился он, занимая место Сашко и пытаясь вспомнить, что ему известно о процентах.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Нет злых и добрых предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других